Вопрос ответ

Так, на Дальнем Востоке с иском о взыскании материального ущерба со своего работника в суд обратился один из местных банков, мотивировав свои требования тем, что в результате халатного отношения работника к своим обязанностям были созданы условия для хищения из банкомата денежных средств другим сотрудником банка.

Данное преступление было раскрыто правоохранительными органами, виновный был привлечен к уголовной ответственности, с похитителя по решению суда в пользу банка была взыскана вся сумма украденного. Однако финансовое учреждение посчитало правильным наказать и того, кто пусть невольно, но помог похитителю.

Банк счел необходимым привлечь к материальной ответственности работника, неосмотрительностью которого воспользовался преступник.

Суд первой инстанции в удовлетворении требований банкирам отказал, однако, банк с таким вердиктом не согласился и обжаловал отказ в вышестоящий суд.

Апелляция пришла к выводу, что банкиры правы и отменила решение районного суда, удовлетворив требования банка. Областной суд, посчитав претензии банка законными, постановил на основании статьи 1080 Гражданского кодекса РФ взыскать сумму ущерба в солидарном порядке как с виновного, так и с ответственного работника.             Сотрудник банка обратился с жалобой в Верховный Суд РФ, который не согласился с выводами апелляции.

Так, Верховный Суд РФ отменил решение областного суда, указав, что поскольку местным судом уже было установлено, что в причинении ущерба банку виновен именно преступник, то отсутствуют основания для возложения ответственности на другого работника. Кроме того, статья 1080 Гражданского кодекса РФ регулирует гражданско-правовые отношения и не подлежит применению к трудовым отношениям. Условия и порядок возложения на работника ответственности за имущественный вред, причиненный работодателю работником при исполнении трудовых обязанностей, регламентированы трудовым законодательством, а в трудовом законодательстве отсутствуют положения о солидарной ответственности работников при возмещении работодателю ущерба, причиненного работниками при исполнении трудовых обязанностей.

Также Верховный Суд РФ указал, что приговор суда в отношении преступника, которым он был признан виновным в краже и которым с него была взыскана в пользу банка сумма ущерба в полном объеме, носит преюдициальный характер, в том числе и для разрешения рассматриваемого трудового спора.

   Российская газета - Федеральный выпуск № 207(7965) от 16.09.2019 года

Так, гражданка С. возглавляла в фирме отдел, была хорошим сотрудником, проблем с дисциплиной не имела, однако, была уволена за прогул, так как ушла с работы пораньше в день своего рождения. Свое увольнение с "нехорошей" формулировкой гражданка восприняла крайне болезненно и подала иск в суд о восстановлении на работе в прежней должности, взыскании компенсации морального вреда в размере 50 000 рублей.

В суде истица пояснила, что ее работа связана с частыми посещениями подразделений фирмы, которых в городе было несколько. Так случилось и на этот раз - ей пришлось в нескольких подразделениях представлять сотрудникам новых начальников, поэтому она несколько дней уходила с работы раньше обычного для посещения подразделений. В один из таких дней у женщины был день рождения, и свое отсутствие по поводу знаменательной даты она заранее согласовала с руководителем. Однако ее непосредственный начальник возмутился отсутствием подчиненной и написал служебную записку на имя директора. В этой записке он потребовал расследовать и уточнить, на каком основании подчиненной не было на рабочем месте. Расследование состоялось спустя два месяца. Заняло оно один день и завершилось увольнением за прогул. Дзержинский районный суд г.Волгограда удовлетворил иск в части, признав увольнение истца незаконным, восстановив в прежней должности, взыскав компенсацию морального вреда в размере 5 000 рублей.

Волгоградский областной суд отменил решение суда первой инстанции, аргументировав тем, что истец в дни посещения подразделений фирмы проработала меньше положенных восьми часов, а в день рождения ей уйти с работы было нельзя, ведь "локальными актами работодателя такая возможность не предусмотрена".

Гражданка С. подала жалобу в Верховный Суд РФ, который процитировал материалы Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 N 2(ред. от 24.11.2015) "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", где разъяснил необходимость для работодателя в аналогичных ситуациях доказывать проступок работника, а также учитывать тяжесть проступка, все обстоятельства и то, как работник вел себя раньше. Вот этого волгоградские суды делать не стали.

По мнению Верховного Суда РФ, судам надо было в первую очередь выяснить, а знал ли начальник истицы о ее отсутствии, кроме того областной суд вообще не исследовал довод заявительницы о том, что уйти в день рождения было в их организации нормальной практикой, не проверил, можно ли было применить к женщине более мягкую меру ответственности. Вместо этого суд формально сослался на нормы права.

Также в суд можно было бы пригласить свидетелей и выяснить сложившуюся в фирме практику с празднованиями дней рождения и были ли случаи, когда работник в день рождения мог уйти с работы раньше. В похожих ситуациях письменное разрешение работнику покинуть рабочее место - самый надежный способ. Даже ответ руководителя в электронном виде мог бы помочь сотруднице доказать добросовестность.

Суд также не проверил, можно ли применить к женщине менее строгий вид дисциплинарного взыскания, подчеркнул Верховный Суд РФ. Ведь увольнение за первый проступок, пусть даже и грубый, - это слишком суровая норма. Сейчас судебная практика в подобных случаях такова, что суды занимают позицию работника. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ принятые решения по делу о прогуле отменила, направив материалы дела для нового рассмотрения.

Российская газета - Федеральный выпуск № 224(8278) от 05.10.2020 года

Исключительно важное решение принял Верховный Суд РФ, когда изучил спор уволенного сотрудника и его работодателя.

Ущерб, причиненный работником умышленно, можно взыскать полностью, даже если нет договора о материальной ответственности, и сделать это можно уже после увольнения работника.

Так, гражданка работала в должности заместителя директора учреждения и вела бухгалтерский учет. За полтора года работы она начислила отдельным сотрудникам, в том числе и себе, зарплату больше установленных приказами директора сумм. Ущерб учреждению составил свыше 19 миллионов рублей.

Проверка показала, что премии гражданка выписывала без приказа директора, а зарплату ей платили даже тогда, когда ее не было на работе без уважительной причины. Работницу уволили по статье 81 Трудового кодекса РФ - принятие необоснованного решения руководителем организации. Вину она признала, но вернула только 2,5 миллиона рублей. Тогда организация обратилась в суд с иском и попыталась взыскать материальный ущерб со своей бывшей работницы.

Суд первой инстанции исковые требования учреждения удовлетворил. Но суд апелляционной инстанции решение суда отменил, в удовлетворении исковых требований учреждения отказал, и привел такие аргументы - с работницей не заключался договор о полной материальной ответственности. Служебная проверка по факту причинения ущерба учреждения была проведена после ее увольнения, а размер ущерба можно установить только в ходе инвентаризации, информации о которой нет. Кассация оставила апелляционное определение суда без изменения. Тогда работодатель обратился в Верховный Суд РФ, где согласились с решением суда первой инстанции.

Отсутствие договора о полной материальной ответственности или соответствующего условия в трудовом договоре с заместителем руководителя или главным бухгалтером организации не исключает возможность возложения на них такой ответственности, в частности, при умышленном причинении ущерба. Это указано в статье 243 Трудового кодекса РФ. Увольнение не влечет освобождение работника от материальной ответственности. В трудовом законодательстве такие нормы отсутствуют. Вывод суда апелляционной инстанции, что размер ущерба должен быть подтвержден только инвентаризацией, ошибочен. Размер ущерба может быть подтвержден работодателем не только результатами инвентаризации, но и иными доказательствами.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ определила решения судов апелляционной и кассационной инстанций отменить, оставить в силе решение суда первой инстанции.

Российская газета - Федеральный выпуск: №266(8914)

Работник не выполнил поручение работодателя, так как считал, что данное ему задание не соответствует направлению деятельности его подразделения.

Работодатель объявил ему выговор, снова дал задание. Работник опять отказался его выполнить, так как он подобной работой не занимается. Тогда его уволили по п. 5 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса за неоднократное неисполнение работником без уважительных причин трудовых обязанностей, если он имеет дисциплинарное взыскание.

Гражданин обратился в суд с иском к работодателю об оспаривании приказов о привлечении к дисциплинарной ответственности, о восстановлении на работе и взыскании денежных средств.

Суды трех судебных инстанций в удовлетворении требований отказали: порученная гражданину работа входила в круг его трудовых обязанностей, ранее им уже выполнялась аналогичная работа; порядок и сроки применения дисциплинарных взысканий, по мнению судов, были соблюдены.

Верховный Суд  РФ с выводом о законности увольнения не согласился, указав, что суды оставили без внимания и правовой оценки факт непредставления работодателем доказательств, свидетельствующих о том, что при принятии решения о наложении дисциплинарного взыскания в виде увольнения учитывались тяжесть дисциплинарного проступка и обстоятельства, при которых он был совершен, а также предшествующее поведение работника, его отношение к труду. За все время работы истца (12 лет) он ни разу не был привлечен к дисциплинарной ответственности, на него составлялась характеристика, в которой руководителем подразделения его работа оценена как аккуратная и быстрая, ему неоднократно выплачивалась премия за высокие показатели труда, однако суды не дали характеристики личности работника, предыдущему его отношению к труду, не учли стаж и опыт работы у ответчика.

Верховный Суд РФ отменил судебные акты, направив дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Б. с 2014 года работал слесарем-сборщиком в ОАО. Как указано на сайте компании, это предприятие занимается производством, ремонтом и обслуживанием деталей для авиатехники. В марте 2021 года сотрудник предприятия С. написал докладную записку о Б. на имя руководства и сообщил, что тот пришел на работу в состоянии алкогольного опьянения. Слесаря отстранили от работы и составили акт, что он появился на предприятии в нетрезвом виде. Ему предложили пройти медосвидетельствование, но он отказался, и это зафиксировали в акте. Б. все равно выдали направление в медучреждение на освидетельствование и указали, что его можно пройти в течение двух часов с момента, когда составили акт о появлении на работе в пьяном виде, но Б. отказался проходить процедуру. Затем работник ушел в отпуск, а при выходе на работу его уволили по подп. «б» п. 6 ч. 1 ст. 81 ТК о расторжении трудового договора по инициативе работодателя за однократное грубое нарушение со стороны работника.

Б. обратился в суд. Истец уверял, что не совершал проступок, за который его уволили. По мнению слесаря, работодатель не доказал, что он появлялся на работе пьяным, так как медосвидетельствование не проводили. Б. просил признать приказ об увольнении незаконным, восстановить его на работе, взыскать компенсацию за вынужденный прогул, а также компенсацию морального вреда и оплату услуг юриста. 

В суде истец рассказал: он написал объяснение под давлением работодателя, а проходить освидетельствование не стал из-за того, что у него при себе не было паспорта и денег. Представитель ответчика в суде утверждал, что работникам с признаками алкогольного опьянения предоставляют и служебную машину, и деньги на освидетельствование, если у сотрудника их нет.

Три судебные инстанции удовлетворили иск. Они пришли к выводу: работника уволили незаконно. Документов, которые предоставила организация - акты, докладные, направление на медосвидетельствование, недостаточно, чтобы подтвердить, что Б. пришел на работу пьяным. Истца восстановили на работе, потому что работодатель не провел медосвидетельствование. Именно работодатель обязан доказать, что сотрудник был на работе в нетрезвом состоянии.

Предприятие обжаловало выводы нижестоящих инстанций в Верховном Суде РФ. Суды заключили, что появление на работе нетрезвым можно доказать только медицинским заключением. Получается, что все остальные доказательства в такой ситуации не имеют значения. Вместе с тем, согласно п. 42 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 № 2, состояние опьянения подтверждают как медицинское заключение, так и другие доказательства. Их суд тоже должен оценить. Предприятие выдало направление на медосвидетельствование, но Б. отказался его проходить. При этом работодатель не мог его заставить.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила акты нижестоящих судов и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

К. с 2009 года работал инженером проектной бригады в институте. В 2021 году ему дали задание — оформить чертежи по определенным правилам, но он его не выполнил. К. объяснил это тем, что задание не соответствует его профилю. Ему объявили выговор. Затем история повторилась, но во второй раз его уволили по п. 5 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса РФ за неоднократное неисполнение трудовых обязанностей без уважительных причин при наличии выговора. 

К. обратился с иском в суд о восстановлении на работе и выплате средней зарплаты за время вынужденного прогула. Истец указывал: за время работы с 2009 года его ни разу не привлекали к дисциплинарной ответственности до спорной ситуации, ему платили премии за результаты труда, а его работу характеризовали как быструю и аккуратную. Институт возражал против удовлетворения требований работника.

Три судебные инстанции поддержали работодателя. Суды посчитали, что ответчик действовал законно, наложив на инженера взыскания в виде выговора и увольнения. Поручения работодателя входили в круг обязанностей К. и раньше он уже выполнял аналогичную работу. Суды пришли к выводу, что инженер необоснованно уклонился от исполнения трудовых обязанностей.

К. подал жалобу в Верховный Суд РФ.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ напомнила, что при рассмотрении судом дела о восстановлении на работе лица, уволенного по инициативе работодателя за совершение дисциплинарного проступка, работодатель обязан представить не только доказательства, свидетельствующие о наличии оснований для его увольнения, но и доказательства того, что при наложении на работника дисциплинарного взыскания в виде увольнения работодателем учитывались тяжесть вменяемого работнику в вину дисциплинарного проступка и обстоятельства, при которых он совершен, а также предшествующее поведение работника и его отношение к труду.

Верховный Суд РФ отменил акты нижестоящих судов и направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Гражданку приняли на работу билетным кассиром. Проработала недолго и вскоре получила официальное замечание за грубое обращение с пассажиром. Следующим наказанием стал выговор за опоздание на рабочее место на 20 минут. Позднее в адрес генерального директора от старшего кассира и старшего контролера одновременно пришли служебные записки. В них говорилось про неоднократные опоздания, самовольный уход с рабочего места, нарушение кассовой дисциплины и отказ продать билет пассажиру.
Гражданка написала директору объяснительную. В ней было сказано, что отсутствовала на рабочем месте она по причине нахождения на личном приеме у директора. Билет пассажиру она не продала, потому как ей не объяснили, что она должна продавать билеты на все направления. А из кассы она забрала свои личные деньги, которые внесла туда из-за отсутствия в кассе разменной монеты. Приказом генерального директора работница была уволена.
Уволенная гражданка обратилась в суд, просила признать приказы о привлечении ее к дисциплинарной ответственности незаконными. Главным и последним был приказ об увольнении в связи с неоднократным неисполнением работником без уважительных причин трудовых обязанностей. Гражданка попросила суд восстановить ее на работе, внести изменения в трудовую книжку, взыскать заработок за время вынужденного прогула.
Три судебные инстанции сочли увольнение кассира вполне законным. В решениях сказано, что суды посчитали установленными факты неисполнения без уважительных причин трудовых обязанностей и соблюдения работодателем процедуры привлечения к дисциплинарной ответственности.
Верховный Суд РФ: при увольнении должны учитываться тяжесть дисциплинарного проступка, обстоятельства, при которых он был совершен, предшествующее поведение работника и его отношение к труду.
По мнению Верховного Суда РФ, суды не учли приведенные в объяснительных доводы работницы. А должны были их проверить. Также при увольнении должны учитываться тяжесть дисциплинарного проступка, обстоятельства, при которых он был совершен, предшествующее поведение работницы и ее отношение к труду. Вывод же суда первой инстанции о том, что при наложении дисциплинарного взыскания в виде увольнения учитывалась тяжесть вменяемого проступка и обстоятельства, при которых он был совершен, ничем не мотивирован и не подтвержден материалами дела.

В итоге Верховный Суд РФ отменил судебные акты нижестоящих инстанций, отправив дело на пересмотр в суд первой инстанции.

Российская газета – Федеральный выпуск: №256 (9201)

В соответствии с позицией Конституционного суда Российской Федерации (постановление от 15.06.2023 № 32-П) реализация права на справедливую заработную плату должна обеспечиваться в первую очередь нормами трудового законодательства, позволяющими производить оплату труда работников на основе объективных критериев, отражающих прежде всего квалификацию работника, объем, качество и условия труда.
Стимулирующие выплаты имеют определенное целевое назначение, что обусловливает возникновение права на их получение выполнением работником установленных действующим правовым регулированием требований.
Конституционный Суд Российской Федерации пришел к выводу, что работодатели не могут лишать работников стимулирующей доли зарплаты или произвольно ее снижать на весь период действия дисциплинарного взыскания.
Вместе с тем, взыскание можно учесть при премировании лишь за тот период, когда работник был привлечен к дисциплинарной ответственности. При этом, снижать размер стимулирующей выплаты зарплаты допустимо так, чтобы доход уменьшился не более чем на 20 %.
Конституционный Суд Российской Федерации признал часть 2 статьи 135 Трудового кодекса Российской Федерации противоречащей Конституции Российской Федерации, поскольку она позволяет без учета количества и качества труда, а также других объективных критериев существенно уменьшать размер заработной платы работника с неснятым дисциплинарным взысканием.

Суд не может опираться на голословные утверждения свидетеля о природе происхождения денежных средств, если эти показания никак документально не подтверждены, разъясняет Верховный Суд РФ. Верховный Суд РФ также обратил внимание, что денежные средства являются имуществом, не обладающим индивидуально определенными признаками, поэтому необходимо устанавливать и источник их происхождения, и факт расхода на приобретение определенного имущества. 
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ рассмотрела кассационное представление заместителя генерального прокурора на обвинительный приговор за управление автомобилем в состоянии опьянения лицом, ранее подвергнутым административному наказанию за такое же правонарушение. Фигурант был осужден к обязательным работам на срок 320 часов с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на срок 2 года 10 месяцев.
Апелляционным постановлением приговор изменен: постановлено автомобиль, зарегистрированный на супругу осужденного, конфисковать и обратить в собственность государства. Кассационным постановлением исключено указание о конфискации автомобиля. 
Суд первой инстанции пришел к выводу, что автомобиль, которым пользовался осужденный при совершении преступления, не может быть конфискован, поскольку он принадлежит его супруге, а то обстоятельство, что фигурант использовал машину по причине отсутствия у нее водительского удостоверения, не является основанием для применения положений п. «д» ч. 1 ст. 104.1 Уголовного кодекса РФ.
 Суд апелляционной инстанции при пересмотре приговора постановил конфисковать автомобиль и обратить его в собственность государства, мотивировав свой вывод тем, что данное имущество приобретено в браке и является совместной собственностью супругов независимо от того, на имя кого из них он приобретен либо кем из супругов были внесены денежные средства. 
Суд кассационной инстанции исключил указание на конфискацию и обращение в доход государства автомобиля, сославшись на его принадлежность супруге осужденного, поскольку он приобретен на денежные средства, полученные в наследство от ее умершей матери. 
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ пришла к выводу, что решения судов апелляционной и кассационной инстанций подлежат отмене. 
Полученные супругой осужденного в наследство денежные средства являются имуществом, не обладающим индивидуально определенными признаками. Документов, свидетельствующих, что оплата автомобиля производилась исключительно унаследованными денежными средствами, находящимися на счетах в банках, а не средствами, составляющими общее имущество супругов (супруга обвиняемого), суду не представила, подчеркнула высшая инстанция. 
Верховный Суд РФ обратил внимание на протокол судебного заседания, из которого следует, что обвиняемый суду первой инстанции сообщил, будто его жена деньги на автомобиль «накопила», а это расходится с версией о наследстве. С учетом изложенного источник происхождения 250 тыс. руб., уплаченных за автомобиль, судами не выяснялся, указал Верховный Суд РФ. 
При этом Верховный Суд РФ не согласился и с решением апелляционной инстанции, которая, принимая решение о конфискации автомобиля, ограничилась лишь указанием на то, что доводы супруги фигуранта о приобретении ею автомобиля за счет собственных средств не препятствуют принятию такого решения. При этом какие-либо доказательства, подтверждающие данный вывод, суд апелляционной инстанции в постановлении не привел, указала высшая инстанция на допущенную ошибку. 
Таким образом, допущенные судами нарушения закона, повлиявшие на исход дела, искажающие саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия, не могут быть устранены без отмены состоявшихся по делу судебных решений судов апелляционной и кассационной инстанций. 
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ определила уголовное дело передать на новое апелляционное рассмотрение.
Вестник Фемиды №19(124) Июнь 2024.

Гражданка была признана виновной в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 4 ст. 12.15 КоАП РФ, и ей назначено наказание в виде штрафа в 5000 руб. Решением апелляционной инстанции постановление отменено, а производство по делу прекращено на основании п. 3 ч. 1 ст. 30.7 КоАП РФ в связи с недоказанностью обстоятельств, на основании которых было вынесено постановление. При производстве по делу об административном правонарушении гражданка понесла расходы на оплату юридических услуг, в связи с этим обратилась в суд о возмещении убытков и взыскании компенсации морального вреда.

Суд первой инстанции указал, что административное преследование прекращено по реабилитирующим основаниям, следовательно, истец имеет право на возмещение расходов на оплату юридических услуг, а также на взыскание компенсации морального вреда, поскольку моральный вред может заключаться не только в физических страданиях, но и в нравственных, которые, являясь внутренними переживаниями человека, могут не иметь внешнего проявления, а, следовательно, в случае незаконного привлечения к административной ответственности наличие нравственных страданий предполагается.

Суд апелляционной инстанции не согласился с этим выводом, сославшись на указание в решении суда первой инстанции о том, что протокол по делу об административном правонарушении признан допустимым доказательством, поскольку составлен в соответствии с требованиями закона и уполномоченным на то лицом. Сам же факт прекращения производства по делу, возбужденного на основании протокола, по мнению апелляционной инстанции, не может служить основанием для признания действий должностного лица, составившего такой протокол, противоправными.

Суд кассационной инстанции поддержал вывод суда апелляционной инстанции.

В соответствии с п. 41 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 ноября 2022 г. № 33 при рассмотрении дел о компенсации морального вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц, к лицу, в отношении которого дело об административном правонарушении прекращено в связи с отсутствием события (состава) административного правонарушения или ввиду недоказанности обстоятельств, на основании которых были вынесены соответствующие постановление, решение, применяются правила, установленные в ст. 1069, 1070 ГК РФ.

Требование о компенсации морального вреда, предъявленное лицом, в отношении которого дело об административном правонарушении прекращено по указанным основаниям, может быть удовлетворено судом при наличии общих условий наступления ответственности за вред, причиненный гражданину в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов (за исключением случаев, когда компенсация морального вреда может иметь место независимо от вины причинивших его должностных лиц), - уточнил Верховный Суд РФ. При этом независимо от вины моральный вред подлежит компенсации в случаях, указанных в п. 1 ст. 1070 ГК РФ.

Отмена постановления о привлечении гражданина к административной ответственности по мотиву недоказанности обстоятельств, на основании которых оно вынесено, и прекращение производства по делу об административном правонарушении сами по себе не исключают возможность компенсации морального вреда в случае незаконного привлечения гражданина к административной ответственности при наличии вины должностных лиц административного органа и не освобождает суд от обязанности исследовать эти обстоятельства, отметил Верховный Суд РФ.

В данном деле, предъявляя требование о компенсации морального вреда, водитель ссылалась на то, что отсутствие с ее стороны нарушения правил дорожного движения было очевидным для инспектора ГИБДД составившего протокол, а при рассмотрении дела указывала на фальсификацию материалов. Однако, отказывая в удовлетворении иска о компенсации морального вреда, суд первой инстанции сослался только на признание судом протокола об административном правонарушении надлежащим доказательством. При этом суд апелляционной инстанции в нарушение положений ч. 2 ст. 56 и п. 2 ч. 4 ст. 198 ГПК РФ доводам истца и другим обстоятельствам дела какой-либо оценки не дал. В частности, не дано оценки другим выводам, содержащимся в решении суда первой инстанции, о том, что по видеозаписи, приобщенной к протоколу об административном правонарушении, невозможно установить транспортное средство, а также участок дороги, так как он не соответствует схеме происшествия. При таких обстоятельствах решение суда апелляционной инстанции об отказе в иске не соответствует требованиям ч. 1 ст. 195 ГПК РФ о законности и обоснованности.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ определила направить дело в части отказа во взыскании компенсации морального вреда на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Вестник Фемиды №13(118) Апрель 2024

Истица обратилась в суд о признании сделки купли-продажи квартиры недействительной, пояснив, что при заключении договора не была способна понимать значение своих действий и руководить ими в силу возраста и состояния здоровья. Согласно справке психоневрологического диспансера истица страдает органическим расстройством личности в связи со смешанными заболеваниями умеренной степени.

Суд первой инстанции в рамках процесса назначил судебную психолого-психиатрическую экспертизу, подтвердившую признаки органического расстройства личности, обусловленного смешанными заболеваниями. Эксперты посчитали, что в момент совершения сделки продавец страдала психическим расстройством и по своему психическому состоянию не могла понимать значения своих действий и руководить ими, а также осознавать последствия своих действий. Суд первой инстанции иск удовлетворил.

Апелляционная инстанция сочла, что доказательств, безусловно свидетельствующих о нахождении истца на момент заключения оспариваемой сделки в таком состоянии, когда она не была способна понимать значения своих действий, заявительницей не представлено.

Кассационный суд согласился с выводами апелляционной инстанции.

Не соглашаясь с заключением комиссии экспертов, суд апелляционной инстанции сослался на показания свидетелей, по мнению которых состояние истца в момент заключения оспариваемого договора позволяло ей понимать значение своих действий и руководить ими, и медицинскую документацию об отсутствии сведений о том, что продавец состояла на учете у психиатра и проходила лечение по поводу психического заболевания, отметил Верховный Суд РФ. В соответствии с частью 1 статьи 69 Гражданского процессуального кодекса РФ свидетелем является лицо, которому могут быть известны какие-либо сведения об обстоятельствах, имеющих значение для рассмотрения и разрешения дела. Не являются доказательствами сведения, сообщенные свидетелем, если он не может указать источник своей осведомленности.

С учетом изложенного свидетельскими показаниями могли быть установлены факты, свидетельствующие об особенностях поведения истца, совершаемых ею поступках, действиях и отношении к ним. Установление же на основании этих и других имеющихся в деле данных факта наличия или отсутствия психического расстройства и его степени требует именно специальных познаний, каковыми, как правило, ни свидетели, ни суд не обладают, отметил Верховный Суд РФ.

При этом законом предусмотрено, что в связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного заключения, наличием противоречий в заключениях нескольких экспертов суд может назначить по тем же вопросам повторную экспертизу (часть 2 статьи 87 ГПК).

Вместе с тем, отвергая выводы экспертов, суд апелляционной инстанции, не обладая специальными познаниями в области психиатрии и не приняв мер к назначению повторной или дополнительной экспертизы, на основании свидетельских показаний и медицинской документации решил, что мнение экспертов носит вероятностный характер и никак свою точку зрения не мотивировал.

Верховный Суд РФ отменил определения нижестоящих инстанций, дело направил на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Женщина обратилась в суд с заявлением об установлении факта своего рождения, указав на то, что у неё отсутствует свидетельство о рождении. Установление данного факта необходимо заявителю для подтверждения родственных отношений с умершими родителями и захоронения в будущем на родственном месте.

Определением суда первой инстанции в принятии заявления отказано, при этом суд исходил из того, что указанное заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку в настоящий момент отсутствуют юридические последствия, для которых заявитель просит установить данный факт.

Суд апелляционной инстанции согласился с данным выводом суда первой инстанции, указав, что установление факта рождения заявителя для будущего захоронения в будущем на родственном месте не может служить правовой целью установления данного факта, то есть каких-либо правовых последствий не порождает.

Кассационный суд общей юрисдикции согласился с выводами судов первой и апелляционной инстанций.

Согласно части 1 статьи 264 Гражданского процессуального кодекса РФ суд устанавливает факты, от которых зависит возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав граждан, организаций.

Возможность установления юридического факта родственных отношений предусмотрена пунктом 1 части 2 статьи 264 Гражданского процессуального кодекса РФ.

В силу статьи 265 Гражданского процессуального кодекса РФ суд устанавливает факты, имеющие юридическое значение, только при невозможности получения заявителем в ином порядке надлежащих документов, удостоверяющих эти факты, или при невозможности восстановления утраченных документов.

В соответствии со статьей 267 Гражданского процессуального кодекса РФ в заявлении об установлении факта, имеющего юридическое значение, должно быть указано, для какой цели заявителю необходимо установить данный факт, а также должны быть приведены доказательства, подтверждающие невозможность получения заявителем надлежащих документов или невозможность восстановления утраченных документов.

Решение суда по заявлению об установлении факта, имеющего юридическое значение, является документом, подтверждающим факт, имеющий юридическое значение, а в отношении факта, подлежащего регистрации, служит основанием для такой регистрации, но не заменяет собой документы, выдаваемые органами, осуществляющими регистрацию (статья 268 Гражданского процессуального кодекса РФ).

Из содержания приведенных положений процессуального закона следует, что одним из обязательных условий для установления факта, имеющего юридическое значение, является указание заявителем цели, для которой необходимо установить данный факт в судебном порядке, а именно зависит ли от установления указанного факта возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав заявителя, заявителем также должны быть приведены доказательства, подтверждающие невозможность получения надлежащих документов, удостоверяющих этот факт, или невозможность их восстановления. При этом юридический факт устанавливается в особом производстве, когда отсутствует необходимость разрешать спор о самом субъективном праве, существование которого зависит от наличия или отсутствия данного факта.

При обращении в суд с заявлением об установлении факта рождения заявитель ссылалась на то, что у нее отсутствует свидетельство о рождении, а установление данного факта необходимо ей для подтверждения родственных отношений между ней и умершими родителями: отцом и матерью, а также для последующего сбора документов для захоронения на родственном месте. Спор о праве в отношения захоронения отсутствует.

Таким образом, женщина, обращаясь с заявлением об установлении факта рождения, фактически просила установить факт родственных отношений с умершими родителями с целью получить возможность быть захороненной на родственном захоронении.

Возможность реализации права заявителя на захоронение в могиле своих родителей зависит от предоставления необходимых документов, подтверждающих родственные отношения между ним и его родителями. Подтвердить факт такого родства без предоставления свидетельства о рождении женщина не может.

Заявитель ссылается на то, что восстановить свидетельство о рождении самостоятельно она не может, а на ее обращения в МФЦ, а также в органы ЗАГС района были получены отказы в связи с утерей документа.

Таким образом, заявитель, обратившись в суд с приведенными требованиями, заявила о защите своих нарушенных прав, поскольку подтвердить в ином порядке факт родственных отношений не представляется возможным.

Указанное заявление рассматривается судом по правилам, предусмотренным главой 28 Гражданского процессуального кодекса РФ.

Решение суда, которым установлен факт государственной регистрации рождения, является основанием для восстановления записи акта о рождении и выдачи свидетельства о государственной регистрации рождения (пункты 3 - 4 статьи 74 Федерального закона от 15 ноября 1997 года № 143-ФЗ).

В данном случае, по мнению заявителя, возможно применение аналогии закона с установлением факта регистрации рождения.

При таких обстоятельствах вывод судов о том, что заявление об установлении факта рождения, а фактически об установлении факта родственных отношений с указанием заявленных ею последствий не может быть рассмотрено в порядке гражданского судопроизводства, нельзя признать законным и обоснованным.

Допущенные судом первой инстанции и не устраненные судами апелляционной и кассационной инстанций нарушения норм права являются существенными, они повлияли на исход дела и без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов заявителя, отметила Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила судебные акты нижестоящих судов, дело направила на рассмотрение в суд первой инстанции.

Конкурсный управляющий фирмы решил взыскать 2,7 миллиона рублей с гражданки. По его данным, на счет гражданки без всяких на то оснований перевели деньги, указав в назначении платежа «договор процентного займа». Претензия управляющего с требованием объяснить правомерность такого займа или вернуть деньги не помогла.

Первая инстанция отказала управляющему, но в апелляции приняли другое решение - взыскать деньги с гражданки. После чего уже сама гражданка-ответчица оспорила результат рассмотрения дела.

Оказалось, что суд первой инстанции направлял ей извещения по адресу, по которому она уже не живет и даже не была прописана. При этом сведения о ее проживании суд запрашивал и получал. Апелляция знала, что ответчица живет в подмосковном Звенигороде, но официальных сведений о регистрации не дождалась - были получены лишь сведения о выписке. Суды приняли решение - рассмотреть дело в отсутствие женщины. Они исходили из того, что у судебной корреспонденции, которая была направлена по последнему месту жительства гражданки, истек срок хранения, а установить ее место жительства невозможно, поскольку направленные в МВД запросы о регистрации остались без ответа.

Ответчица, со счета которой списали деньги, обратилась в Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ подчеркнул - если по адресу места жительства гражданин не проживает, то извещение можно направить на работу. При этом участник процесса считается извещенным о времени и месте судебного заседания надлежащим образом, когда повестка направлена по месту жительства стороны или указанному адресу, а у суда есть доказательство, подтверждающее, что адресат получил уведомление. Если же участник дела не извещен, разбирательство надо отложить.

Суду апелляционной инстанции было известно, что на момент рассмотрения дела гражданка не проживала по прежним адресам. Тем не менее, именно туда направлялись повестки, указал Верховный Суд РФ. Существует статья 19 Гражданского кодекса РФ, которая, если место пребывания ответчика неизвестно, позволяет рассмотреть дело по его месту жительства после того, как соответствующие сведения поступят в суд. Но в нашем случае эту норму применить нельзя, заключил Верховный Суд РФ, ведь суду было известно, что ответчица проживает в Звенигороде, но дело рассмотрели, не дожидаясь подтверждения из МВД. Судебные извещения в Звенигород не направлялись, а о суде женщина узнала, только тогда, когда с ее счета списали деньги по исполнительному производству. Суд же фактически знал о ненадлежащем уведомлении ответчицы, но все равно рассмотрел дело в ее отсутствие.

Верховный Суд РФ отменил судебные акты нижестоящих инстанций, дело направил на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Российская газета – Федеральный выпуск:№89(9331)

Верховный Суд РФ рассмотрел дело гражданки, которую приговорили к 300 часам обязательных работ за кражу из магазина. При этом ей зачли в срок наказания время принудительного нахождения в медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь, в связи с чем она была освобождена от отбывания наказания.

Согласно приговору гражданка совершила кражу товаров из магазина, причиненный магазину ущерб оценен в 3041 руб. 49 коп.

С жалобой в суд обратилась осужденная, которая в ходе расследования дела объясняла, что находится в сложной жизненной ситуации и плохо себя чувствует после перенесенного коронавирусного заболевания, поэтому допустила, что могла забыть заплатить за товар. Согласно материалам дела, через четыре дня после инцидента обвиняемая приехала в магазин и вернула полную стоимость покупки.

Примечательно, что потерпевшая сторона заявляла об отсутствии претензий к фигурантке. Тем не менее, суд, оценив исследованные доказательства, пришел к выводу, что обвиняемая совершила действия по завладению товаром без его оплаты умышленно, в связи с чем квалифицировал их как кража − по части 1 статьи 158 УК РФ.

В приговоре не приведены мотивы оценки действий подсудимой как умышленных, указал Верховный Суд РФ. Однако из его содержания усматривается, что такие выводы сделаны на основании просмотра видеозаписи инцидента, а также показаний свидетеля, который, просмотрев эту запись, высказал свое мнение, что покупательница незаметно покинула торговый зал, когда убедилась, что сотрудники экономической безопасности за ней не наблюдают.

Между тем каждое доказательство, на основании которых формируются выводы суда, подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а собранные доказательства в совокупности − достаточности для разрешения уголовного дела (часть 1 статьи 88 УПК РФ). 

Положения указанных норм закона при постановлении приговора судом нарушены, поскольку собранные по делу доказательства не получили оценки в совокупности, в результате выводы об умышленном характере ее (обвиняемой) действий сделаны судом без учета доказательств, которые имели существенное значение.

Например, представитель потерпевшей стороны в судебном заседании показал, что магазин претензий к подсудимой не имеет, так как она полностью возместила ущерб, очень переживала и извинилась за случившееся. Из показаний одного из свидетелей следует, что в полицейской ориентировке она узнала свою соседку, которая ей пояснила, что находится в сложной жизненной ситуации: старшая дочь учится, младший ребенок болеет и сама она плохо себя чувствует после перенесенного коронавирусного заболевания. Фигурантка допустила, что могла забыть заплатить за товар, поэтому они с соседкой сразу поехали в полицию, где все объяснили. Сотрудники правоохранительных органов эти показания подтвердили. 

Сама обвиняемая на этапе расследования рассказала, что после тяжело перенесенной коронавирусной инфекции состояние ее здоровья до конца не восстановилось, она плохо себя чувствовала, была рассеянной. Эти показания подтверждаются: копией больничного листа о нахождении в стационарных условиях более месяца, справкой из психиатрической больницы о пребывании на стационарном лечении, заключениями двух из четырех проведенных в отношении подозреваемой амбулаторных судебно-психиатрических экспертиз, актом стационарного освидетельствования, которым установлено расстройство адаптации (ранее в рамках депрессивной реакции) − в виде бессонницы, головных болей, нарушения сна, слабости, депрессии и тревожных проявлений.

Таким образом, показания фигурантки о том, что она ввиду плохого самочувствия забыла оплатить покупку отличаются последовательностью, подтверждаются показаниями представителя потерпевшего и свидетелей, медицинскими данными о состоянии здоровья, а также поведением обвиняемой, которая как только вспомнила о факте неоплаты покупки сразу же направилась в магазин, внесла в кассу денежные средства и принесла свои извинения. 

При таких обстоятельствах вывод суда об умышленном характере действий (обвиняемой) следует признать не соответствующим фактическим обстоятельствам дела, поскольку он сделан судом без учета вышеприведенных доказательств, имеющих решающее значение для данного уголовного дела.

Согласно пункту 2 части 1 статьи 24 уголовное дело не может быть возбуждено, а возбужденное уголовное дело подлежит прекращению ввиду отсутствия в деянии состава преступления.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ определила обвинительный приговор отменить, производство по уголовному делу прекратить в связи с отсутствием в действиях состава преступления, а за фигуранткой признать право на реабилитацию.

При определении суда, в который может быть передано уголовное дело для рассмотрения в порядке изменения его территориальной подсудности, должны соблюдаться гарантии справедливости и состязательности, а также обеспечиваться принцип доступности правосудия (территориальная и транспортная доступность, технические возможности видеоконференц-связи, судебные издержки и др.), разъяснил Верховный Суд Российской Федерации.
Мужчина, обвиняемый в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 307 УК РФ, обратился в суд с ходатайством об изменении территориальной подсудности уголовного дела и передаче его для рассмотрения в суде по месту своего проживания.
Обвиняемый обосновывал необходимость изменения подсудности тем, что все участники судопроизводства, включая его (обвиняемого) и его защитника, проживают на территории указанного района. Рассмотрение дела в районном суде, куда поступило для рассмотрения уголовное дело, приведет к нарушению принципа доступности правосудия, гарантий состязательности и справедливости. Рассмотрение же дела в суде по месту проживания позволило бы избежать расходов на проезд участников процесса и иных процессуальных издержек.
Постановлением Шестого кассационного суда общей юрисдикции в удовлетворении ходатайства об изменении территориальной подсудности дела отказано. Суд сослался на то, что каких-либо препятствий для явки участников процесса в Вахитовский районный суд г. Казани Республики Татарстан не имеется.
В соответствии с положениями ст. 35 УПК РФ территориальная подсудность уголовного дела может быть изменена, если не все участники уголовного судопроизводства по данному делу проживают на территории, на которую распространяется юрисдикция данного суда.
В Постановлении Конституционного Суда РФ от 09.11.2018 N 39-П «По делу о проверке конституционности частей 1 и 3 ст. 1, частей 1, 3 и 4 статьи 35 УПК РФ в связи с жалобами граждан» высказаны правовые позиции о том, что при определении суда, в который может быть передано уголовное дело для рассмотрения в порядке изменения его территориальной подсудности, должны соблюдаться гарантии справедливости и состязательности, а также обеспечиваться принцип доступности правосудия (территориальная и транспортная доступность, технические возможности видеоконференц-связи, судебные издержки и др.).
Учитывая, что все участники процесса проживают в Звениговском районе Республики Марий-Эл, эти условия могут быть обеспечены при передаче дела на рассмотрение Звениговского районного суда Республики Марий-Эл с соблюдением требования закона об обеспечении рассмотрения уголовного дела в разумные сроки.
Рассмотрение же дела в г. Казани потребует от участников процесса неоправданных временных и материальных затрат.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ отменила постановление и приняла новое решение об удовлетворении ходатайства об изменении территориальной подсудности уголовного дела и передаче его для рассмотрения в районный суд по месту проживания обвиняемого.

Гражданин обратился в суд с иском к ответчику о взыскании суммы двойного задатка по предварительному договору купли-продажи. В обоснование исковых требований истец указал, что между ним и ответчиком (19 мая 2021 г.) был заключен предварительный договор купли-продажи квартиры. Договором предусмотрено внесение задатка, который в сумме 100 000 руб. передан ответчику. Основной договор между сторонами заключен не был. Ответчику (2 июля 2021 г.) направлено требование о заключении основного договора купли-продажи, однако ответчик от заключения основного договора отказался. По мнению истца, ответчик, получивший задаток, ответственен за неисполнение договора, в связи с чем он должен уплатить двои?ную сумму задатка, просил взыскать с ответчика сумму двои?ного задатка по предварительному договору купли-продажи от 19 мая 2021 г. в размере 200 000 руб.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требовании?, суд первой инстанции исходил из того, что обязательства сторон, предусмотренные предварительным договором, прекращены, в установленный предварительным договором срок для заключения основного договора (до 19 июня 2021 г.) ни одна из сторон предложение о заключении основного договора купли-продажи другой стороне не направляла, в связи с чем основании? считать виновной в незаключении договора какую-либо сторону не имеется. Поскольку истец своевременно не обратился к ответчику с предложением о заключении основного договора купли-продажи, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии основании? для взыскания с ответчика суммы задатка. Соглашаясь с выводами суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции, сославшись на имеющуюся в материалах дела расшифровку аудиозаписей телефонных переговоров между представителем ответчика и истцом, пришел к выводу о том, что в незаключении основного договора купли-продажи квартиры виновен истец. Кассационный суд общеи? юрисдикции согласился с выводами судов первои? и апелляционнои? инстанции?.

Согласно пункту 1 статьи 380 Гражданского кодекса РФ задатком признается денежная сумма, выдаваемая одной из договаривающихся сторон в счет причитающихся с нее по договору платежей? другой стороне, в доказательство заключения договора и в обеспечение его исполнения.

В силу пункта 4 статьи 380 Гражданского кодекса РФ, если иное не установлено законом, по соглашению сторон задатком может быть обеспечено исполнение обязательства по заключению основного договора на условиях, предусмотренных предварительным договором (статья 429).

Как установлено в пункте 1 статьи 381 Гражданского кодекса РФ при прекращении обязательства до начала его исполнения по соглашению сторон либо вследствие невозможности исполнения (статья 416) задаток должен быть возвращен.

Если за неисполнение договора ответственна сторона, давшая задаток, он остается у другой? стороны. Если за неисполнение договора ответственна сторона, получившая задаток, она обязана уплатить другой стороне двои?ную сумму задатка (пункт 2 статьи 381 Гражданского кодекса РФ).

В соответствии с пунктом 6 статьи 429 Гражданского кодекса РФ обязательства, предусмотренные предварительным договором, прекращаются, если до окончания срока, в который стороны должны заключить основной договор, он не будет заключен либо одна из сторон не направит другой стороне предложение заключить этот договор.

Между тем суды, установив, что уплаченная истцом ответчику денежная сумма является задатком и никто из участников обязательства не направил предложение заключить основной договор в установленный? предварительным договором срок, не учли положении? пункта 6 статьи 429 Гражданского кодекса РФ.

В соответствии с частью 1 статьи 55 Гражданского процессуального кодекса РФ доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Эти сведения могут быть получены из объяснении? сторон и третьих лиц, показании? свидетелеи?, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписеи?, заключении? экспертов.

Лицо, представляющее аудио- и (или) видеозаписи на электронном или ином носителе либо ходатаи?ствующее об их истребовании, обязано указать, когда, кем и в каких условиях осуществлялись записи.

Таким образом, аудиозаписи отнесены Гражданским процессуальным кодексом РФ к самостоятельным средствам доказывания, в связи с чем должны непосредственно исследоваться в судебном заседании.

Делая вывод о виновности истца в незаключении основного договора купли-продажи квартиры, суд апелляционной инстанции сослался на имеющуюся в материалах дела расшифровку аудиозаписеи? телефонных переговоров между представителем ответчика и истцом. Между тем аудиозаписи телефонных переговоров в материалах дела отсутствуют, ходатаи?ство о приобщении к материалам дела аудиозаписеи? на электронном носителе и расшифровки аудиозаписеи? в нарушение статьи 166 Гражданского процессуального кодекса РФ судом разрешено не было, аудиозаписи в судебном заседании не исследовались.

Таким образом, судом апелляционнои? инстанции указанная выше расшифровка аудиозаписеи? телефонных переговоров принята в качестве допустимого доказательства в нарушение требовании? статеи? 55, 67 и 77 Гражданского процессуального кодекса РФ.

При таких обстоятельствах выводы суда апелляционнои? инстанции о виновности истца в незаключении основного договора и о возложении на него негативных последствии? на основании пункта 2 статьи 381 Гражданского кодекса РФ не основаны на законе. Кассационныи? суд общеи? юрисдикции, проверяя законность решения суда первои? инстанции и апелляционного определения суда апелляционнои? инстанции, допущенные ими нарушения норм материального и процессуального права не выявил и не устранил, тем самым не выполнил требования статьи 379.6 и частеи? 1-3 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса РФ.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила судебные акты нижестоящих судов, дело направила на новое рассмотрение в суд первой? инстанции.

Верховный Суд РФ решил: утвержденное судом мировое соглашение, не исполненное добровольно, подлежит принудительному исполнению. Если часть денег по нему уже была уплачена, пристав все равно должен возбудить исполнительное производство на основании исполнительного листа и уже в рамках него выяснить все обстоятельства.

ПАО "Сбербанк России" заключило с должником по кредиту Кариной Ивановой* мировое соглашение, которое утвердил суд. В мировом соглашении содержался график погашения задолженности, а также условие: если Иванова не выплатит долг добровольно, банк сможет взыскать с нее деньги принудительно через судебных приставов. Для обеспечения обязательства банк заключил с Ивановой предварительный договор ипотеки на принадлежащий ей подвал, начальная продажная стоимость которого составляет 6 642 000 руб. Всего Иванова должна банку по мировому соглашению 10 163 466 руб.

Должница заплатила ПАО "Сбербанк России" в счет погашения обязательства 431 371 руб. в соответствии с графиком. Тем не менее, банк счел это недостаточным и получил исполнительный лист, на основании которого пристав возбудил исполнительное производство об обращении взыскания на подвал.

Иванова с этим не согласилась – ведь она исполнила условия мирового соглашения на сумму 431 371 руб. – и обратилась в суд с административным иском о признании незаконным постановления судебного пристава о возбуждении исполнительного производства.

Ханты-Мансийский районный суд отказал Ивановой, указав, что исполнительный лист направлен в ФССП в установленный законом срок, оспариваемое постановление вынесено на основании этого исполнительного документа, в связи с чем права административного истца не нарушены.

Суд Ханты-Мансийского автономного округа-Югры отменил это решение и принял новое, которым удовлетворил исковые требования Ивановой. Он счел, что исполнительный документ не соответствует требованиям закона и не подлежит принудительному исполнению по своему смыслу и содержанию. Это значит, по мнению апелляции, что и постановление судебного пристава о возбуждении исполнительного производства незаконно.

Управление ФССП по Ханты-Мансийскому автономному округу-Югре подало кассационную жалобу, но судья суда Ханты-Мансийского автономного округа-Югры отказал в ее передаче в суд кассационной инстанции. Верховный Суд РФ жалобу принял, указав, что отсутствие сведений о неисполнении мирового соглашения не является основанием для отказа суда в выдаче исполнительного листа и для отказа судебного пристава в возбуждении исполнительного производства. Обстоятельства, связанные с исполнением, подлежат выяснению в ходе исполнительного производства. Поэтому Верховный Суд РФ отменил апелляционное определение и оставил в силе решение суда первой инстанции (№ 69-КГ17-25).

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1609770

Верховный Суд РФ разобрался, в каких случаях апелляционная инстанция может принять от участника спора новые доказательства и какова должна быть процедура в этих случаях. Ему пришлось напомнить судам, как действовать в такой ситуации: при рассмотрении дела о компенсации за ремонт квартиры после протечки крыши одна из сторон представила в апелляцию экспертное заключение уже после решения первой инстанции, а вторая – приняла его и учла в своем решении.

Весной 2016 года в однокомнатной квартире Светланы Майоровой* на последнем этаже случился потоп: в комнате и кухне отслоились обои. Причиной залива стало плохое состояние крыши, о чем хозяйка и представители управляющей компании – МУП «Жилищно-коммунальное хозяйство «Ишлейское» – составили акт. Несмотря на это, компания отказалась удовлетворить претензию Майоровой, которая обратилась в суд, где потребовала возместить ущерб от залива порядка 30 000 руб., а также неустойку и судебные расходы. 

Первая инстанция взыскала ущерб, хотя и исключила неустойку. Суд признал, что ответственность перед жильцами за содержание дома несет управляющая компания.

Апелляция не согласилась с таким решением, отменила его и отказала в удовлетворении требований. Суд сослался на то, что фактически компания приняла дом на обслуживание незадолго до залива и не могла предотвратить затопление квартиры. При этом суд апелляционной инстанции приобщил новые доказательства от ответчика, поскольку первая инстанция "неправильно определила обстоятельства, имеющие значение для дела". В частности, было принято экспертное исследование конструкции кровли, которое подтвердило, что ее ремонт относится к капремонту здания. А поскольку собственники дома не принимали решение о капремонте – компания не может отвечать за проблемы с крышей. При этом экспертное заключение было изготовлено уже после того, как первая инстанция вынесла решение по делу. О существовании документа стало известно непосредственно в ходе заседания в апелляции, в котором истец отсутствовал.

Верховный Суд РФ не согласился с такой позицией (дело № 31-КГ17-9). Коллегия по гражданским спорам указала, что управляющая организация отвечает за все услуги и работы, направленные на содержание дома, в том числе и за состояние кровли. Компания должна своевременно осматривать дом, обеспечить исправность конструкций крыши и профилактический ремонт. Ссылка на то, что она недавно взялась за управление домом, – не основание для отказа в иске, указал Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ увидел процессуальное нарушение в том, что вторая инстанция без вопросов приобщила к делу новые доказательства. Это возможно, только если лицо обосновало, почему не могло представить их в суд первой инстанции по объективным причинам. Суд должен признать их уважительными. О принятии новых доказательств суд апелляционной инстанции выносит определение.

Верховный Суд РФ, разъясняя вопрос, напомнил о п. 28 постановления Пленума № 13 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции». Там, в частности, говорится: судья-докладчик должен изложить содержание доказательств и обсудить, стоит ли их принимать, с учетом мнения участников дела. При этом доказательства принимаются, если суд сочтет уважительными причины, по которым они не были представлены ранее.

Если же ходатайство о принятии и исследовании новых доказательств было заявлено непосредственно в судебном заседании в апелляции, а в жалобе на них не было ссылки, то такое ходатайство рассматривается с учетом мнения присутствующих на заседании участников дела. При этом тот, кто предоставляет доказательства, и должен доказать, что передать их раньше помешали уважительные причины.

Верховный Суд РФ указал, что о новых доказательствах стало известно уже в заседании, а на момент рассмотрения дела в первой инстанции заключения просто не существовало – его принесли позже. Поскольку ссылки на него в апелляционной жалобе не было, истец не был готов к рассмотрению новых доказательств, обратил внимание Верховный Суд РФ.

Поскольку доказательство было принято без выяснения вопроса о том, мог ли ответчик предоставить его ранее, Верховный Суд РФ признал нарушение процессуального права нижестоящим судом, отменил апелляционное определение и направил дело на новое рассмотрение в апелляцию.

Имеет ли право суд, оставивший иск без движения из-за недочетов, вернуть его заявителю, если тот опоздал с передачей документов? В положительном ответе вряд ли кто-то усомнится. Но что делать, если бумаги, отправленные в срок с курьером или по почте, дошли позже, чем следовало, правомерно ли возвращать иск при подобных обстоятельствах?

В коллегии по административным спорам Верховного Суда РФ рассмотрели иск Людмилы Епифанцевой*, которая настаивала: суд обязан рассмотреть ее исковое заявление, несмотря на то, что необходимые для этого документы поступили туда позже, чем было предусмотрено процессуальными сроками. Епифанцева пыталась оспорить результаты определения кадастровой стоимости участка. Однако иск оставили без движения, потому что она не представила его копию и другие документы ответчику и третьим лицам. Заявительнице дали время на то, чтобы исправить ошибку, и до истечения оговоренного срока она отправила всё почтой. О том, что документы уже переданы в почтовое отделение, она уведомила суд – написала телеграмму, которую в тот же день получил специалист суда. Однако недостающие бумаги опоздали к оговоренному сроку: согласно  отчету курьерской службы суд получил их через день после того, как было решено вернуть иск заявительнице.

Епифанцева попыталась исправить ситуацию: она направила в суд частную жалобу, в которой требовала отменить определение о возврате иска и принять его к производству. При этом она изложила и обстоятельства, в связи с которыми подано административное исковое заявление. И на этот раз в жалобе нашли ошибку: её оставили без движения, поскольку в ней содержались требования установить кадастровую стоимость земельного участка, а это, согласно ст. 316 КАС РФ, не входило в полномочия суда. На исправление недостатка заявительнице дали время. Ситуация повторилась: исправленное заявление она направила с курьером до истечения оговоренных судом сроков, поставив суд в известность об отправлении. Однако его доставили позже указанной даты, и частную жалобу вернули Епифанцевой в связи с тем, что недостатки не были устранены вовремя.

Заявительница обратила внимание Верховного Суда РФ (дело № 11-КГ17-38), куда она пожаловалась на нарушения в судебных актах нижестоящих инстанций, что срок отправки бумаг не пропускала, и Верховный Суд РФ с ней согласился. Коллегия по административным делам под председательством судьи Александрова в определении обратила внимание, что имеет значение именно то, когда документы были сданы на почту, а не когда они поступили в суд. Судьи напомнили: процессуальное действие, для совершения которого установлен процессуальный срок (за исключением процессуального срока, исчисляемого часами), может быть совершено до двадцати четырех часов последнего дня этого срока. Если документы сдали на почту до 00 ч, то срок не считается пропущенным (ч. 4 ст. 93 КАС РФ). 

Также Верховный Суд РФ, сославшись на Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.09.2016 N 36 "О некоторых вопросах применения судами Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации", напомнил, что, если заявление оставили без движения, то сроки, необходимые для устранения его недостатков, должны быть разумными – то есть суду следует учесть также и время на доставку почтовой корреспонденции. В свою очередь, заявитель должен сделать всё возможное, чтобы документы поступили адресату вовремя (например, в электронном виде), или должен сообщить суду, что они направлены, до окончания установленного срока. Последнее заявительница сделала, но нижестоящие инстанции не приняли это во внимание, что было ошибкой, указал Верховный Суд РФ и направил материал на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1638174

Одна из частых причин жалоб граждан, не согласных с решениями судов по их делам, связана с тем, что люди лично не присутствовали при вынесении вердикта. А все потому, что они банально не были извещены о дате рассмотрения иска, так как не получили повестки.

Впервые Судебная коллегия по административным делам Верховного суда РФ подробно изучила один из аналогичных случаев и объяснила, как по закону должна проходить процедура уведомления человека о грядущем судебном заседании. Очень может быть, что знание правовых норм, регламентирующих действие канцелярий судов, может оказаться полезным многим гражданам.

Тем более что статистика уверяет: каждый второй гражданин нашей страны проходит по судебным коридорам - кто как истец, кто как ответчик, кто - свидетелем, а кто и экспертом.

Нерадивые судебные чиновники обычно в подобных случаях используют универсальный штамп - мы повестки отправляли сторонам спора вовремя, а почему бумага из суда не дошла, не наша проблема.

В нашем случае жительница Краснодарского края судилась с администрацией муниципального образования из-за своего земельного участка. Но все суды - городской и краевой - проиграла.

И она обратилась в Верховный суд с жалобой, что на вынесении решений по своему делу не присутствовала, так как ее не известили, поэтому и не смогла представить свои доводы. Жалобу гражданки изучила Судебная коллегия по административным делам Верховного суда и посчитала, что с доводами заявительницы можно согласиться, а нарушение допустил краевой суд. По мнению Верховного суда РФ, эти нарушения выразились в следующем.

В Конституции (статья 123) сказано, что каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод, а судопроизводство идет на основе состязательности и равноправия сторон.

По Кодексу административного судопроизводства у участников спора в суде есть права. В частности, есть право представлять доказательства до начала суда, знакомиться с доказательствами, представленными другими гражданами, участвующими в деле, знакомиться с доказательствами, которые потребовал сам суд, участвовать в предоставлении доказательств, в их исследовании, заявлять ходатайства, давать объяснения суду и устно, и письменно. Все эти права обеспечиваются "надлежащим извещением лиц, участвующих в деле, о дате, месте и времени судебного заседания".

По тому же Кодексу участники процесса извещаются обязательно. А у апелляционного суда такие обязанности: как только дело подготовлено к разбирательству, он извещает участвующих в деле о времени и месте рассмотрения жалобы. В законе сказано, что суд может рассмотреть дело и в случае неявки кого-либо из его участников. Но это возможно лишь в том случае, если граждан известили о времени и месте заседания, а сами участники не сообщили суду, почему не явились, или если они все же сообщили, почему не пришли, а суд признал эту причину неуважительной.

В Кодексе административного судопроизводства (статья 96) расписано, как именно надо извещать граждан: заказным письмом с уведомлением, телефонограммой или телеграммой, по факсу или "с использованием других средств связи, позволяющих суду убедиться в получении адресатом судебного извещения".

Из всего перечисленного Верховный суд делает такой вывод - независимо от того, какой из способов извещения участников процесса суд избрал, любое выбранное средство связи или доставки должно обеспечить "достоверную фиксацию переданного сообщения и факт его получения адресатом". В нашем случае рассмотрение дела истицы было назначено в Краснодарском краевом суде на 30 мая. Из протокола судебного заседания видно, что дело рассмотрели без истицы и без представителя ответчика. Они были извещены о времени и месте судебного заседания. Явку истицы и ответчика апелляция не признала обязательной.

Уже в кассационную инстанцию наша истица принесла справку от начальника почтового отделения. В справке сказано, что с апреля по июль на почту не приходили письма или телеграммы из краевого суда на ее имя.

В самих материалах дела есть копия телеграммы от 15 мая, из которой следует, что ее отправили истице заказной почтой почему-то по совсем другому адресу. Точно такой же адрес женщины значится в определении судьи краевого суда в конце апреля, когда он принимал дело к рассмотрению. Но на самом деле нет никаких данных о том, что ей направлялось извещение о дате суда по "надлежащему" адресу, который гражданка собственноручно писала во всех своих бумагах, в том числе и в жалобе в апелляцию. Нет в деле и никаких следов, что ей судебные извещения вручались.

Из всего перечисленного Верховный суд делает следующий вывод - не было никаких оснований для вывода местного суда о "надлежащем извещении административного истца о времени и месте судебного разбирательства", а также нет оснований считать правильным вывод, что суд может рассматривать дело в ее отсутствии. Так что апелляция, рассмотрев дело без истицы, "сделала невозможным реализацию истцом его процессуальных прав", и это считается существенным нарушением.

Дело Верховный суд велел пересмотреть.

Законодательство определяет сроки, в которые можно подать апелляционную жалобу на решение суда. Если время упущено по уважительной причине, например, из-за пришедшей с опозданием мотивировки, срок можно восстановить. В одном из последних рассмотренных споров Верховный Суд РФ разобрался, какой срок для подготовки жалобы можно считать достаточным, и напомнил о ситуациях, в которых можно подать жалобу позже, чем следовало бы.

Так, Наталья Черненко* решила получить деньги за некачественный товар. Для этого пришлось подать в суд. Ответчиком выступало ООО «Самсунг Электроникс Рус Компани», от которого в суде потребовали вернуть стоимость некачественного товара, неустойку, компенсировать моральный вред и возместить судебные расходы.

19 декабря 2016 года первая инстанция, Комсомольский районный суд г.Тольятти, решила частично удовлетворить требования заявительницы. Компания не согласилась с решением и попыталась его оспорить, но столкнулась с проблемой. Жалоба, поданная спустя месяц, который дается по закону на апелляцию в подобных делах, оказалась в суде позже, чем следовало. Хотя представитель компании просил восстановить пропущенный срок, в Самарском областном суде ему отказали. Заявитель указал как уважительную причину пропуска срока то, что мотивировка пришла из суда слишком поздно, но в апелляции решили, что у стороны было достаточно времени для подготовки жалобы.

Хронология событий была следующей:

19 декабря 2016 года – оглашена резолютивная часть решения

26 декабря 2016 года – суд составил мотивированное решение (6 вместо 5 дней, отведенных на это по закону)

10 января 2017 года – копию мотивированного решения отправили компании

20 января – в компании получили копию решения (за 7 дней до истечения срока подачи апелляционной жалобы)

 27 января – истечение срока обжалования решения (месяц с момента изготовления мотивировки)

10 февраля – представитель компании отправил апелляционную жалобу

16 февраля – жалоба поступила в суд

Две инстанции согласились, что при подобной хронологии событий об уважительности причин пропуска срока обжалования говорить не приходится. Ведь компания получила копию решения за неделю до окончания срока обжалования, и суды заключили, что у нее была возможность подать апелляцию вовремя. Кроме того, суды сослались на то, что апелляционная жалоба в нарушение гл. 39 ГПК РФ была направлена не в районный суд, а в Самарский областной суд, но это не будет уважительной причиной для пропуска срока обжалования. 

Однако Коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ не согласилась с таким подходом (дело № 46-КГ18-3). В определении по делу Верховный Суд РФ  напомнил сроки обжалования и указал, как работает институт восстановления процессуальных сроков. Право на восстановление срока по уважительным причинам сторона, пропустившая его, может восстановить в соответствии с ч. 1 ст. 112 ГПК РФ. Как конкретно применять указанные нормы, разъясняет п. 8 Пленума Верховного Суда РФ № 13 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции».

Какие причины пропуска срока подачи апелляционной жалобы уважительные (согласно Пленуму № 13):

– обстоятельства, связанные с личностью лица, подающего апелляционную жалобу (тяжелая болезнь, беспомощное состояние, неграмотность и т. п.); 

– получение лицом, не присутствовавшим на судебном заседании, в котором закончилось разбирательство дела, копии решения суда по истечении срока обжалования или когда времени, оставшегося до истечения этого срока, явно недостаточно для ознакомления с материалами дела и составления мотивированных апелляционных жалобы, представления; 

– неразъяснение судом первой инстанции в нарушение требований ст. 193 и ч. 5 ст. 198 ГПК РФ порядка и срока обжалования решения суда; 

– несоблюдение судом установленного ст. 199 ГПК РФ срока, на который может быть отложено составление мотивированного решения суда, или установленного ст. 214 ГПК РФ срока высылки копии решения суда лицам, участвующим в деле, но не присутствовавшим на судебном заседании, в котором закончилось разбирательство дела, если такие нарушения привели к невозможности подготовки и подачи апелляционной жалобы, представления в установленный для этого срок.

Верховный Суд РФ напомнил: у суда есть не более пяти дней со дня принятия решения на то, чтобы выслать копии решения участникам дела, которые не присутствовали на судебном заседании. Однако в суде составили копию решения на день позже, а отправили его еще через 15 дней. У ответчика не было достаточно времени, чтобы подготовить жалобу и направить ее вовремя, заключили в Верховном Суде РФ: несвоевременное составление и направление мотивировки исключает возможность соблюдения процессуальных сроков для участника спора.

Представлять нужные доказательства – дело сторон, однако участвовать в этом должен и суд. Именно ему надо сначала при необходимости помочь сторонам со сбором доказательств, а потом дать представленным материалам надлежащую оценку. Об этой обязанности судей напомнила коллегия по гражданским спорам Верховного Суда РФ при рассмотрении дела о сомнительной сделке по продаже квартиры.

Так, Екатерине Любимовой* принадлежала квартира. 12 марта 2015 года от ее имени был заключен договор купли-продажи с Еленой Кравченко*, ее сестрой. В тот же день нотариус составила и удостоверила доверенность на имя Михаила Хлыстова* для регистрации и продажи помещения. По доверенности он сдал в Росреестр документы на переход права собственности, а месяц спустя, 9 апреля 2015 года, новая владелица недвижимости Елена Кравченко продала квартиру ООО «Капиталгрупп Плюс».

Однако первоначальная собственница Екатерина Любимова заявила, что не подписывала никаких документов у нотариуса. Возвращать квартиру она решила через суд, добиваясь признания сделки по выдаче доверенности недействительной. В подкрепление своих слов она представила копии материалов уголовного дела. В них было заключение, подтверждающее, что подписи в журнале нотариальных действий ей не принадлежат.

В Троицком районном суде ей отказали в иске, апелляция оставила решение в силе. Суд исходил из того, что Любимова не представила доказательств нарушения ее прав выдачей доверенности и не доказала, что отзывала доверенность или пыталась оспорить нотариальные действия в суде. Также в первой инстанции указали, что заявительница выбрала не тот способ защиты права. Чтобы восстановить права на квартиру, надо признать недействительными сделки купли-продажи и истребовать имущество из чужого незаконного владения, отмечено в решении суда, а нарушение каких-либо прав выдачей доверенности не доказано. Любимова так и сделала, обратившись с соответствующим иском в Никулинский районный суд города Москвы.

Однако она подала и кассационную жалобу в Верховный Суд РФ.

Гражданская коллегия Верховного Суда РФ под председательством судьи Вячеслава Горшкова поддержала заявительницу. Судьи в определении по делу (№ 5-КГ18-45) отметили, что право выбора конкретного способа защиты прав принадлежит истцу и Любимова имела все основания оспорить сделку по выдаче доверенности. В такой ситуации можно говорить о недействительности сразу нескольких сделок, как выданной доверенности, так и договора купли-продажи квартиры. 

Кроме того, Верховный Суд РФ сконцентрировался на том, как в нижестоящих инстанциях отнеслись к сбору и анализу доказательств по делу. Так, заявительница представила результаты экспертизы, подтверждающие ее позицию, однако суды не опровергли этот довод и ничего не сделали, чтобы установить, выдавалась ли доверенность в установленном порядке.

Суд вправе сам предложить сторонам представить дополнительные доказательства и их сбор – дело не только сторон, но и суда, подчеркнули в Верховном Суде РФ. Следует определить, что имеет значение для дела, и обсудить эти обстоятельства, даже если стороны на них не ссылались, указали в гражданской коллегии. Определяются значимые вопросы исходя из доводов участников спора и применяемых норм права. Эти требования распространяются не только на первую инстанцию, но и на апелляцию, подчеркнули в Верховном Суде РФ, если там рассматривается дело по правилам первой инстанции. В этом случае, согласно Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 19.06.2012 N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции", апелляция должна обсудить предоставление участниками дела новых доказательств, а при необходимости по их ходатайству содействовать в сборе. Так же следует поступить, если в первой инстанции не доказаны значимые для дела обстоятельства. 

В деле Любимовой эти требования не были выполнены, указали в Верховном Суде РФ: суду следовало установить подлинность подписи на доверенности, назначив экспертизу. Сделать это можно и на основании копий документов, обратили внимание в Верховном Суде РФ. В итоге суд отменил акты нижестоящих инстанций и направил дело на новое рассмотрение в Московский городской суд (дело еще не рассмотрено).

Осуждённый работал в колонии, а местная бухгалтерия вычитала из его зарплаты деньги в погашение уголовного штрафа. Человек вышел на свободу в уверенности, что долг выплачен, но обнаружил, что деньги ушли не туда и он невыездной.

Так, Игорь Филатов*, которого в 2011 году приговорили к лишению свободы и штрафу в размере 50 000 руб. В колонии Филатов работал, бухгалтерия вычитала деньги из зарплаты, и в 2015 году долг был погашен. Филатов вышел по УДО, и в марте 2016 года подал заявление в УФМС о выдаче заграничного паспорта, но ему отказали из-за того, что исполнительное производство не остановили. Должник предоставил все документы из колонии, что деньги перечислены, и вновь пошел за документом, но вступил в силу новый запрет. В службе приставов Филатову объяснили, что он должен 19 664 руб.

Оказалось, что эти деньги были перечислены ООО «Доминик» по другому исполнительному производству. Должник с этим не согласился и отправился в суд. По мнению Филатова, приставы ошиблись и отправили средства не на тот счет, ведь уголовный штраф надо было погасить в первую очередь. Истец напомнил положения п. 1 ст. 111 Федерального закона от 02.10.2007 N 229-ФЗ (ред. от 03.08.2018) "Об исполнительном производстве"о четырех очередях взыскателей:

·   в первую очередь выплачиваются алименты, компенсация вреда здоровью, морального вреда или связанного со смертью кормильца, возмещение ущерба, причиненного преступлением;

·   во вторую очередь – требования по оплате выходных пособий и зарплат по трудовому договору, вознаграждения авторам;

·   в третью – долги по налогам и сборам;

·   в четвертую – все остальное.

С этими доводами согласился районный суд. Он отменил запрет на выезд и обязал пристава закончить исполнительное производство по уголовному штрафу.

Его решение отменил Мурманский областной суд, занявший сторону приставов (определение № 33а-2499-2017). По его мнению, фактическое исполнение означает передачу средств непосредственно взыскателю. Уголовный штраф уплачен не полностью – а значит, нет причин прекращать исполнительное производство. Приставы, в свою очередь, приняли все меры, чтобы «выяснить обстоятельства удержания средств с должника и перечислить денежные средства на различные счета».

«Должник не может нести ответственность за ошибки приставов, которые неверно распределили полученные деньги», – указал Верховный Суд РФ, рассмотрев жалобу Филатова. Осуждённый полностью выплатил штраф, как подтвердила колония, а значит, приставы должны были прекратить производство и разрешить выезд за границу.

Если лицо допущено к участию в деле в качестве защитника, нужна ли ему доверенность для обращения с жалобой в вышестоящие суды? В КоАП РФ нет прямого ответа на этот вопрос, поэтому Верховный Суд РФ в очередной раз внес ясность в этот вопрос.

В Колыванском районном суде Новосибирской области по делу об административном правонарушении Ольга Орловская* заявила ходатайство о привлечении Игоря Парчина* в качестве защитника. Это ходатайство было удовлетворено, а 27 ноября 2017 года суд привлек Орловскую к административной ответственности. Парчин подписал и подал жалобу на это постановление в Новосибирский областной суд, но судья 16 марта 2018 года вернул ее без рассмотрения. По мнению судьи, лицо, действующее в качестве защитника, обязано подтвердить наличие у него полномочий на подписание и подачу жалобы на постановление по делу об административном правонарушении. Парчин, как решил суд, не имеет полномочий на подписание и подачу жалоб, так как у него нет соответствующей доверенности. Определение о возврате жалобы без рассмотрения было отправлено 4 апреля 2018 года и получено Орловской 5 апреля 2018 года. 

Определение, не вступившее в законную силу, обжалуется в вышестоящий суд в течение 10 суток со дня вручения или получения его копии (ч. 1 ст. 30.3 КоАП РФ). Защитник Парчин 13 апреля 2018 года обратился с жалобой в Верховный Суд РФ, 24 апреля 2018 года ее вернули, и 5 мая 2018 года он ее получил. Парчин 15 мая 2018 года вновь обжаловал определение в Верховный Суд РФ: в этот раз он просил восстановить пропущенный срок и отменить определение судьи областного суда как незаконное. 

Судья Верховного Суда РФ Сергей Никифоров восстановил процессуальный срок для обжалования, так как его следует отсчитывать с 5 мая 2018 года. Никифоров напомнил: защитник, допущенный к участию в производстве по делу об административном правонарушении, вправе обжаловать постановление (ч. 5 ст. 25.5 КоАП РФ). Поскольку Парчин был допущен судьей районного суда в качестве защитника Орловской, он имел полномочия обжаловать постановление, состоявшееся по делу об административном правонарушении. Судья Новосибирского областного суда оставил это без внимания и фактически отказал Орловской в реализации конституционного права на обжалование и получение юридической помощи. Поэтому Верховный Суд РФ отменил определение судьи областного суда и вернул дело с жалобой Парчина на стадию подготовки жалобы к рассмотрению (№ 67-ААД18-13). В настоящее время решение еще не принято.

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1674880

Участвовавший в судебном процессе адвокат не обязан подтверждать это документами, указал Верховный Суд РФ в деле о взыскании расходов на представителя, отметив, что на решение вопроса о взыскании с проигравшей стороны возмещения затрат на защиту не может повлиять отсутствие документов, тем более, когда адвокат непосредственно присутствовал на заседаниях.

Также высшая инстанция указала, что нет жесткой необходимости предоставлять в процесс именно подлинники, а не копии документов о заключении договора между адвокатом и его клиентом. Подлинные документы представляются тогда, когда без них невозможно разрешить дело или когда копии отличаются содержанием, пояснил Верховный Суд РФ.

Расходы на представителя

Так, Верховный Суд РФ рассматривал ситуацию жительницы Ингушетии, которая являлась потерпевшей по делу об умышленном причинении среднего вреда здоровью, которая просила взыскать с осуждённой затраты на лечение, моральный вред, а также материальные расходы, к которым истица отнесла оплату труда своего представителя в процессе как по уголовному делу, так и по гражданскому. Последнее требование было оценено почти в 230000 рублей.

Малгобекский городской суд удовлетворил требования в части, снизив сумму морального ущерба в 10 раз — до 200 000 рублей. Что касается расходов на представителя, то суд взыскал полную сумму, запрашиваемую истицей.

С этим не согласились ни ответчица, ни прокуратура. Осужденная посчитала, что потерпевшая не доказала причинение ей материального ущерба, а также не согласилась с размером компенсации морального вреда.

Прокурор же города подал представление, в котором указал, что производство по требованию истицы о возмещении ей затрат на оплату услуг представителя в рамках уголовного дела должно быть прекращено. Решение было мотивировано тем, что подобные расходы относятся к процессуальным издержкам и такие споры рассматриваются в порядке, предусмотренном Уголовно-процессуальным кодексом РФ, но не подлежат рассмотрению в рамках гражданского судопроизводства.

В результате Верховный Суд Республики Ингушетия решение изменил, согласившись с прокурором и прекратив производство в части решения вопроса о выплате адвокату гонорара, а во взыскании расходов на защитника в рамках гражданского судопроизводства вышестоящая инстанция вообще отказала, сославшись на отсутствие в материалах дела письменных подтверждений об оказании адвокатом юридических услуг его клиентке: ордера, соглашения, квитанции либо иного документа, подтверждающего понесенные истицей расходы на оплату услуг представителя. В процесс представили лишь ксерокопии ордера и квитанции, которые суд счёл ненадлежащими доказательствами.

В кассационной жалобе заявительница попросила высшую инстанцию все же обязать ответчицу оплатить услуги адвоката в гражданском разбирательстве. Речь шла о сумме 30000 рублей.

Верховный Суд РФ посчитал, что с выводами суда апелляционной инстанции в части отказа в удовлетворении требований о взыскании 30 тысяч рублей, затраченных на оплату услуг представителя, согласиться нельзя.

Согласно части 1 статьи 98 Гражданского процессуального кодекса РФ, проигравшая в судебном споре сторона возмещает победителю все понесенные по делу судебные расходы. В случае, если иск удовлетворен частично, то затраты присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных требований, а ответчику — пропорционально той части исковых требований, в которой истцу отказано, напоминает Верховный Суд РФ.

Также, указывает он, в силу части 1 статьи 100 Гражданского процессуального кодекса РФ выигравшей стороне по ее письменному ходатайству суд присуждает с проигравшей стороны расходы на оплату услуг защитника в разумных пределах.
«Таким образом, требования о возмещении расходов на оплату услуг представителя являлись обоснованными».

Также приведены и нормы статьи 56 ГПК РФ, регулирующей обязанность стороны доказать обстоятельства, на которые она ссылается, а также право суда определять какие обстоятельства имеют значение для дела и какой стороне надлежит их доказывать. При этом суд должен выносить обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались, напоминает Верховный Суд РФ.

«Процессуальное законодательство не ограничивает права суда на оценку представленных сторонами доказательств в рамках требований о возмещении судебных издержек в соответствии с частью 1 статьи 67 ГПК РФ по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств», — указано в определении.

Верховный Суд РФ напомнил, что истица воспользовалась помощью представителя при рассмотрении спора в судебном заседании судов первой и апелляционной инстанций. Обстоятельства оказания ей юридической помощи ответчицей не оспаривались.

 «В материалах дела имеются копия ордера, в соответствии с которым адвокату поручается защита (истицы) в Малгобекском городском суде республики Ингушетия и Верховном Суде Республики Ингушетия, и копия квитанции к приходному кассовому ордеру об оплате (истицей) денежной суммы в размере 30 тысяч рублей на основании соглашения.

Признавая названные документы ненадлежащими доказательствами оплаты услуг представителя, суд апелляционной инстанции не принял во внимание, что согласно части 2 статьи 71 Гражданского процессуального кодекса РФ письменные доказательства представляются в подлиннике или в форме надлежащим образом заверенной копии», — говорится в определении.

Верховный Суд РФ напоминает, что подлинные документы представляются тогда, когда без них невозможно разрешить дело или когда копии отличаются содержанием. Если копии документов представлены в суд в электронном виде, суд может потребовать представления подлинников этих документов.

«Также суд не учел, что само по себе отсутствие документов не лишает истицу права требовать возмещения расходов на оплату услуг представителя и не может служить основанием для отказа ей во взыскании этих расходов в разумных пределах, поскольку адвокат, с которым заключено соглашение, принимал участие в судебном разбирательстве», — подчеркивает Верховный Суд РФ, считая существенными допущенные нарушения норм права, в связи с чем отменил апелляционное определение в части, касающейся вопроса об оплате услуг представителя в гражданском процессе и направил его на новое рассмотрение в Верховный Суд Республики Ингушетии.

Если в суд сдали неподписанный экземпляр жалобы, то приведет ли это к пропуску срока давности? Верховный Суд РФ разобрался, как относиться к подобной ошибке заявителя.

Так, Нурия Колонова*, не имеющая российского гражданства, нарушила режим пребывания в РФ: у нее не было нужных для проживания документов (ч. 1.1 ст. 18.8 КоАП РФ). За это ее оштрафовали на 2500 руб. и обязали покинуть территорию России. Копию постановления женщина получила в день вынесения документа. Представитель оспорил такое решение, но жалобу вернули без рассмотрения. Причиной стало то, что заявитель по ошибке сдала экземпляр, подписанный только ее представителем. Документ с личной подписью остался у нее на руках. 

Жалобу подали повторно, на этот раз с нужными подписями, а заодно и с ходатайством о восстановлении срока обжалования, ведь из-за того, что оспорить постановление первой инстанции не удалось сразу, отведенные на это изначально 10 дней прошли. Но суд не стал восстанавливать срок, отказавшись считать ошибку заявителя уважительной причиной.

Вынесенный судебный акт оспорили в Верховном Суде РФ, который и разобрался, что делать с неподписанной жалобой, указав, что суд отказал в удовлетворении ходатайства необоснованно.

В определении (дело № 38-ААД18-10) указано, что Колонова повторно подала жалобу на постановление первой инстанции в течение 10 суток со дня, когда она получила первую жалобу с копией определения о ее возвращении. Действия заявительницы «указывают на то, что она добросовестно пользовалась своими правами», отметил Верховный Суд РФ. Колонова также собралась обжаловать постановление в установленный срок. Причем женщина принимала к этому необходимые меры, хотя по ошибке и представила неподписанный экземпляр жалобы. Но в апелляции не оценили это обстоятельство, что нарушило права Колоновой, указал Верховный Суд РФ и отправил дело на новое рассмотрение (еще не рассмотрено).

Так, Марина Засовина* заключила соглашение с адвокатским кабинетом г.Москвы в лице адвоката Владимира Радина* на представление интересов по делу об административном правонарушении. Радин на основании ордера подал иск в защиту Засовиной в Абдулинский районный суд Оренбургской области, вступил в  процесс, присутствовал на заседаниях. В итоге суд прекратил производство по делу за истечением сроков давности привлечения к административной ответственности (п. 6 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ). 

Радин подал жалобу на принятое решение в Оренбургский областной суд, но ее оставили без рассмотрения. Апелляция обратила внимание на формулировку ордера: "выдан на защиту интересов Засовиной, привлекаемой к административной ответственности". Суд сделал вывод: объем полномочий Радина в соответствии с ордером не дает ему право подписывать и подавать жалобу на решение по делу об административном правонарушении, поскольку в указанном ордере это право не оговорено.

Однако Верховный Суд РФ обратил внимание на то, что Радин допущен к участию в производстве по делу об административном правонарушении (ч. 5 ст. 25.5 КоАП РФ), а значит, вправе знакомиться со всеми материалами, представлять доказательства, заявлять ходатайства и отводы, участвовать в рассмотрении, обжаловать постановление, применение мер обеспечения производства и пользоваться иными процессуальными правами. Объем полномочий, которыми наделен адвокат Радин в соответствии с ордером, дает ему право подавать жалобы в интересах Засовиной по делу об административном правонарушении, решил Верховный Суд РФ. По его мнению, у апелляции не было правовых оснований для оставления жалобы Радина без рассмотрения. Верховный Суд РФ отметил: лицу необоснованно отказали в реализации конституционных прав на получение юридической помощи и на судебную защиту, поэтому он отменил определение апелляционного суда и направил дело с жалобой Радина в областной суд на стадию подготовки (ст. 30.4 КоАП РФ). Одновременно, указав, что все предусмотренные КоАП  РФ процессуальные права, в том числе право обжалования постановления и решения по делу об административном правонарушении, предоставленные адвокату, удостоверяются исключительно ордером. 

Заявитель также просил отменить акт суда первой инстанции, но Верховный Суд РФ в этой части оставил жалобу без рассмотрения по существу, поскольку доводы о несогласии с указанным актом стали предметом проверки судьи Оренбургского областного суда.

Верховный Суд РФ выпустил обзор, в котором обобщил практику рассмотрения судами ходатайств о наложении ареста на имущество, отметив, что анализ судебной практики показывает, что суды при разрешении ходатайств следователя, дознавателя о наложении ареста на имущество обвиняемого по основаниям, предусмотренным ч. 1 ст. 115 УПК РФ, в основном правильно применяют положения закона.

Чье имущество?

Так, Верховный Суд РФ напомнил, что по ч. 1 ст. 115 УПК РФ арест может быть наложен только на имущество обвиняемого/подозреваемого, но суды должны проверять, действительно ли названное в ходатайствах имущество принадлежит этим лицам. Только в случаях, когда из материалов дела с очевидностью следует, что имущество у третьих лиц фактически принадлежит обвиняемому или приобретено им на доходы, которые были получены от преступлений, суды могут обоснованно такое имущество арестовать. В качестве примера приведено постановление Пятигорского городского суда Ставропольского края от 28 ноября 2017 года, согласно которому под арест попала гостиница, находившаяся в собственности у некого ООО, учредителями которого были близкие родственники обвиняемого по ч. 4 ст. 159 УК РФ (мошенничество, совершенное организованной группой либо в особо крупном размере). Тогда суд установил, что гостиница была куплена на преступные доходы, а на третьих лиц оформлена, чтобы скрыть доходы. Арест суд наложил, чтобы обеспечить возмещение ущерба бюджету (около 82 000 000 руб.)
Фактор единственного жилья

Арест не может быть наложен на имущество, на которое по ГПК РФ не может быть обращено взыскание (закреплено в ч. 4 ст. 115 УПК РФ). Поэтому, решая вопросы об аресте, судья должен убедиться, что такое правило соблюдается. Например, если некоторое помещение является для обвиняемого и его семьи единственным пригодным для постоянного проживания местом, то арестовывать его нельзя. На основании именно этого обстоятельства Ломоносовский районный суд г.Архангельска 2 июня 2017 года отказал следователю в аресте квартиры Алексея Степанова*, которого обвиняли по ч. 6 ст. 290 УК РФ (получение взятки в особо крупном размере). Отказать в аресте суд может, когда из поданных в суд материалов нельзя понять, попадает ли имущество под то, на которое не может быть обращено взыскание. Белорецкий межрайонный суд Республики Башкортостан 22 октября 2018 года отказал в аресте имущества Сергея Иванова, так как из материалов не было понятно, является ли это жилье единственным пригодным для совместного проживания. Эта же ч. 4 ст. 115 УПК РФ является основанием для отмены ареста в апелляции, если суд первой инстанции не учел эту часть при удовлетворении ходатайства.

Соразмерность имущественным взысканиям

Верховный Суд РФ отметил, что стоимость имущества, на которое налагается арест, не должна превышать максимального размера штрафа (он установлен санкцией статьи Особенной части УК РФ). Другой вариант – стоимость имущества должна быть соразмерна причиненному преступлением ущербу. Поэтому суды могут наложить арест только на часть имущества.

Так, Майминский районный суд Республики Алтай 17 августа 2017 года отказал в аресте машины стоимостью в 1 700 000 руб., так как его владелец обвинялся по ч. 2 ст. 292 УК РФ (служебный подлог), а штрафы по статье составляют 100 000–500 000 руб., кроме того, по ней нельзя применить конфискацию. Похожая ситуация была в Ленинском районном суде г.Чебоксар: дознавателю не удовлетворили ходатайство об аресте, так как сумма требований по гражданскому иску составляла 56 000 руб., а стоимость имущества – 250 000 руб. 

 
Вернуть ходатайство

Верховный Суд РФ обратил внимание, что «качество материалов, представляемых в суд органами, осуществляющими предварительное расследование, не всегда отвечает предъявляемым требованиям». Судья должен выяснить (по ч. 1 и 2 ст. 165 УПК РФ), подсудно ли ходатайство суду, находится ли уголовное дело в производстве следователя или дознавателя, который такое ходатайство подал, и содержит ли сам документ сведения, необходимые для ареста и другие материалы. Если требования к ходатайствам и подсудности не выполняются, то суды возвращают их следователям и дознавателям.

Так, 12 апреля 2017 года судья Ухтинского городского суда Республики Коми вернул ходатайство о наложении ареста на имущество следователю, так как в предоставленных документах не было постановления о соединении уголовных дел и принятии следователем этого дела (после соединения) к производству, то есть суд не мог установить, подало ли ходатайство уполномоченное должностное лицо.

О целях наложения ареста

«Как правило, органы предварительного расследования в ходатайствах приводят сразу несколько целей для наложения ареста на имущество (например, для обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска, возможной конфискации имущества или других имущественных взысканий)», – указано в обзоре. Суды в таких случаях в постановлении об аресте указывают, в каких именно целях налагается арест.

В Горно-Алтайском городском суде Республики Алтай 27 августа 2018 года судья арестовал автомобиль и земельный участок Зинаиды Сергеевой*, которую подозревали по ч. 3 ст. 160 УК РФ (присвоение) на сумму 643 000 руб. В постановлении было отмечено, что ходатайство было заявлено «в целях обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска и взыскания штрафа». При этом санкция по статье составляет 100 000–500 000 руб., а иск заявлен на сумму 770 000 руб. 

Отсутствие информации о заявленном гражданском иске при этом не является основанием для отклонения ходатайства об аресте. Например, Курганский городской суд арестовал недвижимость, машину и деньги Ивана Купалы*, который нанес ущерб Фонду предпринимательства более чем на 16 000 000 руб. Размер имущественного вреда был подтвержден. Фонд был признан потерпевшим, поэтому арест наложили, несмотря на то, что гражданский иск заявлен еще не был, при этом суды могут правомерно ссылаться на ч. 2 ст. 44 УПК РФ, согласно которой гражданский иск может быть предъявлен после возбуждения уголовного дела и до окончания судебного следствия при разбирательстве уголовного дела в суде первой инстанции, а значит, и арест может быть наложен.

Вопрос о правильности назначения экспертизы был поднят в одном из недавних решений коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ, напомнив, какие нарушения, связанные с установлением подлинности документа, могут привести к отмене определения суда.

Два круга с одной проблемой

Георгий Мирзоян* дал в долг Владимиру Зайцеву * 150 000 000 руб. Заём был подтвержден договором от 10 апреля 2014 года. Зайцев должен был вернуть деньги не позже чем через пять месяцев, а также выплатить проценты – 12% годовых. По условию договора, при нарушении срока выплаты процентов более чем на 20 дней Мирзоян мог потребовать возврата денег и процентов за фактический срок пользования займов. Так он и сделал, когда до 20 мая 2014 года не получил проценты. 

Мирзоян подал иск в суд, требуя взыскания всей суммы задолженности, а также дополнительно 11 000 000 руб. Зайцев настаивал, что деньги предназначались на совместный бизнес и проценты надо снизить. Таганский районный суд г.Москвы частично удовлетворил иск, взыскав основной долг и снизив взыскания по процентам, но суд апелляционной инстанции решение отменил. Дело дошло до Верховного Суда РФ, который направил дело на новое рассмотрение (№ 5-КГ17-89) в том числе из-за того, что апелляция в нарушение закона приняла новые доказательства и провела экспертизы. Причем назначили не только почерковедческую экспертизу договора, но и техническую экспертизу давности документа, несмотря на небольшие сроки, прошедшие с момента заключения договора до рассмотрения спора в суде. Спор рассмотрели по второму кругу, и снова он дошел до Верховного Суда РФ. 

В Московском городском суде при очередном рассмотрении дела не учли выводы, сделанные Верховным Судом РФ ранее: оба раза проблемой становилась экспертиза договора.

Экспертизы разные, вопрос один

По ходатайству Зайцева апелляция в 2015 году назначила комплексную судебно-почерковедческую экспертизу и техническое исследование документа. Ее проведение поручили НП «Федерация судебных экспертов», АНО «Центр Криминалистических Экспертиз». Но, засомневавшись в результатах, суд назначил повторную экспертизу в другой организации – РФЦСЭ при Министерстве юстиции России. Оценивая второе заключение, в суде допросили экспертов, которые объяснили, что методики определения разницы во времени изготовления лицевой и оборотной стороны листов договора займа не существует. 

Но суд решил, что заключение неполное. В результате тому же центру при Минюсте поручили дополнительную экспертизу. Однако вопросы, которые предстояло разрешить эксперту – тому же, что и в прошлый раз, – не изменились. Это были те же вопросы, на которые они не смогли ответить ранее, то есть фактически экспертиза была повторной. Тем не менее на этот раз специалист пришел к выводу о недоказанности факта передачи денег, указав, что подписи на документе появились раньше, чем текст, а значит, документ смонтирован. При этом эксперт указал, что вопрос о монтаже документа поставил сам. Он самостоятельно на него и ответил. Определенной методики по вопросу нет, указал эксперт, но логика, основанная на специальных познаниях и выявленных технических признаках, позволила прийти к указанным выводам. 

Верховный Суд РФ, изучив ситуацию, увидел в ней нарушение законодательства (дело № 5-КГ18-248). Коллегия под председательством судьи Михаила Жубрина указала, что апелляции следовало обратить внимание на то, что дополнительная экспертиза фактически была повторной, и ее провел тот же эксперт. Дело отправили в третий раз на новое рассмотрение в апелляцию.

Апелляционная инстанция рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в жалобе, либо в обжалуемой части, но если истцов и ответчиков, в исках к которым было отказано, решение устраивает, это еще не означает его законность. Верховный Суд РФ напомнил: в таких случаях апелляция должна проверять решение суда первой инстанции в полном объёме.

Так, семья Травиных* приобрела у компании Absolute Resorts & Hotel Limited право владения апартаментами на Тенерифе (Испания) в сети компаний Absolute на одну неделю в «высокий сезон» до 2049 года с 2017 года. За это Травины заплатили 2 300 000 руб. (1 900 000 руб. зачётом прошлого владения, 112 500 руб. – депозит, 337 500 руб. – оплата остатка полной стоимости на счёт ООО «Арго-Тревел ДВ»). 

Желая воспользоваться своим правом, в 2017 году Травины обратились с соответствующей заявкой в отдел бронирования ООО «Холидей энд Тревел Сервис». Последовала длительная переписка, но согласовать даты путешествия так и не удалось. Травиным пришлось купить билеты и арендовать апартаменты в том же месте за 145 296 руб., поскольку филиалом Absolute Resorts & Hotel Limited в России является «Абсолют Уорлд Девелопментс Лимитед», деньги по договору частично получило ООО «Арго-Тревел ДВ», а в переписку вступил партнер в России «Холидей энд Тревел Сервис». Травины обратились в суд с иском ко всем трем компаниям, попросив о расторжении договора и солидарном взыскании уплаченных за самостоятельный тур денег, неустойки, убытков, штрафа и 300 000 руб. компенсации морального вреда. 

Октябрьский районный суд г. Ставрополя пришел к выводу: «Абсолют Уорлд Девелопментс Лимитед» существенно нарушил условия договора, что является основанием для его расторжения (п. 2 ст. 450 ГК РФ), поэтому суд частично удовлетворил иск: расторг договор купли-продажи, взыскал с «Абсолют Уорлд Девелопментс Лимитед» в пользу истцов 2 300 000 руб. приобретённого ими владения, 145 296 руб. расходов на самостоятельную организацию отдыха, 2 300 000 руб. неустойки, 2 400 000 руб. штрафа, 50 000 руб. в качестве компенсации морального вреда. В удовлетворении исковых требований к остальным ответчикам суд отказал. 

«Абсолют Уорлд Девелопментс Лимитед» подал апелляционную жалобу. Ставропольский краевой суд решил, что стороной договора является не привлечённая к участию в деле иностранная компания Absolute Resorts & Hotel Limited, в то время как «Абсолют Уорлд Девелопментс Лимитед» ни стороной договора, ни филиалом компании Absolute Resorts & Hotel Limited не является, поэтому апелляция отменила решение суда первой инстанции и полностью отказала в иске.

«Суд апелляционной инстанции вправе в интересах законности проверить обжалуемое постановление в полном объёме, выйдя за пределы требований, изложенных в апелляционных жалобе, и не связывая себя доводами жалобы (абз. 2 ч. 2 ст. 327.1 ГПК РФ)».

Верховный Суд РФ обратил внимание: предъявляя иск о солидарной ответственности трех компаний, Травины указывали, что частично перевели деньги по договору ООО «Арго-Тревел ДВ», а ООО «Холидей энд Тревел Сервис» вступило с ними в непосредственную переписку. По мнению Верховного Суда РФ, для правильного разрешения спора имеют значение два вопроса: являлись ли указанные общества участниками договора и имели ли место договорные отношения непосредственно между истцами и ответчиками. Верховный Суд РФ отметил: апелляция фактически не проверяла решение суда первой инстанции в части отказа в иске к остальным ответчикам, хотя должна была сделать это, поэтому Верховный Суд РФ отменил апелляционное определение и направил дело на новое рассмотрение во вторую инстанцию (№ 19-КГ18-49).

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1754708

С жалобой в высшую инстанцию обратился крымский адвокат, который запрашивал в судебном департаменте информацию об условиях содержания арестованных в Киевском суде Симферополя и Верховном суде Крыма. В частности, защитника интересовали площадь отдельных камер и размер окон в них, сведения о наличии столов, стульев, огороженного туалета и освещения в помещениях, а также данные о вентиляции и проветривании камер.

Однако судебный департамент ответил на запрос отказом, сославшись на нарушение требований к форме, порядку оформления и направления адвокатского запроса. При этом в письме ведомство разъяснило, что для получения запрашиваемой информации необходимо обратиться непосредственно в суд, а оно не располагает подобными сведениями.

Адвокат оспорил действия ведомства в судебном порядке, но получил отказ и в первой, и в апелляционной инстанциях. 

Суды исходили из того, что документ истца не в полной мере отвечает пункту 5 требований к форме адвокатского запроса, утвержденной приказом Минюста от 14 декабря 2016 года №288, согласно которому в нем должны содержаться:

1) наименование органа государственной власти, органа местного самоуправления, общественного объединения или иной организации, куда он направляется; 

2) почтовый адрес органа государственной власти, органа местного самоуправления, общественного объединения или иной организации, куда он направляется; 

3) фамилия, имя, отчество (при наличии) адвоката; 

4) регистрационный номер адвоката в реестре; 

5) реквизиты соглашения об оказании юридической помощи, либо ордера, либо доверенности; 

6) наименование адвокатского образования, в котором адвокат, направляющий запрос, осуществляет свою деятельность; 

7) почтовый адрес; при наличии — электронный адрес и номер телефона/факса адвоката, направляющего запрос;

8) наименование документа (адвокатский запрос); 

9) регистрационный номер адвокатского запроса в журнале регистрации адвокатских запросов; 

10) указание нормы Федерального закона, в соответствии с которой направляется адвокатский запрос (в преамбуле запроса); 

11) фамилию, имя, отчество (при наличии) физического лица или наименование юридического лица, в чьих интересах действует адвокат. Процессуальное положение лица, в чьих интересах действует адвокат и номер дела; 

12) указание на запрашиваемые сведения, в том числе содержащиеся в справках, характеристиках и иных документах;

13) указание на способ передачи запрашиваемых сведений; 

14) перечень прилагаемых к адвокатскому запросу документов; 

15) дата регистрации адвокатского запроса; 

16) подпись адвоката, направившего запрос, с указанием фамилии и инициалов.

При этом суд апелляционной инстанции указал, что он учел решение Верховного Суда РФ от 24 мая 2017 года, который отменил обязанность указывать фамилию, имя, отчество (при наличии) физического лица, в чьих интересах действует адвокат и разрешил не упоминать эти сведения, если подзащитный не желает их разглашать. Кроме того, высшая инстанция признала незаконным требование об обязательном обосновании получения адвокатом запрашиваемых сведений. Данные положения признаны недействующими со дня вступления решения в законную силу.

Между тем, Верховный Суд РФ с позицией коллег не согласился, напомнив, что в предоставлении адвокату запрошенных сведений может быть отказано в случаях:

1) субъект, получивший адвокатский запрос, не располагает запрошенными сведениями;

2) нарушены требования к форме, порядку оформления и направления адвокатского запроса, определенные в установленном порядке;

3) запрошенные сведения отнесены законом к информации с ограниченным доступом.

При рассмотрении и разрешении настоящего дела защитник ссылался на то, что его запрос в полной мере соответствовал требованиям к форме, порядку оформления и направления адвокатского запроса, определенным в установленном порядке и с учетом поправок от ВС РФ.

Вместе с тем ни в ответе управления судебного департамента, ни в решениях первой и апелляционной инстанций не указано, а каким конкретно требованиям к форме и порядку оформления не соответствует адвокатский запрос заявителя, отметил Верховный Суд РФ.

Так, ссылаясь на нарушение пункта 5 требований, суды первой и апелляционной инстанций, между тем, не указали, какое именно из перечисленных в данном пункте требований не исполнил истец в своем адвокатском запросе, указала высшая инстанция.

При таких обстоятельствах Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда РФ пришла к выводу, что обжалуемые судебные акты подлежат отмене, а дело направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции в ином составе суда.

В Верховный Суд РФ обратился житель г. Краснодара, которому районный суд отказал в принятии искового заявления об изменении порядка общения с детьми: сначала Советский районный суд г.Краснодара оставил заявление без движения, а затем вернул его истцу. 

Своё решение суд мотивировал тем, что отец не представил вместе с иском документы и сведения, подтверждающие наличие постоянного места жительства или пребывания истца в г. Краснодаре, акт обследования материально-бытовых условий в его доме, график работы, сведения о материальном положении, а также информацию об исполнении обязательств по алиментным платежам. Кроме того, суд сослался на отсутствие в иске указания на привлечение к участию в деле в качестве третьего лица органа опеки и попечительства, а также копий искового материала для ответчика и органа опеки и попечительства.

Конституционное право на судебную защиту подразумевает создание условий для эффективного и справедливого разбирательства дела, реализуемых в процессуальных формах, а также возможность пересмотреть ошибочный судебный акт в целях восстановления в правах посредством правосудия, указал Верховный Суд РФ.

Правила предъявления иска установлены главой 12 (статьи 131-138) ГПК РФ, в которой представлен подробный перечень сведений, которые необходимо отразить в иске, а также какие документы и их копии должны быть представлены заявителем. Верховный Суд РФ подчеркнул, что перечень этот «является исчерпывающим и расширительному толкованию не подлежит». 

Также Верховный Суд РФ напомнил, что при подготовке дела к судебному разбирательству судья мог опросить истца или его представителя по существу заявленных требований и предложить представить дополнительные доказательства в определенный срок. На этой же стадии можно было разрешить вопрос о вступлении в дело соистцов, соответчиков и третьих лиц без самостоятельных требований относительно предмета спора, а также вопрос о замене ненадлежащего ответчика, соединении и разъединении исковых требований, указал Верховный Суд РФ.

При этом у суда есть возможность по своей инициативе привлечь к участию в деле государственный орган или орган местного самоуправления, в том числе органы опеки и попечительства, напомнила высшая инстанция. 

«В силу положений статьи 148 ГПК РФ уточнение фактических обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела; разрешение вопроса о составе лиц, участвующих в деле, и других участников процесса; представление необходимых доказательств сторонами, другими лицами, участвующими в деле, являются задачами подготовки дела к судебному разбирательству.

Таким образом, указанные судом обстоятельства, послужившие основанием для оставления искового заявления истца без движения, могли быть устранены при подготовке дела к судебному разбирательству», — отметил Верховный Суд РФ, посчитав, что у районного суда не имелось правовых оснований для оставления судом искового заявления без движения, а такое решение ограничило гарантированное Конституцией РФ право заявителя на судебную защиту: фактически истцу отказали в доступе к правосудию.

В связи с чем Верховный Суд РФ отменил определение Советского районного суда г. Краснодара и направил материал для рассмотрения в суд первой инстанции.

Так, высшая инстанция рассматривала жалобу осуждённого Ленинским районным судом г.Грозного, указавшего, что президиум Верховного суда Чеченской республики прекратил производство по жалобе его бывшего адвоката, поскольку защитник отозвал кассацию из-за отказа от его услуг.

Как следует из материалов дела, в феврале 2019 года кассационная жалоба была передана для рассмотрения в судебном заседании президиума Верховного суда Чеченской республики. Рассмотрение жалобы было начато в марте, однако в связи с неявкой потерпевшего заседание неоднократно откладывалось. В результате в апреле суд получил заявление адвоката осужденного об отзыве кассационной жалобы, и в июле президиум по ходатайству заместителя прокурора республики принял решение о прекращении кассационного производства.

Это решение оспорил новый защитник, который счел, что оно принято в нарушение требований уголовно-процессуального закона, поскольку осуждённый поддержал доводы кассационной жалобы, настаивал на её рассмотрении, а от услуг предыдущего адвоката он отказался, так как ему стало известно о желании защитника отозвать кассационную жалобу без согласования с осуждённым. Представитель Генеральной прокуратуры поддержала приведенные доводы.

Судебная коллегия сочла необходимым отменить постановление президиума Верховного суда Чеченской республики, так как согласно положениям уголовно-процессуального закона лицо, обратившееся в суд кассационной инстанции, вправе отозвать свои жалобу или представление до начала их рассмотрения, напомнил Верховный Суд РФ. Однако по данному делу рассмотрение кассационной жалобы было уже начато в марте 2019 года: адвокат, от которого впоследствии отказался осуждённый, просил об улучшении положения осужденного, в частности, о смягчении назначенного ему наказания.

«Принимая решение о прекращении производства по кассационной жалобе адвоката в связи с её отзывом, суд лишил осуждённого возможности выразить своё отношение по данному вопросу», - пояснила судебная коллегия.

Кроме того, другой защитник заключённого возражал против удовлетворения ходатайства прокурора о прекращении надзорного производства и настаивал на рассмотрении кассационной жалобы по существу.

«В соответствии с требованиями закона уголовное судопроизводство осуществляется на основе состязательности сторон. При этом суд создаёт необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав», - отметил Верховный Суд РФ.

«Ошибочное судебное решение не может рассматриваться как справедливый акт правосудия и должно быть исправлено, суд кассационной инстанции вправе не согласиться с просьбой об отзыве жалобы, продолжить судебное разбирательство и проверить законность приговора, определения или постановления суда, вступивших в законную силу, при наличии оснований для отмены или изменения судебного решения, влекущих улучшение положения обвиняемого, осуждённого, оправданного, лица, в отношении которого уголовное дело прекращено, или иного лица, в отношении которого ведётся кассационное производство по делу», - подчеркнула высшая судебная инстанция.

Кроме того, как неоднократно отмечал Конституционный Суд РФ, лицо, участвующее в уголовном судопроизводстве в качестве защитника и наделённое уголовно-процессуальным законом правами, необходимыми для защиты интересов представляемого им лица, в данном качестве преследует интересы доверителя, а не свои личные интересы, напомнила коллегия, то есть защитник обеспечивает реализацию предусмотренного законом права доверителя на обращение в суд соответствующей инстанции, которое, как правило, обусловлено волеизъявлением самого этого лица (постановление от 25 марта 2014 года №8-П; определения от 5 февраля 2015 года №426-0, №427-0 и №428-0, от 23 июня 2015 года №1323-0 и №1527-0, от 26 апреля 2016 года №731-0 и №732-0, от 24 ноября 2016 года №2406-О, от 20 декабря 2016 года №2764-0, от 18 июля 2017 года №1478-0, от 27 февраля 2018 года №95-0, от 29 мая 2018 года №1359-0, от 26 марта 2019 года №607-О).

Кроме того, закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре» закрепляет, что адвокат не вправе занимать по делу позицию вопреки воле доверителя, за исключением случаев, когда адвокат убеждён в наличии его самооговора.

При таких обстоятельствах Судебная коллегия отменила принятое президиумом Верховного суда Чеченской республики решение о прекращении кассационного производства в связи с отзывом жалобы адвоката, направив уголовное дело в Пятый кассационный суд общей юрисдикции.

Банк «Восточный» 17 апреля 2019 года предъявил Надежде Гаровой* иск о взыскании задолженности по кредитному договору. Его принял к рассмотрению Стерлитамакский городской суд Республики Башкортостан, который 26 апреля вынес определение о назначении подготовки к судебному разбирательству до 17 мая. Суд предложил ответчику в этот срок представить суду письменные возражения по делу и доказательства, опровергающие исковые требования, однако, определение ответчику отправили лишь 16 мая 2019 года. Как следует из отчета об отслеживании отправления, 17 мая почтальон предпринял неудачную попытку вручить письмо, а 25 мая 2019 года его возвратили отправителю.

В итоге городской суд иск удовлетворил, а Верховный суд Республики Башкортостан и Шестой кассационный суд общей юрисдикции с ним согласились.

Гарова обжаловала решение в Верховный Суд РФ, который указал, что городской суд не дал ответчику достаточно времени, чтобы подготовиться к делу и явиться в суд, хотя извещение должно быть своевременным. Ответчик, которой направили извещение 16 мая, не могла представить возражения на исковые требования до 17 мая. По мнению Верховного Суда РФ, апелляция напрасно не поставила на обсуждение вопрос, почему Гарова не получила судебную корреспонденцию. Между тем, к кассационной жалобе Гарова приложила выписной эпикриз, согласно которому с 15 по 30 мая 2019 года она находилась на лечении. Нижестоящие суды не исследовали это обстоятельство, что нарушило право ответчика на представление в суд доказательств и заявление ходатайств, в том числе - о пропуске банком срока исковой давности по части требований, поэтому Верховный Суд РФ отменил принятые акты и направил дело на новое рассмотрение в Верховный суд Республики Башкортостан (№49-КГ20-9-К6).

* - имя и фамилия изменены.

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1903462

Пленум Верховного суда разъяснил, что считать поддельными, а что подложными регистрационными знаками и документами в уголовных делах. Данное различие важно для правильной квалификации преступления.

Так, подделкой регистрационного знака признается его изготовление в нарушение установленного законодательством о техническом регулировании порядка либо внесение в знак изменений, искажающих нанесенные на него символы, например, с помощью подкраски, допускающих иное его прочтение.

К использованию заведомо подложного регистрационного знака относится, в частности, установка в целях совершения преступления либо облегчения его совершения или сокрытия на транспортном средстве регистрационного знака, изготовленного в установленном порядке, но отличного от внесенного в регистрационные документы. Например, знак выдан на другой автомобиль.

При этом надо понимать, что не всякая подделка государственного номера - уголовное преступление. Согласно действующему законодательству за подделку номера могут привлечь к уголовной ответственности только в случаях, если номер был подделан для совершения преступления или его сокрытия. Когда автомобилист наклеивает на регистрационный знак кусок изоленты, изменяющей номер, чтобы избежать штрафов от автоматических камер, - это административное правонарушение, предусмотренное частью 2 статьи 12.КоАП РФ (за использование видоизмененных знаков). За это грозит штраф 5 тысяч рублей или лишение водительских прав на один - три месяца.

Примечательно, что в Уголовном кодексе разницы в использовании поддельных или подложных знаков нет. За любое из этих деяний ответственность одна: от штрафа 80 тысяч рублей до 2 лет лишения свободы. Однако есть существенная разница для подложных или поддельных документов. За подделку документов грозит лишение свободы до двух лет. Подделать можно официальный документ, то есть тот, что способен повлечь юридические последствия в виде предоставления или лишения прав, возложения обязанностей или освобождения от них, изменения объема прав и обязанностей.

Подделать можно паспорт или любое удостоверение, предоставляющее те или иные права или освобождающее от обязанностей. Например, предъявление поддельного водительского удостоверения инспектору ДПС подтверждает право управления транспортным средством и освобождает от административной ответственности за управление без такого права.

Подделкой признаются как незаконное изменение отдельных частей подлинного официального документа с помощью подчистки или дописки, искажающее его действительное содержание, так и изготовление нового официального документа, содержащего заведомо ложные сведения, в том числе с использованием подлинных бланков, печатей и штампов.

К заведомо подложным документам относятся любые поддельные документы, удостоверяющие юридически значимые факты, за исключением поддельных паспорта гражданина, удостоверения или иного официального документа. Подложным может быть договор купли-продажи или, например, диагностическая карта. Наказание за использование подложного документа значительно ниже - штраф до 80 тысяч рублей или арест до шести месяцев. Использование подлинного документа с истекшим сроком действия состава преступления не образует.

Российская газета - Федеральный выпуск №288 (8342) от 22 декабря 2020 г.

Важное для многих граждан решение принял Верховный Суд РФ, когда изучил материалы спора родных погибшего сотрудника с его работодателем. Верховный Суд РФ разъяснил правила, по которым родственникам высчитывается сумма морального вреда после такого несчастного случая.

Суд первой инстанции удовлетворил иск матери рабочего, погибшего на рабочем месте, но значительно уменьшил сумму заявленной компенсации в размере один миллион рублей, присудив только 300 000 рублей. В обоснование решения суд указал, что несчастный случай произошел, отчасти и по вине самого погибшего. Сварщик попытался предотвратить возгорание экскаватора и нарушил тем самым указание машиниста. Апелляция согласилась с выводами суда первой инстанции.

Истица обратилась в Верховный Суд РФ. Судебная коллегия по гражданским делам, проверив выводы нижестоящих судов, с ними не согласилась.

Верховный Суд РФ указал, что погибший гражданин, выполняя работу, которая не была ему поручена, действовал в интересах работодателя. Он пытался спасти имущество, которое принадлежало не ему лично, а организации.

Судебная коллегия также подчеркнула - снизив более чем в три раза размер заявленной матерью погибшего компенсации, суд первой инстанции не объяснил, почему посчитал такую сумму достаточной. Более того, судами не было учтено, что основной причиной несчастного случая стало грубое нарушение правил охраны труда и техники безопасности именно работодателем.

Верховный Суд РФ, изучив материалы дела, установил, что ремонтные работы велись на крыше экскаватора, который на тот момент не был отключен от энергоснабжения. И, исходя из такого утверждения, суд сделал вывод: если работник погиб в результате несчастного случая на производстве, то при определении размера компенсации морального вреда его близким нужно учитывать степень вины работодателя. Судебная коллегия указала, что размер компенсации морального вреда, которая выплачивается близкому родственнику погибшего на производстве, должен быть мотивирован, в частности, следует учитывать степень вины работодателя.

В итоге Верховный Суд РФ отменил принятое решение и направил дело на пересмотр в краевой суд.

Российская газета - Федеральный выпуск: №167(8815)

Верховный Суд РФ признал законным наказание гражданина, отказавшегося показывать паспорт судебному приставу на входе в суд.

Из материалов дела, рассмотренного Верховным Судом, следует, что мужчина отказался представить паспорт судебному приставу по обеспечению установленного порядка деятельности судов при осуществлении им своих служебных полномочий в здании суда, тем самым воспрепятствовал законной деятельности указанного должностного лица. Приставы сочли, что посетитель совершил административное правонарушение, в связи с чем на него был составлен протокол об административном правонарушении. Гражданина оштрафовали на тысячу рублей. Пытаясь отстоять свое право на тайну личности при проходе в суд, гражданин дошел до Верховного Суда.

Правосудие во всех судах открытое и любой человек имеет право прийти на любой открытый процесс. Не надо получать какое-то особое разрешение, чтобы войти в здание суда, однако на входе необходимо представиться и показать паспорт, а также предъявить вещи к осмотру. Все это необходимо сделать в целях безопасности. Отказ выполнить требования на входе - и требования вполне разумные - приравнен к воспрепятствованию законной деятельности судебного пристава. С таким подходом согласился Верховный Суд РФ.

Теперь на такое решение Верховного Суда должны ориентироваться все нижестоящие инстанции.

Российская газета - Федеральный выпуск: №191(8839)

Истцы обратились в суд с заявлением об установлении кадастровой стоимости недвижимости. Рассмотрев дело, суд первой инстанции установил кадастровую стоимость объекта, а апелляция 17 декабря 2020 года решение суда первой инстанции изменила в части размера стоимости.

Не согласившись с выводами апелляции о размере рыночной стоимости недвижимости, 17 июня 2021 года истцы обратились в суд с кассационной жалобой. Данная жалоба была направлена судом в суд кассационной инстанции 13 октября 2021 года.

Кассационная инстанция возвратила жалобу без рассмотрения по существу, указав, что ее подали 14 октября 2021 года, то есть с пропуском шестимесячного срока на обжалование вступившего в законную силу судебного акта.

Тогда истцы обратились в Верховный Суд РФ с требованиями об отмене принятых по делу судебных актов апелляции и кассации.

Рассмотрев спор, Верховный Суд РФ назвал ошибочным выводы кассационного суда о пропуске срока, поскольку истцы направили кассационную жалобу через интернет в 22.40 ч., то есть до конца последнего дня установленного срока. Поступление жалобы в суд в этот день подтверждено протоколом проверки файлов документов и электронных подписей. Таким образом, заявители подали жалобу своевременно, а то, что суд передал жалобу только 13 октября 2021 года не свидетельствует о пропуске срока.

Установив указанные обстоятельства, Верховный Суд РФ отменил определение кассационного суда и направил дело на новое рассмотрение.

Верховный суд согласился с позицией Конституционного суда, указавшего, что расходы, которое несет лицо при незаконном уголовном преследовании, считаются обоснованными в любом случае. Их нужно возмещать потерпевшему полностью, даже если речь идет о дорогостоящей юридической помощи.

Суть дела:
Петр Муратов* работал в ГИБДД. В отношении него возбудили уголовное дело по ч. 3 ст. 290 УК («Получение взятки») и ч. 1 ст. 291.2 УК («Мелкое взяточничество»). Потом Муратова оправдали. За ним признали право на реабилитацию и возмещение вреда, который он получил из-за необоснованного уголовного преследования. Муратов попросил суд компенсировать расходы на юридическую помощь, за которой он обратился после возбуждения уголовного дела. Он заплатил 330 000 руб. юристам, а еще сделал два ежемесячных платежа в коллегию адвокатов на общую сумму 227 000 руб. Ленинский районный суд Курска
возместил Муратову 330 000 руб., а в остальной части требований отказал. Суд отметил, что потерпевший не доказал реальность оказания коллегией юридических услуг.

Потерпевший обжаловал это решение, но апелляция согласилась с первой инстанцией. Когда Муратов безуспешно прошел все инстанции в СОЮ, он подал жалобу в Конституционный суд. Заявитель настаивал, что п. 4 ч. 1 ст. 135 УПК («Возмещение имущественного вреда») позволяет суду уменьшать сумму возмещения расходов реабилитированным лицам, а значит, эта норма не конституционна. Незадолго до подачи этой жалобы КС уже рассмотрел аналогичный спор и выразил свою позицию в Постановлении от 23 сентября 2021 года № 41-П, на которое судьи сослались при рассмотрении заявления Муратова.

Тогда КС указал, что оспариваемая норма законна, потому что она не позволяет отказывать пострадавшему от преследования лицу в полном возмещении расходов на юридические услуги. Это возможно, если удастся доказать, что суммы не были связаны с правовой защитой от уголовного преследования, или если сам пострадавший действовал недобросовестно. КС также отметил, что высокая стоимость юридической помощи — не повод занижать сумму возмещения.
КС отметил, что недопустимо занижать возмещение из-за выбранного потерпевшим способа оплаты юридических услуг (платежи за отдельные услуги или абонентская плата) либо снижать сумму до тех значений, которые устроят лицо, обязанное возместить расходы. Это касается даже тех случаев, когда оплата превысила средние расценки по месту ведения уголовного дела.

Если проигравшая судебный спор сторона не заявляет возражения и не представляет доказательства чрезмерности взыскиваемых с нее судебных расходов оппонента, то суд не вправе уменьшать их произвольно, отмечает Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ рассмотрел дело о взыскании судебных расходов после процесса о признании недействительными результатов межевания земельного участка. Выигравшая спор ответчица обратилась с иском о взыскании с истицы судебных расходов на оплату услуг представителя в размере 65 000 рублей. В обоснование заявления она указала, что в удовлетворении исковых требований к ней было отказано в полном объеме, а ее интересы в судах первой и апелляционной инстанций и кассационном суде общей юрисдикции представляла адвокат.

Проигравшая спор истица на заявление о взыскании судебных расходов возражений в суд не представила. Тем не менее, районный суд заявление удовлетворил частично, снизив сумму на 40 000 рублей - до 25 000 рублей. Суд первой инстанции сослался на категорию и сложность возникшего спора, количество судебных заседаний с участием представителя ответчика, объем выполненной представителем работы, сложившуюся в регионе стоимость оплаты юридических услуг, а также на требования разумности. Апелляционная и кассационная инстанции оставили решение без изменения.

Верховный Суд РФ, разрешая спор, указал, что выводы судов о взыскании судебных расходов на оплату услуг представителя в сумме 25 000 рублей сделаны с существенным нарушением норм процессуального права и согласиться с ними нельзя.

Так, Пленум Верховного Суда РФ разъяснял, что суд не вправе уменьшать размер издержек произвольно, если другая сторона не заявляет возражения и не представляет доказательства чрезмерности взыскиваемых с нее расходов (п. 11 Постановления от 21 января 2016 г. №1).

В целях реализации задачи судопроизводства по справедливому публичному судебному разбирательству, обеспечения необходимого баланса процессуальных прав и обязанностей сторон (ст.ст. 2, 35 ГПК РФ, ст.ст. 3, 45 КАС РФ, ст.ст. 2, 41 АПК РФ) суд вправе уменьшить размер судебных издержек, в том числе расходов на оплату услуг представителя, если заявленная к взысканию сумма, исходя из имеющихся в деле доказательств, носит явно неразумный характер. 

Разумными следует считать такие расходы на оплату услуг представителя, которые при сравнимых обстоятельствах обычно взимаются за аналогичные услуги. При определении разумности могут учитываться объем заявленных требований, цена иска, сложность дела, объем оказанных представителем услуг, время, необходимое на подготовку им процессуальных документов, продолжительность рассмотрения дела и другие обстоятельства.

Между тем, в данном деле суд первой инстанции формально сослался на нормы процессуального закона, но по сути их не применил, а также не учел разъяснения Пленума.

Кроме того, в определении суда должны быть указаны мотивы, по которым суд пришел к своим выводам, и ссылка на законы, которыми суд руководствовался. Однако, взыскивая судебные расходы в меньшем, чем заявлено, размере, суд первой инстанции не привел мотивов, по которым признал, что сумма в 65 000 рублей не соответствует балансу интересов сторон, не отвечает принципам разумности и справедливости, степени сложности дела и не выяснил, какие цены обычно устанавливаются за аналогичные юридические услуги при сравнимых обстоятельствах.

Суды апелляционной и кассационной инстанции допущенные судом первой инстанции нарушения не устранили.

В связи с чем Верховный Суд РФ определил дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=2195176

Конструкция правовой нормы, изложенной в п.«а» ч.1 ст.104.1 УК РФ, обуславливает необходимость вывода суда о характере владения обвиняемым изъятых при контрабанде предметов, указывает Верховный Суд РФ. При этом суд не может определять лишь фактическое владение, поскольку оно может быть как законным, так и противоправным, а это ключевой вопрос при решении вопроса о конфискации, отмечает высшая инстанция.

Верховный Суд РФ рассмотрел жалобу на приговор по делу о контрабанде наличных денежных средств, который конфисковал вещественные доказательства - 6 000 долларов и 1,5 миллиона рублей.

Осуждённая оспорила обращение денежных средств в доход государства, пояснив, что она и ее гражданский супруг получили наличные в рамках договора перевозки от заказчиков, продажи своей квартиры и намеревались приобрести недвижимость за пределами РФ. Таким образом, обвиняемой эти деньги не принадлежали, и распоряжаться ими по своему усмотрению она не могла, а лишь была обязана их перевезти из одного пункта в другой.

Осуждённая просила отменить судебные решения в части конфискации изъятых денежных средств в доход государства и направить уголовное дело на новое судебное рассмотрение.

По смыслу положений в.«а» ч.1 ст.104.1 УК РФ и п.4 ч.3 ст.81 УПК РФ имущество подлежит конфискации и не может быть возвращено владельцу, если он участвовал в совершении преступления, в связи с которым применяется конфискация (например, владельцу предметов контрабанды, участвовавшему в их незаконном перемещении), указывает Верховный Суд РФ со ссылкой на разъяснения Пленума (п.4 постановления от 14 июня 2018 года №17).

Таким образом, применительно к рассматриваемому делу, для правильного разрешения вопроса о конфискации предмета контрабанды, имел значение вопрос, кто являлся законным владельцем изъятых денежных средств, поясняет высшая инстанция.

Между тем, суд первой инстанции, разрешая вопрос о конфискации и установив, что предмет контрабанды находился у обвиняемой, не установил, являлась ли она законным владельцем денежных средств на момент их перемещения через государственную границу либо их законным владельцем являлось иное лицо, непричастное к преступлению.

«Суд определил отношение (осуждённой) к указанным денежным средствам как лица, являющегося их фактическим владельцем.Но фактическое владение может быть как законным, так и противоправным. Поэтому употребление судом в своих выводах указанного понятия не внесло ясности в рассматриваемую ситуацию и, следовательно, не свидетельствует об установлении судом фактических обстоятельств, на основании которых возможно правильно разрешить вопрос о конфискации имущества», - отмечает Верховный Суд РФ.

Таким образом, суд первой инстанции не привел в подтверждение своего вывода о наличии оснований для применения конфискации имущества фактические обстоятельства, необходимые и достаточные для такого вывода.

При рассмотрении уголовного дела суды апелляционной и кассационной инстанции не дали надлежащей правовой оценки нарушениям, допущенным судом первой инстанции.

Более того, суд апелляционной инстанции изложил выводы относительно принадлежности денежных средств, которые противоречили выводам суда первой инстанции. Так в апелляционном определении суд указал, что факт принадлежности денежных средств другим лицам не подтвержден и доказательств этому не представлено, однако это противоречит содержанию приговора.

В связи с допущенными существенными нарушениями Верховный Суд РФопределилуголовное дело передать на новое апелляционное рассмотрение.

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=2204256

Если взыскателю вернули исполнительный лист, по которому взыскание не производили или произвели частично, он может предъявить его повторно. Основания такого возврата предусмотрены ст. 46 Закона об исполнительном производстве. Среди них:

заявление взыскателя;
отсутствие возможности исполнить лист, который обязывает должника совершить определенные действия;
отсутствие имущества у должника;
отсутствие возможности установить местонахождение должника, его имущества;
отказ взыскателя оставить за собой нереализованное имущество должника
и другие.

Принести исполнительный лист еще раз можно при взыскании периодических платежей. Но всегда надо соблюдать установленные сроки. По общему правилу, для исполнительного листа такой срок составляет три года с момента вступления в силу решения суда о его выдаче (для периодических платежей – срок, на который они присуждены, плюс три года после его окончания).

Если исполнительный лист после предъявления вернули взыскателю, то три года начинают идти заново. Исключение – ситуации, когда взыскатель сам отозвал документ или мешал его исполнению. В таких случаях после возврата листа срок начинается заново, но из него вычитают время, когда документ был на исполнении. 

Л. являлась соавтором и обладателем исключительных прав на произведения литературы и программы курсов в области нумерологии. Обнаружив, что М. через Интернет продал эти произведения Е., Л. обратилась в суд. Она просила взыскать с М. компенсацию за нарушение исключительного права в размере 320 тыс. руб. и госпошлину.

Суд первой инстанции отказал в удовлетворении иска, сославшись на то, что Л. не доказала факт нарушения ответчиком ее исключительных прав. Отклоняя представленные истцом скриншоты онлайн-переписки о продаже ответчиком спорных произведений Е., суд указал, что они не являются достоверным доказательством, так как не заверены, в связи с чем невозможно установить причастность именно ответчика к участию в согласовании условий сделки, оплате Е. и получению М. денежных средств, отправке спорных произведений в печатном, электронном либо аудиоисполнении.

С такими выводами согласился суд апелляционной инстанции, дополнительно указав, что какого-либо экспертного исследования, объективно подтверждающего, что при пересылке не произошло изменение содержания переписки, истцом не представлено. Суд кассационной инстанции согласился с этими выводами.

Верховный Суд РФ указал, что нижестоящие инстанции ошибочно отклонили представленные истцом в качестве доказательств скриншоты переписки ответчика. При этом отметил, что, отклонив скриншоты как недопустимые доказательства, суд первой инстанции не создал необходимые условия для всестороннего, полного и объективного выяснения действительных обстоятельств дела.В соответствии с п. 1 ст. 1229 ГК РФ гражданин или юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом. Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением). Другие лица не могут использовать соответствующий результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без согласия правообладателя.

Доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Эти сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов.

Письменными доказательствами являются содержащие сведения об обстоятельствах, имеющих значение для рассмотрения и разрешения дела, акты, договоры, справки, деловая корреспонденция, иные документы и материалы, выполненные в форме цифровой, графической записи, в том числе полученные посредством факсимильной, электронной или другой связи, с использованием Интернета. Кроме того, к таким доказательствам относятся документы, подписанные электронной подписью в порядке, установленном законодательством РФ, либо выполненные иным позволяющим установить достоверность документа способом.

Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы, суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. В рассматриваемом же деле приведенные требования процессуального закона судебными инстанциями не выполнены.

Заявлений о фальсификации представленных истцом скриншотов переписки электронной почты ответчиком сделано не было. Суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении заявления, отклонил приложенные к иску скриншоты переписки электронной почты, как недопустимые и недостоверные доказательства. Тем самым, по мнению Верхового Суда РФ, суд не создал необходимые условия для всестороннего, полного и объективного выяснения действительных обстоятельств дела, не оказал лицу, участвующему в деле, содействие в осуществлении его прав. Суд апелляционной инстанции ошибки, допущенные судом первой инстанции, не исправил. Отклоняя скриншоты переписки, апелляционная инстанция указала, что истец не представил экспертное заключение, подтверждающее отсутствие изменений содержания электронной переписки, при этом на обсуждение данный вопрос не поставил.

Верховный Суд РФ отменил обжалуемые судебные постановления, а дело направил на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Исключительно полезное для граждан разъяснение дал Верховный Суд РФ, когда пересматривал итоги спора двух наследниц. Речь шла об экспертизе подписи человека, составившего завещание. Почерковед не смог однозначно ответить на вопрос, кто конкретно подписывал завещание - сам наследодатель или нет.

Детали спора. В 2010 году молодая пара поженились. Спустя четыре года муж умер, оставив после себя дом и участок, купленные им до брака. Когда супруга отправилась их получать, она узнала о существовании завещания, которое было составлено ее мужем за девять лет до брака. Оказывается, еще в 2001 году покойный изъявил волю передать все, чем владеет, своей племяннице. Поскольку наследники по закону, в число которых входит жена, даже при завещании на другого человека, обязательно получают часть имущества, вдова и племянница были записаны долевыми собственницами дома и участка.

Но вдова не готова была с этим смириться и оспорила завещание. Хотя документ заверил нотариус, гражданка была уверена, что подпись сфальсифицирована. Ведь супруг никогда не говорил ей о завещании или о том, что хочет все, что есть, оставить племяннице.

С такими аргументами вдова отправилась в суд первой инстанции. Суд по ее ходатайству дважды поручал сличить подпись с другими образцами. Этим занималась эксперт из местного центра экспертиз. На основании ее заключений суд склонился к выводу, что завещание завизировал кто-то другой.

Суд апелляционной инстанции, куда обратилась племянница оспаривать выводы суда, тоже изучил выводы экспертизы. Апелляционная инстанция сочла, что специалист не дал точного ответа на вопрос, расписался ли в завещании сам гражданин или другое лицо. Суд обнаружил в заключении противоречия и неясности и вызвал эксперта для объяснений, но та в суд не явилась. Поэтому апелляция решила оценить выводы экспертизы в совокупности с другими обстоятельствами. Они были таковы. Нотариус, заверившая завещание, подтвердила, что оно подлинное и не отзывалось. Своих детей у гражданина не было, только племянница, и в 2001 году он жил по месту составления завещания. А его жена получила долю в наследстве и лишь спустя некоторое время стала оспаривать завещание. В общем, в иске вдове отказали.

Вдова обратилась с жалобой в Верховный Суд РФ. Верховный Суд РФ решил направить дело на пересмотр - для новой экспертизы. С одной стороны, заключение эксперта - это такое же доказательство, как и другие, и они должны оцениваться в совокупности, с другой - нельзя исходить из фактических обстоятельств там, где нужны специальные познания, отметила Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ. Эксперты говорят о важности специального исследования. Раз сам наследодатель уже не может подтвердить или опровергнуть подлинность своей подписи, нужна новая экспертиза. По их мнению, судебная экспертиза не имеет исключительной силы, ее выводы можно и нужно оспаривать, потому что именно критическая оценка доказательств - залог правильного рассмотрения дела. Решение нельзя принять лишь на основе выводов эксперта. Суд должен сказать, почему он с ними согласен или не согласен, во взаимосвязи с другими обстоятельствами. 

Российская газета - Федеральный выпуск: №138(9083)

В октябре 2020 года суд первой инстанции взыскал с Х. в пользу Банка задолженность по договору о предоставлении и обслуживании карты и расходы на уплату госпошлины в порядке упрощенного судопроизводства. Не согласившись с таким решением, в 2021 году ответчик подал апелляционную жалобу с ходатайством о восстановлении пропущенного срока на ее подачу.

Суд первой инстанции отказал в удовлетворении заявления о восстановлении срока на подачу жалобы и указал, что решение суда от 5 октября 2020 года было направлено в адрес Х. 15 октября 2020 года и поступило в место вручения 18 октября 2020 года, однако тот уклонился от получения почтового отправления, которое по истечении срока хранения 26 октября 2020 года вернулось в суд, о чем в материалах дела содержится отчет об отслеживании почтового отправления. При этом апелляционная жалоба была отправлена по почте 15 февраля 2021 года. Суд со ссылкой на ст. 165.1 ГК РФ указал на отсутствие у заявителя доказательств уважительности причин пропуска срока на подачу апелляционной жалобы. При этом первая инстанция исходила из того, что у ответчика имелась возможность получить копию решения в суде с момента его принятия, а также из того, что это решение было загружено в систему ГАС «Правосудие» и опубликовано на сайте суда. Суды апелляционной и кассационной инстанций поддержали выводы первой инстанции.

Х. обратился с жалобой в Верховный Суд РФ.

Нижестоящие суды отказали в восстановлении процессуального срока апелляционного обжалования без учета всей совокупности обстоятельств и без оценки всех приведенных кассатором в обоснование уважительности причин пропуска срока доводов, в частности без учета того факта, что дело рассмотрено судом в порядке упрощенного производства без судебного заседания и вызова сторон с нарушением территориальной подсудности, отметил Верховный Суд РФ. При этом судами установлено, что ни копия определения суда о сроке для представления возражений на иск, ни копия резолютивной части решения суда ответчиком получены не были, почтовые отправления возвратились в суд в связи с истечением срока хранения.

Резолютивная часть решения о взыскании с Х. в пользу банка задолженности по договору вынесена судом 5 октября 2020 г. Копия резолютивной части решения направлена ответчику сопроводительным письмом от 6 октября 2020 года. Х. указывал, что данное отправление он не получал и о нем ничего не знал, о решении суда ему стало известно 26 января 2021 г. от судебного пристава-исполнителя, у этого же должностного лица он ознакомился с текстом судебного решения 2 февраля 2021 года, отметил Верховный Суд РФ. Апелляционная жалоба была подана Х. 15 февраля 2021 года.

При указанных обстоятельствах отказ в восстановлении пропущенного срока подачи апелляционной жалобы на решение суда, принятое в порядке упрощенного производства, не отвечает требованиям закона, поскольку из-за одной неудачной попытки вручения почтового отправления при невыясненных обстоятельствах и отсутствии у заявителя информации о предъявлении к нему иска он оказался лишенным возможности обжаловать судебное решение.

Верховный Суд РФ отменил судебные акты нижестоящих судов и вернул дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Водитель подал иск о взыскании неустойки за несвоевременное исполнение решения суда о взыскании страхового возмещения.
Суд первой инстанции исковые требования удовлетворил частично, снизив заявленную сумму, апелляционным определением решение оставлено без изменения, но кассационный суд вернул дело на новое рассмотрение. 
При повторном слушании апелляционная инстанция отменила решение суда первой инстанции, а исковое заявление оставила без рассмотрения, так как истец не обращалась к финансовому уполномоченному, а материалы дела не содержат доказательств, подтверждающих соблюдение истцом досудебного порядка урегулирования спора. Кассационный суд поддержал это решение. 
Гражданское судопроизводство должно способствовать укреплению законности и правопорядка, предупреждению правонарушений, формированию уважительного отношения к закону и суду, мирному урегулированию споров, указал Верховный Суд РФ.
Заявление подается в суд после соблюдения претензионного или иного досудебного порядка урегулирования спора, если это предусмотрено федеральным законом для данной категории споров, а несоблюдение обязательного досудебного порядка урегулирования спора либо непредставление документов о его соблюдении является основанием для возвращения судьёй искового заявления.
Несоблюдение обязательного досудебного порядка урегулирования спора является также основанием для оставления судом заявления без рассмотрения.
Вместе с тем, под досудебным урегулированием следует понимать деятельность сторон спора до обращения в суд, осуществляемую ими самостоятельно (переговоры, претензионный порядок) либо с привлечением третьих лиц (например, медиаторов, финансового уполномоченного по правам потребителей финансовых услуг), а также посредством обращения к уполномоченному органу публичной власти для разрешения спора в административном порядке, разъяснил Верховный Суд РФ. 
Целью досудебного порядка является возможность урегулировать спор без задействования суда, а также предотвращение излишних судебных споров и судебных расходов. По настоящему делу суд апелляционной инстанции, оставляя без рассмотрения исковое заявление, не дал оценки тому, высказывал ли ответчик, заявляющий о несоблюдении истцом досудебного порядка разрешения спора, намерение урегулировать этот спор в досудебном или внесудебном порядке, - отметил Верховный Суд РФ.
Требования истца ответчиком не признавались, ответчик против иска возражал, на протяжении всего рассмотрения дела стороны намерений закончить дело миром не высказывали. При таких обстоятельствах оставление судом апелляционной инстанции искового заявления без рассмотрения в целях лишь формального соблюдения процедуры досудебного порядка урегулирования спора противоречит смыслу и целям этого досудебного порядка, а также не соответствует задачам гражданского судопроизводства, - подчеркнул Верховный Суд РФ.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ определила направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Б. проиграл спор с ГУП «Водоканал». Апелляция оставила решение первой инстанции без изменения. Б. решил обратиться с жалобой в суд кассационной инстанции, но сделал это за пределами трехмесячного срока для направления жалобы. Б. изложил в жалобе, что поздно получил копию апелляционного определения. Дополнительного пояснил, что суд первой инстанции вынес судебный акт 4 апреля 2022 года, из объяснений Б. документ он получил в последний день процессуального срока для обжалования в кассационную инстанцию — 4 июля.                                                                                    Суд кассационной инстанции отказался восстанавливать срок подачи жалобы. Суд посчитал, что заявитель не представил доказательств, которые бы подтверждали уважительность пропуска отведенного времени. Не было сведений и о том, что Б. обращался в суд первой инстанции с заявлением о получении копии определения суда.                                                      Б. обратился с жалобой в Верховный Суд РФ.                                                                                                                              Несвоевременное направление Б. копии апелляционного определения фактически привело к сокращению трехмесячного срока на кассационное обжалование судебных постановлений судов первой и апелляционной инстанций, что объективно ограничивало его право на обжалование состоявшихся по делу по его иску судебных постановлений в установленный законом срок, отметил Верховный Суд РФ. 

Судебная коллегия по  гражданским делам Верховного Суда РФ восстановила Б. пропущенный срок. 

Гражданка воспользовалась услугами солярия в студии загара. За оказанную услугу она заплатила 660 рублей. Спустя буквально пару дней после процедуры она почувствовала себя очень некомфортно, появились пятна на теле, жар и стало понятно, что это - ожог. Гражданка обратилась в несколько частных клиник, чтобы вылечить повреждения кожи. Когда все наладилось, она обратилась в суд с требованиями к владелице студии загара. В общей сложности гражданка со следами ожогов требовала взыскать с хозяйки студии 660 рублей за некачественно оказанную услугу, расходы на лечение 93996 рублей, 144321 рубль упущенной выгоды из-за того, что временно не могла работать, и 300000 рублей моральный вред.

Предпринимательница, которой принадлежит салон, была категорически против. По ее мнению, она вообще ничего не нарушала. Оборудование в студии работало исправно. По ее словам, причинно-следственной связи между ожогами и услугой нет.

Суд первой инстанции с пострадавшей посетительницей согласилась. Правда, объем ее требований значительно уменьшила. Суд взыскал с хозяйки салона сумму за неудачную процедуру и 50 000 рублей морального вреда. Суд пришел к выводу, что из-за профессиональных ошибок сотрудников студии произошли неблагоприятные последствия. Компенсацию морального вреда суд первой инстанции снизил исходя из критерия разумности. А деньги за лечение не взыскали, потому что гражданка с ожогами могла по полису обязательного медицинского страхования обратиться не в коммерческую, а в государственную клинику. Упущенную выгоду из-за временной нетрудоспособности тоже не стали взыскивать, потому что гражданка, пришедшая в солярий, не работает официально.

Суд апелляционной инстанции, а вслед за ней и кассационная инстанция отменили решение суда первой инстанции и вообще отказали пострадавшей в ее требованиях. Суды заявили, что клиентка салона обратилась в частные клиники, а не в государственную. Причем сделала она это не сразу, а спустя несколько дней после похода в солярий. Кроме того, оборудование студии работало исправно. Суды пришли к следующему выводу - гражданка не доказала, что услуги солярия ей были оказаны некачественно.

Гражданка обратилась с жалобой в Верховный Суд РФ.

По мнению высокой судебной инстанции, местные суды, когда разбирали дело, не оценили в совокупности доказательства того, что сначала клиентке оказали услугу, а в последующем у нее появился ожог. При этом, подчеркнул Верховный Суд РФ, местные суды, когда рассматривали этот спор, почему-то не учли, что посетительнице студии загара потребовалось время для обращения к врачам. Ведь гражданка не сразу поняла, что возникшие у нее проблемы с кожей - это именно ожог от ламп солярия. Да и где лечиться человеку, в частной или государственной клинике, решает сам гражданин.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ объяснила коллегам, что добросовестный потребитель может рассчитывать на качественный сервис. Он не должен заранее собирать доказательства на случай плохого оказания услуг и причинения вреда.

Верховный Суд РФ отменил акты апелляционной и кассационной инстанций и отправил дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции. 

Российская газета – Федеральный выпуск:№260(9205)

1) Видеоурок на русском!

https://www.youtube.com/watch?v=J-vVTtIbhlI

http://echr.coe.int/Pages/home.aspx?p=applicants/rus&c=

2) Инструкция по заполнению формуляра жалобы

http://europeancourt.ru/konvenciya-o-zashhite-prav-cheloveka-i-drugie-oficialnye-dokumenty/

http://www.echr.coe.int/Pages/home.aspx?p=applicants/ol&c=eng

01 мая 2017 г., был подписан Президентом РФ и официально опубликован Федеральный закон N 79-ФЗ «О ратификации Протокола N 15, вносящего изменения в Конвенцию о защите прав человека и основных свобод».

Протокол N 15 к Конвенции предусматривает, в частности, сокращение с шести до четырех месяцев срока на обращение с жалобой в Европейский Суд по правам.

Однако, несмотря на вступление в силу 12 мая 2017 года (через 10 дней после опубликования) названного выше Федерального закона, срок на обращение в ЕСПЧ остается шестимесячным.

1) В доверенности на адвоката исключите все пункты, которые бы давали вашему адвокату лишние полномочие, без вашей подписи подавать в суд  разные заявления, ходатайства и др. (попадаются недобросовестные адвокаты)

2) Не доверяйте не кому полностью даже своему адвокату. Подписывайте все заявления, ходатайства и другое только сами, (есть подставные адвокаты).

3) Заключайте договор с адвокатом, который будет отстаивать ваши права до конца и обязательно прохождения всех инстанций Апелляционной, Кассационной, Надзорной. И обязательно с подачей жалобы в Европейский суд после Апелляционной инстанции. Так как весь этот беспредел в суде идёт с подачи верховного суда РФ, (по закону одно на деле другое).

4) Обязательно фотографируйте свое дело от корки до корки. Так вы сможете контролировать своё дело. Дома за компьютером лучше изучать своё дело. Как говориться доверяй, но проверяй всех судью, секретаря, адвоката, свидетелей и т.д.  (Дома спокойнее)

5) Если есть диктофон, также лучше делать запись судебного заседания. Потом если что сможете доказать и подать жалобу,  что в протоколе неправильно записано, или судья вас оскорбляет и т.д.( Уголовно-процессуальный кодекс ст.241  п.5. Лица, присутствующие в открытом судебном заседании, вправе вести аудиозапись и письменную запись. Проведение фотографирования, видеозаписи и (или) киносъемки допускается с разрешения председательствующего в судебном заседании.)

 6) Сами изучайте законы по своему делу. Хорошая помощь в этом дают разные правовые программы такие как консультант плюс, гарант (это не реклама) покупать не обязательно, есть демо версии, там тоже кое что есть интересное, в общем в интернете есть всё.

7) Пишите жалобы на судью (председателю суда и в квалификационную коллегию судей) по любому поводу, не думайте, что судья стоит на страже закона. Судебная система РФ защищает преступный элемент, поэтому количество осуждённых с каждым годом всё меньше и меньше, а преступность всё больше и больше. (закон физики если где-то убывает, то где-то прибывает). Поэтому судьи фабрикуют протоколы, дела, выносят заведомо незаконные определения, решения суда, соединяют дела вместе делают неразбериху, отказывают в ходатайствах, не дают задавать вопросы свидетелям и вообще затыкают рот, в общем, делают все, чтобы оправдать преступление.

 8) Берите копии судебных заседаний, и особенно протокол последнего судебного заседания, там судьи исправляют свой беспредел, (так как истцы озабочены подачей апелляционной жалобы и не всегда знают, что записано в последнем протоколе.)

 В суде я заявлял устно и письменно отвод судье Шаламовой Л.М. и ходатайства об истребовании доказательств (Том-2 Лд163,177,178.). А в протоколе записано что,  я оказывается сам отказался в суде от всех своих заявлений и ходатайств (Том-2 Лд-204), правда почему-то моей подписи нету в этом протоколе (естественно таких заявлений в суде я не делал, следите за протоколами). Вот такая метаморфоза.

9) Публикуйте свои дела в интернете (если это возможно) я же опубликовал своё дело, это просто, гласность главное оружие против продажных коррумпированных судей, (может, станет стыдно председателю верховного суда РФ  за такие решения, хотя сильно сомневаюсь в этом)

10) Если вы заявляете ходатайства, обязательно подавайте свои ходатайства через канцелярию суда, обязательной регистрацией ваших ходатайств. Параллельно с вашими ходатайствами об истребовании доказательств через суд, сами делайте адвокатские запросы в соответствующие инстанции. Так как суд не всегда удовлетворяет ваши ходатайства или затягивает этот процесс. (Если в ходатайстве было отказано, то это станет предметом рассмотрения в апелляционной (а после – в кассационной) инстанции. )

11)  Сами пишите апелляционные, кассационные, надзорные жалобы и другие бумаги, а то вдруг ваш адвокат заболеет, исчезнет, забудет про вас и т.д. на всякий случай в компьютере, (учитесь, в общем, я сам писал и подавал, так как адвокаты участвовали до вынесения решения суда и потом резко у них пропадал интерес к моему делу, хотя обещали вести дело до конца).

12) Собирайте все чеки, которые вы затратили на судебную тяжбу, в случае выигрыша дела вы можете всё компенсировать, (услуги адвоката, проезд в областной, верховный суд, почтовые расходы и т.д.)

 13) Помните, что вы судитесь не с ответчиками, а с продажными коррумпированными судьями, которые сидят в судах и именуют себя судьям. (У честных судей вы добиваетесь справедливости, хотя я их не видел, но верю в то что они есть.)

14) Если вам Ответчик или судья предложить подписать что либо в суде (мировое соглашение и т.д.), сразу не соглашайтесь, придите домой подумайте, проконсультируйтесь с адвокатом  и т.д. и если это вас устраивает, то подписывайте. И думайте о последствиях этих соглашений,  повторно иск по этим требованиям не предъявить ст.221 ГПК РФ. (Ответчик и судья ничего хорошего вам не предложить подписать.)

Примечание: Вы можете добавить свой совет, отправляйте на почту sudiirossii@yandex.ru

"Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации"

Глава 6. ДОКАЗАТЕЛЬСТВА И ДОКАЗЫВАНИЕ

Статья 56. Обязанность доказывания

1. Каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.
2. Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.
Статья 79. Назначение экспертизы
1. При возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу. Проведение экспертизы может быть поручено судебно-экспертному учреждению, конкретному эксперту или нескольким экспертам.
2. Каждая из сторон и другие лица, участвующие в деле, вправе представить суду вопросы, подлежащие разрешению при проведении экспертизы. Окончательный круг вопросов, по которым требуется заключение эксперта, определяется судом. Отклонение предложенных вопросов суд обязан мотивировать.
Стороны, другие лица, участвующие в деле, имеют право просить суд назначить проведение экспертизы в конкретном судебно-экспертном учреждении или поручить ее конкретному эксперту; заявлять отвод эксперту; формулировать вопросы для эксперта; знакомиться с определением суда о назначении экспертизы и со сформулированными в нем вопросами; знакомиться с заключением эксперта; ходатайствовать перед судом о назначении повторной, дополнительной, комплексной или комиссионной экспертизы.
Статья 87. Дополнительная и повторная экспертизы
1. В случаях недостаточной ясности или неполноты заключения эксперта суд может назначить дополнительную экспертизу, поручив ее проведение тому же или другому эксперту.
2. В связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного заключения, наличием противоречий в заключениях нескольких экспертов суд может назначить по тем же вопросам повторную экспертизу, проведение которой поручается другому эксперту или другим экспертам.
3. В определении суда о назначении дополнительной или повторной экспертизы должны быть изложены мотивы несогласия суда с ранее данным заключением эксперта или экспертов.

В соответствии с Гражданско-процессуальным кодексом РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений. Доказательства представляются сторонами и другими лицами, участвующими в деле. Суд может предложить им представить дополнительные доказательства. В случае, когда представление дополнительных доказательств для сторон и других лиц, участвующих в деле, затруднительно, суд по их ходатайству оказывает им содействие в собирании доказательств.

"Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации"

Глава 6. ДОКАЗАТЕЛЬСТВА И ДОКАЗЫВАНИЕ

 Статья 56. Обязанность доказывания

 1. Каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

 2. Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

 Статья 57. Представление и истребование доказательств

 1. Доказательства представляются сторонами и другими лицами, участвующими в деле. Суд вправе предложить им представить дополнительные доказательства. В случае, если представление необходимых доказательств для этих лиц затруднительно, суд по их ходатайству оказывает содействие в собирании и истребовании доказательств.

 2. В ходатайстве об истребовании доказательства должно быть обозначено доказательство, а также указано, какие обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения и разрешения дела, могут быть подтверждены или опровергнуты этим доказательством, указаны причины, препятствующие получению доказательства, и место нахождения доказательства. Суд выдает стороне запрос для получения доказательства или запрашивает доказательство непосредственно. Лицо, у которого находится истребуемое судом доказательство, направляет его в суд или передает на руки лицу, имеющему соответствующий запрос, для представления в суд.

 3. Должностные лица или граждане, не имеющие возможности представить истребуемое доказательство вообще или в установленный судом срок, должны известить об этом суд в течение пяти дней со дня получения запроса с указанием причин. В случае неизвещения суда, а также в случае невыполнения требования суда о представлении доказательства по причинам, признанным судом неуважительными, на виновных должностных лиц или на граждан, не являющихся лицами, участвующими в деле, налагается штраф - на должностных лиц в размере до одной тысячи рублей, на граждан - до пятисот рублей.

 4. Наложение штрафа не освобождает соответствующих должностных лиц и граждан, владеющих истребуемым доказательством, от обязанности представления его суду.

Статья 59. Относимость доказательств

 Суд принимает только те доказательства, которые имеют значение для рассмотрения и разрешения дела.

Законом установлен общий срок исковой давности в три года, он подлежит применению в виде общего правила, если для соответствующего требования не установлен специальный срок. Специальные сроки исковой могут быть как короче, так и длиннее общего. Примером установления более длительного срока может служить п.1 ст.181 ГК РФ: для исков о применении последствий недействительности ничтожной сделки действует 3-летний срок. В то же время согласно п.2 этой же статьи для исков о признании оспоримой сделки недействительной установлен срок в один год. Сокращенные сроки давности установлены в части второй ГК РФ, в частности, по требованиям: из договора подряда в связи с ненадлежащим качеством работы, из договора перевозки грузов, из договора имущественного страхования. Следует обратить внимание на то, что в ГК РФ сделано исключение для требований, связанных с ненадлежащим качеством работ в отношении зданий и сооружений. К ним применяется общий срок исковой давности.

При пропуске по уважительным причинам сроков, они могут быть восстановлены судом.

Для специальных сроков исковой давности предусмотрены такие же требования, что и для общего, в том числе правила исчисления, приостановления и перерыва, последствия истечения (п. 2 ст. 197 ГК РФ).

Статья 197 ГК РФ не предусматривает перечня сокращенных или более длительных сроков исковой давности. В отличие от прежнего законодательства он заменен отсылкой к законам, предусматривающим такие сроки. Помимо вышеназванных, к специальным срокам исковой давности также относятся:

1) трехмесячный - установлен для предъявления требований о нарушении продавцом права преимущественной покупки (п. 3 ст. 250 ГК РФ, а также см., например, п. 2 ст. 562, п. 3 ст. 1154 ГК РФ и др.);

2) шестимесячный - по искам чекодателя ко всем обязанным лицам (ст. 885 ГК РФ) и др.;

3) годичный - установлен по искам о ненадлежащем качестве работы (ст. 725 ГК РФ); по искам, вытекающим из договора перевозки груза (ст. 797 ГК РФ; см. также п. 1 ст. 408, п. п. 2, 3 ст. 409, ст. 313 КТМ РФ; п. 3 ст. 164 КВВТ РФ, ст. 35 СК РФ и др.);

4) двухгодичный - по искам о недостатках проданного товара (ст. 477 ГК РФ); по требованиям, связанным с имущественным страхованием (ст. 966 ГК РФ; см. также п. 1 ст. 409 КТМ РФ, п. 5 ст. 164 КВВТ РФ и др.);

5) пятилетний - установлен по искам о недостатках работ по строительному подряду (ст. 756 ГК РФ) и др.;

6) шестилетний - иски о возмещении ущерба от загрязнения с судов нефтью не могут быть предъявлены по истечении шести лет со дня инцидента, вызвавшего загрязнение с судов нефтью (ст. 410 КТМ РФ) и др.;

7) десятилетний - по требованиям о недостатках работы по договору бытового подряда (ст. 737 ГК РФ); иски о возмещении ущерба в связи с морской перевозкой опасных и вредных веществ погашаются по истечении десяти лет со дня инцидента, вызвавшего такой ущерб (см. также п. 1 ст. 181 ГК РФ и др.).

"Гражданский кодекс Российской Федерации"

Статья 152. Защита чести, достоинства и деловой репутации

1. Гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Опровержение должно быть сделано тем же способом, которым были распространены сведения о гражданине, или другим аналогичным способом.

По требованию заинтересованных лиц допускается защита чести, достоинства и деловой репутации гражданина и после его смерти.

2. Сведения, порочащие честь, достоинство или деловую репутацию гражданина и распространенные в средствах массовой информации, должны быть опровергнуты в тех же средствах массовой информации. Гражданин, в отношении которого в средствах массовой информации распространены указанные сведения, имеет право потребовать наряду с опровержением также опубликования своего ответа в тех же средствах массовой информации.

3. Если сведения, порочащие честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, содержатся в документе, исходящем от организации, такой документ подлежит замене или отзыву.

4. В случаях, когда сведения, порочащие честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, стали широко известны и в связи с этим опровержение невозможно довести до всеобщего сведения, гражданин вправе требовать удаления соответствующей информации, а также пресечения или запрещения дальнейшего распространения указанных сведений путем изъятия и уничтожения без какой бы то ни было компенсации изготовленных в целях введения в гражданский оборот экземпляров материальных носителей, содержащих указанные сведения, если без уничтожения таких экземпляров материальных носителей удаление соответствующей информации невозможно.

5. Если сведения, порочащие честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, оказались после их распространения доступными в сети "Интернет", гражданин вправе требовать удаления соответствующей информации, а также опровержения указанных сведений способом, обеспечивающим доведение опровержения до пользователей сети "Интернет".

6. Порядок опровержения сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, в иных случаях, кроме указанных в пунктах 2 - 5 настоящей статьи, устанавливается судом.

7. Применение к нарушителю мер ответственности за неисполнение судебного решения не освобождает его от обязанности совершить предусмотренное решением суда действие.

8. Если установить лицо, распространившее сведения, порочащие честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, невозможно, гражданин, в отношении которого такие сведения распространены, вправе обратиться в суд с заявлением о признании распространенных сведений не соответствующими действительности.

9. Гражданин, в отношении которого распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, наряду с опровержением таких сведений или опубликованием своего ответа вправе требовать возмещения убытков и компенсации морального вреда, причиненных распространением таких сведений.

10. Правила пунктов 1 - 9 настоящей статьи, за исключением положений о компенсации морального вреда, могут быть применены судом также к случаям распространения любых не соответствующих действительности сведений о гражданине, если такой гражданин докажет несоответствие указанных сведений действительности. Срок исковой давности по требованиям, предъявляемым в связи с распространением указанных сведений в средствах массовой информации, составляет один год со дня опубликования таких сведений в соответствующих средствах массовой информации.

11. Правила настоящей статьи о защите деловой репутации гражданина, за исключением положений о компенсации морального вреда, соответственно применяются к защите деловой репутации юридического лица.

Статья 181. Сроки исковой давности по недействительным сделкам

1. Срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной (пункт 3 статьи 166) составляет три года. Течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения. При этом срок исковой давности для лица, не являющегося стороной сделки, во всяком случае не может превышать десять лет со дня начала исполнения сделки.

2. Срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Статья 196. Общий срок исковой давности

1. Общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 настоящего Кодекса.

2. Срок исковой давности не может превышать десять лет со дня нарушения права, для защиты которого этот срок установлен, за исключением случаев, установленных Федеральным законом от 6 марта 2006 года N 35-ФЗ "О противодействии терроризму".

Статья 197. Специальные сроки исковой давности

1. Для отдельных видов требований законом могут устанавливаться специальные сроки исковой давности, сокращенные или более длительные по сравнению с общим сроком.

2. Правила статьи 195, пункта 2 статьи 196 и статей 198 - 207 настоящего Кодекса распространяются также на специальные сроки давности, если законом не установлено иное.

Статья 208. Требования, на которые исковая давность не распространяется

Исковая давность не распространяется на:

требования о защите личных не имущественных прав и других нематериальных благ, кроме случаев, предусмотренных законом;

требования вкладчиков к банку о выдаче вкладов;

требования о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина. Однако требования, предъявленные по истечении трех лет с момента возникновения права на возмещение такого вреда, удовлетворяются за прошлое время не более чем за три года, предшествовавшие предъявлению иска, за исключением случаев, предусмотренных Федеральным законом от 6 марта 2006 года N 35-ФЗ "О противодействии терроризму";

требования собственника или иного владельца об устранении всяких нарушений его права, хотя бы эти нарушения не были соединены с лишением владения (статья 304);

другие требования в случаях, установленных законом.

Статья 477. Сроки обнаружения недостатков переданного товара

1. Если иное не установлено законом или договором купли-продажи, покупатель вправе предъявить требования, связанные с недостатками товара, при условии, что они обнаружены в сроки, установленные настоящей статьей.

2. Если на товар не установлен гарантийный срок или срок годности, требования, связанные с недостатками товара, могут быть предъявлены покупателем при условии, что недостатки проданного товара были обнаружены в разумный срок, но в пределах двух лет со дня передачи товара покупателю либо в пределах более длительного срока, когда такой срок установлен законом или договором купли-продажи. Срок для выявления недостатков товара, подлежащего перевозке или отправке по почте, исчисляется со дня доставки товара в место его назначения.

3. Если на товар установлен гарантийный срок, покупатель вправе предъявить требования, связанные с недостатками товара, при обнаружении недостатков в течение гарантийного срока.

В случае, когда на комплектующее изделие в договоре купли-продажи установлен гарантийный срок меньшей продолжительности, чем на основное изделие, покупатель вправе предъявить требования, связанные с недостатками комплектующего изделия, при их обнаружении в течение гарантийного срока на основное изделие.

Если на комплектующее изделие в договоре установлен гарантийный срок большей продолжительности, чем гарантийный срок на основное изделие, покупатель вправе предъявить требования, связанные с недостатками товара, если недостатки комплектующего изделия обнаружены в течение гарантийного срока на него, независимо от истечения гарантийного срока на основное изделие.

4. В отношении товара, на который установлен срок годности, покупатель вправе предъявить требования, связанные с недостатками товара, если они обнаружены в течение срока годности товара.

5. В случаях, когда предусмотренный договором гарантийный срок составляет менее двух лет и недостатки товара обнаружены покупателем по истечении гарантийного срока, но в пределах двух лет со дня передачи товара покупателю, продавец несет ответственность, если покупатель докажет, что недостатки товара возникли до передачи товара покупателю или по причинам, возникшим до этого момента.

Статья 562. Права кредиторов при продаже предприятия

1. Кредиторы по обязательствам, включенным в состав продаваемого предприятия, должны быть до его передачи покупателю письменно уведомлены о его продаже одной из сторон договора продажи предприятия.

2. Кредитор, который письменно не сообщил продавцу или покупателю о своем согласии на перевод долга, вправе в течение трех месяцев со дня получения уведомления о продаже предприятия потребовать либо прекращения или досрочного исполнения обязательства и возмещения продавцом причиненных этим убытков, либо признания договора продажи предприятия недействительным полностью или в соответствующей части.

3. Кредитор, который не был уведомлен о продаже предприятия в порядке, предусмотренном пунктом 1 настоящей статьи, может предъявить иск об удовлетворении требований, предусмотренных пунктом 2 настоящей статьи, в течение года со дня, когда он узнал или должен был узнать о передаче предприятия продавцом покупателю.

4. После передачи предприятия покупателю продавец и покупатель несут солидарную ответственность по включенным в состав переданного предприятия долгам, которые были переведены на покупателя без согласия кредитора.

Статья 725. Давность по искам о ненадлежащем качестве работы

1. Срок исковой давности для требований, предъявляемых в связи с ненадлежащим качеством работы, выполненной по договору подряда, составляет один год, а в отношении зданий и сооружений определяется по правилам статьи 196 настоящего Кодекса.

2. Если в соответствии с договором подряда результат работы принят заказчиком по частям, течение срока исковой давности начинается со дня приемки результата работы в целом.

3. Если законом, иными правовыми актами или договором подряда установлен гарантийный срок и заявление по поводу недостатков результата работы сделано в пределах гарантийного срока, течение срока исковой давности, указанного в пункте 1 настоящей статьи, начинается со дня заявления о недостатках.

Статья 737. Последствия обнаружения недостатков в выполненной работе

1. В случае обнаружения недостатков во время приемки результата работы или после его приемки в течение гарантийного срока, а если он не установлен, - разумного срока, но не позднее двух лет (для недвижимого имущества - пяти лет) со дня приемки результата работы, заказчик вправе по своему выбору осуществить одно из предусмотренных в статье 723 настоящего Кодекса прав либо потребовать безвозмездного повторного выполнения работы или возмещения понесенных им расходов на исправление недостатков своими средствами или третьими лицами.

2. В случае обнаружения существенных недостатков результата работы заказчик вправе предъявить подрядчику требование о безвозмездном устранении таких недостатков, если докажет, что они возникли до принятия результата работы заказчиком или по причинам, возникшим до этого момента. Это требование может быть предъявлено заказчиком, если указанные недостатки обнаружены по истечении двух лет (для недвижимого имущества - пяти лет) со дня принятия результата работы заказчиком, но в пределах установленного для результата работы срока службы или в течение десяти лет со дня принятия результата работы заказчиком, если срок службы не установлен.

3. При невыполнении подрядчиком требования, указанного в пункте 2 настоящей статьи, заказчик вправе в течение того же срока потребовать либо возврата части цены, уплаченной за работу, либо возмещения расходов, понесенных в связи с устранением недостатков заказчиком своими силами или с помощью третьих лиц либо отказаться от исполнения договора и потребовать возмещения причиненных убытков.

Статья 756. Сроки обнаружения ненадлежащего качества строительных работ

При предъявлении требований, связанных с ненадлежащим качеством результата работ, применяются правила, предусмотренные пунктами 1 - 5 статьи 724 настоящего Кодекса.

При этом предельный срок обнаружения недостатков, в соответствии с пунктами 2 и 4 статьи 724 настоящего Кодекса, составляет пять лет.

Статья 797. Претензии и иски по перевозкам грузов

1. До предъявления к перевозчику иска, вытекающего из перевозки груза, обязательно предъявление ему претензии в порядке, предусмотренном соответствующим транспортным уставом или кодексом.

2. Иск к перевозчику может быть предъявлен грузоотправителем или грузополучателем в случае полного или частичного отказа перевозчика удовлетворить претензию либо неполучения от перевозчика ответа в тридцатидневный срок.

3. Срок исковой давности по требованиям, вытекающим из перевозки груза, устанавливается в один год с момента, определяемого в соответствии с транспортными уставами и кодексами.

Статья 885. Последствия не оплаты чека

1. В случае отказа плательщика от оплаты чека чекодержатель вправе по своему выбору предъявить иск к одному, нескольким или ко всем обязанным по чеку лицам (чекодателю, авалистам, индоссантам), которые несут перед ним солидарную ответственность.

2. Чекодержатель вправе потребовать от указанных лиц оплаты суммы чека, своих издержек на получение оплаты, а также процентов в соответствии с пунктом 1 статьи 395 настоящего Кодекса.

Такое же право принадлежит обязанному по чеку лицу после того, как оно оплатило чек.

3. Иск чекодержателя к лицам, указанным в пункте 1 настоящей статьи, может быть предъявлен в течение шести месяцев со дня окончания срока предъявления чека к платежу. Регрессные требования по искам обязанных лиц друг к другу погашаются с истечением шести месяцев со дня, когда соответствующее обязанное лицо удовлетворило требование, или со дня предъявления ему иска.

Статья 966. Исковая давность по требованиям, связанным с имущественным страхованием

1. Срок исковой давности по требованиям, вытекающим из договора имущественного страхования, за исключением договора страхования риска ответственности по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда жизни, здоровью или имуществу других лиц, составляет два года.

2. Срок исковой давности по требованиям, вытекающим из договора страхования риска ответственности по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда жизни, здоровью или имуществу других лиц, составляет три года (статья 196).

Статья 1154. Срок принятия наследства

1. Наследство может быть принято в течение шести месяцев со дня открытия наследства.

В случае открытия наследства в день предполагаемой гибели гражданина (пункт 1 статьи 1114) наследство может быть принято в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу решения суда об объявлении его умершим.

2. Если право наследования возникает для других лиц вследствие отказа наследника от наследства или отстранения наследника по основаниям, установленным статьей 1117 настоящего Кодекса, такие лица могут принять наследство в течение шести месяцев со дня возникновения у них права наследования.

3. Лица, для которых право наследования возникает только вследствие непринятия наследства другим наследником, могут принять наследство в течение трех месяцев со дня окончания срока, указанного в пункте 1 настоящей статьи.

"Кодекс торгового мореплавания Российской Федерации"

§ 2. ИСКОВАЯ ДАВНОСТЬ

Статья 408. Срок исковой давности по требованиям, вытекающим из договора морской перевозки груза

1. К требованиям, вытекающим из договора морской перевозки груза, применяется годичный срок исковой давности.

2. Указанный срок исчисляется по требованиям:

возмещения ущерба за утрату груза - по истечении тридцати дней со дня, в который груз должен быть выдан, при перевозке в смешанном сообщении - по истечении четырех месяцев со дня приема груза для перевозки;

возмещения ущерба за повреждение груза, просрочки его доставки и возврата перебора или взыскания недобора провозных платежей - со дня выдачи груза и, если груз не был выдан, - со дня, в который он должен быть выдан;

возмещения убытков за неподачу судна или подачу его с опозданием, платы за простой судна и досрочную погрузку или выгрузку груза - со дня окончания месяца, следующего за тем, в котором началась или должна была начаться перевозка груза;

ко всем остальным случаям - со дня наступления события, послужившего основанием для предъявления требования.

Статья 409. Исковая давность по иным требованиям

1. К требованиям, вытекающим из договора морской перевозки пассажира в заграничном сообщении, за исключением случая, предусмотренного пунктом 1 статьи 197 настоящего Кодекса, договора морского страхования, а также из столкновения судов и осуществления спасательных операций, применяется двухгодичный срок исковой давности.

Указанный срок исчисляется:

1) по требованиям, вытекающим из договора перевозки пассажира в заграничном сообщении, за исключением случая, предусмотренного пунктом 1 статьи 197 настоящего Кодекса:

в случае повреждения здоровья пассажира - со дня высадки пассажира на берег;

в случае смерти пассажира, происшедшей во время его перевозки, - с того дня, когда пассажир должен был высадиться на берег;

в случае повреждения здоровья во время перевозки, вызвавшего смерть пассажира после его высадки на берег, - со дня его смерти при условии, что данный срок не превышает три года со дня высадки пассажира на берег;

в случае утраты или повреждения багажа пассажира - со дня выгрузки багажа или со дня, когда багаж должен быть выгружен, в зависимости от того, какая из дат является более поздней;

2) по требованиям, вытекающим из договора морского страхования, - со дня возникновения права на иск;

3) по требованиям возмещения убытков от столкновения судов - со дня столкновения судов;

4) по требованиям, возникающим из спасательных операций, - со дня окончания спасательной операции.

2. К требованиям, вытекающим из договора буксировки, договора морского агентирования, договора морского посредничества, тайм-чартера, бербоут-чартера и из общей аварии, применяется годичный срок исковой давности.

Указанный срок исчисляется:

1) по требованиям, вытекающим из договора буксировки, договора морского агентирования, договора морского посредничества, тайм-чартера и бербоут-чартера, - со дня возникновения права на иск;

2) по требованиям, возникающим из общей аварии, - со дня составления диспаши.

3. К регрессным требованиям, предусмотренным статьей 313 настоящего Кодекса, применяется годичный срок исковой давности, исчисляемый со дня уплаты соответствующей суммы.

Статья 410. Исковая давность по требованиям возмещения ущерба от загрязнения с судов нефтью, ущерба от загрязнения бункерным топливом и ущерба в связи с морской перевозкой опасных и вредных веществ

1. Иски о возмещении ущерба от загрязнения с судов нефтью и ущерба от загрязнения бункерным топливом могут быть предъявлены в течение трех лет со дня причинения такого ущерба, но до истечения шести лет со дня инцидента, в результате которого причинен такой ущерб.

Если инцидент состоит из ряда происшествий, шестилетний период исчисляется со дня первого происшествия.

2. Иск о возмещении ущерба в связи с морской перевозкой опасных и вредных веществ может быть предъявлен в течение трех лет со дня, когда лицо, понесшее ущерб, узнало или должно было узнать о причиненном ущербе и о том, кто является собственником судна, либо в течение десяти лет со дня инцидента, в результате которого причинен такой ущерб.

Если инцидент состоит из ряда происшествий, десятилетний период исчисляется со дня последнего происшествия.

"Кодекс внутреннего водного транспорта Российской Федерации"

Статья 164. Сроки исковой давности

1. Иски к перевозчику или буксировщику, возникшие в связи с осуществлением перевозок грузов, багажа или буксировки буксируемых объектов, могут быть предъявлены в случае полного или частичного отказа перевозчика или буксировщика удовлетворить претензию либо в случае неполучения ответа перевозчика или буксировщика на предъявленную претензию в тридцатидневный срок.

2. Течение срока исковой давности начинается со дня наступления события, послужившего основанием предъявления претензии.

3. Срок исковой давности устанавливается:

по требованиям к перевозчику или буксировщику, возникающим в связи с осуществлением перевозок грузов или буксировки буксируемых объектов, - один год;

по требованиям к перевозчику, возникающим в связи с осуществлением перевозок пассажиров и их багажа, - три года.

4. Иски перевозчиков или буксировщиков к пассажирам, грузоотправителям, грузополучателям, отправителям буксируемых объектов и получателям буксируемых объектов, другим юридическим и физическим лицам, возникающие в связи с осуществлением перевозок грузов, пассажиров и их багажа, буксировки буксируемых объектов, могут быть предъявлены в течение одного года со дня наступления события, послужившего основанием предъявления таких исков.

5. Иски по требованиям, возникающим в связи со столкновением судов и с осуществлением спасательной операции, могут быть предъявлены в течение двух лет.

"Семейный кодекс Российской Федерации"

Статья 35. Владение, пользование и распоряжение общим имуществом супругов

1. Владение, пользование и распоряжение общим имуществом супругов осуществляются по обоюдному согласию супругов.

2. При совершении одним из супругов сделки по распоряжению общим имуществом супругов предполагается, что он действует с согласия другого супруга.

Сделка, совершенная одним из супругов по распоряжению общим имуществом супругов, может быть признана судом недействительной по мотивам отсутствия согласия другого супруга только по его требованию и только в случаях, если доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать о несогласии другого супруга на совершение данной сделки.

3. Для совершения одним из супругов сделки по распоряжению недвижимостью и сделки, требующей нотариального удостоверения и (или) регистрации в установленном законом порядке, необходимо получить нотариально удостоверенное согласие другого супруга.

Супруг, чье нотариально удостоверенное согласие на совершение указанной сделки не было получено, вправе требовать признания сделки недействительной в судебном порядке в течение года со дня, когда он узнал или должен был узнать о совершении данной сделки.

"Трудовой кодекс Российской Федерации" 

Статья 392. Сроки обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора

Работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки.

Работодатель имеет право обратиться в суд по спорам о возмещении работником ущерба, причиненного работодателю, в течение одного года со дня обнаружения причиненного ущерба.

При пропуске по уважительным причинам сроков, установленных частями первой и второй настоящей статьи, они могут быть восстановлены судом.

"Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации"

Статья 112. Восстановление процессуальных сроков

1. Лицам, пропустившим установленный федеральным законом процессуальный срок по причинам, признанным судом уважительными, пропущенный срок может быть восстановлен.

2. Заявление о восстановлении пропущенного процессуального срока подается в суд, в котором надлежало совершить процессуальное действие, и рассматривается в судебном заседании. Лица, участвующие в деле, извещаются о времени и месте судебного заседания, однако их неявка не является препятствием к разрешению поставленного перед судом вопроса.

3. Одновременно с подачей заявления о восстановлении пропущенного процессуального срока должно быть совершено необходимое процессуальное действие (подана жалоба, представлены документы), в отношении которого пропущен срок.

4. Заявление о восстановлении пропущенного процессуального срока, установленного частью второй статьи 376, частью второй статьи 391.2 и частью второй статьи 391.11 настоящего Кодекса, подается в суд, рассмотревший дело по первой инстанции. Указанный срок может быть восстановлен только в исключительных случаях, когда суд признает уважительными причины его пропуска по обстоятельствам, объективно исключающим возможность подачи кассационной или надзорной жалобы в установленный срок (тяжелая болезнь лица, подающего жалобу, его беспомощное состояние и другое), и эти обстоятельства имели место в период не позднее одного года со дня вступления обжалуемого судебного постановления в законную силу.

5. На определение суда о восстановлении или об отказе в восстановлении пропущенного процессуального срока может быть подана частная жалоба.

В _______________________
(наименование суда)
от _______________________
(ФИО полностью, адрес)

                                                         ЗАЯВЛЕНИЕ

                                      освобождение от уплаты госпошлины

Мною подано заявление (исковое заявление, апелляционная жалоба) ____________ (указать, о чем заявление) в суд.

При подаче заявления необходимо оплатить госпошлину в размере _______ руб.

Считаю, что я должен быть освобожден от уплаты госпошлины в суд, поскольку _________ (указать имеющиеся основания для освобождения от уплаты госпошлины при обращении в суд).

На основании изложенного, руководствуясь статьей 89 Гражданского процессуального кодекса РФ, статьями 333.20, 333.36 Налогового кодекса РФ, Федерального закона ст. ….

                                Прошу:

Освободить меня _________ (ФИО заявителя) от уплаты государственной пошлины.

Перечень прилагаемых к заявлению документов:

1.

2.

Документы, подтверждающие наличие основания для освобождения от уплаты госпошлины

Дата подачи заявления «___»_________ ____ г.                                 Подпись _______

"Налоговый кодекс РФ (НК РФ) часть 2"

Статья 333.36. Льготы при обращении в суды общей юрисдикции, а также к мировым судьям

 1. От уплаты государственной пошлины по делам, рассматриваемым в судах общей юрисдикции, а также мировыми судьями, освобождаются:

 1) истцы - по искам о взыскании заработной платы (денежного содержания) и иным требованиям, вытекающим из трудовых правоотношений, а также по искам о взыскании пособий;

 2) истцы - по искам о взыскании алиментов;

 3) истцы - по искам о возмещении вреда, причиненного увечьем или иным повреждением здоровья, а также смертью кормильца;

 4) истцы - по искам о возмещении имущественного и (или) морального вреда, причиненного преступлением;

 5) организации и физические лица - за выдачу им документов в связи с уголовными делами и делами о взыскании алиментов;

 6) стороны - при подаче апелляционных, кассационных жалоб по искам о расторжении брака;

 7) организации и физические лица - при подаче в суд:

 заявлений об отсрочке (рассрочке) исполнения решений, об изменении способа или порядка исполнения решений, о повороте исполнения решения, восстановлении пропущенных сроков, пересмотре решения, определения или постановления суда по вновь открывшимся обстоятельствам, о пересмотре заочного решения судом, вынесшим это решение;

 жалоб на действия (бездействие) судебного пристава-исполнителя, а также жалоб на постановления по делам об административных правонарушениях, вынесенных уполномоченными на то органами;

 частных жалоб на определения суда, в том числе об обеспечении иска или о замене одного вида обеспечения другим, о прекращении или приостановлении дела, об отказе в сложении или уменьшении размера штрафа, наложенного судом;

 8) физические лица - при подаче кассационных жалоб по уголовным делам, в которых оспаривается правильность взыскания имущественного вреда, причиненного преступлением;

 9) прокуроры - по заявлениям в защиту прав, свобод и законных интересов граждан, неопределенного круга лиц или интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации и муниципальных образований;

 10) истцы - по искам о возмещении имущественного и (или) морального вреда, причиненного в результате уголовного преследования, в том числе по вопросам восстановления прав и свобод;

 11) реабилитированные лица и лица, признанные пострадавшими от политических репрессий, - при обращении по вопросам, возникающим в связи с применением законодательства о реабилитации жертв политических репрессий, за исключением споров между этими лицами и их наследниками;

 12) вынужденные переселенцы и беженцы - при подаче жалоб на отказ в регистрации ходатайства о признании их вынужденными переселенцами или беженцами;

 13) уполномоченный федеральный орган исполнительной власти по контролю (надзору) в области защиты прав потребителей (его территориальные органы), а также иные федеральные органы исполнительной власти, осуществляющие функции по контролю и надзору в области защиты прав потребителей и безопасности товаров (работ, услуг) (их территориальные органы), органы местного самоуправления, общественные объединения потребителей (их ассоциации, союзы) - по искам, предъявляемым в интересах потребителя, группы потребителей, неопределенного круга потребителей;

 14) физические лица - при подаче в суд заявлений об усыновлении и (или) удочерении ребенка;

 15) истцы - при рассмотрении дел о защите прав и законных интересов ребенка;

 16) Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации - при подаче ходатайства о проверке вступившего в законную силу решения, приговора, определения или постановления суда либо постановления судьи;

 17) истцы - по искам не имущественного характера, связанным с защитой прав и законных интересов инвалидов;

 18) заявители - по делам о госпитализации гражданина в медицинскую организацию, оказывающую психиатрическую помощь в стационарных условиях, в не добровольном порядке и (или) психиатрическом освидетельствовании в недобровольном порядке;

 19) государственные органы, органы местного самоуправления, выступающие по делам, рассматриваемым в судах общей юрисдикции, а также мировыми судьями, в качестве истцов или ответчиков;

 20) утратил силу с 1 января 2013 года. - Федеральный закон от 27.12.2009 N 374-ФЗ;

 21) авторы результата интеллектуальной деятельности - по искам о предоставлении им права использования результата интеллектуальной деятельности, исключительное право на который принадлежит другому лицу (принудительная лицензия).

 2. От уплаты государственной пошлины по делам, рассматриваемым в судах общей юрисдикции, а также мировыми судьями, с учетом положений пункта 3 настоящей статьи освобождаются:

 1) общественные организации инвалидов, выступающие в качестве истцов и ответчиков;

 2) истцы - инвалиды I и II группы;

 3) ветераны Великой Отечественной войны, ветераны боевых действий, ветераны военной службы, обращающиеся за защитой своих прав, установленных законодательством о ветеранах;

 4) истцы - по искам, связанным с нарушением прав потребителей;

 5) истцы - пенсионеры, получающие пенсии, назначаемые в порядке, установленном пенсионным законодательством Российской Федерации, - по искам имущественного характера к Пенсионному фонду Российской Федерации, негосударственным пенсионным фондам либо к федеральным органам исполнительной власти, осуществляющим пенсионное обеспечение лиц, проходивших военную службу.

 3. При подаче в суды общей юрисдикции, а также мировым судьям исковых заявлений имущественного характера и (или) исковых заявлений, содержащих одновременно требования имущественного и неимущественного характера, плательщики, указанные в пункте 2 настоящей статьи, освобождаются от уплаты государственной пошлины в случае, если цена иска не превышает 1 000 000 рублей. В случае, если цена иска превышает 1 000 000 рублей, указанные плательщики уплачивают государственную пошлину в сумме, исчисленной в соответствии с подпунктом 1 пункта 1 статьи 333.19 настоящего Кодекса и уменьшенной на сумму государственной пошлины, подлежащей уплате при цене иска 1 000 000 рублей.

 Статья 333.37. Льготы при обращении в арбитражные суды

 1. От уплаты государственной пошлины по делам, рассматриваемым в арбитражных судах, освобождаются:

 1) прокуроры и иные органы, обращающиеся в арбитражные суды в случаях, предусмотренных законом, в защиту государственных и (или) общественных интересов;

 1.1) государственные органы, органы местного самоуправления, выступающие по делам, рассматриваемым в арбитражных судах, в качестве истцов или ответчиков;

 2) истцы по искам, связанным с нарушением прав и законных интересов ребенка;

 3) авторы результата интеллектуальной деятельности - по искам о предоставлении им права использования результата интеллектуальной деятельности, исключительное право на который принадлежит другому лицу (принудительная лицензия).

 2. От уплаты государственной пошлины по делам, рассматриваемым в арбитражных судах, с учетом положений пункта 3 настоящей статьи освобождаются:

 1) общественные организации инвалидов, выступающие в качестве истцов и ответчиков;

 2) истцы - инвалиды I и II группы.

 3. При подаче в арбитражные суды исковых заявлений имущественного характера и (или) исковых заявлений, содержащих одновременно требования имущественного и не имущественного характера, плательщики, указанные в пункте 2 настоящей статьи, освобождаются от уплаты государственной пошлины в случае, если цена иска не превышает 1 000 000 рублей. В случае, если цена иска превышает 1 000 000 рублей, указанные плательщики уплачивают государственную пошлину в сумме, исчисленной в соответствии с подпунктом 1 пункта 1 статьи 333.21 настоящего Кодекса и уменьшенной на сумму государственной пошлины, подлежащей уплате при цене иска 1 000 000 рублей.

Суд вправе рассмотреть дело в отсутствии ответчика, если сведения о причинах его неявки отсутствуют, либо если суд признает причины неявки неуважительными, либо если ответчик умышленно затягивает производство по делу.

"Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации"
 

Статья 167. Последствия неявки в судебное заседание лиц, участвующих в деле, их представителей

 1. Лица, участвующие в деле, обязаны известить суд о причинах неявки и представить доказательства уважительности этих причин.

 2. В случае неявки в судебное заседание кого-либо из лиц, участвующих в деле, в отношении которых отсутствуют сведения об их извещении, разбирательство дела откладывается.

 В случае, если лица, участвующие в деле, извещены о времени и месте судебного заседания, суд откладывает разбирательство дела в случае признания причин их неявки уважительными.

 3. Суд вправе рассмотреть дело в случае неявки кого-либо из лиц, участвующих в деле и извещенных о времени и месте судебного заседания, если ими не представлены сведения о причинах неявки или суд признает причины их неявки неуважительными.

 В случае, если гражданин, в отношении которого подано заявление о признании его недееспособным, надлежащим образом извещен о времени и месте судебного разбирательства, рассмотрение дела в его отсутствие допускается при условии признания судом причин его неявки неуважительными.

 4. Суд вправе рассмотреть дело в отсутствие ответчика, извещенного о времени и месте судебного заседания, если он не сообщил суду об уважительных причинах неявки и не просил рассмотреть дело в его отсутствие.

 5. Стороны вправе просить суд о рассмотрении дела в их отсутствие и направлении им копий решения суда.

 6. Суд может отложить разбирательство дела по ходатайству лица, участвующего в деле, в связи с неявкой его представителя по уважительной причине.

В ходе рассмотрения гражданских дел нередки случаи уклонения лиц, участвующих в споре, в частности ответчиков, от участия в процессе, в том числе с целью затянуть судебное разбирательство. Одной из мер защиты от затягивания процесса является заочное производство, основания и порядок осуществления которого установлены гл. 22 ГПК РФ. При заочном производстве рассмотрение дела осуществляется в отсутствие ответчика с соблюдением условий, указанных в ч. 1 ст. 233 ГПК РФ. По результатам рассмотрения дела суд принимает решение, которое именуется заочным (ст. 234 ГПК РФ), в котором должно содержаться разъяснение о сроке и порядке подачи заявления об отмене заочного решения суда.

Заявление об отмене заочного решения в случае несогласия с ним вправе подать только ответчик. Истец и другие лица, участвующие в деле, такой возможности не имеют. Основным мотивом ответчика, решившим подать заявление об отмене заочного решения, является возобновление рассмотрения существа дела, предоставление ему возможности отстоять свою правоту в новом состязательном разбирательстве с учетом преимуществ личного в нем участия.

Процессуальный срок на подачу заявления об отмене заочного решения составляет семь календарных дней со дня вручения копии заочного решения ответчику, в который не включаются нерабочие дни. Указанное обеспечивается путем ее отправки заказным письмом с уведомлением о вручении, что должно быть произведено не позднее чем в течение трех дней со дня принятия заочного решения. Кроме того, ответчик также может обратиться за получением копии заочного решения в суд. В таком случае день ее вручения будет зафиксирован работником аппарата суда.

Заявление об отмене заочного решения суда подается в суд с копиями, число которых соответствует числу лиц, участвующих в деле. При этом согласно ч. 3 ст. 238 ГПК РФ за подачу заявления государственная пошлина не взимается. Срок подачи заявления об отмене заочного решения при его пропуске может быть согласно ст. 112 ГПК РФ восстановлен в случае наличия уважительных причин пропуска. Для этого вместе с заявлением подается и ходатайство о восстановлении пропущенного срока, которое может составляться как отдельным документом, так и содержаться в тексте самого заявления. Суд может вернуть заявление об отмене заочного решения в случае пропуска процессуального срока и если заявление не содержит ходатайства о восстановлении пропущенного срока, либо в удовлетворении требования о восстановлении срока подачи заявления об отмене заочного решения суда отказано.

Заявление об отмене заочного решения рассматривается судом в судебном заседании в течение десяти дней со дня поступления его в суд (ст. 240 ГПК РФ), при этом неявка лиц, участвующих в деле и извещенных о времени и месте судебного заседания, не препятствует рассмотрению заявления. По результатам рассмотрения судом выносится одно из следующих определений: об отказе в удовлетворении заявления; об отмене заочного решения и о возобновлении рассмотрения дела по существу в том же или ином составе судей.

В качестве оснований отмены заочного решения суда ст. 242 ГПК РФ установлены: уважительность причин неявки в судебное заседание ответчика, о которых он не имел возможности своевременно сообщить суду (болезнь, при условии, что она препятствовала уведомлению суда о неявке, длительная командировка, ненадлежащее извещение о судебном заседании и другие причины, исходя из обстоятельств дела); ссылка ответчика на обстоятельства и предоставление им доказательств, которые могут повлиять на содержание решения суда. Законодателем предусмотрено так, что только одновременное сочетание этих двух факторов может привести к отмене заочного решения и возобновлению рассмотрения дела.

Так, в 2022 году Локтевским районным судом вынесено заочное решение по гражданскому делу, которым иск ИП Инюшина К.А. к Бычину А.Н. о взыскании задолженности по оплате жилищно-коммунальных услуг оставлен удовлетворен. Не согласившись с вынесенным решением, ответчик Бычин А.Н. 10.02.2023 обратился с заявлением об отмене заочного решения. В обосновании своих требований указал, что не был надлежаще уведомлен о времени рассмотрения дела на 01.09.2022, на дату рассмотрения дела он находился на работе вахтовым методом в Ямало-Ненском автономном округе. О вынесенном решении узнал от службы судебных приставов, после чего принял меры по получению решения, которое получил 02.02.2023. При этом, просил восстановить срок на подачу заявления об отмене заочного решения, пропустившего его по уважительной причине. Определением суда от 07.03.2023 указанное заочное решение суда было отменено, возобновлено рассмотрение дела по существу, по результатом которого судом вынесено решение об оставлении без удовлетворения заявленных исковых требований истца в полном объеме.

       Таким образом, отмена заочного решения суда осуществляется через подачу заявления в суд, который принял это решение об его отмене.

"Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации"

Статья 259. Протокол судебного заседания

6. Протокол должен быть изготовлен и подписан председательствующим и секретарем судебного заседания в течение 3 суток со дня окончания судебного заседания. Протокол в ходе судебного заседания может изготавливаться по частям, которые, как и протокол в целом, подписываются председательствующим и секретарем. По ходатайству сторон им может быть предоставлена возможность ознакомиться с частями протокола по мере их изготовления.

7. Ходатайство об ознакомлении с протоколом судебного заседания подается сторонами в письменном виде в течение 3 суток со дня окончания судебного заседания. Указанный срок может быть восстановлен, если ходатайство не было подано по уважительным причинам. Ходатайство не подлежит удовлетворению, если уголовное дело уже направлено в апелляционную инстанцию или по истечении срока, предоставленного для апелляционного обжалования, находится в стадии исполнения. Председательствующий обеспечивает сторонам возможность ознакомления с протоколом судебного заседания в течение 3 суток со дня получения ходатайства. Председательствующий вправе предоставить возможность ознакомления с протоколом и иным участникам судебного разбирательства по их ходатайству и в части, касающейся их показаний. Если протокол судебного заседания в силу объективных обстоятельств изготовлен по истечении 3 суток со дня окончания судебного заседания, то участники судебного разбирательства, подавшие ходатайства, должны быть извещены о дате подписания протокола и времени, когда они могут с ним ознакомиться. Время ознакомления с протоколом судебного заседания устанавливается председательствующим в зависимости от объема указанного протокола, однако оно не может быть менее 5 суток с момента начала ознакомления. В исключительных случаях председательствующий по ходатайству лица, знакомящегося с протоколом, может продлить установленное время. В случае, если участник судебного разбирательства явно затягивает время ознакомления с протоколом, председательствующий вправе своим постановлением установить определенный срок для ознакомления с ним.

8. Копия протокола изготавливается по письменному ходатайству участника судебного разбирательства и за его счет.

Статья 260. Замечания на протокол судебного заседания

1. В течение 3 суток со дня ознакомления с протоколом судебного заседания стороны могут подать на него замечания.

2. Замечания на протокол рассматриваются председательствующим незамедлительно. В необходимых случаях председательствующий вправе вызвать лиц, подавших замечания, для уточнения их содержания.

3. По результатам рассмотрения замечаний председательствующий выносит постановление об удостоверении их правильности либо об их отклонении. Замечания на протокол и постановление председательствующего приобщаются к протоколу судебного заседания.

Лица, участвующие в деле, и представители вправе знакомиться с протоколом и в течение ПЯТИ дней со дня его подписания могут подать письменные замечания на протокол с указанием на допущенные в нем неправильности и неполноту. Три дня со дня судебного заседания отводится судье на составление протокола судебного заседания.

 Кроме того следует отметить, что по Инструкции по судебному делопроизводству в районных судах дело сдается в канцелярию суда (где и можно ознакомиться с протоколом) в течение ДЕСЯТИ дней со дня проведения судебного заседания! В связи с этим следует также отметить, что систематически нарушающееся из-за этого право на подачу замечаний на протокол В УСТАНОВЛЕННЫЙ ЗАКОНОМ СРОК должно быть признано судьей-председательствующим УВАЖИТЕЛЬНОЙ причиной для восстановления пропущенного процессуального срока на подачу замечаний на протокол судебного заседания по заявлению лица, подающего эти замечания.

"Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации"

 Статья 230. Составление протокола

 1. Протокол составляется в судебном заседании или при совершении отдельного процессуального действия вне заседания секретарем судебного заседания. Протокол составляется в письменной форме. Для обеспечения полноты составления протокола суд может использовать стенографирование, средства аудиозаписи и иные технические средства.

 В протоколе указывается на использование секретарем судебного заседания средств аудиозаписи и иных технических средств для фиксирования хода судебного заседания. Носитель аудиозаписи приобщается к протоколу судебного заседания.

 2. Лица, участвующие в деле, их представители вправе ходатайствовать об оглашении какой-либо части протокола, о внесении в протокол сведений об обстоятельствах, которые они считают существенными для дела.

 3. Протокол судебного заседания должен быть составлен и подписан не позднее чем через три дня после окончания судебного заседания, протокол отдельного процессуального действия - не позднее чем на следующий день после дня его совершения.

 4. Протокол судебного заседания подписывается председательствующим и секретарем судебного заседания. Все внесенные в протокол изменения, дополнения, исправления должны быть оговорены и удостоверены подписями председательствующего и секретаря судебного заседания.

 Статья 231. Замечания на протокол

 Лица, участвующие в деле, их представители вправе ознакомиться с протоколом и в течение пяти дней со дня его подписания подать в письменной форме замечания на протокол с указанием на допущенные в нем неточности и (или) на его неполноту.

 Статья 232. Рассмотрение замечаний на протокол

 1. Замечания на протокол рассматривает подписавший его судья - председательствующий в судебном заседании, который в случае согласия с замечаниями удостоверяет их правильность, а при несогласии с ними выносит мотивированное определение об их полном или частичном отклонении. Замечания приобщаются к делу во всяком случае.

 2. Замечания на протокол должны быть рассмотрены в течение пяти дней со дня их подачи.

Давайте  приведем примерный перечень фактов, свидетельствующих о предвзятости и необъективности суда, которые могут явиться основанием для  его отвода.
 
— Резкое или грубое обращение судьи с представителями одной из сторон и, напротив, подчеркнуто вежливое обращение с представителями противоположной стороны.

— Случаи личных не процессуальных общений с гражданами, а также с представителями организаций по вопросам, связанным с разбирательством в суде дел этих граждан и организаций, которые позволяют усомниться в беспристрастности суда. 

— Дача судьей советов и правовых консультаций одной из сторон относительно их действий в судебном процессе.

— Предвзятое  отношение  к лицам, участвующим в судопроизводстве, по мотивам их имущественного или должностного положения, принадлежности к общественным объединениям, а также политических и иных убеждений, поведения в процессе.

— Не соблюдение установленных законом процессуальных сроков рассмотрения судебных дел, жалоб и заявлений, в том случае, когда нарушение сроков ущемляет права стороны.

— Публичные заявления, комментарий судебных решений, выступление в средствах массовой информации по существу дел, находящихся в производстве суда, в которых содержится  оценка доказательств, позиции одной из сторон, суждения о виновности или не виновности.

— Действия судьи по воспрепятствованию представителям средств массовой информации к доступу в судебное заседание, освещению ими рассмотрения дела. 

— Нарушение судьей конституционных прав участников судебного разбирательства.

Не соблюдение судьей  установленных законом гарантий равенства прав участников судебного процесса, что может выразиться в следующих проявлениях, свидетельствующих о тенденциозности суда:

— Отказ в удовлетворении обоснованных ходатайств стороны защиты (обвинения) о допросе свидетелей.

— Отказ в назначении судебной экспертизы, если обстоятельства, которые могут быть установлены в заключении эксперта могут повлиять на выводы суда.

-  Отказ в удовлетворении обоснованных ходатайств об исключении доказательств, полученных с нарушением закона.

— Отказ в удовлетворении ходатайства о возвращении уголовного дела прокурору в связи с недостатками обвинительного заключения, препятствующими вынесению судебного акта.

— Формальное разрешение заявленных ходатайств в интересах одной из сторон без приведения мотивов.

— Отказ в приобщении к материалам уголовного дела различных документов, характеризующих личность. 

— Отказ  в приобщении к материалам уголовного дела заключений специалистов, и иных документов, полученных в соответствии с полномочиями адвокатов. 

— Не разъяснение стороне процессуальных прав в судебном заседании и не обеспечение возможности реализации этих прав. 

— Нарушение права подсудимого на защиту. 

— Отказ стороне защиты в выдаче копий вынесенных судом постановлений. 

— Отказ стороне защиты в отводе прокурора, нарушающего Закон. 

— Оглашение судом показаний свидетелей при отсутствии согласия стороны. 

— Изготовление части протокола судебного заседания, не соответствующего его ходу, с которым сторона имела возможность ознакомиться в соответствии с ч. 6 ст. 259 УПК РФ.
 
При этом основаниями для отвода судьи могут явиться не просто нарушения  процессуальных норм либо прав участников уголовного судопроизводства, а  такие нарушения, которые свидетельствуют о том, что суд выступает на стороне защиты или стороне обвинения.
 
Например, по одному из уголовных дел защитник ходатайствовал о допросе лица в качестве специалиста. Суд ходатайство удовлетворил и после допроса специалиста стало очевидным, что заключение судебно-медицинского эксперта является ошибочным, так как получено с нарушением закона и основано на не полно проведенных исследованиях. От заключения экспертизы напрямую зависела квалификация действий подсудимого по ч.1 ст. 111 УК РФ. 
 
Далее судья ходатайство защитника об исключении из доказательств заключения судебно-медицинского эксперта оставила без удовлетворения, не приведя достаточных с точки зрения закона мотивов, а позже отказала в удовлетворении ходатайства о назначении повторной судебно-медицинской экспертизы, позволив себе вынести абсолютно необоснованное постановление. 
 
Поскольку этим судья косвенным образом выразила свое отношение к главному доказательству стороны обвинения – заключения эксперта, то у стороны защиты уже не осталось никаких сомнений относительно тенденциозности судьи. Отвод такому судье являлся основательным и своевременным.
 
Или другой пример, достаточной часто встречающийся в нашей  действительности. Суд допрашивает свидетелей обвинения и свидетелей защиты. По смыслу закона, суд не выступает на стороне обвинения или защиты. Но в ходе допросов свидетелей обвинения, судья задает свидетелям вопросы, уличающие подсудимого в совершении преступления, вопросы защитника, оправдывающие подсудимого, снимает, при этом, позволяя прокурору задавать недопустимые и наводящие вопросы. 
 
А при допросе свидетелей защиты судья неоднократно угрожает им привлечением к уголовной ответственности, вопросы защитника снимает, а  прокурору вновь позволяет задавать  один и тот же вопрос несколько раз, сам судья во время допроса выказывает очевидное неуважение к свидетелям защиты и  симпатию свидетелям обвинения. Такое поведение судьи  является  сигналом к заявлению ему отвода в связи с заметной заинтересованностью в постановлении именно обвинительного приговора. 
 
Реалии современной жизни ставят на повестку дня вопрос о новых основаниях для отвода судей. Так, в литературе предлагается рассматривать в качестве одного из оснований для отвода судьи его некомпетентность, подобно тому, что переводчику, эксперту может быть заявлен отвод в случае обнаружения их некомпетентности (ст. 69, 70 УПК РФ). 
 
Подтверждением часто встречающейся в практике  судейской некомпетентности  являются обзоры  судебной практики. 
При этом под некомпетентностью понимаются совершение судьей профессиональной ошибки, его неправильные действия по делу, незнание им положений закона [1]. 
 
Резник Г.М., характеризуя уровень правоприменителей, заявил:  «Мы сталкиваемся со старой проблемой, о которой еще в позапрошлом веке поэт сказал: «законы святы, да применители лихие супостаты.…Таким образом, законодательство в целом у нас сейчас в приемлемом состоянии. Но — чего скрывать! — на бумаге записано одно, а в жизни мы имеем совсем иное»[2]. 
 
Так, по мнению В. Пастухова, «основные проблемы российского правосудия не в его «коррумпированности» и «зависимости» от власти, а в развивающемся, как раковая опухоль, правовом нигилизме и резком снижении профессионального уровня подготовки судей» [3]. 
 
Багаутдинов Ф.Н. полагает, что некомпетентность судьи не может быть основанием для его отвода по конкретному делу, но может явиться основанием для прекращения его полномочий[4]. 
 
Однако с такой позицией согласиться нельзя, поскольку судья может проявить некомпетентность по конкретному делу либо по определенной категории дел, однако по другой категории может иметь достаточный уровень знаний, навыков и умений, в связи с чем прекращать его полномочия было бы преждевременно. Такая ситуация может встретиться у тех судей, которые ранее работали следователями и вполне ориентируются в уголовных дел, но имеют явные и заметные пробелы в цивилистике, что проявляется при рассмотрении гражданских дел.
 
Следует отметить, что перечень обстоятельств, дающих основание заявить отвод судье, не является исчерпывающим. Таких обстоятельств может возникнуть очень много.
 
Осин В.В. пишет: «Анализ судебной практики свидетельствует: попытки отвести судью, который, осуществляя «правосудие», не подчиняется Конституции РФ и федеральным законам (а это говорит о его личной и прямой заинтересованности в исходе данного дела и неспособности выполнять обязанности судьи), заканчиваются тем, что себя любимого он никогда не отведет, поскольку отвод, заявленный судье, разрешается им же…. Таким образом, как показывает опыт, правовые механизмы, которые позволяли  отстранить судью по причине неспособности выполнять им свои обязанности, в России не работают вовсе (как в описываемом случае) или работают неудовлетворительно»[5].
 
Рассмотрим доступную судебную практику, в том числе и  Верховного Суда РФ по разрешению отводов судьям в связи с нарушением ими законов.
 
Так, доводы жалобы адвоката о том, что председательствующий судья был необъективен (в связи с отказом в удовлетворении ходатайств об исключении доказательств, в связи с отказом допросить перед присяжными в качестве свидетеля, в связи со сделанными председательствующим замечаниями адвокатам) в исходе дела и вынес необоснованное постановление об отказе в удовлетворении ходатайства стороны защиты об отводе, являются несостоятельными, так как все эти доводы судьей были рассмотрены, обоснованно отклонены, о чем вынесены мотивированные постановления в порядке, установленном ст. 65 УПК РФ[6]. 
 
По другому делу, как посчитал ВС РФ, судья обоснованно отклонил отвод, заявленный  подсудимым. Удаление подсудимого из зала суда за нарушение порядка, которое выразилось, в том числе в нарушении установленных уголовно-процессуальным законом правил, создания помех для осуществления судом его полномочий, и неподчинения распоряжениям председательствующего, не может свидетельствовать о какой-либо прямой, личной и иной, заинтересованности председательствующего в исходе дела, поскольку эти действия председательствующего соответствуют требованиям статьи 258 УПК РФ[7].
 
Доводы защитника об отводе председательствующего судьи в связи с тем, что последний в ходе предыдущего кассационного рассмотрения дела предоставил ему недостаточно времени на ознакомление с материалами дела признаны несостоятельными, так как действия судьи при ознакомлении с материалами дела соответствовали требованиям закона, а в родственных отношениях с родственниками осужденного он также не состоит[8]. 
 
По уголовному делу в ходе судебного заседания при рассмотрении ходатайства следователя о продлении срока содержания под стражей С., обвиняемому в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, последним был заявлен отвод судье в связи с возможной его  заинтересованностью в исходе уголовного дела, так как именно этот судья ему — С. — 01 февраля 2010 года в порядке п. 3 ч. 7 ст. 108 УПК РФ продлевал срок задержания на 72 часа; 
 
04 февраля 2010 года избрал по ходатайству следователя меру пресечения в виде заключения под стражу, а также 26 марта 2010 года отказал в удовлетворении жалобы на незаконные действия следователя, поданной в суд в порядке ст. 125 УПК РФ. 
 
Как следует из Кассационного определения заявление об отводе судьи должно содержать в себе ссылку на объективные обстоятельства, свидетельствующие о личной заинтересованности судьи в исходе дела, а не базироваться на абстрактных предположениях. Доводы обвиняемого С. о необъективности и личной заинтересованности судьи носят предположительный, субъективный характер и объективного подтверждения не имеют[9].
 
Калинкина Л.Д. приводит примеры, в частности, судья Городищенского районного суда Пензенской области отказал в удовлетворении отвода, заявленного защитником подсудимого Б. адвокатом Е. на том основании, что у стороны защиты возникли обоснованные сомнения в беспристрастности судьи в связи с тем, что его родная дочь работает в следственном комитете, в том органе, который сформулировал и предъявил обвинение Б. 
 
Данное обстоятельство и то, что судья удовлетворил все ходатайства стороны обвинения и отказывал во всех ходатайствах стороне защиты без приведения каких-либо мотивов, дало основания сомневаться в его беспристрастности, в связи с чем и был заявлен ему отвод.
 
В другом случае отвод был заявлен в связи с тем, что судья выступил инициатором вопроса о возбуждении в отношении подсудимого уголовного дела за оскорбление участников уголовного судопроизводства, в том числе судьи — председательствующего по делу. Отказ в удовлетворении отвода порождал многократные повторные заявления об отводе судьи, которые также оставлялись без удовлетворения[10]. 
 
Багаутдинов Ф.Н. рассматривает с точки зрения обоснованности отвода следующий пример. При разбирательстве уголовного дела об убийстве А. Политковской председательствующий по этому делу судья первоначально принял решение о проведении по делу закрытого судебного заседания. Государственный обвинитель был за рассмотрение дела за закрытыми дверями, защита и потерпевшие протестовали. 
 
Однако уже на следующем судебном заседании судья изменил свое решение и постановил вести процесс в открытом режиме. После этого государственный обвинитель заявил отвод судье, обосновывая это тем, что им были нарушены требования процессуального законодательства. Отвод был отклонен, и судья продолжил рассмотрение дела[11]. В связи с тем возник вопрос, а является ли основанием для отвода то обстоятельство,  что судья отменил  свое собственное решение[12]. 
 
Можно согласиться с Багаутдиновым Ф.Н. в том, что  приведенные действия суда, хотя бы и являющиеся не последовательными и противоречивыми,  не свидетельствуют о его заинтересованности в исходе дела, поскольку  не позволяют сделать вывод о пристрастиях председательствующего. Открытость или закрытость судебного разбирательства  никак не влияют на исход дела и определенному исходу дела не способствуют. 
 
Автор в своей практике неоднократно заявлял отводы судьям в связи с систематическими нарушениями ими норм закона и прав участников процесса при осуществлении правосудия, однако все без исключения  отводы удовлетворены не были, а кассационные инстанции, как правило, не отменяли приговоры в связи с неправильным разрешением отвода судье по указанным основаниям. 
 
В 2001 г.  Ставропольский краевой суд отменил приговор Георгиевского городского суда в отношении Балаба Е.Р., обвиняемой по ч. 1 ст. 213 УК РФ, в связи с тем, что ее отвод дознавателю оставлен без рассмотрения и прокурором не разрешен. Уголовное дело было направлено для производства дополнительного дознания и в дальнейшем было прекращено. Как видно,  отмена приговора имела место по формальным основаниям.
 
Анализ судебной практики по разрешению отвода судье в связи с систематическими нарушениями им  закона  свидетельствует об отсутствии у  сторон эффективных процессуальных возможностей по замене председательствующего на стадии судебного разбирательства. 
 
Этому способствует неопределенность обстоятельств, используемых в качестве оснований  для отвода, указанного в ч. 2 ст. 61 УПК РФ, а также невозможность немедленного обжалования постановления судьи об отказе в удовлетворении отвода. 
 
Вместе с тем, нельзя не учитывать воспитательное и превентивное значение  ходатайств об отводе. Даже если ходатайство не будет удовлетворено, то  сам факт «разоблачения» тенденциозного судьи в глазах  участников процесса и присутствующих не может не оказать на судью положительного воздействия, после таких отводов судьи стараются вести процесс в соответствии с требованиями закона и хотя бы внешне обеспечивать равноправие сторон.
 
Как неоднократно отмечал Конституционный суд РФ, гарантией соблюдения принципа беспристрастности судьи, рассматривающего дело единолично, при разрешении вопроса о заявленном ему отводе является вынесение мотивированного определения, подтверждающего отсутствие обстоятельств, которые позволили бы усомниться в его беспристрастности при рассмотрении данного дела.
 
Если же судья в ответ на мотивированное ходатайство об отводе вынес постановление об отказе, в котором  не ответил на все изложенные доводы, то у стороны возникает право заявить повторный отвод.  
 
Повторный отвод может быть заявлен, если в ходе судебного разбирательства со стороны суда возникли новые обстоятельства, свидетельствующего о его заинтересованности. 
 
В таких условиях и с учетом сложившейся судебной практики у сторон остается возможность доказать заинтересованность судьи при обжаловании вынесенного приговора. 
 
В соответствии с п. 2 ч. 2 ст. 381 УПК РФ: «Основаниями отмены или изменения судебного решения в любом случае являются постановление приговора незаконным составом суда или вынесение вердикта незаконным составом коллегии присяжных заседателей».
 
Пункт 2 части 2 ст. 381 УПК РФ следовало бы расширить, добавив: «а равно, вынесение приговора не объективным и небеспристрастным судом». Давайте  приведем примерный перечень фактов, свидетельствующих о предвзятости и необъективности суда, которые могут явиться основанием для  его отвода.
 
— Резкое или грубое обращение судьи с представителями одной из сторон и, напротив, подчеркнуто вежливое обращение с представителями противоположной стороны.

— Случаи личных не процессуальных общений с гражданами, а также с представителями организаций по вопросам, связанным с разбирательством в суде дел этих граждан и организаций, которые позволяют усомниться в беспристрастности суда. 

— Дача судьей советов и правовых консультаций одной из сторон относительно их действий в судебном процессе.

— Предвзятое  отношение  к лицам, участвующим в судопроизводстве, по мотивам их имущественного или должностного положения, принадлежности к общественным объединениям, а также политических и иных убеждений, поведения в процессе.

— Не соблюдение установленных законом процессуальных сроков рассмотрения судебных дел, жалоб и заявлений, в том случае, когда нарушение сроков ущемляет права стороны.

— Публичные заявления, комментарий судебных решений, выступление в средствах массовой информации по существу дел, находящихся в производстве суда, в которых содержится  оценка доказательств, позиции одной из сторон, суждения о виновности или не виновности.

— Действия судьи по воспрепятствованию представителям средств массовой информации к доступу в судебное заседание, освещению ими рассмотрения дела. 

— Нарушение судьей конституционных прав участников судебного разбирательства.

Не соблюдение судьей  установленных законом гарантий равенства прав участников судебного процесса, что может выразиться в следующих проявлениях, свидетельствующих о тенденциозности суда:

— Отказ в удовлетворении обоснованных ходатайств стороны защиты (обвинения) о допросе свидетелей.

— Отказ в назначении судебной экспертизы, если обстоятельства, которые могут быть установлены в заключении эксперта могут повлиять на выводы суда.

-  Отказ в удовлетворении обоснованных ходатайств об исключении доказательств, полученных с нарушением закона.

— Отказ в удовлетворении ходатайства о возвращении уголовного дела прокурору в связи с недостатками обвинительного заключения, препятствующими вынесению судебного акта.

— Формальное разрешение заявленных ходатайств в интересах одной из сторон без приведения мотивов.

— Отказ в приобщении к материалам уголовного дела различных документов, характеризующих личность. 

— Отказ  в приобщении к материалам уголовного дела заключений специалистов, и иных документов, полученных в соответствии с полномочиями адвокатов. 

— Не разъяснение стороне процессуальных прав в судебном заседании и не обеспечение возможности реализации этих прав. 

— Нарушение права подсудимого на защиту. 

— Отказ стороне защиты в выдаче копий вынесенных судом постановлений. 

— Отказ стороне защиты в отводе прокурора, нарушающего Закон. 

— Оглашение судом показаний свидетелей при отсутствии согласия стороны. 

— Изготовление части протокола судебного заседания, не соответствующего его ходу, с которым сторона имела возможность ознакомиться в соответствии с ч. 6 ст. 259 УПК РФ.
 
При этом основаниями для отвода судьи могут явиться не просто нарушения  процессуальных норм либо прав участников уголовного судопроизводства, а  такие нарушения, которые свидетельствуют о том, что суд выступает на стороне защиты или стороне обвинения.
 
Например, по одному из уголовных дел защитник ходатайствовал о допросе лица в качестве специалиста. Суд ходатайство удовлетворил и после допроса специалиста стало очевидным, что заключение судебно-медицинского эксперта является ошибочным, так как получено с нарушением закона и основано на не полно проведенных исследованиях. От заключения экспертизы напрямую зависела квалификация действий подсудимого по ч.1 ст. 111 УК РФ. 
 
Далее судья ходатайство защитника об исключении из доказательств заключения судебно-медицинского эксперта оставила без удовлетворения, не приведя достаточных с точки зрения закона мотивов, а позже отказала в удовлетворении ходатайства о назначении повторной судебно-медицинской экспертизы, позволив себе вынести абсолютно необоснованное постановление. 
 
Поскольку этим судья косвенным образом выразила свое отношение к главному доказательству стороны обвинения – заключения эксперта, то у стороны защиты уже не осталось никаких сомнений относительно тенденциозности судьи. Отвод такому судье являлся основательным и своевременным.
 
Или другой пример, достаточной часто встречающийся в нашей  действительности. Суд допрашивает свидетелей обвинения и свидетелей защиты. По смыслу закона, суд не выступает на стороне обвинения или защиты. Но в ходе допросов свидетелей обвинения, судья задает свидетелям вопросы, уличающие подсудимого в совершении преступления, вопросы защитника, оправдывающие подсудимого, снимает, при этом, позволяя прокурору задавать недопустимые и наводящие вопросы. 
 
А при допросе свидетелей защиты судья неоднократно угрожает им привлечением к уголовной ответственности, вопросы защитника снимает, а  прокурору вновь позволяет задавать  один и тот же вопрос несколько раз, сам судья во время допроса выказывает очевидное неуважение к свидетелям защиты и  симпатию свидетелям обвинения. Такое поведение судьи  является  сигналом к заявлению ему отвода в связи с заметной заинтересованностью в постановлении именно обвинительного приговора. 
 
Реалии современной жизни ставят на повестку дня вопрос о новых основаниях для отвода судей. Так, в литературе предлагается рассматривать в качестве одного из оснований для отвода судьи его некомпетентность, подобно тому, что переводчику, эксперту может быть заявлен отвод в случае обнаружения их некомпетентности (ст. 69, 70 УПК РФ). 
 
Подтверждением часто встречающейся в практике  судейской некомпетентности  являются обзоры  судебной практики. 
При этом под некомпетентностью понимаются совершение судьей профессиональной ошибки, его неправильные действия по делу, незнание им положений закона [1]. 
 
Резник Г.М., характеризуя уровень правоприменителей, заявил:  «Мы сталкиваемся со старой проблемой, о которой еще в позапрошлом веке поэт сказал: «законы святы, да применители лихие супостаты.…Таким образом, законодательство в целом у нас сейчас в приемлемом состоянии. Но — чего скрывать! — на бумаге записано одно, а в жизни мы имеем совсем иное»[2]. 
 
Так, по мнению В. Пастухова, «основные проблемы российского правосудия не в его «коррумпированности» и «зависимости» от власти, а в развивающемся, как раковая опухоль, правовом нигилизме и резком снижении профессионального уровня подготовки судей» [3]. 
 
Багаутдинов Ф.Н. полагает, что некомпетентность судьи не может быть основанием для его отвода по конкретному делу, но может явиться основанием для прекращения его полномочий[4]. 
 
Однако с такой позицией согласиться нельзя, поскольку судья может проявить некомпетентность по конкретному делу либо по определенной категории дел, однако по другой категории может иметь достаточный уровень знаний, навыков и умений, в связи с чем прекращать его полномочия было бы преждевременно. Такая ситуация может встретиться у тех судей, которые ранее работали следователями и вполне ориентируются в уголовных дел, но имеют явные и заметные пробелы в цивилистике, что проявляется при рассмотрении гражданских дел.
 
Следует отметить, что перечень обстоятельств, дающих основание заявить отвод судье, не является исчерпывающим. Таких обстоятельств может возникнуть очень много.
 
Осин В.В. пишет: «Анализ судебной практики свидетельствует: попытки отвести судью, который, осуществляя «правосудие», не подчиняется Конституции РФ и федеральным законам (а это говорит о его личной и прямой заинтересованности в исходе данного дела и неспособности выполнять обязанности судьи), заканчиваются тем, что себя любимого он никогда не отведет, поскольку отвод, заявленный судье, разрешается им же…. Таким образом, как показывает опыт, правовые механизмы, которые позволяли  отстранить судью по причине неспособности выполнять им свои обязанности, в России не работают вовсе (как в описываемом случае) или работают неудовлетворительно»[5].
 
Рассмотрим доступную судебную практику, в том числе и  Верховного Суда РФ по разрешению отводов судьям в связи с нарушением ими законов.
 
Так, доводы жалобы адвоката о том, что председательствующий судья был необъективен (в связи с отказом в удовлетворении ходатайств об исключении доказательств, в связи с отказом допросить перед присяжными в качестве свидетеля, в связи со сделанными председательствующим замечаниями адвокатам) в исходе дела и вынес необоснованное постановление об отказе в удовлетворении ходатайства стороны защиты об отводе, являются несостоятельными, так как все эти доводы судьей были рассмотрены, обоснованно отклонены, о чем вынесены мотивированные постановления в порядке, установленном ст. 65 УПК РФ[6]. 
 
По другому делу, как посчитал ВС РФ, судья обоснованно отклонил отвод, заявленный  подсудимым. Удаление подсудимого из зала суда за нарушение порядка, которое выразилось, в том числе в нарушении установленных уголовно-процессуальным законом правил, создания помех для осуществления судом его полномочий, и неподчинения распоряжениям председательствующего, не может свидетельствовать о какой-либо прямой, личной и иной, заинтересованности председательствующего в исходе дела, поскольку эти действия председательствующего соответствуют требованиям статьи 258 УПК РФ[7].
 
Доводы защитника об отводе председательствующего судьи в связи с тем, что последний в ходе предыдущего кассационного рассмотрения дела предоставил ему недостаточно времени на ознакомление с материалами дела признаны несостоятельными, так как действия судьи при ознакомлении с материалами дела соответствовали требованиям закона, а в родственных отношениях с родственниками осужденного он также не состоит[8]. 
 
По уголовному делу в ходе судебного заседания при рассмотрении ходатайства следователя о продлении срока содержания под стражей С., обвиняемому в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, последним был заявлен отвод судье в связи с возможной его  заинтересованностью в исходе уголовного дела, так как именно этот судья ему — С. — 01 февраля 2010 года в порядке п. 3 ч. 7 ст. 108 УПК РФ продлевал срок задержания на 72 часа; 
 
04 февраля 2010 года избрал по ходатайству следователя меру пресечения в виде заключения под стражу, а также 26 марта 2010 года отказал в удовлетворении жалобы на незаконные действия следователя, поданной в суд в порядке ст. 125 УПК РФ. 
 
Как следует из Кассационного определения заявление об отводе судьи должно содержать в себе ссылку на объективные обстоятельства, свидетельствующие о личной заинтересованности судьи в исходе дела, а не базироваться на абстрактных предположениях. Доводы обвиняемого С. о необъективности и личной заинтересованности судьи носят предположительный, субъективный характер и объективного подтверждения не имеют[9].
 
Калинкина Л.Д. приводит примеры, в частности, судья Городищенского районного суда Пензенской области отказал в удовлетворении отвода, заявленного защитником подсудимого Б. адвокатом Е. на том основании, что у стороны защиты возникли обоснованные сомнения в беспристрастности судьи в связи с тем, что его родная дочь работает в следственном комитете, в том органе, который сформулировал и предъявил обвинение Б. 
 
Данное обстоятельство и то, что судья удовлетворил все ходатайства стороны обвинения и отказывал во всех ходатайствах стороне защиты без приведения каких-либо мотивов, дало основания сомневаться в его беспристрастности, в связи с чем и был заявлен ему отвод.
 
В другом случае отвод был заявлен в связи с тем, что судья выступил инициатором вопроса о возбуждении в отношении подсудимого уголовного дела за оскорбление участников уголовного судопроизводства, в том числе судьи — председательствующего по делу. Отказ в удовлетворении отвода порождал многократные повторные заявления об отводе судьи, которые также оставлялись без удовлетворения[10]. 
 
Багаутдинов Ф.Н. рассматривает с точки зрения обоснованности отвода следующий пример. При разбирательстве уголовного дела об убийстве А. Политковской председательствующий по этому делу судья первоначально принял решение о проведении по делу закрытого судебного заседания. Государственный обвинитель был за рассмотрение дела за закрытыми дверями, защита и потерпевшие протестовали. 
 
Однако уже на следующем судебном заседании судья изменил свое решение и постановил вести процесс в открытом режиме. После этого государственный обвинитель заявил отвод судье, обосновывая это тем, что им были нарушены требования процессуального законодательства. Отвод был отклонен, и судья продолжил рассмотрение дела[11]. В связи с тем возник вопрос, а является ли основанием для отвода то обстоятельство,  что судья отменил  свое собственное решение[12]. 
 
Можно согласиться с Багаутдиновым Ф.Н. в том, что  приведенные действия суда, хотя бы и являющиеся не последовательными и противоречивыми,  не свидетельствуют о его заинтересованности в исходе дела, поскольку  не позволяют сделать вывод о пристрастиях председательствующего. Открытость или закрытость судебного разбирательства  никак не влияют на исход дела и определенному исходу дела не способствуют. 
 
Автор в своей практике неоднократно заявлял отводы судьям в связи с систематическими нарушениями ими норм закона и прав участников процесса при осуществлении правосудия, однако все без исключения  отводы удовлетворены не были, а кассационные инстанции, как правило, не отменяли приговоры в связи с неправильным разрешением отвода судье по указанным основаниям. 
 
В 2001 г.  Ставропольский краевой суд отменил приговор Георгиевского городского суда в отношении Балаба Е.Р., обвиняемой по ч. 1 ст. 213 УК РФ, в связи с тем, что ее отвод дознавателю оставлен без рассмотрения и прокурором не разрешен. Уголовное дело было направлено для производства дополнительного дознания и в дальнейшем было прекращено. Как видно,  отмена приговора имела место по формальным основаниям.
 
Анализ судебной практики по разрешению отвода судье в связи с систематическими нарушениями им  закона  свидетельствует об отсутствии у  сторон эффективных процессуальных возможностей по замене председательствующего на стадии судебного разбирательства. 
 
Этому способствует неопределенность обстоятельств, используемых в качестве оснований  для отвода, указанного в ч. 2 ст. 61 УПК РФ, а также невозможность немедленного обжалования постановления судьи об отказе в удовлетворении отвода. 
 
Вместе с тем, нельзя не учитывать воспитательное и превентивное значение  ходатайств об отводе. Даже если ходатайство не будет удовлетворено, то  сам факт «разоблачения» тенденциозного судьи в глазах  участников процесса и присутствующих не может не оказать на судью положительного воздействия, после таких отводов судьи стараются вести процесс в соответствии с требованиями закона и хотя бы внешне обеспечивать равноправие сторон.
 
Как неоднократно отмечал Конституционный суд РФ, гарантией соблюдения принципа беспристрастности судьи, рассматривающего дело единолично, при разрешении вопроса о заявленном ему отводе является вынесение мотивированного определения, подтверждающего отсутствие обстоятельств, которые позволили бы усомниться в его беспристрастности при рассмотрении данного дела.
 
Если же судья в ответ на мотивированное ходатайство об отводе вынес постановление об отказе, в котором  не ответил на все изложенные доводы, то у стороны возникает право заявить повторный отвод.  
 
Повторный отвод может быть заявлен, если в ходе судебного разбирательства со стороны суда возникли новые обстоятельства, свидетельствующего о его заинтересованности. 
 
В таких условиях и с учетом сложившейся судебной практики у сторон остается возможность доказать заинтересованность судьи при обжаловании вынесенного приговора. 
 
В соответствии с п. 2 ч. 2 ст. 381 УПК РФ: «Основаниями отмены или изменения судебного решения в любом случае являются постановление приговора незаконным составом суда или вынесение вердикта незаконным составом коллегии присяжных заседателей».
 
Пункт 2 части 2 ст. 381 УПК РФ следовало бы расширить, добавив: «а равно, вынесение приговора не объективным и небеспристрастным судом

а) Председателю суда.

1) Подаёте письменно жалобу через канцелярию суда.

2) Председатель суда ведёт личный приём.

ФЗ от 26.06.1992г. №3132-1 "О статусе судей в Российской Федерации"

ст. 6.2. Полномочия председателей и заместителей председателей судов
п.5) осуществляет общее руководство деятельностью аппарата суда, в том числе назначает на должность и освобождает от должности работников аппарата суда, а также распределяет обязанности между ними, принимает решение о поощрении работников аппарата суда либо о привлечении их к дисциплинарной ответственности, организует работу по повышению квалификации работников аппарата суда;
п.7) осуществляет иные полномочия по организации работы суда.

б) В квалификационную коллегию суда. (в каждом субъекте федерации своя коллегия).
ФЗ от 14.03.2003г. №30 «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации»
Глава II. Полномочия квалификационных коллегий судей.
Ст. 5) приостанавливают, возобновляют либо прекращают полномочия (за исключением прекращения полномочий судей, достигших предельного возраста пребывания в должности судьи), а также приостанавливают, возобновляют либо прекращают отставку судей соответствующих федеральных судов председателей и заместителей председателей районных судов, членов соответствующих советов судей и квалификационных коллегий судей субъектов Российской Федерации;
8) налагают дисциплинарные взыскания на судей соответствующих судов (в том числе на председателей и заместителей председателей районных судов) за совершение ими дисциплинарного проступка;

в) В высшую квалификационную коллегию суда.
ФЗ от 14.03.2003г. №30 «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации»
Глава II. Полномочия квалификационных коллегий судей.
Статья 17. Полномочия Высшей квалификационной коллегии судей Российской Федерации
п.4) приостанавливает, возобновляет либо прекращает полномочия, а также прекращает отставку председателей, заместителей председателей федеральных судов (за исключением районных судов), судей Верховного Суда Российской Федерации, Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, федеральных арбитражных судов округов, окружных (флотских) военных судов, членов Совета судей Российской Федерации и Высшей квалификационной коллегии судей Российской Федерации, председателей советов судей и квалификационных коллегий судей субъектов Российской Федерации;
8) налагает дисциплинарные взыскания на председателей, заместителей председателей федеральных судов (за исключением районных судов), а также на судей Верховного Суда Российской Федерации, Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, федеральных арбитражных судов округов и окружных (флотских) военных судов за совершение ими дисциплинарного проступка;

Дополнение: Кодекс судейской этики
Утвержден VIII Всероссийским съездом судей 19 декабря 2012 года.
Статья 2. Сфера применения
1. Действие Кодекса судейской этики распространяется на всех судей Российской Федерации, в том числе на судей, пребывающих в отставке.
Статья 4. Требования о соблюдении законодательства и Кодекса судейской этики
1. Судья при исполнении своих обязанностей по осуществлению правосудия должен исходить из того, что судебная защита прав и свобод человека, и гражданина определяет смысл и содержание деятельности органов судебной власти.
Статья 5. Требования об обеспечении приоритетности в профессиональной деятельности
2. Судья не вправе уклоняться от рассмотрения поступивших к нему заявлений, ходатайств и жалоб или иным образом отказываться от исполнения своих профессиональных обязанностей, за исключением случаев, требующих заявления самоотвода.
Статья 6. Требования к судье, направленные на обеспечение его статуса

1. Судья должен следовать высоким стандартам морали и нравственности, быть честным, в любой ситуации сохранять личное достоинство, дорожить своей честью, избегать всего, что могло бы умалить авторитет судебной власти и причинить ущерб репутации судьи.

д) Интернет - гласность главное оружие против коррумпированных чиновников. На нашем сайте вы можете высказать своё мнение о недобросовестных чиновниках и адвокатов, но если вам несказанно повезло и вам попался честный судья, прокурор и адвокат, то также можете поделится своей радостью. Страна должна знать своих героев. Вместе мы добьёмся справедливости.

В соответствии со ст. 3 Закона «О статусе судей в Российской Федерации» судья обязан неукоснительно соблюдать Конституцию Российской Федерации и другие законы. Согласно ст. 3, п. 1 ст. 4 названного Закона и ст. 7 Кодекса судейской этики, судья в любой ситуации должен сохранять личное достоинство, дорожить своей честью, избегать всего, что могло бы умалить авторитет судебной власти, причинить ущерб репутации судьи и поставить под сомнение его объективность и независимость при осуществлении правосудия.

Судья обязан поддерживать свою квалификацию на высоком уровне, необходимом для надлежащего исполнения обязанностей по осуществлению правосудия, добросовестно исполнять свои профессиональные обязанности и принимать все необходимые меры для своевременного рассмотрения дел и материалов.

В силу ст. 4 Кодекса судейской этики судья при исполнении своих обязанностей по осуществлению правосудия должен исходить из того, что защита прав и свобод человека и гражданина определяет смысл и содержание деятельности органов судебной власти.

ст.5 Кодекса судейской этики, согласно которой, Судья не вправе уклоняться от рассмотрения поступивших к нему заявлений, ходатайств и жалоб или иным образом отказываться от исполнения своих профессиональных обязанностей, за исключением случаев, требующих заявления самоотвода.

Дисциплинарная коллегия руководствуется указанным выше законом, а также разъяснениями, данными в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 14 апреля 2016 г. № 13 «О судебной практике применения законодательства, регулирующего вопросы дисциплинарной ответственности судей»

Основаниями дисциплинарной ответственности судьи является нарушение сроков рассмотрения дел, а также существенные нарушения норм процессуального права при осуществлении правосудия.
Также поведение судьи должно соответствовать требованиям Кодекса судебной этики утверждённым VIII Всероссийским съездом судей от 19.12. 2012 года.

Пример для привлечения к ответственности: грубое или систематическое нарушение норм процессуального закона; волокита; фальсификация, служебный подлог; прогулы, злоупотребление спиртными напитками; недостойное поведение в быту; нарушение Кодекса судебной этики, грубость и неэтичность поведения судьи в отношении участников процесса и других граждан и т.д.

а) Форма жалобы свободная. Составляется она на имя Председателя квалификационной коллегии судей, и отправляется заказным письмом, почтой, с уведомлением о вручении.

б) Самое главное — последовательно, четко и лаконично изложить факты, которые свидетельствуют о том, что судья действительно нарушил ваши права и интересы. И не забыть подписаться, с указанием личной информации, и контактных данных.

в) Просьба не путать с кассационной и надзорной жалобой.
ККС не обладает полномочиями рассматривать решения судей, отмена судебного решения вышестоящим судебным органом не является основанием для привлечения судьи к дисциплинарной ответственности.

г) Жалоба подлежит возвращению заявителю без рассмотрения с указанием оснований возвращения в случаях:
- отсутствия в ней сведений о совершении судьей дисциплинарного проступка;
- обжалования судебного акта;
- наличия в ней нецензурных, оскорбительных слов или выражений, угроз;
- если текст не поддается прочтению;
- если ранее по ней давался ответ, и жалоба не содержит новых доводов;
- если жалоба касается охраняемой федеральным законом тайны.

Жалоба, содержащая сведения о признаках преступления, направляется в государственный орган в соответствии с его компетенцией.
Жалоба, не подписанная гражданином, без указания его фамилии, имени, отчества или данных о месте его жительства, работы или учебы, признается анонимной и рассмотрению не подлежит.

Пенсионерка обжаловала в суде отказ пенсионного органа в досрочном назначении еи? страховои? пенсии по старости. Решением суда первой инстанции ее исковые требования были частично удовлетворены. После этого она обратилась в суд с заявлением о взыскании с пенсионного органа в ее? пользу судебных расходов на оплату услуг представителя, понесе?нных ею по данному делу в размере 31 250 руб.
Суд первои? инстанции исковые требования частично удовлетворил, взыскал судебные расходы в размере 20000 руб. Определяя сумму подлежащеи? к взысканию с ответчика понесе?нных судебных расходов на оплату услуг представителя, суд первои? инстанции сослался на то, что ее? представитель участвовал в тре?х судебных заседаниях, однако сумма в размере 31 250 руб. не соответствует балансу интересов сторон, не отвечает принципам разумности и справедливости, степени сложности дела.
Суд апелляционнои? инстанции согласился с выводами суда первои? инстанции, дополнительно указав, что сам по себе факт оплаты стоимости услуг представителя сторонои? по делу не влече?т полного взыскания с другои? стороны указанных затрат, так как при заключении договора об оказании юридических услуг стороны свободны в определении их стоимости.
Кассационный суд общеи? юрисдикции оставил без изменения судебные постановления судов первои? и апелляционнои? инстанции?.
Пенсионерка обратилась с жалобой в Верховный Суд РФ
Взыскивая судебные расходы на оплату услуг представителя в меньшем, чем ею заявлено размере, суд первои? инстанции не приве?л мотивов, по которым признал заявленныи? к взысканию с ответчика размер судебных расходов в 31 250 руб. не соответствующим балансу интересов сторон, не отвечающим принципам разумности и справедливости, степени сложности дела, не выяснил, какие цены обычно устанавливаются за аналогичные юридические услуги в Мурманскои? области. При этом суд указал, что ответчиком каких-либо доказательств в подтверждение чрезмерности заявленных истцом расходов на оплату услуг представителя не представлено.
Нарушения, допущенные судом первои? инстанции, судом апелляционнои? инстанции не устранены.
В частнои? жалобе на определение суда первои? инстанции о взыскании судебных расходов с пенсионного органа в сумме 20 000 руб. женщина приводила доводы об отсутствии в материалах дела доказательств того, что понесе?нные ею судебные расходы на оплату услуг представителя носят чрезмерныи? характер, а также о том, что согласно информации, размеще?ннои? в открытом доступе в сети «Интернет» средняя стоимость услуг юристов и адвокатов в Мурманскои? области составляет 26 000 руб. (представительство по гражданским делам), в связи с чем полагала сумму взысканных судом первои? инстанции судебных расходов необоснованно заниженнои?.
Однако данным доводам суд апелляционнои? инстанции в нарушение положении? пункта 5 части 2 статьи 329 Гражданского процессуального кодекса РФ не дал надлежащеи? правовои? оценки исходя из положении? норм права, подлежащих применению при рассмотрении данного заявления, тем самым не совершил необходимых деи?ствии? для установления обстоятельств, имеющих значение для решения вопроса о размере подлежащих взысканию судебных расходов.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила состоявшиеся по делу судебные акты нижестоящих судов, дело направила на новое рассмотрение в суд первои? инстанции.

Исключительно важное разъяснение сделал Верховный Суд РФ, когда изучил материалы спора гражданки, которую обидела чиновница.

 История началась с того, что замначальника городского муниципального контроля при проверке выявила, что владелец участка нарушила законы – не поставила земельный участок на кадастровый учет с уточненной площадью и на участке имеется самострой. Гражданка написала жалобу на чиновницу в местную администрацию, в заксобрание края и губернатору, указав, что служащая сфальсифицировала акт проверки, чем подрывает авторитет городской власти.

Чиновница возмутилась и подала на гражданку в суд о защите чести и деловой репутации. Суд встал на сторону чиновницы и признал спорные сведения не соответствующими действительности. Позже местная администрация проиграла в суде спор о сносе самовольной постройки жалобщицы, за ней закрепили право собственности на объект. Но решение по спору о деловой репутации чиновницы поддержали апелляция и кассация. Суды решили, что гражданка не доказала достоверность сведений из жалобы, а губернатор и заксобрание не компетентны проверять работу сотрудницы муниципалитета. Обращение к ним говорит о злоупотребление гражданкой своих прав.

Верховный Суд РФ с таким мнением не согласился и отменил все решения. По мнению Верховного Суда РФ, гражданина, который обратился к властям за защитой своих прав, нельзя обвинять в незнании компетенций чиновников.

Кроме того, Верховный Суд РФ подчеркнул, что конституционное право граждан подавать обращения в госорганы имеет приоритет над ответственностью за нарушение деловой репутации лиц, возможно, нарушивших их права. Ценность этого разъяснения в том, что Верховный Суд РФ защищает одно из основополагающих прав граждан на обращение в госорганы, но не присваивает ему безусловный приоритет. Суд указал нижестоящим инстанциям на необходимость устанавливать действительную цель и мотивы обращений граждан.

Российская газета – Столичный выпуск: №210(9155)

Вернуть безвозвратное: 10 лайфхаков для потребителя

У российских потребителей много прав, вот только не все об этом знают. Купили кольцо через интернет, но не угадали с размером? Такую онлайн-покупку можно вернуть, хотя офлайн-магазин ее бы никогда не принял. Неожиданно сломался каблук? Вернуть деньги за некачественную обувь можно даже через пару лет после покупки. Магазин согласился отремонтировать бракованную стиралку, но просит привезти ее? Не спешите организовывать доставку, ведь это забота продавца. Подробнее об этих и других полезных нормах — в нашем материале.

Для тех, кто не хочет много читать, у нас есть упрощенная версия с инфографикой и основной информацией: «Вернуть деньги из-за этикетки на английском: памятка для потребителя».

1.  Любые онлайн-прокупки можно вернуть

От интернет-заказа можно отказаться в любое время до его получения. Если вы уже забрали товар, у вас 7 дней, чтобы определиться, нужен ли он вам.

Для возврата важно сохранить товарный вид покупки и не потерять чек. Без чека отказаться от покупки тоже можно. Правда, придется подтверждать, когда и у кого вы купили товар. Иногда это несложно. Например, в крупных маркетплейсах история заказов сохраняется. Но в мелком интернет-магазине можно столкнуться со сложностями. Дополнительной страховкой станет онлайн-оплата. Тогда в любой момент вы сможете получить информацию об этой операции в банке. Главное — не забыть дату покупки.

Возврат в течение 7 дней — это преимущество интернет-потребителей. Потому что отказаться можно от любого товара хорошего качества. Единственное исключение — «товар надлежащего качества, имеющий индивидуально определенные свойства», который не смогут использовать другие люди. В одном из дел Мосгорсуд решил, что это правило распространяется на гарнитур, который делали для конкретной кухни (дело №33-25608/2020).

Для офлайн-покупок действует перечень товаров надлежащего качества, возвращать которые нельзя. Это лекарства, косметика, драгоценности, машины и многое другое. Такой перечень упоминается в Законе о защите прав потребителей один раз — в статье, которая регулирует обмен офлайн-покупок. Но иногда суды почему-то ссылаются на этот перечень, когда рассматривают дела о возврате интернет-заказов. Так, в конце 2020-го Первый кассационный суд не разрешил Павлу Дедкову* вернуть часы, которые он купил дистанционно. А в обоснование этого сослалась на действовавший тогда перечень непродовольственных товаров надлежащего качества, не подлежащих возврату и обмену. Возвращать такие покупки нельзя, даже если это интернет-заказ, решила кассация (дело № 88-24269/2020).

Мы направили запрос в Роспотребнадзор, чтобы выяснить его позицию по этой проблеме. Ведомство объяснило нам, что перечень непродовольственных товаров надлежащего качества, которые нельзя обменять, применяется только в контексте ст. 25 Закона о защите прав потребителей. То есть лишь при офлайн-торговле. В ст. 26.1 того же закона, которая регулируют дистанционную продажу, об этом акте ничего не сказано. А значит, в таких спорах ссылаться на него нельзя, уверен Роспотребнадзор.

Источник: п. 4 ст. 26.1 Закона о защите прав потребителей.

2. Требуйте продать по ценнику

В продуктовых магазинах много товаров по акциям. Но на кассе часто выясняется, что акция уже закончилась, а сотрудники магазина просто забыли убрать «желтый» ценник. Что ж, это не ваша проблема. По закону продавец должен указывать правильную цену, чтобы потребитель мог сориентироваться при покупке. Информация на ценнике — публичная оферта. Это значит, что магазин согласен отдать товар именно за эти деньги.

А если вы заметили завышенную цену уже после оплаты, продавец обязан вернуть вам разницу между чеком и ценником, разъясняет Роспотребнадзор.

Источник: п. 1,2 ст. 10 Закона о защите прав потребителей, п. 2 ст. 437 ГК.

3. Сезон сдвигает гарантию

Бережливые потребители часто покупают обувь в конце сезона, потому что тогда начинаются распродажи. Поэтому в марте можно выгодно купить зимние сапоги, а в сентябре — пляжные сандалии. Купленные весной теплые ботинки три сезона лежат в шкафу. Наконец, ближе к декабрю вы надеваете их, а через пару дней находите трещину через всю подошву и несете в магазин.

В магазине, скорее всего, скажут, что гарантия давно кончилась. Ведь она обычно не очень долгая, обычно дней 30. Такие правила действуют, например, в Thomas Münz и Rendez-Vous.

Но для сезонных товаров гарантийный срок исчисляется с начала соответствующего сезона. Причем, не календарного, а «юридического». Каждый регион с учетом климата самостоятельно определяет времена года для этих случаев. Например, в Воронеже «юридическая» зима длится с середины ноября по середину марта, а в Мурманске еще дольше — с 1 ноября по 1 апреля.

Источник: п. 2 ст. 19 Закона о защите прав потребителей.

4. Вернуть некачественный товар можно и без гарантии

По общему правилу потребитель может вернуть деньги за некачественный товар, если недостатки обнаружились в течение гарантийного срока или срока годности. Но защитить права реально, даже когда гарантия уже закончилась. Как именно — зависит от того, когда проявился недостаток: в течение двух лет после покупки или во время срока службы товара.

Если прошло меньше двух лет, потребителю нужно доказать, что «недостатки товара возникли до его передачи потребителю или по причинам, возникшим до этого момента».

Если прошло больше двух лет, потребитель может требовать только устранения существенных недостатков. Доказать нужно то же самое: что они «возникли до передачи товара потребителю или по причинам, возникшим до этого момента». Право на такой ремонт сохраняется в течение срока службы товара. Обычно такой срок указывают на упаковке товара или в инструкции. Иногда информацию об этом можно найти на сайте производителя. А если такого срока нет — в течение 10 лет со дня передачи товара потребителю. Но в двух случаях у покупателя возникают права на компенсацию расходов за ремонт в другом месте, на замену товара таким же качественным и на возврат денег:

    требование о ремонте не удовлетворили за 20 дней;

    недостаток оказался неустранимым — починить товар нельзя.

Подробнее о том, как вернуть деньги в этом случае, читайте в нашем материале «Возвращаем деньги за некачественный товар: инструкция».

Источник: п. 5, 6 ст. 19 Закона о защите прав потребителей.

5. Возвращаем любой товар с иностранным описанием

Много лет назад корреспондент, тогда 19-летняя студентка юрфака, купила в магазине крем для лица. Консультант расхваливала его так активно, что корреспондент схватила, не читая упаковку. Уже дома выяснилось, что крем имеет пометку anti-age. Можно было бы отдать его маме, но корреспондент уж очень обиделась на консультанта, которому несколько раз говорила свой возраст.

И по действовавшим тогда правилам, и по актуальным, если косметика хорошего качества, возвращать ее нельзя. Но Пленум Верховного суда еще в 2012-м разъяснил: если потребителю не предоставили информацию о товаре на русском языке, такой товар можно вернуть в разумный срок. При определении разумности нужно учитывать срок годности товара, сезонность его использования и потребительские свойства, говорит ВС. Это значит, что просроченный крем, скорее всего, вернуть не получится. Сроки годности крема нашего корреспондента были в порядке, поэтому она отправилась обратно в магазин. Там приняли претензию, согласились, что anti-age нужно было перевести на русский, и вернули деньги.

Судебной практики по этому вопросу немного. Но она подтверждает, что возвращать таким образом можно и товары надлежащего качества, которые обмену и возврату по общему правилу не подлежат. Так Антону Харину* удалось вернуть генератор — технически сложное устройство, в котором не было производственного брака. К генератору прилагалась инструкция на английском. Харин, судя по всему, был не силен в языках. Подключил машину, как смог, а генератор сломался. Все проблемы из-за того, что продавец не выдал инструкцию на русском, решили суды и обязали магазин вернуть деньги за генератор (дело № 33-16730/2014).

Источник: п. 44, п. 36 Постановления Пленума ВС от 28.06.2012 № 17, п. 1 ст. 12 Закона о защите прав потребителей.

6. Уронил случайно — платить не надо

Покупатель не обязан платить за товар, испорченный случайно. Риск случайных гибели или повреждения товара переходит на покупателя сразу после того, как продавец передал ему товар. Случайно — значит, по причинам, за которые ни продавец, ни покупатель не отвечают**.

Существует единственный способ заставить вас оплатить то, что вы повредили: в судебном порядке магазин должен доказать, что вы нанесли ущерб умышленно, разъясняет управление Роспотребнадзора по Калужской области. Настаивайте, что товар стоял неудобно и вы абсолютно случайно его задели, советует ведомство. Взять силой деньги с потребителя на кассе нельзя даже за испорченный по его вине товар. Магазин должен обратиться в суд.

Источник: п. 1 ст. 459, п. 1 ст. 458 ГК.

** Постатейный комментарий к части второй ГК РФ под ред. П. В. Крашенинникова. — М.: Статут, 2011 ( абз. 277 в СПС «Консультант Плюс»).

7. Бесплатная упаковка

Кассир магазина «Красное&Белое» отказался продать Дмитрию Шухову* разливное пиво в бутылку, которую мужчина принес с собой. Тот заплатил 6 руб. за местную тару, а потом пожаловался в московский Роспотребнадзор. Госорган оштрафовал магазин на 11 000 руб. Потому что нельзя ставить покупку одних товаров в зависимость от приобретения других. Владелец «Красное&Белое» пытался оспорить штраф в суде, но не вышло. 9-й ААС заметил, что п. 35 действовавших в 2018-м правил продажи отдельных видов товаров обязывал передавать покупателю развесной продовольственный товар в упакованном виде. При этом брать деньги за тару нельзя. Такая же норма есть и в актуальных правилах продажи отдельных видов товаров.

А вот еще одна ситуация. Покупаем одежду, просим пакет. В одном магазине дают бесплатно, в другом просят заплатить. Кто прав? Первый магазин. Ткани, одежда, меховые товары и обувь передаются потребителю в упаковке, если он об этом попросит.

Источник: п. 36 и 62 правил продажи товаров по договору розничной купли-продажи, утвержденных Постановлением Правительства от 31.12.2020 № 2463.

8. Временный товар бесплатно

Пока товар находится на гарантийном ремонте, потребитель может бесплатно получить вещь, «обладающую этими же основными потребительскими свойствами». Росстат считает товарами длительного пользования те вещи, которые много раз используются в течение нескольких месяцев или лет.

Главный вопрос — что такое «основные потребительские свойства»? Сотовые телефоны изначально предназначены для звонков. Но сейчас они используются для выхода в интернет и оплаты покупок через NFC. А еще у разных телефонов разное качество снимков и скорость работы процессора. Дадут ли вместо последней модели iPhone такую же или ограничатся телефоном, который только звонит?

Потребительские свойства — это совокупность «технических, экономических и эстетических качеств товара, обеспечивающих покупателю наибольшее удовлетворение потребностей», разъяснил не так давно Третий кассационный суд в деле № 88-11910/2020. Там Константин Боков* купил в «Ситилинке» мощный игровой ноутбук MSI. На время его ремонта Бокову хотели выдать простенький ASUS. Но производительность, скорость обработки информации и качество изображения у такого ноутбука гораздо ниже, а экран меньше. Забирать ASUS Боков не стал, но потом потребовал взыскать с «Ситилинка» неустойку за просрочку исполнения его требования о предоставлении другого ноутбука на время ремонта.

«Ситилинк» пытался доказать, что основные потребительские свойства ноутбука — это мобильность, возможность ввода и вывода изображения, работа в сети Интернет, обработка и хранение информации. Боков же просил полностью аналогичный товар, а такой обязанности у продавца нет, настаивала компания. Но суды решили, что скорость работы ноутбука — важная характеристика, которой ASUS не соответствовал. Так потребителю удалось получить 100 000 руб. неустойки, 10 000 руб. компенсации морального вреда и еще 55 000 руб. потребительского штрафа. Получается, что вместо нового айфона должны выдать если не такой же, то очень похожий по характеристикам телефон.

Правило о замене действует не для всех долгосрочных покупок. Правительство утвердило список вещей длительного пользования, на время ремонта которых замена не предоставляется. Это, к примеру, машины, ювелирные изделия, мебель и кухонные плиты.

Источник: п. 2 ст. 20 Закона о защите прав потребителей, Постановление Правительства от 31.12.2020 № 2463, приказ Росстата от 30.12.2014 № 734.

9. Возврат «крупногабарита» продавцу оплатит он сам

Вы купили стиральную машину, а она перестала работать. Магазин не против починить, но просит организовать доставку. Не торопитесь заказывать грузовик. По закону доставкой крупногабаритных вещей и товаров тяжелее 5 кг на ремонт, уценку, замену и возврат занимается сам продавец. Он не только платит, но и организовывает перевозку. Исключения — если продавец располагается не в вашем городе или отказывается исполнять свою обязанность. Тогда вы заказываете доставку или привозите товар сами, а потом получаете компенсацию расходов от продавца.

Источник: п. 7 ст. 18 Закона о защите прав потребителей.

10. Прибыльная претензия

По закону недовольный потребитель не обязан направлять претензию продавцу. Можно сразу идти в суд. Но, скорее всего, тогда возникнет проблема с потребительским штрафом. Он назначается только тому потребителю, требования которого не удовлетворили добровольно. А значит, продавец должен узнать в вашем недовольстве до суда.

Не так давно Верховный суд подтвердил: потребитель может претендовать на штраф, даже если не направлял претензию (дело № 56-КГ21-7-К9). В этом деле суд учел, что нарушитель знал о недовольстве своих клиентов, хотя те и не присылали официальные претензии. Чтобы подтвердить свое право на потребительский штраф, в этом споре истцам пришлось пройти четыре инстанции и потратить больше полутора лет.

Поэтому, чтобы упростить себе жизнь, лучше направить досудебную претензию продавцу. Если он откажется возвращать деньги, которые потом взыщет суд, вы с легкостью подтвердите свое право на потребительский штраф.

Источник: п. 6 ст. 13 Закона о защите прав потребителей.

Приговором суда В. был осужден за получение взятки и мошенничество. Суд установил, что В., являясь должностным лицом, с целью незаконного обогащения получал взятки за совершение действий, которые входили в его служебные полномочия как заведующего ортопедическим отделением травматологической больницы. Общая сумма незаконно полученных им денежных средств составила 1 млн. руб., из которых 80 тыс. руб. были признаны полученными в результате мошеннических действий. Денежные средства в размере 140 тыс. руб., полученные в качестве взятки, по приговору были обращены в доход государства. Осужденному назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 3 года 6 месяцев с дополнительным наказанием в виде штрафа. В соответствии со ст. 73 УК наказание в виде лишения свободы постановлено считать условным.

Апелляционная инстанция изменила приговор, исключив из него указание о назначении наказания с применением ст. 73 УК РФ и о назначении дополнительного наказания. Суд кассационной инстанции согласился с этим.

Прокурор обратился в суд с исковыми требованиями к В. о взыскании в доход федерального бюджета денежных средств в размере 1 млн. руб., полученных в результате взятки и мошеннических действий. Решением суда исковые требования были удовлетворены частично: с В. в доход РФ взыскано 780 тыс. руб., в доход местного бюджета взыскана госпошлина. Суд сослался на положения ст. 153, 167 и 169 ГК РФ, а также ч. 4 ст. 61 ГПК РФ и указал, что действия В. по получению денежных средств в качестве взяток являются сделками, совершенными с целью незаконного обогащения путем преступлений, в связи с чем взыскал полученные в результате взяток денежные средства в пользу РФ. Суд указал, что денежные средства в размере 140 тыс. руб., полученные ответчиком в качестве взятки, обращены в доход государства и их повторное взыскание недопустимо, а 80 тыс. руб. получены в результате их хищения у потерпевшего путем мошенничества. Решение поддержали суды апелляционной и кассационной инстанций.

В. направил жалобу в Верховный Суд РФ. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отметила, что действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей, в частности, по передаче денежных средств и иного имущества (сделки), в случае их общественной опасности и обусловленного этим уголовно-правового запрета могут образовывать состав преступления, например, сделки с объектами гражданских прав, оборотоспособность которых ограничена законом, передача денежных средств и имущества в противоправных целях и т.п. Вместе с тем, квалификация одних и тех же действий как сделки по нормам ГК и как преступления по нормам УК влечет разные правовые последствия: в первом случае – признание сделки недействительной (ничтожной) и применение последствий недействительности сделки судом в порядке гражданского судопроизводства либо посредством рассмотрения гражданского иска в уголовном деле, во втором случае – осуждение виновного и назначение ему судом наказания и иных мер уголовно-правового характера, предусмотренных УК, либо освобождение от уголовной ответственности и наказания или прекращение дела по нереабилитирующим основаниям.

Применение принудительных мер уголовно-правового характера в порядке гражданского судопроизводства, тем более после вступления в законную силу приговора суда, которым определено окончательное наказание лицу, осужденному за совершение преступления, является недопустимым, поскольку никто не может быть повторно осужден за одно и то же преступление, подчеркнул Верховный Суд РФ. Гражданское судопроизводство не может использоваться для исправления недостатков и упущений уголовного процесса, если таковые имели место, уточнил Верховный Суд РФ. Предусмотренная же ст. 243 ГК РФ конфискация не является мерой уголовно-правового характера, однако применяется только в случаях, предусмотренных законом.

Верховный Суд РФ указал, что по рассматриваемому делу за совершение преступления, предусмотренного ст. 290 УК РФ, В. приговором назначено наказание в виде лишения свободы, а также штрафа в размере, превышающем сумму взяток. Вопрос о конфискации части денежных средств в размере 140 тыс. руб., полученных в качестве взятки, разрешен в порядке ст. 81 УПК РФ. Удовлетворяя требования прокурора на основании ст. 169 ГК РФ, судебные инстанции не указали применимый в данном случае закон, предусматривающий в качестве последствий ничтожности сделки взыскание всего полученного по сделке в доход государства, уточнил Верховный Суд РФ.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила судебные акты нижестоящих инстанций, направив дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

По приговору суда от 17 августа 2021 г. Б. по ч. 1, 2, 4 ст. 228.1, ч. 1, 2 ст. 228, ст. 158.1 назначено 7 лет лишения свободы в исправительной колонии особого режима. На данный приговор, копия которого была вручена осужденному под расписку 30 сентября 2021 г., Б. 8 октября 2021 г. была подана апелляционная жалоба, поступившая в суд первой инстанции 12 октября 2021 г., а 3 и 29 ноября 2021 г. от осужденного в суд первой инстанции поступили дополнения к апелляционной жалобе.

Постановлением суда от 20 июня 2022 г. апелляционная жалоба с дополнениями была возвращена осужденному ввиду её несоответствия требованиям ст. 389.6 УПК РФ, а приговор был признан вступившим в законную силу 20 октября 2022 г. Определением кассационного суда приговор оставлен без изменения, кассационная жалоба осужденного без удовлетворения.

Не согласившись с состоявшимися судебными решениями, Б. подал кассационную жалобу в Верховный Суд РФ, считая, что судом первой инстанции нарушено его право на защиту, так как он был лишен права на апелляционное обжалование приговора. Осужденный обратил внимание, что поданная им апелляционная жалоба с дополнениями была возвращена ему судом первой инстанции спустя 8 месяцев ввиду её несоответствия требованиям ч. 1 ст. 389.6 УПК РФ и признана неподанной, однако в нарушение положений ч. 4 указанной статьи ему не был назначен срок для пересоставления апелляционной жалобы. Также заявитель указывал, что показания свидетеля о приобретении у него наркотического средства не подтверждены никакими иными доказательствами. Аналогичные его доводы не были должным образом проверены кассационным судом, в связи с чем он просил отменить постановление суда и передать его жалобу на рассмотрение.

Согласно ч. 1 ст. 389.4 УПК РФ (в редакции, действовавшей до 29 декабря 2022 г.) апелляционная жалоба, представление на приговор или иное решение суда первой инстанции могут быть поданы лицами, указанными в ст. 389.1 УПК РФ, в течение 10 суток со дня постановления приговора или вынесения иного решения суда, а осужденным, содержащимся под стражей, в тот же срок со дня вручения ему копий приговора, определения, постановления. Согласно положениям ч. 4 ст. 389.6 УПК РФ, в случае несоответствия апелляционных жалобы, представления требованиям ч. 1–2 этой же статьи, что препятствует рассмотрению уголовного дела, апелляционные жалоба, представление возвращаются судьей, который назначает срок для их пересоставления. Если требования судьи не выполнены и апелляционные жалоба, представление в установленный судьей срок не поступили, они считаются неподанными. В этом случае приговор, иное обжалуемое судебное решение считаются вступившими в законную силу.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ установила, что в нарушение требований данной нормы закона суд первой инстанции спустя более чем восемь месяцев после подачи возвратил апелляционную жалобу с дополнениями осужденного ввиду её несоответствия требованиям УПК, не назначив срок для ее пересоставления. При этом признал апелляционную жалобу неподанной, а приговор вступившим в законную силу. Допущенные судом первой инстанции нарушения уголовно-процессуального закона повлекли за собой нарушение права осужденного на защиту, так как лишили его гарантированного права на апелляционное обжалование приговора. Указанные нарушения закона оставлены без надлежащей оценки и кассационным судом, отметил Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ отменил постановление районного суда от 20 июня 2022 г. и определение кассационного суда, дело, с учетом того, что апелляционная жалоба приносится через суд, постановивший приговор, направил в суд первой инстанции для выполнения требований, предусмотренных ст. 389.6, 389.7, 389.8 УПК РФ, связанных с организацией процедуры апелляционного обжалования.

Истец обратился в суд с иском к Министерству финансов РФ, просил взыскать компенсацию морального вреда в размере 2 000 000 руб. в связи с незаконным уголовным преследованием, и в размере 639 975 руб. за содержание под стражей.

Удовлетворяя частично исковые требования, суд первой инстанции посчитал доказанным факт незаконного привлечения истца к уголовной ответственности, в связи с чем признал наличие оснований для компенсации морального вреда. При этом суд принял во внимание характер нарушенных прав истца, объем причиненных ему нравственных страданий, данные о его личности, конкретные обстоятельства уголовного дела, избрание в отношении истца мер пресечения, длительность уголовного преследования, тяжесть необоснованно вмененного преступления и признал, что компенсация морального вреда в размере 850 000 руб. будет соответствовать степени физических и нравственных страданий.

Изменяя решение суда первой инстанции и снижая размер компенсации морального вреда, суд апелляционной инстанции указал, что одновременно с обвинением по ч. 4 ст. 159 Уголовного кодекса РФ истец обвинялся в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 303 Уголовного кодекса РФ, и уголовное дело в этой части не прекращено. Сославшись на указанные обстоятельства дела, существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред, характер и степень их умаления, суд апелляционной инстанции посчитал, что определенная судом первой инстанции компенсация морального вреда не отвечает критериям разумности и справедливости, в связи с чем счел возможным снизить ее размер до 50 000 руб.

С выводами суда апелляционной инстанции согласился кассационный суд общей юрисдикции.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства.

Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

По настоящему делу судом апелляционной инстанции, сославшимся на наличие обвинения в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 303 Уголовного кодекса РФ, не учтено, что меры пресечения в отношении истца избирались исключительно в рамках возбужденного в отношении него уголовного дела по обвинению в тяжком преступлении, предусмотренном ч. 4 ст. 159 Уголовного кодекса РФ, которое впоследствии прекращено по реабилитирующим основаниям.

Судом при разрешении настоящего спора установлено, что общий срок уголовного преследования истца по ст. 159 Уголовного кодекса РФ составил 3 года 5 месяцев и 15 дней, в период которого ему избирались различные меры пресечения.

Истец ранее к уголовной ответственности не привлекался, на момент задержания являлся тружеником сельского хозяйства, из-за незаконного привлечения к уголовной ответственности не имел возможности осуществлять трудовую деятельность. Истец имеет семью, в связи с чем незаконное уголовное преследование и применение меры пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, залога, подписки о невыезде явились существенным психотравмирующим фактором, что не могло не вызвать у него сильные эмоциональные переживания и душевное потрясение, повлекшие серьезное стрессовое состояние, учитывая то, что истец был лишен привычных условий жизни и ограничен в правах.

Доводы истца о его личности, характере и степени нравственных страданий судом апелляционной инстанции проверены и оценены не были, оценки в принятом судебном акте не получили, хотя являются существенными для определения размера компенсации морального вреда.

Вывод суда апелляционной инстанции об обвинении по ч. 1 ст. 303 Уголовного кодекса РФ сделан без учета того, что это обвинение само по себе не являлось основанием столь строгих мер пресечения и столь длительного преследования, а также не сопоставимо по тяжести с обвинением в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 Уголовного кодекса РФ.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила принятые по делу апелляционное определение и определение кассационного суда общей юрисдикции, дело направила  на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Верховный Суд РФ рассмотрел жалобу осужденного за убийство и незаконное проникновение в жилище, в которой он обращает внимание, что первоначально при ознакомлении с материалами дела заявлял ходатайство о рассмотрении его дела с участием присяжных заседателей. 

После направления дела на доследование и получения обвинительного заключения фигурант направлял уже в суд ходатайство о проведении предварительного слушания, на котором он хотел заявить о рассмотрении уголовного судом присяжных, однако ему было отказано.

В связи с чем автор жалобы просил отменить судебные решения и возвратить уголовное дело прокурору.

В соответствии со статьей 47 Конституции РФ никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судом, к подсудности которых оно отнесено законом, напомнил Верховный Суд РФ.

Обвиняемый в совершении преступления имеет право на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей, а уголовные дела по статье 105 Уголовного кодекса РФ относятся к подсудности суда присяжных, указала высшая инстанция.

Ходатайство о рассмотрении уголовного дела с участием присяжных заседателей обвиняемый вправе заявить как после ознакомления с материалами дела на предварительном следствии, так и после направления прокурором уголовного дела с обвинительным заключением в суд в течение трое суток со дня получения обвиняемым копии обвинительного заключения. 

Для рассмотрения такого ходатайства судья назначает предварительное слушание, пояснил Верховный Суд РФ. В данном деле первоначально фигуранту было предъявлено обвинение только по статье - убийство. По окончании следственных действий и ознакомлении с материалами уголовного дела обвиняемый заявил, что ходатайствует о рассмотрении уголовного дела с участием присяжных.

Однако предварительное следствие было возобновлено и автору жалобы предъявили дополнительное обвинение в незаконном проникновении в жилище. Этот протокол обвиняемый подписать уже отказался. 

После утверждения прокурором обвинительного заключения уголовное дело было направлено в суд для рассмотрения по существу. В этот же день фигурант направил в суд ходатайство о проведении предварительного слушания со ссылкой на часть 5 статьи 237 Уголовно-процессуального кодекса РФ. Также его адвокат заявила аналогичное ходатайство, указав, что ранее ее клиент изъявлял желание о рассмотрении дела коллегией присяжных. Однако оба ходатайства судом были оставлены без удовлетворения.

В обоснование своего решения суд в постановлении сослался на то обстоятельство, что при повторном предъявлении обвинения фигурант ходатайство о суде присяжных не заявил, а адвокат не обладает правом заявлять ходатайство о выборе порядка судопроизводства. Необоснованным суд признал и ходатайство фигуранта о проведении предварительного слушания, мотивируя свое решение тем, что часть 5 статьи 237 Уголовно-процессуального кодекса РФ, на которую сослался обвиняемый, утратила силу.

Вместе с тем, придя к выводу об отсутствии оснований для проведения предварительного слушания, суд формально подошел к рассмотрению заявленных осужденным и адвокатом ходатайств о проведении предварительного слушания. Суд фактически уклонился от исследования этих вопросов, несмотря на положения ст. 229 Уголовно-процессуального кодекса РФ о том, что суд по ходатайству стороны или по собственной инициативе при наличии оснований проводит предварительное слушание, в том числе для решения вопроса о рассмотрении уголовного дела с участием присяжных заседателей, отметил Верховный Суд РФ. 

Судья не назначил предварительное слушание с целью выяснения вопросов относительно заявленных обвиняемым и защитником ходатайств, в том числе о рассмотрении уголовного дела с участием коллегии присяжных заседателей, а назначил судебное разбирательство судьей единолично, заметила высшая инстанция. 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ считает, что допущенные нарушения уголовно-процессуального закона являются существенными и повлиявшими на исход дела. При таких нарушениях уголовно-процессуального закона имеются основания для отмены всех судебных решений и передачи уголовного дела на новое судебное рассмотрение в суд со стадии подготовки к судебному заседанию иным составом суда.

В июле 2022 г. суд вынес обвинительный приговор Б., признав ее виновной в покушении на незаконный сбыт наркотических средств в крупном размере группой лиц по предварительному сговору, а также в незаконном приобретении и хранении без цели сбыта наркотика в значительном размере (ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228 и ч. 1 ст. 228 Уголовного кодекса РФ). По совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний осужденной было назначено 8 лет 3 месяца лишения свободы с отбыванием наказания в ИК общего режима.

Впоследствии апелляция незначительно изменила приговор, уменьшив срок лишения свободы на один месяц. В свою очередь, кассация отменила приговор и апелляционное определение в отношении Б. в части разрешения вопроса о вещественных доказательствах – наркотических средствах, уголовное дело в этой части было передано на новое рассмотрение в первую инстанцию. Кроме того, кассация скорректировала срок наказания с учетом времени содержания женщины под стражей.

В кассационной жалобе в Верховный Суд РФ осужденная выразила несогласие с приговором в части назначенного ей вида и размера наказания. По мнению Б., в деле имелось множество смягчающих наказание обстоятельств. Она просила изменить приговор и применить к ней положения ст. 82 Уголовного кодекса РФ, предоставив ей отсрочку от отбывания наказания до достижения 14 лет ее сыном, который родился в 2019 г.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ напомнила, что согласно вышеуказанному законоположению суд может отсрочить реальное отбывание наказания до достижения ребенком 14-летнего возраста (в том числе женщине, имеющей ребенка в возрасте до 14 лет), за исключением осужденных за преступления определенной категории, указанной в этой норме. В частности, такая норма не применяется в отношении указанных в ней лиц, которым назначено лишение свободы на срок свыше пяти лет за тяжкие и особо тяжкие преступления против личности. Решая вопрос о применении отсрочки отбывания наказания, суд должен учитывать характеристику и иные данные о личности подсудимого, условия жизни этого человека и его семьи, сведения о наличии у него жилья и нужных условий для проживания с ребенком и другие данные. При этом суд должен располагать документом о наличии ребенка либо медицинским заключением о беременности женщины, а также иными документами.

Как пояснил Верховный Суд РФ, в материалах дела не содержится предусмотренных ст. 82 Уголовного кодекса РФ ограничений для применения положений этой статьи к Б. Между тем суд первой инстанции, указав в приговоре на отсутствие оснований для предоставления осужденной отсрочки отбывания наказания по этому основанию, не мотивировал принятое им решение. В свою очередь, апелляция, согласившись с решением нижестоящего суда, указала, что осужденная уезжала и отсутствовала по месту проживания, в том числе, когда ездила в другой город для приобретения наркотиков. Апелляция добавила, что женщина оставляла малолетнего ребенка на попечение родных, в настоящее время он проживает с бабушкой, которая занимается его воспитанием.

Как указал Верховный Суд РФ, апелляция и кассация не привели иных оснований, препятствующих применению в отношении Б. положений ст. 82 Уголовного кодекса РФ. Вместе с тем критериями применения ч. 1 ст. 82 Уголовного кодекса РФ являются наличие у осужденного ребенка в возрасте до 14 лет и его обязанность, как родителя, заниматься воспитанием своего ребенка. «Отсрочка отбывания наказания возможна лишь при условии положительного поведения лица, его добросовестного отношения к исполнению обязанностей по воспитанию ребенка, исключающих оказание какого-либо отрицательного воздействия на ребенка. С учетом вышеизложенного, при решении в соответствии со ст. 82 Уголовного кодекса РФ вопроса об отсрочке отбывания наказания указанным в ч. 1 ст. 82 Уголовного кодекса РФ лицам суд принимает во внимание сведения о личности, поведении в период отбывания наказания, условия жизни лица и его семьи, сведения о наличии у него жилья и необходимых условий для проживания с ребенком, справку о наличии ребенка, а также совокупность других данных, характеризующих его до и после совершения преступления. Между тем судами не были проанализированы и оценены данные, характеризующие осужденную Б.

Б. ранее не была судима, она не лишена родительских прав, обучалась в педагогическом колледже, в период обучения положительно зарекомендовала себя. Кроме того, женщина неофициально работала продавцом в кафе, обеспечивала и воспитывала малолетнего сына, она не нарушала общественный порядок, характеризуется положительно по месту жительства и участковым, вежлива, имеет постоянное место жительства, не состоит на учете в психоневрологическом и наркологическом диспансерах. Согласно справке-характеристике из СИЗО осужденная за время содержания под стражей также положительно зарекомендовала себя. В нарушение ст. 82 Уголовного кодекса РФ суды также не обосновали, почему эти обстоятельства не могут служить основаниями для предоставления Б. отсрочки отбывания наказания до достижения ее сыном 14 лет. Факт того, что малолетний ребенок в настоящее время находится под опекой бабушки осужденной, сам по себе не служит основанием для отказа в отсрочке отбывания наказания.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ изменила приговор и последующие судебные акты, отсрочив реальное отбывание Б. наказания в виде лишения свободы до достижения ее ребенком 14 лет. В связи с этим осужденная была освобождена из-под стражи.

На прошедшем недавно пленуме Верховный Суд России разъяснил, как оценивать показания свидетелей и потерпевших, которые в силу разных причин не пришли на заседание.

"Судам следует иметь в виду, что судебное следствие по делу, рассматриваемому в общем порядке, предполагает непосредственное исследование в судебном заседании доказательств, представленных сторонами, путем заслушивания в ходе допроса показаний подсудимого, потерпевшего, свидетелей, эксперта, специалиста..." - подчеркнуто в разработанном пленумом Верховного Суда РФ разъяснении. Пленум рассматривал вопрос "О практике применения законодательства, регламентирующего рассмотрение уголовных дел в суде первой инстанции в общем порядке судопроизводства".

В разъяснении сказано, что показания потерпевшего и свидетелей могут быть заслушаны в суде с помощью видеоконференцсвязи, но при этом пленум подчеркнул, что оглашение в суде того, что человек поведал на следствии - не важно, он подсудимый, потерпевший или свидетель, - возможно лишь в случаях, предусмотренных Уголовно-процессуальным кодексом РФ. Этот перечень Верховный Суд РФ назвал "исчерпывающим".

Пленум Верховного Суда РФ сослался на статью 281 УПК РФ, по которой оглашение в суде в случае неявки показаний, данных на следствии, допускается лишь с согласия сторон. Исключения возможны в пяти случаях: когда показания могут быть оглашены по решению судьи, по ходатайству одной из сторон, в случае смерти или тяжелой болезни потерпевшего или свидетеля, отказе иностранца явиться в суд, стихийного бедствия или "иных чрезвычайных обстоятельств, препятствующих явке в суд". Еще исключение - если после принятых мер установить место нахождения потерпевшего или свидетеля невозможно.

Оглашение в суде в случае неявки показаний, данных на следствии, допускается лишь с согласия сторон. Но и в этих случаях, подчеркнул пленум, "суд вправе принять решение об оглашении без согласия сторон показаний не явившегося, но только при условии, что обвиняемому (подсудимому) была дана возможность оспорить показания свидетельствующего против него, всеми законными способами. Пленум напомнил, что в УПК РФ есть, и исключения по вызову в суд несовершеннолетних потерпевших или свидетелей.

Российская газета - Столичный выпуск №7439 (273) от 30.11.2017 г.

Будет ли взятка конфискована в пользу государства? А если она передавалась под контролем правоохранительных органов? Какое имущество можно забирать вне зависимости от состава преступления? Пленум Верховного Суда РФ обсудил новое постановление, в котором дал ответы на эти и многие другие вопросы о конфискации имущества.

В 2003 году конфискация имущества перестала быть наказанием по уголовным делам и стала принудительной мерой уголовно-правового характера. Согласно действующей редакции Уголовного кодекса РФ, конфискация имущества "есть принудительное безвозмездное изъятие и обращение в собственность государства". 

 Пленум Верховного Суда РФ разъяснил, что орудия преступления, принадлежащие обвиняемому, могут быть конфискованы судом по делам о преступлениях, перечень которых законом не ограничен. При этом суды при разрешении вопроса о конфискации имущества обязательно должны установить его собственника. Имущество, находящееся на территории иностранного государства, может быть конфисковано судом при рассмотрении уголовного дела на основании международного договора.

При этом такое имущество подлежит конфискации и не может быть возвращено владельцу, если он участвовал в совершении преступления. Например, его нельзя вернуть владельцу предметов контрабанды, который участвовал в их незаконном перемещении. А если речь идет о взятке, то она не может быть возвращена взяткодателю или лицу, совершившему коммерческий подкуп, даже если он способствовал раскрытию преступления и был освобожден от уголовной ответственности. 

Один из пунктов постановления напоминает о "дифференцированном подходе" в отношении конфискации, рассказал судья Верховного Суда РФ Юрий Ситников. Так, деньги можно конфисковать только по преступлениям террористической или экстремистской направленности. А конфискация орудий, оборудования или иных средств совершения преступлений, напротив, применяется по всем преступлениям без ограничений.

Пленум Верховного суда подчеркивает, что основной задачей конфискации имущества является возмещение вреда потерпевшему от преступления. В связи с этим, если конфисковать определенный предмет не представляется возможным в связи с его использованием, продажей или по каким-либо иным причинам, то в целях выполнения требований ст. 104.2 УК РФ может быть назначена судебная экспертиза для определения стоимости такого предмета. 

В целях обеспечения возможной конфискации суд может наложить арест на имущество, находящееся не только у подозреваемого, обвиняемого или лиц, несущих по закону материальную ответственность за их действия, но и у неопределенного круга лиц, если есть достаточные основания полагать, что оно получено в результате преступных действий либо предназначалось для экстремистской или террористической деятельности. 

Подобное предложение Пленума Верховного Суда РФ создает определенную почву для злоупотреблений стороны обвинения, учитывая как формально она чаще всего подходит к мотивировке необходимости наложения ареста на имущество третьих лиц, не обладающих статусом подозреваемого или обвиняемого. 

Арест на имущество неопределенного круга лиц может быть наложен и в тех случаях, когда по возбужденному уголовному делу личность подозреваемого или обвиняемого не установлена. Арест может быть наложен также на имущество, находящееся на территории иностранного государства. 

Резолютивная часть решения об аресте имущества в целях возможной конфискации должна содержать указание на конкретные ограничения прав собственности, а также срок действия ареста на имущество, определяемый с учетом установленного по уголовному делу срока предварительного расследования и времени, необходимого для передачи уголовного дела в суд. Этот срок может быть впоследствии продлен. Мотивировочная же часть постановления должна объяснять, почему суд избрал конкретное ограничение либо ограничение права собственности. 

Решение о конфискации может быть принято судом как при постановлении обвинительного приговора, так и в случае прекращения уголовного дела по нереабилитирующим основаниям. 

В мотивировочной части обвинительного приговора суды должны приводить доказательства того, что имущество, подлежащее конфискации, получено в результате совершения преступления или является доходами от этого имущества либо использовалось или предназначалось для использования в качестве орудия, оборудования для террористического или экстремистского преступления. 

В апелляции обвинительный приговор, определение или постановление суда первой инстанции в части конфискации имущества могут быть отменены или изменены в сторону ухудшения положения осужденного не иначе как по представлению прокурора или по жалобам иных участников процесса со стороны обвинения. Отмена или изменение судебных решений в части конфискации имущества с поворотом к худшему в суде кассационной инстанции производится в течение года с момента вступления решения в законную силу. 

После направления дела в суд у обвиняемого будет три дня, чтобы попросить суд присяжных, если, конечно, инкриминируемые статьи подпадают под юрисдикцию судей из народа.

Следователь обязан разъяснить обвиняемому не только право ходатайствовать о рассмотрении его дела судом с участием присяжных заседателей, но и особенности рассмотрения уголовного дела этим судом, права обвиняемого в судебном разбирательстве и порядок обжалования судебного решения. Подобные разъяснения дал Верховный Суд РФ.

Пленум Верховного Суда России принял два постановления: первое разъясняет, как снижать категорию преступлений; второе прописывает некоторые тонкости рассмотрения дел судами присяжных.

Летом этого года стартует большая судебная реформа: коллегии присяжных появятся в районных судах, и число дел, которые вправе рассматривать судьи из народа, будет резко увеличено.

Постановление Пленума Верховного Суда РФ разъясняет, как попросить суд присяжных – «Ходатайство о рассмотрении дела судом с участием присяжных заседателей может быть заявлено обвиняемым как после ознакомления с материалами дела на предварительном следствии (часть 5 статьи 217 УПК РФ), так и после направления прокурором уголовного дела с обвинительным заключением в суд в течение 3 суток со дня получения обвиняемым копии обвинительного заключения".

Если по делу проходит несколько граждан, и кто-то просит присяжных, а кто-то хочет, чтобы дело рассматривали профессиональные судьи, следователь должен разделить дела, тогда будет несколько процессов. Но если дело разделить невозможно, а мнения подсудимых разошлись, то суд назначит присяжных, это без вариантов.

Другое постановление призвано смягчить подходы к системе наказаний. Пленум подробно разъясняет, когда категорию преступления можно снизить. Формально преступление тяжкое, но его можно посчитать за среднюю тяжесть, если есть причины.

Постановление Пленума Верховного Суда России позволит расширить применение такого института, как изменение категории преступления с учетом фактических обстоятельств. Сейчас на практике суды достаточно редко используют данное право. Между тем изменение категории преступления позволяет судам в каждом случае индивидуально подходить к назначению наказания и учитывать все особенности дела. 

Разъяснения Пленума Верховного Суда России дают ответы на многие проблемные вопросы и, в конечном счете, помогут судам чаще применять такую меру.

 Российская газета - Федеральный выпуск №7566 (103) от 16.05.2018 года.

Верховный Суд России фактически расширил число ситуаций, когда срок давности не применяется. В своем обзоре судебной практики он сделал важное разъяснение: когда за преступление грозит пожизненное заключение, человек в любом случае привлекается к уголовной ответственности.

Это не значит, что суд обязательно посадит гражданина за очень старые, пусть и страшные дела. Сначала человек предстанет перед судом, ответит за свои прошлые грехи, а потом отдельно будет решаться вопрос, освобождать его или нет от наказания.

В обычных ситуациях срок давности применяется автоматически. Например, нельзя прийти к человеку через два года и обвинить его в преступлении небольшой тяжести. Если же некто совершил тяжкое преступление, то через десять лет обвинение уже никто не предъявит. Ловить и наказывать надо было раньше.
Но по статьям, где предусмотрена высшая мера наказания, то есть пожизненный срок, вопрос, сажать или нет по истечении сроков давности, находится в исключительной компетенции суда.

На практике возникла коллизия: как быть, когда в старом преступлении обвиняется женщина или пожилой мужчина? По закону пожизненное заключение к ним не применяется. Значит ли это, что и сроки давности надо применять автоматически?

С одним из подобных дел недавно пришлось разбираться Верховному Суду РФ. Жительница Московской области Н. в начале нулевых совершила убийство. Много лет она была в розыске, а потом истекли сроки давности и женщина нашлась. Статьи, которые ей вменили, предусматривали, в том числе пожизненное заключение. Однако вечный срок, естественно, женщине не грозил, потому что она женщина. Поэтому нижестоящие суды автоматически применили срок давности и закрыли дело.

С таким решением не согласились ни прокуратура, ни потерпевшие. "Судом также не учтены обстоятельства совершения Н. особо тяжкого преступления из корыстных побуждений, последствиями которого явилась смерть А., не приняты во внимание характеризующие данные о личности Н., которая ранее трижды привлекалась к уголовной ответственности за совершение умышленных преступлений, отбывала наказание в виде лишения свободы, не учтены выводы экспертов в акте судебной психологической экспертизы, согласно которым Н. является алчной, циничной, расчетливой, самовлюбленной, эмоционально нечувствительной к другим людям, при задевании ее чувств проявляет агрессию, легко идет на обострение конфликта, вспыльчива, обидчива, злопамятна", - написал прокурор в своей жалобе.

Потерпевшие в свою очередь подтвердили, что время не «зарубцевало» их раны. Тем более что они много раз просили правоохранителей принять меры к розыску и задержанию Н., кто теперь виноват, что время ушло?

Верховный Суд РФ, изучив материалы, отменил постановление о прекращении уголовного дела, А сам пример включен в обзор судебной практики с детальными разъяснениями. Как пояснили в Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ, совершение лицом преступления, за которое предусмотрено пожизненное заключение, свидетельствует о его высокой общественной опасности, поэтому в отношении его применяются иные правила, касающиеся сроков давности.

Российская газета - Федеральный выпуск №7650 (187) от 23.08.2018 г.

Важные подсчеты сделала Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, когда изучала требования гражданина о компенсации его моральных страданий за незаконное уголовное преследование.

Так, житель г.Санкт-Петербурга был арестован, его обвинили в тяжком уголовном преступлении и поместили в камеру следственного изолятора.

Спустя три года и два месяца двери камеры открыли и гражданина отпустили на волю со словами: извини, мужик, ошибочка вышла.

Суд признал за человеком право на реабилитацию. И вчерашний подозреваемый пошел в суд с иском о компенсации ему морального вреда. Районный суд согласился, что гражданин незаконно пострадал и право на компенсацию имеет, но запрошенная им сумма в два миллиона триста тысяч рублей судью не устроила, и он очень сильно ее урезал.

Вышестоящая инстанция с таким расчетом коллеги согласилась.

Однако сам истец на меньшее был не согласен и обратился в Верховный Суд РФ, который посчитал его аргументы и обоснования запрошенной суммы заслуживающими внимания. Итог - Верховный Суд РФ сам пересчитал деньги за незаконное уголовное преследование и велел их выплатить вчерашнему заключенному столько, сколько он попросил.

В районном суде вчерашний заключенный, называя сумму компенсации, высчитал ее так - ему должны заплатить по две тысячи рублей за каждый день, проведенный под стражей. Но у районного суда был другой расчет - истцу вполне хватит 150 000 рублей за весь срок, и ни копейки больше. Апелляция возражать против подсчета своих коллег не стала, однако, Верховный Суд РФ с таким расчетом не согласился.

Моральные страдания, по мнению районного суда, были у человека потому, что он "не мог навещать родных, которые нуждались в уходе", а вот доводы арестанта, что за годы заключения в камере следственного изолятора он утратил социальные связи, не мог создать семью, так как был в изоляции, суд не учел - по его мнению нет доказательств.

Верховный Суд РФ увидел в этом споре следующее - по Конституции РФ (статья 53) каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного действиями или бездействием органов государственной власти или их должностных лиц.

Про компенсацию за незаконное пребывание в камере говорит статья 1100, а также статья 151 Гражданского кодекса РФ, где указано, что при определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень физических и нравственных страданий.

Верховный суд РФ еще напомнил, что по компенсации морального вреда гражданам был специальный Пленум Верховного Суда РФ (№ 10 от 20 декабря 1994 года)., где было разъяснено, от чего именно зависит размер такой компенсации, а от чего - не зависит.

Высокая судебная инстанция напомнила о том, что наша страна - участник Конвенции о защите прав человека, мы ее ратифицировали. В Конвенции о защите прав человека сказано, что каждый имеет право на уважение к своей личной и семейной жизни, жилища и корреспонденции. Кстати, в Конвенции четко расписано, что подразумевается под понятием "семейная жизнь" - это не только отношения между супругами, но и отношения гражданина со своими детьми и с родителями.

По мнению Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ, местные суды даже не вспомнили про Конвенцию о защите прав человека и не вспомнили про разъяснения Пленума Верховного Суда РФ.

Истец, как увидела Судебная коллегия из материалов дела, поддерживал близкие семейные отношения со своими родителями. Он им помогал материально, так как они нетрудоспособные и нуждаются в помощи.

Естественно, из-за незаконного обвинения он надолго был лишен возможности помогать своим родителям, а еще у гражданина на иждивении есть сын-студент. Посаженный в камеру отец, подчеркнул Верховный Суд РФ, не мог заботиться о сыне и общаться с ним. Причем, как заявил высокий суд, длительное время.

Эти обстоятельства, по мнению Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ, сомнений не вызывают, и их надо было учитывать при решении вопроса о размере компенсации морального вреда. Но местные суды это проигнорировали.

Суды ограничились суждением, что нравственные страдания были у вчерашнего заключенного лишь от невозможности навещать родных, которым нужен был постоянный уход. Все остальные обстоятельства не учитывалось. Хотя Пленум Верховного Суда РФ перечислил, в чем заключаются нравственные переживания: это невозможность продолжать активную общественную жизнь, раскрытие семейной и врачебной тайны, страдают от распространения порочащих сведений. Сюда же добавлены ограничение или лишение каких-либо прав. В общем, список всего того, что точно приносит гражданину нравственные мучения и страдания довольно большой.

Верховный Суд РФ подчеркнул - требования истца были абсолютно четко мотивированны, но суды их почему-то не учли. Не заметили они и то, что истец никогда до этого не привлекался к ответственности, был добропорядочным членом общества, работал. Для такого человека камера следственного изолятора и серьезные обвинения в преступлении были "существенным психотравмирующим фактором".

Истец в своем заявлении в суд как примеры выплат определенных сумм, привел дела россиян, рассмотренные Европейским судом по правам человека. Все дела, которые он перечислил - аналогичные его делу. В них речь шла о компенсациях незаконно обвиненных.

В своем иске наш герой указал, сколько каждому заявителю присудил Европейский суд. Верховный Суд РФ подчеркнул, "именно с учетом сложившейся практики Европейского суда по правам человека истец просил взыскать компенсацию из расчета 2 тысячи рублей за сутки содержания под стражей", однако, местные суды посчитали, что вчерашнему заключенному вполне достаточно заплатить по 132 рубля за каждые сутки ареста.

По мнению высокого суда, такая мизерная сумма за 38 месяцев под стражей является "явно несправедливой". Верховный Суд РФ отменил все решения местных судов и велел заплатить истцу именно столько, сколько он попросил.

   Российская газета - Федеральный выпуск №7682 (219) от 01.10.2018 года.

Пленум Верховного Суда России разъяснил, что состояние опьянения не должно автоматически отягчать вину. Каждый раз суды должны отдельно разбираться, стоит ли усилить наказания за то, что преступник был пьян. При этом надо отдельно выяснить: действительно ли человек в момент преступления был подшофе.

18 декабря 2018 г. Пленум Верховного Суда России утвердил поправки в два своих постановления, разъясняющих вопросы назначения наказания и замены одного наказания другим.

В частности, исправлен пункт, касающийся вопроса о том, был ли преступник пьян во время преступления и как к этому относиться.

В советское время состояние алкогольного опьянения автоматически отягчало вину. Потом на какое-то время от такого подхода отказались. Юристы спорили, одни говорили, что советский подход был правильным. Другие считали, что убийство остается убийством, независимо от того, трезвый или пьяный негодяй ударил ножом, а значит, мол, всегда наказывать за пролитую кровь надо одинаково.

Но в итоге победил разумный компромисс: суды должны решать индивидуально. Как сказано в постановлении Пленума, само по себе совершение преступления в состоянии опьянения не является основанием для признания такого состояния обстоятельством, отягчающим наказание.

"В описательно-мотивировочной части приговора должны быть указаны мотивы, по которым суд пришел к выводу о необходимости признания указанного состояния лица в момент совершения преступления отягчающим обстоятельством", - говорится в документе.

Суды должны обязательно мотивировать, почему засчитали состояние опьянения в момент преступления отягчающим обстоятельством

По словам экспертов, прежде всего надо учитывать, как повлиял алкоголь на то, что человек совершил преступление. Полез бы он в драку, будь трезвым? Как поясняют юристы, в некоторых преступлениях, действительно, не имеет значения, был человек под градусом или нет. Допустим, если его поймали на взятке: пусть даже в момент получения конверта человек был пьян, роли это не играет, не водка его толкнула на преступление.

С другой стороны, пьяной драки и пролитой крови часто могло и не быть, если бы люди за столом ограничились чаем.

Но прежде чем решать, добавить срок за алкоголь или нет, суд должен установить, точно ли гражданин был пьян. В прежних разъяснениях судам разрешалось принимать во внимание, в том числе свидетельские показания и показания потерпевших. Ведь не всегда есть возможность отправить гражданина по горячим следам на медицинское освидетельствование. Тем не менее, сейчас пункт, разрешающий принимать свидетельские показания, исключен.

Кроме того, поправки разъясняют, как заменять мягкое наказание на более строгое. Такая необходимость возникает, когда человек уклоняется от гуманных санкций. Допустим, суды назначали ему обязательные работы, которые надо отрабатывать в свободное время, а он не стал на них ходить. Тогда можно обратиться в суд с ходатайством о замене наказания. Осужденного могут отправить уже в центр для принудительных работ.

   Российская газета - Федеральный выпуск №7748 (285) от 18.12.2018 года

С какого момента начинает исчисляться наказание признанного виновным подсудимого, чем отличаются статьи Уголовного кодекса РФ о призыве к террористической деятельности и разжигании ненависти и вражды и могут ли они быть взаимоисключающими, как правильно квалифицировать действия собирателей дикорастущих наркотических растений разъяснил Верховный Суд РФ в своем обзоре судебной практики. 

День задержания

«День фактического задержания лица, признанного виновным в совершении преступления, подлежит зачету в срок отбывания им наказания», — указывает Верховный Суд РФ, приведя в пример приговор Западно-Сибирского окружного военного суда, по которому двое фигурантов дела получили реальные сроки. При этом суд засчитал им в срок наказания время содержания под стражей и дату задержания — с 14 января 2017 года.

Однако в ходе процесса один из свидетелей дал показания, что фактически подозреваемых задержали на день раньше — 13 января. Фигурантов дела задержали в г.Красноярске, откуда перевезли в Абакан, где проходило следствие, протокол задержания был оформлен на следующий день, поэтому в нем оказалась неправильная дата.

«В силу совокупности норм, регулирующих правила исчисления размера и начала срока отбывания наказания, а именно части 7 статьи 302 и пункта 9 части 1 статьи 308 УПК РФ, срок отбывания наказания лицу, содержавшемуся до постановления приговора под стражей, надлежит исчислять со дня постановления приговора с зачетом в этот срок времени содержания его под стражей со дня задержания до дня постановления приговора.

Следовательно, день фактического задержания лица, признанного виновным в совершении преступления, подлежит зачету в срок отбывания им наказания», — подчеркивает высшая инстанция.

В связи с этим судебная коллегия по делам военнослужащих Верховного Суда РФ  изменила приговор и включила в срок наказания день фактического задержания, а не указанного в протоколе (апелляционное определение N 206-АПУ18-2).

Статьи 282 и 205.2 УК РФ не конкуренты

Статьи о публичном призыве к терроризму и о разжигании ненависти и вражды посягают на разные объекты, имеют разные субъективные признаки и объективные стороны и не являются конкурирующими, разъясняет Верховный Суд РФ.

В обзоре Верховный Суд РФ анализирует приговор Дальневосточного окружного военного суда от 23 января 2018 года, постановленный в особом порядке. Суд признал фигуранта дела виновным в публикации в интернете роликов с агитацией вступить в запрещённую в РФ организацию «Исламское государство». Обвиняемый получил за публичные призывы к осуществлению террористической деятельности и публичное оправдание терроризма 2 года колонии-поселения.

При этом суд исключил из обвинения статью о разжигании ненависти и вражды, как излишне вмененную. Первая инстанция указала, что незаконные действия осужденного совершены с одним умыслом, направленным на распространение материалов и информации, призывающих к осуществлению террористической деятельности, обосновывающих и оправдывающих организацию ИГИЛ, одной из целей которой, как установлено решением Верховного Суда РФ от 29 декабря 2014 года, является ведение так называемой священной войны с неверными во всем мире, а поэтому они образуют единое продолжаемое преступление, предусмотренное специальной уголовно-правовой нормой — частью 1 статьи 205.2 УК РФ (в редакции от 7 декабря 2011 года).

«Между тем в соответствии с положениями уголовного закона преступления посягают на различные объекты: статья 205.2 УК РФ — на общественную безопасность и безопасность институтов общества и государства, статья 282 УК РФ — на основы конституционного строя, конституционные права граждан, их честь и достоинство», — напоминает Верховный Суд РФ.

Также у двух статей разная объективная сторона преступления — по ст. 205.2 УК РФ она выражается в публичных призывах к осуществлению террористической деятельности или публичном оправдании терроризма, а по ст. 282 УК РФ характеризуется действиями, направленными на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе.

«Обязательным признаком субъективной стороны преступления, предусмотренного статьей 282 УК РФ, в отличие от субъективной стороны состава преступления, предусмотренного статьей 205.2 УК РФ, является определенная специальная цель — возбуждение ненависти либо вражды, а также унижение достоинства человека либо группы лиц по определенным признакам.

Таким образом, вопреки выводу окружного военного суда, составы преступлений, предусмотренные статьями 282 и 205.2 УК РФ, не являются по отношению друг к другу общей и специальной нормами уголовного закона, а поэтому они не могут в этом смысле конкурировать между собой», — отмечает Верховный Суд РФ.

Судебная коллегия по делам военнослужащих изменила приговор и включила в него наказание за разжигание ненависти и вражды (апелляционное определение N 208-АПУ18-3).

Сбор растений

Задержанный при непосредственном сборе наркосодержащих растений не может быть привлечён к уголовной ответственности за хранение наркотиков, его действия считаются приобретением запрещённых средств.

Верховный Суд РФ ссылается на дело, согласно которому обвиняемый собирал дикорастущую коноплю для личного употребления. Увидев сотрудников полиции, он бросил рюкзак на землю. Впоследствии было установлено, что в рюкзаке находилось 232,40 грамм наркотического средства.

Действия обвиняемого суд первой инстанции квалифицировал по части 2 статьи 228 УК РФ — как незаконные приобретение и хранение без цели сбыта наркотических средств в крупном размере. Ему назначили наказание в виде 3 лет лишения свободы.

«Суд кассационной инстанции изменил приговор и исключил из осуждения незаконное хранение без цели сбыта наркотического средства в крупном размере, поскольку из описания преступного деяния усматривается, что обвиняемый, увидев сотрудников полиции, сразу же выбросил наркотическое средство», — говорится в обзоре.

В связи с этим суд счёл возможным изменить фигуранту дела приговор и постановил считать лишение свободы условным (определение N 92-УД17-11).

Так, жителя республики Удмуртия суд осудил к восьми годам лишения свободы за умышленное убийство и причинение тяжких телесных повреждений.

Суд апелляционной инстанции ужесточил наказание до 10 лет лишения свободы. Шестой кассационный суд с необходимостью увеличения срока наказания согласился. 

Однако Верховный Суд РФ переквалифицировал действия с убийства на превышение пределов самообороны, снизив наказание до 3 лет 10 месяцев лишения свободы, в связи с чем подсудимый был освобожден, так как уже отбыл наказание. Защита в ходе процесса последовательно утверждала, что обвиняемый действовал в состоянии необходимой обороны, эти же доводы адвокаты привели в кассационных жалобах.

Так, в приговоре указано, что фигурант нанёс множество ударов ножом одному потерпевшему, который скончался, и второму - получившему тяжкий вред здоровью. При этом суд установил, что причиной конфликта между сторонами явились неправомерные действия потерпевшего, который хотел похитить швейную машинку матери подсудимого и даже вынес ее в коридор, а когда хозяин дома сделал ему замечание, то потерпевший ввязался в драку, и только тогда обвиняемый взялся за нож. Второй же потерпевший пытался остановить конфликт.

Однако суд первой инстанции пришёл к выводу, что реальной угрозы жизни обвиняемого не было: «потерпевший не располагал оружием или предметами, которые мог использовать в качестве такового, его антропометрические данные также не дают основания полагать, что погибший мог представлять реальную угрозу для жизни подсудимого, в связи с отсутствием у кого-либо из дерущихся значительного физического превосходства над соперником».

Между тем районный суд не стал обсуждать вопрос о наличии угрозы для здоровья подсудимого и этому аспекту оценка в приговоре не дана, указал Верховный Суд РФ. Хотя нормы Уголовного кодекса РФ предусматривают возможность защиты от посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица либо с непосредственной угрозой применения такого насилия (часть 2 статьи 37 УК РФ). «Такая защита является правомерной, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны, то есть умышленных действий, явно не соответствующих характеру и опасности посягательства», - отметил Верховный Суд РФ.

Также Верховный Суд РФ напомнил и об указаниях Пленума, предусматривающих, что под посягательством, защита от которого допустима, следует понимать совершение общественно опасных деяний, сопряженных с насилием, не опасным для жизни обороняющегося или другого лица. Например, побои, причинение легкого или средней тяжести вреда здоровью, грабеж, совершенный с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, уточнил Верховный Суд РФ (постановление от 27 сентября 2012 года). 

В рассматриваемом деле обвиняемый в ходе драки с потерпевшим также получил многочисленные травмы, в том числе переломы четырёх рёбер.

Таким образом, Верховный Суд РФ посчитал, что в ходе драки «действия потерпевшего в сравнении с действиями осужденного были более активными, он нанес большее количество ударов обвиняемому и со значительной силой ударов, причинив его здоровью вред средней тяжести». «При таких обстоятельствах вывод суда о том, что потерпевший не имел физического превосходства, что его действия не представляли никакой опасности для обвиняемого и что последний не имел оснований защищаться от потерпевшего, нельзя признать обоснованными», - пояснил Верховный Суд РФ.

Вместе с тем, оценивая применение подсудимым ножа, которым он нанёс безоружному потерпевшему не менее 33 ударов, Судебная коллегия пришла к выводу, что избранный им способ защиты явно не соответствовал характеру и опасности посягательства, в связи с чем высшая инстанция переквалифицировала действия подсудимого на часть 1 статьи 108 УК РФ. 

Верховный Суд РФ также не согласился с решением об ужесточении наказания по эпизоду с причинением тяжкого вреда здоровью второму потерпевшему. Усиливая наказание за это преступление, коллегия в апелляционном определении не указала мотивы принятого решения, из него лишь следует, что суд учитывает характер и степень общественной опасности совершенных преступлений, обстоятельства их совершения, установленные судом, данные о личности осужденного, его молодой возраст, смягчающие и иные влияющие на назначение наказания обстоятельства, отсутствие отягчающих обстоятельств, влияние назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи.

«Таким образом, судебная коллегия сослалась на те же обстоятельства, что и суд первой инстанции, дополнительно указав на его молодой возраст в момент совершения преступления. Иные мотивы необходимости назначения более строгого наказания, какие-либо конкретные данные в обоснование данного решения в апелляционном определении отсутствуют.

В результате высшая инстанция смягчила обвиняемому окончательное наказание до 3 лет 10 месяцев лишения свободы и постановила освободить его из исправительного учреждения в связи с отбытием этого срока.

В январе 2014 года в отношении предпринимательницы И. возбудили уголовное дело по признакам покушения на мошенничество, связанное с получением лизинговых субсидий, выделенных по программе поддержки малого и среднего предпринимательства Свердловской области. Спустя 10 месяцев, в октябре 2014 года, И. была задержана и водворена в СИЗО на месяц, после чего освобождена под залог. Впоследствии ей было предъявлено обвинение по ч. 4 ст. 159 УК («Мошенничество»).

Дело рассмотрелОктябрьский районный суд Екатеринбурга: вдекабре 2016 года он признал И. невиновной в совершении тяжкого преступления и вынес оправдательный приговор.

Тогда И. обратилась с иском к Министерству финансов о взыскании 3 млн. руб. в качестве компенсации за незаконное уголовное преследование, продолжавшееся более трех лет (с возбуждения дела до вступления приговора в силу), аргументируя тем, что её дискредитировали в глазах коллег и клиентов, обвинив в мошенничестве, а от плохих условий содержания в СИЗО у нее начались проблемы со здоровьем, в результате чего ей пришлось делать операцию.

Первая инстанция посчитала, что компенсацию следует выплатить только за время содержания предпринимательницы в СИЗО: именно тогда И. «претерпевала ограничения и испытывала нравственные страдания». Суд не согласился с доводами истицы о том, что после ареста у нее начались проблемы со здоровьем ввиду недоказанности данного факта, как и связи между арестом и ухудшением здоровья. Однако всё это могла подтвердить судебная экспертиза, о назначении которой истица в суде не заявляла, ввиду чего вопрос о её проведении не ставился. Таким образом, Ленинский районный суд Екатеринбургаудовлетворил иск частично и взыскал 50 000 руб. Вышестоящие инстанции оставили решение без изменений.

Тогда И. обратилась вВерховный суд России, где 2 февраля 2021 года судебная коллегия отменила акты апелляции и кассации, направив дело на новое рассмотрение вСвердловский областной суд.

Ранее Верховный Суд (дело №78-КГ18-82) уже разъяснял, что в таких случаях физические страдания – это общеизвестный факт, который не требует доказывания. Верховный Суд высказывался и по поводу другого аргумента райсуда (о связи между незаконным преследованием и ухудшением здоровья). По делу №51-КГ20-6-К8коллегия указала, что суд должен учитывать мнение стороны о целесообразности проведения экспертизы, но это не освобождает его от обязанности по сбору доказательств.

Кассационный суд общей юрисдикции зачел арест по новому делу в срок отбывания старого наказания по делу рецидивиста. Но таким образом получился двойной учет срока, возразил Верховный Суд РФ.

Время содержания под стражей до вынесения второго приговора не входит в срок наказания по первому приговору, указал Верховный суд РФ в одном из недавних дел. Если человека, который находится в колонии, заключили под стражу по обвинению в новом преступлении, то это самостоятельное основание для зачета в срок наказания по второму приговору. 

Иной подход будет означать двойной учет одного и того же времени, отметила коллегия по уголовным делам. Она напомнила правило, что «в случае совершения нового преступления лицом, отбывающим наказание в виде лишения свободы, неотбытой частью наказания следует считать срок, оставшийся на момент избрания меры пресечения в виде содержания под стражей за вновь совершенное преступление» (Постановление Пленума Верховного Суда от 22.12.2015 № 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания»).

Таким образом, Верховный Суд РФ указал на ошибку Кассационного суда общей юрисдикции, который в 2022 году пересчитал сроки наказания человеку, неоднократно судимому за хищения. В 2017 году тот получил срок три с половиной года, а когда отбывал наказание, суд решил поместить его под стражу по новому делу в 2020-м году. Меру пресечения не раз продлевали, новый приговор вынесли в 2021 году. Кассационный суд общей юрисдикции зачел это время в срок по старому уголовному делу и постановил, что осужденный его отбыл. Но Верховный Суд РФ его исправил.

В конце 2022 года Пленум Верховного Суда РФ утвердил правила административного надзора за теми, кто вышел из мест лишения свободы. В частности, обязательный административный надзор устанавливают за рецидивистами. Могут обязать их отмечаться в полиции, запретить им покидать пределы региона или выходить из дома ночью. За нарушение правил грозит административная ответственность по ст. 19.24 КоАП РФ или уголовная по ст. 314.1 УК РФ.

Подозреваемого в убийстве в течение года переводили между следственными изоляторами, которые находились в трех разных субъектах страны. Суды не стали рассматривать жалобу, так как сочли, что географическое расположение изолятора не лишает заявителя доступа к выбранному им адвокату. Конституционный Суд РФ с этим не согласился.

Конституционный Суд РФ предписал судам рассматривать жалобы россиян, находящихся под стражей, на их перевод из одного изолятора в другой. Вопрос о месте нахождения СИЗО напрямую связан с конституционными правами пребывающего там гражданина, говорится в Постановлении Конституционного Суда РФ от 20.01.2023 № 3-П.

В 2020 году подозреваемого отправили под арест в СИЗО г. Пятигорска по подозрению в убийстве. Через месяц его перевели из Ставропольского края в Республику Калмыкию — в изолятор в г. Элисте. Следствие объяснило это необходимостью предотвратить разглашение информации о ходе предварительного расследования. Еще через четыре месяца, в течение которых никаких следственных действий с ним, по его утверждению, не вели, подозреваемого перевели в СИЗО в г. Грозном. Это мотивировали запросом местного МВД. Там подозреваемый оставался до сентября 2021 года, когда предельный срок содержания под стражей истек, и его выпустили под подписку о невыезде.

Гражданин пытался оспорить его перевод в г. Элисту, ссылаясь на сложности с доступом к нему выбранного адвоката. Суды в этом отказали. Они исходили из того, что переводы между СИЗО находятся в ведении следователя, а сама по себе смена изолятора не лишает его доступа к выбранному защитнику, а потому не подлежит рассмотрению судом согласно ст. 125 УПК РФ.

В жалобе в Конституционный Суд РФ заявитель указал, что такое толкование этой нормы нарушает его право на получение квалифицированной юридической помощи и судебную защиту.

Соблюдение конституционных прав обвиняемого или подозреваемого в значительной степени связано с расположением следственного изолятора, полагает Конституционный Суд РФ. Поэтому, если место содержания фигуранта изменилось, он должен иметь возможность безотлагательно защитить свои права в суде. Выбор изолятора должен основываться на принципах уголовного судопроизводства, и по умолчанию СИЗО определяют по месту нахождения органа предварительного расследования и суда, а перевод в другой изолятор — это исключительная ситуация.

Так как следователь принимает решение перевести человека из одного СИЗО в другой сам и судебного контроля в таком случае нет, обоснованность этого решения должна проверяться. В первую очередь, если содержащееся под стражей лицо подает жалобу. Другое толкование ст. 125 УПК РФ необоснованно ограничивает право на судебную защиту и умаляет достоинство подозреваемого, указывает Конституционный Суд РФ.

Обвиняемый вместо ознакомления с процессуальными документами изорвал их на мелкие кусочки. 

Суд первой инстанции установил, что следователь через младшего инспектора отдела режима и надзора в СИЗО передал обвиняемому для подписания ряд документов: постановление о назначении дополнительной судебно-медицинской экспертизы, протокол ознакомления обвиняемого и его защитника с этим постановлением, дополнительное заключение судебно-медицинского эксперта, протокол ознакомления с ним обвиняемого, протокол его допроса и протокол уведомления об окончании следственных действий. Обвиняемый, получив указанные документы и осознавая, что они войдут в состав доказательств по расследуемому уголовному делу, преследуя цель воспрепятствовать всестороннему, полному и объективному расследованию уголовного дела и избежать уголовной ответственности за инкриминируемые ему преступления, умышленно уничтожил указанные выше документы, разорвав на множество мелких фрагментов.

Первая инстанция сочла, что таким образом подсудимый вмешался в деятельность следователя, так как осознавал, что уничтожение документов затруднит всестороннее, полное и объективное расследование уголовного дела. Суд приговорил обвиняемого к 400 часам обязательных работ. 

Апелляционная инстанция постановила оправдательный приговор, ссылаясь на то, что воспрепятствование может заключаться в создании помех в объективном расследовании дела в разумные сроки, уничтожении доказательств, материалов дела, а действия обвиняемого по разрыву  документов не привели к их уничтожению и утрате, поскольку они подлежат быстрому восстановлению. 

По ее мнению, анализ перечисленных в обвинительном приговоре доказательств не дает оснований считать доказанным прямой умысел на совершение преступления. В результате суд счёл, что в действиях обвиняемого отсутствует состав преступления, предусмотренный частью 2 статьи 294 УК РФ, и он подлежит оправданию с правом на реабилитацию. 

С таким решением согласился и суд кассационной инстанции, оставив без изменения оправдательный апелляционный приговор.

Верховный Суд РФ указал, что по смыслу уголовного закона, с субъективной стороны преступление, предусмотренное частью 2 статьи 294 УК РФ, совершается при наличии прямого умысла, когда лицо сознавало, что осуществляет вмешательство в какой бы то ни было форме в деятельность следователя и желало этого. Целью совершения этого преступления является воспрепятствование всестороннему, полному и объективному расследованию уголовного дела.

Отметив, что мотив, которым руководствовался обвиняемый, разрывая процессуальные документы по уголовному делу и документы, являющиеся доказательствами по уголовному делу, в том числе возникшие у него злость, агрессия, вызванные несогласием с действиями следователя, юридического значения для квалификации содеянного им не имеют, а уничтожение процессуальных документов, составляющих часть материалов уголовного дела, вне зависимости от мотивов виновного образует объективную сторону вмешательства в какой бы то ни было форме в деятельность следователя с целью воспрепятствования всестороннему, полному и объективному расследованию дела.

Считает несостоятельным и вывод, положенный в обоснование оправдательного апелляционного приговора, что по делу отсутствуют какие-либо последствия от действий фигуранта, так как материалы уголовного дела были восстановлены. 

Верховный Суд РФ пояснил, что состав указанного преступления формальный, и оно считается оконченным с момента совершения указанных действий, независимо от наступивших последствий ожидаемого результата вмешательства, установление которых, применительно к составу преступления по части 2 статьи 294 УК РФ, не является обязательным.

В связи, с чем Судебная коллегия определила уголовное дело передать на новое апелляционное рассмотрение. 

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=2212102

Верховный Суд РФ запретил формальный подход к разрешению вопросов о возможности отсрочить наказание обвиняемым с несовершеннолетними детьми: наличие у ребенка бабушки не является достаточным основанием для отказа в применении статьи 82 УК РФ. Когда речь идет о судьбе малолетнего ребенка, суду необходимо учитывать все факторы, которые могут оказать влияние на его психо-эмоциональное состояние, подчеркнула высшая инстанция.

Верховный Суд РФ рассмотрел жалобу осужденной за покушение на незаконный сбыт наркотических  средств группой лиц по предварительному сговору, в значительном размере и с использованием интернета. Фигурантке назначили наказание в виде 6 лет лишения свободы в колонии общего режима. Защита просила применить к осужденной положения статьи 82 УК РФ и отсрочить отбывание наказания до достижения её дочери 14-летнего возраста.

Суд первой инстанции, принимая решение об отсутствии оснований для предоставления отсрочки отбывания наказания, сослался на тот факт, что ребенком будет заниматься мать осужденной.

В силу требований части 4 статьи 7 УПК РФ судебное решение должно быть законным, обоснованным и мотивированным и таковым признается судебный акт, основанный на правильном применении закона, с приведением мотивов принятого решения по всем его аспектам, касающимся предмета судебного разбирательства, напомнил Верховный Суд РФ.

Суд указал, что автор жалобы осуждена за преступление, которое не относится к исключениям для применения статьи 82 УК РФ, а кроме наличия у ребенка бабушки суд иных мотивов для отказа в отсрочке не привел. Вместе с тем, по смыслу закона, критериями применения положений части 1 статьи 82 УК РФ являются наличие у осужденного ребенка в возрасте до 14 лет и его обязанность, как родителя, заниматься воспитанием своего ребенка. При этом надлежит учитывать условия жизни осужденного на свободе, совокупность данных, характеризующих его до и после совершения преступления, − пояснил Верховный Суд РФ.

Из имеющегося в деле педагогического представления заместителя заведующего детским садом, который посещает дочь осужденной, следует, что фигурантка приводила и забирала из детского сада ребенка, который был ухожен, одет соответствующим образом и по сезону, у девочки с матерью взаимоотношения теплые и доброжелательные. Осужденная поддерживала тесный контакт с педагогами группы, следила за здоровьем дочери и всегда своевременно производила оплату за посещение ребенком дошкольного учреждения, говорится в этом представлении. Кроме того, согласно выводам психологического обследования дочери осужденной, ребенок находится в тесном эмоциональном контакте с мамой, нарушение которого крайне негативно отразится на его эмоционально-психическом состоянии.

Между тем, обстоятельства, касающиеся судьбы малолетней дочери осужденной, судом оставлены без внимания и каких-либо суждений об этом в приговоре не имеется.

Более того, не были проанализированы и оценены судом данные, характеризующие осужденную, которая имеет профессиональное образование, была трудоустроена, одна обеспечивала и воспитывала малолетнего ребенка, общественный порядок не нарушала, по месту жительства и участковым характеризуется положительно, вежлива, без вредных привычек, к административной ответственности не привлекалась, − обратила внимание высшая инстанция.

Соглашаясь с выводами суда первой инстанции об отсутствии оснований для применения статьи 82 УК РФ, суд кассационной инстанции лишь указал, что данная возможность уже обсуждалась. При этом осужденная в своей кассационной жалобе поднимала именно этот вопрос и привела перечисленные доводы, которым суд, вопреки требованиям статьи 401-14 УПК РФ, оценки не дал, а свой вывод об отсутствии оснований для применения статьи 82 УК РФ не мотивировал, отметил Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ определил передать уголовное дело на новое рассмотрение в кассационный суд общей юрисдикции.

ерховный Суд РФ рассмотрел дело, в рамках которого прокурор в качестве последствия недействительности сделок по передаче ответчику денежных средств в виде взяток требовал взыскать соответствующие суммы в доход государства.

Три судебные инстанции признали это требование обоснованным. Суды квалифицировали действия ответчика по получению взяток как ничтожные сделки, совершенные с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности (ст. 169 Гражданского кодекса), и исходили из того, что последствием их недействительности является взыскание соответствующих денежных сумм в доход государства.

Верховный Суд РФ с этой позицией не согласился. Он признал, что наличие в действиях участников оборота признаков состава преступления не исключает возможности их квалификации в качестве сделок с точки зрения гражданского законодательства. При этом действия по передаче имущества в виде взятки, в силу своей очевидной антисоциальной направленности, подпадают под действие ст. 169 ГК РФ.

Вместе с тем Верховный Суд РФ напомнил, что в отношении данной категории сделок применяются общие последствия недействительности в виде двусторонней реституции. Взыскание в доход государства имущества, которое было получено стороной, действовавшей умышленно, возможно в случаях, предусмотренных законом. Как указал Верховный Суд РФ, нормы Уголовного кодекса РФ о конфискации имущества в качестве такого закона рассматриваться не могут, поскольку конфискация является мерой уголовно-правового характера и применяется на основании обвинительного приговора суда, а не решения суда по гражданскому делу.

В итоге Верховный Суд РФ отменил ранее принятые судебные акты и направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Верховный Суд РФ рассмотрел жалобу осужденного за организацию покушения на кражу, то есть тайное хищение чужого имущества, с незаконным проникновением в жилище и в особо крупном размере.

Осужденный пытался провернуть кражу иконы, которая, по его мнению, стоила не менее 1 миллиона рублей, и суд квалифицировал его действия, исходя из этой суммы. Осужденный полагал, что квалифицирующий признак «в особо крупном размере» не нашел своего подтверждения, поскольку он не знал точной стоимости иконы. Его отношение к наступлению последствий в виде причинения ущерба на сумму более 1 миллиона рублей было безразличным, что, по его мнению, является признаком косвенного умысла.

Верховный Суд РФ при рассмотрении жалобы указал, что осужденный являлся организатором покушения на кражу, поскольку он осуществил активные действия, которые качественно отличались от действий пособника либо подстрекателя: нашел исполнителя преступления, имеющего криминальный опыт и нуждающегося в средствах, описал ему в телефонном разговоре предмет хищения, сообщил распорядок дня потерпевших, посредством мессенджера передал ему схему проезда к жилищу потерпевших, указав на отличительные признаки дома, выполнил другие действия, необходимые и достаточные для того, чтобы у другого лица возникло намерение совершить преступление и имелась вся необходимая информация для этого.

В данном деле установленные судом фактические обстоятельства свидетельствуют о наличии у осужденного прямого умысла, направленного на организацию хищения конкретной иконы, стоимость которой осужденные определяли в размере 150 тысяч долларов.

Поскольку цели организованного преступления не были достигнуты по независящим от него обстоятельствам, в связи с тем, что второй фигурант не смог обнаружить в доме искомую икону, содеянное им правильно квалифицировано как организация покушения на кражу, отметил суд.

Тот факт, что фактическая стоимость иконы экспертом была определена в меньшем размере, не влияет на квалификацию действий, поскольку при квалификации совершенного покушения суд правильно исходил из содержания умысла осужденного. Такой подход соответствует правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в пункте 24 Постановления Пленума от 27.12.2002 г. № 29 (ред. от 15.12.2022) «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», указала высшая инстанция. Поскольку осужденный планировал совершение кражи в особо крупном размере, то квалификация совершенного покушения дана правильная, исходя именно из этого обстоятельства, пояснил Верховный Суд РФ.

В результате Судебная коллегия определила приговор суда и апелляционное определение оставить без изменения.

Верховный Суд РФ рассмотрел жалобу защитника осужденного по делу об убийстве, которое было рассмотрено с участием коллегии присяжных заседателей.

Адвокат утверждал о тенденциозности коллегии присяжных заседателей ввиду их возраста, близкого к возрасту потерпевших. Кроме того, он обратил  внимание на необоснованное изъятие после формирования коллегии у стороны защиты записей и списка кандидатов, полагая, что это лишило сторону возможности дополнительной проверки коллегии. Адвокат выразил недовольство и отказом в удовлетворении ходатайства об отводе кандидата, ранее являвшегося сотрудником правоохранительных органов. 

Верховный Суд РФ при проверке жалобы посчитал, что коллегия присяжных была сформирована с соблюдением требований статей 326−329 УПК РФ и в ее состав вошли только те заседатели, которые имели право осуществлять правосудие.

Утверждение адвоката в его кассационной жалобе о тенденциозности коллегии присяжных заседателей ввиду их возраста, близкого к возрасту потерпевших, надумано и не может быть принято во внимание. При этом каких-либо заявлений о тенденциозности сформированной        коллегии присяжных заседателей от сторон не поступало, − указала высшая инстанция. 

Что касается аргумента о бывшем сотруднике силовых структур, то Верховный Суд РФ пояснил, что данный заседатель прекратил свою деятельность в качестве дознавателя еще в 2007 году. 

Довод адвоката о необоснованном изъятии у стороны защиты списка кандидатов в присяжные заседатели не основан на законе, поскольку статья 328 УПК РФ полностью регламентирует порядок формирования коллегии присяжных заседателей и какой-либо дополнительной проверки кандидатов стороной защиты не допускает, − пояснил Верховный Суд РФ.

В результате Судебная коллегия определила кассационные жалобы оставить без удовлетворения, а приговор и апелляционное определение − без изменения.

Верховный Суд РФ определил, что можно считать вымогательством взятки.

«Вымогательство взятки - это требование должностного лица дать взятку под угрозой совершения действий, которые могут причинить ущерб законным интересам граждан. В то же время, когда взяткодатель заинтересован в неправомерном поведении должностного лица с целью уйти от наказания, либо обойти закон, вымогательство как квалифицирующий признак получения взятки отсутствует», - отмечает Верховный Суд РФ.

Такое определение вымогательству взятки суд дал при рассмотрении дела в отношении сотрудника вневедомственной охраны и его напарника-прапорщика, задержавших двух подозреваемых в сбыте наркотиков. В служебной машине они потребовали с задержанных взятку, получив 55 тысяч 399 рублей. Затем напарник-прапорщик потребовал от одного из задержанных еще 10 тысяч рублей под угрозой незаконного привлечения к административной ответственности. После того, как тот передал ему эти деньги, прапорщик написал заявление на своего коллегу, однако также был привлечен к ответственности. Действия прапорщика квалифицировали как незаконное бездействие в пользу взяткодателя группой лиц по предварительному сговору, с вымогательством взятки, приговорив к семи годам колонии строгого режима, с лишением права занимать в правоохранительных органах должности на 3 года. Апелляционным определением приговор изменен: исключена из описательно-мотивировочной части ссылка на явку с повинной как на доказательство вины осужденного, а также ссылка на приговор в отношении напарника, дело которого рассматривалось в отдельном производстве, как на доказательство в силу положений статьи 90 УПК РФ с точки зрения преюдиции. Кассационная инстанция с этими решениями согласилась. 

Высшая инстанция указывает, что из установленных судом фактических обстоятельств следует, что осужденный потребовал передать взятку за избежание уголовной и административной ответственности. «Однако данное обстоятельство не повлекло бы ущерб их (взяткодателей) законным интересам, гарантированным ст. 17, 22 Конституции РФ и п. 2 ч. 1 ст. 6 УПК РФ, так как привлечение к ответственности лиц, совершивших общественно опасное деяние, не может влечь за собой нарушение прав гражданина, предусмотренных Конституцией РФ и уголовно-процессуальным законом», - подчеркивает Верховный Суд РФ. Он считает, что признанная в приговоре доказанной угроза способствования незаконному привлечению к административной ответственности не может бесспорно свидетельствовать об имевшем месте вымогательстве взятки, поскольку вывод об этом судом не мотивирован, а сама угроза не конкретизирована. К тому же из приговора непонятно имелись ли основания для привлечения взяткодателя к административной ответственности за действия, не связанные с задержанием его по подозрению в совершении преступления, могло ли такое привлечение к ответственности повлечь за собой причинение вреда его законным интересам, поясняет высшая инстанция.

При таких данных Судебная коллегия посчитала осуждение прапорщика по пункту «б» части 5 статьи 290 УК РФ ошибочным, смягчив основное наказание до 6 лет лишения свободы.

Мужчина обратился в суд с иском к бывшей супруге и дочери о выселении из принадлежащей ему квартиры. Истец указал, что после прекращения брака у него с бывшей супругой сложились неприязненные отношения. В 2010 году суд отказал в удовлетворении его требований о выселении ответчиков, поскольку спорная квартира является совместно нажитым имуществом супругов и могла быть разделена по иску одного из супругов. Между тем, по мнению истца, бывшая супруга исковое заявление о разделе совместно нажитого имущества не подавала, следовательно, квартира осталась в единоличном владении истца.

Суд первой инстанции отказал в удовлетворении исковых требований, но апелляционый суд отменил данное решение. Отменяя решение суда первой инстанции и принимая по делу новое решение об удовлетворении исковых требований о выселении, суд апелляционной инстанции исходил из того, что решение суда от 2010 г. не имеет преюдициального значения для настоящего спора, поскольку бывшая супруга, достоверно зная о своем праве на долю в спорной квартире, до настоящего времени с иском о разделе совместно нажитого имущества супругов в суд не обратилась, иных доказательств, подтверждающих право ответчиков проживать в спорном жилом помещении, не представлено.

Кассационный суд общей юрисдикции согласился с указанными выводами суда апелляционной инстанции.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ указала, что длительное необращение супруга в суд с требованием о разделе совместно нажитого имущества само по себе не может свидетельствовать об утрате ответчиком как права общей совместной собственности (в случае ее наличия), так и права на обращение в суд с иском о разделе общей совместной собственности.

Владение, пользование и распоряжение общим имуществом супругов определяются положениями статьи 35 Семейного кодекса РФ, а после прекращения брака бывшие супруги приобретают статус участников совместной собственности, регламентация которой осуществляется положениями Гражданского кодекса РФ.

С учетом вышеизложенного Верховный Суд РФ отменил судебные акты судов апелляционной и кассационной инстанций, а дело направил на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

У. обратилась в суд с заявлением о признании С. безвестно отсутствующим. Заявительница указывала, что она состоит в браке С., от данного брака имеются двое детей. Признание С. безвестно отсутствующим необходимо ей для получения пособия по потере кормильца. Сведений о муже она не имела почти четыре года. На ее письменное обращение в органы полиции был дан письменный ответ, согласно которому ее супруг  С. находится в федеральном розыске за совершение убийства.

Суд первой инстанции отказал У. в удовлетворении ее заявления. Совершение С. особо тяжкого преступления и объявление его в федеральный розыск дало суду основания полагать, что он намеренно скрывается от органов следствий, опасаясь за назначение ему длительного срока отбывания наказания за совершенное им преступление. Исходя из этого, суд посчитал, что отсутствие сведений о месте нахождении С. не является основанием для признания его безвестно отсутствующим. Кроме того, в решении суда было отмечено, что признание гражданина безвестно отсутствующим является правом, а не обязанностью суда.

Суд апелляционной инстанции, рассмотрев жалобу У., указал, что институт признания гражданина безвестно отсутствующим это удостоверение в судебном порядке факта длительного отсутствия гражданина в месте его постоянного жительства, если оказались безуспешными меры по установлению места его пребывания и получению каких-либо сведений о нем. Данный институт процессуального права имеет целью предотвращение как для самого гражданина, о месте пребывания которого нет сведений в его месте жительства, так и для других лиц, в том числе имеющих право на получение от него содержания, для которых от признания гражданина безвестно отсутствующим зависит реализация определенных социальных гарантий негативных последствий такого отсутствия в имущественной и неимущественной сфере. В ходе судебного заседания судом также было установлено, что никаких сведений о месте пребывания С. по месту его жительства не имеется. На протяжении длительного времени в отношении С. проводятся оперативно-розыскные мероприятия, по результатам которых выяснить его местонахождение так и не удалось. Суд сослался на позицию Верховного Суда РФ, изложенную в определении судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 30 октября 2018 г. № 91-КГ18-6, согласно которой сам по себе факт объявления гражданина в федеральный розыск в связи с возбуждением в отношении него уголовного дела без оценки сведений, добытых в результате такого розыска, не может служить основанием к отказу в удовлетворении заявления о признании гражданина безвестно отсутствующим, что не было учтено судом первой инстанции. Доводы суда первой инстанции о том, что безвестное отсутствие С. является предумышленным и что он намеренно скрывается от органов следствия, опасаясь за назначение ему длительного срока отбывания наказания за совершенное им преступление, и что отсутствие сведений о месте его нахождении не является основанием для признания его безвестно отсутствующим, признание гражданина безвестно отсутствующим является правом, а не обязанностью суда, апелляционная инстанция признала несостоятельными.

Решение суда первой инстанции отменено, по делу принято новое решение, которым заявление У. было удовлетворено, С. признан безвестно отсутствующим.

 Вестник Фемиды № 5(110)-Март 2024

В семье во время брака супруги и их сын получили по федеральной целевой программе «Жилище» социальную выплату на приобретение жилья. На эти деньги ими был куплен участок и началось строительство дома. Закончить стройку супруги не успели. Еще во время брака они взяли в одном банке кредит на автомобиль, а в другом кредит на строительство дома.

После развода экс-супруг подал иск о разделе этого имущества. Экс-супруг просил 1/2 доли в праве собственности на участок и недостроенный дом, распределить долги супругов по кредитному договору с одним банком и взыскать с экс-супруги деньги за превышение ее доли в совместно нажитом имуществе. Это превышение он объяснил тем, что уже после прекращения семейных отношений вложился в строящийся дом, а именно: купил материалы, сделал монтаж теплого пола и электрического котла.

Бывшая супруга подала встречный иск. Просила признать за сыном право на 1/3 доли земли и дома. Также попросила суд разделить прицеп к автомобилю, сам автомобиль, кладовку в хозблоке в гаражном кооперативе, бытовую технику, рабочий и строительный инструмент, ее выплаты по КАСКО и за постановку дома на кадастровый учет, расходы на благоустройство, на уплату земельного налога и членских взносов в ТСЖ, совместные долги супругов перед двумя банками.

Суд первой инстанции удовлетворил оба иска. Экс-супругу достались 1/2 участка и дома на нем, прицеп к автомобилю, кладовка в хозблоке, бытовая техника, рабочие и строительные инструменты. Экс-супруга получила 1/2 участка с домом, автомобиль, бытовую технику. При этом женщина должна выплатить бывшему мужу компенсацию за 1/2 стоимости машины. Долг перед одним банком признан общим. В удовлетворении остальных требований суд отказал. Апелляционная инстанция согласилась с решением суда первой инстанции. Суды пришли к общему выводу, что взрослые не обязаны регистрировать за ребенком право собственности на жилое помещение, соразмерное доле полученной субсидии.

Экс-супруга обратилась с жалобой в Верховный Суд РФ.

Законом установлена обязанность по оформлению жилого помещения, приобретенного с использованием социальной выплаты, в собственность всех участвующих в программе и указанных в свидетельстве граждан, отметил Верховный Суд РФ.

Социальная выплата носит целевой характер. А значит, приобретенное за счет этой выплаты имущество не может относиться к совместно нажитому в период брака, подчеркнула высшая инстанция. Доли в праве на дом, построенный с использованием социальной выплаты, определяются исходя из равенства долей родителей и детей на средства социальной выплаты.

Верховный Суд РФ отменил решения нижестоящих инстанций в части раздела дома как незаконные и направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции. В остальной части судебные акты оставлены без изменений.

Российская газета-Федеральный выпуск:№68(9309) 

Супруги О. в январе 2016 г. зарегистрировали брак. В ноябре того же года они заключили брачный договор, в соответствии с которым все имущество, которое будет приобретаться супругами в период брака, будет являться исключительно собственностью того, на чье имя оно будет приобретено. В июне 2017 г. супруги развелись, однако в декабре того же года вновь зарегистрировали брак, который был расторгнут в марте 2020 г. В период второго брака ими были приобретены три квартиры, право собственности на которые было зарегистрировано за супругом О.

В июне 2019 г. эти квартиры были отчуждены отцу супруга О. – Х. Поскольку согласие на отчуждение спорного недвижимого имущества супруга О. не давала, она (уже после расторжения второго брака) обратилась в суд с иском к бывшему супругу и его отцу, в котором просила признать совместно нажитым имуществом спорные квартиры и произвести их раздел; признать недействительными сделки по отчуждению указанных объектов недвижимости и применить последствия недействительности сделок.

Решением суда первой инстанции в удовлетворении исковых требований было отказано. Суд исходил из того, что спорные квартиры были приобретены за счет денежных средств Х., в связи с чем не являются совместно нажитым имуществом супругов и не подлежат разделу. Кроме того, суд пришел к выводу о пропуске истцом срока исковой давности по требованиям о признании оспариваемых сделок недействительными, указав, что о наличии спорных квартир истцу было известно еще в 2019 г. Суд апелляционной инстанции согласился с данными выводами, дополнительно указав, что ст. 35 Семейного кодекса РФ и ст. 253 Гражданского кодекса РФ установлена презумпция согласия супруга на действия другого супруга по распоряжению общим имуществом; супругой А. не представлено доказательств того, что отец ее бывшего супруга знал или должен был знать об отсутствии ее согласия на совершение оспариваемых сделок. Кассационный суд поддержал выводы нижестоящих судов.

Бывшая супруга О. обратилась с жалобой в Верховный Суд РФ.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отметила, что в силу ст. 34 Семейного кодекса РФ имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью. А общей совместной собственностью супругов, подлежащей разделу, является любое нажитое ими в период брака движимое и недвижимое имущество, которое в силу ст. 128, 129, п. 1 и 2 ст. 213 Гражданского кодекса РФ может быть объектом права собственности граждан независимо от того, на имя кого из супругов или кем из супругов оно было приобретено или кем внесены денежные средства, если брачным договором между ними не установлен иной режим этого имущества.

Верховный Суд РФ указал, что юридически значимым обстоятельством при решении вопроса об отнесении имущества к общей собственности супругов является то, на какие средства (личные или общие) и по каким сделкам (возмездным или безвозмездным) приобреталось имущество одним из супругов во время брака. Приобретение имущества в период брака, но на средства, принадлежавшие одному из супругов лично, исключает такое имущество из режима общей совместной собственности. Однако в рассматриваемом деле суд первой инстанции в полной мере не установил имеющие существенное значение для правильного разрешения спора обстоятельства, не исследовал договоры купли-продажи, на основании которых приобретались спорные квартиры в период брака сторон, не определил, кто являлся стороной по указанным договорам, не дал надлежащей правовой оценки условиям договоров об оплате спорных квартир.

В определении отмечается, делая вывод о том, что спорные квартиры были приобретены за счет денежных средств отца бывшего супруга Х., суд первой инстанции сослался на расписку от 7 декабря 2017 г., согласно которой гражданин П. получил от бывшего супруга О. денежные средства в счет оплаты стоимости приобретаемых квартир. Также суд сослался на договор дарения денежных средств от 15 мая 2018 г., согласно которому бывший супруг О. подарил сыну денежные средства в размере 900 тыс. руб. для приобретения одной из квартир. Верховный Суд РФ обратил внимание: истец заявляла о том, что указанные документы являются подложными и составлены после предъявления искового заявления, также она просила назначить судебно-техническую экспертизу в отношении расписки и договора дарения денежных средств, однако в удовлетворении данных ходатайств судами было немотивированно отказано. Суд подчеркнул: согласно ст. 186 Гражданского процессуального кодекса РФ в случае заявления о том, что имеющееся в деле доказательство является подложным, суд может для проверки этого заявления назначить экспертизу или предложить сторонам представить иные доказательства. Данный вопрос требует специальных познаний, которыми суд не обладает, необходимые сведения для правильного разрешения дела могли быть получены посредством проведения судебной экспертизы в соответствии со ст. 79 Гражданского процессуального кодекса РФ.

Верховный Суд РФ отменил обжалуемые судебные акты, направив дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Одну из самых распространенных попыток граждан уйти от обязательства платить по долгам рассмотрел Верховный Суд Российской Федерации.

Гражданин несколько лет подряд брал в долг под проценты деньги у своего знакомого. Общая сумма займов по трем распискам составила 6 000 000 рублей. Позднее требования по этим договорам кредитор уступил своему родственнику, и уже новый кредитор через суд взыскал с должника сумму долга и проценты, всего вышло 15 000 000 рублей. Решение суда вступило в силу, но победителя судебного спора ждал неприятный сюрприз - у должника не оказалось имущества для погашения долга.

Выяснилось, что за полгода до суда должник заключил брачный договор со своей супругой, согласно которому женщина стала единоличной собственницей гаража и дома с участком, а еще через год супруги развелись. Спустя пару месяцев после развода бывшая супруга продала гараж, а следом и дом с участком.

Узнав об этом, кредитор обратился с иском в суд, требуя выделить из общего имущества супругов - дома с земельным участком - долю должника и обратить на нее взыскание, а также признать договор купли-продажи гаража ничтожным, применить последствия недействительности сделки и возложить на бывшую супругу солидарную ответственность по обязательствам бывшего мужа. Кроме того, истец обратил внимание суда на

статью 46 Семейного кодекса РФ: гарантии прав кредиторов при заключении, изменении и расторжении брачного договора. В этой статье сказано, что супруг обязан уведомить своего кредитора о заключении брачного договора. В данном случае должник этого не сделал. Следовательно, он должен отвечать по своим обязательствам независимо от содержания брачного договора.

Суд первой инстанции взыскал с бывшей супруги 13 000 000 рублей - половину от полученного ею дохода по договору купли-продажи дома с участком.

Суд апелляционной инстанции посчитал, что кредитору нужно отказать, так как брачный договор изменил статус совместно нажитого имущества, и это не позволяет произвести его раздел. Супруги заключили его еще до того, как у должника возникли обязательства перед кредитором, ведь срок возврата денег к тому моменту не наступил. Таким образом, должник не обязан был сообщать кредитору о заключении брачного договора, резюмировал областной суд.

Решение суда апелляционной инстанции поддержала кассация.

Возмущенный кредитор обратился с жалобой в Верховный Суд Российской Федерации, который отметил, что договор займа между гражданами носит реальный характер - он считается заключенным с момента фактической передачи денег заемщику. Учитывая, что на момент подписания брачного договора у должника уже было два договора займа, выводы апелляции и кассации об отсутствии обязательств перед кредитором не соответствуют действительности.

Таким образом, в силу статьи 46 Семейного кодекса РФ должник должен был уведомить кредитора о заключении брачного договора, а поскольку он этого не сделал, то ни первый займ, ни второй не связаны с  изменением режима имущества супругов.

Верховный Суд Российской Федерации отменил акты судов апелляционной и кассационной инстанций, и направил дело на новое рассмотрение.

Российская газета - Федеральный выпуск: №51(9293) от 06 марта 2024 года

Понятия «гражданский брак» в нашем законодательстве не существует, хотя в последние годы о материальных проблемах таких граждан стали упоминать чаще.

Так, мужчина находился в гражданском браке больше десяти лет. За это время его гражданская супруга приобрела земельный участок за 2 700 000 рублей, затем было решено построить на участке дом, на строительство и обустройство которого мужчина потратил почти десять миллионов рублей.

После расставания мужчина захотел вернуть вложенные им средства, обратившись с иском в суд о признании за ним права собственности на дом, однако, городской суд отказал ему в удовлетворении требований, указав, что между гражданскими супругами не было соглашения об общей собственности, а сами по себе расходы на возведение строения «не влекут возникновения права собственности на дом».

Мужчина обратился в суд с новым требованием - о взыскании неосновательного обогащения в размере 6 000000 рублей, именно столько он смог подтвердить документально. Однако суд вновь ему отказал в удовлетворении иска, указав, что между сторонами не было никаких обязательств, все затраты гражданин нес добровольно «в силу личных отношений с ответчицей», и «по существу требование истца о возврате денежных средств обусловлено лишь прекращением фактически брачных отношений, а не исполнением каких-либо обязательств, следовательно, эти денежные средства не могут считаться неосновательным обогащением ответчика». Этой же позиции придержался суд апелляционной инстанции.

Тогда гражданин обратился с жалобой в Верховный Суд Российской Федерации, который изучив материалы дела, отказал в ее удовлетворении, указав, что деньги и другое имущество не может быть возвращено в качестве неосновательного обогащения в отсутствие обязательств, то есть если оно передано в дар или в целях благотворительности. Такая ситуация сложилась  в данном деле. Истец тратился на строительство и обустройство дома без каких-либо обязательств, добровольно, безвозмездно.

Верховный Суд Российской Федерации подтвердил выводы нижестоящих судов.

Российская газета - Федеральный выпуск: №40(9282) от 21 февраля 2024 года

Полезное для многих граждан разъяснение сделала Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, когда пересматривала итоги раздела кредита. Кредит был взят в банке во время брака, но спустя несколько лет брак распался, а обязательства перед банком у людей остались.

Вопрос деления кредитов при разводе серьезный - сегодня сложно найти семью, которая бы совсем не пользовалась в начале жизни заемными средствами. Поэтому деление кредита при разводе из некой экзотики лет десять назад в последние годы превратилось в одну из самых актуальных судебных проблем. Причем как надо делить по закону кредитные средства правильно, зачастую не знают не только граждане.

Все началось с того, что супружеская пара взяла в банке крупный кредит и купила сразу несколько объектов - участок земли, квартиру и часть подвального помещения в доме, где была приобретена жилплощадь. Проще говоря, они приобрели пару кладовок в подвале своего дома. Спустя несколько лет брак распался, и бывшая жена, на имя которой был взят кредит, продолжила выплаты. Но, будучи уверенной, что это общее бремя, женщина предъявила иск бывшему мужу - вернуть ей половину выплаченных после развода денег.

Из материалов районного суда видно, что бывшая супруга хотела, чтобы муж не только компенсировал ей выплаты по кредиту после развода, но и отдал половину машины, купленной в браке, и половину еще одного небольшого кредита, который был взят на "нужды семьи" и уже погашен.

Экс-супруг с такими требованиями не согласился и заявил, что уже после развода он перевел на счет бывшей два миллиона рублей, - это и есть его доля по общему кредиту. Выслушав стороны, районный суд истице отказал.

Апелляция решение коллег отменила, признала общим крупный кредит и поделила пополам купленный в браке автомобиль. Машина досталась бывшему мужу, но половину денег за него он должен отдать жене.

До Верховного Суда РФ дошел недовольный такими разделами бывший супруг.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ решение коллег перечитала и деление апелляции отменила, так как увидела в нем нарушения норм материального права.

Судя по первоначальному решению районного суда, все купленное супругами в браке на кредитные деньги было признано общим имуществом и при разводе поделено пополам. Но женщина и после развода продолжала выплачивать остаток по кредиту. Муж действительно перевел на ее счет два миллиона рублей, и районный суд счел, что свою часть оставшегося долга он, таким образом, выплатил. Апелляция с таким выводом не согласилась. Она решила, что муж должен вернуть бывшей половину тех денег, что она платила банку после развода.

Верховный Суд РФ в этой связи заявил следующее: юридически значимыми для решения подобных споров о взыскании компенсации выплаченных денег по кредиту после развода "являются обстоятельства, свидетельствующие о размере доли каждого супруга в общем обязательстве и размере денежных средств, уплаченных каждым из них в счет погашения долга".

Верховный Суд РФ заявил: поскольку суды признали все, что куплено в кредит, общим имуществом супругов, и разделил его между ними пополам. А раз так, то и обязательства по кредиту должны быть поделены также поровну.

Да, супруг внес на счет бывшей два миллиона рублей, которые он получил, продав свою квартиру, купленную до брака. Бывшая жена уже после расторжения брака продолжала платить банку и до полного погашения кредита выплатила 1 миллион 800 тысяч рублей.

В Верховном Суде РФ подсчитали, что общая сумма кредита вместе с процентами составила 5 миллионов 200 тысяч рублей. Это общие обязательства супругов, из которых муж заплатил 2 миллиона рублей, в браке супруги погасили 1 миллион 300 тысяч, а остальную сумму выплатила бывшая жена. Это означает, что по кредиту мужчина своей бывшей ничего не должен, - он выплатил даже больше, чем должен был.

Апелляция же, когда отменила решение районного суда, решила вот что: действительно, муж внес два миллиона рублей, но "это обстоятельство не влияет на обязанности ответчика компенсировать" бывшей половину внесенных ею уже после развода денег.

Верховный Суд РФ заявил, что восстановление прав бывшего мужа невозможно без отмены решения апелляции, и велел второй инстанции пересмотреть свои выводы.

Российская газета - Неделя №7467 (4) от 14.01.2018 года.

Верховный Суд РФ пересмотрел вердикт своих коллег по делу об определении места жительства четырехлетней девочки и дал важные разъяснения, какие обстоятельства надо учитывать в первую очередь, решая подобные споры.

Когда родители не могут договориться, с кем жить ребенку, ответственное решение должен принимать суд.

Деление детей между родителями - один из самых болезненных и юридически сложных судебных процессов, даже, несмотря на то, что рассматривают подобные дела наши суды очень часто. По закону, если взрослые не могут жить вместе и не в состоянии договориться, с кем из них останется ребенок, лишь суд имеет право решать, кому отдавать малыша.

Так, в районный суд обратился гражданин и попросил оставить его маленькую дочь жить с ним, а не с матерью. Как аргумент в свою пользу истец рассказал свою житейскую ситуацию. Пять лет он жил с женщиной, не регистрируя отношения. У них за эти годы родилась дочь, которую прописали в его квартире. Когда родители расстались, девочка несколько месяцев в этой квартире жила, потом мать забрала ребенка. Но истец настаивает, чтобы ребенок жил там, где прописан.

По мнению гражданина, девочке с отцом будет лучше, так как у него стабильная работа и немалая зарплата. Мать же формально прописана в деревне, но там не живет, а обитает где-то в городе. Да и трудится она сутки через двое, получает мало, а когда на дежурстве, за ребенком приглядывают чужие люди.

Орган по опеке и попечительству поддержал отца и сказал, что у папы достойное жилье, а мать по месту регистрации не проживает. Против просьбы отца была лишь мама маленькой девочки. В итоге районный суд встал на сторону отца, апелляция это решение оставила в силе.

Мать вынуждена была дойти до Верховного Суда РФ. Там возражения ответчицы перечитали, и Судебная коллегия по гражданским делам заявила, что есть основания для отмены всех решений по этому делу, так как коллегия увидела в нем "существенные нарушения норм материального и процессуального права, допущенные судами нижестоящих инстанций".

Мать действительно прописана в деревне и там не живет, но она, расставшись с отцом девочки, официально вышла замуж за другого и живет с мужем в его квартире, где есть все условия для нормальной жизни ребенка. Это подтверждает заключение муниципалитета по месту жительства матери.

Районный суд, когда решал спор, где будет жить ребенок, исходил из заключения опеки по месту жительства отца и графика его работы. По мнению суда, у отца есть преимущество в жилищно-бытовых условиях. И апелляцию такое мнение устроило, но - не Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ сначала напомнил коллегам Конвенцию о правах ребенка, где в статье 3 сказано, что во всех действиях в отношении детей независимо от того, предпринимают их государственные или частные учреждения, суды или законодательные органы, первоочередное внимание уделяется обеспечению прав ребенка.

В Семейном кодексе РФ записано, что если родители не договорились о месте жительства ребенка, суд, решая этот вопрос, должен учитывать привязанность малыша к каждому из родителей, братьям или сестрам, личные качества папы и мамы, режим их работы и род деятельности.

По этому поводу прошло специальное заседание Пленума Верховного Суда РФ (N 10 от 27 мая 1998 года), где было сказано следующее - при раздельном проживании родителей (при этом не важно, состояли они в браке или нет), место жительства ребенка определяется только исходя из его интересов и с обязательным учетом его мнения.                                                Важны нравственные качества окружающих взрослых, условия для жизни и воспитания ребенка.

Верховный Суд РФ подчеркнул - юридически значимым и подлежащим доказыванию обстоятельством считается выяснение вопроса, проживание с кем - с папой или мамой - будет наиболее полно соответствовать интересам маленького человека. По закону (это Гражданский процессуальный кодекс РФ, статьи 67, 71, 195-198) выводы суда о важных для дела фактах должны быть убедительными, со ссылками на правовые акты и не должны быть общими и абстрактными. В этом деле они оказались именно такими.

Вот что заметил в этом споре Верховный Суд РФ. Оба нижестоящих суда сказали, что рабочий график и зарплата отца "наиболее благоприятны для воспитания ребенка". При этом о зарплате отца в деле ни слова. Вопрос, может ли он содержать дочь, не исследовался.

Малолетнего ребенка нельзя разлучать с матерью, кроме "исключительных обстоятельств". Суд, решая, где жить девочке, "исключительного обстоятельства" не привел

Мать девочки на момент суда жила с мужем в его квартире. И там, судя по акту обследования, которое сделали работники муниципалитета, есть все условия для жизни и воспитания. Почему суд отдал преимущество отцовским условиям по квартире перед материнскими - непонятно.

Верховный Суд РФ подчеркнул - сам факт, что мать не живет по месту прописки в деревне, "не свидетельствует о ненадлежащем выполнении ответчиком своих родительских обязанностей".

В Конвенции о правах ребенка (статья 12) говорится, что ребенку, способному сформулировать свои взгляды, должно быть обеспечено право свободно их выражать по всем вопросам, которые его затрагивают.

Ребенку предоставляется возможность высказать мнение в ходе любого судебного или административного разбирательства, если речь идет о вопросах, затрагивающих его интересы.

То же самое говорится и в Семейном кодексе РФ. Мнение ребенка, с кем он хочет жить, спрашивает орган по опеке и попечительству, когда составляет акты обследования жилищных условий. Эти же вопросы вправе задавать учителя или воспитатели детских садов, социальные педагоги, инспекторы по делам несовершеннолетних.

В этом случае суд органу по опеке и попечительству такие вопросы не задал. Как и не заинтересовался суд взаимоотношениями девочки с родителями, ее нравственным и психологическим развитием. В акте органа по опеке и попечительству по месту жительства отца ребенка сказано, что девочке лучше жить с отцом, но это утверждение ничем не аргументировано.

Верховый Суд РФ процитировал Декларацию прав ребенка, где сказано, что малолетнего ребенка нельзя разлучать с матерью, кроме "исключительных обстоятельств".

Дело Верховный Суд РФ велел пересмотреть заново.

Российская газета - Федеральный выпуск №7476 (13) от 23.01.2018 года.

Закон даёт бывшим супругам три года на то, чтобы поделить совместно нажитое имущество. Но когда начинать отсчёт этого срока–со дня развода или с того момента, когда права другого супруга оказались нарушены? В одном из последних дел, рассмотренных гражданской коллегией Верховного Суда РФ, нижестоящие суды не смогли определиться, как правильно считать исковую давность в таких спорах. Верховный Суд РФ напомнил, в каких случаях забрать своё можно спустя много лет.

Так, Надежда Кошелева* была замужем за Евгением Мастерковым* 12 лет. За это время они успели построить дом. При разводе делить имущество не стали, в доме остался жить муж Кошелевой – она против этого не возражала, хотя от своего права собственности на дом не отказывалась. Спустя год после развода он сочетался браком с новой женой, которая родила ему двоих детей. Шесть лет спустя Мастерков умер, а наследники начали делить имущество, в том числе и дом. Он должен был достаться жене, матери и двум сыновьям Мастеркова, но бывшая супруга решила отстоять свои права на имущество, которое изначально делить не стали. Она решила добиться, чтобы суд признал ее право собственности на половину дома. Ответчики же, новая семья Мастеркова, настаивали, что срок исковой давности уже пропущен, и спустя 7 лет после развода поздно говорить о разделе имущества.

Кущевский районный суд Краснодарского краяиск удовлетворил, а апелляция, напротив, согласилась с ответчиком. На раздел общего имущества супругов отводится три года (п. 7 ст. 38 СК РФ), и это время надо исчислять с момента официального расторжения брака, указал краевой суд, а значит, срок исковой давности пропущен.

Кошелева обратилась в Верховный Суд РФ, который встал на ее сторону. Коллегия по гражданским спорам напомнила п. 19 постановления Пленума Верховного Суда РФ №15 «О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака». Согласно постановлению, срок исковой давности по подобным спорам составляет три года, однако не со времени прекращения брака, а со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о том, что его права нарушены (п. 1 ст. 200 ГК РФ).

Дом Кошелевой был построен в период брака, был совместной собственностью, спора же относительно дома не было. Значит, не было и нарушения прав со стороны ответчика, отметил Верховный Суд РФ. При этом от прав собственности Кошелева не отказывалась. Следовательно, срок исковой давности по делу не истёк, а выводы апелляции о его пропуске неверны. Верховный Суд РФ отправил дело на новое рассмотрение в Краснодарский краевой суд.

Раздел совместно нажитого имущества осуществляется в суде общей юрисдикции, а банкротство гражданина – в арбитражном. В какой суд идти за разделом имущества супруга-банкрота? В суде общей юрисдикции заявительницу отправили в арбитражный, а в арбитраже – в суд общей юрисдикции. Разобраться в ситуации помог Верховный Суд РФ.

Так, Андрей Портиков* задолжал АО "Россельхозбанк" деньги, в связи с чем суд признал его банкротом и ввел процедуру реализации имущества. После этого его супруга Нина* решила разделить совместно нажитое имущество. Она обратилась к мужу, но получила отказ. Тогда Нина подала в суд иск, в котором просила разделить совместно нажитое имущество и признать право собственности на ее долю. Общих несовершеннолетних детей, как и общих долгов, у них нет. Михайловский районный суд Рязанской области производство по ее заявлению прекратил, Рязанский областной суд с ним согласился. Суды указали: закон не допускает рассмотрения судом общей юрисдикции дела о разделе имущества между супругами после признания гражданина банкротом; при этом второй супруг может получить свою долю из общей собственности только в виде денег, вырученных от реализации совместно нажитого имущества. Суды исходили из того, что разрешение заявленных Ниной требований возможно лишь путём её участия в деле о банкротстве в качестве кредитора. 

Тогда Нина обратилась с аналогичными требованиями в Арбитражный суд Рязанской области. Но там ее заявление вернули, указав на отсутствие права участвовать в деле о банкротстве супруга. Заявительнице предложили пойти за разделом совместно нажитого имущества в суд общей юрисдикции. 20-й Апелляционный Арбитражный Суд с этим согласился и пояснил: в ходе процедуры банкротства супруг должника вправе в общем порядке обратиться в суд общей юрисдикции с иском о разделе общего имущества супругов и выделении имущества, причитающегося на долю этого супруга, либо потребовать признания права общей собственности на указанное имущество. Если иск супруга о разделе общего имущества рассматривается после продажи имущества в ходе конкурсного производства, вырученные от продажи имущества средства учитываются при определении долей супругов (№ А54-1301/2016). 

После таких противоречивых ответов Нина решила обжаловать акты судов общей юрисдикции в Верховном Суде РФ. Тот указал: подведомственность дел между судами общей юрисдикции и арбитражными судами определяется с учётом характера спорных правоотношений и их субъектного состава. Учитывая, что специальными нормами закона о банкротстве прямо не предусмотрено рассмотрение арбитражными судами споров, связанных с разделом общего имущества супругов, следует руководствоваться нормами гражданского процессуального права. Согласно п. 1 ч. 1 ст. 22 ГПК РФ, к компетенции судов общей юрисдикции относятся в том числе исковые дела по спорам, возникающим из семейных правоотношений, как у Портиковых. Верховный Суд РФ решил: возбуждение процедуры банкротства гражданина не означает, что все споры, связанные с формированием конкурсной массы, подлежат рассмотрению арбитражными судами. Иск Нины заявлен не в рамках требований в качестве кредитора по вопросам, связанным с реализацией общего имущества, а основан на положениях гражданского и семейного законодательства. При таких обстоятельствах, считает Верховный Суд РФ, нижестоящие суды не имели законных оснований для прекращения производства по делу в связи с его неподведомственностью. Поэтому Верховный Суд РФ отменил ранее вынесенные акты и направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции (№ б-КП 8-1).

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1631094

Что делать, если дети выросли, а отец так и не выплатил алименты на них? Может ли мать, которая больше 20 лет всех содержала из собственных средств, рассчитывать на компенсацию? И приставы, и суды двух инстанций настаивали – теперь дети должны сами реализовать свое право на получение денег. Однако Верховный Суд РФ счел такой подход ошибочным.

Так, Инна Есина* в 1991 году взыскала с Игоря Воловикова* в суде алименты на содержание их общих детей. Исполнительное производство по этому делу неоднократно возбуждалось, однако долг Воловикова по алиментам так и не был погашен. В 2016 году, когда дети уже достигли совершеннолетия, Есина в очередной раз обратилась с заявлением о возбуждении исполнительного производства, но получила отказ. Судебный пристав-исполнитель пояснил: исполнительный документ не подлежит исполнению, так как гражданскими истцами по взысканию алиментов признаются дети, достигшие совершеннолетия, а не сама Есина (п. 11 ч. 1 ст. 31 закона № 229-ФЗ). Именно им пристав рекомендовал обратиться в суд за заменой исполнительного документа.

Вместо этого Есина решила обжаловать постановление УФССП, указав, что фактически единолично на протяжении более 20 лет несла расходы по содержанию общих с должником детей. Поскольку обжалование результатов не принесло, Есина обратилась с административным иском в Центральный районный суд г. Хабаровска, а затем в Хабаровский краевой суд, но и там ее ждала неудача. Суды исходили из того, что за ребенком, которому причитаются алименты, фактически признается право собственности на эти алименты. Родители являются лишь распорядителями денег. По общему правилу права родителей как законных представителей прекращаются по достижении детьми 18 лет. Суды отметили: если право несовершеннолетнего ребенка на получение алиментов в полном объеме не было реализовано до этого возраста, то после его наступления он может реализовать его самостоятельно.

Верховный Суд РФ указал, что законодательство не предусматривает такого основания для замены взыскателя в исполнительном производстве, как достижение совершеннолетия ребенком, на содержание которого взысканы алименты. Следовательно, судебный пристав-исполнитель неправомерно отказал Есиной в возбуждении исполнительного производства. Поэтому Верховный Суд РФ отменил акты нижестоящих судов и направил административное дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции в ином составе (№ 58-КГ17-19). В настоящее время дело еще не рассмотрено.

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1635814

Споры о дележе после развода нажитого в браке добра считаются сложными и долгими. В общих чертах правила такого деления знают все - нажитое в браке распределяется пополам между бывшими супругами. Но за простой формулой скрывается масса подводных камней, которые могут быть незнакомы гражданам.

Как показал разбор Верховным судом РФ одного из таких решений о разделе совместно нажитого, не все приобретенное в период брака получится поделить поровну. Предметом анализа Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда РФ стал процесс о дележе однокомнатной квартиры. Их брак просуществовал три года. Он был заключен в сентябре, а спустя месяц после свадьбы супруга подписала с застройщиком договор долевого участия в строительстве дома, в котором она должна была получить однокомнатную квартиру.

Еще спустя месяц эта сделка прошла государственную регистрацию. Судя по материалам суда, у жены до брака была своя квартира, которую она продала через месяц после свадьбы, а вырученные деньги вложила в строительство однокомнатной квартиры.

После того как брак распался, в суд с иском о разделе совместно нажитого имущества пришел ее бывший супруг. Свои требования истец аргументировал так: на момент рассмотрения спора право собственности на однокомнатную квартиру за бывшей женой не было зарегистрировано. Никакого соглашения о разделе общего добра они не заключали. Но после развода жена единолично пользуется этой однокомнатной квартирой, а так как она была куплена в браке, значит, он, как супруг, имеет полное право на половину жилплощади.

Районный суд истцу отказал. Суд решил, что квартиру бывшая супруга приобрела на деньги, вырученные от продажи имущества, которое у нее было до заключения брака. Поэтому однушка не относится к общему имуществу супругов. Бывший супруг это решение оспорил.

Апелляция встала на сторону истца и с решением районных коллег не согласилась. Она его отменила и постановила - однокомнатную квартиру поделить пополам. По ее мнению, сам факт внесения в счет оплаты по договору участия в долевом строительстве денег от продажи личного имущества не имеет правового значения для правильного разрешения спора "в отсутствии доказательств наличия соглашения сторон о приобретении ответчиком спорного имущества в личную собственность".

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда РФ с таким решением и делением квартиры не согласилась.

Высокая инстанция напомнила коллегам 34-ю статью Семейного кодекса. В ней говорится про то, что нажитое в браке имущество считается совместной собственностью. В статье подробнейшим образом перечислено, что относится к такому общему имуществу - доходы каждого из супругов от трудовой, предпринимательской или интеллектуальной деятельности. Полученные ими пенсии, пособия и прочие выплаты, не имеющие целевого назначения. К слову, деньги целевого назначения - материальная помощь, возмещение ущерба по утрате трудоспособности и прочие подобные выплаты - собственность личная.

Общим достоянием будет и то, что куплено за счет совместных доходов. Это движимые и недвижимые вещи, ценные бумаги, паи, вклады, доли в капитале, внесенные в кредитные учреждения или в коммерческие организации. Заканчивается этот список словами "и другое нажитое супругами имущество" независимо от того, на имя кого из них оно приобретено либо оформлено и кто из супругов вносил деньги.

А в статье 36 Семейного кодекса перечислено то, что не делится. Это имущество, принадлежащее каждому до брака, а также то, что получил каждый из них во время брака в дар, по наследству и "по иным безвозмездным сделкам".

Был специальный пленум Верховного суда, который рассматривал сложные вопросы по искам о расторжении брака (№ 15 от 5 ноября 1998 года). На этом пленуме были даны такие разъяснения: не является общим совместным имущество, хоть и приобретенное во время брака, но купленное на личные средства каждого из супругов, принадлежавшие ему до вступления в брак. А еще не будут общими "вещи индивидуального пользования, за исключением драгоценностей и других предметов роскоши".

Из всего сказанного Верховный суд делает следующий вывод: юридически значимым обстоятельством при решении вопроса об отнесении имущества к общей собственности супругов является то, на какие деньги оно куплено, личные или общие, и по каким сделкам, возмездным или безвозмездным, приобретал один из супругов это имущество в период брака. Имущество, полученное одним из супругов в браке по безвозмездным гражданско-правовым сделкам (это наследство, дарение, приватизация), не является общим имуществом супругов. Приобретение имущества в период брака, но на средства, принадлежавшие одному из супругов лично, также исключает такое имущество из режима общей совместной собственности.

Верховный суд подчеркнул, что в нашем споре апелляцией такое важное, "юридически значимое" обстоятельство, как использование для покупки однокомнатной квартиры средств, принадлежавших лично бывшей супруге, "ошибочно оставлено без внимания".

Вырученные от продажи старой квартиры деньги по закону были личной собственностью ответчика, поскольку совместно в период брака они не наживались и не могли быть общим доходом супругов.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда особо подчеркнула - срок между получением денег от продажи квартиры до брака и оплатой по договору долевого участия в строительстве составил всего пять дней. Так что в соответствии со статьей 34 Семейного кодекса купленная на эти деньги однокомнатная квартира никак не могла быть признана общим имуществом супругов.

Итог анализа - решение районного суда, отдавшего квартиру бывшей жене, Верховный суд посчитал правильным, законным и оставил его в силе, а решение апелляции отменено.

Российская газета – Федеральный выпуск № 7616 (153) от 16.07.2018 года.

Раздел имущества – дело непростое. Одни суды учитывают расходы супругов на его приобретение, другие – стоимость этого имущества к моменту раздела. Кто-то исходит из того, что нужно избавляться от микродолей и отдать квартиру в одни руки. Противники такого подхода напоминают про конституционное право другого супруга на жилище.

Так, Роман и Татьяна Катречкины* 17 лет прожили вместе, у них есть две дочери, одна из которых несовершеннолетняя. Семья приобрела земельный участок с жилым домом, однокомнатную квартиру за 2 800 000 руб. в кредит от ОАО "Сбербанк России" (с использованием 393 239 руб. материнского капитала) и автомобиль BMW X5 за 3 132 622 руб. в кредит от ЗАО "ЮниКредитБанк". Оба кредита еще не погашены. Право собственности на недвижимость зарегистрировано за Татьяной, на машину – за Романом.

В июле 2015 года супруги решили развестись, и Роман обратился в суд, где просил разделить недвижимое имущество поровну, а автомобиль передать ему с выплатой бывшей жене компенсации за принадлежащую ей долю. Впоследствии Роман уточнил иск и попросил рассчитать компенсацию с учётом выплат по двум кредитам (за квартиру и машину), которые он производил единолично после прекращения брачных отношений.

Татьяна подала встречный иск, полагая, что при разделе совместно нажитого имущества должны быть учтены интересы их дочерей, которые остались с ней. Женщина просила передать в ее собственность квартиру, признать за ней право на 2/3 земельного участка с домом, а за это "повесить" на нее оба кредита. Экс-мужу она предложила отдать автомобиль и 1/3 участка с домом. 

Всеволожский городской суд Ленинградской области поделил земельный участок с домом и квартиру поровну, машину отдал экс-супругу и обязал его выплатить бывшей жене 884 500 руб. компенсации. Обязательства перед "Сбербанком" по оплате долга суд оставил за обоими заявителями. 

Ленинградский областной суд перешел к рассмотрению спора по правилам суда первой инстанции, отменил ранее вынесенное решение и принял новое. Он указал: кредит за квартиру выплачивала только Татьяна, с ней остались оба ребенка, квартира однокомнатная и малогабаритная, у бывших супругов сложились неприязненные отношения, а значит, совместное пользование квартирой невозможно, поэтому суд признал за Татьяной право собственности на 21/25 доли в однокомнатной квартире и по 2/25 доли отдал каждой из дочерей. Суд поделил земельный участок с домом поровну между экс-супругами, взыскал с Татьяны в пользу Романа половину выплаченных в период брака денег за квартиру (это 875 532 руб.), возложил на нее погашение кредитного договора перед "Сбербанком", предоставил Татьяне право потребовать у Романа вернуть ей деньги, выплаченные ею за машину после прекращения брака. За Романом суд признал право собственности на автомобиль, но обязал его отдать Татьяне половину выплаченных в период брака денег за машину (это 1 301 063 руб.).

Верховный Суд РФ отметил, что апелляция фактически оставила уточненный иск Романа без внимания и не дала ему никакой правовой оценки. Верховный Суд РФ также не устроили присужденные сторонам суммы – в деле имеется экспертная оценка машины и квартиры, и при определении размера компенсаций суду следовало исходить из нее, а не из стоимости уплаченных кредитов. Верховный Суд РФ указал: для раздела квартиры сначала нужно определить долю Романа, а затем стоимость этой доли. Апелляция определила эти доли равными, но не рассчитала стоимость самого имущества и доли сторон в этом имуществе в денежном выражении, поэтому фактически взыскала компенсации произвольно. Признавая за Татьяной право требовать с Романа все деньги, которые она выплатила банку за автомобиль после прекращения брака, апелляция не учла, что размер выплат должен быть пропорционален присуждённым долям. 

В итоге Верховный Суд РФ отменил апелляционное определение в части взыскания с Татьяны в пользу Романа 875 532 руб. в счёт компенсации половины квартиры, взыскания с Романа в пользу Татьяны 1 301 063 руб. в счёт компенсации половины машины, признания за Татьяной права требовать с Романа выплаченных ею денег за машину после прекращения брака, и направил дело на новое рассмотрение в апелляцию. В остальной части определение суда осталось без изменений (№ 33-КЛ8-3).

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1675802

Не всё имущество супругов относится к общему и после развода делится пополам. Выплаты по целевым программам, например средства материнского капитала и пособия для приобретения жилья, считаются собственностью всей семьи, включая детей, поэтому недвижимость, купленная с использованием таких средств, при разводе супругов делится на всех членов семьи.

Во время брака супруги Евгений Молодов* и Юлия Панькина*, а также их сын получили по федеральной целевой программе «Жилище» 584 010 руб. социальной выплаты на приобретение жилья, на эти деньги купили земельный участок и начали строить на нём дом, но так и не достроили. Также они взяли в ПАО «Сбербанк России» 220 000 руб. кредита на автомобиль Lada Kalina и в АО «Альфа-Банк» 110 000 руб. кредита на строительство дома.

После развода Молодов подал иск о разделе этого имущества: он просил 1/2 доли в праве собственности на земельный участок и расположенный на нём дом, распределить долги супругов по кредитному договору с АО «Альфа-Банк» и взыскать с экс-супруги 137 144 руб. за превышение её доли в совместно нажитом имуществе. Это превышение он объяснил тем, что уже после прекращения семейных отношений вложился в строящийся дом (купил материалы, сделал монтаж теплого пола и электрического котла). 

Панкова подала встречный иск, в котором просила признать за их несовершеннолетним сыном право на 1/3 доли. Она также просила разделить прицеп к легковому автомобилю, сам автомобиль Lada Kalina, кладовку в хозблоке в гаражном кооперативе «Нива», предметы бытовой техники, рабочий и строительный инструмент, произведённые ею выплаты по КАСКО и за постановку дома на кадастровый учёт, расходы на благоустройство, на уплату земельного налога и членских взносов в ТСЖ, совместные долги супругов перед ПАО «Сбербанк России» и перед ПАО «ВТБ 24».

Ставропольский районный суд Самарской области частично удовлетворил иск Молодова и встречный иск Панькиной. Экс-супругу достались 1/2 доли земельного участка и дома на нем, прицеп к легковому автомобилю, кладовка в хозблоке, бытовая техника, рабочие и строительные инструменты – всего имущества на 1 099 382 руб. Экс-супруга получила 1/2 земельного участка с домом, автомобиль Lada Kalina, бытовую технику – всего на сумму 1 214 182 руб. При этом она должна выплатить бывшему мужу компенсацию за 1/2 стоимости машины. Долг перед Сбербанком признан общим (по 29 126 руб. за каждым). В удовлетворении остальных требований суд отказал. Самарский областной суд подтвердил законность этого решения. Суды пришли к выводу: стороны не обязаны регистрировать за ребёнком право собственности на жилое помещение, соразмерное доле полученной субсидии.

Верховный Суд РФ разъяснил: законом установлена обязанность по оформлению жилого помещения, приобретённого с использованием социальной выплаты, в собственность всех участвующих в программе и указанных в свидетельстве лиц. Социальная выплата носит целевой характер, значит, приобретенное за счет этой выплаты имущество не может относиться к совместно нажитому в период брака. Доли в праве на жилой дом, построенный с использованием социальной выплаты, определяются исходя из равенства долей родителей и детей на средства социальной выплаты, поэтому Верховный Суд РФ отменил решения нижестоящих судов в части раздела жилого дома как незаконные и направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции. В остальной части судебные акты оставлены без изменений (№ 46-КГ 18-30). В настоящее время дело еще не рассмотрено.

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1678010

Брачный договор между супругами, один из которых находится в процедуре банкротства, связывает только супругов, но не влияет на кредиторов, пояснил Верховный Суд РФ.

Если статус имущества как общего имущества супругов для кредиторов должника не изменился, то его нужно реализовать в процедуре банкротства; оснований для его исключения из конкурсной массы нет, говорится в определении, опубликованном в картотеке арбитражных дел.

В рамках дела о своем банкротстве (возбуждено 12 мая 2016 года) Юрий Тарасов обратился в Арбитражный суд Алтайского края, чтобы исключить из конкурсной массы земельный участок площадью 88 000 квадратных метров.

Как следует из материалов дела, Тарасов и его супруга Римма Шумакова (женаты с 1998 года) заключили в суде мировое соглашение, по которому супруга безвозмездно получила в собственность земельный участок и нежилое помещение.

Арбитражный суд Алтайского края и апелляция отказали Ю.Тарасову и оставили земельный участок в конкурсной массе. Они исходили из того, что суд общей юрисдикции фактически утвердил брачный договор между супругами, о котором не знали кредиторы; статус общей совместной собственности супругов на земельный участок не изменился; имущество, находящееся в собственности супругов, подлежит реализации в процедуре банкротства одного из них.

Кассация отменила эти решения, посчитав, что вывод судов о заключении супругами брачного договора противоречит существу судебного акта об утверждении мирового соглашения. Она не согласилась с выводом о сохранении режима совместной собственности супругов на спорное имущество после утверждения мирового соглашения, указав на отсутствие оснований для его включения в конкурсную массу должника.

Тогда финансовый управляющий Тарасова оспорил это решение в Верховном Суде РФ. Определяя судьбу совместно нажитого имущества без расторжения брака, супруги по сути заключили соглашение о разделе общего имущества (пункт 2 статьи 38 Семейного кодекса РФ). Учитывая схожесть признаков такого соглашения с признаками брачного договора, к спорной сделке нужно применять правила этой договорной конструкции, посчитал Верховный Суд РФ.

Ст. 46 Семейного кодекса РФ предусматривает специальные гарантии прав кредиторов супругов: являясь двусторонней сделкой, спорное соглашение связывает только супругов, при этом ухудшение имущественного положения супруга-должника в результате исполнения такого договора не влечет правовых последствий для не участвовавших в нем кредиторов должника, указал Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ назвал ссылку кассации на принцип общеобязательности судебного постановления суда общей юрисдикции в этом деле ошибочной. Как установили суды первой и апелляционной инстанций, единственной целью заключения мирового соглашения, предусматривающего отчуждение недвижимого имущества, являлось его сокрытие от кредиторов; на момент его утверждения (менее чем за два месяца до возбуждения дела о банкротстве) должник имел признаки банкротства, говорится в определении.

Поскольку статус спорного имущества как общего имущества супругов для кредиторов должника не изменился, оно подлежало реализации в процедуре банкротстве; у кассации не было оснований для его исключения из конкурсной массы, заключил Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ отменил решение кассации и оставил в силе решения судов первых двух инстанций.

Дележ имущества после развода - тема вечная, болезненная и непростая. В последние годы к разделу совместно нажитых квартир, дач, гаражей, ложек и стульев добавился раздел банковских кредитов.

По самой оптимистической статистике, каждая вторая российская семья имеет обязательства перед банками. И распадается, по той же статистике, также каждый второй брак. Поэтому анализ судебного спора об обязанностях бывших супругов по отношению к кредиту, взятому в период брака и не выплаченному до развода, может оказаться очень полезным. Такую проверку судебного спора провел Верховный Суд РФ.

Так, в г. Адлер в суд обратился гражданин с иском к бывшей супруге, где указал, что  за время брака в банке им был взят кредит в размере одного миллиона рублей. Из этой суммы супруги успели вернуть банку немногим больше двухсот тысяч. Через год после расторжения брака Адлерский районный суд признал задолженность по кредиту - чуть больше 800 000 рублей - общим долгом супругов - у каждого оказалось по половине долга.

Суд общий долг супругов распределил, но он не определял долг каждого супруга перед банком

В нынешнем иске бывший супруг заявил, что из своих средств после развода за два года он выплатил 400 000 рублей в счет кредита, а его бывшая ничего не платит, то есть не погашает совместный долг и отказывается возмещать ему половину "фактически произведенных им выплат". Истец попросил суд взыскать в его пользу с бывшей супруги 200 000 рублей. Районный суд пошел истцу навстречу и его требования удовлетворил. Ответчица пожаловалась выше, и Краснодарский краевой суд это решение отменил и сам принял новое решение - бывшему супругу в просьбе отказать целиком и полностью.

Теперь уже истцу пришлось дойти до Верховного Суда РФ и просить отменить решение краевого суда. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ дело изучила и заявила, что есть основания для отмены апелляционного определения.                             После того как районный суд разделил долг супругов перед банком - 800 000 - пополам, бывший муж после развода сам за два года погасил долг в размере 400 000 рублей. Исходя из чего районный суд пришел к следующему выводу: раз кредитные обязательства признаны общим долгом в равных долях, то половину выплаченной истцом суммы следует взыскать в качестве компенсации с бывшей благоверной.

Краевой суд с таким решением не согласился, отменил его и принял новое решение - в иске супругу отказать. Апелляция исходила из того, что общий долг супругов в размере 800 000 был поделен пополам, поэтому долг каждого составляет 400 000. Выходит, что истец выплачивал 1/2 общего долга и не вносил на счет банка деньги за погашение доли бывшей жены. Вывод краевого суда - требования истца основаны на неисполнении его бывшей женой решения суда о разделе долга. И истец выбрал неверный способ защиты своих прав. С таким выводом Верховный Суд РФ не согласился и напомнил Семейный кодекс РФ, где в статье 39 сказано про раздел общего имущества и определении долей в нем. Долги супругов по этой статье признаются равными, если иное не предусмотрено договором между ними. Общие долги супругов при разделе распределяются пропорционально присужденным им долям.

В постановлении Пленума Верховного Суда РФ (№ 15 от 5 ноября 1998 года), который изучал вопрос раздела имущества, сказано, что при разделе имущества между супругами учитываются общие долги и право требования по обязательствам, возникшим "в интересах семьи". В Гражданском кодексе РФ (статья 450) сказано, что изменение или расторжение договора возможно лишь по соглашению сторон. В связи с этим распределение долговых обязательств между супругами "не должно изменять условия заключенного ранее кредитного договора без согласия на это кредитора и заключения соответствующего соглашения".

Верховный Суд РФ подчеркнул, из смысла 39-й статьи Семейного кодекса РФ следует, что общие долги распределяются согласно присужденным долям. При определении долей в общих долгах не производится раздел долга или замена должника, а устанавливается часть долга (размер доли), которую должник вправе требовать при исполнении обязательства полностью или частично с другого участника совместной собственности.

В данном случае кредитный договор супругов никто не изменял. Бывшая супруга - не сторона этого кредитного договора. Суд общий долг распределил, но он не определял долг каждого супруга перед банком, поэтому вывод краевого суда, что истец погасил свою долю задолженности, "не основаны на законе". Верховный Суд РФ заявил - его коллеги не учли, что по кредитному обязательству, возникшему в период брака, обязанность исполнения обязательства после развода лежит на одном из бывших супругов, а супруг - заемщик вправе требовать от бывшей компенсации, соответствующей доли сделанных им выплат. Верховный Суд РФ  оставил в силе решение Адлерского районного суда и отменил решение краевого суда.

   Российская газета - Федеральный выпуск №7741 (278) от 10.12.20418 года

Верховный Суд РФ впервые разъяснил, кого и как можно признать "безвестно отсутствующим". В решении суда подчеркнуто - разъяснения нужны не мертвым, они нужны живым. Родные пропавшего человека могут с таким решением суда в руках получить пенсии, другую социальную помощь, распорядиться имуществом пропавшего.

Не умер, не заболел, а просто куда-то исчез - так можно сказать о гражданах, которые вышли из дома и туда больше не вернулись. Подобных случаев гораздо больше, чем нам кажется. Исчезает, по данным официальной статистики, приблизительно 30-35 тысяч человек ежегодно - население не очень большого провинциального города. Кто-то из ушедших граждан вернется домой, кого-то рано или поздно найдут живым или мертвым, а остальные будут считаться "безвестно отсутствующими".

Вот такой, кстати, немаленькой категорией граждан и занялась Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ. В частности, она пересматривала результаты интересного судебного спора - женщина с тремя детьми на руках просила признать ее мужа безвестно отсутствующим. В суде истица, жительница Псковской области, рассказала, что ее муж в 2012 году уехал на Украину, и с тех пор о нем ни слуху, ни духу.

Спустя месяц после его отъезда обеспокоенная тем, что супруг не откликается, женщина пошла в правоохранительные органы и написала заявление об исчезновении мужа. Прошло пять лет, и гражданка снова пошла в полицию с аналогичным заявлением о розыске человека. На этот раз она получила ответ, что в полиции супруга ищут, так как подозревают его в совершении преступления. Письмо заканчивалось тем, что полицейские написали следующее: все меры, которые они предприняли, результата так и не дали.

Суду истица объяснила, что у нее на руках оказались три девочки, и она просит суд установить юридический факт, что ее муж "безвестно отсутствующий". Это необходимо, чтобы оформить пенсии на детей по потере кормильца и решить вопрос "о назначении доверительного управляющего для управления и сохранности имущества ее мужа". Городской суд, выслушав гражданку, ей в иске отказал, а областной суд согласился с таким выводом.

Пришлось женщине обратиться в Верховный Суд РФ.

Там проверили материалы дела, обсудили доводы истицы и заявили, что "есть основания для отмены состоявшихся судебных решений". По мнению Верховного суда РФ, нарушения норм права в этом вердикте допустили и городской, и областной суды.

Гражданин может быть признан судом "безвестно отсутствующим", если в течение года по месту его жительства ни у кого нет сведений, где он находится

Из материалов дела видно, что истица вышла замуж в 1998 году и в браке родились три дочери. Осенью 2012 года гражданка обратилась в местное ОВД с заявлением об исчезновении мужа. Спустя пять лет принесла туда же аналогичное заявление. В деле есть сообщение следственного управления УМВД по Псковской области, датированное 2017 годом; в нем говорится, что еще летом 2012 года было возбуждено уголовное дело, и муж истицы в нем значится как обвиняемый, которого объявили в розыск. Сначала в федеральный розыск, потом - в международный. Но так как гражданина не нашли, уголовное дело приостановили. Есть в деле и другие документы из местной полиции. В них сказано, что "в рамках розыскного дела местонахождение гражданина до настоящего времени не установлено". Такие же показания дал в суде и начальник отдела оперативно-розыскной работы местного подразделения полиции. Отказывая гражданке, городской суд заявил, что предоставленной ею информации недостаточно, чтобы признать ее супруга безвестно отсутствующим. На взгляд суда, "имеются основания полагать", что ее муж не пропал, а "умышленно скрывается с целью уклонения от наказания". Областной суд такая аргументация устроила, а вот Верховный Суд РФ - нет.

Свои доказательства высокая судебная инстанция начала с того, что напомнила про 42-ю статью Гражданского кодекса РФ. В ней сказано, что гражданин может быть признан судом безвестно отсутствующим по заявлению "заинтересованных лиц", если в течение года по месту его жительства ни у кого нет сведений, где он находится.

Верховный Суд РФ подчеркнул: институт признания гражданина безвестно отсутствующим - это удостоверение в суде факта "длительного отсутствия гражданина в месте его постоянного жительства", если оказались безуспешными попытки найти, где человек обитает и получить хоть какие-то сведения о нем. Суд напомнил: институт признания человека отсутствующим "имеет целью предотвращения" возможных негативных последствий. Причем как для самого пропавшего человека, так и для "других лиц, в том числе имеющих право на получение от него содержания". В этой витиеватой фразе сказано, что признать человека отсутствующим важно для граждан с таким пропавшим человеком связанным, ведь от этого часто зависят какие-то "социальные гарантии в имущественной и неимущественной сфере".

Из материалов дела видно, что с осени 2012 года о пропавшем человеке у близких нет никаких сведений. Это родные подтвердили в суде, ничего не дали и оперативно-розыскные мероприятия полиции. В городском суде представители соцзащиты и Пенсионного фонда не возражали, чтобы гражданина признать отсутствующим.

В этом деле, подчеркнул Верховный Суд РФ, юридически значимым, применительно к 42-й статье Гражданского кодекса РФ было выяснение судом, есть ли какие-либо сведения о том, где гражданин находится. Но городскому суду оказалось достаточным для отказа только то, что супруг находится в розыске и может "умышленно скрываться".

По заявлению Верховного Суда РФ, сам по себе факт объявления человека в розыск из-за возбуждения уголовного дела без оценки всех сведений, полученных в результате такого розыска, не может быть основанием для отказа в просьбе - признать гражданина безвестно отсутствующим. Это судебные инстанции не учли, заявил Верховный Суд РФ. Так что отказ истице Верховный Суд РФ назвал "неправомерным". Все решения по этому делу отменены, и Верховный Суд РФ велел спор пересмотреть с учетом своих разъяснений.

   Российская газета - Федеральный выпуск №7723 (260) от 19.11.2018 года

Так, Верховный Суд РФ отменил решения нижестоящих судов по делу Елены Малышкиной* из п.Мурина Ленинградской области, которая не смогла устроить сына в ближайший детский сад в 2017 году. В администрации ей объяснили, что там очередь и мест нет. Взамен чиновники предложили группу кратковременного пребывания в п.Мурине или детский сад, расположенный в 49 км в другом населенном пункте, поселке Лесное. Но эти варианты не подошли матери, которая воспитывает ребенка одна и должна была начать зарабатывать, рассказывал представитель Малышкиной Кирилл Дружинин. «В итоге ей пришлось отправить сына к бабушке в Республику Коми за 2300 км, потому что родственников в Ленинградской области у нее нет», – сказал юрист.

Малышкина решила через суд признать бездействие чиновников незаконным и заставить их предоставить место в детском саду в п.Мурине. Она настаивала, что для ежедневного посещения ребенку не подходит учреждение в 49 км от дома. Но две инстанции встали на сторону администрации. В частности, они сослались на п. 4 ст. 67 закона «Об образовании», устанавливающий, что государственные или муниципальные образовательные организации могут отказать в приеме, если мест нет. Также суды приняли во внимание, что Малышкина не выбрала максимально возможное количество учреждений, когда вставала в электронную очередь. Кроме того, она отказалась от альтернативных вариантов: группы кратковременного пребывания или детского сада в 49 км.

Малышкина не согласилась с этим и обратилась в Верховный Суд РФ. В кассационной жалобе Малышкина напоминает, что право на образование – одно из основных прав человека (ст. 26 Всеобщей декларации прав человека и др.) Оно должно быть доступным не только экономически, но и физически. Последнее означает «безопасную физическую досягаемость, когда учебное заведение находится на разумном географическом удалении», – не более 300 метров в городах и не более 500 метров в малых поселениях, цитировала Малышкина Свод правил 42.13330.2011 «Градостроительство. Планировка и застройка городских и сельских поселений».

По ее мнению, суды не объяснили, почему не учли эти нормативы, и не обосновали, почему в электронной очереди необходимо было выбрать максимальное количество вариантов. «Администрация не представила доказательств, что приняла все необходимые меры для устройства сына в детский сад в соответствии с требованиями закона», – указала Малышкина. Поэтому, по ее мнению, ссылаться на отсутствие мест в детсаду чиновники не могут.

К ее доводам прислушался Верховный Суд РФ, однако, в ходе заседания ответчик сообщил, что сыну Малышкиной, которому уже исполнилось три, выделили место в детском саду в пешей доступности от дома, поэтому гражданская коллегия под председательством Игоря Зинченко рассмотрела только одно из требований – о признании незаконным бездействия администрации. Верховный Суд РФ указал, что нижестоящие инстанции упустили из виду ряд важных обстоятельств: Малышкина воспитывает ребенка одна и детский сад в другом населенном пункте ей не подходит, потому что помешает устроиться на полный рабочий день. Сама она сделала все, что от нее зависело, чтобы устроить сына: он стоял на учете уже в 2016 году, когда ему исполнился год и он получил право претендовать на место в садике.

Администрация не справилась со своей обязанностью обеспечить дошкольное образование, решил Верховный Суд РФ, посчитавший, что ответчика не извиняют очередь и отсутствие мест: согласно Постановлению Конституционного Суда РФ от 15 мая 2006 года № 5-П, государство и муниципальные образования обязаны сохранять достаточное количество детсадов и при необходимости открывать новые, а если денег на местах недостаточно – их перечисляют из бюджета.

Из этого Верховный Суд РФ сделал вывод, что орган местного самоуправления должен был предвидеть, сколько малышей отправят в детский сад, и заранее принять меры, чтобы всем нашлось место. Нижестоящие инстанции упустили это из виду. Кроме того, они не применили норму международного права, а именно Конвенцию о правах ребенка 1989 года, предписывающую уделять первоочередное внимание наилучшему обеспечению интересов ребенка […] и принимать во внимание права и обязанности его родителей, опекунов или других лиц, несущих за него ответственность по закону».

С таким объяснением Верховный Суд РФ признал незаконным бездействие чиновников.

Верховный Суд РФ разъяснил, как наследуются долги по алиментам, надо ли наследнику платить неустойку и когда можно говорить о пропуске сроков исковой давности по таким требованиям.

Не успели взыскать

Так, Инна Кудрявцева* развелась с мужем и осталась жить с несовершеннолетней дочерью. Муж, лишенный родительских прав, должен был выплачивать ей алименты в виде процента от заработка – такое решение суд принял в 2010 году. Деньги он не платил, и Кудрявцева обратилась в суд. Возбудили исполнительное производство. Однако бывший супруг умер. Помимо несовершеннолетней дочери наследницей умершего была его мать Елена Кривцова*. В состав наследства вошла квартира стоимостью 1 800 000 руб. Долг по алиментам примерно приблизился к этой сумме. Вместе с неустойкой на дату смерти должника он составил 1 012 000 руб., из них 630 000 руб. приходились на сами алименты, а остальное – на неустойку. 

Алименты по наследству

Кудрявцева решила, если мать ее бывшего супруга приняла наследство, то она должна как отвечать за долг по алиментам, так и выплатить неустойку за их несвоевременную выплату. С требованием о взыскании неустойки Кудрявцева обратилась в суд. Первая инстанция удовлетворила иск, взыскав неустойку в размере 560 000 руб. Апелляция поддержала решение. Тогда Кривцова оспорила его в Верховном Суде РФ, который нашел нарушения норм права в актах нижестоящих судов.

Право на получение алиментов не входит в состав наследства: оно считается долгом, неразрывно связанным с личностью наследодателя. А значит, алиментные обязательства прекращаются, когда умирает их плательщик, напомнил Верховный Суд РФ. Но при этом наследники получают долги, которые были на день смерти наследодателя. 

Вопрос о неустойке

Если по алиментам образовался долг, то виновник выплачивает еще и неустойку – полпроцента от невыплаченной суммы за каждый день просрочки. Когда долг по алиментам перешел к наследнику, ему придется выплатить и неустойку. Ее считают на дату смерти наследодателя.

Как и задолженность по алиментам, неустойка – это долг, не связанный с личностью. А потому обязанность по ее уплате переходит к наследнику должника. Эти суммы принявший наследство обязан погасить в пределах стоимости перешедшего к нему наследства, подтвердил Верховный Суд РФ.

«Суд первой инстанции пришёл к правильному выводу о том, что обязанность по уплате неустойки по алиментам, исчисленной по день открытия наследства, переходит по наследству», – указано в определении.

Как считать исковую давность

Верховный Суд РФ при этом указал, что нижестоящие инстанции допустили другую ошибку, связанную с исковой давностью. Ответчик считал, что исковая давность по части требований истекла. Но суд сослался на то, что на требования, вытекающие из семейных отношений, исковая давность не распространяется. Такой вывод – ошибка, признала гражданская коллегия (дело № 18-КГ 18-267).

Верховный Суд РФ указал: считать исковую давность по алиментам с момента смерти наследодателя нельзя.

Срок давности по иску о взыскании неустойки по алиментам исчисляется отдельно по каждому просроченному месячному платежу. Для правильного разрешения спора суду следовало установить, по каким из месячных платежей срок исковой давности не пропущен, указано в определении Верховного Суда РФ.

Дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции (на момент публикации не рассмотрено).

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ объяснила, в каких случаях пропавшего без вести человека можно законно признать умершим.

Эта история началась с иска матери в Дальнереченский районный суд Приморского края, указавшей, что осенью 2005 года ее сын ушел на занятия в профтехучилище и его больше никто не видел. Признание пропавшего сына умершим ей нужно для того, чтобы получить права на квартиру, которая принадлежит ей и сыну в равных долях. Проведенный за эти годы правоохранительными органами розыск не дал никаких результатов, и в 2007 году молодого человека признали безвестно отсутствующим.

Но судебная коллегия по гражданским делам Приморского краевого суда с мнением коллег не согласилась, отменив их решение, приняла новое - матери в ее просьбе отказать.

Так дело дошло до Верховного Суда РФ, где спор изучили и с решением судей апелляционной инстанции категорически не согласились, так как имелись "нарушения норм материального и процессуального права".

В материалах дела Верховный Суд РФ увидел, что пропавший молодой человек зарегистрирован в квартире, которая принадлежит ему и матери в равных долях, а весной 2005 года молодой человек пришел с повинной в полицию и сознался в краже мобильного телефона, через неделю было возбуждено уголовное дело. И спустя месяц парню предъявили обвинение в краже.

Судя по материалам уголовного дела, в конце лета 2005 года начался суд с участием подсудимого, уже зимой его объявили в розыск, так как на следующие заседания суда по краже он не явился, на повестки не реагировал и пропал. Но оказалось, что розыскное дело к тому моменту уже два месяца как было заведено по заявлению матери. И  Дальнереченский районный суд в 2007 году признал молодого человека безвестно отсутствующим.

Так в деле имеется документ из местной полиции, в котором говорится, что с момента пропажи человека в 2005 году и до 2018 года "установить местонахождение не представилось возможным". Справка из местного ЗАГСа сообщает, что молодой человек за это время не менял имя, не женился и не появлялся у них. Похожая справка из Службы судебных приставов гласит, что в их базе нет исполнительных листов на имя сына истицы. А Дальнереченская центральная больница отписала в суд, что за все прошедшие годы молодой человек к ним за медицинской помощью не обращался.

Исходя из всех этих документов суд и вынес решение об удовлетворении иска матери. По мнению суда, за более чем 12 лет отсутствия не нашлось ни одного довода, свидетельствующего, что молодой человек просто скрывается от правосудия. Суд подчеркнул - парень ушел из дома на занятия, не взяв с собой никаких вещей и документов. Его паспорт до сих пор хранится у матери. А когда рассматривалось его уголовное дело, то в органы на допросы он ходил без принуждения и на судебные заседания поначалу также ходил сам. По материалам дела суда видно, что с потерпевшим он на заседании помирился, и нет никаких доказательств, что все было по-другому. А в розыск молодой человек попал сначала по заявлению матери и лишь позже его объявили в розыск как скрывшегося от суда.

Апелляция, отказав матери, указала, что при рассмотрении просьбы о признании гражданина умершим, решающее значение имеет информация о причинах отсутствия гражданина. А молодой человек был объявлен в розыск за совершенное преступление и скрылся от суда, за что ему была объявлена такая мера пресечения, как арест. Из этого заключения краевой суд сделал вывод, что парень сознательно сбежал, чтобы "уклониться от уголовной ответственности". И еще заметил, что в деле нет доказательств, что юноша стал жертвой преступления или несчастного случая.

Такой вывод Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ не разделила, указав основания, по которым не согласна с решением суда апелляционной инстанции.

Так, в статье 45 ГК РФ указано, что человек может быть объявлен судом умершим, если по месту жительства он не появляется пять лет, о его месте пребывания в течение этих лет ничего неизвестно и если "он пропал при обстоятельствах, угрожавших смертью или дающих основания предполагать его гибель от несчастного случая - в течение шести месяцев". По данному делу юридически значимым обстоятельством являлось выяснение судом вопроса о наличии каких-либо сведений о молодом человеке по месту его жительства или других сведений о месте его пребывания.

Решением районного суда еще в 2007 году молодой человек был признан безвестно отсутствующим. В суде тогда были допрошены кроме свидетеля и представителя Пенсионного фонда еще и представитель местной прокуратуры. Прокурор выступил за то, чтобы иск матери удовлетворили. Районный суд установил, что утром в сентябре 2005 года парень вышел из дома без вещей и документов и с тех пор его никто не видел. А еще из материалов дела видно, что розыскное дело по заявлению матери прекратили "в связи с переходом в категорию "розыск преступника". Позже это дело было уничтожено. По результатам доследственной проверки в возбуждении уголовного дела было отказано. Основания отказа неизвестны, так как материалы дела давно уничтожены. Оперативно-розыскными мерами местонахождение молодого человека за все годы установить не удалось.

Верховный Суд РФ выяснил, что уголовное дело в отношении  парня возбудили по факту кражи сотового телефона ценой в две тысячи рублей. С декабря 2005 года неоднократно назначались судебные заседания, но рассмотрение откладывалось по самым разным причинам. Сведений о вызове сына истицы на первое заседание в деле - нет. На два следующих заседания обвиняемый пришел, но не явился потерпевший. Также мать подсудимого возместила ущерб, причиненный ее сыном, и в деле лежит расписка об этом.

Исходя из всего перечисленного, Верховный Суд РФ указал, что его районные коллеги пришли к правильному выводу о том, что парень почти 13 лет отсутствует и даже полиция найти его не смогла, поэтому его можно признать умершим. Однако апелляция "ограничилась формальной ссылкой на наличие уголовного дела". На это Верховный Суд РФ ответил - "сам по себе факт нахождения лица в розыске не может служить причиной отказа в удовлетворении заявления об объявлении такого лица умершим". Юридически значимым обстоятельством для объявления гражданина умершим является отсутствие его по месту жительства и сведений о нем в течение пяти лет. Это обстоятельство городской суд и установил, поэтому, по мнению Верховного Суда РФ, у краевого суда не было оснований отменять решение Дальнереченского районного суда.

Верховный Суд РФ оставил в силе решение районного суда.

Российская газета - Столичный выпуск № 83(7841) от 15.04.2019 года

Так, в районный суд обратилась гражданка с иском о расторжении брака и разделе совместно нажитого имущества между супругами. Имущество состояло из двух участков земли, снегохода, автомобиля и двух домов, один из которых был жилой, а второй стоял недостроенный.

 Суд первой инстанции иск гражданки удовлетворил частично - брак расторг, жилой дом поделил пополам, в остальной части иска было отказано, апелляция с таким решением согласилась. Отказ в разделе участков районный суд объяснил следующим образом - по Семейному кодексу РФ земля, о которой идет речь в споре, не относится к общему имуществу супругов, поскольку бывший муж получил участок по "безвозмездной сделке".

После такого решения гражданка обратилась с жалобой в Верховный Суд РФ. В Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ аргументы истицы изучили и указали, что заявительница права, а их коллеги приняли решение "с существенными нарушениями норм материального права".

Верховный Суд РФ начал объяснять свою позицию с Семейного кодекса РФ. Так, в статье 34 СК РФ перечислено, что относится к этому общему имуществу супругов и что к нему не относится. Все доходы и все купленное в браке, не важно, на кого оно оформлено и кто вносил деньги - общее. Кроме вещей и денег общими считаются движимое и недвижимое имущество, паи, ценные бумаги, доли в капитале, внесенные в кредитные учреждения или другие коммерческие организации.

Не будет считаться общим имущество, принадлежащее каждому из супругов до вступления в брак. И будет личным добро, полученное в период брака в дар, по наследству или по так называемым "безвозмездным сделкам" (статья 36 Семейного кодекса РФ).

Из материалов этого судебного спора Верховный Суд РФ увидел, что два участка супругов образовались из одного участка, который получил бывший супруг еще в далеком 1984 году от органов местного самоуправления для садоводства в "бессрочное пользование". Кстати, на момент получения соток для дачи гражданин пребывал в зарегистрированном браке уже почти полгода. Позже мужчина на эти сотки оформил право собственности. За двадцать с лишним лет брака некогда единый участок земли был по семейным обстоятельствам разделен на два участка.

В статье 8 ГК РФ сказано, что гражданские права и обязанности возникают в том числе из договоров и "иных сделок, хотя и не предусмотренных законом, но и не противоречащих ему", а также из актов государственных органов и органов местного самоуправления. Таким образом, сделал вывод Верховный Суд РФ - законодатель разграничивает в качестве оснований возникновения гражданских прав и обязанностей договоры (сделки), акты государственных органов и органов местного самоуправления и не относит последние к безвозмездным сделкам.

Верховный Суд РФ подчеркнул важное обстоятельство - бесплатная передача земли одному из супругов во время брака на основании акта органа местного самоуправления не может являться основанием его отнесения к личной собственности этого супруга.

Вывод Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ звучит следующим образом. Поскольку право собственности у бывшего супруга на спорные участки земли возникло не на основании безвозмездной сделки, то выводы местных судов об отнесении этого спорного имущества к личной собственности ответчика в порядке статьи 36 Семейного кодекса РФ противоречит положениям закона.

По мнению Верховного Суда РФ, при таких обстоятельствах у местных судов не было никаких оснований для отказа истице в ее просьбе, а именно - разделить поровну между бывшими супругами эти земельные участки.

Российская газета - Федеральный выпуск № 95(7853) от 29.04.2019 года

Необычное дело рассмотрела Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, касавшийся наследственных прав женщины, которая называла себя гражданской женой.

Дело, о котором идет речь, заключалось в следующем - когда мужчина умер, на все, чем он владел при жизни, предъявили права его законные наследники, одной из которых оказалась мать умершего мужчины. Но тут появилась женщина, которая решила потребовать и себе часть наследства, заявив, что она не просто гражданская жена умершего, она - его иждивенец, указав в своем иске, что она была гражданской женой умершего, жила с ним одной семьей больше десяти лет и, самое важное, находилась на его иждивении. Ее пенсия была маленькой по сравнению с пенсией гражданского супруга, поэтому именно он оплачивал ее жизнь - содержание квартиры, питание и лекарства.

Суд первой инстанции решил, а апелляция согласилась, что истица действительно жила с умершим, была на его иждивении, так как ее пенсия была реально меньше, чем у него.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ изучила материалы спора и решения местных судов отменила.

Так, по решению суда первой инстанции, сожительница умершего гражданина была признана его наследницей, так как они больше десяти лет прожили, он ее обеспечивал, и на момент открытия наследства была нетрудоспособной пожилой женщиной с небольшой пенсией, проживающей за счет своего сожителя. Кроме того, суд первой инстанции принял во внимание даже тот факт, что мать наследодателя, когда выступала в суде, назвала истицу гражданской женой своего сына.

Но Верховный Суд РФ эти доводы не убедили, по их мнению коллеги не проверили, откуда истица при такой небольшой пенсии получала деньги на жизнь. По мнению высшей инстанции, местные суды только ограничились фактами, что женщина жила с наследодателем и ее пенсия была значительно меньше, чем у него. Но это еще не значит содержание, - подчеркнула судебная коллегия по гражданским делам.

По мнению Верховного Суда РФ, при постановке вопроса об иждивении местные суды должны были в первую очередь выяснить, а была ли материальная помощь в последний год жизни наследодателя "постоянным и основным источником средств к существованию истицы", кроме того, "некоторые обстоятельства дела не получили оценки судов", так, из материалов дела видно, что истица, с ее же слов, "имела дополнительный заработок", но эти слова остались без внимания.

Был еще один важный момент, на который местные суды почему-то не обратили внимания, хотя он фигурирует в материалах дела. Наследодатель при жизни отдал свои банковские карты другому человеку, который покупал для него продукты, лекарства и другие необходимые вещи. И этот человек не получал от наследодателя указаний помогать его гражданской жене.

Верховный Суд РФ отменил все предыдущие решения, направил дело на новое рассмотрение в первую инстанцию с указанием рассмотреть дело с учетом своих разъяснений.

   Российская газета - Федеральный выпуск № 153(7911) от 15.07.2019 года

Так, житель Подмосковья был признан виновным в мошенничестве, пострадавшим от его действий признали другого гражданина. Виновнику суд постановил выплатить потерпевшему гражданину весьма крупную сумму, но должник, не долго думая, оперативно избавился от всего своего имущества, подписав со своей супругой брачный договор, по которому все нажитое непосильным трудом добро доставалось ей, а супруга пострадавшему от преступления ничего не должна.

В итоге должник обращается в Одинцовский городской  суд  с иском о разделе имущества и вспоминает про брачный договор, и просит суд разделить имущество согласно брачному договору. Так должник оказывается нищим, а с богатой супруги взять ничего нельзя, так как она никому ничего и не должна.

Гражданин же, которому виновный был должен крупную сумму, осознав, что получить с должника ему уже нечего, тоже обратился в суд с иском о признании брачного договора недействительной сделкой.

Областной суд принял новое решение, признав брачный договор недействительным, а пострадавшему суд отказал в просьбе пересмотреть дело по новым обстоятельствам. Апелляция указала, что все обстоятельства, которые перечислил истец, не имеют значения для спора, объяснив тем, что согласно ст. 46 Семейного кодекса РФ гражданин обязан уведомить кредитора о том, что заключил брачный договор, независимо от того, что в договоре. Если он этого не сделает, то кредитор вправе требовать "обращение взыскания на совместно нажитое имущество, даже если оно по договору передано другому супругу, не являющемуся должником".

Верховный Суд РФ не согласился с мнением местных судов и начал объяснение с Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 11.12.2012 N 31 "О применении норм Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении судами заявлений, представлений о пересмотре по вновь открывшимся или новым обстоятельствам вступивших в законную силу судебных постановлений". Пострадавший просил пересмотреть решения суда по вновь открывшимся обстоятельствам. Таким правом - пойти в суд с заявлением о пересмотре дела, когда решение по нему вступило в законную силу, "обладают участвующие в деле лица, а также другие лица, если судебным постановлением разрешен вопрос об их правах и обязанностях". Решения судов, вступившие в законную силу, можно пересмотреть по новым или вновь открывшимся обстоятельствам. Основаниями для пересмотра вступивших в законную силу решений судов являются: вновь открывшиеся обстоятельства и существующие на момент принятия решения существенные для дела обстоятельства и те, которые появились после принятия решения, но "имеющие существенное значение на момент принятия судом решения".

Согласно ст. 392 Гражданского процессуального кодекса РФ к новым обстоятельствам относится отмена решения суда общей юрисдикции и арбитражного суда, или постановление государственного органа, или органа местного самоуправления, которые были основанием для принятия судебного постановления по делу. В данном случае пострадавший, когда просил городской суд пересмотреть свое решение, новым обстоятельством назвал то, что брачный договор был признан областным судом недействительным, а решение городского суда о разделе нажитого имущества было сделано на основе брачного договора, к тому моменту уже недействительного.

В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 11.12.2012 N 31 "О применении норм Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении судами заявлений, представлений о пересмотре по вновь открывшимся или новым обстоятельствам вступивших в законную силу судебных постановлений" сказано следующее: необходимо учитывать, что в случае, когда поводом для обращения в суд была отмена постановления суда, послужившего основанием для принятия решения, необходимо проверить, повлияла ли отмена постановления на результат рассмотрения дела.

Верховный Суд РФ подчеркнул, что решение о разделе имущества супругов было обусловлено брачным договором, но потом договор был признан недействительным. Местные суды не учли, что вступившим в силу решением городского суда о разделе имущества, режим совместной собственности супругов был прекращен, а областной суд признал брачный договор недействительным. В таком случае нельзя было отказывать в пересмотре дела по новым обстоятельствам. Спор Верховный Суд РФ велел пересмотреть с самого начала.

Российская газета - Федеральный выпуск № 219(7977) от 30.09.2019 года

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ рассмотрела ситуацию, с которой сталкиваются многие граждане, когда приходится делить имущество после развода. Один из ключевых в подобной ситуации вопросов: могут ли супруги включать в соглашение о разделе имущества или в брачный договор пункт о распоряжении своим личным имуществом?

Таких споров, как показывает судебная статистика, много, однако, каждый регион решал подобные споры по-разному. Единой позиции не существовало. И вот теперь Верховный Суд РФ разъяснил, как надо поступать, если речь идет о разделе личного добра.

Известно, что имущество, движимое и недвижимое, которое было у человека до брака, считается его личным и по общему правилу разделу не подлежит. Да и полученное гражданином имущество уже в браке также может считаться только его личным, если речь идет о наследстве, подарке и прочем. Все это также при разводе делиться не будет.

Так, в Краснодарском крае жили супруги, заключившие брачный договор. В этом договоре они записали следующее: в случае развода их совместно приобретенная дорогая квартира является собственностью супруги, а еще одна квартира, подешевле, в случае развода достается в собственность мужу. Еще по договору жена получит деньги - 700 000 рублей в качестве компенсации.

Прошло время, и брак был расторгнут. Бывший супруг, поразмыслив некоторое время, пришел к выводу, что с брачным договором он прогадал, потому что условия соглашения и договора ставят его в невыгодное положение - лишают всего совместно нажитого имущества.

С такими мыслями бывший муж отправился в суд с иском, указав, что дорогая квартира, которая по брачному договору досталась супруге, не является совместной собственностью, поскольку приобретена на его личные деньги "путем заключения договора долевого участия в строительстве". Экс-супруг попросил суд признать их с женой соглашение и брачный договор недействительными, "поскольку в него включено имущество, не являющееся совместным".

По мнению Верховного Суда РФ, супруги вправе включать в соглашение о разделе свое личное имущество

Первая инстанция - Геленджикский городской суд Краснодарского края - пришел к выводу, что документы, по которым разделено имущество бывшей семьи, соответствуют закону, заключены при обоюдном согласии супругов в период брака добровольно. Все сделано "в соответствии с их осознанным волеизъявлением".

По мнению суда, несоразмерность выделенного каждому из супругов имущества сама по себе не является основанием для признания брачного договора и соглашения недействительными, поэтому суд первой инстанции в иске бывшему мужу отказал.

Экс-супруг обжаловал это решение в Краснодарский краевой суд, который указал, что стороны включили в соглашение имущество, не являющееся совместным, а этого, по мнению суда, делать нельзя, поэтому суд частично отменил ранее принятое решение и вынес новое - о признании соглашения о разделе имущества недействительным. Кроме этого краевой суд применил последствия недействительности сделки и взыскал с бывшей жены в пользу бывшего мужа 700 000 рублей в качестве компенсации.

Тогда бывшая супруга обратилась с жалобой в Верховный Суд РФ, который указал, что на момент заключения соглашения право собственности на квартиру было зарегистрировано за мужем на основании договора участия в долевом строительстве, причем регистрация была сделана в период брака. Дорогая квартира, о которой идет речь, была куплена за 2 358 087 рублей и оценена сторонами почти в четыре миллиона.

Важный момент - по мнению Верховного Суда РФ, супруги вправе по своему усмотрению не только изменять режим нажитого в браке имущества, но также включать в брачный договор и в "иное соглашение" любые, не противоречащие закону условия. В том числе и о распоряжении личным имуществом каждого из супругов. Это не запрещено статьей 8 Семейного кодекса РФ и не может толковаться как нарушение закона.

По мнению Верховного Суда, стороны вправе включать в соглашение о разделе свое личное имущество, поэтому соглашение признано действующим. Именно поэтому Судебная коллегия по гражданским делам отменила решение апелляции о признании заключенного сторонами соглашения о разделе имущества ничтожной сделкой, и оставил в силе решение суда первой инстанции.

Российская газета - Федеральный выпуск № 266(8024) от 25.11.2019 года

Так,  в начале 1991 года в г. Хабаровске гражданка взыскала в суде со своего бывшего мужа алименты на содержание двоих детей, однако, судебное решение так и осталось лишь на бумаге и не было исполнено. Приставы работали - несколько раз возбуждали исполнительное производство, но без успеха. Алименты своим детям отец так и не заплатил.

Прошли годы, дети выросли, стали совершеннолетними. И вот тогда мать снова подала заявление о возбуждении исполнительного производства, но на этот раз получила от приставов отказ. Судебный пристав-исполнитель гражданке объяснил: исполнительный документ "не подлежит исполнению" по причине того, что гражданскими истцами по взысканию алиментов признаются дети, достигшие совершеннолетия, а не их мать. Вот пусть взрослые дети, а не их мама, с отцом и судятся. Именно выросшим детям пристав рекомендовал обратиться в суд за заменой исполнительного документа.

Но с таким ответом мать не согласилась и обжаловала постановление Управления службы судебных приставов, указав, что все эти годы - более 20 лет - она фактически единолично несла расходы по содержанию общих с должником детей. Родитель, который один содержит ребенка, фактически несет расходы за второго родителя, и он вправе претендовать на компенсацию своих затрат.

Затем гражданка обратилась с административным иском в районный суд г. Хабаровска, однако, и районный, и краевой суды отказали ей в удовлетворении иска.

Местные суды исходили из того, что за ребенком, которому причитаются алименты, фактически признается право собственности на эти выплаты, а родители - лишь распорядители денег.

По общему правилу права родителей как законных представителей прекращаются по достижении детьми 18 лет. Суды г.Хабаровска подчеркнули: если право несовершеннолетнего ребенка на получение алиментов в полном объеме не было реализовано до этого возраста, то после его наступления он может реализовать его самостоятельно.

Мать с таким решением была не согласна и обратилась с жалобой в Верховный Суд РФ, который заявление матери выросших детей изучил и заключил: истица права.

По мнению Верховного Суда РФ, отечественное законодательство не предусматривает такого основания для замены взыскателя в исполнительном производстве, как достижение совершеннолетия ребенком, на содержание которого взысканы алименты. Из этого следует вывод - пристав-исполнитель был неправ, когда отказал матери, которая одна тратилась на содержание детей, в возбуждении исполнительного производства.

По мнению судебной коллегии, особенностью исполнительных документов о взыскании алиментов является "периодический характер платежей". Довод о том, что выплата задолженности по алиментам в пользу родителя прекращается по достижении ребенком совершеннолетия, основан на неправильном толковании норм законодательства.

Ведь с должника взыскивается задолженность по алиментам за предыдущие периоды, а не начисляются алименты после достижения ребенком совершеннолетия.

Фактически ребенок имеет право претендовать не на деньги родителей, а на исполнение ими обязанности по своему содержанию. С этой точки зрения рассматривать алименты как собственность ребенка нельзя. Верховный Суд РФ указал - родитель, который содержит ребенка, фактически несет расходы за второго родителя, не исполнявшего такую обязанность. Такой родитель вправе претендовать на компенсацию своих затрат.

Верховный Суд РФ подчеркнул - взыскание задолженности носит компенсационный характер, ведь она образовалась тогда, когда дети не достигли совершеннолетнего возраста, и мать несла обязанность по их содержанию самостоятельно.

Российская газета - Федеральный выпуск № 4(8058) от 13.01.2020 года

Соглашение о разделе имущества - это один из вариантов решить возможную в будущем проблему: кто из супругов что получит, если брак распадется. Кроме соглашения есть еще брачный договор, но это разные вещи.

Так, супруги прожили в браке десять лет и за три года до развода подписали соглашение о разделе имущества, поделив в документе все, что нажили. Но, спустя несколько лет, уже после развода бывший супруг пошел в суд с иском, в котором попросил признать это соглашение о разделе недействительным и поделить поровну все, что было у семьи перед разводом. Ответчица заявила, что все сроки исковой давности прошли.

Красногорский городской суд в иске бывшему супругу отказал. Московский же областной суд с таким решением не согласился и встал на сторону истца. отменив вердикт коллег из Красногорска, приняв другое решение - соглашение о разделе имущества признал недействительным и отдал истцу половину нажитой квартиры.

Бывшая супруга с таким решением не согласилась и обратилась с жалобой в Верховный Суд РФ отменить несправедливое, на ее взгляд, решение. И с ее доводами согласились.

Согласно материалам дела, супруги прожили в браке практически десять лет. За это время жена по ипотеке купила квартиру. Деньги на нее она получила в банке по кредитному договору. Через три года супруги заключили соглашение о разделе имущества. По нему жене отошла машина Mazda и квартира, а также обязательство выплатить по ней ипотеку самой. Супругу достались две машины - Opel, BMW и телевизор.

Красногорский городской суд увидел, что супруг с момента подписания соглашения все пять лет молчал и его не оспаривал, поэтому суд и согласился с ответчицей, что сроки исковой давности оспаривания истец пропустил.

Областной суд, когда принимал новое решение, исходил из того, что раздел - одному машина и квартира, другому две машины - неправильный. Ведь машины, которые получил супруг, не были их общей собственностью, поэтому апелляция указала, что ответчица не представила нужные доказательства, то есть в соглашении нет общей цены всего семейного имущества. И не доказано, что стоимость общего имущества и части, которую получила ответчица по соглашению, - равна. Да и срок давности оспаривать соглашение, по мнению областного суда, не пропущен.

Верховный Суд РФ с такими утверждениями не согласился и объяснил, почему. Граждане по своему усмотрению распоряжаются принадлежащими им правами, которые вытекают из семейных отношений (статья 7 СК РФ). Изменения правового режима общего имущества возможно на основе брачного договора (статья 41,42 СК РФ), соглашения о разделе имущества (статья 38 СК РФ), соглашения о признании имущества одного из супругов общей собственностью (статья 37 СК РФ).

В законе указано, что общее имущество может быть разделено между супругами по их соглашению. Такое соглашение по их желанию можно нотариально удостоверить. Соглашение о разделе является основанием для возникновения, изменения или прекращения прав и обязанностей супругов по отношению к их совместной собственности.

Вывод Верховного Суда РФ: супруги, в том числе бывшие, вправе по своему усмотрению не только изменять режим общей собственности добра, нажитого в браке, но и включать в брачный договор или иное соглашение любые не противоречащие закону условия, в том числе и о распоряжении личным имуществом каждого. Именно такое соглашение и было у экс-супругов. Вывод апелляции, что стоимость имущества, передаваемого по соглашению одному, должно соответствовать стоимости оставшегося у другого, не основан на законе, указал Верховный Суд РФ. Областные судьи не приняли во внимание, что соглашение стороны исполнили. Ответчица выплатила ипотеку сама, истец получил Opel, которым он пользовался и не оспаривал соглашение. Да и срок исковой давности посчитан неправильно. В ст. 181 Гражданского кодекса РФ указано, что срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки составляет три года. Течение срока начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае если предъявляет иск человек, не являющийся стороной сделки, то со дня, когда он узнал или должен был узнать об этом.

Срок же исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной составляет всего год. И течение этого срока начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка. Областной суд посчитал, что срок давности не нарушен, но никаких мотивов он не привел. Соглашение о разделе имущества супруги подписали в 2013 году. Именно с этого момента у сторон возникли предусмотренные соглашением права и обязанности.

Верховный Суд РФ направил дело на новое рассмотрение.

До высшей инстанции дошёл спор бывших супругов из г.Краснодара по поводу имён, отчества и фамилий их общих детей. Мать настаивала на изменении персональных данных, мотивируя свою просьбу тем, что с бывшим мужем находится в сложных, конфликтных отношениях, он устраивает скандалы в присутствии детей, допускает рукоприкладство.

        Заявительница утверждала, что жизнью, содержанием и воспитанием детей отец не интересуется и не участвует. При этом, согласно материалам дела, с бывшего супруга взыскали в пользу детей алименты, а также по решению суда он обязан покупать детям лекарства, оплатить договор с логопедом и дефектологом для занятий с дочерью, оплатить посещение детьми бассейна, компенсировать истице расходы на приобретение сезонной ортопедической обуви для дочери и раз в год оплачивать путевку для детей в санаторий, рекомендованный лечащим врачом. Тем не менее истица указала, что дети не желают общаться с отцом, а в обществе представляются фамилией матери. В связи с чем заявительница просила разрешить детям носить ее отчество и фамилию, а поскольку сына в кругу семьи называли другим именем, то изменить и его. Кроме того, она настаивала на смене отчества дочери. Ленинский районный суд г.Краснодара требования удовлетворил частично, изменив фамилии детей и имя сыну. Краснодарский краевой суд оставил это решение без изменения.

            Верховный Суд РФ напомнил, что Семейный кодекс РФ защищает детей от злоупотреблений со стороны родителей (пункт 2 статьи 56 СК РФ), указав, что российское законодательство предусматривает возможность изменить имя или фамилию несовершеннолетнего ребёнка, но в соответствии с пунктом 1 статьи 59 СК РФ, это делается по совместной просьбе родителей. Если родители проживают раздельно, то орган опеки и попечительства разрешает вопрос о смене персональных данных в зависимости от интересов ребенка и с учетом мнения другого родителя, уточнил Верховный Суд РФ.

Учет мнения родителя не обязателен при невозможности установления его местонахождения, лишении его родительских прав, признании недееспособным, а также в случаях уклонения родителя без уважительных причин от воспитания и содержания ребенка (пункт 2 статьи 58 СК РФ).

Верховный Суд РФ пояснил, что по смыслу данных норм права, изменение фамилии ребенку на основании заявления одного из родителей без учета мнения другого, возможно лишь в предусмотренных законом случаях:

- при невозможности установления места нахождения родителя, что подтверждается справкой из органов внутренних дел о розыске гражданина, 
- при лишении его родительских прав - на основании решения суда, 
- при признании его недееспособным - на основании  решения  суда, 
- в случаях уклонения  родителя без уважительных причин  от  воспитания  и содержания ребенка, что может быть подтверждено заявлениями о розыске алиментоплательщика, документами органов внутренних дел о возбуждении уголовного дела о злостном уклонении от уплаты алиментов, приговором суда по такому делу и другими доказательствами.

«Таким образом, учет мнения второго родителя обязателен, а для преодоления его возражения об изменении фамилии и имени несовершеннолетнего ребенка, необходимо привести такие аргументы, которые будут свидетельствовать о необходимости совершения указанных действий в интересах детей, которым в силу пункта 1 статьи 3 Конвенции о правах ребенка уделяется первоочередное внимание», - отметил Верховный Суд РФ.

Высшая инстанция указала, что краснодарские суды однобоко отнеслись к делу, безусловно поверив утверждениям матери и поддержав ее позицию. Между тем, как видно из материалов дела, отец, вопреки словам истицы, несет бремя содержания своих детей, ежемесячно производит оплату алиментов, а также компенсирует дополнительные расходы на лечение, отдых и обучение детей. Место жительство ответчика известно, родительских прав он не лишен, недееспособным не признан. Кроме того, после фактического прекращения семейных отношений отец продолжал интересоваться детьми, их здоровьем, оказывал материальную помощь, что следует из решения мирового судьи, в котором имеется ссылка на преюдициальное решение районного суда, подтверждающее этот факт.Более того, суды не учли, что саму мать привлекали к административной ответственности за неисполнение решения суда по порядку общения несовершеннолетних детей с отцом.

Кроме того, в Управление по вопросам семьи и детства администрации поступал сигнал от главного врача о том, что истица агрессивно вела себя в больнице как в отношении бывшего супруга, так и отношении врачей, своим поведением напугала детей и довела их до слез. По мнению врачей и психологов учреждения, где дети проходят реабилитацию, подобные условия проживания детей отрицательно сказываются на результатах их лечения и вызывают опасения в соблюдении матерью интересов детей, а не своих личных.

Между тем суды все эти факты не учли, а поверили лишь словам заявительницы, что перемена фамилии и отчества детей поможет им справиться с психологическим кризисом. Хотя ответчик указывал, что намерение изменить персональные данные детей вызвано личностным отношением заявительницы к бывшему супругу, ее желание связано с конфликтными отношениями между ними.

Что касается положенной в основу решения экспертизы, то в ней не содержится ответ на вопрос о целесообразности изменять фамилию детей. При этом в заключении указано, что сын и дочь участников спора в силу возрастных особенностей не могут выработать какое-либо отношение к смене фамилии, отчества, имени, поэтому полностью перенимают позицию матери, полагаясь на ее мнение. Дети не способны осознанно сделать выбор в пользу смены фамилии, имени, отчества и тем более прогнозировать последствия этого выбора, указали эксперты.

При таких обстоятельствах, вывод суда о том, что удовлетворение исковых требований матери направлено на обеспечение интересов несовершеннолетних детей, является преждевременным и сделан без учета всех юридически значимых обстоятельств по делу, указал Верховный Суд РФ, отменив решения нижестоящих судов, направив дело на новое рассмотрение.

В суд обратился отец ребёнка, который просил после развода определить место жительства дочери вместе с матерью, пояснивший что у бывшей жены имеется трёхкомнатная квартира, в которой у девочки есть собственная комната, это жильё находится в непосредственной близости от общеобразовательной, музыкальной, художественной и спортивной школ, в которых она обучается. Таким образом, полагал истец, определение места жительства несовершеннолетней вместе с матерью будет полностью соответствовать интересам ребенка. Сам же отец, имеющий долю в этой квартире, не может в неё вселиться, так как у него новая семья, в которой ожидается пополнение.

Мать девочки обратилась в суд со встречным иском об определении места жительства дочери вместе с отцом, поясняя, что тяжело болеет, не работает и не в состоянии осуществлять надлежащий уход за ребенком. Она ссылалась на ранее достигнутую договоренность с бывшим мужем о том, что в случае расторжения брака дочь будет проживать с отцом, имеющим больше возможностей для ее воспитания и содержания. 

Опрошенная в ходе процесса девочка пояснила, что хотела бы жить с отцом, поскольку мать по состоянию своего здоровья не работает, не может о ней заботиться, готовить еду, провожать в школу и на тренировки, создавать условия для отдыха. Более того, в декабре 2018 года у нее с матерью произошел конфликт, после которого отец забрал ее к себе.

Представитель органа опеки и попечительства представил в суд заключение, в котором считает возможным определить место жительства девочки с отцом, но в квартире матери. 

Центральный суд г.Сочи определил место жительства ребёнка по месту фактического проживания матери. Апелляционным определением Краснодарского краевого суда решение оставлено без изменения.

Мать обратилась в Верховный Суд РФ с жалобой, который согласился с ней. Разрешая спор и принимая решение об определении места жительства несовершеннолетней дочери с матерью, суд первой инстанции указал, что в этом случае у девочки будет возможность проживать в благоустроенной квартире, принадлежащей на праве собственности ее родителям, посещать находящиеся рядом общеобразовательную, спортивную, художественную и музыкальную школы, не менять привычный круг общения, не быть в разлуке с матерью и своей старшей сестрой. При этом суд принял во внимание пол и возраст ребенка, отсутствие у отца на момент спора постоянного места жительства и его категорический отказ вселиться в общую квартиру. Также суд учёл создание истцом новой семьи, в которой ожидается рождение ребенка. Суд апелляционной инстанции согласился с этими аргументами.

Однако Верховный Суд РФ указал, что такие выводы суда нельзя признать правильными, так как во всех действиях в отношении детей независимо от того, предпринимаются они государственными или частными учреждениями, судами, административными или законодательными органами, первоочередное внимание уделяется наилучшему обеспечению интересов ребенка (пункт 1 статьи 3 Конвенции о правах ребенка). 

Семейный кодекс РФ регламентирует, что при решении спора о месте жительства детей суд учитывает привязанность ребенка к каждому из родителей, братьям и сестрам, возраст ребенка, нравственные и иные личные качества родителей, отношения, существующие между каждым из родителей и ребенком, возможность создания ребенку условий для воспитания и развития, род деятельности и режим работы родителей, их материальное и семейное положение и другое (пункт 3 статьи 65 СК РФ).

Также статьей 12 Конвенции о правах ребенка определено, что несовершеннолетнему, способному сформулировать свои собственные взгляды, должно быть обеспечено право свободно их выражать по всем затрагивающим его вопросам, причем взглядам ребенка уделяется должное внимание в соответствии с его возрастом и зрелостью. 

Это же право утверждено в российском законе: ребёнок вправе выражать свое мнение при решении в семье любого вопроса, затрагивающего его интересы, а также быть заслушанным в ходе любого судебного или административного разбирательства (статья 57 СК РФ).

В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27.05.1998 N 10 (ред. от 26.12.2017 г.)  "О применении судами законодательства при разрешении споров, связанных с воспитанием детей" разъяснено, что, решая вопрос о месте жительства несовершеннолетнего при раздельном проживании его родителей (независимо от того, состоят ли они в браке), необходимо иметь в виду, что место жительства ребенка определяется исходя из его интересов, а также с обязательным учетом его мнения.

«Таким образом, юридически значимым обстоятельством, подлежащим доказыванию при разрешении споров по данной категории гражданских дел, является выяснение судом вопроса о том, проживание с кем из родителей (матерью или отцом) наиболее полно будет соответствовать интересам ребенка. Именно исходя из интересов ребенка суд решает вопрос об определении места жительства несовершеннолетнего», — отметил Верховный Суд РФ, посчитавший, что эти требования закона в данном деле судом выполнены не были.

Высшая инстанция указала, что определяя место жительства девочки с матерью суд не принял во внимание категорические возражения последней со ссылкой на состояние своего здоровья, а также на отсутствие какого-либо заработка.

Отец так же был против определения места жительства дочери с ним по причине создания новой семьи, в которой ожидается рождение ребенка. 

Таким образом, оба родителя несовершеннолетнего ребенка возражают против проживания несовершеннолетней дочери с каждым из них, но судебные инстанции при разрешении спора это обстоятельство не учли.

«Между тем, в случае, если в ходе судебного разбирательства будет установлено, что ни родители, ни лица, у которых находится ребенок, не в состоянии обеспечить его надлежащее воспитание и развитие, суд, отказывая в удовлетворении иска, передает несовершеннолетнего на попечение органа опеки и попечительства с тем, чтобы были приняты меры для защиты прав и интересов ребенка и был выбран наиболее приемлемый способ устройства дальнейшей его судьбы, о чем разъяснено в абзаце 3 пункта 6 Постановления пленума Верховного Суда РФ от 27.05.1998 N 10 (ред. от 26.12.2017 г.)  "О применении судами законодательства при разрешении споров, связанных с воспитанием детей". Ни судом первой, ни судом апелляционной инстанций данные разъяснения Пленума не были приняты во внимание, тем самым вопрос о судьбе несовершеннолетней разрешен судами не в интересах ребенка», — указано в определении. 

Более того, отметил Верховный Суд РФ, суд первой инстанции обоснованно признал противоречивым заключение органа опеки и попечительства о проживании девочки с отцом, но в квартире матери, однако не устранил эти противоречия и не получил надлежащего мотивированного заключения органа опеки.

При таких обстоятельствах вывод суда об определении места жительства несовершеннолетней с матерью нельзя признать правомерным, отметила коллегия. 

В связи с этим Верховный Суд РФ отменил состоявшиеся по делу решения и направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В Верховный Суд РФ с жалобой обратилась жительница Краснодарского края, которая с помощью материнского капитала пыталась выкупить долю супруга в их совместном имуществе. Для этого семейная пара оформила мировое соглашение, которое утвердил Красноармейский районный суд Краснодарского края: супруг продавал истице долю в праве собственности на жилой дом с земельным участком, а заявительница обязалась оплатить приобретаемую долю за счет средств материнского капитала.

Однако местное управление Пенсионного фонда отказало истице в направлении средств материнского капитала на оплату приобретённой недвижимости из-за отсутствия договора купли-продажи. Это решение было оспорено в суде, где суд первой инстанции удовлетворил требования истицы, однако, суд апелляционной инстанции принял сторону чиновников. 

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ сочла, что выводы суда апелляционной инстанции сделаны с существенным нарушением норм материального права.

Перечень документов, которые лицо, получившее сертификат, предоставляет в территориальный орган Пенсионного фонда предусмотрен пунктами 6 и 8 Правил направления средств (части средств) материнского (семейного) капитала на улучшение жилищных условий, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 12 декабря 2007 года № 862 , напомнил Верховный Суд РФ.  Действительно, согласно пункту 8, в этот перечень входит и копия договора купли-продажи жилого помещения (договора купли-продажи жилого помещения с рассрочкой платежа), прошедшего государственную регистрацию в установленном порядке.

Заявительница хоть и не предоставила такой договор, однако она предъявила вступившее в законную силу определение суда об утверждении мирового соглашения, определение о разъяснении его исполнения и сведения о произведенной на основании этих судебных актов государственной регистрации перехода права общей долевой собственности на недвижимое имущество от супруга к ней и детям, указал Верховный Суд РФ.

«Отказывая (заявительнице) в удовлетворении иска по тому основанию, что не представлена копия договора купли-продажи жилого помещения, прошедшего государственную регистрацию в установленном порядке, суд апелляционной инстанции не учёл, что мировое соглашение по своей правовой природе содержит элементы гражданско-правовой сделки, поскольку представляет собой волеизъявление сторон, направленное на изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей. Заключенное сторонами спора мировое соглашение влечет правовые последствия с момента утверждения его судом», — указал Верховный Суд РФ. 

Высшая инстанция напомнила, что право собственности на имущество может быть приобретено на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества (пункт 2 статьи 218 ГК РФ).

«Исходя из смысла норм права, утвержденное судом мировое соглашение, на основании которого заявительница и ее несовершеннолетние дети возмездно приобрели у своего супруга и отца в общую долевую собственность в равных долях жилой дом, является сделкой по приобретению недвижимого имущества, направленной на улучшение жилищных условий детей», — отметил Верховный Суд РФ, обратив внимание на то, что суд апелляционной инстанции не учел нормы ГПК РФ, которые регламентируют обязательность вступивших в законную силу судебных постановлений для всех без исключения органов государственной власти. 

В связи с чем Верховный Суд РФ отправил дело на новое апелляционное рассмотрение в судебную коллегию по гражданским делам Краснодарского краевого суда.

Так, гражданка обратилась в суд с иском об определении места жительства  сына с ней к супругу, с которым она рассталась, но официально не развелась. Отец ребенка, в свою очередь, считал, что сын должен остаться жить с ним. В итоге сложилась следующая картина - ребенок переходил из рук в руки, то есть сначала он жил с матерью, потом с отцом, а затем мать попросила суд отдать сына ей. Осложняло ситуацию, как ни странно, то, что родители характеризовались положительно.

Суд первой инстанции оставил ребенка с матерью, сократив время свиданий отца с ребенком до четырех часов по выходным и праздничным дням. При принятии решения в пользу истицы суд указал один из принципов Декларации прав ребенка: "Малолетний ребенок не должен, кроме тех случаев, когда имеются исключительные обстоятельства, быть разлучен со своей матерью". В данном случае родители ребенка в суде также решали, с кем ему жить. Районный суд решил, что правильно оставить малыша матери, хотя ее условия жизни были хуже, чем у отца.

Однако апелляционная инстанция решение суда первой инстанции отменила и встала на сторону бывшего супруга. Суд второй инстанции исходил из того, что условия жизни у отца лучше. Мужчина - предприниматель, живет в собственном доме, где у ребенка есть отдельная комната и все необходимое. Плюс ко всему отец действительно занимается воспитанием сына. Мать же ребенка не работает, живет на алименты на старшего ребенка, пособие и помощь родственников, ее жилищные условия хуже. Из всего этого апелляция сделала вывод, что у матери нет возможности реального воспитания ребенка, который уже привязался к отцу.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ изучила спор и указала, что преимущество в материально-бытовом положении одного из родителей не является безусловным основанием для удовлетворения требований этого родителя.

По мнению Верховного Суда РФ, в таких спорах нужно исходить из интересов ребенка в совокупности и "обстоятельств, характеризующих обстановку, которая сложилась в месте проживания каждого из родителей". Однако для того, чтобы выяснить, какова эта обстановка, потребуются доказательства - выводы суда "не должны быть общими и абстрактными", подчеркивается в определении по делу, суд должен ссылаться на нормативные акты и доказательства. Именно их было недостаточно, подчеркнул Верховный Суд РФ, напомнив про статью 78 Семейного кодекса РФ, где указано, что если суды рассматривают споры, связанные с воспитанием детей, к участию в деле надо привлечь органы опеки - независимо от того, кем предъявлен иск в защиту ребенка. Опека должна провести обследование условий жизни ребенка и тех, кто хочет его воспитывать. Акт обследования и основанное на нем заключение по существу спора предоставляют в суд. "Заключение органа опеки и попечительства должно быть подписано уполномоченным на это должностным лицом органа опеки или органа местного самоуправления", - напомнил Верховный Суд РФ. Однако в деле такого заключения не было. Кроме того, суды не назначили экспертизу, о которой просил отец ребенка. Неназначение судом экспертизы считается существенным нарушением норм процессуального права. В итоге Верховный Суд РФ направил дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

  Российская газета - Федеральный выпуск № 92(8146) от 27.04.2020 года

Так, Супруги Алексей Кунгуров* и Ирина Жданова* расторгли брак в 2015 году. Суд определил место жительство двоих детей с матерью, а также разрешил вопрос порядка общения отца с сыновьями - по субботам с 15:00 до 18:00 по месту жительства мальчиков. В 2019 году Кунгуров решил изменить данный порядок и обратился в суд с иском к бывшей супруге о порядке реализации родительских прав.

Однако Советский районный суд г.Краснодара оставил исковое заявление без движения (дело № 9-674/2019), указав, что Кунгуров не предоставил сведения о постоянном месте жительства, акт обследования условий проживания, сведения о материальном положении и другие документы. Кроме того, суд сослался на отсутствие в иске указание на привлечение к участию в деле в качестве третьего лица органа опеки и попечительства, кроме того, Кунгуров не приложил копии искового материала для ответчика и органа опеки и попечительства. 

Краснодарский краевой суд оставил решение первой инстанции без изменения.

Кунгуров не согласился с позицией судов и обратился в Верховный Суд РФ, который посчитал выводы нижестоящих инстанций незаконными.

Верховный Суд РФ подчеркнул, что статья 46 Конституции РФ каждому гарантирует судебную защиту, поэтому нельзя отклонять иски по причинам, не указанным в законе. Статья 131 ГК РФ приводит конкретный перечень того, что должен приложить истец к исковому заявлению. Кроме того, Верховный Суд РФ сделал вывод о том, что суды требовали от Кунгурова документы, которые он не был обязан предоставлять на стадии подачи иска, так как данные документы он мог получить на стадии подготовки к делу. Ведь статья 150 ГПК РФ обязывает судью при подготовке дела к судебному разбирательству опросить истца или его представителя. Также предлагает, если это необходимо, представить дополнительные доказательства в определенный срок.
Верховный Суд РФ, в частности, напомнил о статье 132 ГПК РФ, в которой сказано, что копии искового материала нужно прикладывать только тогда, когда они отсутствуют у ответчика и третьих лиц, но нижестоящие суды проигнорировали эти правила, поэтому Верховный Суд РФ направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции (дело № 18-КП9-182).

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1872482

В Верховный Суд РФ обратилась с жалобой женщина, ребенок которой болеет тяжелым генетическим заболеванием нервной системы.

Так, врачи Республиканской Детской Клинической Больницы и ФБГНУ «Медико-генетический научный центр», где несколько лет наблюдался мальчик, назначили ему особое обследование на наличие поломки генома, однако, бесплатно пройти его было невозможно. Матери пришлось обратиться в частную лабораторию и заплатить 35 000 рублей. Обследование развеяло сомнения медиков: стало ясно, что ребенку поможет только годичный курс импортного препарата. Стандартные схемы терапии ему не помогали, а заграничное лекарство уже показало свою эффективность на детях с таким же диагнозом, но препарат не зарегистрирован в России, поэтому покупать его семье пришлось за свой счет, так как отказ от новой схемы грозил бы страшными последствиями. Заболевание могло стремительно прогрессировать, ребенок - утратить способность говорить. 

Женщина обратилась с иском в суд к Министерству здравоохранения Алтайского края с требованием о взыскании расходов на генетическое исследование и незамедлительном обеспечении ребенка необходимым лекарством на весь курс лечения. 

Суд первой инстанции удовлетворил требования истца, однако, суд апелляционной инстанции отменил решение суда первой инстанции, посчитав, что женщина не имеет права на компенсацию своих затрат, так как ей следовало встать в очередь и покорно дожидаться квоты на высокотехнологичную медицинскую помощь, а не обращаться в частную лабораторию, хотя в программе ОМС ни зарубежного препарата, ни проверок генома на поломки нет.

Однако Верховный Суд РФ встал на сторону семьи больного ребенка. В своем определении высшая инстанция подчеркнула, что дорогостоящее обследование и лечение ребенку назначили врачи-генетики, и это не было прихотью родителей, а выбранная нестандартная схема лечения привела к улучшению здоровья мальчика.

Кроме того, Верховный Суд РФ отметил, что отказ чиновников оплачивать терапию тяжело больным детям, даже если какие-то процедуры и не входят в ОМС, является серьезным нарушением права на бесплатную медицинскую помощь, гарантированную государством.

Газета «Московский комсомолец» от 02.07.2020 года

В Верховный Суд России обратился житель Башкирии, которому за злостную неуплату алиментов (статья 5.35.1 КоАП РФ) назначено наказание в виде обязательных работ.

Как следует из материалов дела, нижестоящие суды установили, что заявитель в течение восьми месяцев без уважительных причин уклонялся от помощи в содержании ребёнка. Однако Верховный Суд России с их решениями не согласился, отметив, что при рассмотрении подобных споров следует внимательно изучать все детали дела: установить наличие события административного правонарушения, виновность лица в его совершении, а также обстоятельства, исключающие производство по делу.

При этом, как уточнил Верховный Суд, установление виновности предполагает доказывание вины лица в совершении противоправного действия (бездействие). Так, материалы дела не позволяют сделать вывод о виновности заявителя: с момента возбуждения дела он последовательно заявлял, что согласно исследованиям ДНК отцом несовершеннолетней девочки не является, и отцовство оспорено им в судебном порядке, что подтверждается рядом документов.

Заявление привлекаемого к ответственности об оспаривании отцовства на момент признания его виновным уже было принято судом к производству, однако его передали по подсудности в суд Ямало-Ненецкого автономного округа, который требования заявителя удовлетворил. Данное решение вступило в силу. Позднее судебный приказ о взыскании алиментов был отменён.

Наличие ДНК-экспертизы, опровергающей отцовство, является основанием для освобождения от обязанности платить алименты на ребёнка. При таких обстоятельствах требования пункта 1 статьи 80 Семейного кодекса РФ, возлагающие на родителей обязанность содержать своих несовершеннолетних детей, на заявителя не распространяются.

Таким образом, согласно выводу Верховного Суда, автор жалобы необоснованно привлечен к административной ответственности за неуплату средств на содержание несовершеннолетнего ребенка, поскольку состав административного правонарушения в его деянии отсутствует.

Верховный Суд жалобу заявителя удовлетворил, все вынесенные судебные акты отменил, административное дело прекратил.

В Ростовской области супружеская пара прожила в законном браке несколько лет, после чего супруг получил наследство от пожилой родственницы, которая завещала ему долю в частном доме и земельный участок, что в сумме составило два с половиной миллиона рублей. Мужчина принял решение продать наследство и улучшить условия жизни семьи. На вырученные деньги он купил квартиру, в которой и поселилась его семья. Недвижимость, как решили на семейном совете, оформили на жену. По прошествии нескольких лет после покупки квартиры брак распался. Возник вопрос, каким образом делить эту квартиру - пополам, как совместно нажитое имущество, или эта квартира принадлежит только супругу, так как куплена на его деньги?

Для решения этого вопроса бывший супруг обратился в районный суд. Он хотел признать квартиру исключительно его личной собственностью, поскольку семья купила спорную квартиру на его личные средства, вырученные им от продажи полученного наследства. В качестве доказательства он объяснил, что его бывшая супруга – педагог, её заработок не позволял приобрести квартиру, и сбережений она не имела. Бывшая жена не отрицала, что жилье куплено на деньги от наследства, полученного мужем. Она подтвердила финансовый вклад экс-супруга в покупку квартиры, однако считала квартиру общей.

Волгодонской районный суд Ростовской области решил, что квартиру семья приобрела на личные деньги мужчины. Исходя из этого, спорная квартира никак не может считаться совместно нажитой собственностью бывших супругов. Суд с предъявленным иском согласился, приняв решение в пользу мужчины.

Проигравшая сторона обратилась с жалобой в вышестоящий суд. Апелляция с таким решением не согласилась, разделив спорную недвижимость поровну. По мнению апелляции, факт приобретения недвижимости супругом за свой счет не оспаривается, однако фактически он внес деньги в семейный бюджет, поскольку купил совместную жилплощадь. К тому же, спорную квартиру супруг оформил не на себя, а на жену, что подтверждает отсутствие оснований считать имущество исключительно его личной собственностью.

Однако и это решение было оспорено. Суд кассационной инстанции согласился с апелляцией и оставил судебный акт без изменения, с чем категорически не согласился бывший супруг. С жалобой он обратился в Верховный Суд России.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда РФ разъяснила, кому достанется некогда общее жилье, если оно куплено на деньги одного из супругов, установив следующее.

Чтобы правильно определить статус имущества - общее оно или личное - нужно понять, на какие средства оно приобретено и по каким сделкам. Согласно статье 36 Семейного кодекса РФ не является общим имуществом то, что один из партнеров получил безвозмездно (в том числе унаследовал). Личным оно остается и в том случае, если партнер продает его и взамен покупает другой дом или квартиру. Купленное в браке имущество на деньги одного из супругов исключает его из режима общей совместной собственности. Это правило действует даже в том случае, если данное имущество в свое время было оформлено на имя другого супруга. В обоснование своей позиции Верховный суд РФ сослался на постановление Пленума Верховного суда (от 5 ноября 1998 года) «О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака», в котором дословно указано следующее: «не является общим имущество, купленное во время брака, но на личные средства».

Таким образом, судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда России отменила все ранее принятые решения судов, кроме решения районного суда, которое и оставила в силе.

Неожиданное решение принял Верховный суд РФ, защитив имущественные права женщины, много лет прожившей с мужчиной, но так и не ставшей его законной супругой.

Мужчина и женщина прожили вместе почти сорок лет в частном доме за городом, вели общее хозяйство, однако свои отношения официально так и не оформили. Квартиру мужчины, находящуюся в городе, они сдавали в аренду. Несколько лет назад женщина вышла на пенсию и получила инвалидность, у нее диагностировали тяжелое заболевание. Пенсия женщины была совсем небольшой, поэтому пара в основном жила на средства мужчины. Кроме того, он регулярно перечислял на счет своей гражданской супруги деньги, получаемые им с аренды квартиры.

Три года назад мужчина умер, и его сожительница за отсутствием других наследников обратилась к нотариусу для получения в наследство той самой квартиры, а также подала в суд заявление о признании факта её нахождения на иждивении гражданского супруга. Она мотивировала тем, что на протяжении долгих лет проживала вместе с ним в фактическом браке, вела совместное хозяйство, была прописана с ним в одном доме, гражданский муж фактически полностью ее содержал. Деньги, которые перечислял на ее счет мужчина, и были для нее основным источником средств существования. В подтверждение сказанного она приложила документы о размере пенсии и выписку по счету, средства на который перечислял ей покойный.

Городские власти обратились в суд со встречным иском. По мнению чиновников, нет никаких доказательств того, что женщина жила на иждивении покойного, поэтому квартира является выморочным имуществом и подлежит передаче в городскую собственность.

Районный суд встал на сторону чиновников и в удовлетворении заявления женщины отказал, установив, что документы, которые она предоставила, не подтверждают, что помощь со стороны мужчины была постоянным и основным источником средств к её существованию.

С позицией районного суда согласились и две последующие судебные инстанции.

Женщина обратилась в Верховный Суд России, который с коллегами не согласился и напомнил про свой Пленум от 29 мая 2012 г. № 9 «О судебной практике по делам о наследовании». В нём чётко указано следующее: «Находящимся на иждивении может быть признано лицо, которое на протяжении года находилось на полном или частичном содержании покойного». Данный Пленум предлагает оценивать соотношение собственного дохода и оказываемой наследодателем помощи. Верховный Суд России установил, что суды не дали оценку материальной помощи истице со стороны ее сожителя, поэтому и не могли определить соотношение между получаемым доходом и материальной помощью со стороны покойного. Также районный суд «немотивированно отверг» приведённую женщиной в качестве доказательства выписку по счету, на который мужчина больше года до самой своей смерти переводил ей деньги от сдачи в аренду квартиры.

Верховный Суд России все вынесенные решения по делу отменил, отправив дело на новое рассмотрение. Надо отметить, что это не первое решение Верховного Суда РФ в пользу гражданской супруги: несколько лет назад тот же суд оставил сожительнице дом, в котором пара прожила долгие годы, хотя на него претендовал взрослый сын покойного мужчины.

Российская газета - Федеральный выпуск №65(8416) от 28 марта 2021 года

Очень важное разъяснение сделал Верховный суд РФ, рассмотрев спор по наследству гражданина, который при жизни сильно задолжал по алиментам. Реально ли получить долги по алиментам, если неплательщик умер, а наследники рассчитывают на его имущество?

После развода суд оставил ребенка матери, а отца обязал платить на него алименты. Мужчина, к слову, был лишен родительских прав, что не освобождало его от уплаты алиментов. Суд определил, какой процент заработка мужчина должен выплачивать на содержание малолетней дочери. Однако мужчина ничего не платил. Тогда его бывшая жена обратилась в суд, было возбуждено исполнительное производство. К этому времени бывший супруг умер, и встал вопрос о его наследстве. Кроме несовершеннолетней дочери наследницей умершего являлась его мать. В состав наследства вошла квартира стоимостью в несколько миллионов рублей. Размер долга по алиментам, включая неустойку на дату смерти должника, к тому моменту приблизился к стоимости указанной квартиры.

Женщина, так и не получившая алиментов при жизни отца ребенка, рассудила: если мать ее бывшего супруга приняла наследство, то она и должна отвечать за его долг по алиментам и компенсировать неустойку за несвоевременную выплату. С требованием о взыскании неустойки она обратилась в суд. Первая инстанция с ней согласилась, удовлетворив иск и взыскав неустойку с матери умершего наследодателя. Апелляция решение суда поддержала.

Мать умершего алиментщика, не согласная с таким исходом дела, обратилась в Верховный суд России, который объяснил, в каких моментах ошиблись местные суды. Главная мысль, высказанная Судебной коллегией по гражданским делам Верховного суда, звучала следующим образом.

Право на получение алиментов не входит в состав наследства: оно считается долгом, неразрывно связанным с личностью наследодателя. А значит, алиментные обязательства прекращаются, когда умирает их плательщик. Но, в то же время, наследники получают долги, которые были на день смерти наследодателя. Как подчеркнул Верховный Суд РФ, «задолженность по алиментам, образовавшаяся при жизни наследодателя, - это денежное обязательство, входящее в состав наследственного имущества, обязанность по исполнению которого переходит к наследникам в пределах стоимости перешедшего к ним наследственного имущества».

То есть, если на момент смерти у наследодателя остался неоплаченный долг, то его выплачивает наследник, принявший наследство, поскольку именно он несет ответственность по долгам наследодателя. При этом долг по алиментам при наследовании приравнивается к любому другому долгу и должен быть погашен наследниками в пределах наследственной массы.

Стоит отметить, что в деле наследования долгов алиментщика имеются детали, которые необходимо учитывать.

Так, чтобы получить алиментный долг, нужно, чтобы на момент открытия наследства задолженность была рассчитана приставом-исполнителем, а исполнительное производство не окончено, как в данном случае. Иначе суд правомочен отказать во взыскании алиментов.

Чтобы не упустить возможность предъявить наследникам долг по алиментам, надо иметь на руках решение суда или судебный приказ о взыскании алиментов, после чего обратиться к судебному приставу-исполнителю для принудительного исполнения, при этом исполнительное производство не должно быть окончено, а пристав должен регулярно рассчитывать задолженность и выносить соответствующее постановление. Именно наличие расчета задолженности позволит установить размер долга на момент открытия наследства и рассчитать неустойку.

Если по алиментам образовался долг, то виновник выплачивает еще и неустойку - полпроцента от невыплаченной суммы за каждый день просрочки. Когда долг по алиментам перешел к наследнику, ему придется выплачивать и неустойку, расчёт которой производится на дату смерти наследодателя. Как и задолженность по алиментам, неустойка - это долг, не связанный с личностью, поэтому обязанность по ее уплате переходит к наследнику должника. Гражданин, принявший наследство, обязан погасить эти долги в пределах стоимости перешедшего к нему наследства, подчеркнул Верховный Суд России, постановив, что суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что обязанность по уплате неустойки по алиментам, исчисленной по день открытия наследства в данном случае, действительно, переходит по наследству. Однако, если при жизни плательщика алиментов не было судебного постановления, устанавливающего его вину по неуплате, то наследники платить неустойку не должны.

Российская газета - Федеральный выпуск №66(8417) от 29 марта 2021 года

По данным Судебного департамента при Верховном Суде РФ за год по статье 5.35.1 КоАП РФ за неуплату алиментов без уважительных причин к административной ответственности привлечено 95,1 тысяч человек.

В первый раз неплательщик алиментов привлекается к административной ответственности, если в течение определенного срока после этого гражданин не начнёт погашать долги по алиментам, то он привлекается уже к уголовной ответственности.

За год к уголовной ответственности за неуплату алиментов на детей было привлечено 37,9 российских граждан, ещё 19 человек были привлечены за неуплату алиментов в отношении родителей.

27 апреля 2021 года Верховный Суд РФ утвердил Постановление Пленума № 6 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при рассмотрении дел об административных правонарушениях, связанных с неуплатой средств на содержание детей или нетрудоспособных родителей».

Среди уважительных причин для неуплаты алиментов названы болезнь, призыв в армию, задержка или неправильное перечисление банком сумм по алиментам, невыплата заработной платы и непреодолимая сила. В этот список не вошёл факт совместного проживания плательщика и получателя алиментов, а также отбывание плательщиком наказания в местах лишения свободы. Перечень уважительных причин не является исчерпывающим.

Согласно Пленуму сумму назначенных алиментов можно оспорить, но само по себе несогласие с ней – не причина для отказа платить, даже если назначенная сумма кажется плательщику слишком большой. У алиментщиков есть право доказывать в суде, что размер алиментов завышен, однако если решение суда вступило в силу, то алименты выплачивать необходимо.

Как устанавливает Пленум, наказаны могут быть и те, кто платит алименты не полностью: «лицо, обязанное уплачивать алименты, подлежит привлечению к административной ответственности и в том случае, если установлен факт умышленной неполной уплаты им средств на содержание детей или нетрудоспособных родителей, то есть уплаты алиментов в размере меньшем, чем это предусмотрено судебным актом или соглашением об уплате алиментов, поскольку данное обстоятельство является их нарушением». На практике граждане нередко занижают размеры алиментов, выплачивая минимальные суммы, надеясь таким образом избежать привлечения к ответственности.

Верховный Суд России обращает внимание, что совершеннолетие ребёнка – получателя алиментов, его вступление в брак, эмансипация или его усыновление – не повод прекращать производство, если долг за плательщиком образовался за предшествующий период.

Если должнику присудили платить алименты сразу нескольким родственникам, то неисполнение обязанности по каждому – основание для назначения нескольких наказаний за каждую просрочку. А поскольку наказанием могут быть обязательные работы или арест, то дело подлежит рассмотрению в суде с участием должника. Получатель алиментов в данном случае считается потерпевшим.

Утверждённые разъяснения Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 апреля 2021 года № 6 дают ответы на многие вопросы, связанные с привлечением к ответственности злостных неплательщиков алиментов.

Российская газета - Столичный выпуск № 91(8442) от 27 апреля 2021 года

На тренировке по хоккею в одной из столичных спортивных школ подрались дети. Для одного из учеников невинная потасовка закончилась переломом руки.

После многочисленных выяснений всех обстоятельств по делу родители подали иск к школе с требованием о компенсации морального вреда и денежных средств, потраченных на лечение ребёнка.

Суд первой инстанции в удовлетворении исковых требований отказал, посчитав, что родители не доказали, что ребенок сломал руку именно в стенах образовательного учреждения.

Однако апелляция с этим не согласилась. Московский городской суд указал, что именно школа должна доказать свою непричастность к травме юного спортсмена, ссылаясь на действующее законодательство.

Согласно статье 1064 Гражданского кодекса РФ причинитель вреда освобождается от возмещения, только если докажет, что его вины нет. Эта норма упоминается и в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 26 января 2010 года № 1, где дословно сказано следующее: «если малолетний получил травму (даже если увечья он нанес себе сам), и в этот момент он находился в образовательной или медицинской организации (детский сад, школа, санаторий), то организация обязана возместить вред либо доказать, что она в этом не виновата».

Московский городской суд подчеркнул, что вина ответчика считается установленной изначально и до тех пор, пока он не докажет обратное. По мнению суда, аргументов, доказывающих свою невиновность, школа не предоставила. Напротив, из объяснений тренера следовало, что состоявшуюся в школе драку он не разнимал, поскольку в это время занимался хоккеем с другой группой.

Московский городской суд отменил решение районного суда. Апелляция приняла решение в соответствии с позицией Верховного Суда РФ, согласно которой учреждение, в котором временно находится ребенок, несет полную ответственность за все, что с ним происходит, с момента, когда ребёнок переступает порог учреждения.

  Российская газета - Федеральный выпуск № 106 (8457) от  17 мая 2021 года

Верховный Суд РФ защитил права малоимущих семей на получение материальной государственной поддержки в случаях, когда их доход превышает прожиточный минимум, но при этом из зарплаты перечисляются алименты на детей от предыдущего брака.

Федеральный законодатель, определяя порядок расчета среднедушевого дохода семьи, установил, что алименты учитываются только в том случае, если они получены родителями, а не уплачены ими.

Из сути дела следует, что решением Центра социальных выплат и компенсаций заявительнице отказали в назначении ежемесячной выплаты в связи с рождением первого ребенка, так как доход семьи превышал размер 2-кратной величины прожиточного минимума трудоспособного населения. При этом истица поясняла, что ее супруг выплачивает алименты на сына от первого брака, а при исчислении среднедушевого дохода ее семьи не была вычтена эта сумма. Однако суды ее позицию не поддержали, исходя из того, что Федеральным законом от 28 декабря 2017 года №418-ФЗ «О ежемесячных выплатах семьям, имеющим детей» установлен определенный перечень выплат, не подлежащих учету в составе дохода семьи граждан, претендующих на ежемесячную выплату в связи с рождением первого ребенка, в который алименты не включены.

Между тем, согласно пункту 3 Перечня видов доходов, учитываемых при расчете среднедушевого дохода семьи и дохода одиноко проживающего гражданина для оказания им государственной социальной помощи, утвержденного постановлением Правительства РФ от 20 августа 2003 года № 512, из дохода семьи исключается сумма уплаченных алиментов.

Федеральный законодатель, определяя порядок учета доходов и расчета среднедушевого дохода семьи и виды доходов, учитываемых при расчете среднедушевого дохода семьи для оказания государственной социальной помощи, установил, что при расчете среднедушевого дохода семьи алименты учитываются в том случае, если они получены членами семьи, а не уплачены ими. Следовательно, сумма алиментов, удержанная из заработной платы супруга административного истца на содержание ребенка от первого брака, учтена при расчете среднедушевого дохода семьи (истца) неправильно, - пояснил Верховный Суд.

Таким образом, вывод судебных инстанций о правомерности оспариваемого отказа является неверным, основан на неправильном применении норм материального права, выразившимся в неприменении положений Федерального закона от 5 апреля 2003 года №44-ФЗ «О порядке учёта доходов и расчета среднедушевого дохода семьи и дохода одиноко проживающего гражданина для признания их малоимущими и оказания им государственной социальной помощи».

В связи с этим обжалуемые судебные акты нельзя признать законными, пришла к выводу высшая инстанция. При таких обстоятельствах Верховный Суд принятые по делу решение суда первой инстанции, апелляционное и кассационное определения отменил, приняв новое судебное решение об удовлетворении административного иска.

В Семейный кодекс РФ внесено изменение, которое позволяет наследникам оспорить в судебном порядке запись об отце ребенка в книге записей рождений.

Новым Федеральным законом устанавливается, что запись об отце ребенка в книге записей рождений может быть оспорена в суде по требованию наследника того человека, который записан там как отец ребенка. Это можно сделать, если такая запись была сделана на основании подложных документов либо без свободного волеизъявления лица, отцовство которого было установлено во внесудебном порядке.

Такое изменение сделано законодателем после решения Конституционного Суда РФ, который рассматривал дело, связанное с наследством. Женщина была дочерью умершего мужчины и оспаривала в судах ситуацию, при которой неизвестная ей женщина уверяла, что воспитывает дочь умершего мужчины. Местные суды то считали запись об отцовстве, сделанную уже после смерти мужчины, правильной, то отказывали законной дочери в праве вообще подавать такой иск, признавая ее не имеющей отношения к записям об отцовстве.

В итоге Конституционный Суд поручил федеральному законодателю внести необходимые изменения в правовое регулирование оспаривания записи об отце в книге записей рождений, конкретизировав его в части определения круга лиц, наделенных правом оспаривать запись о родителях в книге записей рождений.

Указанные изменения коснулись статьи 52 Семейного кодекса РФ.

Российская газета – Федеральный выпуск - № 172 (8820)

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ сделала полезное толкование по материалам спора о прописке маленькой девочки в квартире после развода взрослых.

Из материалов дела следует, что гражданин получил квартиру по договору соцнайма и вселился туда с женой и двумя детьми. Через несколько лет брак был расторгнут. Еще через год гражданин снова женился. Во втором браке у него родилась дочь. Новая жена и ребенок вселились в ту же квартиру, и девочку прописала в ней же. Впоследствии супруги развелись и вторая бывшая жена с дочкой съехали из квартиры, забрав свои вещи и мебель. Следом и гражданин тоже выехал и выписался из квартиры. Но сдать жилье не получилось, поскольку там осталась прописанной девочка. Гражданин пытался мирно договориться с бывшей супругой о выписке дочери, но та отказалась.

Решая вопрос через суд, гражданин указал, что бывшая жена не платила за коммунальные услуги и не участвовала в расходах на содержание жилья. Его бывшая жена с дочкой уехали не временно, а навсегда, поэтому они утратили право пользоваться квартирой. Он и его несовершеннолетняя дочь не проживают вместе, поэтому девочку нельзя считать членом его семьи, его бывшая жена прописана в другой квартире, а значит, у ребенка есть жилье.

Мать ребенка, как представитель несовершеннолетней в суде, возразила, что девочка временно выехала из квартиры. О том, собирается ли она там проживать, нужно будет спросить ее после достижения совершеннолетия. Она хотела бы оплачивать коммунальные услуги, но не может этого делать, поскольку не живет в спорной квартире. Они с дочкой сейчас обитают в съемном жилье, потому что в той квартире, где она зарегистрирована, и  так живут шесть человек.

 Местные суды решили, что если родители потеряли право пользоваться квартирой, то и ребенок тоже. Тогда мать обратилась в Верховный Суд РФ.

Несовершеннолетние дети приобретают право на жилплощадь по соглашению родителей. Результат такого соглашения – регистрация ребенка в квартире. На ее основании ребенок может пользоваться жилым помещением независимо от того, вселился ли он туда. Нижестоящие суды, как указала высшая инстанция, не учли, что девочка, как член семьи отца, получила право пользоваться спорной квартирой по договору соцнайма, но пока в силу возраста не может самостоятельно  реализовать свои жилищные права. Суды не установили, что у ребенка появилось право пользоваться другим жилым помещением, поэтому вывод о производстве прав ребенка от прав отца ошибочен. То, что отец выехал из спорной квартиры, не прекращает право дочери пользоваться ею.

Верховный Суд РФ отменил решения нижестоящих инстанций и направил дело на новое рассмотрение.

Российская газета № 207 (8855)

Верховный Суд РФ пересмотрел материалы спора бывших супругов с подразделением Росреестра.

Из материала дела следует, что супруги купили квартиру в строящемся доме, а через год развелись. Бывшие супруги заключили с застройщиком дополнительное соглашение о переводе недвижимости из совместной собственности в общедолевую. Однако Росреестр отказал супругам в его регистрации, посчитав, что дополнительное соглашение содержит элементы брачного договора и его нужно удостоверить у нотариуса. Бывшими супругами было представлено соглашение о равенстве долей, заключенное ими 24 августа 2015 года. Но регистратор посчитал, что и его надо было заверить у нотариуса. Не согласившись, бывшие супруги обратились в суд, где пояснили, что соглашение было заключено ими до изменений, внесенных в декабре 2015 года, согласно которым обращение к нотариусу стало обязательным. Росреестр продолжил настаивать, что оба документа следовало удостоверить.

Первая инстанция согласилась с бывшими супругами в том, что регистратор неверно истолковала норму, поэтому соглашение от 2015 года не нужно удостоверять у нотариуса. Но вот допсоглашение - нужно заверить. В связи с чем отказ Росреестра явился правомерным. С таким решением согласились апелляция и кассация.

Тогда бывшие супруги обратились в Верховный Суд РФ, который посчитал, что согласно статье 26 Закона «О государственной регистрации недвижимости» основаниями для приостановления государственной регистрации прав являются отсутствие необходимых документов, несоответствие по форме или содержанию документов. Судя по материалам дела, допсоглашение стороны удостоверили своими подписями и документом, подтверждающим полномочия нового застройщика. Местный же Росреестр не представил доказательств, что требования к оформлению допсоглашения кем-то из сторон не соблюдены.

Верховный Суд РФ пришел к выводу, что Росреестр отказал незаконно. Кроме того, как указала высшая инстанция, доводы о том, что документ содержит элементы брачного договора, ошибочны, поскольку Управлению следовало руководствоваться нормами, регулирующими порядок регистрации прав, а не семейными отношениями. Верховный Суд удовлетворил жалобу и обязал подразделение Росреестра повторно рассмотреть вопрос о регистрации дополнительного соглашения между бывшей семейной парой и застройщиком.

Российская газета - Федеральный выпуск: № 223(8871)

Верховный Суд РФ рассмотрел материалы дела по разделу имущества бывших супругов.

Согласно материалам дела, брак супругов фактически распался летом, а юридически расторгнут через три месяца. Ввиду того, что экс-супруги не смогли договориться о разделе имущества, они обратились в суд. Экс-супруга просила включить в состав совместно нажитого имущества квартиру, приобретенную ее бывшим супругом на свое имя за три года до развода. Бывший муж настаивал на том, что совместно нажитой является не только эта квартира, но и та, что была приобретена бывшей супругой во время оформления развода, когда они официально находились в браке, хотя отношения прекратились, и они разъехались. Суд первой инстанции встал на сторону экс-супруги, признав совместно нажитым только первую квартиру. Каждому из бывших супругов досталось по половине в праве собственности на нее. Делить второе жилье райсуд отказался, сославшись на то, что бывшая жена приобрела это жилье уже после того, как отношения распались, отметив, что экс-супруг не доказал, что его бывшая жена расплатилась за покупку общими деньгами.

Апелляция не согласилась с такими выводами и возложила бремя доказывания на экс-супругу. Она не смогла доказать, что купила квартиру на личные деньги, в связи с чем суд апелляционной инстанции изменил решение первой инстанции, признав недвижимость совместно нажитым и передав ее в собственность бывшей жены. Первую же квартиру суд оставил бывшему мужу, обязав его выплатить экс-супруге 500 000 рублей компенсации. Кассационный суд согласился с такими выводами апелляции.

Экс-супруга пожаловалась в Верховный Суд РФ, который отметил, что согласно ст. 38 Семейного кодекса РФ имущество, которое один из супругов приобрел после окончания семейных отношений, можно признать его личной собственностью. Отсюда следует, что суд вправе поделить только то имущество, которое было совместным к моменту прекращения ведения общего хозяйства. При изучении материалов спора установлено, что бывшая супруга приобрела квартиру после расставания, что не отрицалось бывшим супругом, ввиду чего он должен был доказать, что недвижимость приобретена на общие деньги. Апелляция же неправильно распределила бремя доказывания. В связи с тем, что стороны не оспаривали факт разрыва, суду необходимо было установить другое обстоятельство - природу денег, потраченных на покупку имущества.

В итоге Верховный Суд РФ частично отменил акты двух инстанций и направил дело на новое апелляционное рассмотрение в части изменения решения суда первой инстанции.

Российская газета - Федеральный выпуск: № 235(8883)

Из буквального толкования положений пункта 1 статьи 46 Семейного кодекса РФ не следует обязанность супруга уведомлять кредитора о брачном договоре, заключенном до возникновения обязательственных с ним отношений, указывает Верховный Суд РФ. Такая обязанность– о заключении, изменении или расторжении брачного договора– возложена на него только после взятия кредита, поясняет высшая инстанция.

Банк в судебном иске заявил требования о выделе доли супруги в общем семейном имуществе для обращения на нее взыскания, так как должница не исполняет обязательства по возврату кредита и своевременной уплате процентов по договорам. Истец ссылался на то обстоятельство, что заёмщица не уведомила кредитора о заключении брачного договора, по которому каждому из супругов принадлежит то имущество, которое на него зарегистрировано. Банк указывал, что супруг должницы является владельцем пяти вкладов, в том числе и валютных и кредитор попросил поделить средства на этих счетах.

Три судебные инстанции требования кредитной организации поддержали, посчитав, что ответчица не уведомила своего кредитора о заключении брачного договора, в связи с чем банк не связан изменением режима имущества супругов и вправе требовать обращения взыскания на имущество, перешедшее согласно условиям брачного договора супругу должника.

Согласно материалам дела, супруги заключили брачный договор, при этом режим имущества денежных средств на банковских счетах брачный договор не определяет. Из его положений следует, что все имущество и имущественные права будут являться личной собственностью того супруга, на чье имя оно будет приобретено. Супруг обязан уведомлять своего кредитора (кредиторов) о заключении, об изменении или о расторжении брачного договора. При невыполнении этой обязанности супруг отвечает по своим обязательствам независимо от содержания брачного договора (пункт 1 статьи 46 Семейного кодекса РФ).

Эта норма необходима для обеспечения стабильности гражданского оборота, а также защиты интересов кредиторов от недобросовестного поведения своих контрагентов, состоящих в брачных отношениях, учитывая, что в силу брачного договора некоторая, в том числе значительная, часть общего имущества супругов может перейти в собственность того супруга, который не является должником. Таким образом, требование об уведомлении о брачном договоре обусловлено особенностями правового статуса супругов как участников общей совместной собственности, спецификой договорного режима их имущества и предоставляемой семейным законодательством широтой возможностей отступления от законного режима имущества супругов посредством заключения брачного договора, поясняет Верховный Суд РФ со ссылкой на позицию Конституционного суда РФ (определения от 13 мая 2010 г. №839-0-0, от 27 сентября 2018 г. №2317-0).

Из буквального толкования положений пункта 1 статьи 46 Семейного кодекса РФ во взаимосвязи с приведенными выше разъяснениями не следует обязанность супруга уведомлять кредитора (кредиторов) о брачном договоре, заключенном до возникновения обязательственных с ним (с ними) отношений. Такая обязанность уведомления супругом своего кредитора (кредиторов) о заключении, об изменении или о расторжении брачного договора в силу данной нормы возложена на него только после возникновения обязательственных отношений, - указывает Верховный Суд РФ, ссылаясь на то, что брачный договор бы заключён за четыре месяца до обращения за кредитом.

Выводы же судов, что ввиду не извещения заемщиками банка о заключении брачного договора тот юридически не связан изменением режима имущества супругов и вправе требовать исполнение обязательства основаны на ошибочном толковании норм материального права, считает высшая инстанция. Она также не видит оснований для обвинений супругов в злоупотреблении правом.

Суды неправомерно применили режим совместной собственности супругов к обязательству по кредитному договору, возложив обязанность погасить данный кредит за счет личных средств (супруга). Суждение суда апелляционной инстанции о том, что в действиях (семейной пары) усматривается злоупотребление правом, а заключение брачного договора преследовало целью уклонение от обращения взыскания на имущество по долгам (супруги), не основано на исследованных судом доказательствах, кроме того, требований о недействительности брачного договора по указанным основаниям истцом не заявлялось.

Супруги, заключив брачный договор, воспользовались предоставленным им семейным законодательством правом изменения режима имущества, включив в договор объект недвижимости, доставшийся мужу в дар, а также транспортные средства, перешедшие в собственность жены. На момент рассмотрения дела в суде первой инстанции из пяти банковских счетов супруга два уже были закрыты, однако суд обратил взыскание в том числе и на несуществующие счета.

В результате Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ определила отменить судебные акты в части разрешения исковых требований о выделе доли супруга-должника в общем имуществе супругов для обращения на нее взыскания и направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Матери отказали в ежемесячном пособии на ребенка, потому что в Москве у нее была временная регистрация. Верховный Суд РФ объяснил, что для назначения выплаты важна не прописка, а место жительства.

Так, истица с 1999 года проживает в Москве. В столице она окончила школу, получила высшее образование, а потом и работала. До 2017 года у нее была постоянная регистрация в городе, но потом собственник снял ее с учета и оформил временную прописку. После рождения ребенка летом 2019 года она обратилась в центр государственных услуг «Мои документы» для назначения ежемесячного пособия на ребенка. Отдел соцзащиты населения ей отказал, потому что, по их мнению, у матери и ребенка нет места жительства в Москве. Тогда она обратилась в суд с иском к департаменту труда и социальной защиты населения города Москвы, чтобы признать, что она постоянно проживает в городе, обязать ответчика восстановить право на получение статуса малоимущей семьи, выплатить ежемесячное пособие на ребенка и взыскать в ее пользу 300 000 рублей в качестве компенсации морального вреда.

Три инстанции ей отказали, ссылаясь на то, что регистрация по месту пребывания не говорит о приобретении статуса лица, место жительства которого Москва. Указанные решения обжалованы ею в Верховный Суд РФ. Коллегия Верховного Суда РФ указала, что местом жительства считается место (дом, квартира или помещение), где гражданин постоянно или преимущественно проживает на законных основаниях. Например, жилье находится в его собственности или оформлен договор найма.

Верховный Суд РФ отметил, что понятие «регистрация» не идентично понятию «место жительства». И сами данные о прописке только одно из доказательств, подтверждающих нахождение гражданина по месту жительства или месту пребывания. Установить место жительства можно и на основе других сведений, данными органов регистрационного учета они не исчерпываются.

Коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ подчеркнула, что право на получение пособия на ребенка связано не с фактом регистрации в Москве, а именно с постоянным проживанием на территории города. В итоге Верховный Суд РФ отменил акты нижестоящих инстанций, а дело вернул на новый круг.

Очень любопытное и полезное разъяснение сделал Верховный Суд РФ, когда изучил спор двух граждан - должника и кредитора.

Из материала гражданского спора следует, что гражданин несколько лет подряд под проценты одалживал деньги у своего знакомого. С выплатой долга возникли проблемы, поэтому кредитор обратился в суд, который взыскал с должника основной долг и проценты. Когда решение суда вступило в законную силу у должника не оказалось имущества, достаточного для погашения долга. Выяснилось, что должник заключил брачный договор со своей супругой, которая стала единоличной собственницей всего имущества. После этого, спустя несколько месяцев, супруги развелись, и теперь уже бывшая жена продала все имущество.

Узнав об этом, кредитор обратился в суд, сославшись на статью 46 Семейного кодекса РФ «Гарантии прав кредиторов при заключении, изменении и расторжении брачного договора». По этой статье супруг обязан уведомить своего кредитора о заключении брачного договора. Должник этого не сделал, поэтому, как заявил в суде кредитор, он должен отвечать по своим обязательствам независимо от содержания брачного договора, потребовав выделить из общего имущества супругов долю бывшего мужа и обратить на нее взыскание.

Суд первой инстанции взыскал с бывшей жены половину от полученного ею дохода по договору купли-продажи имущества. Гражданка такое решение оспорила. Апелляция, отказывая  кредитору в иске полностью, указала, что этот брачный договор изменил статус совместно нажитого имущества, что не позволяет произвести его раздел. Супруги заключили его еще до того, как у должника возникли обязательства перед кредитором, ведь срок возврата денег к тому моменту не наступил. Кроме того, должник не обязан был сообщать кредитору о заключении брачного договора. Решение апелляции поддержал кассационный суд.

Кредитор обжаловал решения в Верховный Суд РФ, который указал следующее.  Договор займа между гражданами носит реальный характер: он считается заключенным с момента фактической передачи денег заемщику.  Учитывая, что на момент подписания брачного договора у мужа уже было два договора займа, выводы апелляции и кассации об отсутствии обязательств перед должником не соответствуют действительности. Как следует из положений статьи 46 Семейного кодекса РФ, должник обязан был сразу уведомить кредитора о заключении брачного договора.

В итоге Верховный Суд РФ отменил решения двух инстанций и отправил дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Российская газета - Федеральный выпуск: №297(8945)

Один из самых острых и спорных вопросов раздела имущества при разводе рассмотрел Верховный Суд РФ. Речь идет о недвижимости, которая появилась у одного из супругов уже после расставания, но еще до официального оформления развода.

Супруги прожили в браке шесть лет, а потом расстались. Но развод оформили не сразу. Договориться о разделе имущества экс-супруги не смогли, поэтому пошли в суд.

Бывшая жена просила включить в состав совместно нажитого имущества квартиру, которую ее бывший муж приобрел на свое имя до развода. Бывший муж в свою очередь настаивал, что совместно нажитой является также квартира, которую бывшая жена купила, когда они расстались, но еще не развелись. Тогда экс-супруги все еще были в официальном браке, хотя отношения как таковые уже прекратились.

Решением районного суда исковые требования удовлетворены частично, признана совместно нажитым имуществом только первая квартира. Каждому из бывших супругов досталась по половине в праве собственности на неё. Делить второе жильё первая инстанция отказалась, пояснив, что гражданка приобрела эту недвижимость уже после того, как семейные отношения распались. При этом экс-супруг не доказал, что бывшая супруга расплатилась за покупку общими денежными средствами.

Апелляционная инстанция с этим решением не согласилась, изменив решение первой инстанции. Решив, что с момента расставания прошло несколько месяцев, она сочла правильным возложить бремя доказывания на бывшую супругу, поскольку та не смогла доказать, что купила квартиру на личные денежные средства. Суд признал спорную недвижимость совместно нажитым имуществом и передал её в собственность бывшей супруги. Вторую же квартиру суд оставил бывшему супругу, обязав его выплатить бывшей супруге компенсацию.

Суд кассационной инстанции согласился с выводами суда апелляционной инстанции.

Экс-супруга обратилась в Верховный Суд РФ.

Имущество, которое супруг приобрел после окончания семейных отношений, можно признать его личной собственностью, напомнил Верховный Суд РФ. Суд вправе поделить только то имущество, которое было совместным к моменту прекращения ведения общего хозяйства.

В этом деле суд установил, что экс-супруга купила квартиру уже после расставания. Экс-супруг этого не отрицал. Значит, именно он должен был доказать, что недвижимость приобретена на общие деньги.

Апелляционная инстанция неправильно распределила бремя доказывания, отметил Верховный Суд РФ, отменив акты двух инстанций, и направил дело на новое рассмотрение в апелляционную инстанцию.

Российская газета: Федеральный выпуск №55(9000)

Т. при разводе потребовала выплатить ей 1 млн. руб. - половину суммы, которую её бывший супруг Ю. получил в качестве выплаты за военную травму при исполнении служебных обязанностей (работал в  группе по контролю за оборотом наркотиков). Т. считала, что это совместно нажитое имущество.

Первая инстанция заявительницу не поддержала и отказала делить выплату как общее имущество. По мнению суда, у этой выплаты специальное целевое назначение. Она была получена как следствие увечья при выполнении служебных обязанностей, не относится к числу имущества, нажитого супругами в период брака, и не подлежат разделу.

Апелляционная и кассационная инстанции приняли другое решение и удовлетворили требование Т. При этом апелляционная инстанция сослалась на ст. 34 Семейного кодекса РФ о совместной собственности супругов, где сказано, что выплаты, не имеющие специального целевого назначения (например, суммы, выплаченные в возмещение ущерба в связи с утратой трудоспособности вследствие увечья либо иного повреждения здоровья), относятся к имуществу, нажитому во время брака. Значит, бывшая супруга вправе претендовать на половину выплаты, которую получил Ю.

Верховный Суд РФ с этим не согласился, указав, что служба в полиции - особый вид государственной службы, связанной с обеспечением противодействия преступности, охраной общественного порядка, собственности и для обеспечения общественной безопасности и, следовательно, осуществляемой в публичных интересах. Государство гарантирует адекватное возмещение вреда в связи с исполнением сотрудниками полиции своих обязанностей службы. Так, Закон о полиции предусматривает в таких случаях единовременное пособие в размере 2 млн. руб. Это пособие направлено на возмещение вреда здоровью и представляет собой дополнительную социальную гарантию, установленную специальным законом для отдельной категории граждан, в отношении которых государство берёт на себя компенсацию причинённого вреда как орган, действующий в публичных интересах. Значит, считать полученные одним из супругов суммы совместной собственностью по правилам ст. 34 Семейного кодекса РФ неверно.

Таким образом, деньги, которые получил Ю., - это индивидуально-определённая выплата, которая носит целевой характер и не входит в состав совместно нажитого супругами имущества, подлежащего разделу при расторжении брака.

Верховный Суд РФ отменил акты апелляционной и кассационной инстанций и отправил дело на пересмотр в суд апелляционной инстанции.

Верховный Суд РФ защитил права малоимущих семей на получение материальной государственной поддержки в случаях, когда их доход превышает прожиточный минимум, но при этом из зарплаты перечисляются алименты на детей от предыдущего брака.

Федеральный законодатель, определяя порядок расчёта среднедушевого дохода семьи, установил, что алименты учитываются только в том случае, если они получены родителями, а не уплачены ими, поясняет высшая инстанция.

Решением Центра социальных выплат и компенсаций заявительнице отказали в назначении ежемесячной выплаты в связи с рождением первого ребёнка, так как доход семьи превышал размер 2-кратной величины прожиточного минимума трудоспособного населения.

Истица поясняла, что её супруг выплачивает алименты на сына от первого брака, а при исчислении среднедушевого дохода её семьи не была вычтена эта сумма.

Однако суды её позицию не поддержали, исходя из того, что Федеральным законом от 28 декабря 2017 года №418-ФЗ «О ежемесячных выплатах семьям, имеющим детей» установлен определённый перечень выплат, не подлежащих учёту в составе дохода семьи граждан, претендующих на ежемесячную выплату в связи с рождением первого ребёнка, в который алименты не включены.

Согласно пункту 3 Перечня видов доходов, учитываемых при расчёте среднедушевого дохода семьи и дохода одиноко проживающего гражданина для оказания им государственной социальной помощи, утверждённого постановлением правительства РФ от 20 августа 2003 года № 512, из дохода семьи исключается сумма уплаченных алиментов.

Федеральный законодатель, определяя порядок учёта доходов и расчёта среднедушевого дохода семьи и виды доходов, учитываемых при расчёте среднедушевого дохода семьи для оказания государственной социальной помощи, установил, что при расчёте среднедушевого дохода семьи алименты учитываются в том случае, если они получены членами семьи, а не уплачены ими.

Следовательно, сумма алиментов, удержанная из заработной платы супруга административного истца на содержание ребёнка от первого брака, учтена при расчёте среднедушевого дохода семьи (истца) неправильно, - пояснил Верховный Суд РФ.

То есть вывод судебных инстанций о правомерности оспариваемого отказа является неверным, основан на неправильном применении норм материального права, выразившимся в неприменении положений Федерального закона от 5 апреля 2003 года №44-ФЗ «О порядке учёта доходов и расчёта среднедушевого дохода семьи и дохода одиноко проживающего гражданина для признания их малоимущими и оказания им государственной социальной помощи».

Верховный Суд РФ определил, принятые по делу решения суда первой инстанции, апелляционное и кассационное определения отменить, принять новый судебный акт об удовлетворении административного иска.

Многодетная семья взяла кредит на покупку единственного жилья. Мать обратилась к региональным властям за субсидией. Они перечислили деньги, а потом узнали, что раньше семья не раз получала выплаты в помощь по оплате кредита. Поэтому чиновники попросили вернуть субсидию, но мать отказала. Есть ли такая обязанность - решали суды. Три судебные инстанции встали на сторону чиновников, но с этим подходом не согласился Верховный Суд РФ.

С. и её муж воспитывают троих детей. Своего жилья у них нет, поэтому пришлось взять кредит, который семье стало сложно выплачивать самостоятельно. С. решила обратиться за помощью к власти и в 2019 году подала заявление в Центр социальных выплат о предоставлении единовременной выплаты на приобретение жилья.

Городской Департамент муниципальной собственности подтвердил право на деньги, но через 10 дней передумал и отказал. Чиновники обнаружили, что в 2007 году семья уже получала субсидию. По данным Департамента с середины 2007-го по конец 2019 года регион выплатил им 776 807 руб. в качестве компенсации процентов по кредиту на жилье.

В октябре 2019-го С. еще раз обратилась в Центр социальных выплат. Через четыре дня её заявление рассмотрел начальник Центра, который согласился предоставить семье единовременную выплату в размере 460 650 руб. в счет погашения долга по ипотеке. Банк закрыл кредитный договор С. в октябре 2019 года.

Спустя два месяца начальник сообщил С. об ошибке и попросил вернуть деньги в бюджет. По данным Центра, супруг С. в 2007 году получал от региона еще одну сумму - 583 549 руб. в качестве субсидии на жилье. Это не дает семье права получить аналогичную выплату снова, посчитали чиновники.

С. отказалась возвращать полученные деньги. Тогда чиновники обратились в  суд с требованием о взыскании с многодетной матери необоснованного обогащения по ст. 1102 ГК РФ. 

Суд первой инстанции указал, что С. не могла повторно получать выплаты из бюджета. Согласно Постановлению Правительства округа деньги на жилье полагаются семье, которая ничего не получала по иным региональным программам. Поэтому суд обязал С. возвратить 460 650 руб. в качестве неосновательного обогащения.

Апелляционная и кассационная инстанции согласились с выводами суда первой инстанции суда. С. обратилась в Верховный Суд РФ.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ напомнила, что согласно ст. 1109 ГК в качестве неосновательного обогащения не могут быть взысканы деньги, которые были предоставлены как средства к существованию, если не было счетной ошибки или недобросовестных действий со стороны гражданина. Единовременная денежная выплата на приобретение жилья относится к средствам на существование, считает коллегия. А в деле нет данных о недобросовестных действиях со стороны С. или о счетной ошибке, поэтому судебные акты нижестоящих инстанций нельзя признать законными, решил Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ отменил судебные акты нижестоящих инстанций и направил дело на новое рассмотрение суд первой инстанции.

Спор гражданки с банком, в который обращался ее муж, изучил Верховный Суд РФ. Муж заключил с банком договор залога на свой дом, но не посчитал нужным поставить об этом в известность свою супругу. Прошло несколько лет и оказалось, что обязательства, взятые мужем перед финансовым учреждением, не исполнены. В итоге предмет залога – дом, перешел банку, который зарегистрировал на себя право собственности на это имущество, и после регистрации попытался через суд выселить членов семьи из их теперь уже бывшего дома.
Как только супруга узнала, что семья фактически потеряла жилье, она тут же обратилась в суд. Из текста судебного иска она узнала, что ее супруг выступил поручителем по кредиту одного своего знакомого - индивидуального предпринимателя. И для этого он заложил свой дом в банке. Прошло несколько лет и оказалось, что знакомый не смог выплатить заем. А поскольку заемщик не выплатил кредит, суд обратил взыскание на имущество, фигурировавшее в качестве залога. Решение суда о том, что дом теперь принадлежит банку, несколько лет как вступило в законную силу. Более того, банк три года назад зарегистрировал право собственности на эту семейную недвижимость.
Гражданка обратилась в суд, просила признать недействительным договор залога недвижимости и применить последствия его недействительности, а также выделить ей и мужу по 1/2 доли в праве собственности на семейную недвижимость.
Суд первой инстанции требования гражданки удовлетворил, решив, что жена действительно ничего не знала о залоге жилого дома и земельного участка, поэтому договор противоречит статье 35 Семейного кодекса РФ. И в бумагах договора отсутствует нотариально удостоверенное согласие супруги поручителя.
Банк с таким решением не согласился и обратился с жалобой в суд апелляционной инстанции. Суд пришел к выводу, что для залога совместно нажитой недвижимости не требуется нотариальное согласие другого супруга, поскольку договор залога не является сделкой по распоряжению общим имуществом.
Гражданка подала жалобу в Верховный Суд РФ. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ решила: договор залога недвижимости, о котором шла речь в этом деле, подлежал обязательной государственной регистрации, поэтому банк должен был потребовать нотариально удостоверенное согласие супруги на совершение сделки. Между тем такого документа в материалах дела нет.
Верховный Суд РФ отменил апелляционное определение и направил дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

            Российская газета - Столичный выпуск:№111(9056)

ерховный Суд РФ рассмотрел спор бывших супругов о разделе трехкомнатной квартиры, а также требования бывшего мужа о признании совместным долг, взятый им у своего отца для погашения ипотеки. По ходатайству бывшей жены ответчика в процессе была проведена судебная техническая экспертиза давности создания спорных долговых расписок. Согласно выводам экспертов, установить время выполнения расписок не представилось возможным, так как документы подвергались агрессивному воздействию - длительному интенсивному световому и термическому - поэтому свойства материала изменились.
Суд первой инстанции произвёл раздел имущества, исходя из равенства долей и нуждаемости каждого из них в использовании квартиры, с выплатой другому супругу соответствующей денежной компенсации, и признал долг по договорам займа совместным обязательством сторон.
Суд апелляционной инстанции признал эти выводы законными и обоснованными, кассационный суд общей юрисдикции также с ними согласился.
Закон устанавливает презумпцию согласия супруга на действия другого супруга по распоряжению общим имуществом. Однако положения о том, что такое согласие предполагается также в случае возникновения у одного из супругов долговых обязательств перед третьими лицами, действующее законодательство не содержит, - обратил внимание Верховный Суд РФ.
По обязательствам одного из супругов взыскание может быть обращено лишь на имущество этого супруга, тем самым допускается возможность возникновения у одного из супругов его собственных личных обязательств, указала высшая инстанция. Для распределения долга обязательство должно являться общим, то есть возникнуть по инициативе обоих супругов в интересах семьи, либо являться обязательством одного из супругов, по которому всё полученное было использовано на нужды семьи, - отметил Верховный Суд РФ.
Истица неоднократно ссылалась на то, что представленные бывшим супругом долговые расписки носят фиктивный характер и были составлены уже в период рассмотрения иска в суде. О том, что ответчик занимал денежные средства у своего отца, ей стало известно только из текста встречного искового заявления. Кроме того, заявитель указывала, что имела собственные денежные накопления, так же как и бывший муж, поэтому необходимость занимать у них отсутствовала.
Тем не менее, удовлетворяя требования ответчика о признании долга по договорам займа общим, суд признал доказанным его утверждение о получении от отца денежных средств по двум договорам займа с целью приобретения квартиры. По мнению суда, достаточными и достоверными доказательствами этого являются показания отца ответчика, а также подлинники двух долговых расписок. При этом суд указал на то, что истец не доказала в суде, что данные расписки были написаны уже в период рассмотрения дела в суде.
Именно на бывшем супруге истицы лежала процессуальная обязанность доказать как факт получения денежных средств от его отца на условиях договоров займа, так и то, что возникновение долга произошло по инициативе обоих супругов, в интересах семьи и (или) всё полученное было использовано на нужды семьи, отметил Верховный Суд РФ.
Юридически значимыми обстоятельствами являлись установление фактов возникновения долга и расходования этих денег на нужды семьи, а также финансовая возможность не только сторон оплатить приобретение квартиры и погасить кредитные обязательства за счёт собственных средств, а также наличие у отца ответчика почти двух миллионов рублей, которые он мог бы дать в долг сыну. Однако эти вопросы судами фактически оставлены без внимания и правовой оценки.
В связи с допущенными нарушениями Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ определила отменить решение в части признания долга общим и направить его на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Спор произошел между ИП Х. и Фондом социального страхования.

В феврале 2022 года ИП Х. нанял Н. на полставки, она получала заработную плату за четырехчасовой рабочий день. В конце февраля Н. ушла в декретный отпуск, Фонд социального страхования выплатил ей за март пособие по уходу за ребенком.

Позднее Фонд социального страхования потребовал вернуть деньги, постановив, что выплата сотруднице не полагается. ИП Х. обратился в суд. Суд первой инстанции отметил, что Н. – мать троих детей, которая работала у ИП Х. по неполному графику, то есть условия для сохранения права на выплаты соблюдены.

Однако апелляционная и кассационная инстанции встали на сторону фонда, обязав Н. вернуть выплаченное ей за март пособие по уходу за ребенком и указав, что её  заработная плата не изменилась после ухода в декретный отпуск.

Верховный Суд РФ отметил, что пособие выдается в связи с риском утраты заработной платы или другого дохода во время ухода за ребенком до полутора лет. Закон сохраняет право выплаты, если лицо, находящееся в декретном отпуске  будет работать неполный рабочий день и продолжит ухаживать за ребенком.

Выплата компенсирует часть заработной платы, которую работник мог бы получать при условии полной занятости.

Верховный Суд РФ отменил судебные акты апелляционной и кассационной инстанций, оставил в силе решение суда первой инстанции.

У М. было двое детей. После рождения последнего ей выдали сертификат на материнский капитал, она его получила, но не успела потратить. А спустя несколько месяцев её лишили родительских прав и забрали малышей. Уже после этого она родила сына. А потом пошла в местное отделение Пенсионного фонда с заявлением о выдаче нового сертификата на материнский капитал, так как к тому времени рассчитывать на средства могли семьи, где родились не только второй и последующий ребенок, но и первый.

М. была уверена, что при начислении материнского капитала не нужно учитывать детей, в отношении которых она лишена родительских прав. Значит, её сын - первый ребенок и она имеет право на господдержку. Но ей отказали, в управлении ей объяснили, что она представила недостоверные сведения об очередности рождения ребенка.

М. обратилась с иском в суд к управлению. Она просила признать их отказ незаконным и обязать выдать ей сертификат. Суд первой инстанции в иске отказал, указал, что мать имела право на материнский капитал, но утратила его в связи с лишением её родительских прав в отношении предыдущих детей.

Суд апелляционной инстанции удовлетворил требования М. При возникновении права на поддержку, не учитываются дети, в отношении которых заявители лишены родительских прав, указал суд, поэтому у управления не было оснований для отказа в выдаче сертификата. Кассационная инстанция поддержала это решение.

Пенсионный фонд обратился с жалобой в Верховный Суд РФ. Право на получение материнского капитала возникает при рождении или усыновлении детей: у женщин, которые родили или усыновили второго ребенка после 1 января 2007 года; у женщин, которые родили или усыновили третьего ребенка и последующих детей после 1 января 2007 года и при этом ранее не воспользовались правом на дополнительные меры господдержки; у мужчин, которые стали единственным усыновителем второго, третьего или последующих детей. Важно, чтобы ранее они не воспользовались правом на дополнительные меры господдержки, а решение суда об усыновлении вступило в силу после 1 января 2007 года. Такое право есть и у женщин, которые родили или усыновили первого ребенка после 1 января 2020 года. И у мужчин, которые усыновили первого ребенка, ранее не воспользовавшихся правом на дополнительные меры господдержки. Решение суда об усыновлении должно было вступить в силу после 1 января 2020 года.

При этом Верховный Суд РФ подчеркнул, женщины, которые родили первенца начиная с 1 января 2020 года или обзавелись вторым и более ребенком с 1 января 2007 года, могут получить сертификат однократно. А нашей героине уже выдавали материнский капитал после рождения второго ребенка. То есть, по мнению Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ, она уже реализовала свое право на такую меру поддержки.

С учетом того, что в дальнейшем гражданку лишили родительских прав, право на получение выделенных средств перешло к детям, которых забрали из семьи, причем в равных долях.

Верховный Суд РФ отменил определения апелляционной и кассационной инстанций и оставил в силе решение суда первой инстанции.

Российская газета – Федеральный выпуск:№187(9132)

Ш. обратилась с иском в суд к Ш. о взыскании неустойки за несвоевременную уплату алиментов, процентов за пользование чужими денежными средствами, пояснив, что Ш. должен был регулярно перечислять средства на содержание их общего несовершеннолетнего сына. С 2009 года он перестал переводить деньги и несколько раз поменял место жительства.

Суд первой инстанции удовлетворил исковые требования частично, присудив неустойку за несвоевременную уплату алиментов. Суд апелляционной инстанции уменьшил ее размер. Кассационная инстанция отменила решение апелляционной инстанции и направила дело на новое рассмотрение. Суд апелляционной инстанции на втором круге постановила взыскать с ответчика неустойку неустойка за несвоевременную уплату алиментов. Суд кассационной инстанции оставил решение без изменения.

Ш. осталась недовольна размером присужденной суммы, поэтому обратилась с жалобой в Верховный Суд РФ.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила акты нижестоящих инстанций, указав, что при вынесении решений суды не учли принцип прямого действия закона во времени, дело отправили в суд апелляционной инстанции.

Согласно п. 1 ст. 4 ГК акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие. С обратной силой закон применяется только в случаях, когда это прямо предусмотрено в нормативных актах.

Согласно ст. 115 Семейного кодекса РФ в редакции, которая действовала до 10 августа 2018 года, должник уплачивал 0,5% неустойки от суммы невыплаченных алиментов за каждый день просрочки. Федеральным законом от 29.07.2018 № 224-ФЗ эту норму Семейного кодекса РФ изменили, снизив размер неустойки до 0,1%.

Таким образом, нижестоящим инстанциям нужно было использовать следующую формулу расчета, указал Верховный Суд РФ: за период просрочки до 10 августа 2018 года в размере 0,5% от суммы невыплаченных алиментов; за период просрочки с 10 августа 2018 года в размере 0,1% от суммы невыплаченных алиментов.

Обязанность по уплате алиментов носит ежемесячный характер, подчеркнул Верховный Суд РФ. Поэтому неустойку необходимо определять по каждому просроченному месячному периоду, исходя из суммы этого платежа и количества дней просрочки. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации отменил акты апелляционной и кассационной инстанций и направила дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Гражданин потребовал раздела общего имущества спустя четыре года после расторжения брака.
Суд первой инстанции отказал ему в требовании, апелляционная инстанция согласилась с решением суда первой инстанции. Суды сошлись во мнении, что бывший супруг опоздал к разделу, так как пропустил трехлетний срок исковой давности.
Гражданин обратился с жалобой в Верховный Суд РФ.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ сослалась на постановление Пленума Верховного Суда РФ (№ 15 от 05 ноября 1998 года) «О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака», в котором сказано, что трехлетний срок исковой давности при разделе имущества следует считать не со времени прекращения брака, а со дня, когда один из супругов узнал или должен был узнать о нарушении своего права.
По словам бывшего мужа, он долго не обращался в суд с требованием о разделе имущества, потому что в этом не было необходимости. Но недавно он узнал о том, что его право нарушено - вся квартира оказалась в залоге у банка. Но его бывшая супруга могла заложить в банк только свою половину квартиры.
Верховный Суд РФ обратил внимание, что суд первой инстанции не выяснил, когда были нарушены права гражданина по делу, а суд апелляционной инстанции ознакомился с доводом гражданина о нарушенном его праве, но признал его несостоятельным.
В итоге Верховный Суд РФ назвал вывод местных судов о пропуске гражданином срока исковой давности преждевременным и отправил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Российская газета – Федеральный выпуск:№284(9229)

При повторном вождении автомобиля в состоянии опьянения транспортное средство подлежит принудительному безвозмездному изъятию и обращению в собственность государства, при этом положения закона о конфискации носят императивный (обязательный) характер, разъясняет Верховный Суд РФ.

Условия жизни, материальное положение осужденного, членов его семьи и близких родственников не дают оснований для неприменения указанных мер уголовно-правового характера, являющихся средством противодействия повторного совершения аналогичного преступления в будущем, отмечает высшая инстанция.

Верховный Суд РФ рассмотрел кассационное представление заместителя Генерального прокурора РФ на приговор по уголовному делу о повторном управлении транспортным средством в состоянии опьянения: фигурант осужден по ч. 1 ст. 264.1 Уголовного кодекса РФ к наказанию в виде 200 часов обязательных работ с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, сроком на 2 года 6 месяцев. Представитель надзорного ведомства просил отменить судебные решения в части возврата автомобиля владельцу. По его мнению, суд первой инстанции в нарушение требований п. «д» ч. 1 ст. 104.1 Уголовного кодекса РФ не применил конфискацию автомобиля, принадлежащего осужденному, который использовал его, находясь в состоянии опьянения при совершении преступления. При этом судом не учтено, что конфискация автомобиля является безальтернативной мерой уголовно-правового характера и наиболее эффективным средством противодействия повторному совершению виновным аналогичных преступлений в будущем, указал автор представления.

Разрешая вопрос о судьбе вещественного доказательства автомобиля, суд первой инстанции сослался в приговоре на учет семейного и материального положения обвиняемого, и тот факт, что он впервые привлекается к уголовной ответственности, поэтому не усмотрел оснований для конфискации транспортного средства, принадлежащего осужденному. Однако такое решение противоречит требованиям закона и искажает саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия, отметил Верховный Суд РФ.

Согласно требованиям п. «д» части 1 статьи 104.1 Уголовного кодекса РФ, который введен Федеральным законом от 14 июля 2022 года № 258-ФЗ, транспортное средство, принадлежащее обвиняемому и использованное им при совершении преступления, предусмотренного статьей 264.1 Уголовного кодекса РФ, подлежит конфискации, то есть принудительному безвозмездному изъятию и обращению в собственность государства на основании обвинительного приговора, при этом, исходя из требований статей 104 и 104.2 Уголовного кодекса РФ, конфискация имущества, в том числе транспортного средства,  подлежит обязательному применению при наличии оснований и соблюдении условий, предусмотренных нормами главы 15.1 Уголовного кодекса РФ. Положения закона о конфискации носят императивный (обязательный) характер. Иные обстоятельства, в том числе условия жизни, материальное положение осужденного, членов его семьи, близких родственников и другие обстоятельства, на которые сослался суд в приговоре, не дают оснований для неприменения указанных мер уголовно-правового характера, являющихся средством противодействия повторного совершения аналогичного преступления в будущем, разъяснила высшая инстанция.

Допущенное судом первой инстанции нарушение закона, не исправленное судами апелляционной и кассационной инстанций, является существенным, повлиявшим на исход дела, искажающим саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ отменила приговор в части судьбы транспортного средства, дело в этой части направила на новое судебное рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Факт наличия или отсутствия вины каждого из участников дорожного движения в дорожно-транспортном происшествии является обстоятельством, имеющим юридическое значение для правильного разрешения спора о возмещении вреда, причиненного в результате взаимодействия источников повышенной опасности. При этом постановление по делу об административном правонарушении, вынесенное инспектором ДПС ГИБДД, не обладает свойством преюдициальности при рассмотрении гражданского дела о возмещении вреда, причиненного в результате ДТП, отметила высшая инстанция, указав, что в силу ст. 61, 67, ч. 1 ст. 71 Гражданского процессуального кодекса РФ постановление является письменным доказательством, подлежащим оценке наряду с другими доказательствами.
С жалобой обратился попавший в ДТП водитель, с которого страховая компания взыскивала ущерб в виде произведенных расходов на ремонт автомобиля второго участника аварии.
Суд первой инстанции претензии страховщиков удовлетворил, исходя из того что в дорожно-транспортном происшествии виновен только ответчик, что подтверждается постановлением по делу об административном правонарушении. С этими выводами согласились суды апелляционной и кассационной инстанций.
Однако обжалуемые судебные постановления приняты с существенными нарушениями норм права. Вред владельцам источников повышенной опасности, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности, возмещается на общих основаниях (ст. 1064 Гражданского кодекса РФ), то есть по принципу ответственности за вину (п. 25 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 января 2010 г. № 1). При этом необходимо иметь в виду следующее: a) вред, причиненный одному из владельцев по вине другого, возмещается виновным; б) при наличии вины лишь владельца, которому причинен вред, он ему не возмещается; в) при наличии вины обоих владельцев размер возмещения определяется соразмерно степени вины каждого; г) при отсутствии вины владельцев во взаимном причинении вреда (независимо от его размера) ни один из них не имеет права на возмещение вреда друг от друга. С учетом разъяснений Пленума Верховного Суда РФ факт наличия или отсутствия вины каждого из участников дорожного движения в дорожно-транспортном происшествии является обстоятельством, имеющим юридическое значение для правильного разрешения спора о возмещении вреда, причиненного в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам.
Суд первой инстанции указал, что вина ответчика в исследуемом дорожно-транспортном происшествии подтверждается постановлением по делу об административном правонарушении, которое водителем не оспорено и вступило в законную силу. Однако какие-либо обстоятельства, установленные данным постановлением, применительно к спору по настоящему делу суд не привел и иные доказательства не исследовал. Между тем постановление по делу об административном правонарушении, вынесенное инспектором ДПС ГИБДД, не обладает свойством преюдициальности при рассмотрении гражданского дела о возмещении вреда, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия, и в силу статей 61, 67, части 1 статьи 71 Гражданского процессуального кодекса РФ является письменным доказательством, подлежащим оценке наряду с другими доказательствами. Тот факт, что второй участник ДТП не был привлечен к административной ответственности, сам по себе не свидетельствует об отсутствии его вины в причинении вреда другому участнику этого происшествия. Наличие или отсутствие вины каждого из участников дорожно-транспортного происшествия, степень их вины входят в предмет доказывания по гражданскому делу и являются обстоятельствами, имеющими юридическое значение для правильного разрешения дела, а постановления, вынесенные административным органом по делу об административном правонарушении, не освобождают суд от обязанности установить эти обстоятельства.
Суд обязан указать в мотивировочной части решения мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими (согласно взаимосвязанным положениям ч. 4 ст. 67 и ч. 4 ст. 198 Гражданского процессуального кодекса РФ).
Между тем судом первой инстанции перечисленные требования процессуального закона не выполнены, ссылаясь на то, что выводы о наличии либо отсутствии нарушений Правил дорожного движения со стороны второго водителя решение суда не содержит, этот участник аварии к участию в деле вообще не привлекался.
Суд первой инстанции, устанавливая размер вреда, не принял во внимание содержание п. 3 ст. 1083 Гражданского кодекса РФ об учете имущественного положения причинителя вреда и, несмотря на письменные возражения ответчика, содержащие ссылку на возраст, тяжелое материальное положение, не предложил ему представить соответствующие доказательства.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ определила направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
 
Вестник Фемиды №11(116) Апрель 2024.

Ш. осужден по ч. 1 ст. 264.1 Уголовного кодекса РФ к 200 часам обязательных работ с лишением права заниматься деятельностью по управлению транспортными средствами на срок 2 года. Судом постановлено снять арест с принадлежащего осужденному автомобиля.

Судами трех инстанций в применении института конфискации было отказано.

В силу положений п. «д» ч. 1 ст. 104.1 Уголовного кодекса РФ транспортное средство, которое было использовано обвиняемым при совершении преступления, предусмотренного ст. 264.1, 264.2 или 264.3 Уголовного кодекса РФ, подлежит конфискации при условии, что оно принадлежит обвиняемому. Исходя из требований ст. 104.1 и 104.2 УК РФ конфискация имущества, в том числе транспортного средства, подлежит обязательному применению при наличии оснований и соблюдении условий, предусмотренных нормами гл. 15.1 Уголовного кодекса РФ, констатирует высшая инстанция (постановление Пленума Верховного Суда РФ от 14 июня 2018 г. № 17).

Факт принадлежности обвиняемому транспортного средства, использованного им при совершении преступления, предусмотренного ст. 264.1, 264.2 или 264.3 Уголовного кодекса РФ, относится к предмету доказывания по уголовному делу и должен быть установлен судом на основе исследованных в судебном заседании доказательств. При этом для применения положений гл. 15.1 Уголовного кодекса РФ принадлежащим обвиняемому следует считать имущество, находящееся как в его собственности, так и в общей собственности обвиняемого и других лиц, в том числе в совместной собственности супругов.

В данном случае конфискация автомобиля является безальтернативной мерой уголовно-правового характера. Принадлежность вышеуказанного транспортного средства (осужденному) на праве собственности подтверждается правоустанавливающими документами, имеющимися в материалах дела, при этом нахождение данного автомобиля в совместной собственности супругов, так как он был приобретен в период брака, на что обратили внимание нижестоящие судебные инстанции в своих решениях, не препятствовало суду принять решение о конфискации транспортного средства, поскольку из вышеуказанных разъяснений постановления Пленума Верховного Суда РФ следует, что принадлежащим обвиняемому считается имущество, находящееся в его собственности, а также в общей собственности обвиняемого и других лиц, в том числе в совместной собственности супругов, разъяснил Верховный Суд РФ.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ определила уголовное дело передать на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Вестник Фемиды № 9 (2024).

Произошло ДТП с участием автомобиля «Mazda СХ-5», которым управляла гражданка М., впоследствии признанная виновной в аварии. На момент ДТП собственником данного автомобиля гражданкой Г. с САО «ВСК» было заключено два договора страхования: договор ОСАГО, по условиям которого М. входила в круг лиц, допущенных к управлению данным транспортным средством, и договор добровольного страхования имущества, по условиям которого лицом, допущенным к управлению автомобилем «Mazda СХ-5», указана только гражданка Г.

Договор добровольного страхования имущества был заключен на условиях, изложенных в Правилах комбинированного страхования автотранспортных средств, утвержденных страховщиком.

САО «ВСК» обратилось в суд с иском к М. о взыскании убытков в порядке суброгации в размере более 600 тыс. руб., указав, что по ее вине поврежден автомобиль, принадлежащий Г. и застрахованный истцом по договору добровольного страхования. «ВСК» признала данный случай страховым и осуществила страховое возмещение путем оплаты стоимости восстановительного ремонта машины. Поскольку М. управляла застрахованным автомобилем, будучи не включенной в рамках названного договора страхования в круг лиц, допущенных к управлению ТС, страховая компания полагала, что к ней в пределах выплаченной суммы перешло право требования страхователя к лицу, ответственному за убытки.

Суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении иска, пришел к выводу об отсутствии у страховщика права требования в порядке суброгации к ответчику на основании п. 1 ст. 965 Гражданского кодекса РФ, поскольку собственник застрахованного автомобиля Г. на законных основаниях передала во временное владение и пользование транспортное средство своей дочери М., на которую как на лицо, допущенное согласно договору ОСАГО к управлению ТС, а, следовательно, имеющее интерес в сохранении названного имущества, распространяются правила добровольного страхования автотранспортных средств как на страхователя. С данными выводами согласились суды апелляционной и кассационной инстанций.

Страховая компания обратилась с жалобой в Верховный Суд РФ.

Если застрахованным имуществом выступает ТС, стороны договора страхования вправе включить в договор условие о том, что страховым случаем является повреждение транспортного средства при управлении им определенными водителями, указанными в договоре страхования (страховом полисе), либо вне зависимости от того, кто управлял транспортным средством в момент его повреждения. Как пояснил Верховный Суд РФ, указание в договоре страхования лица, допущенного к управлению застрахованным транспортным средством, является элементом описания страхового случая, т.е. существенным условием договора страхования. При этом круг лиц, допущенных к управлению транспортным средством, обусловливает оценку страховщиком риска возникновения страхового случая, а, следовательно, и размер страховой премии.

При заключении договора добровольного страхования автомобиля Г. и «ВСК» достигли согласия по перечню страховых рисков. В данные риски включены «дорожное происшествие по вине страхователя, допущенного лица или неустановленных третьих лиц» и «дорожное происшествие по вине установленных третьих лиц», содержание которых раскрывается в Правилах комбинированного страхования автотранспортных средств, подчеркнул Верховный Суд РФ.

Суд установил, что, заключая договор добровольного страхования автомобиля на условиях его ограниченного использования, Г. самостоятельно определила круг допущенных к управлению ТС лиц в рамках данного договора, а именно – указала в качестве такого лица только себя, исходя из чего и был определен размер страховой премии. Поскольку ДТП с автомобилем Г. произошло по вине М., не указанной в полисе добровольного страхования автомобиля в качестве лица, допущенного к управлению данным ТС, страхователь исходил из того, что такое событие не отвечает признакам страхового случая «дорожное происшествие по вине страхователя, допущенного лица или неустановленных третьих лиц». Согласно страховому акту страховая компания признала данный случай страховым по риску «дорожное происшествие по вине установленных третьих лиц» и осуществила страховое возмещение путем оплаты стоимости восстановительного ремонта в размере более 600 тыс. руб.

Верховный Суд РФ пояснил, что в силу п. 2 ст. 209 Гражданского кодекса РФ собственник вправе по своему усмотрению передавать другим лицам, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом. Вместе с тем факт передачи собственником транспортного средства во владение другому лицу на законных основаниях (включение в качестве допущенного к управлению ТС лица согласно условиям договора ОСАГО) не свидетельствует о страховании по договору добровольного страхования имущества риска причинения ущерба таким лицом на тех же условиях, что и страхование риска причинения ущерба собственником-страхователем. Те факты, что ответчик и страхователь – собственник автомобиля состоят в родственных отношениях и что ответчик включен в число допущенных к управлению данным ТС лиц согласно условиям договора ОСАГО, не имеют правового значения для рассмотрения спора, поскольку не влияют на правоотношения между страховщиком, страхователем и причинителем вреда по договору имущественного страхования.

Выводы суда, согласно которым на М. распространяются условия договора добровольного страхования автомобиля в той же мере, в какой и на страхователя, ввиду передачи ответчику права владения и пользования имуществом на законных основаниях, а также ввиду родственных отношений с собственником, влекущих интерес в сохранении названного имущества, не основаны на законе и Правилах комбинированного страхования автотранспортных средств, раскрывающих содержание страхового риска дорожное происшествие по вине страхователя, допущенного лица или неустановленных третьих лиц.

Верховный Суд РФ отменил судебные акты судов апелляционной и кассационной инстанций, дело направил на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Гражданин обратился с иском к управляющей компании, в котором потребовал взыскать ущерб, компенсацию морального вреда, штраф и возмещение расходов на эвакуацию автомобиля. Поводом для судебного спора послужило падение на припаркованный автомобиль заявителя глыб льда с крыши многоквартирного дома. Истец считает, что инцидент произошел в результате ненадлежащего содержания ответчиком общего имущества дома.

Суд первой инстанции удовлетворил иск частично, признав за истцом право на возмещение материального ущерба, однако отказал во взыскании компенсации морального вреда и штрафа, указав, что на правоотношения водителей и коммунальщиков законодательство о защите прав потребителей не распространяется. Апелляционная инстанция взыскала компенсацию морального вреда и штраф, при этом снизив размер штрафа, сославшись на статью 333 Гражданского кодекса РФ. Кассационный суд общей юрисдикции решение суда апелляционной инстанции оставил без изменения.

Гражданин обратился с жалобой в Верховный Суд РФ.

При удовлетворении судом требований потребителя, установленных законом, суд взыскивает с изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортёра) за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере 50% от присужденной суммы (пункт 6 статьи 13 Закона о защите прав потребителей).

Предусмотренный Законом о защите прав потребителей штраф является разновидностью неустойки. Суд вправе уменьшить неустойку, однако только в случае её явной несоразмерности последствиям нарушения обязательства, при этом если обязательство нарушено в рамках предпринимательской деятельности, то суд вправе уменьшить неустойку лишь  при условии заявления должника о ее снижении.

Применение статьи 333 Гражданского кодекса РФ по делам о защите прав потребителей возможно в исключительных случаях и по заявлению ответчика с обязательным указанием мотивов, по которым суд полагает, что уменьшение размера неустойки является допустимым, напомнил Верховный Суд РФ разъяснения Пленума (пункт 34 постановления от 28 июня 2012 г. №17).

Исходя из приведённых разъяснений, размер штрафа, подлежащего взысканию с лица, осуществляющего предпринимательскую деятельность, может быть снижен судом на основании статьи 333 Гражданского кодекса РФ только при наличии соответствующего заявления с его стороны.

Данные положения не были учтены судом апелляционной инстанции, снизившим размер штрафа по собственной инициативе, поскольку ответчик о снижении штрафа на основании статьи 333 Гражданского кодекса РФ не заявлял, отметил Верховный Суд РФ.

Поскольку с учётом изменений, внесённых судом апелляционной инстанции по материально-правовым требованиям в пользу истца, взыскано возмещение ущерба, расходы на эвакуатор и оценку, а также компенсация морального вреда, то, соответственно, размер штрафа состоит из этих сумм.

В результате Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ определила увеличить почти в два раза размер штрафа, взысканный в пользу водителя.

Верховный Суд РФ не нашел признаков преступления в действиях гражданина, который после продажи автомобиля получил дубликаты документов на него. Ранее его осудили за это по уголовной статье за самоуправство.

Гражданин продал свой автомобиль по договору купли-продажи, передав при этом покупателю паспорт транспортного средства и свидетельство о регистрации. Однако новый владелец машины не поставил её на учет. Автомобиль продолжал числиться за первоначальным хозяином. Соответственно, за него приходилось платить налоги, да и штрафы за нарушения правил приходили прежнему собственнику.

Довольно распространенная история, когда машину покупают, а потом новый собственник не ставит ее на учет в положенные по закону 10 дней. Поэтому гражданин, чтобы освободиться от бремени в виде проданного автомобиля, пошел нестандартным путем. Через три месяца он, обратившись в ГИБДД, получил там копии паспорта транспортного средства и свидетельства о регистрации, заявив, что утратил оригиналы.

Как впоследствии пояснял гражданин, сделал он это для того, чтобы снять автомобиль с учета и не платить за него транспортный налог. Новый владелец через полгода после сделки оформить машину на себя не смог, так как по данным ГИБДД она находилась в собственности предыдущего хозяина. Тогда он подал заявление в полицию, где возбудили уголовное дело по самоуправству.

Суд признал бывшего владельца машины виновным по статье 330 Уголовного кодекса РФ - самоуправство и приговорил к уголовному штрафу. Гражданин с таким решением не согласился и дошел до Верховного Суда РФ.

В своей жалобе он указал, что не оспаривал договор купли-продажи автомобиля и не совершал никаких действий по признанию этой сделки недействительной. В ходе процесса также было установлено, что автомобиль, ключи от него и документы были переданы продавцом покупателю в феврале 2021 года.

Право собственности возникает с момента продажи, однако новый владелец начал регистрацию транспортного средства только через полгода.

Сам же осужденный заявил, что документы на машину были получены им лишь с целью снятия автомобиля с регистрационного учета и освобождения от уплаты налогов.

Верховный Суд РФ вынес решение, где подчеркнул, что, исходя из материалов дела, нельзя сделать вывод, что осужденный причинил существенный вред покупателю автомобиля. Обвинительный приговор был отменен, а уголовное дело прекращено за отсутствием состава преступления. 

  Российская газета – Федеральный выпуск:№20(9262)

Высшая инстанция поддержала водителя в споре со страховой компанией, указав, что практика по взысканию через суд именно убытков, а не страховой выплаты, не мешает применять положения закона об ОСАГО о штрафе и неустойке.

Гражданин К. попал в аварию на застрахованном автомобиле. Страховая компания выдала направление на ремонт машины на СТО, но мастерская закрылась и по данному адресу больше не работала. К. постарался решить вопрос со страховщиком, но на свои обращения ответа не получил. Он обратился к ответчику с претензией и просил возместить ему убытки, связанные с ненадлежащей организацией восстановительного ремонта автомобиля, а также выплатить неустойку по страховому возмещению. Страховая компания претензию оставила без ответа.

Финансовый уполномоченный защитил права водителя и взыскал сумму страхового возмещения в размере 99 500 рублей и неустойку в размере 1% на день исполнения. Заявитель обратился к экспертам, которые посчитали сумму необходимого ремонта: она составила более 377 тысяч рублей, поэтому автолюбитель обратился в суд и потребовал взыскать со страховой компании свой убыток в размере 277 тысяч рублей, штраф и неустойку. 

Суд первой инстанции удовлетворил исковые требования, взыскал со страховщика убытки, штраф и неустойку. Суд апелляционной инстанции с данным решением не согласился, отменив взыскание штрафа и неустойки, указав, что при взыскании именно убытка на дополнительные выплаты рассчитывать нельзя, применив положения 393 статьи Гражданского кодекса РФ (обязанность должника возместить убытки). Суд кассационной инстанции согласился с данным решением.

Высшая инстанция отменила решения апелляции и кассации со ссылкой на положения Пленума Верховного Суда РФ от 8 ноября 2022 года N 31 «О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», которые не предусматривают отказа в возмещении неустойки и штрафа при ненадлежащем исполнении страховщиком своих обязательств.

В соответствии с пунктом 3 статьи 16 Закона об ОСАГО при удовлетворении судом требований потерпевшего – физического лица об осуществлении страховой выплаты суд взыскивает со страховщика за неисполнение в добровольном порядке требований потерпевшего штраф в размере пятидесяти процентов от разницы между совокупным размером страховой выплаты, определённой судом, и размером страховой выплаты, осуществлённой страховщиком в добровольном порядке, отметил Верховный Суд РФ. 

То обстоятельство, что судом первой инстанции взыскано не страховое возмещение, а убытки, не может освобождать ответчика от взыскания неустойки и штрафа.

Верховный Суд РФ отменил судебные акты нижестоящих инстанций в части отказа во взыскании неустойки, направив дело в указанной части дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции. 

В июле 2020 г. результате ДТП по вине водителя К. был поврежден автомобиль Л., купившего его у гражданки Б. месяцем ранее. В материалах дела об административном правонарушении собственником автомобиля был указан Л., его гражданская ответственность на момент ДТП была застрахована в АО «Страховая компания».

В сентябре Л. обратился к страховщику с заявлением о выплате страхового возмещения, представив пакет документов, включая заключенный с Б. договор купли-продажи автомобиля, свидетельство о регистрации транспортного средства на имя Б. и паспорт транспортного средства. Однако заявителю было отказано в выплате страхового возмещения со ссылкой на то, что согласно ПТС собственником автомобиля является не Б., а гражданин В., купивший его в ноябре 2019 г.

Л. обратился с претензией в страховую компанию, в удовлетворении которой было отказано. Далее он обратился к финансовому уполномоченному по правам потребителей финансовых услуг с заявлением о взыскании страхового возмещения, однако тот прекратил его рассмотрение со ссылкой на то, что представленный заявителем договор купли-продажи автомобиля не подтверждает его право собственности на автомобиль, поскольку на дату заключения этого договора Б. не была собственником этого транспортного средства, которое принадлежало В.

Л. обратился в суд с иском к страховой компании, требуя взыскать страховое возмещение, неустойку, компенсацию морального вреда, расходы на оплату услуг эксперта, на оплату услуг представителя, почтовые расходы и штраф. Суд отказал в удовлетворении иска со ссылкой на то, что истец указан в ПТС собственником авто на основе договора купли-продажи от 06 июня 2020 г., однако в ГИБДД отсутствуют сведения о регистрации этих данных. Также суд пришел к выводу, что на момент ДТП, произошедшего в июле 2020 г., истец не был собственником ТС, поскольку в ноябре 2019 г. этот автомобиль был отчужден Б. гражданину В., который в марте 2020 г. стал участником другого ДТП. Суд также отметил, что в деле нет доказательств перехода истцу права собственности на автомобиль.

Суд апелляционной инстанции поддержал это решение, добавив, что право на получение страхового возмещения в связи с повреждением имущества принадлежит потерпевшему – лицу, владеющему имуществом на праве собственности или ином вещном праве. Лица, владеющие имуществом на ином праве, в частности, на основании договора аренды, либо использующие имущество в силу полномочия, основанного на доверенности, не обладают самостоятельным правом на страховое возмещение, если иное не предусмотрено договором или доверенностью. Суд кассационной инстанции оставил решения нижестоящих судов без изменений.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ напомнила, что транспортные средства не являются объектами недвижимости, соответственно, при отчуждении ТС действует общее правило относительно момента возникновения права собственности у приобретателя – с момента передачи транспортного средства покупателю. Согласно п. 1 ст. 931 ГК РФ по договору страхования риска ответственности по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда жизни, здоровью или имуществу других лиц, может быть застрахован риск ответственности самого страхователя или иного лица, на которое такая ответственность может быть возложена.

Заключенный между Л. и Б. договор купли-продажи оспорен не был и недействительным не признан. Сведений о том, что автомобиль был продан иным лицам, истец не имел, с правопритязанием на данный автомобиль к истцу никто не обращался, согласно общедоступным данным на дату заключения договора под запретом автомобиль не состоял, в розыске и угоне не числился. Нахождение автомобиля в период с 07 июля 2019 г. по 17 марта 2020 г. у В., на что сослался суд первой инстанции в обоснование отказа в иске, не исключает совершения впоследствии иных сделок с автомобилем, в том числе и расторжение предыдущих договоров, что не исключает и возможность приобретения его истцом в июне 2020 г. Однако данным обстоятельствам судами надлежащей оценки не дано.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила судебные акты нижестоящих судов и вернула дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Авария произошла под Благовещенском еще в сентябре 2013 года. Некий Прусаков, разворачиваясь на своем автомобиле, не уступил дорогу некоему Ященко, ехавшему в попутном направлении. Но удар произошел уже на встречной полосе. ГИБДД вынесла решение, что Прусаков нарушил правила разворота, а Ященко выехал на встречную полосу. Но виновника ДТП так и не установили. Между тем восстановление автомобиля Ященко обошлось ему более чем в 87 тысяч рублей. При этом у Прусакова не было ОСАГО. Поэтому Ященко обратился в суд в гражданском порядке. И суд сначала встал на его сторону.

Но позже суд кассационной инстанции решил, что экспертиза, на основании которой установлена вина Прусакова, не может служить таким доказательством, и вернул дело на доработку. После чего суд первой инстанции в иске отказал.

Однако Верховный суд посчитал иначе. Он пояснил, что суд кассационной инстанции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судами.

Как пояснил адвокат Лев Воропаев, в рамках дела об административном правонарушении вопрос вины или невиновности, именно в ДТП, не разрешается. Как многократно указывал Верховный суд, при разрешении дел по главе 12 КоАП РФ вопрос вины в ДТП не выясняется, так как это не входит в предмет доказывания в силу статей 24.1 и 26.1 КоАП РФ. Поэтому в рамках КоАП РФ привлекают за сам факт нарушения того или иного пункта ПДД РФ, а не за факт ДТП.

Вопрос же вины в ДТП решается только в гражданском процессе. На момент рассмотрения дела в гражданском порядке в суде первой инстанции доказательством вины в ДТП было исключительно заключение эксперта. Эксперт указал, что виновен второй водитель, разворачивавшийся не из крайнего положения, да еще и в месте остановки маршрутных транспортных средств. Нижестоящие суды, после того как им указал на то президиум облсуда, признали экспертизу необязательным доказательством по делу и отказали в иске первому водителю. Так вот, Верховный суд РФ в данном определении указал, что так как нет иных доказательств вины, то экспертизу суды отвергли неправомерно в качестве доказательства вины второго водителя. И отправил дело на новое рассмотрение.

Даже если виновник аварии не был привлечен к административной ответственности, водитель поврежденной машины имеет право на компенсацию. Ее можно взыскать в рамках гражданского процесса.

В данном случае госавтоинспекция в пределах установленного срока давности привлечения к административной ответственности не смогла решить вопрос о виновности конкретного участника ДТП. Ситуация действительно была сложной. Столкновение произошло на встречной для обеих машин полосе. Первая шла на обгон, вторая разворачивалась. Но, как было установлено экспертизой, вторая машина нарушила правила разворота. В таком случае именно водитель разворачивающейся машины должен был убедиться, что не создаст никому помех. Если бы вопрос "кто виноват?" был решен своевременно, то проблем с выплатой компенсации не возникло.

Верховный суд подробно объяснил, какие ошибки были допущены. По сути, Верховный суд встал на сторону истца. Одна из главных ошибок нижестоящих инстанций: они фактически заставили человека доказывать вину того, кто причинил вред. Между тем, как объяснил Верховный суд России, причинитель вреда считается виновным до тех пор, пока не докажет отсутствие своей вины. Таким образом, отказ в иске со ссылкой на недоказанность вины другого водителя не соответствует нормам материального права.

Важное решение для всех автовладельцев вынес Верховный суд. Теперь сотрудникам ГИБДД, а также остальных ведомств, которые выносят постановления о взыскании штрафов с водителей за нарушения правил, придется быть очень осторожными и внимательными. Ведь незаконно назначенное наказание может обернуться большой потерей для казны.

А теперь подробности. Некто Авцынов в июне 2015-го был остановлен инспектором ДПС ОГИБДД М ОМВД России "Задонский" за якобы совершенное нарушение. А именно за обгон в зоне действия знака "Обгон запрещен". Инспектор составил протокол об административном правонарушении, предусмотренном частью 4 статьи 12.15 Кодекса об административных правонарушениях. Согласно этой статье водитель мог быть оштрафован на 5 тысяч рублей или лишен прав на 4-6 месяцев. Чтобы самому не заниматься этим делом, Авцынов нанял адвоката. Ведь обжалование постановления тоже требует юридической грамотности.

Надо сказать, что это якобы нарушение происходило в зоне действия временного знака "Обгон запрещен". В Правилах дорожного движения указано, что обгоном называется "опережение одного или нескольких транспортных средств, связанное с выездом на полосу встречного движения". То есть если один автомобиль опережает другой в пределах своей половины дороги, он не совершает обгона. А значит, и требований знака не нарушает.

В итоге постановлением начальника местного ГИБДД Авцынова признали виновным в нарушении, предусмотренном частью 1 статьи 12.16 КоАП - несоблюдении требований знаков. Штраф - 500 рублей. Однако и такое решение не понравилось водителю. На дороге встречная полоса была отделена бетонными блоками. Он не мог выехать на встречку, а значит, обгона он не совершал. А опережение правилами не запрещено. То есть знак "Обгон запрещен" в данной ситуации роли не играет.

Поэтому решением Задонского суда Липецкой области постановление о нарушении отменено, дело прекращено в связи с отсутствием события правонарушения.

Тогда водитель подал иск к министерству финансов, а именно к управлению федерального казначейства по Липецкой области на оплату услуг адвоката в размере 5 тысяч рублей, а также на компенсацию морального ущерба за незаконное привлечение к административной ответственности в размере 5 тысяч рублей.

Все суды согласились с выплатой пострадавшему 4,5 тысячи рублей на услуги адвоката, но в моральном ущербе отказали. Причем суд апелляционной инстанции указал, что прекращение административного производства не влечет морального вреда лицу, в отношении которого был составлен только протокол. То есть это лицо не сидело за решеткой, его не избивали и не посягали на его имущество.

Однако Верховный суд с такими доводами не согласился. Статья 53 Конституции РФ предусматривает возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями органов госвласти или должностными лицами. Такой вред возмещается согласно статьи 1069 Гражданского кодекса РФ из казны РФ, субъекта РФ или казны муниципального образования.

Для разрешения требований гражданина о компенсации ему морального вреда, причиненного незаконным привлечением к административной ответственности, необходимо установить сам факт незаконности акта привлечения и нравственных страданий.

Судами установлено, что водитель был привлечен к ответственности неправомерно. Дело прекращено в связи с отсутствием события нарушения. Суды не указывают, на основании чего они пришли к выводу, что добросовестность и законопослушность не попадают под перечень нематериальных благ, содержащийся в статье 150 ГК РФ. Моральный вред может заключаться в испытываемом унижении, ином дискомфортном состоянии.

Поэтому дело отправлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Кстати, Верховный суд напомнил, что лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков. Поэтому у судей нижестоящих судов не было оснований снижать расходы потерпевшего с 5 до 4,5 тысячи рублей.

            Российская газета - Федеральный выпуск № 7376 (210) от 19.09.2017 года

Сразу установить, кто из водителей виноват в дорожно-транспортном происшествии, может не получиться. Могут ли водители в этой ситуации требовать компенсации от страховщика или же выплату придется отложить до тех пор, пока степень вины водителя не будет установлена судом?

Так, Иван Седых* попал в аварию на своем KIA SPORTAGE. На его машину, припаркованную на правой стороне дороги с открытой дверью, наехал водитель автомобиля Lada. Изначально сотрудники ГИБДД решили, что в аварии виноват Седых, но позже в ГИБДД возбуждать дело в отношении него отказались и исключили из документов об аварии ссылки на его вину. Седых представил документы своему страховщику – АО "Согаз" – в надежде на компенсацию. Однако ему отказали, сославшись на то, что он виноват в ДТП. Когда договориться со страховой не удалось, водитель обратился в суд. Там он потребовал взыскать с компании страховое возмещение, неустойку, штраф и компенсацию морального вреда – в общей сложности около 270 000 руб.

И первая инстанция, и апелляция пришли к выводу, что требования надо удовлетворить частично: страховое возмещение выплатить, а во взыскании неустойки, штрафа и морального вреда отказать. Суды исходили из того, что вина участников ДТП установлена только в ходе рассмотрения гражданского спора, а значит, нельзя говорить, что страховая задержала выплату денег.

Но Верховный Суд РФ счёл такой подход неверным (дело № 9-КГ17-16). Коллегия под председательством судьи Вячеслава Горшкова заключила, что вывод суда о том, что страховщик не несет ответственности за не вовремя выплаченное возмещение, поскольку вина участников аварии установлена только при рассмотрении дела в суде, ошибочен. В подтверждение своей позиции Верховный Суд РФ привел положения закона «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств». В нём, в частности, говорится, что если степень вины участников дорожно-транспортного происшествия судом не установлена, страховщики не освобождаются от выплаты возмещения по страховке, обязанность по возмещению вреда, причиненного в результате такого дорожно-транспортного происшествия. Такая же позиция содержится и в постановлении Пленума Верховного Суда РФ № 2 «О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств».

Не выплачивать неустойку, штраф и компенсацию морального вреда страховщик может, только если он возместил каждому из водителей понесенный ущерб в равных долях. Вывод нижестоящего суда о том, что страховщик не отвечает за несвоевременную выплату части возмещения из-за установления вины участников дорожно-транспортного происшествия только в суде, неверен, указал Верховный Суд РФ. Чтобы разрешить спор правильно, суду следовало установить, выплачивала ли страховая компенсацию в равных долях водителям и есть ли обстоятельства, которые могли бы освободить ответчика от выплаты – это и предстоит выяснить суду апелляционной инстанции при новом рассмотрении дела.

В августе 2017 года МВД утвердило новый регламент работы для сотрудников дорожной полиции. По сравнению с прошлым документом от 2009 года в новом исчезло два запрета: автоматически фиксировать нарушения скорости у временных дорожных знаков и не препятствовать водителям вести видеосъемку разговоров с полицейскими.

Верховный Суд РФ подтвердил, что законно устанавливать камеры фиксации скорости у временных (желтых) дорожных знаков (например, в местах дорожных работ). Это помогает обеспечить безопасность дорожного движения, ведь превышать скорость запрещено независимо от того, постоянный знак или временный. Кроме того, средства фиксации устанавливаются не произвольно, а на особо аварийных участках. Такой вывод Верховный Суд РФ изложил в решении по жалобе Артура Геворгяна, который просил признать недействительным п. 78 Административного регламента МВД России, утвержденного 23 августа 2017 года. Истец считал правило незаконным, потому что предыдущий регламент от 2 марта 2009 года запрещал автоматический контроль скорости у временных знаков.

Представители МВД не согласились с требованиями, точку зрения и занял судья Верховного Суда РФ Юрий Иваненко, который сверил действующий административный регламент, не с предшественником, а с Правилами дорожного движения, которые имеют большую юридическую силу. Они не запрещают использование знака фото-видео-фиксации рядом с временными (желтыми) дорожными знаками. И поскольку регламент не противоречит акту большей юридической силы, он является законным, изложено в решении № АКПИ17-960.

Второй вопрос, который поставил Геворгян в своей жалобе, – это законность съемки разговоров с дорожными инспекторами и других действий. Регламент 2009 года запрещал сотрудникам полиции мешать водителям записывать происходящее на фото- или видеокамеру – конечно, при условии, если это не запрещено законом. В новом регламенте такого запрета нет, и Геворгян решил, что это способно ущемить права автомобилистов. Судья Верховного Суда РФ Иваненко не разделил этих опасений. Отсутствие запрета не ограничивает свободу граждан: они могут пользоваться камерами свободно везде, где это не запрещено законом. Судья напомнил п. 45 того же нового регламента: если сотрудник ограничивает права водителя, он обязан разъяснить, по какой причине и для какой цели нужны эти меры и какие новые права и обязанности появились у гражданина в этой ситуации.

В результате аварии машине потребовался серьезный ремонт, за который заплатила страховая компания, но денег не хватило и автовладельцу пришлось обратиться в суд.

С подобной проблемой столкнулась и Ольга Арапова*. В ее "Ауди" врезался Артур Юсупов*, устроив дорожно - транспортное происшествие. Страховщик виновника аварии – АО "НАСКО" – выплатило пострадавшей 232 568 руб. Однако собственник иномарки посчитала такую выплату заниженной. Она попросила независимого эксперта из ООО "АвтоГарант" определить размер нанесенного ущерба машине. Исследование показало, что стоимость восстановительного ремонта авто составляет 450 381 руб., а размер утраты ее товарной стоимости – 77 290 руб. В добровольном порядке страховщик и Юсупов не захотели доплачивать эти деньги Араповой.

Тогда она решила взыскать их в судебном порядке, потребовав 167 431 руб. (страховое возмещение), 5000 руб. (компенсация морального вреда), 83 715 руб. (потребительский штраф) – с "НАСКО" и 127 671 руб. (ущерб) – с виновника аварии.

Прикубанский районный суд г.Краснодара в этом деле назначил две автотехнические экспертизы, чтобы оценить ущерб машине, – первую по ходатайству ответчика, а вторую по просьбе истца. Оба исследования установили, что расходы на ремонт авто не превышают 220 000 руб. Размер утраты товарной стоимости "Ауди" специалисты смогли оценить лишь примерно – 43 336 руб. (дело № 2-3866/2016 ~ М-3383/2016).

Опираясь на такие результаты экспертизы, суд отказал истцу, указав, что уже перечисленное страховое возмещение полностью покрывает расходы на восстановление иномарки. А для выплаты размера утраченной цены товара нет оснований, так как эксперты не смогли ее точно определить, добавила первая инстанция. Апелляция оставила такое решение без изменений (дело № 33-7923/2017).

Арапова не согласилась с актами нижестоящих инстанций и оспорила их в Верховный Суд РФ. Верховный Суд РФ пояснил, что утрата товарной стоимости авто относится к реальному ущербу и ее размер тоже надо выплатить пострадавшему (п. 37 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 декабря 2017 года № 58 "О применении судами законодательства об ОСАГО владельцев транспортных средств").

Судьи Верховного Суда РФ подчеркнули, что в рассматриваемом случае нужно учитывать принцип полного возмещения убытков (дело № 18-КГ17-257), то есть потерпевшему нужно выплатить такую сумму, которая полностью восстановит его нарушенные права. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ  отметила, что в этом деле нижестоящие суды должны были оценить всю совокупность доказательств для объективной оценки ущерба машине.    

Ссылаясь на перечисленные обстоятельства, суд под председательством Вячеслава Горшкова отменила акт апелляции и отправила дело на новое рассмотрение обратно в Краснодарский краевой суд (прим. ред. – пока еще не рассмотрено).

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1629742

Верховный Суд РФ защитил права владельцев автомобилей, указав, что не всегда ущерб от аварии обязан возмещать хозяин машины. При этом высшая инстанция призвала российских судей не относиться к рассмотрению дел формально, а подробно изучать все нюансы ситуации, послужившей причиной спора в суде. Так, по делам о дорожно-транспортных происшествиях суды должны проверять возможность наличия автомобиля-двойника, который на самом деле участвовал в аварии.

Так, Верховный Суд РФ разбирал дело о возмещении ущерба по следам дорожно-транспортного происшествия в Хабаровске, где в марте 2016 года столкнулись Lexus RX 450H и Toyota Harrier. Водитель последней машины был признан виновным в дорожно-транспортном происшествии, поэтому к нему заявили иск о возмещении ремонта Lexus и утраты его товарной стоимости — почти на 2,5 миллиона рублей. К спору также привлекли владелицу Toyota, так как непосредственно у водителя, попавшего в аварию, страховки не было. 

Между тем хозяйка машины утверждала, что ее Toyota в дорожно-транспортном происшествии не участвовала.

Суд первой инстанции удовлетворил иск частично и взыскал ущерб от дорожно-транспортного происшествия, расходы на эвакуацию автомобиля, на оплату услуг по определению размера ущерба, на оплату государственной пошлины и почтовые расходы с человека, находившегося за рулём. Судья счёл, что иск являлся прямым последствием действий виновного водителя, поэтому он и должен возмещать причинённый вред. 

Однако Хабаровский краевой суд принял новое решение, по которому все расходы и ущерб должен был выплачивать не спровоцировавший дорожно-транспортное происшествие водитель, а хозяйка автомобиля.

Суд апелляционной инстанции счёл, что в причинении вреда виновен не водитель, а именно владелица Toyota, поскольку хозяин обязан следить за своей машиной, как за источником повышенной опасности.

«Поскольку в нарушение требований статьи 210 Гражданского кодекса РФ собственник транспортного средства не обеспечила сохранность своего автомобиля, не осуществляла надлежащий контроль за принадлежащим ей источником повышенной опасности, суд апелляционной инстанции пришёл к выводу, что она несёт ответственность за причинение имущественного вреда в результате дорожно-транспортного происшествия», — указала апелляционная инстанция. 

При этом сославшись на тот факт, что владелица Toyota не представила доказательств, подтверждающих, что автомобиль выбыл из её обладания в результате противоправных действий попавшего в дорожно-транспортное происшествие водителя. В правоохранительные органы с заявлением о хищении или угоне транспортного средства она не обращалась, данного факта работниками ГИБДД в рамках административного дела не выявлено, указала инстанция. Поэтому краевой суд решил взыскать весь ущерб уже с владелицы Toyota, а не c нарушителя правил дорожного движения.

Верховный Суд РФ позицию апелляционной инстанции не поддержал и подробно остановился на вопросах: кто несёт ответственность за причинение вреда и с кого следует взыскивать ущерб?

Высшая инстанция указала, что вред подлежит возмещению в полном объёме именно тем, кто его нанёс (пункт 1 статьи 1064 ГК РФ).

«С учётом данных положений закона по делам о возмещении вреда суд должен установить факт причинения вреда, вину причинителя вреда и причинно-следственную связь между незаконными действиями (бездействием) причинителя вреда и причинением вреда», — напоминается в постановлении.

При этом закон позволяет возложить обязанность по возмещению вреда на того, кто его не причинил. Такое положение срабатывает при деятельности, связанной с повышенной опасностью: использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т. п; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др. В таких случаях и граждане, и юридические лица обязаны возместить вред, причинённый источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего (пункт 1 статьи 1079 ГК РФ).

То есть обязанность возмещения вреда возлагается на того, кто владеет источником повышенной опасности на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании, указывает Верховный Суд РФ.

Таким образом, суды вправе взыскивать ущерб от дорожно-транспортного происшествия не с водителя, управлявшего транспортом, а с его владельца.

Между тем, когда перед судом ставится вопрос о возложении ответственности на владельца источника повышенной опасности, к которым относится и автомобиль, в обязанности суда входит также установление принадлежности источника повышенной опасности именно данному лицу, подчеркивает Верховный Суд РФ.

ГИБДД утверждала, что Toyota Harrier принадлежит именно ответчице, которая, в свою очередь, уверяла, что ее машина в аварии не попадала, а в дорожно-транспортном происшествии принял участие автомобиль-двойник.

В ходе разбирательства в первой инстанции судья установил, что Toyota ответчицы темно-серого, ближе к чёрному цвету и окраска машины не менялась, а в протоколе об аварии фигурирует машина аналогичной марки, но двойного светло-серого цвета, по линии бампера цвет темнее, чем кузов. 

Также отличия зафиксированы в модификации колёсных дисков и декоративных накладках на передних и задних фарах. 

Кроме того, хозяйка темно-серой Toyota застраховала свою гражданскую ответственность, а в полисе в качестве возможного водителя был указан совершенно другой человек — не виновник дорожно-транспортного происшествия.

Суд также установил, что спустя семь месяцев после аварии темно-серую Toyota продали другой женщине, которая поставила машину на учёт в ГИБДД и получила новые номерные знаки.

Таким образом, суд первой инстанции пришёл к выводу, что владелица темно-серой Toyota не имела никакого отношения к дорожно-транспортному происшествию, а в аварию попала другая машина-двойник.

Верховный Суд РФ также отметил, что на фотографиях с места дорожно-транспортного происшествия изображена Toyota Harrier светло-серого цвета. Кроме того, в материалах дела есть справка о повреждении двух правых дверей у машины, а ответчица утверждала, что у ее Toyota нет никаких дефектов, при этом ни ремонта машины, ни перекрашивание кузова она не проводила. К тому же хозяйка машины не знакома с человеком, находившимся за рулём в момент дорожно-транспортного происшествия.

Она полагала, что существует ещё одна Toyota Harrier, которая периодически и совершала столкновения с другими машинами. В частности, ответчица ссылалась на постановление следователя полиции о возбуждении уголовного дела по факту дорожно-транспортного происшествия, с места которого скрылся водитель Toyota. Эта авария была зафиксирована уже после продажи ответчицей автомобиля и смены его регистрационного знака. При этом из постановления МВД следует, что водитель представил поддельный документ о регистрации автомобиля, а на Toyota были замечены повреждения, которые могли быть получены во время вызвавшей спор аварии.

«В соответствии с требованиями статей 2 и 198 Гражданского процессуального кодекса РФ апелляционная инстанция была обязана проверить эти доводы, однако в определении суда нет никаких суждений на этот счёт», — указывает Верховный Суд РФ.

Вместе с тем судебная коллегия посвятила время исследованию вопроса о правомерности выбытия автомобиля из обладания ответчицы, однако этот нюанс правового значения для разрешения настоящего спора не имел, отмечает высшая инстанция, напомнив, что законодатель наделил суд правом и обязанностью при разрешении сложных вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства или ремесла, обращаться за помощью к экспертам.

Верховный Суд РФ считает, что апелляционная инстанция не могла самостоятельно определить, принимала ли Toyota Harrier ответчицы участие в дорожно-транспортном происшествии, имеются ли на машине полученные в аварии повреждения и пыталась ли ответчица отремонтировать свой автомобиль. 

«Однако вопреки императивному требованию процессуального закона соответствующая экспертиза им назначена не была. При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции уклонился от возложенной на него задачи по полному и всестороннему установлению значимых обстоятельств, что не может свидетельствовать о законности принятого им судебного акта», — говорится в определении.

Верховный Суд РФ отмечает, что допущенные нарушения норм права являются существенными и непреодолимыми, в связи, с чем отменил решение, а дело направил на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Похоже, популярному способу неуплаты штрафов, а также транспортного налога приходит конец. Верховный Суд РФ подтвердил законность наложения штрафа на водителя, который ездил без номеров, но с новеньким договором купли-продажи автомобиля.

Так, после покупки автомобиля его обязательно надо зарегистрировать в ГИБДД, при этом автовладельцу на это дается 10 суток, то есть десять дней он может передвигаться по дорогам без номеров и без ОСАГО.

Установлен такой срок был для того, чтобы у автовладельца была возможность, например, перегнать машину домой, если он купил ее в другом регионе. Но этим тут же воспользовались очень хитрые автомобилисты. Ведь пока машина не зарегистрирована, за нее не придется платить транспортный налог, не требуется покупать полис ОСАГО, проходить техосмотр. Кроме того, без номеров можно смело гонять по дорогам, нарушая все, что можно, ведь камеры автоматической фиксации не смогут распознать нарушителя, штраф на почту не придет, а для этого нужно только каждые десять дней обновлять договор купли-продажи. Главное, чтобы предыдущий автовладелец был не против, а если он родственник, то договориться не проблема.

Однако праздник непослушания у таких хитрых автомобилистов закончился. И точку в нем поставил Верховный Суд РФ.

Так, С. Корума был остановлен ночью 28 мая 2015 года в Москве инспектором ДПС. В качестве документа на машину он предъявил договор купли-продажи, заключенный 25 мая 2015 г. с продавцом Е. Корума. Инспектора не убедили доводы водителя о том, что машина только три дня назад куплена, и он выписал штраф по части 1 статьи 12.1 Кодекса об административных правонарушениях РФ, в размере 800 рублей за управление незарегистрированным автомобилем.

Корума обжаловал это в суде, но суд установил, что автомобиль был снят с учета в сентябре 2011 года, и больше не регистрировался. Суд посчитал, что инспектор в этой ситуации был прав.

Но Корума вновь обжаловал решение в Московском городском суде, который оставил решение в силе. Корума пошел дальше. И уже заместитель председателя Московского городского суда в своем постановлении указывает, что данных об исполнении договора купли-продажи от 23 мая 2015 года, заключенного между родственниками, нет. Сведений о регистрации машины ни при рассмотрении жалоб судьей районного суда и судьей Московского городского суда, ни при рассмотрении настоящей жалобы не представлено, то есть автовладелец уже далеко по истечении десятидневного срока не соблаговолил зарегистрировать автомобиль, и оставил штраф в силе.

Дело дошло до Верховного Суда РФ. С момента вынесения постановления о штрафе прошло уже три года. Верховный Суд РФ решил, что нижестоящими судами дело рассмотрено всесторонне и объективно. Утверждения, что Корума мог управлять незарегистрированным автомобилем, потому что 10 дней еще не истекли, Верховный Суд РФ отклонил. Договор купли-продажи получил надлежащую оценку нижестоящих судов, поэтому Верховный Суд РФ все решения оставил без изменений, а жалобу без удовлетворения.

Таким образом по косвенным признакам установлено, что автовладелец сознательно не ставил машину на учет. То, что договор заключен между родственниками, и то, что до этого автомобиль долго не ставился на учет, это явные признаки мнимости сделки. Тем более что в процессе обжалования машина так и не была поставлена на учет.

Российская газета - Федеральный выпуск №7560 (97) от 07.05.2018 года.

Сколько стоит жизнь человека и как ее оценить? На ком лежит обязанность возместить моральный вред, причиненный смертью близкого: на причинителе вреда или его работодателе?

Так, в результате дорожно-транспортного происшествия скончался Игорь Носов*. Виновным аварии суд признал Олега Маркина*: он нарушил правила дорожного движения, что повлекло по неосторожности смерть человека (ч. 3 ст. 264 УК РФ). При этом Маркин во время дорожно-транспортного происшествия был на служебном автомобиле, который принадлежит его работодателю - индивидуальному предпринимателю Н. Ф. Заике. Супруга погибшего Ирина Носова* обратилась в суд с иском к индивидуальному предпринимателю Заике о компенсации морального вреда в размере 2 000 000 руб. Носова пояснила, что из-за гибели мужа она перенесла большой стресс, это повлияло на ее эмоциональное и психическое состояние, у нее на иждивении осталось двое несовершеннолетних детей.

Белореченский районный суд Краснодарского края удовлетворил иск частично – в размере 500 000 руб., указав, что индивидуальный предприниматель Заика как владелец источника повышенной опасности обязан возместить не только материальный ущерб, но и компенсировать моральный вред, причиненный его работником при исполнении трудовых обязанностей (ст.ст. 150, 151, 1099–1101, 1068, 1079 УК РФ). Судебная коллегия по гражданским делам Краснодарского краевого суда отменила это решение и полностью отказала в иске. По ее мнению, если вступившим в законную силу приговором суда установлена вина Маркина в совершении преступления, компенсация морального вреда не подлежит взысканию с работодателя. 

Тогда Носова обратилась в Верховный Суд РФ, который изучил обстоятельства дела и установил, что выводы суда апелляционной инстанции основаны на неправильном применении норм действующего законодательства. По мнению Верховного Суда РФ, на работодателя как на владельца источника повышенной опасности возлагается обязанность по возмещению не только имущественного, но и морального вреда, причиненного его работником при исполнении трудовых обязанностей. Таким образом, отметил Верховный Суд РФ, принятое судом первой инстанции решение является законным, размер компенсации определен с учетом фактических обстоятельств дела, тяжести причиненного вреда, степени нравственных страданий истца, материального положения ответчика, а также с учетом требований разумности и справедливости. Поэтому Верховный Суд РФ  отменил апелляционное определение и оставил без изменения решение суда первой инстанции (№ 18-КГ18-29).

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1647390

Куда обращаться человеку, чей автомобиль сломался в пределах гарантийного срока: к продавцу, официальному дилеру или в авторизированный сервисный центр? Не слетит ли гарантия после такого обращения? Кто понесет ответственность, если машину так и не удастся починить? Суды сомневались при ответе на эти вопросы, пока дело не попало в Верховный Суд РФ.

Так, Ольга Макарова* заключила с ООО "БалтАвтоТрейд-М" (дилером БМВ в Москве) договор купли-продажи машины стоимостью 3 050 000 руб. Спустя два года автомобиль перестал заводиться, сломался стояночный тормоз, появился стук в подвеске. Поскольку гарантийный срок еще не истек, Макарова передала машину на гарантийный ремонт официальному дилеру БМВ, авторизированному сервисному центру ООО "Модус-Воронеж" в г.Воронеже. Там бесплатно приняли автомобиль на ремонт, но в установленный срок починить не смогли. Тогда Макарова направила ООО "БалтАвтоТрейд-М" претензию, в которой сообщила об отказе от исполнения договора купли-продажи, потребовала вернуть все деньги за машину и выплатить неустойку. ООО "БалтАвтоТрейд-М" ей отказало, и Макарова обратилась в суд. В иске она просила расторгнуть договор купли-продажи, взыскать с продавца стоимость автомобиля в размере 3 050 000 руб., возместить разницу между ценой товара, установленной договором, и ценой соответствующего товара на момент вынесения решения в размере 1 392 922 руб., выплатить ей неустойку в размере 3 050 000 руб., компенсацию морального вреда в размере 10 000 руб. и штраф в размере 50% от присуждённой суммы.

Рамонский районный суд Воронежской области, а вслед за ним Воронежский областной суд  Макаровой отказали. Они исходили из того, что между ООО "БалтАвтоТрейд-М"и ООО "Модус-Воронеж" нет договорных отношений. Это значит, что после обращения в ООО "Модус-Воронеж" гарантийные обязательства на авто Макаровой прекратились, а ООО "БалтАвтоТрейд-М" не может нести ответственность за ненадлежащее исполнение обязательств третьими лицами (ООО "Модус-Воронеж"). 

Когда дело дошло до Верховного Суда РФ, тот обратил внимание: у дилера ООО "Модус-Воронеж" есть право продавать автомобили "БМВ" и фирменные детали, а также обязанность производить сервисное обслуживание машин этой марки. В дилерском договоре указано, что "БМВ" несёт ответственность за недостатки товара перед дилером, а дилер отвечает за недостатки товара непосредственно перед покупателем. Дилер ООО "Модус-Воронеж" осуществляет необходимые работы в рамках ответственности "БМВ" для каждого клиента "БМВ" бесплатно независимо от того, приобретен автомобиль у дилера, выполняющего указанные работы, или у какого-либо другого дилера "БМВ". Это значит, что Макарова правомерно обратилась в ООО "Модус-Воронеж" для устранения недостатков принадлежащего ей автомобиля, и гарантийные обязательства не были утрачены. Поэтому Верховный Суд РФ отменил апелляционное определение и направил дело на новое апелляционное рассмотрение (№ 14-КП7-31).

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1631824

Верховный Суд РФ не разрешил штрафовать водителей за только что сломанный ремень безопасности, тем более в момент, когда они едут в автосервис устранить дефект. Высшая инстанция призвала инспекторов ГИБДД и мировых судей более лояльно относиться к автолюбителям и не забывать о необходимости устанавливать все обстоятельства административных дел. Если у водителя не было умысла нарушать закон и он, напротив, принимал все меры безопасности и действовал строго в соответствии с нормами ПДД, то наказывать его не за что, отмечает Верховный Суд РФ.

Так, Верховный Суд РФ разбирался с делом жителя Ярославля, признанного виновным по статье 12.6 КоАП РФ за управление транспортным средством водителем, не пристегнутым ремнем безопасности. Автовладельца оштрафовали на 1 000 рублей.

Суды при вынесении решения опирались на данные протокола инспектора ДПС ГИБДД о том, что автор жалобы 25 марта 2017 года в нарушение требований пункта 2.1.2 Правил дорожного движения управлял транспортным средством, будучи не пристегнутым ремнем безопасности.

При этом сам водитель утверждал, что у него не было намерения не пристёгиваться, просто в пути сломался замок ремня безопасности, и он ехал на сервис устранить поломку, когда его остановили сотрудники ГИБДД.

Тем не менее, судебными инстанциями Ярославской области принятое должностным лицом постановление было признано законным и обоснованным.

Верховный Суд РФ согласился, что согласно пункту 2.3.1 ПДД водитель перед поездкой обязан проверить и в пути обеспечить исправное техническое состояние транспорта. Также на него возложена обязанность быть пристегнутым ремнём безопасности и не перевозить не пристегнутых пассажиров. Равно как и при управлении мотоциклом водитель должен быть в застегнутом мотошлеме и следить, чтобы пассажир соблюдал аналогичные меры безопасности (пункт 2.1.2 Основных положений), напоминает Верховный Суд РФ.

Кроме того, он ссылается на пункт 7.10 Основных положений, в котором говорится, что запрещается эксплуатация транспортного средства, ремни безопасности которого неработоспособны или имеют видимые надрывы на лямке.

Вместе с тем высшая инстанция не согласилась с состоявшимися по делу актами, отметив, что и на суды наложены определенные обязанности, в том числе всестороннее, полное, объективное и своевременное выяснение обстоятельств каждого дела, а также выявление причин и условий, способствовавших совершению административных правонарушений (статья 24.1 КоАП РФ).

Верховный Суд РФ отмечает, что в числе всех обстоятельств, которые необходимо установить по административному делу, выяснению подлежит и виновность водителя (статья 26.1 КоАП РФ).

Установление виновности предполагает доказывание вины лица в совершении противоправного действия (бездействия), то есть субъективной стороны деяния, указывает он.

«Выяснение указанного вопроса имеет основополагающее значение для всестороннего, полного и объективного рассмотрения дела. В настоящей жалобе (водитель) заявляет о необоснованности привлечения его к административной ответственности, ссылаясь на то, что при обнаружении в пути следования неисправности, предусмотренной Перечнем неисправностей и условий, при которых запрещается эксплуатация транспортных средств, он предпринял меры к ее устранению на месте обнаружения, однако сделать это не представилось возможным, в связи с чем, действуя в соответствии с положениями пункта 2.3.1 Правил дорожного движения, он проследовал к месту стоянки и ремонта с соблюдением необходимых мер предосторожности», - говорится в определении.

Высшая инстанция напоминает, что заявитель последовательно придерживался этой позиции и приводил аналогичные доводы на протяжении всего производства по делу с момента его возбуждения.

Водитель пояснял, что ремень безопасности сломался, когда он возвращался домой из магазина, который находился всего в 400 метрах от квартиры. По дороге у него сломался замок («защелка») ремня безопасности, в связи с чем собирался проехать в автосервис, однако его остановили сотрудники полиции, которые при осмотре ремня безопасности подтвердили, что замок сломан.

Такие же объяснения водитель излагал и в жалобах на постановление по делу об административном правонарушении.

При этом суды не проверили должным образом заявленные автовладельцем доводы о том, что в его деянии нет вины, так как в сложившейся ситуации он действовал правомерно в соответствии с Правилами дорожного движения, указал Верховный Суд РФ.

Между тем изложенные автолюбителем обстоятельства в судебных процессах не только не опровергнуты, но и фактически не являлись предметом проверки, тогда как они имеют ключевое значение для разрешения дела, отмечает высшая инстанция.

Она также ссылается на абзац 3 пункта 2.3.1 ПДД которым регламентируется, что при возникновении в пути неисправностей, приводящих к запрету дальнейшей эксплуатации транспорта, водитель должен устранить их. Но если это невозможно, то автолюбитель может следовать к месту стоянки или ремонта с соблюдением необходимых мер предосторожности, напоминает Верховный Суд РФ.

Однако в рассматриваемом случае суды не стали проверять действовал ли водитель согласно этим указаниям ПДД, хотя эти детали имели правовое значение для разрешения дела и подлежали исследованию, в том числе путем допроса инспектора ДПС, подчеркивается в определении.

Верховный Суд РФ напоминает, что граждане подлежат ответственности только за те правонарушения, в отношении которых установлена их вина (части 1 и 4 статьи 1.5 КоАП РФ). При этом неустранимые сомнения в виновности человека толкуются в его пользу, отмечает он.

При таких данных, по мнению высшей инстанции, нельзя сделать безусловный вывод о наличии у водителя умысла ездить за рулём не пристегнутым.

Допущенные судом нарушения являются существенными, повлияли на всесторонность и полноту рассмотрения дела, а также законность принятых по делу последующих решений, отмечается в определении.

Поскольку суды вынесли свои решения на основании недоказанных обстоятельств, то они подлежат отмене, а само дело - прекращению, постановил Верховный Суд РФ. 

Верховный Суд (ВС) РФ поддержал автомобилистов в спорах с компаниями, которые несут ответственность за состояние дорог: высшая инстанция разъяснила, что причинённый машинам ущерб из-за некачественного покрытия трасс должны возмещать как раз эти организации. Также именно на них возлагается обязанность доказывать, что водитель действовал намеренно либо проявил грубую неосторожность при происшествиях, связанных с состоянием дорог, поясняет ВС РФ. 

Ущерб от ям и выбоин. 

В обзоре судебной практики суд ссылается на иск автомобилиста, попавшего в выбоину на проезжей части дороги, что привело к значительным механическим повреждениям автомобиля. Водитель обратился в суд с иском к управлению автомобильных дорог о возмещении ущерба, сославшись на то, что ответчик в нарушение требований закона не обеспечил безопасность дорожного движения на трассе. 

Однако суды первой и апелляционной инстанций в удовлетворении иска отказали.

В частности, апелляционная инстанция сослалась на статью 1083 Гражданского кодекса РФ, согласно которой не подлежит возмещению вред, возникший вследствие умысла потерпевшего. Также она регламентирует, что если грубая неосторожность самого потерпевшего содействовала возникновению или увеличению вреда, то размер компенсации должен быть уменьшен.

При этом суд возложил обязанность на водителя доказывать, что он ненамеренно попал в дорожную выбоину или вел себя за рулём с грубой неосторожностью из-за чего и угодил в яму.  

Верховный Суд РФ с таким взглядом на подобные ситуации категорически не согласился. 

Высшая инстанция напоминает, что вред, причиненный личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред (пункт 1 статьи 1064 ГК РФ). Лицо, причинившее вред, освобождается от выплаты компенсации, если докажет, что ущерб причинен не по его вине (пункт 2 статьи 1064 ГК РФ).

В спорном случае апелляционная инстанция установила, что дорожно-транспортное происшествие с участием автомобиля истца и, соответственно, причинение ущерба возникло в связи с наездом машины на выбоину в дорожном покрытии с размерами, превышающими предельно допустимые: длина повреждения составляет 15,3 м, ширина — 1,8 м, глубина — 0,26 м.

При этом ГОСТ устанавливает, что покрытие проезжей части не должно иметь просадок, выбоин и иных повреждений, затрудняющих движение транспортных средств с разрешенной Правилами дорожного движения скоростью, а предельные размеры ям составляют по длине 15 см, по ширине — 60 см, по глубине — 5 см.

В рассматриваемом деле инспектор ДПС установил нарушение требований ГОСТ: он составил схему места происшествия с указанием повреждения покрытия и приложил к материалам фотографию выбоины. 

Также управление автомобильных дорог признано виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного статьей 12.34 КоАП РФ, и ему назначено административное взыскание в виде административного штрафа. Данное постановление ответчиком не обжаловалось и вступило в законную силу.

«Указанные факты были установлены судом и свидетельствуют о ненадлежащем содержании дороги ответчиком.

Таким образом, суд второй инстанции установил наличие всех обстоятельств, совокупность которых предполагает возложение на ответчика обязанности возместить причиненный вред истцу», — считает ВС. 

Между тем суд почему-то решил применить статью 1083 ГК РФ для отказа во взыскании ущерба. По нормам этой статьи, если потерпевший действовал умышленно, то возмещение ему ущерба не положено. 

При этом по смыслу приведенной правовой нормы, обязанность по доказыванию в действиях потерпевшего умысла или грубой неосторожности, содействовавших возникновению или уменьшению ущерба, возлагается на причинителя вреда. В данном деле — на управление автомобильных дорог.

Однако в нарушение положений статьи 56 ГПК РФ суд возложил обязанность доказать отсутствие виновных действий на истца, чем было допущено существенное нарушение норм процессуального права, которое повлияло на исход дела, и без устранения которого невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов, отмечает ВС РФ. 

В связи с чем судебная коллегия отменила решение суда и отправила дело на новое рассмотрение в апелляционной инстанции. 

Верховный суд дал разъяснения, полезные каждому водителю. Речь идет о спорных случаях штрафа на основе фотовидеофиксации нарушения правил. Верховный суд решил: в таких случаях одной фотографии мало. И ГИБДД, и судьи должны доказывать факт нарушения.

Суть же проблемы заключается в том, что именно для собственников машин сделано исключение из нерушимого правила презумпции невиновности. То есть в случае вынесения ему штрафа он сам должен доказать, что ничего не нарушал. Практика наказания водителей развивается довольно странным образом, и некоторые инспекторы ГАИ, а также судьи считают, что бремя доказания невиновности при нарушении правил лежит на самом водителе. Однако Верховный суд по-другому посмотрел на эту ситуацию.

Предположим, на фотографии видно, что водитель движется с неправильной стороны от двойной сплошной. Он точно нарушает правила. Или на фотографии видно, как водитель разворачивается через сплошную. Это случаи бесспорные. А вот как быть в ситуациях, когда на фотографиях не видно ничего, кроме самого автомобиля?

Где доказательства нарушения правил? А главное, каких конкретно? Если речь идет о превышении скорости - это показания радаров. А если речь идет о нарушении разметки или знаков? Верховный суд посчитал, что в спорных ситуациях судьи должны изучать все обстоятельства дела.

Такое произошло и с Денисом Асташиным, который получил "письмо счастья" от Центра автоматизированной фотовидеофиксации ГИБДД Самарской области. На снимке машина едет по прямой. А в постановлении указано, что он совершил нарушение, предусмотренное частью 2 статьи 12.16 КоАП, то есть поворот налево или разворот в нарушение требований, предписанных дорожными знаками или разметкой. За что на него наложен штраф в тысячу рублей.

Так как пояснений в письме, что же именно нарушил Асташин, не было, он решил обжаловать это постановление.

Но суд первой инстанции посчитал, что водитель допустил поворот налево в нарушение требований, предписанных дорожным знаком 5.15.1 "Направления движения по полосам". При этом сослался на письменный отзыв инспектора центра.

Инспектор указал, что "на фотоматериале, хранящемся в официальной базе данных, отображено, что водитель допустил проезд из правого ряда налево, проигнорировав требования, предписанные дорожными знаками и разметкой проезжей части дороги".

Также суд указал на обязанность по доказыванию невиновности собственника машины. А он таких доказательств не представил. С судом первой инстанции согласилась и апелляционная. Однако не согласился Верховный суд.

Он отметил, что из представленных в деле фотографий усматривается лишь то, что автомобиль якобы нарушителя движется прямо, пересекая стоп-линию.

Вмененный водителю поворот налево или разворот в неположенном месте или с нарушением правил на снимках не запечатлен.

Кроме того, в постановлении не указано, какое именно нарушение совершил Асташин: требования чего конкретно он нарушил? Какие знаки или какая разметка запрещала ему совершить данный маневр в этом месте дороги? Есть только ссылка на отзыв инспектора ЦАФАП. Также на снимках нет знаков, на которые ссылается автоинспектор.

При этом суд первой инстанции, а также апелляционный не запрашивали дислокацию дорожных знаков и разметки на данном участке дороги.

Кроме того, он не допросил инспектора. А отзыв этого инспектора был приобщен к делу в виде незаверенной должным образом копии. То есть такой документ не может служить доказательством и вообще не мог быть приобщен к делу.

Что же касается исключения из презумпции невиновности, то разбирательство по делу не отменяет необходимость суда выяснить все обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела. Одной статьей об исключении необходимости доказывания, кто был за рулем, Кодекс об административных правонарушениях не исчерпывается. Например, есть требования статей 24.1, 26.1 КоАП о выяснении всех обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела, а также требования статей 26.2, 26.11 Кодекса о непосредственности исследования доказательств. Так вот они при рассмотрении дела в нижних инстанциях соблюдены не были. А есть еще другие статьи КоАП, направленные на обеспечение всестороннего, полного, объективного и своевременного выяснения всех обстоятельств и справедливого разрешения дел об административных правонарушениях. И на это не раз указывал в своих определениях Конституционный суд.

Такое распределение обязанностей по доказыванию факта нарушения правил, как указал Верховный суд, не освобождает ни уполномоченные органы, то есть ГИБДД, ни суды от сбора и предоставления необходимых доказательств нарушения правил.

Верховный суд также напомнил, что любые сомнения в виновности того или иного лица толкуются в пользу обвиняемого.

Но всех этих установленных законом требований не исполнил ни суд первой инстанции, ни апелляционный.

А поэтому Верховный суд отменил все решения нижестоящих судов по этому делу, а также само постановление о штрафе. А производство по делу прекратил в связи с недоказанностью обстоятельств.

Верховный суд еще раз пояснил, что для решения о нарушении только фотографии еще недостаточно. Необходимо исследовать и другие доказательства. А раз их нет, то трактовать все сомнения следует в пользу обвиняемых. При обжаловании "писем счастья" суды обязаны исследовать все обстоятельства дела.

Понятно, что из-за штрафа в 500 рублей не каждый водитель пойдет жаловаться. Но даже малое количество жалоб должно быть серьезным сигналом местным властям и ГИБДД о том, что у них что-то неправильно работает.

Российская газета - Федеральный выпуск №7622 (159)

Водитель не может быть наказан за административное правонарушение, если в протоколе не указано, предписания какого дорожного знака он нарушил, указал Верховный суд РФ. Он также отметил, что при расхождении данных в этом документе с обстоятельствами, установленными в ходе судебных процессов, все сомнения трактуются в пользу автолюбителя.

Ненадлежащее описание события административного правонарушения может повлечь нарушение права на защиту привлекаемого к ответственности и лишить водителя объективно возражать и представлять доказательства по существу вменяемого правонарушения, поясняет высшая инстанция свою позицию.

Суть дела

До Верховного суда РФ с жалобой дошла жительница Башкирии, признанная виновной в нарушении правил дорожного движения, которые привели к причинению легкого вреда здоровью потерпевшего (часть 1 статьи 12.24 КоАП РФ).

Согласно материалам дела, в городе Стерлитамак произошло столкновение двух автомобилей, в результате которого пассажирка одного из них получила легкий вред здоровью. В аварии признали виновной автора жалобы в ВС РФ. Инспектор ГИБДД установил, что женщина в нарушение требований пункта 8.4 Правил дорожного движения при перестроении в левый ряд не уступила дорогу и совершила столкновение с другим автомобилем.

Судья Стерлитамакского городского суда пришёл к выводу, что водитель не справилась с управлением транспортным средством и допустила наезд на бордюрный камень, также суд указал на нарушение автовладелицей пункта 9.4 ПДД, что и привело к травме пассажира.

Последующие судебные инстанции приняли во внимание заключение эксперта и установили факт нарушения водителем требований дорожного знака 1.20.1 «Сужение дороги» и пункта 10.1 ПДД, а также причинно-следственную связь между этим нарушением и причинением пассажиру легкого вреда здоровью.

Сначала автовладелицу оштрафовали на 2,5 тысячи рублей, а при повторном процессе уже лишили права управления транспортными средствами сроком на 1 год. Впоследствии Верховный суд Башкирии отменил и это решение, вернувшись к наказанию в виде штрафа. Однако водитель не удовлетворилась смягчением наказания и пожаловалась в высшую инстанцию.

Верховный суд РФ посчитал, что состоявшиеся по делу судебные акты законными признать нельзя.

Позиция ВС

Статьей 24.1 Кодекса об административных правонарушениях установлено, что задачами производства являются всестороннее, полное, объективное и своевременное выяснение обстоятельств каждого дела, разрешение его в соответствии с законом, обеспечение исполнения вынесенного постановления, а также выявление причин и условий, способствовавших совершению противоправных деяний, напоминает ВС РФ. В обоснование вывода о виновности водителя в обжалуемых актах указано, что факт совершения правонарушения подтверждается, в том числе, протоколом, указывает он. Действительно, статья 26.1 КоАП относит протокол об административном правонарушении к числу доказательств по административным делам.

При этом часть 2 статьи 28.2 КоАП регламентирует сведения, которые должны быть указаны в этом документе, в том числе в нем должно быть отражено событие административного правонарушения, напоминает ВС РФ. Также закон обязывает выяснять и доказывать все обстоятельства, относящиеся к событию административного правонарушения, говорится в постановлении.

Между тем протокол по спорному делу содержит описание события административного правонарушения, не совпадающее с установленным судебными инстанциями, поясняет Верховный суд.

В протоколе водителю вменяется нарушение пункта 8.4 ПДД, однако сведений о нарушении еще и требований дорожного знака 1.20.1 «Сужение дороги» и пунктов 9.4, 10.1 ПДД, что, по мнению судебных инстанций, повлекло причинение пассажиру легкого вреда здоровью, этот документ не содержит.

Протокол об административном правонарушении является процессуальным документом, где фиксируется противоправное деяние лица, в отношении которого возбуждено производство по делу, формулируется вменяемое данному лицу обвинение, отмечает ВС РФ.

В силу положений статьи 28.2 КоАП тому, кого привлекают к административной ответственности, должна быть предоставлена возможность ознакомления с протоколом, представления объяснений и замечаний по содержанию протокола, существу вмененного административного правонарушения, напоминает он.

«Исходя из смысла и содержания данной нормы лицу, в отношении которого возбуждено производство по делу об административном правонарушении, должна быть предоставлена возможность реализовать гарантии защиты, давать объяснения по существу вменяемого административного правонарушения, квалифицированно возражать относительно его существа и обстоятельств, в том числе с представлением доказательств в подтверждение своей позиции.

Несоблюдение требований, предъявляемых статьей 28.2 КоАП к содержанию протокола об административном правонарушении, ненадлежащее описание события административного правонарушения может повлечь нарушение права на защиту лица, в отношении которого возбуждено производство по делу, лишить его возможности объективно возражать и представлять соответствующие доказательства по существу вменяемого правонарушения», — подчеркивает суд.

Судебные инстанции между тем проигнорировали это нарушение, так же как и не обратили внимание на то, что в процессе они установили обстоятельства, отличающиеся от описанных в протоколе.

В такой ситуации суды должны были вернуть протокол в ГИБДД для устранения недостатков, указано в решении.

Поскольку положения частей 1 и 4 статьи 1.5 КоАП гарантируют, что к административной ответственности можно привлечь только за те правонарушения, в отношении которых установлена вина нарушителя, а все неустранимые сомнения толкуются в пользу обвиняемого, то водителя нельзя наказывать при расхождении данных в протоколе и установленных в судах.

Кроме того, согласно пункту 4 части 2 статьи 30.17 КоАП по результатам рассмотрения жалобы на вступившее в законную силу постановление выносится решение о его отмене и о прекращении производства по делу при наличии хотя бы одного из обстоятельств, предусмотренных статьями 2.9, 24.5 КоАП РФ, а также при недоказанности обстоятельств, на основании которых было вынесено решение, напоминает ВС РФ.

В связи с этим высшая инстанция отменила все состоявшиеся по делу решения и прекратила производство в связи с недоказанностью обстоятельств, на основании которых были вынесены постановления.

Если вам выписали штраф за нарушение, которое было зафиксировано автоматически, но вы с ним не согласны - придется позаботиться о доказательствах. Это исключение из презумпции невиновности. Но это не значит, что вы обязаны принести все до единого документы и обеспечить явку каждого свидетеля. Если доказательств не хватает - суд должен помочь их достать, а не отказывать истцу. Такое указание дал в одном из дел Верховный Суд РФ.

Штраф не по адресу

Иногда приходится доказывать, что вы уже не владелец машины и штраф пришел не по адресу.

Так, Игоря Рубцова* оштрафовали на 300 000 руб. за перевес фуры Daf 24 февраля 2017 года. Нарушение было зафиксировано в автоматическом режиме. Рубцов отправился обжаловать взыскание в суде, потому что уже три недели как продал фуру Леониду Пестрову*. В доказательство он предъявил договор от 1 февраля, по которому большегруз и полис ОСАГО переходили к покупателю в момент подписания документа, а еще покупатель Пестров сам явился в суд и подтвердил, что купил грузовик и пользовался им.

Но суды все это не убедило. Они указали, что новый владелец на момент нарушения не был зарегистрирован в ГИБДД, а значит, нельзя верить словам Рубцова о продаже фуры.

Однако регистрация транспортных средств нужна лишь для учета, она не влияет на момент перехода права собственности, возразил Верховный Суд РФ. Доказательств Рубцова достаточно, чтобы усомниться в его вине. Но суды не разобрались в этом вопросе и не определили, кому в действительности принадлежал большегруз. По этой причине Верховный Суд РФ освободил истца от штрафа и прекратил дело(определение № 9-АД18-10).

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1669610

"Письмо счастья"

Если нарушение фиксируется в автоматическом режиме – нарушитель обязан доказать свою невиновность. Но это не отменяет обязанности суда установить все обстоятельства дела, даже если истец не обеспечил явку свидетеля или принес не все нужные доказательства

Компания «АСТ» оспаривала в суде 300 000 штраф за перегрузку фуры, которую зафиксировали автоматическими средствами. Фирма заявляла, что передала машину в аренду ООО «Перспектива». В доказательство «АСТ» представил договор и акты, полис ОСАГО и трудовой договор «Перспективы» с шофером. Последний сам пришел в заседание и подтвердил, что водил эту фуру в день нарушения.

Суды отказались признавать штраф незаконным: «АСТ» не обеспечил явку представителя арендатора для опроса и не предъявил сведения по системе «Платон».

С этим не согласился Верховный Суд РФ: доводы компании, что она сдала машину в аренду, так и остались без проверки, поэтому нет уверенности, что именно «АСТ» виноват в нарушении. Суды сочли, что в деле не хватает доказательств, но они сами могли обеспечить явку свидетеля или истребовать дополнительные документы. Ведь суд обязан полностью разобраться в деле, даже нарушение зафиксировано автоматически, говорится в постановлении № 87-АД18-6. Таким образом, компании «АСТ» не пришлось платить штраф, а дело было прекращено.

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1675722

Место и время

Время и место нарушения должны быть установлены точно. Иначе оно не считается доказанным. Так случилось в деле об административном правонарушении Романа Селютина*. Несостыковки "помогли" ему избежать штрафа в 3 000 руб. за парковку на пешеходном переходе. Верховный Суд РФ счел, что разная информация о времени и месте события – это повод прекратить производство.

Из постановления инспектора ДПС следовало, что Селютин нарушил ПДД 1 февраля 2015 года в 11:56 в Москве по адресу Измайловское шоссе, 71. Московский городской суд его исправил и написал, что нарушение было в 11:35 на Измайловском шоссе, д. 71, корп. 4. «Но дома с такой нумерацией нет, - отмечает Верховный Суд РФ. – К тому же, здесь Московский городской суд сослался на протокол о задержании транспортного средства, который позже признали недопустимым доказательством». А инспектор рассказал, что машину Селютина эвакуировали с Вернисажной улицы, на схеме которой не было пешеходного перехода, излагается в определении № 5-АД 17-39.

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1573022

Поскольку из материалов непонятно, когда и где точно произошло нарушение – нельзя говорить и от том, что вина доказана. Из-за этого, а также ошибок в протоколе, Верховный Суд РФ прекратил производство по делу.

Штраф за неуплату штрафа

Тот, кто не погасил штраф вовремя, рискует получить новое наказание в виде двойной суммы штрафа (п. 1 ст. 20.25 КоАП). Чтобы наложить такую санкцию, суд должен быть уверен в том, что первоначальная сумма не уплачена.

«Торговый центр «Южная Слобода» оспаривал повторный штраф в 10 000 руб., который на компанию наложил мировой судья за неуплату автоштрафа в 5 000 руб. Компания допустила ошибку в платежном поручении, поэтому суды сочли недоказанным, что первый штраф оплачен.

Директор «Южной слободы» пожаловался в Верховный Суд РФ, указав, что банк все-таки перечислил 5000 руб. по спорному распоряжению, только двумя платежами с разницей в два дня – из-за того, что на счете было мало денег. Это подтверждала банковская выписка по счету, а также сведения из Государственной информационной системы о государственных и муниципальных платежах.

Материалы дела не убедили Верховный Суд РФ в том, что фирма виновата в неуплате штрафа. Сама она доказывает, что перечислила 5 000 руб. вовремя, а платежное поручение, якобы заполненное неверно, не было приобщено к делу. По этой причине Верховный Суд РФ прекратил производство по делу(постановление № 57-АД17-13).

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1604874
Неверная квалификация нарушения – повод отменить наказание

Полина Назаренко* была несогласна со штрафом в размере 2500 руб. за неоплаченную стоянку ее джипа на московской парковке на месте для грузового транспорта. Назаренко признали виновной в нарушение п. 2.5 Правил пользования городскими парковками и размещения на них транспортных средств города Москвы. Она возражала, что нарушение другое, а именно – парковка на месте, которое не предназначено для ее вида транспорта (п. 2.9.2 Правил).

Назаренко повторяла, что не имела технической возможности оплатить стоянку для грузового транспорта, но суды не придали этому внимания. Согласился с ней только Верховный Суд РФ, который прекратил производство по делу(постановление № 5-АД 17-99).

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1610260

Компания и бизнесмен взяли в лизинг машины. Одна из них серьезно пострадала в аварии, а вторую угнали. К моменту этих происшествий фирма и предприниматель выплатили лизингодателю лишь часть платежей. Возник вопрос, а сколько еще денег должны клиенты лизинговой компании, если учесть, что автомобилей больше нет. Стороны соглашения предложили разные варианты для расчета этой суммы. Определить единственно верную формулу для такой ситуации не смогли и нижестоящие суды.

Компания «Каркаде» более 22 лет занимается в России автомобильным лизингом. Очередным клиентом этой организации стало ООО «КПГ-Развитие». «Каркаде» купила для общества автомобиль «Рено Логан», параллельно застраховав машину. Как оказалось, не зря: «КПГ-Развитие» разбила иномарку. К моменту аварии лизингополучатель не успел перевести своему контрагенту 26 платежей на общую сумму 704 294 руб. А от страховщика компания «Каркаде» получила за пострадавшее в ДТП авто лишь 334 812 руб. Исходя из этого, лизинговая компания потребовала взыскать со своего клиента еще 369 482 руб. убытков. Они по соглашению контрагентов рассчитываются как сумма неоплаченных лизинговых платежей, то есть в спорной ситуации составляют 704 294 руб. – 334 812 руб. Сославшись на подобную договоренность сторон и принцип свободы договора, первая инстанция удовлетворила требования истца (дело № А40-241081/2017).

Однако девятый Арбитражный апелляционный суд решил, что размер убытков в таком случае надо определять иначе: соотнести взаимные предоставления по договору (сальдо встречных обязательств), то есть из суммы, которую потратил на покупку машины лизингодатель, вычесть размер платежей, которые «Каркаде» перечислил клиент (п. 7 и п. 8 постановления Пленума ВАС от 14 марта 2014 года №17 «Об отдельных вопросах, связанных с договором выкупного лизинга»). «Каркаде» не согласилось с выводом апелляции и обжаловало его в Верховный Суд РФ. В своей жалобе лизинговая компания указывала на принцип свободы договора. Заявитель пояснял, что в соглашении со своим клиентом они установили порядок определения убытков в размере суммы будущих лизинговых платежей. На заседании в коллегии присутствовал лишь представитель ответчика, который оказался краток и указывал на правоту апелляции по всем доводам. «     Коллегия судей под председательством Натальи Чучуновой постановила отменить акты нижестоящих инстанций и отправить этот спор на новое рассмотрение.

 Вторая ситуация оказалась похожей, но только лишь с разницей в том, что клиентом «Каркаде» являлся индивидуальный предприниматель Дмитрий Евлампиев и его авто «КИА Рио» не разбили, а угнали (дело № А40-7874/2018). В этом случае обе инстанции рассчитали убытки лизинговой компании по формуле сальдо встречных обязательств, сославшись все на те же разъяснения постановления Пленума ВАС № 17 от 14 марта 2014 года. «Каркаде» обжаловало такие выводы в Верховном Суде РФ. Заседание по этому делу прошло без представителей обеих сторон и завершилось тоже отменой всех актов нижестоящих судов. Дело тоже отправили на новое рассмотрение. 

Верховный Суд РФ снова выступил на стороне водителей, указав инспекторам ГИБДД на необходимость составлять протоколы без ошибок и заполнять все графы документа: любой промах автоинспектора трактуется в пользу автомобилистов и является поводом вернуть им право садиться за руль. 

Так, в высшую инстанцию с жалобой обратился житель г.Москвы, которого сотрудники ГИБДД остановили на Рублевском шоссе, составили протокол об отказе пройти медицинское освидетельствование, и на основе этого документа сначала мировой суд столичного района Кунцево лишил его прав вождения, оштрафовал на 1 500 рублей. Затем Московский городской суд признал это решение законным. Тогда автолюбитель обратился с жалобой в Верховный Суд РФ, и судья Сергей Никифоров обнаружил в протоколе целый ворох нарушений, который подробно проанализировал. 

Так, Верховный Суд РФ указывает, что к числу доказательств по делу об административном правонарушении относится протокол об административном правонарушении, в котором, согласно части 2 статьи 28.2 КоАП РФ, должны отражаться: 

- событие административного правонарушения, 

- место и время совершения административного правонарушения.

«Установление места и времени совершения административного правонарушения имеет существенное значение для правильного рассмотрения дела об административном правонарушении, в частности для защиты лица, привлекаемого к административной ответственности. Протокол об административном правонарушении - это процессуальный документ, где фиксируется противоправное деяние лица, в отношении которого возбуждено производство по делу, формулируется вменяемое данному лицу обвинение», - отмечает Верховный Суд РФ.

При этом в деле московского водителя протоколы содержали разные данные о времени совершения правонарушения: согласно одному документу правонарушение произошло в 2 часа 40 минут, а согласно другому - на сорок минут позже (в 3 часа 20 минут). Данную ошибку Верховный Суд РФ счел существенной. 

Согласно части 3 статьи 28.2 КоАП РФ при составлении протокола об административном правонарушении физическому лицу или законному представителю юридического лица, в отношении которых возбуждено дело об административном правонарушении, разъясняются их права и обязанности, о чем обязательно делается запись в протоколе. Игнорирование этого требования приводит к тому, что доказательства по делу признаются судами недопустимыми, подчеркивает высшая инстанция, ссылаясь на пункт 18 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2005 N 5 (ред. от 19.12.2013) "О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях" - при рассмотрении дела собранные доказательства должны оцениваться с позиции соблюдения требований закона при их получении.

«Нарушением, влекущим невозможность использования доказательств, может быть признано, в частности, получение объяснений потерпевшего, свидетеля, лица, в отношении которого ведется производство по делу, которым не были предварительно разъяснены их права и обязанности, предусмотренные частью 1 статьи 25.1, частью 2 статьи 25.2, частью 3 статьи 25.6 КоАП РФ и статьей 51 Конституции», - указывает Верховный Суд РФ.

В данном случае в протоколе не отображено, что водителю разъяснили положения статьи 25.1 КоАП РФ: в соответствующей графе документа его подпись отсутствует. Нет в деле и расписки о разъяснении правонарушителю его прав.

«Изложенное свидетельствует о том, что привлечённый к административной ответственности не был осведомлен об объеме предоставленных ему процессуальных прав, что повлекло нарушение его права на защиту», - отмечает Верховный Суд РФ. 

Также Верховный Суд РФ напоминает, что доказательствами по делу являются любые фактические данные, на основании которых устанавливаются наличие или отсутствие события административного правонарушения, виновность лица, привлекаемого к ответственности, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела (часть 1 статьи 26.2 КоАП РФ). 

Эти данные устанавливаются протоколом, объяснениями привлекаемого к ответственности, показаниями потерпевшего, свидетелей, заключениями эксперта, а также показаниями специальных технических средств, вещественными доказательствами (часть 2 статьи 26.2 КоАП РФ).

Не допускается использование доказательств, если они получены с нарушением закона, а отсутствие разъяснений норм КоАП РФ и Конституции РФ понятым относится к подобным нарушениям, отмечает Верховный Суд РФ, ссылаясь на письменные объяснения двух понятых, из которых усматривается, что им не были разъяснены положения статьи 25.1 КоАП РФ и нормы статьи 51 Конституции РФ, так как в документах нет их подписи об этом.

«Следовательно, протокол об административном правонарушении и письменные объяснения понятых являются недопустимыми доказательствами по делу и не могли быть использованы судом при вынесении постановления», - подчеркивает судья. 

Кроме того, в соответствии с частью 2 статьи 25.1 КоАП РФ дело должно быть рассмотрено с участием привлекаемого к ответственности, а исключение составляют случаи, когда имеются данные о надлежащем извещении правонарушителя о процессе, на который он добровольно и без уважительной причины не явился. 

Но в материалах рассматриваемого дела информация о надлежащем извещении водителя о предстоящем судебном процессе отсутствует.

«Аналогичная информация отсутствует и в отчете автоматизированной информационной системы «ПК Мировые судьи». Из истории операции доставки регистрируемых почтовых отправлений уведомление об извещении водителя о дате судебного заседания находилось в стадии «обработки».

Таким образом, порядок рассмотрения дела об административном правонарушении был нарушен, поскольку дело рассмотрено мировым судьей в отсутствие водителя, который не был надлежащим образом извещен о месте и времени рассмотрения дела», - считает Верховный Суд РФ. 

В итоге Верховный Суд РФ пришёл к выводу, что все ошибки, допущенные сотрудниками ГИБДД и судами, являются существенными, а значит нельзя считать, что по делу принято справедливое и верное решение, в связи с этим Верховный Суд РФ не только отменил решение о лишении водителя прав и наложении на него штрафа, но и прекратил административное преследование автомобилиста в связи с недоказанностью обстоятельств, на основании которых было принято решение.

Всем известно, что дворы многоквартирных домов практически во всех крупных городах уже несколько лет как закрыты для автотранспорта посторонних граждан. В отличие от машин жильцов, которым можно и заезжать, и оставлять под окнами своих квартир свои машины.

Так, одна дама, по мнению соседей-автовладельцев, неправильно парковалась во дворе, поэтому они постановили: запретить даме вообще въезжать во двор. Именно такое решение приняло общее собрание автовладельцев многоквартирного дома. В ответ автоледи отправилась в суд и потребовала обеспечить ей беспрепятственный проезд.

В суде выяснилось, что шлагбаум на въезде во двор дома установили законно. Во дворе есть автостоянка, чтобы получить там место, автовладелец должен подать в ЖСК заявление, приложить копию документов на машину, оплатить взносы на оборудование парковочных мест, получить пропуск на въезд и брелок к шлагбауму. Кому можно въезжать во двор и парковаться, а кому - нет, решало общее собрание автовладельцев дома.

В данном случае Н. имеет на законных основаниях квартиру в этом доме, прописана и живет там вместе со своей семьей. Ей, как и всем остальным, выдали заветный брелок и показали место, для машины, а через два года соседи на собрании же приняли решение лишить даму места на парковке внутри двора. Причину записали в протоколе так:"за нарушение правил парковки и правил въезда", еще постановили отобрать у соседки брелок и вернуть ей взнос на парковку. Лишенная брелока дама отправилась в суд.

Однако суд первой инстанции в своем решении указал, что "доказательств препятствия ответчиком в доступе к принадлежащему истице жилищу не представлено, а ограничение пользования парковкой установлено решением общего собрания автовладельцев". Апелляция с таким решением районного суда согласилась, а Верховный Суд РФ - нет. По его мнению, вывод коллег "не соответствует требованиям закона".

Сначала Верховный Суд РФ процитировал ст. 262 Гражданского кодекса РФ, что человек имеет право свободно ходить по государственной и муниципальной земле, если там нет никаких, прописанных в законе ограничений. И, хотя земля под этим многоквартирным домом не оформлялась в собственность ЖСК, в любом случае по закону, граждане имеют право требовать "устранения нарушений своих прав". Кроме того, в ст. 37 Жилищного кодекса РФ указано, что запрещено выделять в натуре доли в праве собственности на общее имущество в многоквартирном доме. И общий вывод - собственнику квартиры в доме принадлежит "безусловное и неотчуждаемое" право на пользование общим имуществом в доме. И дополнение к сказанному - "любые способы ограничения или лишение собственника помещения такого права действующим законодательством не предусмотрено".

Фактов, что истице препятствовали в желании въехать во двор, у суда было множество, начиная с выписки из протокола - исключить нарушительницу парковки права въезжать во двор - до возврата ей денег на благоустройство парковки (Н. эту сумму перечислили на лицевой счет).

Верховный Суд РФ подчеркнул, что первая инстанция сослалась на постановление правительства города и общее собрание жильцов, в которых говорится о правилах въезда и парковки во дворе. На это Верховный Суд РФ заметил, что в этом постановлении правительства города ничего не сказано о порядке создания и использования парковочных мест на придомовой территории как и о "наложении каких-либо ограничений права" истицы, как собственника помещения в этом доме, и на пользование придомовой территорией. Кроме этого, Верховный суд РФ отметил один момент: право истицы на беспрепятственный въезд в свой двор закреплено в протоколе общего собрания жильцов. Лишало же гражданку права парковки собрание автовладельцев дома. Местный суд почему - то на это не обратил внимание и согласился с ограничением прав собственницы.            Верховный Суд РФ напомнил про Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", где указано, что понимается под решением собрания граждан - это решение гражданско-правового сообщества, то есть "определенной группы лиц, наделенных полномочиями принимать на собраниях решения". Одним из обязательных условий признания решения собрания основанием возникновения или прекращения гражданских прав и обязанностей является наличие в законе указания на гражданско-правовые последствия для всех, кого касается собрание. Есть перечень органов управления кооператива, который приведен в Жилищном кодексе РФ и считается исчерпывающим. Никакого общего собрания автовладельцев в этом перечне не значится, поэтому решение такого собрания не может иметь никаких гражданско-правовых последствий для жильца, и оно не предусмотрено законом.

Дело направлено на новое рассмотрение.

Российская газета - Федеральный выпуск № 53 (7811) от 11.03.2019 года

Так, Верховный Суд РФ рассмотрел жалобу жительницы Пермского края, которая не согласилась с выписанным ей штрафом за отказ уступить дорогу. Несмотря на мизерную сумму - 500 рублей - автолюбительница решила добиться справедливости в высшей инстанции.

Из материалов дела следует, что сотрудники ГИБДД выехали на место ДТП: на улице с односторонним движением столкнулись два едущих друг другу на встречу автомобиля. При этом водитель, ехавший в неправильную сторону, не оспаривал, что нарушил требования знака об одностороннем движении. 

Участники аварии составили схему, подтверждающую, что события развивались именно таким образом. Сами автоинспекторы привлекли ехавшего по встречной полосе к ответственности за несоблюдение требований, предписанных дорожными знаками и езду по встречной полосе - часть 3 статьи 12.16 КоАП РФ.

Однако на этом сотрудники ГИБДД не остановились и составили протокол ещё и на второго участника ДТП: женщине вменялось, что она не уступила дорогу мчавшейся ей на встречу машине. 

Как ни странно, но пермские суды согласились с такой трактовкой и оштрафовали местную жительницу, признав ее нарушительницей Правил дорожного движения.

Однако Верховный суд РФ напомнил, что закон обязывает участников дорожного движения знать и соблюдать относящиеся к ним требования правил, сигналов светофоров, знаков и разметки, а также выполнять распоряжения регулировщиков.

На суды также возлагается обязанность детально и всесторонне изучать обстоятельства административных дел, указывает Верховный Суд РФ.

В рассматриваемом случае есть масса подтверждений, что один из участников ДТП ехал во встречном направлении: схема места ДТП, составленная водителями, протокол сотрудников ГИБДД о привлечении нарушителя к ответственности за езду по встречной полосе, признание этим водителем вины в совершении правонарушения и отказ обжаловать наказание, то есть и оба водителя, и автоинспекторы согласились, что один из автовладельцев ехал на дороге с односторонним движением в неправильном направлении, констатирует высшая инстанция. Больше всего удивило требование уступать едущим по встречной полосе автомобилям дорогу. 

Верховный Суд РФ указывает на пункт 8.1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 октября 2006 года №18, который предписывает, что нарушение водителем требований любого дорожного знака, повлекшее движение во встречном направлении по дороге с односторонним движением, образует объективную сторону административного правонарушения, предусмотренного частью 3 статьи 12.16 КоАП. К ним, например, относятся нарушения требований дорожных знаков 3.1 «Въезд запрещен», 5.5 «Дорога с односторонним движением», 5.7.1 и 5.7.2 «Выезд на дорогу с односторонним движением».

В данной дорожной ситуации водитель, двигавшийся по дороге с односторонним движением во встречном направлении, не имел преимущественного права движения, а у автора жалобы отсутствовала обязанность уступить ему дорогу, подчеркивает Верховный Суд РФ. 

Таким образом, вывод ГИБДД и судебных инстанций о наличии в действиях водителя, который ехал в правильном направлении, объективной стороны состава административного правонарушения является необоснованным, отмечает высшая инстанция.

В связи с этим Верховный Суд РФ отменил постановления и сотрудников ГИБДД, и, а производство по делу прекратил.

Верховный Суд РФ запретил страховым компаниям самостоятельно определять степень вины водителей в дорожно-транспортном происшествии и на основании своих выводов снижать суммы компенсаций. Тонированные стёкла автомобиля и отсутствие полиса ОСАГО не могут свидетельствовать о безусловной вине водителя в столкновении, соответственно, страховщики не могут по этим основаниям уменьшать сумму выплаты за причинённый ущерб, поясняет высшая инстанция.

Верховный Суд РФ отметил, что в случаях с тонированными стёклами необходимо устанавливать причинно-следственную связь между плохим обзором и фактом аварии. А управление же автомобилем без ОСАГО в принципе не может находиться в причинно-следственной связи с совершением аварии, отметила высшая инстанция.

Так, до Верховного Суда РФ дошла жалоба жительницы республики Адыгеи, которая требовала взыскать с САО «ВСК» страховую выплату, неустойку, штраф, компенсацию морального вреда, расходы на представителя и услуги нотариуса. Общая сумма иска составила около 100 000 рублей.

Согласно заявлению, в результате дорожно-транспортного происшествия, которое произошло по вине другого водителя, заявительнице повредили автомобиль BMW. Она отправила «ВСК» заявление о страховой выплате, так как в этом обществе была застрахована гражданская ответственность виновника аварии. Автомобиль заявительницы между тем застрахован не был, а в момент ДТП за рулём находилась не владелица автомобиля. Кроме того, сотрудники ГИБДД установили, что лобовое стекло машины заявительницы затонировано.

Страховщики определили, что размер ущерба составил 750 037 рублей, но посчитали, что вина участников ДТП была обоюдной. Из-за этого истице выплатили лишь 50 % от суммы ущерба.

Ответчик сослался на материал ГИБДД, согласно которому к административной ответственности привлекли обоих участников аварии. Один из водителей признан виновным в нарушении правил разворота вне перекрёстка (пункт 8.8 ПДД). На находившегося же за рулём машины истицы составили протокол за управление автомобилем с покрытием на переднем стекле, ухудшающим обзорность с места водителя, а также за отсутствие ОСАГО.

При этом про степень вины водителей в создании аварийной ситуации в документах ничего не говорилось, но страховщики сочли справедливым разделить ущерб пополам.

Владелица BMW с таким раскладом не согласилась и сначала написала претензию, а потом подала заявление в суд. Однако Майкопский городской суд в удовлетворении исковых требований отказал, согласившись со страховой, что участники ДТП виноваты в равной степени, а значит свои обязательства перед истицей ответчик выполнил. Верховный Суд республики Адыгеи данную позицию поддержал.

Но Верховный Суд РФ счёл выводы коллег из нижестоящих инстанций ошибочными.

Так, Верховный Суд РФ напомнил ключевые нормы, касающиеся подобных ситуаций:

- вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях (абзац 2 пункта 3 статьи 1079 ГК РФ);

- вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред (абзацем первым пункта 1 статьи 1064 ГК);

- лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине (пункт 2 той же статьи).

«По смыслу приведенных норм права общими основаниями ответственности за причинение вреда являются наличие вреда, противоправность действий его причинителя, причинно-следственная связь между такими действиями и возникновением вреда, вина причинителя вреда.

Таким образом, ответственность за причиненный в результате дорожно-транспортного происшествия вред возлагается только при наличии всех перечисленных выше условий», - указывает Верховный Суд РФ.

Следовательно, отмечает высшая инстанция, прояснение всех деталей и обстоятельств аварии имеет существенное значение для разрешения подобных споров.

«При этом факт привлечения участников ДТП к административной ответственности не является безусловным основанием для возложения на них гражданско-правовой ответственности за ущерб, причиненный в результате действий (бездействия), за которые они были привлечены к административной ответственности», - указано в определении.

Верховный Суд РФ обращает внимание, что причинно-следственная связь ущерба от аварии и факта тонировки на переднем стекле машины судом не устанавливались.

Управление же автомобилем в отсутствие ОСАГО в принципе не может находиться в причинно-следственной связи с совершением аварии, отмечает высшая инстанция.

Она также ссылается на положение Пленума от 26 декабря 2017 года N 58: в пункте 46 разъяснено, что если из документов полиции невозможно установить вину застраховавшего ответственность лица в наступлении страхового случая или определить степень вины каждого из водителей, то обратившийся за страховой выплатой, не может быть лишен права на ее получение.

Действительно, в таком случае страховые организации производят выплаты в равных долях от размера ущерба (абзац четвертый пункта 22 статьи 12 Закона об ОСАГО). При этом получатель имеет право в судебном порядке потребовать взыскания недостающей части страхового возмещения, напомнил Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ пояснил, что при рассмотрении такого спора суд обязан установить степень вины лиц, признанных ответственными за причиненный вред, и взыскать со страховой организации страховую выплату с учетом установленной судом степени вины лиц, гражданская ответственность которых застрахована.

«Обращение с самостоятельным заявлением об установлении степени вины законодательством не предусмотрено. Таким образом, существенным обстоятельством, имеющим значение для правильного разрешения настоящего дела, является установление степени вины лиц, признанных ответственными за причиненный вред. Вместе с тем, суд апелляционной инстанции, признав всех участников дорожно-транспортного происшествия ответственными за причиненный вред, уклонился от установления степени их вины», - указано в определении.

Верховный Суд РФ счёл допущенные нарушения существенными, в связи с чем отменил апелляционное определение и направил дело на новое рассмотрение в Верховный Суд республики Адыгеи.

Верховный Суд РФ указал чиновникам, что они несут большую ответственность за обеспечение безопасного движения, чем водитель, который мог выбрать неправильный маневр на дороге. Обязанность властей следить за хорошим состоянием дорог, вовремя ремонтировать дорожное полотно или хотя бы обеспечивать участки с большими ямами дорожными знаками стоит в приоритете, отмечает высшая инстанция. Верховный Суд РФ подчеркивает, что при несоблюдении этих условий ни власти, ни суды не имеют права перекладывать вину за попадание машины в выбоины на водителя.

Так, Верховный Суд РФ разбирал спор жителя г.Омска с местным «Управлением дорожного хозяйства и благоустройства». Из материалов дела следует, что водитель ехал по затопленной водой дороге, на которой не было ни ограждений, ни предупреждающих знаков. В итоге автомобиль провалился в яму, из-за чего двигатель перестал работать. Вызванные на место аварии инспекторы ГИБДД подтвердили, что вины автовладельца нет и вынесли определение об отказе в возбуждении дела об административном правонарушении. Водитель посчитал, что чиновники должны выплатить ему компенсацию и обратился в суд. Куйбышевский суд г.Омска удовлетворил требования частично, признав, что вред автомобилю причинен по вине местных властей, которые не следили за надлежащим состоянием дороги: в нарушение ГОСТ отсутствовали ограждения и предупреждающие знаки, состояние ливневой канализации не соответствовало стандартам, параметры выбоины (просадки) превышали предельно допустимые размеры.

Вместе с тем суд первой инстанции усмотрел грубую неосторожность и в действиях водителя, посчитав, что истец мог проехать по другой дороге и тогда бы он не попал в ДТП.

«Пренебрегая опасностью, водитель принял решение проехать через затопленную дорогу, которая занимала всю проезжую часть от бордюра до бордюра во всю длину, в результате чего допустил попадание в углубление на дороге (яму) и причинение механических повреждений своему автомобилю. Таким образом, виновное поведение истца, нарушение им требований нормативной документации по обеспечению безопасности дорожного движения на автодороге (пункт 10.1 ПДД РФ) обусловило причинение автомобилю механических повреждений», — указал районный суд, снизив сумму ущерба в три раза.

При определении степени вины истца в размере 70%, а ответчика в размере 30%, суд первой инстанции исходил из того, что ненадлежащее состояние дороги находилось в причинной связи с возникшим ущербом, однако счел, что в любом случае аварийная ситуация создана водителем поврежденного автомобиля, который не принял всех необходимых мер к обеспечению безопасности движения. Из-за этого пропорционально были взысканы и судебные расходы.

Апелляционная инстанция это решение поддержала, полагая, что суд верно определил степень вины сторон, принимая во внимание, что водитель должным образом не учел дорожные условия, чем способствовал аварии.

 «Одним из основных принципов обеспечения безопасности дорожного движения является приоритет ответственности государства за обеспечение безопасности дорожного движения над ответственностью граждан, участвующих в дорожном движении (статья 3 ФЗ от 10 декабря 1995 года №196-ФЗ «О безопасности дорожного движения»)», — подчеркнул Верховный Суд РФ.

Статья 12 ФЗ от 10 декабря 1995 года №196-ФЗ «О безопасности дорожного движения» устанавливает, что ремонт и содержание дорог на территории России должны обеспечивать безопасность дорожного движения. 

Органы исполнительной власти должны проверять состояние дорог и на осмотрах убеждаться, что дорожное полотно соответствует техническим регламентам и другим документам, которые касаются безопасности.

Обеспечение бесперебойного движения также относится к требованиям регламента (статья 17 ФЗ от 8 ноября 2007 года №257 «Об автомобильных дорогах и о дорожной деятельности и о внесении изменений в отдельные законодательные акты»), указывает высшая инстанция. 

Верховный Суд РФ напомнил, что ГОСТ устанавливает качество автомобильных дорог и предельный размер выбоин: покрытие проезжей части не должно иметь просадок, выбоин, иных повреждений, затрудняющих движение транспортных средств (пункт 3.1.1 ГОСТ Р 50597-93) размеры отдельных просадок, выбоин и т.п., которые не должны превышать по длине 15 сантиметров, по ширине — 60 и глубине — 5 (пункт 3.1.2 ГОСТ Р 50597-93). 

Суд установил, что на момент аварии недостатки в дорожном полотне существенно превышали допустимые: глубина выбоины составляла порядка 50 сантиметров, вместо разрешенных пяти.

Кроме того, отсутствовали ограждения и предупреждающие знаки, хотя требования об их установке закреплены и ГОСТ, и строительными нормами. 

Следовательно, авария произошла из-за ненадлежащего содержания и ремонта дороги ответчиком, поэтому он должен возместить причинённый имуществу истца ущерб. 

По мнению омских судов, в происшествии были виновны не только чиновники, но и сам водитель, за что они весьма сурово его наказали: не только на 70% снизив размер взыскиваемого ущерба, но и обязав истца оплатить часть расходов на судебный процесс. 

Суд апелляционной инстанции обосновал свою позицию тем, что возникновению вреда содействовала грубая неосторожность водителя.

Верховный Суд РФ с такими выводами не согласился, указав, что они сделаны с существенным нарушением норм материального и процессуального права.

«Суд не указал и ответчик не обосновал, каким образом, с учетом видимой и предполагаемой в данной ситуации глубины затопления дороги при отсутствии ограждения и предупреждающих опасность знаков, водитель в состоянии был обнаружить дефект дороги (препятствие движению) в виде глубокой выбоины и должен был сделать вывод о недопустимости движения по указанному участку дороги», — удивился Верховный Суд РФ. 

Кроме того, не указана норма права, на которой основан вывод о том, что водитель был обязан избрать иной маршрут движения при отсутствии знаков, предписывающих совершить объезд.

Верховный Суд РФ также напомнил, что обязанность доказать наличие грубой неосторожности потерпевшего должна быть возложена на причинителя вреда. Однако омское дорожное управление никаких фактов в суд не представило, в целом согласившись, что дорога была в неудовлетворительном состоянии. 

Таким образом, Верховный Суд РФ направил дело на новое рассмотрение в апелляционную инстанцию.

Так, с иском к чиновникам коммунального хозяйства г. Орел и к МУП ВКХ «Орелводоканал» о возмещении ущерба в результате дорожно-транспортного происшествия обратился местный житель, пояснив, что наехал на открытый люк смотрового колодца, в результате чего был повреждён его автомобиль «Мерседес Бенц 8 600»; просил взыскать с МУП ВКХ «Орелводоканал» 925 000 рублей материального ущерба, а также расходы на государственную пошлину, экспертизу, услуги представителя и оформление доверенности.

Советский суд г.Орел удовлетворил требования истца в полном объёме, однако, областной суд решение изменил и снизил вдвое как компенсацию материального вреда, так и оплату расходов в рамках дела.

Водитель обратился с жалобой в Верховный Суд РФ, который счел расчёт апелляционной инстанции неверным, так как вред, причинённый личности или имуществу гражданина, а также вред, причинённый имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объёме лицом, причинившим вред (статья 1064 Гражданского кодекса РФ). При этом если грубая неосторожность самого потерпевшего содействовала возникновению или увеличению вреда, то в зависимости от степени его вины размер возмещения должен быть уменьшен (пункт 2 статьи 1083 Гражданского кодекса РФ). Обязанность же доказать наличие грубой неосторожности потерпевшего возложена на причинителя вреда. Правила дорожного движения обязывают водителя при возникновении опасности для движения, которую он в состоянии обнаружить, принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки автомобиля.

Суд первой инстанции пришёл к выводу, что материальный ущерб заявителю причинён в результате ненадлежащего выполнения ответчиком своих обязанностей по содержанию расположенного на дороге люка, в связи с этим ответственность за причинённый материальный ущерб была возложена на МУП ВКХ «Орелводоканал».

Однако областной суд назначил дополнительную экспертизу, из которой сделал вывод, что дорожно-транспортное происшествие произошло в результате грубой неосторожности водителя, в связи с чем и снизил компенсацию на 50%.

Верховный Суд РФ счёл такое заключение ошибочным и объяснил, почему он не согласился с определением суда апелляционной инстанции.

Во-первых, нормами закона установлено, что заключение эксперта не является для суда обязательным (часть 3 статьи 86 ГПК РФ) и оценивается судом по правилам относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства в отдельности, а также достаточности и взаимной связи доказательств в их совокупности, отметил Верховный Суд РФ.

Кроме того, суд положил в основу решения заключение экспертов, согласно которому при скорости движения 40 км/ч остановочный путь автомобиля составляет 48 метров, а при скорости 60 км/ч — 95 метров. 

Суд указал, что если остановочный путь будет больше удаления автомобиля от места наезда на препятствие в момент возникновения опасности для движения, то это будет свидетельствовать о том, что водитель не располагал технической возможностью предотвратить наезд, и наоборот, если остановочный путь будет меньше удаления автомобиля от места наезда на открытый люк — это будет свидетельствовать о том, что водитель мог предотвратить наезд путём торможения.

«Однако, вопреки этим выводам суд апелляционной инстанции исходил не из удаления автомобиля в момент возникновения опасности, а из расстояния от места наезда на люк до полной остановки автомобиля», — указал Верховный Суд РФ.

При таких обстоятельствах Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отметила, что суд апелляционной инстанции допустил нарушение норм процессуального права в части оценки заключения эксперта при установлении фактических обстоятельств, которые являются существенными, что привело к ошибочным выводам об обстоятельствах дела, имеющих существенное значение для правильного разрешения спора.

В связи с чем Верховный Суд РФ отменил апелляционное определение, направив дело на новое рассмотрение в областной суд. 

Верховный Суд РФ рассмотрел дела, касающиеся штрафов жителей г. Москвы из-за парковок: кому-то вменяли неоплату, а кому-то остановку в неположенном месте. При этом во всех случаях правонарушение было зафиксировано автоматическим спецсредством - системой «Помощник Москвы» или АПК «ПаркНет-М», поэтому все они были оформлены без протокола.

На основании фотоснимка владельцев транспорта признавали виновными в административном правонарушении и накладывали штрафы. Столичные районные суды, Московский городской суд и Второй кассационный суд общей юрисдикции с такими решениями соглашались и оставляли их в силе.

Однако Верховный Суд РФ счёл выводы судебных инстанций преждевременными.

Закон позволяет в случаях, когда правонарушение было зафиксировано автоматическими системами, привлекать к административной ответственности именно собственников транспорта, а не искать реального нарушителя закона (часть 1 статьи 2.6.1 КоАП РФ). Однако, если в ходе рассмотрения жалобы будут подтверждены данные о том, что в момент фиксации правонарушения автомобиль находился во владении или в пользовании другого лица, то собственника от ответственности освобождают (часть 2 статьи 2.6.1 КоАП РФ), напомнил Верховный Суд РФ, указав, что суды ни в одном из дел никак не отреагировали на данные положения закона. Кроме того, высшая инстанция отметила, что суды не стали разбираться в технических характеристиках оборудования, которым зафиксировали промахи с парковками.

«В нарушение требований статьи 26.1 КоАП РФ судебными инстанциями не проверено, относятся ли программно-аппаратный комплекс «Помощник Москвы» и АПК «ПаркНет-М» к специальным техническим средствам, имеющими функции фото- и киносъемки, видеозаписи, или средствам фото- и киносъемки, видеозаписи, а также не установлено, функционировал ли указанный комплекс в автоматическом режиме (без участия человека (оператора))», - отмечено в постановлении Верховного Суда РФ.

Верховный Суд РФ подчеркнул, что обеспечение законности при применении мер административного принуждения «предполагает не только наличие законных оснований для применения административного наказания, но и соблюдение установленного законом порядка привлечения лица к административной ответственности».

В связи с чем Верховный Суд РФ отменил решения трёх инстанций и направил все материалы на новое рассмотрение в районные суды г.Москвы.

Так, гражданин взял в банке кредит на покупку машины и оплатил положенную по закону страховку, однако, он сделал все, чтобы выплатить кредит как можно быстрее, что в данном случае у него и получилось. После полного погашения кредита гражданин потребовал расторжения страхового договора и возврата ему оставшихся денег, однако, страховая фирма отказалась это делать.

Суды, куда обратился заемщик, встали на сторону страховщиков, поэтому ему пришлось подать жалобу в Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ начал разъяснение с закона "Об организации страхового дела в Российской Федерации", где сказано следующее: страхованием являются отношения по защите интересов физических и юридических лиц при наступлении определенных страховых случаев за счет денежных фондов, которые сформировали страховщики из уплаченных страховых премий. Согласно данному закону страховым риском является предполагаемое событие, на случай наступления которого, и проводится страхование. Страховым случаем в законе названо свершившееся событие, предусмотренное договором, то есть страховой случай, в отличие от событий, не являющихся таковыми, должен быть предусмотрен договором страхования и порождать обязанности страховщика заплатить. Событие, которое не влечет обязанностей страховщика платить, страховым случаем не является.

В соответствии со статьей 958 Гражданского кодекса РФ договор страхования прекращается до наступления срока, на который он заключен, если после его вступления в силу возможность наступления страхового случая отпала, и существование страхового риска прекратилось "по обстоятельствам иным, чем страховой случай".

Страхователь вправе отказаться от договора страхования в любое время, если к моменту отказа возможность наступления страхового случая не отпала. При досрочном прекращении договора страхования по обстоятельствам, перечисленным в статье 958 ГК РФ, страховщик имеет право на часть страховой премии пропорционально времени, в течение которого действовало страхование. При досрочном отказе страхователя от договора уплаченная страховщику страховая премия не подлежит возврату, если договором не предусмотрено иное.

Из всех перечисленных норм Верховный Суд РФ сделал вывод, что  перечень обстоятельств, влекущих досрочное прекращение договора страхования, исчерпывающим не является. Если по условиям договора страхования после погашения кредита страховое возмещение не подлежит выплате по причине отсутствия долга, с которым связан размер страхового возмещения, то досрочное полное погашение прекращает возможность наступления страхового случая, поскольку любое событие, в том числе и формально предусмотренное договором, не повлечет обязанность страховщика сделать страховое возмещение. И договор страхования прекращается досрочно в силу закона.

Эти нормы, подчеркнул Верховный Суд РФ, не были учтены районным судом, который сослался только на то, что возврат страховой премии не предусмотрен договором, а это "существенная ошибка", указал суд высшей инстанции, которая повлияла на вывод суда первой инстанции. Апелляция к отказу районного суда добавила, что по условиям договора страхования возможность наступления страхового случая при досрочном погашении кредита не прекратилась. Однако Верховный Суд РФ с таким выводом не согласился, отметив, что это "существенные нарушения установленных законом правил толкования договора".

Также Верховный Суд РФ напомнил про Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 25.12.2018 N 49 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора", где указано, что условия договора подлежат толкованию таким образом, чтобы не позволить одной из сторон "извлекать преимущество".

Кроме того, в статье 431 ГК РФ сказано, что при неясности условий договора толкование должно идти в пользу контрагента стороны, которая готовила договор. И пока не доказано иное, такой стороной были те, кто профессионально готовил договор. Этот момент, подчеркнул Верховный Суд РФ, и не учла апелляция.

В данном случае договор страхования заключался в связи с кредитным договором, а истец - потребитель банковской услуги - кредита и услуги страхования, которую предоставил ответчик. При этом ответчик - профессионал в страховании, который разработал и утвердил условия страхования по программе "Защита заемщика автокредитов", который заполнил и выдал гражданину полис. Верховный Суд РФ подчеркнул, что местные суды не обратили внимания на то, что в деле нет графика платежей, не обсуждались условия договора страхования, не давалась им оценка. Поэтому отменил все решения по делу и направил дело на новое рассмотрение с учетом своих разъяснений.

Российская газета - Федеральный выпуск № 129(8183) от 15.06.2020 года

На стоящий автомобиль гражданина С. наехал другой автомобиль. Вина второго была установлена. С. обратился к своему страховщику за прямой выплатой. Страховщик организовал осмотр автомобиля, по результатам которого специалист составил акт. В акте было указано, что объем повреждений с технической точки зрения не соответствует заявленным событиям и получен при иных обстоятельствах. На этом основании страховщик отказал в направлении на ремонт или выплате страхового возмещения.

Пострадавший провел независимую оценку, а затем предъявил страховщику претензию, на что страховщик повторил свой отказ по тем же основаниям. Тогда С. обратился в суд с просьбой взыскать страховое возмещение в размере 346 300 рублей, неустойку, штраф и другие расходы.

Районный суд назначил судебную автотехническую экспертизу. Согласно ее заключению, часть повреждений автомобиля соответствует заявленному механизму столкновения. Стоимость восстановительного ремонта автомобиля истца по полученной в аварии повреждениям без учёта износа составила 346 300 рублей, с учетом износа - 256 500 рублей.

Районный суд взыскал со страховщика сумму без учета износа, а также штраф 100 000 рублей, неустойку по день вынесения решения суда в размере 100000 рублей, компенсацию морального вреда в размере 1000 рублей, а также судебные расходы. Кроме того, со страховщика в пользу пострадавшего взыскана неустойка за каждый день просрочки до дня фактического исполнения решения суда, но не более 300000 рублей.

Апелляционный суд, в который обратился страховщик, оставил это решение без изменения. Однако Второй кассационный суд определение апелляционного суда отменил и направил дело на новое рассмотрение, указав, что страховое возмещение взыскано в денежном эквиваленте, а следовательно, размер расходов на запчасти должен определяться с учетом износа. Это решение С. обжаловал в Верховном суде.

В свою очередь, Верховный суд России указал, что по закону об ОСАГО страховщик после осмотра машины или проведения независимой технической экспертизы выдает потерпевшему направление на ремонт и осуществляет оплату стоимости восстановительного ремонта. При этом стоимость такого ремонта оплачивается без учета износа комплектующих. Перечень случаев, когда страховое возмещение по выбору потерпевшего, по соглашению потерпевшего и страховщика либо в силу объективных обстоятельств вместо организации и оплаты восстановительного ремонта осуществляется в форме страховой выплаты, установлен законом об ОСАГО.

Обстоятельства, в силу которых страховая компания имела право заменить без согласия потерпевшего организацию и оплату восстановительного ремонта на страховую выплату, судами не установлены. Страховщик не исполнил своих обязательств по организации восстановительного ремонта, в связи с чем должен возместить потерпевшему стоимость такого ремонта без учета износа комплектующих. Если страховщик отказался направить машину на ремонт, а суд решил, что он это должен был сделать, то пострадавший должен получить всю сумму ущерба без учета износа автомобиля. К такому заключению пришел Верховный суд, разбирая спор между страховой компанией и автовладельцем.

Таким образом, Верховный суд отменил предыдущие решения и направил дело на новое рассмотрение во Второй кассационный суд.

В высшую инстанцию с жалобой обратился водитель из Хабаровского края, которому инспектор ДПС запретил снимать на телефон момент составления протокола об административном правонарушении за якобы непристегнутый ремень безопасности.

Сначала автолюбитель выиграл процесс: Вяземский районный суд Хабаровска исковое заявление удовлетворил и признал действия автоинспектора не соответствующими части 4 статьи 29 Конституции, статьям 8, 9 закона «О полиции», а также статье 25.1 КоАП РФ, поскольку его поступок нарушил право на получение информации законным способом, право на доступ к открытости и публичности деятельности полиции, право на представление доказательств по делу об административном правонарушении.

Судья, просмотрев видеозаписи истца и видеорегистратора патрульного автомобиля, установил, что запрет осуществления видеосъёмки инспектор мотивировал исключительно тем, что его якобы нельзя снимать при исполнении служебных обязанностей и все его действия фиксируются техническим устройством, установленным в служебном автомобиле, однако эти утверждения противоречат вышеперечисленным законам.

Суд апелляционной инстанции (Хабаровский краевой суд) сначала производство по делу прекратил, а после возвращения материала на пересмотр из кассационной инстанции принял новое решение - об отказе в удовлетворении требований. И на этот раз Девятый кассационный суд общей юрисдикции с такой позицией согласился.

Апелляционная инстанция сочла, что раз водитель вел видеосъёмку во время составления инспектором ДПС процессуальных документов в рамках предоставленных полномочий (проверял документы водителя, составлял протокол об административном правонарушении), то есть когда дело об административном правонарушении считается возбуждённым, то требование сотрудника полиции о ее прекращении является законным и соответствующим статье 24.3 КоАП РФ.

Верховный Суд России рассудил спор иначе.

Исходя из закреплённых федеральным законодателем принципов деятельности полиции, её сотрудники должны исполнять профессиональные обязанности на основе соблюдения и уважения прав и свобод человека и гражданина, а также стремиться обеспечивать общественное доверие к себе, и совершать обоснованные и понятные для граждан действия (часть 1 статьи 5, часть 1 и 2 статьи 6, часть 1 и 2 статьи 9 Федерального закона №3-ФЗ), отметил ВС РФ.

Деятельность полиции является открытой для общества. Действительно, статья 24.3 КоАП РФ, закрепляющая общее правило об открытости рассмотрения дела об административном правонарушении, предусматривает возможность осуществлять трансляцию открытого рассмотрения дела по радио, телевидению телекоммуникационной сети Интернет с разрешения судьи, органа, должностного лица, рассматривающих дело об административном правонарушении (часть 3).

Такого правила, как запрета снимать действия сотрудника полиции на телефон, не установлено для стадии составления протокола об административном правонарушении, - отметил суд высшей инстанции.

Исходя из совокупного правового анализа предписаний четвёртого раздела КоАП РФ «Производство по делам об административном правонарушении», состоящего из отдельных глав, включая главу 28 «Возбуждение дела об административном правонарушении» и главу 29 «Рассмотрение дела об административном правонарушении», составление протокола об административном правонарушении является одним из действий уполномоченного лица, совершение которого свидетельствует о возбуждении дела (пункт 3 части 4 статьи 28.1 КоАП РФ), указал ВС РФ.

Порядок рассмотрения дела об административном правонарушении регламентирован статьёй 29.7 КоАП, напомнил ВС РФ.

Судами установлено и следует из материалов дела, что факт запрета инспектором ДПС осуществлять видеосъёмку имел место во время составления протокола, то есть на стадии возбуждения дела об административном правонарушении, в связи с чем ссылку судов при рассмотрении настоящего дела на положения статьи 24.3 КоАП РФ нельзя считать правильной, поскольку действие данной нормы распространяется на самостоятельную стадию производства по делу об административном правонарушении - рассмотрение дела об административном правонарушении, - пояснил ВС.

Довод автоинспектора о наличии запрета видеосъёмки сотрудника полиции при исполнении служебных обязанностей также не основан на нормах федерального законодательства, отмечает высшая инстанция. «Напротив, деятельность полиции является открытой для общества», - подчеркнул ВС.

Он напомнил, что суд первой инстанции установил, что водитель в служебный автомобиль не садился и его действия по осуществлению видеозаписи происходящего на мобильный телефон не создавали препятствий для исполнения инспектором ДПС профессиональных обязанностей, никаких специальных объектов, не подлежащих видеосъёмке, им также не зафиксировано, что не отрицал и сотрудник ГИБДД.

«При таком положении выводы судов апелляционной и кассационной инстанций о законности оспариваемых действий инспектора ДПС нельзя признать законными и обоснованными», - подытожил Верховный Суд России, в связи с чем отменил определения Хабаровского краевого суда и Девятого кассационного суда общей юрисдикции и оставил в силе решение Вяземского районного суда Хабаровского края.

Это подтвердил Верховный Суд России, разбирая жалобу хитрого автовладельца, который всеми силами старался избежать наказания, хотя факт нарушения и доказательства по делу были очевидными и убедительными.

Довольно часто на российских дорогах можно встретить хорошо помытые машины, но с номерами, покрытыми плотным слоем грязи, как-будто при мойке их специально закрывают. И, кстати, так действительно делают, чтобы камеры автоматической фиксации нарушений не выписывали штрафы. Есть и другие способы: в автомагазинах продаются даже специальные баллончики с грязью. Вряд ли кому в голову придет декорировать свой автомобиль столь причудливым способом. А специально закрывать номера - другое дело, это практично, хоть и чревато последствиями.

Инспектор остановил машину из-за того, что в ясный майский день на чистой машине был нечитаемый номер. Комок то ли земли, то ли глины закрывал одну из букв номера. Инспектор ГАИ оформил протокол об административном правонарушении по части 2 статьи 12.2 КоАП РФ за управление автомобилем с видоизмененными знаками с применением материалов, препятствующих идентификации регистрационных знаков, и направил дело в суд. По данной статье предусмотрено наказание не только в виде штрафа в размере 5 тысяч рублей, но и лишение водительских прав на срок от 1 до 3 месяцев.

В суде автовладелец избрал изощренную линию защиты. Он не посещал заседания суда, ссылаясь на ограничения по пандемии и своё здоровье. Зато присылал многочисленные ходатайства, согласно которым за рулем был не он, по городу ездит машина-двойник, которой управляет неизвестно кто, а инспектор составил фиктивный протокол, не установив личность  фактического нарушителя. Сам себе противореча, он указывал и на то, что по характерным признакам распознать букву под грязью было возможно.

Суды разных инстанций посчитали, что уважительных причин его неявки в судебные слушания не имелось. Ограничения по пандемии к моменту рассмотрения дела были сняты. Справок, подтверждающих его болезнь, в суд предоставлено не было. Что же касается машины-двойника, то в предыдущий раз суд отменил штраф в отношении него, потому что автовладелец сумел доказать, что за рулём был не он, а его жена, а сам он находился в момент нарушения за границей, что вовсе не означало, что по городу ездит его машина-двойник. В полицию, как отметил Верховный Суд, по поводу машины-двойника мужчина не обращался.

Также суды всех инстанций указали, что к протоколу подшиты фото водительского удостоверения, документа о регистрации автомобиля, свидетельствующие, что за рулем в момент оформления нарушения находился сам автовладелец. На это указывают также фотографии нарушителя и его пассажирки, сделанные на месте инспектором. Как показывает практика, порой неявка в суд - это уловка, чтобы инспектор в суде не смог подтвердить, что за рулем в момент нарушения находился именно этот гражданин.

Что же касается довода о том, что букву номера можно было прочесть, то для квалификации дела по части 2 статьи 12.2 КоАП РФ это значения не имеет, поскольку статья предусматривает ответственность не за то, читаем номер или нет, а за саму попытку его скрыть, установил суд.

Как пояснил Верховный Суд России, в качестве материалов, препятствующих идентификации регистрационных знаков либо позволяющих их видоизменить или скрыть, могут расцениваться и искусственные материалы. Например, листы бумаги, картон. А также природные материалы, в частности листва, грязь или снег.

Если визуальный осмотр машины позволяет с очевидностью сделать вывод о том, что материалы, препятствующие идентификации регистрационных знаков, нанесены с целью затруднения или невозможности их распознавания (например, загрязнение фрагмента знака не связано с погодными условиями или не обусловлено процессом движения, допускающим самозагрязнение номера), то водитель привлекается к ответственности по части 2 статьи 12.2 КоАП РФ.

Судом установлено, что машина была чистой, дорога - сухой, даже на знаке не было пыли. И только одна буква знака была закрыта грязью. Об этом свидетельствуют все имеющиеся доказательства, а также фотографии в деле. Кроме того, на момент рассмотрения дела судом автовладелец значился привлеченным к административной ответственности за неоднократное нарушение Правил дорожного движения, причем штрафы он не оплачивал. Это послужило отягчающим вину обстоятельством, поэтому суд первой инстанции справедливо назначил, а апелляционный суд поддержал, наказание в виде лишения гражданина водительских прав на срок 2 месяца, указал Верховный Суд России.

При мойке машины гражданам надо мыть ее вместе с номерами. И не лепить на регистрационные знаки грязь, снежки или иные искусственные материалы. А перед выездом лучше лишний раз обойти вокруг машины и убедиться, что на номер не приклеился какой-нибудь осенний листок. Все это может быть поводом для лишения водительских прав.

Российская газета - Федеральный выпуск № 91 (8442) от 27 апреля 2021 года

В автомобиль С. врезалась машина, которой управлял Б. Так как ответственность пострадавшего С. не была застрахована, он подал заявление о прямом возмещении ущерба в страховую компанию виновника Б.

Страховщик ОСАГО признал случай страховым и выплатил С. чуть больше 100 тысяч рублей. По результатам проведённой независимой оценки ущерба, составившего более 400 тысяч рублей с учетом износа, пострадавший С. обратился к страховщику с требованием доплаты. Страховщик проигнорировал его обращение.

Тогда пострадавший С. обратился с заявлением в суд.

Суд первой инстанции частично удовлетворил его требования, указав, что хоть страховщик и признал факт наступления страхового случая, однако возмещение ущерба в полном объеме в установленные сроки не произвел. Суд обязал страховщика заплатить спорную часть суммы - 230 тысяч рублей, а также неустойку в размере 170 тысяч и штраф в размере 130 тысяч рублей, а также оплатить независимую экспертизу и почтовые расходы.

Страховщик с данным решением не согласился и обжаловал его.

Суд апелляционной инстанции отменил решение суда первой инстанции, указав, что виновник аварии Б. не был вписан в полис, оформленный на машину, причинившую ущерб, а пострадавший С. «не указан ни в страховом полисе, ни в материалах о ДТП», и полис на его имя на поврежденный автомобиль не выдавался. Страховщик тут же заявил, что выплаты истцу произведены отделом убытков ошибочно, в связи с чем будет заявлен иск о взыскании с него выплаченных сумм.

Суд кассационной инстанции поддержал решение апелляции.

Однако Верховный Суд России пришел к другим выводам, указав, что по закону об ОСАГО потерпевший, не застраховавший свою гражданскую ответственность, вправе направить страховщику, застраховавшему ответственность причинителя вреда, заявление о страховом возмещении в связи с нанесением ущерба его имуществу. При этом оснований для освобождения страховщика от выплаты из-за незастрахованной ответственности потерпевшего не имеется.

Доводы суда апелляционной инстанции о том, что истец не включен в страховой полис причинителя вреда, в данном случае значения не имеют, поскольку это законом об ОСАГО не предусмотрено. Оснований для освобождения страховщика от выплаты ущерба из-за того, что потерпевший не застраховал свою ответственность, не имеется.

Довод о том, что виновник аварии - водитель Б. - не включен в полис страхования в качестве лица, допущенного к управлению автомобилем, также не повод для отказа в выплате. В силу прямой нормы закона об ОСАГО страховщик имеет право регресса к водителю, не включенному в число допущенных к управлению по договору ОСАГО, однако не освобождается от выплаты страхового возмещения потерпевшему, подчеркнул Верховный Суд России. Он также напомнил, что судом первой инстанции установлено, что гражданская ответственность виновника ДТП застрахована. Этот факт был признан и страховой компанией, частично выплатившей страховое возмещение.

Верховный Суд РФ решения судов апелляционной и кассационной инстанций отменил и направил дело на новое рассмотрение в кассационный суд.

Российская газета - Федеральный выпуск № 100 (8451) от 10 мая 2021 года

Осуществляя движение по дороге, водитель К. наехал на препятствие - металлическую бесхозную конструкцию, которая лежала на асфальте. Конструкция вылетела из-под его колес и приземлилась на машину, следовавшую за ним, в результате чего у второй машины помялся капот, погнулась крыша, разбилось лобовое стекло. Ущерб оказался довольно серьезным, однако в ГИБДД административное дело в отношении К. возбуждать не стали.

Тогда пострадавший обратился в суд, который вины К. в случившемся не усмотрел, придя к выводу, что К. наехал на этот предмет не специально и предотвратить данных последствий не мог.

Потерпевший обжаловал постановление суда в вышестоящую инстанцию. Апелляционный суд постановил, что по смыслу статьи 1079 Гражданского кодекса РФ владельцы источников повышенной опасности (автомобилей) отвечают за причинённый вред даже при отсутствии в этом своей вины, поскольку достаточно самого факта ДТП.

Кассационный суд эту позицию поддержал.

Однако Верховный Суд России с такими выводами не согласился, отметив, что вылетевший из-под колес предмет, который повредил чужую машину, - это не дорожно-транспортное происшествие, а водитель, из-под колес автомобиля которого вылетел предмет, не виновен в аварии и не должен возмещать ущерб. Данное событие произошло по обстоятельствам, не зависящим от водителя, и предвидеть как само событие, так и наступление связанных с ним последствий в виде повреждения другого автомобиля, К. не мог.

Верховный Суд России все постановления нижестоящих судов отменил, направив дело на новое рассмотрение.

Российская газета - Федеральный выпуск №186 (8537) от 17.08.2021 года

В любом споре со страховой компанией одно из главных доказательств - результаты технической экспертизы автомобиля. Но незаконной может быть признана даже экспертиза, назначенная судом. Верховный суд разъяснил, какая экспертиза будет признана недопустимым доказательством.

После ДТП потерпевший водитель обратился в страховую компанию за выплатой, и получил в качестве компенсации 80 тысяч рублей. Мужчина с этим не согласился, провел независимую автотехническую экспертизу, согласно которой стоимость восстановительного ремонта составила более 470 тысяч рублей. Он направил компании претензию с требованием доплатить недостающую сумму, но ответа не получил. Тогда он обратился к финансовому уполномоченному, который отказал ему, посчитав, что он не выполнил порядок досудебного урегулирования спора. Мужчина обратился в суд. Суд первой инстанции посчитал, что досудебный порядок соблюден, претензию пострадавший направил страховщику, что подтверждается документами, поэтому, несмотря на отсутствие ответа страховщика, досудебный порядок урегулирования спора потерпевший выполнил. Но суд не устроила досудебная экспертиза. При рассмотрении дела суд назначил проведение судебной экспертизы, поскольку досудебная экспертиза была проведена без участия второй стороны, которая не была уведомлена должным образом, а эксперт не предупреждался об уголовной ответственности. Согласно заключению экспертизы, стоимость восстановительного ремонта составила 430000 рублей. Решением суда в пользу пострадавшего взыскано страховое возмещение в размере 319000 рублей, неустойка на такую же сумму, штраф в размере 150000 рублей, а также компенсация морального вреда и судебные расходы. С его выводами согласились суды апелляционной и кассационной инстанций.

Однако при рассмотрении дела в Верховном Суде, высшая инстанция посчитала судебную экспертизу недопустимым доказательством. Экспертиза проводится по Единой методике, утвержденной Центробанком. Согласно ОСАГО, эксперт должен провести осмотр автомобиля, результаты которого фиксируются актом. Если осмотр провести невозможно, то с письменного согласия пострадавшего и страховщика установление повреждений проводится по предоставленным материалам, при этом проводится графическое или натурное сопоставление модели столкновения машин. Ничего этого эксперт не сделал, кроме того, как выяснилось, в момент, когда он проводил экспертизу, его профессиональная аттестация была аннулирована. Эти обстоятельства, несмотря на ходатайство страховщика, судами учтены не были. Нарушения не были исправлены и кассационной инстанцией. Поэтому Верховный Суд РФ отменил решения нижестоящих судов и направил дело на новое рассмотрение в апелляционную инстанцию.

Российская газета - Федеральный выпуск №12 (8660).

Гражданин обратился в Верховный Суд РФ с административным иском об оспаривании положений пункта 2.7. Правил дорожного движения, а также пунктов 2,3  и 10 Правил освидетельствования лица, которое управляет транспортным средством. По его мнению, положение абзаца второго пункта 2.7 ПДД не отвечает критерию правовой определенности, поскольку не содержит указания на какой-либо уровень порогового значения содержания запрещённых веществ в биологических средах водителя, что делает невозможным его неукоснительное соблюдение водителями транспортных средств и допускает возможность неограниченного субъективного усмотрения в процессе правоприменения, а также создает условия для необоснованного привлечения к административной ответственности. 

        Кроме того, заявитель указал, что не согласен с Правилами освидетельствования, поскольку их содержание (пункт 2) позволяет направлять водителей на проверку и отстранять от управления транспортным средством «по иным основаниям», в том числе, в связи с возбуждением дела об административном правонарушении по статье 12.24 КоАП РФ (нарушение ПДД или правил эксплуатации транспортного средства, повлекшее причинение легкого или средней тяжести вреда здоровью потерпевшего). 

          Как следует из материалов дела, из-за возбуждения дела по факту ДТП с участием велосипедиста, сотрудники полиции провели освидетельствование истца, показавшее отрицательный результат, тем не менее его отстранили от управления автомобилем и отправили в медучреждение на обследование.  В медучреждении установили, что истец принимал лекарственный препарат, вызывающий нарушение физических и психических функций, в связи с чем его лишили водительских прав и оштрафовали.  

          Верховный Суд Российской Федерации пояснил, что оспариваемый пункт 2.7 ПДД  прямо запрещает водителю употребление веществ, вызывающих наркотическое опьянение, либо психотропных или иных вызывающих опьянение веществ. Предельно допустимое количество наркотического средства, психотропного вещества и их прекурсора, содержащегося в препаратах, в настоящее время утверждено приказом Минздрава России от 26 ноября 2021 года № 1102. Таким образом, предельно допустимые значения наркотического средства, психотропного вещества и их прекурсора, содержащегося в препаратах, установлены иными нормативными правовыми актами и предметом правового регулирования Правил дорожного движения не являются.

         Правила (пункт 2) не предусматривают направление на медицинское освидетельствование на состояние опьянения каждого водителя транспортного средства только по основанию наличия у него признаков опьянения. Пункт 3 Правил освидетельствования содержит признаки, наличие одного или нескольких из которых являются достаточными основаниями полагать, что водитель находится в состоянии опьянения.

        Судья оценивает совокупность доказательств, к которым относятся протокол по делу об административном правонарушении, акт освидетельствования и медицинского освидетельствования на состояние опьянения.  Таким образом, разрешение вопроса о наличии в действиях конкретного лица признаков административного правонарушения, предусмотренного статьей 12.8 КоАП, непосредственно связано с исследованием и оценкой фактических обстоятельств конкретного дела и не может свидетельствовать о несоответствии пункта 2.7 Правил дорожного движения и пунктов 2, 3, 10 Правил освидетельствования положениям нормативных правовых актов, имеющих большую юридическую силу, и о противоречии оспариваемых положений принципу правовой определенности нормативных правовых актов.

        Верховный суд РФ указал, что медицинскому освидетельствованию на состояние опьянения подлежит водитель транспортного средства, в отношении которого имеются достаточные основания полагать, что он находится в состоянии опьянения, а также водитель, в отношении которого вынесено определение о возбуждении дела об административном правонарушении по статье 12.24 КоАП РФ.

        Высшая инстанция отклонила административный иск об оспаривании положений пункта 2.7 Правил дорожного движения, а также пунктов 2,3 и 10 Правил освидетельствования лица, которое управляет транспортным средством.

Гражданин обратился в Верховный Суд Российской Федерации с административным иском  об оспаривании Правил дорожного движения в части, которая позволяет отнести электросамокат к транспортным средствам. Из материалов дела следует, что, находясь за рулем транспортного средства, истец совершил  столкновение с электросамокатом, что повлекло гибель водителя самоката, а в отношении него возбуждено уголовное дело.

      При проведении автотехнической судебной экспертизы в рамках уголовного дела следователем электросамокат  был отнесен к механическим транспортным средствам. Истец потребовал исключение данного вывода из текста постановления, на что получил отказ.    

         Однако, по мнению истца к транспортным средствам должны быть отнесены лишь такие источники передвижения, на управление которыми законом предусмотрено получение специального права.  

       За разъяснениями он обращался в Минтранс, МВД и центр судебной экспертизы при Минюсте России, которые пояснили, что новые устройства мобильности при наличии сомнений в эффективности систем экстренного торможения в зависимости от модели могут развивать скорости выше 35 км/час, что становится серьезным источником опасности для пешеходов и лиц, управляющих такими устройствами.  

       Содержащееся в статье 2 Федерального закона «О безопасности дорожного движения» определение транспортного средства не содержит перечня устройств, являющихся таковыми, однако все транспортные средства объединены общим функциональным предназначением: перевозкой по дорогам людей, грузов или оборудования, установленного на них. Транспортному средству присущи определенные технические характеристики - мощность двигателя, максимальная конструктивная скорость - и предназначение: для перевозки по дорогам людей, грузов или оборудования.  При этом водители электросамокатов правилами дорожного движения в отдельную категорию участников дорожного движения не выделены. 

         Вместе с тем в последнее время участились случаи использования лицами для передвижения электросамокатов, технические характеристики которых находятся в пределах пороговых значений, установленных Правилами для мопеда или мотоцикла, являющихся мототранспортными средствами категории «L», не имеющих функции автоматического отключения на скорости более 25 км/ч. 

         Конструктивные и технические особенности таких электросамокатов предопределяют высокую степень опасности причинения вреда жизни и здоровью граждан, причем как использующим такие электросамокаты, так и неопределенному кругу лиц. Кроме того, использование таких электросамокатов не в полной мере подконтрольно управляющему им лицу, в связи с чем данные средства передвижения могут быть источниками повышенной опасности.

       Субъектом преступлений по делам о ДТП признается не только сдавший экзамены водитель, но и любой участник дорожного движения.  Диспозиция нормы статьи 264 УК РФ не ставит возможность наступления для водителя транспортного средства уголовной ответственности в зависимости от того, причинен ли вред вследствие ДТП жизни или здоровью водителю другого транспортного средства или пешеходу, велосипедисту или электросамокатчику.

          В соответствии с позицией Пленума Верховного Суда, источником повышенной опасности следует признать любую деятельность, осуществление которой создает повышенную вероятность причинения вреда из-за невозможности полного контроля за ней со стороны человека, а учитывая, что норма не содержит исчерпывающего перечня источников повышенной опасности, суд, принимая во внимание особые свойства предметов, веществ или иных объектов, используемых в процессе деятельности, вправе признать источником повышенной опасности иную деятельность, не указанную в перечне. Так как исчерпывающий перечень всех возможных видов средств передвижения не установлен и установлен быть не может, возможность отнесения электросамоката к тем или иным транспортным средствам сопряжена с оценкой соответствия конкретного электросамоката требованиям к колесным транспортным средствам,  субъектом преступлений по делам о дорожно-транспортных происшествиях  признается не только сдавший экзамены водитель, но и любой участник дорожного движения. 

Верховный Суд РФ обращает внимание, что хоть законом и установлена презумпция вины лица, причинившего вред, которая предполагает, что доказательства отсутствия вины должен предоставлять ответчик, однако эта норма не позволяет истцу назначать виновником инцидента первого попавшегося человека — заявитель также обязан доказать, что именно действиями оппонента нанесён ущерб.

Для наступления деликтной ответственности необходимо наличие состава правонарушения, включающего в себя наступление вреда, противоправность поведения его причинителя, причинную связь между ними, а также вину ответчика, также указывает высшая инстанция.

Из материалов рассмотренного дела следует, что автомобиль истца повредило снежным комом и тот счёл, что сугроб упал с крыши строящегося дома, у забора которого он припарковал свою машину. Заявитель обратился в суд с иском к собственнице дома, но три судебные инстанции в удовлетворении требований отказали.

Суды, в частности, сослались на постановление участкового об отказе в возбуждении уголовного дела за отсутствием события преступления, в котором указано, что установить свидетелей и очевидцев произошедшего не представилось возможным. В ходе дополнительной проверки были опрошены мастер стройки и сосед, которые пояснили, что им ничего не известно о падении снежной массы на автомобиль истца. Таким образом, суд первой инстанции пришёл к выводу о недоказанности факта причинения ущерба автомобилю в результате схода снежной массы с крыши дома, принадлежащего ответчику.При этом суд согласился с тем, что ответчик принял меры по безопасному строительству объекта недвижимости, огородив территорию земельного участка по периметру забором, а автомашина истца находилась за пределами огороженного земельного участка, в одном метре от забора.

Установленная статьёй 1064 Гражданского кодекса РФ презумпция вины лица, причинившего вред, предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Однако эта же норма возлагает на потерпевшего обязанность представить доказательства, подтверждающие факт причинения вреда, размер причинённого вреда, а также доказательства того, что именно ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, тем не менее это не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом.

Из пояснений Верховного Суда РФ следует, что в данном деле все инстанции правильно применили нормы права: истцом не представлено доказательств, подтверждающих причинение ущерба со стороны хозяйки дома, фотография повреждённой машины ее вину не доказывает, а полиция отказала в возбуждении дела после вывода о том, что нельзя достоверно установить падение сугроба на автомобиль истца именно с крыши недостроенного жилого дома ответчика.

В связи с чем Верховный Суд РФ не нашел предусмотренных статьёй 390 Гражданского процессуального кодекса РФ оснований для удовлетворения кассационной жалобы и отмены обжалуемых судебных постановлений, вступивших в законную силу.

Водитель наехал на выбоину, из-за чего машину занесло, и она опрокинулась. Водитель подал иск в суд о возмещении ущерба, компенсации морального вреда, расходов на диагностику и на оценку. Три инстанции встали на сторону дорожников, указав, что истец не учел условия движения зимней ночью. Это не устроило водителя, и он подал жалобу в Верховный Суд РФ, ссылаясь на то, что виноваты организации, которые содержали эту часть дороги, поскольку не заделали яму и не обработали дорогу противогололедными средствами. К иску водитель приложил ответ ОМВД России, который подтвердил, что часть дороги, на которой произошло ДТП, находилась в ненадлежащем состоянии, поскольку на ней были выбоины, просадки и проломы, не соответствующие ГОСТу. Кроме того, на этом участке дороги не было знаков, которые предупреждали бы об ограничении скорости.

Суды, отказывая в иске, указали, что водитель не в полной мере оценил дорожную обстановку, поскольку было темно, на дороге — снежный накат, не выбрал скорость, которая позволила бы ему контролировать движение, само по себе состояние покрытия не освобождает водителя от соблюдения норм ПДД.

Рассматривая дело, высшая инстанция обратила внимание на то, что выбоина, на которую наехал водитель, больше размера, максимально допустимого по ГОСТу. Кроме того, из материалов дела следует, что состояние дороги не соответствует предъявляемым требованиям, в связи с чем дорожным организациям выносилось предписание об устранении недостатков. Данное указывает на то, что между нарушением ГОСТ по обустройству и содержанию дорог и ущербом, причиненным гражданину, его имуществу, имеется причинно-следственную связь, в связи с чем ответственность за вред автомобилю в результате ДТП, произошедшего из-за поврежденной дороги, лежит на организации, которая должна ее содержать. Кроме того, судебная коллегия отметила, что на причинителя вреда возлагается обязанность доказать умышленные или неосторожные действия потерпевшего, из-за которых этот вред возник, а судам следовало установить степень вины потерпевшего и причинителя вреда, чтобы определить размер возмещения ущерба.

Верховный Суд РФ отменил акты нижестоящих судов и направил дело на новое рассмотрение в первую инстанцию.

Находящиеся в розыске транспортные средства не являются объектом налогообложения, при этом отсутствие у налогоплательщика оригинала справки о нахождении автомобиля в розыске не является основанием для возникновения обязанности платить налог за угнанную машину, разъясняет Верховный Суд РФ. К тому же суд по собственной инициативе может в ходе процесса затребовать все интересующие его документы, что полностью соответствует принципу состязательности и равноправия сторон при активной роли суда.

Верховный Суд РФ рассмотрел дело о требовании налоговой инспекции о взыскании недоимки по налогам и пеней по земельному налогу, налогу на имущество физических лиц и транспортному налогу. При этом претензии по автомобилю касались периода, когда у налогоплательщика угнали машину.

Суд первой инстанции требования удовлетворил, апелляционным определением решение оставлено без изменения, кассационная инстанция судебные акты оставила в силе. Суды исходили из того, что ответчик не представлял в налоговый орган справку о находящемся в розыске транспортном средстве, а значит, имеются основания обязать его оплатить налог.

Налогоплательщик обратился в Верховный Суд РФ и просил отменить состоявшиеся решения.

В силу п. 1 ст. 357 Налогового кодекса РФ налогоплательщиками транспортного налога признаются лица, на которых в соответствии с российским законодательством зарегистрированы транспортные средства, признаваемые объектом налогообложения в соответствии со ст. 358 НК РФ, если иное не предусмотрено данной статьей.

Не являются объектом налогообложения транспортные средства, находящиеся в розыске, при условии подтверждения факта их угона (кражи) документом, выдаваемым уполномоченным органом (подп. 7 п. 2 ст. 358 НК РФ).

В возражениях в суде первой инстанции ответчик указывал, что автомобиль находится в розыске и ссылался на справку старшего следователя местного Следственного управления МВД России. Суд же не предложил налогоплательщику представить справку в суд и не истребовал ее сам у следственных органов. При разбирательстве в апелляционной инстанции ответчик представил копию этой справки, заверенную усиленной квалифицированной электронной подписью. Согласно этому документу в ходе предварительного следствия было выявлено, что  группа неустановленных лиц похитила автомобиль и данное транспортное средство на момент выдачи справки не обнаружено и числится в розыске. Вместе с тем, судом апелляционной инстанции справка не была принята во внимание.

Достижение задачи правильного и своевременного рассмотрения и разрешения административных дел невозможно без соблюдения принципа состязательности и равноправия сторон при активной роли суда. Данный принцип выражается в том числе в принятии предусмотренных КАС РФ мер для всестороннего и полного установления всех фактических обстоятельств по административному делу, для выявления и истребования по собственной инициативе суда доказательств в целях правильного разрешения дела.

То обстоятельство, что справка о нахождении транспортного средства в розыске не была представлена ответчиком в налоговую инспекцию, не может служить основанием для удовлетворения требований о взыскании транспортного налога в судебном порядке. Однако эти обстоятельства судами учтены не были. Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда РФ определила судебные акты в части требований о взыскании транспортного налога и пени отменить и в этой части направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Вестник Фемиды № 34 (49) Сентябрь 2022

Конституционный Суд РФ еще раз подтвердил, что владелец несет полную ответственность за транспортное средство, которое находится у него в собственности. Даже в том случае, если за рулем в момент нарушения Правил дорожного движения находился сотрудник компании, а автомобиль принадлежит юридическому лицу, часть 2 статьи 2.6.1 КоАП РФ не предполагает возможности полностью возложить вину именно на сотрудника.

Одним из главных требований к качеству законов в стране является их непротиворечивость и исключение неоднозначного толкования: иначе различная правоприменительная практика может ослаблять гарантии правовой защиты. Статья 2.6.1 КоАП РФ действительно освобождает собственника от ответственности за нарушение правил дорожного движения, если за рулем находился не он. В этом случае – в отличие от большинства ситуаций – ему приходится доказывать свою невиновность. Поскольку нормы кодекса применяются и к физическому, и к юридическому лицу – если не указано иное – и владельцем транспортного средства они могут быть в равной мере, то и признаются субъектами административной ответственности.

Управление транспортным средством водителем на основании трудового договора с собственником (владельцем) транспортного средства, а значит, под его непосредственным контролем не свидетельствует само по себе о переходе к водителю правомочий владения в отношении транспортного средства.

Именно работодатель должен нести в правоотношениях с государством риски и неблагоприятные последствия необеспечения надлежащего контроля за своим работником.

Следовательно, пользование работником транспортным средством тождественно пользованию им работодателем.

Российская газета: Федеральный выпуск № 285 (8933)

Отсутствие подписи сотрудника Госавтоинспекции в оформленном им протоколе о нарушении ПДД делает этот документ недействительным. К такому выводу пришел Верховный Суд РФ, рассматривая жалобу автомобилиста.

Из материалов дела следует, что сотрудники Госавтоинспекции остановили машину для проверки документов, поскольку заподозрили, что водитель управляет автомобилем в состоянии опьянения, и предложили ему пройти медицинское освидетельствование. Однако автомобилист отказался от поездки в наркодиспансер. В результате инспекторы ГИБДД составили на него протокол по ст.12.26 КоАП РФ «Невыполнение водителем транспортного средства требования о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения» и направили его в суд.

Мировой суд признал автомобилиста виновным, назначил ему штраф в размере 30 000 рублей и лишил его на полтора года водительского удостоверения. Водитель не согласился с этим решением и обжаловал его сначала в районном, а затем и кассационном суде. Однако в этих инстанциях вердикт оставили без изменений. В итоге автомобилист подал жалобу в Верховный Суд РФ.

Рассмотрев материалы дела, Верховный Суд РФ обратил внимание, что в протоколе, на основании которого было вынесено решение, нет подписи оформившего его сотрудника полиции. В результате судьи пришли к выводу, что сотрудниками ГИБДД не был соблюден установленный порядок привлечения водителя к административной ответственности и нарушены требования КоАП РФ о возбуждении дела об административном правонарушении. Поскольку протокол составлен с нарушениями, вина водителя является недоказанной, отметили в Верховном Суде РФ. Неустранимые сомнения в виновности лица, привлекаемого к административной ответственности, толкуются в пользу этого лица. Согласно п.4 ч.2 ст.30.17 КоАП РФ, при наличии хотя бы одного из обстоятельств, исключающих производство по делу об административном правонарушении, выносится решение об отмене постановления.

В итоге в связи с недоказанностью обстоятельств, на основании которых были вынесены решения нижестоящих инстанций, Верховный Суд РФ постановил отменить эти решения, а производство по делу — прекратить.

Водитель, который фактически не управлял автомобилем, не может быть привлечен к ответственности за езду в пьяном виде. К такому выводу пришел Верховный Суд РФ.

Столичные автоинспекторы заподозрили, что водитель автомобиля находится в состоянии опьянения, и составили на него протокол по ч.1 ст.12.8 КоАП РФ («Управление транспортным средством водителем, находящимся в состоянии опьянения, передача управления транспортным средством лицу, находящемуся в состоянии опьянения»). Несмотря на то, что автомобилист утверждал, что в этот момент он не управлял автомобилем, а стоял рядом с ним, мировой суд на полтора года лишил его водительского удостоверения и назначил штраф в размере 30 000 рублей.

Водитель не согласился с этим решением и обжаловал его в кассационном суде. Однако и там не приняли его доводы и оставили в силе предыдущий вердикт. В итоге автомобилист обратился с жалобой в Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ постановил, что, исходя из фактических материалов дела, нельзя сделать однозначный вывод о том, что водитель действительно управлял машиной.

«Поскольку ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ предусмотрена административная ответственность за управление транспортным средством именно водителем, находящимся в состоянии опьянения, то квалификация действий по указанной норме является неправомерной», —говоритсяв постановлении Верховного Суда РФ.

По мнению судей, при рассмотрении подобных дел необходимо учитывать, что «управление транспортным средством представляет собой целенаправленное воздействие на него лица, в результате которого транспортное средство перемещается в пространстве (вне зависимости от запуска двигателя)».

При этом действия пешеходов и приравненных к ним лиц «не могут расцениваться в качестве управления транспортным средством», подчеркнули в Верховном Суде РФ.

Поскольку ст.1.5 КоАП РФ толкует неустранимые сомнения в виновности лица, привлекаемого к административной ответственности, в пользу этого лица, Верховный Суд РФ постановил отменить решения нижестоящих судов, а административное дело — прекратить.

Продажа или ремонт автомашины после ДТП не отменяет возможности получить со страховщика положенную выплату, а также потребительский штраф и пени за просрочку.

Из материалов рассмотренного дела следует, что автомашина гражданки пострадала в аварии. Ответственность виновника ДТП была застрахована по ОСАГО. Гражданка в установленные сроки обратилась к страховщику за выплатой, при этом предоставив в страховую компанию все необходимые документы, а также автомашину к осмотру. Страховщик назначил транспортно-трасологическое исследование, по итогам которого установлено, что не все повреждения, причиненные автомашине, относятся к данному ДТП. В этой связи страховщик отказал в выплате.

Гражданка обратилась для оценки ущерба к техэкспертам, затем подала претензию в страховую компанию, которая отказалась принимать обращение. Гражданка обратилась в суд.

Чтобы устранить противоречия в оценке ущерба, суд назначил судебную экспертизу, по итогам которой постановил, что страховщик должен не только компенсировать ущерб, но еще заплатить потребительский штраф в размере половины спорной суммы, а также пени за просрочку.

Суд апелляционной инстанции согласился с тем, что страховщик должен компенсировать ущерб, но отменил штраф и пени. По мнению суда второй инстанции, что пострадавшая о наличии других повреждений страховой компании не указывала, к моменту апелляционного рассмотрения продала машину, в связи с чем, по её вине не могло быть получено достоверных доказательств, подтверждающих механизм ДТП и реальность полученных автомобилем повреждений, что свидетельствует о ее недобросовестном поведении и злоупотреблении правом. Поэтому страховщик компенсировать установленный ущерб должен, а платить потребительский штраф и неустойку - нет. Такое решение поддержал и кассационный суд. Однако с ними не согласился Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ отметил, что, действительно, при злоупотреблении правом суд освобождает ответчика от выплаты санкций, неустойки, а также морального вреда. Но все суды признали, что часть требований по причиненному ущербу была справедлива. И обязали страховщика их компенсировать.

Невозможность предоставления автомобиля на судебную экспертизу из-за того, что он продан, не основание для отказа в удовлетворении иска в части взыскания неустойки и штрафа. Верховный Суд РФ напомнил, что когда нет возможности провести экспертизу по автомобилю, это можно сделать по материалам дела, в котором есть фотографии, в том числе повреждений автомобиля. Кроме того, часть повреждений относилась именно к случившемуся ДТП, однако страховщик не оплатил даже их, хотя со своей стороны пострадавшая выполнила всё, что от неё требуется, предоставив машину на осмотр. Указанное свидетельствует о том, что свои обязанности не выполнил именно страховщик в части возмещения ущерба, который сомнению не подлежит, а значит, и потребительский штраф, и неустойку он обязан заплатить.

Дело направлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции. 

Российская газета – Столичный выпуск: №32(8977)

Очень необычное, но крайне интересное решение приняла Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, когда пересмотрела итоги спора гражданина и гостиницы, в которой приезжего гостя ограбили.

История началась с того, что в столицу приехал гражданин и остановился в одной из гостиниц. Приехал человек с деньгами 5,4 млн. руб., которые должны были пойти на дорогостоящую покупку. Но ему не повезло - в его номер залезли воры и все деньги украли. На всю похищенную сумму этими криминальными гражданами была приобретена дорогостоящая иномарка. Оформили же воры автомобиль на знакомого гражданина, который, и это позже подтвердило следствие, о преступном происхождении украденной суммы и не догадывался.

Как только постоялец обнаружил пропажу денег, он обратился в полицию. Достаточно быстро они выяснили, кто забрался в номер к постояльцу, и задержали преступников. Пока шло следствие, на дорогую машину был наложен арест.

Суд первой инстанции вынес приговор о признании виновными по ст. 158 УК РФ мужчину и женщину, мужчине назначил наказание в виде лишения свободы сроком на четыре с половиной года колонии общего режима, а женщине, - на год меньше. Апелляционная инстанция признала право ограбленного постояльца гостиницы на подачу гражданского иска.

Гражданин отправил претензию к гостинице с требованием вернуть украденные 5,4 млн.руб., но получил отказ. Тогда пострадавший пошел в суд, чтобы взыскать деньги солидарно с гостиницы и с обоих осужденных. Бывший постоялец хотел получить украденные 5,4 млн.руб., 2,7 млн.руб. штрафа, и 1 млн.руб. компенсации морального вреда. А еще мужчина захотел забрать иномарку, купленную на украденные у него деньги.

Три судебные инстанции удовлетворили эти требования частично. Было взыскано с осужденных в пользу гражданина 5,4 млн.руб. Суды подчеркнули - в деле нет доказательств, что гостиница виновата в причинении вреда. Свои услуги гостиница предоставляла надлежащим образом. Неимущественные права истца не были нарушены, поэтому он не имеет права на возмещение морального вреда. Ну а дорогой автомобиль, по мнению судов, принадлежит не преступникам, а третьему лицу, поэтому его взыскать нельзя.

Гражданин не согласился с такими выводами и обратился в Верховный Суд РФ.

Изучив материалы спора, Верховный Суд РФ заявил следующее - моральный вред может заключаться не только в физических, но и в нравственных страданиях, у которых нет внешнего проявления. Преступление против собственности может причинять потерпевшему нравственные страдания. В этом случае, воры проникли в номер гражданина, а значит нарушили неприкосновенность его жилища. При таких обстоятельствах отказ в иске о компенсации морального вреда нельзя признать законным. Иномарка зарегистрирована на третье лицо, но была куплена на похищенные у постояльца деньги. Нижестоящие инстанции этого почему-то не учли, подчеркнул Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ отменил все решения нижестоящих судов в части отказа в выплате компенсации морального вреда и взыскании автомобиля, и направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции. 

Российская газета: Федеральный выпуск №58(9003)

Верховный Суд РФ рассмотрел жалобу водителя, чья машина была повреждена из-за создавшего помехи пассажира при выходе из другого автомобиля.

Страховая компания добровольно выплачивать возмещение по ОСАГО отказалась, ссылаясь на то, что ДТП произошло в результате действий пассажира, наступление гражданской ответственности которого в качестве страхового случая не предусмотрено.

Первая судебная инстанция требования водителя удовлетворила, обязав страховую компанию выплатить страховое возмещение, расходы на проведение экспертизы и штраф. Суд пришел к выводу, что страховой случай при использовании автомобиля наступил независимо от того, что причинение вреда вызвано действиями пассажира.

Отказывая в иске, суд апелляционной инстанции указал, что в данном случае причинение вреда не было следствием использования автомобиля как источника повышенной опасности. С такими выводами согласился суд кассационной инстанции.

По смыслу статьи 1079 Гражданского кодекса РФ, источником повышенной опасности следует признать любую деятельность, осуществление которой создает повышенную вероятность причинения вреда из-за невозможности полного контроля за ней со стороны человека, а также деятельность по использованию, транспортировке, хранению предметов, веществ и других объектов производственного, хозяйственного или иного назначения, обладающих такими же свойствами.

Учитывая, что названная норма не содержит исчерпывающего перечня источников повышенной опасности, суд, принимая во внимание особые свойства предметов, веществ или иных объектов, используемых в процессе деятельности, вправе признать источником повышенной опасности также иную деятельность, не указанную в перечне, - пояснил Верховный Суд РФ. 

При этом надлежит учитывать, что вред считается причинённым источником повышенной опасности, если он явился результатом его действия или проявления его вредоносных свойств. В противном случае вред возмещается на общих основаниях, например, когда пассажир, открывая дверцу стоящего автомобиля, причиняет телесные повреждения проходящему мимо гражданину. Именно на это разъяснение, в частности, сослался суд апелляционной инстанции в обоснование отказа в иске о страховом возмещении.

Между тем согласно пункту 1 статьи 1 Закона об ОСАГО под использованием транспортного средства понимается его эксплуатация, связанная с движением в пределах дорог, а также на прилегающих к ним и предназначенных для движения транспортных средств территориях: во дворах, в жилых массивах, на стоянках транспортных средств, заправочных станциях и других территориях.

Под использованием транспортного средства следует понимать не только механическое (физическое) перемещение в пространстве, но и все действия, связанные с этим движением и иной эксплуатацией транспортного средства как источника повышенной опасности, - уточнил Верховный Суд РФ.

Высшая инстанция также сослалась на Правила дорожного движения – разделы 12 и 22 – которыми установлены требования к остановке и стоянке транспортного средства и к перевозке пассажиров соответственно.

В частности, при остановке и стоянке запрещается открывать двери транспортного средства, если это создаёт помехи другим участникам дорожного движения (пункт 12.7), водитель обязан осуществлять посадку и высадку пассажиров только после полной остановки транспортного средства, а начинать движение только с закрытыми дверями и не открывать их до полной остановки (пункт 22.7).

Таким образом, применительно к Закону об ОСАГО использование транспортного средства как источника повышенной опасности в дорожном движении включает также перевозку пассажиров, в том числе их посадку и высадку. 

Согласно установленным судами обстоятельствам дела, именно высадка пассажира привела к взаимодействию двух транспортных средств, участвующих в дорожном движении, что повлекло повреждение автомобиля истца.

При таких обстоятельствах выводы судов апелляционной и кассационной инстанций о том, что данный случай не относится к использованию транспортного средства в дорожном движении, противоречат положениям законов и нормативных актов, в частности, пункту 1 статьи 1 Закона об ОСАГО.

В итоге Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ определила направить дело на новое апелляционное рассмотрение.

Водитель, который управляет чужим автомобилем в момент аварии в силу трудовых отношений, не будет считаться его владельцем, объяснил Верховный Суд РФ. Ответственность в таком случае лежит на владельце авто.

Количев ехал на автомобиле, который принадлежал предпринимателю Кокорину. Водитель попал в аварию с автомобилем, за рулем которого был Богатов. В ДТП машину Богатова повредили, но дело об административном правонарушении заводить не стали. При этом в материалах об отказе в возбуждении дела указали, что Количев работает у Кокорина. 

Страховая выплатила Богатову 400 000 руб. страхового возмещения. Но эксперт заключил, что восстановительный ремонт автомобиля стоит 808412 руб., а величина утраты товарной стоимости составила 98 940 руб. Поскольку ДТП случилось из-за Количева, Богатов подал иск к предпринимателю, как к владельцу авто, и водителю. Он просил суд взыскать с них оставшиеся 408 412 руб. ущерба и  98 940 руб. утраты товарной стоимости.

Суд первой инстанции взыскал с бизнесмена деньги на ремонт и за утрату товарной стоимости в запрашиваемом размере. Суд при этом исходил из того, что Количев повредил авто Богатова, когда исполнял трудовые обязанности, а в соответствии со 1068 ГК РФ в таком случае работодатель обязан возместить вред, который причинил его сотрудник.

При рассмотрении дела судом апелляционной инстанции Кокорин настаивал, что у него нет трудовых отношений с виновником аварии. В дело предоставили трудовой договор Количева с предпринимателем Глафирой Кокориной. В итоге суд апелляционной инстанции отменил решение первой инстанции и взыскал деньги не с бизнесмена, а с Количева, поскольку пришел к выводу, что нет оснований взыскивать деньги с предпринимателя. Кассационная инстанция поддержала такой вывод. 

А вот Верховный Суд РФ отметил: за вред, причиненный при использовании авто, будет отвечать владелец машины. То, что автомобилем управлял другой человек, не говорит о смене владельца транспортного средства. Водитель, который управляет авто в силу трудовых отношений, не владеет машиной по смыслу ст. 1079 ГК («Ответственность за вред, причиненный деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих»).

В итоге Судебная коллегия Верховного Суда РФ по гражданским делам отменила решения апелляционной и кассационной инстанций и направила дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Сбитая на дороге собака - это авария и оформлять происшествие необходимо с вызовом сотрудников Госавтоинспекции.

М. на своем автомобиле сбил собаку, принадлежащую гражданке Ф. Однако дожидаться инспектора на месте происшествия не стал и уехал. Инспектор оформил отъезд водителя как оставление места ДТП по части 2 статьи 12.27 КоАП РФ, которая предусматривает наказание в виде лишения водительских прав от года до полутора лет либо арест на 15 суток.

В данной ситуации хозяйке собаки был причинен материальный ущерб, поскольку согласно Гражданскому кодексу Рф, животные относятся к имуществу, при этом домашние - к частному, а дикие - к государственному. Есть одно исключение - бродячие собаки или кошки. За них некому предъявить претензию водителю, сбившему кого-нибудь из таких животных.

Мировой судья освободил водителя от ответственности и прекратил дело в связи с действиями лица в состоянии крайней необходимости. Суд указал, что на следующий день ему была назначена операция, для проведения которой необходима госпитализация, в связи с чем он ехал в больницу. В связи с этим его действия по оставлению места ДТП носили вынужденных характер и были связаны с необходимостью устранения опасности, угрожавшей его здоровью и жизни.

С такими доводами согласились апелляционная и кассационная инстанции.

Однако Верховный Суд РФ счел эти аргументы несостоятельными. Он напомнил, что правонарушением не является причинение вреда в состоянии крайней необходимости, то есть для устранения опасности, непосредственно угрожающей личности и правам этого или других лиц, если эта опасность не могла быть устранена иными средствами. И если причиненный вред менее значителен, чем предотвращенный.

Из содержания справки из больницы следует, что водитель поступил в стационар в плановом порядке, то есть его обращение в медицинское учреждение не было обусловлено экстренными показаниями. Ему не требовалась неотложная скорая помощь, он самостоятельно на собственном автомобиле направлялся в больницу для получения планового лечения, а значит, у него была возможность туда доехать без нарушений требований законодательства, в частности Правил дорожного движения, установил Верховный Суд РФ.

Однако мировой суд ничего этого не выяснял, а вышестоящие суды его не поправили.

Верховный Суд РФ принял решение жалобу владелицы собаки удовлетворить, все решения нижестоящих судов отменить. В отношении водителя Верховный Суд РФ дело прекратил за истечением срока давности привлечения к ответственности.

Российская газета – Федеральный выпуск: №80(9025)

Регистрация транспортных средств влечёт их допуск к участию в дорожном движении и носит учётный характер, а не является обязательным условием для возникновения на них права собственности: законы не ограничивают правомочия собственника по распоряжению автомобилем, в случаях, когда он не снял его с регистрационного учёта, отсутствуют в законодательстве и нормы о том, что у нового приобретателя машины не возникает на неё право собственности, если прежний собственник не снял его с регистрационного учёта, разъяснил Верховный Суд РФ. 

Верховный Суд РФ рассмотрел дело о взыскании страхового возмещения после ДТП. Виновником аварии признан водитель, имеющий полис ОСАГО, однако собственником этой машины являлся другой человек, который свою гражданскую ответственность не застраховал. На этом основании страховая компания отказала пострадавшему в выплате, а судебные инстанции с этим решением согласились.

Суд первой инстанции пришёл к выводу, что собственник и страхователь автомобиля являются разными людьми, при этом в процессе не представлено доказательств правомерного владения находившегося за рулем водителя транспортным средством, поскольку владельцем обязанность по страхованию гражданской ответственности не исполнена, в связи с чем суд отказал в удовлетворении исковых требований.

Суды апелляционной и кассационной инстанций это мнение поддержали.

При переходе права собственности, либо права хозяйственного ведения или оперативного управления на транспортное средство от страхователя к иному лицу, новый владелец обязан заключить новый договор ОСАГО, напомнил Верховный Суд РФ позицию Пленума (пункты 8 и 11 постановления от 26 декабря 2017 №58).

По смыслу норм права и разъяснений Пленума, страхователями по договору ОСАГО являются собственник либо иное лицо, владеющее транспортным средством на законном основании, имеющие имущественный интерес в страховании своей ответственности. При этом страховой полис является подтверждением заключения гражданской ответственности, наступление которой влечёт страховое возмещение, - указала высшая инстанция. 

В данном случае страховая компания застраховала гражданскую ответственность виновника ДТП как собственника автомобиля, использованием которого причинён вред потерпевшему.

Таким образом, создавший аварийную ситуацию водитель застраховал риск наступления своей гражданской ответственности при использовании данного автомобиля, законность владения именно этой машиной в момент ДТП не опровергнута, а обстоятельства недействительности договора страхования его ответственности судами не установлены. При этом заключение договора гражданской ответственности в отношении спорного автомобиля подтверждается выданным создавшему аварийную ситуацию водителю страховым полисом.

Между тем, все перечисленные обстоятельства какой-либо оценки судов не получили, а значит их выводы о правомерности отказа в выплате страхового возмещения нельзя признать обоснованными и соответствующими материальному закону, посчитал Верховный Суд РФ.

Кроме того, исходя из пункта 2 статьи 218, статьи 233, статьи 130, пункта 1 статьи 131, пункта 1 статьи 454 Гражданского кодекса, транспортные средства не отнесены законом к объектам недвижимости, то есть являются движимым имуществом, в связи с чем при их отчуждении действует общее правило о возникновении права собственности у приобретателя с момента передачи ему этого транспортного средства, - указал Верховный Суд РФ. 

По настоящему делу суды установили собственника создавшего ДТП автомобиля только на основании данных регистрационного учёта транспортного средства.

Однако регистрация транспортных средств обусловливает допуск к участию в дорожном движении, носит учётный характер и не является обязательным условием для возникновения на них права собственности, пояснил Верховный Суд РФ. 

Гражданский кодекс и другие федеральные законы не содержат норм, ограничивающих правомочия собственника по распоряжению транспортным средством в случаях, когда оно не снято им с регистрационного учёта. Отсутствуют в законодательстве и нормы о том, что у нового приобретателя транспортного средства по договору не возникает на него право собственности, если прежний собственник не снял его с регистрационного учёта. 

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ сочла допущенные судами нарушения норм права существенными, в связи с чем определила направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Верховный Суд РФ рассмотрел жалобу владелицы автомобиля, которую лишили права управления транспортным средством сроком на полтора года, а также оштрафовали на 30000 рублей за передачу управления транспортным средством сожителю, находящемуся в состоянии алкогольного опьянения - часть 2 статьи 12.8 КоАП РФ.

Привлеченная к ответственности считала себя невиновной, поясняя, что она не передавала автомобиль сожителю и не могла знать, что последний сел за руль в состоянии опьянения, поскольку в день инцидента рано утром на такси уехала на работу и вернулась только около 24 часов, то есть целый день находилась на работе. Ключи от автомобиля висели на крючке в прихожей квартиры, а когда она уезжала на работу, её сожитель оставался дома, и уже после того, как она приехала с работы, около 3 часов ночи приехали сотрудники ДПС и сообщили о произошедшем ДТП с участием принадлежащего ей транспортного средства под управлением сожителя. 

Однако суды, отклоняя её довод об отсутствии в действиях состава административного правонарушения, исходили из того, что она, как владелец машины, не предприняла меры по ограничению к нему доступа лица, которое заведомо для неё находится в состоянии опьянения, что она могла предвидеть это, но отнеслась к этому пренебрежительно, тем самым допустила находящегося в состоянии опьянения сожителя к управлению транспортным средством.

К обстоятельствам, подлежащим обязательному выяснению по делу отнесены, в том числе, наличие события правонарушения, виновность лица и иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела.

В данном деле судебными инстанциями не учтено, что объективную сторону состава административного правонарушения по части 2 статьи 12.8 КоАП образует передача управления транспортным средством именно его водителем иному лицу, находящемуся в состоянии опьянения. 

При квалификации действий, связанных с передачей управления транспортным средством лицу, находящемуся в состоянии опьянения, следует иметь в виду, что субъектом такого административного правонарушения является лицо, передавшее управление транспортным средством, независимо от того, является ли оно собственником (владельцем) данного транспортного средства.

При этом факт непосредственной передачи управления транспортным средством лицу, находящемуся в состоянии опьянения, в каждом конкретном случае подлежит доказыванию уполномоченным должностным лицом. 

Однако из материалов дела следует, что в момент аварии владелица автомобиля в нем не находилась, не опровергнут имеющимися в материалах дела доказательствами и довод о том, что в тот день она целый день была на работе. 

Судебными инстанциями не приняты меры и по установлению факта того, что в момент распоряжения сожителем ключами от автомобиля, собственница была осведомлена о том, что тот находится в состоянии опьянения или имеет признаки нетрезвости. 

Таким образом, факт непосредственной передачи управления транспортным средством (владелицы), именно как водителем, сожителю, находящемуся в состоянии опьянения, имеющий правовое значение для привлечения к административной ответственности по части 2 статьи 12.8 КоАП РФ в рамках разрешения настоящего дела, судебными инстанциями не установлен. 

Без установления этих обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела, вывод о том, что собственница машины является субъектом вменяемого ей административного правонарушения лишь на том основании, что она, как владелец транспортного средства, должна была предпринять меры по ограничению к нему доступа как сожителя, так и любым другим лицом, у неё была возможность ограничить доступ к ключам зажигания от автомобиля и воспрепятствовать сожителю управлять автомобилем, является преждевременным, отметил Верховный Суд РФ. 

В итоге Верховный Суд РФ направить дело в суд апелляционной инстанции на новое рассмотрение.

Действия на дороге одного водителя не повод для наказания другого. К такому выводу пришел Верховный Суд РФ, разбирая дело о мотоциклисте, влетевшем в машину на перекрестке.

Водитель на своем автомобиле пересекал перекресток. Перпендикулярно ему ехал мотоциклист с пассажиром. Увидев перед собой автомобиль, мотоциклист решил, что ему лучше будет травмироваться самому и заранее. Возможно, забыл о пассажире. Он завалил байк на бок, скорость была высокая. В итоге, скользя на боку по асфальту, мотоциклист с пассажиром врезались в автомобиль, который пересекал проезжую часть. Причем столкновение произошло не в полосе, по которой ехал мотоцикл, а уже на встречной, куда он вылетел на боку.

И мотоциклист, и его пассажир получили довольно серьезные травмы.

Водителя легковушки обвинили по части 1 статьи 264 Уголовного кодекса РФ за причинение тяжкого вреда в результате аварии. Суд первой инстанции назначил ему наказание в виде ограничения свободы на срок полтора года.

Апелляционная и кассационная инстанции согласились с назначенным наказанием.

Адвокат водителя машины не раз указывал, что его подзащитный Правил не нарушал. Пересечение им проезжей части не состоит в причинной связи с ДТП. В тоже время, напротив, мотоциклист действовал вопреки требованиям Правил - при выявлении опасности не предпринял необходимых действий к торможению до полной остановки. Суды все эти обстоятельства не учли.

Согласно пункту 10.1 Правил водитель должен предпринять все попытки остановить свое транспортное средство, то есть тормозить до полной остановки, не менять полосы движения.

Согласно схеме дорожно-транспортного происшествия произошло изменение водителем мотоцикла направления движения, затем неуправляемое движение мотоцикла на боку привело к его перемещению на встречную полосу движения, где и произошло столкновение с автомобилем.

Верховный Суд РФ решил, что противоречия между тем, кто нарушил Правила и тем, кто их не нарушал, причины и следствия аварии подлежат новому исследованию в судебных инстанциях.

В итоге Верховный Суд РФ отменил приговор и соответствующие постановления апелляционной и кассационной инстанций, направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Российская газета – Федеральный выпуск: №93(9038)

Водитель семь раз чинил купленное авто. Но когда один из недостатков проявился во второй раз, он обратился в автосалон и попросил заменить машину. Фирма отказала и спор пришлось разрешать в суде.

Детали спора. Б. купил автомашину в салоне «Глория». На автомашину установили гарантийный срок 36 месяцев или 100000 км пробега. В период гарантийного срока автомашина ломалась семь раз. Б. обращался в салон по поводу ремонта. В одном случае водителю пришлось самостоятельно устанавливать новое оборудование за 214 829 руб. В автомашине два раза протиралась обивка на водительском сиденье, и после второго раза Б. обратился в салон, чтобы машину заменили, а ему возместили затраты на новое оборудование. 

Автосалон «Глория» заказала автотехническую экспертизу, результат которой показал: протертая обивка не мешает пользоваться автомобилем и не влияет на безопасность. Еще специалист нашел недостатки на 188 331 руб., причина которых - неправильное управление транспортом. Основываясь на этой экспертизе, «Глория» отказалась менять автомашину и выплачивать убытки.

Б. обратился с иском в суд, чтобы обязать автосалон заменить машину и взыскать с ответчика: 214 829 руб. убытков за установленное оборудование; 50 000 руб. компенсации морального вреда; неустойку за неудовлетворение требований в добровольном порядке. 

Три судебные инстанции удовлетворили иск частично, взыскав в пользу Б. 10 000 руб. компенсации морального вреда, судебные расходы. Суды отметили, что протертая обивка водительского сиденья - несущественный недостаток и не влияет на использование авто. Б. с такими выводами не согласился и обратился с жалобой в Верховный Суд РФ.

Сам факт, что в машине как в технически сложном товаре два раза за гарантийный срок выявлялся один и тот же недостаток, хотя единожды его уже чинили, - основание для замены авто, отметила Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ  (п. 13 Пленума Верховного Суда РФ  от 28.06.2012 № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителя»). Верховный Суд РФ отменил решения нижестоящих инстанций и направил дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции. 

Машина, купленная на деньги от автокредита, принадлежит банку, пока не погашен долг. А если его не выплатить, то транспорт придется вернуть. Банк добьется ареста авто, а потом продаст его с торгов. Но в этом процессе можно допустить ошибки. Например, не снять обременение. Тогда новый владелец столкнется с проблемой - не сможет зарегистрировать машину на себя. В таком деле разбирался Верховный Суд РФ.

В июне 2015 года Банк выдал Ш. денежные средства в размере 590 000 руб. в кредит на покупку иномарки под её же залог. В сентябре 2016-го Ш. реструктуризировал долг и по новому договору обязался выплатить банку 578 565 руб. (основной и просроченный долг и проценты). Но после заключения этого соглашения не внес ни копейки, поэтому кредитной организации пришлось обратиться в суд. В октябре 2017 года машину арестовали, а в ноябре Ш. обязали вернуть банку 726 778 руб. долга с процентами и залоговое авто. В 2021-м иномарку на публичных торгах купил гражданин С. Он обратился в ГИБДД, чтобы зарегистрировать машину, но ему отказали. Оказалось, что с машины все еще не сняли арест после суда с Ш. 

С. обратился в суд, чтобы снять арест. Ему отказали в принятии заявления, сославшись на то, что С. не имеет права требовать отмены обеспечительных мер, так как не участвовал в деле, в рамках которого их наложили. Суд добавил, что для снятия ареста можно подать иск по ст. 442 ГПК («Защита прав других лиц при исполнении судебного постановления либо постановления госоргана»). Подав заявление, С. выбрал ненадлежащий способ защиты своих прав. С такими выводами согласились апелляционная и кассационная инстанции. 

С. написал жалобу в Верховный Суд РФ.

Любые обеспечительные меры действуют, пока решение суда не исполнено. Когда с Ш. взыскали деньги и забрали у него машину, необходимость в аресте имущества отпала, подчеркнула Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ. Суды вправе отменить арест, чтобы защитить права нового собственника авто. 

Нижестоящие инстанции необоснованно отказались принимать заявление С., ведь арест машины затрагивает его интересы. Верховный Суд РФ добавил: иск о снятии ареста подается, только когда есть спор о принадлежности имущества. Но в этом деле его нет: машина теперь на законных основаниях принадлежит С., что никто не оспаривает. Поэтому заявления от нового автовладельца было достаточно. 

Верховный Суд РФ отменил решения нижестоящих инстанций и вернул дело в суд первой инстанции. 

Производитель некачественного автомобиля должен вернуть покупателю не только стоимость товара, но и возместить проценты по кредиту, если машина приобреталась по кредитному договору. Такое решение принял Верховный Суд РФ, рассматривая спорное дело.
Гражданин купил машину. И вскоре она стала часто ломаться. Согласно закону о защите прав потребителя он имел право востребовать от продавца или производителя вернуть деньги за автомобиль, раз товар оказался некачественным. Чтобы приобрести этот товар, гражданину пришлось взять кредит. И тут возникает серьезный вопрос: а кто же будет возмещать оплату по кредитным процентам?
Производитель согласился с тем, что неисправность автомобиля была вызвана конструктивными недостатками. Завод решил возместить стоимость машины и даже моральный вред. Но оплачивать проценты по кредиту отказался. Именно это и стало поводом для судебного иска.
Три судебные инстанции решили, что кредит, пусть и взятый для покупки машины, - не повод для взыскания процентов по займу с производителя негодного автомобиля.
Верховный Суд РФ посчитал иначе.
По закону о защите прав потребителей одновременно с возвратом уплаченной за товар суммы потребитель вправе потребовать также и полного возмещения убытков, причиненных ему вследствие продажи товара ненадлежащего качества, напомнил Верховный Суд РФ.
При этом, по мнению Верховного Суда РФ, оплата процентов по кредиту также считается тратами на товар. Передав продавцу сумму полученного кредита с целевым назначением на приобретение товара ненадлежащего качества, потребитель фактически лишается возможности использовать как сумму кредита, плату за который он вносил в банк в виде процентов, так и товар, приобретенный с использованием данных денежных средств. Из чего следует, что уплаченные банку проценты по договору потребительского кредита являются убытками потребителя (реальным ущербом), ответственность по возмещению которых несет изготовитель некачественного товара.
Верховный Суд РФ отменил все принятые по делу судебные решения и вернул дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Российская газета – Федеральный выпуск: №107 (9052)

Водитель на автомобиле Daewoo Nexia врезался в автомобиль Mazda. Корейский автомобиль был застрахован по ОСАГО, поэтому владелец японской иномарки обратился в страховую компанию за выплатой. Страховщик произвел осмотр автомобиля, в выплате отказал на том основании, что договор владельца Daewoo был досрочно прекращен по причине полной гибели машины в предыдущем ДТП.
Ранее корейский автомобиль попадал в аварию, но не по своей вине. И автовладельцу была выплачена компенсация ущерба на условиях так называемой полной гибели автомобиля. То есть когда затраты на ремонт превышают стоимость самой автомашины. Всего автовладелец получил от страховщика 90 тысяч рублей.
Далее страховщик в одностороннем порядке прекратил действие договора ОСАГО досрочно. Однако автовладелец машину отремонтировал и продолжил на ней ездить, но совершил ДТП, вот тут-то и вскрылось, что машина не застрахована.
Владелец Mazda подал претензию страховщику, которая осталась без ответа. Тогда он обратился к финансовому уполномоченному, который встал на сторону автовладельца. Он напомнил, что договор прекращается досрочно в случае физического уничтожения автомобиля, а не экономического, и взыскал со страховщика сумму ущерба, а также неустойку. Но с этим не согласился уже страховщик и обжаловал решение в суде.
Суд первой инстанции встал на сторону страховщика и отменил решение. Он указал, что отсутствие факта физической гибели автомобиля и его дальнейшее использование по назначению правового значения не имеют. По смыслу закона об ОСАГО значимой является именно юридическая гибель. Основанием для констатации факта физической гибели машины являются документы о снятии машины с государственного учета после ее утилизации
Суды апелляционной и кассационной инстанций с таким выводом согласились.
Однако Верховный Суд РФ с таким решением не согласился. Он указал, что, исходя из закона об ОСАГО, а также правил страхования, установленных Центробанком, следует, что одним из оснований досрочного прекращения договора является именно физическая гибель машины. Поскольку, раз автомобиля уже не существует, риск наступления гражданской ответственности невозможен.
В то же время в том пункте закона, на который ссылаются суды, критерии полной гибели имущества даны для определения размера страховой выплаты, а не для прекращения договора. Если после получения страховки на условиях полной гибели машины собственник, невзирая на экономическую нецелесообразность ремонта, восстановил машину и она допущена к дорожному движению, правовых оснований признать, что договор досрочно прекратил свое действие, не имеется, отметил Верховный Суд РФ.
Основанием для констатации факта физической гибели автомобиля являются документы о снятии машины с государственного учета после его утилизации, напомнил Верховный Суд РФ.
В итоге Верховный Суд РФ отменил решения апелляционной и кассационной инстанций и направил дело на новое рассмотрение в апелляционную инстанцию.

Российская газета – Федеральный выпуск: №113(9058)

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ объяснила: срок исковой давности прерывается на весь период рассмотрения финансовым уполномоченным обращения потребителя.

Детали спора. В мае 2018 года произошла авария, повредившая автомобиль одного из участников ДТП. Ответственность водителя этой машины была застрахована в АО «АльфаСтрахование». 9 июня 2018 года страховая компания признала ДТП страховым случаем и выплатила возмещение. Права требования, вытекающие из этого страхового случая, 21 апреля 2021 года переуступили С. 22 апреля 2021 года С. отправила претензию в страховую компанию и попросила доплатить ей возмещение, неустойку и иные расходы, ссылаясь на экспертные заключения, но ее требования удовлетворили лишь частично. 5 июня 2021 года С. обратилась к финансовому уполномоченному. 8 августа 2021 года ей выплатили возмещение и неустойку, но возмещать другие расходы отказались.

За взысканием недостающих сумм С. 27 сентября 2021 года обратилась в суд первой инстанции, который частично удовлетворил ее требования, по части требованиям указал на истечение срока исковой давности. Он указал, что трехгодичный срок начал течь со дня, когда правопредшественник С. узнал о неполной выплате страхового возмещения - то есть, с 9 июня 2018 года. С учетом приостановления срока на период рассмотрения претензии С. и обращения к финуполномоченному суд первой инстанции указал, что срок исковой давности истек 9 сентября 2021 года - за 18 дней до обращения с иском. Суд апелляционной инстанции согласился с решением, правда, определил другую дату истечения срока - 13 сентября 2021 года. Кассационная инстанция поддержала решения нижестоящих судов.

С. обратилась с жалобой в Верховный Суд РФ. Судебная коллегия по гражданским делам обратила внимание, что процедура рассмотрения обращения потребителя принятием решения финуполномоченного ещё не заканчивается. Закон о финансовом уполномоченном предусматривает целую процедуру: решение омбудсмена вступает в законную силу через десять рабочих дней после даты его подписания, дальше - срок на добровольное исполнение финорганизацией решения уполномоченного, а приведение решения к принудительному исполнению. В течение десяти рабочих дней после вступления в силу это решение может оспорить финорганизация, а в течение 30 дней - потребитель.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отметила, что нижестоящие суды руководствовались лишь датой  принятия финуполномоченным решения по обращению С., и в итоге это привело к неверному подсчету срока исковой давности.

Дело отправлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=2238814

Стороны договорились о поставке автомобиля за 3 миллиона 497 тысяч рублей, при этом один из пунктов договора закреплял, что данная цена не может быть увеличена. На счёт продавца была внесена сумма предварительной оплаты, однако в установленные договором сроки автомобиль поставлен не был. Через 1,5 месяца менеджер автосалона заявил, что цена автомобиля составляет уже 3 миллиона 969 тысяч рублей и то при условии оформления кредитного договора и страховок. Поскольку без заключения дополнительных договоров в продаже автомобиля истцу было отказано, он был вынужден приобрести машину на новых условиях, в связи с чем просил суд взыскать с ответчика убытки, неустойку и штраф.

Суд первой инстанции пришёл к выводу о наличии оснований для удовлетворения заявленных исковых требований, поскольку все необходимые существенные условия согласованы между сторонами в первом договоре, следовательно, он является заключённым на определённых в нем условиях.

Суд апелляционной инстанции с этим выводом не согласился, исходя из того, что между сторонами позднее заключен иной договор, а также дополнительное соглашение к нему, который был исполнен истцом. Он также указал, что истец не был лишён права отказаться от заключения данного договора и дополнительного соглашения к нему, настаивая на исполнении ответчиком своих обязательств по первому соглашению. 

С такой позицией согласился кассационный суд общей юрисдикции.

По общему правилу пересмотр цены товара в зависимости от изменения стоимости составляющих его компонентов допускается в случае, когда в договоре купли-продажи предусматривается такая возможность, - указал Верховный Суд РФ.

К числу ущемляющих права потребителей могут быть отнесены условия договора, согласно которым на потребителя возлагается несение бремени предпринимательских рисков, связанных с факторами, которые могут повлиять, к примеру, на стоимость приобретаемого товара, при том, что потребитель, являясь более слабой стороной в отношениях с хозяйствующим субъектом, как правило, не имеет возможности влиять на содержание договора при его заключении, - отметила высшая инстанция.

В обоснование исковых требований автовладелец указывал, что условие первого договора ответчиком исполнено не было, ответчик в одностороннем порядке допустил отказ от исполнения обязательств путём бездействия, чем причинил истцу убытки, которые в добровольном порядке не возместил.

Истец заключил новый договор, поскольку поставка автомобиля на условиях первого так и не была осуществлена, пояснял он в суде. Но и эти доводы оценки со стороны суда не получили, суждения по ним в судебном акте отсутствуют.

При рассмотрении дела в апелляционном порядке представитель ответчика указывал, что автомобили, указанные в договорах №1 и №2 - разные, так как во втором установлена система помощи при спуске, чем и обусловлено увеличение цены. Данное объяснение было принято судом и положено в основу апелляционного определения без учета возражений истца о его достоверности, чем нарушен принцип состязательности сторон в гражданском процессе, указал Верховный Суд РФ. 

В результате Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ определила направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Судебные инстанции получили четкий правовой сигнал: водители вправе требовать компенсации морального вреда, если их несправедливо наказали. Например, за нарушение правил парковки, которого не было. Кто обидел автомобилиста штрафом, тот должен заплатить.
Соответствующее разъяснение сделал Второй кассационный суд общей юрисдикции в ходе рассмотрения конкретного дела. Теперь на такие правовые позиции должны ориентироваться все нижестоящие инстанции.

Наукой для людей в мантиях должно стать дело гражданки Н., судя по всему, упорной и целеустремленной женщины. Еще в декабре 2019 года ее оштрафовали на пять тысяч рублей за нарушение правил парковки. В суде гражданка доказала, что администраторы парковочного пространства были неправы, а она - полностью права. Но пока шли разбирательства, гражданку еще дополнительно оштрафовали за неуплату административного штрафа.

Спор шел несколько лет. В итоге претензии к Н. аннулированы. Суд подтвердил: она ничего не нарушала и никому ничего не должна. Но теперь уже у нее появились непростые вопросы к гражданам начальникам: сколько они ей должны за потраченные нервы и потерянное время? Кроме того, она потратилась на адвокатов и потребовала компенсировать еще и финансовые потери.
Пока женщина-водитель доказывала, что не нарушала правил парковки, ее наказали еще и за неуплату штрафа. Теперь ей положена компенсация
Ситуация до боли знакома, пожалуй, каждому водителю. Не секрет, что людей за рулем иногда обижают такими вот неправедными штрафами. Есть подозрение, что некоторые парковщики намеренно ошибаются, в надежде, что водитель молча заплатит и не станет разбираться.

Впрочем, возможно, все это домыслы и никакого заговора парковщиков нет. А не ошибается, мол, только тот, кто сам никого не штрафует.

Как бы то ни было, возникает принципиальный правовой вопрос: достаточно ли просто отменить неправильный штраф? И обязан ли гражданин, защищающий свои права, экономить на адвокатах?
В данном случае гражданка заявила, что гонорары адвокатам составили 36 тысяч рублей. Однако суд срезал компенсацию до 9 тысяч рублей.

Что же касается компенсации морального вреда, то в ней и вовсе было отказано. Мол, наказали и наказали, нечего здесь ошибаться.

Однако Второй кассационный суд общей юрисдикции категорически не согласился с позициями нижестоящих инстанций. При этом в своем определении он сослался на постановление Пленума Верховного суда РФ по правилам возмещения морального вреда, принятое в конце прошлого года.

"Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не означает, что потерпевший не имеет права на компенсацию морального вреда, причиненного действиями, нарушающими его личные неимущественные права, - цитирует Касcационный суд постановление пленума ВС РФ. - Так, например, судом может быть взыскана компенсация морального вреда, причиненного незаконными решениями органов и лиц, наделенных публичными полномочиями".

Возможна компенсация морального вреда, причиненного гражданину, который был несправедливо наказан по какой-либо статье КоАП

Пленум Верховного суда особо подчеркнул, что возможна компенсация морального вреда, причиненного гражданину, который был несправедливо наказан по какой-либо статье КоАП.

Таким образом, подчеркивают эксперты, Кассационный суд на практике стал проводить новые правовые позиции Верховного суда РФ. Дело отправлено на новое рассмотрение с разъяснением: надо объяснить, почему так резко срезана компенсация на адвокатов. А главное - необходимо определить размер компенсации морального вреда.

Кандидат юридических наук Юрий Коршунов подчеркнул, что судебная практика не меняется одномоментно. И решение кассационного суда - важный шаг по внедрению новых подходов.

Российская газета - Федеральный выпуск: №138(9083)

Гражданин обратился в суд с иском к дилеру о возмещении причиненных продажей товара ненадлежащего качества убытков, взыскании неустойки, компенсации морального вреда, а также штрафа. В обоснование требований покупатель указал, что за время рассмотрения его иска о защите прав потребителя ввиду продажи ему технически сложного товара, имеющего существенные недостатки, произошло значительное увеличение стоимости аналогичного товара, однако соответствующие убытки ответчик в досудебном порядке возмещать отказался. Иск удовлетворили, однако это было в 2021 году, при этом суд, определяя размер разницы между стоимостью купленного в 2014 году автомобиля и реальной, ориентировался на цены 2020 года.
Водитель повторно обратился в суд, указав, что размер убытков в виде затрат, необходимых на покупку аналогичного товара, должен быть определен по состоянию на дату признания судом претензий к качеству автомобиля обоснованными, то есть по состоянию на июль 2021 года. 
Доводы второго иска суды не поддержали: суд первой инстанции исходил из того, что ранее судом с разумной степенью достоверности и с учетом представленных сторонами доказательств уже был установлен размер убытков. Также суд посчитал, что требования автовладельца направлены на изменение обстоятельств, установленных вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному гражданскому делу. С данными выводами согласились суды апелляционной и кассационной инстанций.
Автовладелец обратился с жалобой в Верховный Суд РФ.
При рассмотрении требований потребителя о возмещении убытков, связанных с возвратом товара ненадлежащего качества, суд вправе удовлетворить просьбу о взыскании разницы между ценой, установленной договором купли-продажи, и ценой аналогичного товара на время удовлетворения требований, напомнил Верховный Суд РФ.
При рассмотрении данного спора суд сначала взыскал в пользу покупателя разницу между ценами в договоре и реальными по состоянию на август 2020 года. Однако апелляционная инстанция рассматривала жалобу в июле следующего года, причем областной суд к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции не переходил, что лишило заявителя возможности увеличить свои исковые требования до стоимости аналогичного автомобиля на дату вынесения апелляционного определения, обратила внимание высшая инстанция.
Заявленные требования истца в процессе об увеличении стоимости аналогичного автомобиля за время разбирательств, стороной ответчика не оспаривался, и судом не опровергнут, отметил Верховный Суд РФ. Длительное судебное разбирательство в суде апелляционной инстанции и, как следствие, увеличение размера убытков по причине повышения стоимости аналогичного автомобиля не должны ущемлять прав покупателя.
Действующее законодательство не содержит запрета на подачу самостоятельного иска о взыскании убытков в целях восстановления нарушенного права потребителя, - отметил Верховный Суд РФ.
В результате Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ определила направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Водителя Н. остановили сотрудники ГИБДД и заметили у нее признаки опьянения. От девушки пахло алкоголем, она разговаривала с трудом. Но сдавать анализы Н. отказалась, что и отразили в акте о медосвидетельствовании. В отношении нее составили протокол по ч. 1 ст. 12.26 КоАП - невыполнение водителем транспортного средства требования о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения.

Суд первой инстанции принял дело к производству, а после рассмотрения вернул материалы дела в ГИБДД, для устранения противоречия в акте медосвидетельствования. После исправления материалы вновь поступили в суд. Спустя месяц дело еще раз вернули в ГИБДД, поскольку не имелась информации о том, что Н. известили об исправлении документов и ей направили копию акта с внесенными правками. Только после этого инспекторы послали водителю письмо с копией исправленного акта.

После возвращения материалов суд первой инстанции рассмотрел дело по существу и привлек водителя к административной ответственности, оштрафовав ее на 30 000 руб. и лишив водительских прав на полтора года. Суд апелляционной и кассационной инстанций оставили решение без изменения. Н. обратилась с жалобой в Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ отметил, что нижестоящие инстанции не учли разъяснения из Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2005 № 5., где в п. 4 указано, что вернуть протокол об административном правонарушении для устранения недостатков можно только на стадии подготовки к рассмотрению, то есть пока дело не начали рассматривать по существу. 

Кроме того, Верховный Суд РФ обратил внимание на то, что акт медосвидетельствования нужно составлять с участием самого водителя. В данном случае сотрудники ГИБДД не доказали, что исправляли документ в присутствии Н., либо что известили ее о необходимости явиться для внесения правок. Выходит, что о дате и времени, когда сотрудники планируют вносить правки, Н. не сообщили. Поэтому Верховный Суд РФ посчитал, что водителя лишили права предъявить замечания относительно вносимых изменений.

В итоге Верховный Суд РФ отменил акты трех судебных инстанций, производство по делу прекратил из-за истечения сроков давности привлечения к административной ответственности.

На перекрестке столкнулись автомобили «Шкода» и «Тойота», последний принадлежит УФСИН.  Рассматривая дело о компенсации за причиненный ущерб .в пользу УФСИН, суд первой инстанции ее претензии отклонил: установив факт превышения водителем служебной машины допустимой скорости движения и наличия у него технической возможности предотвратить столкновение транспортных средств путем применения торможения, суд пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для взыскания материального ущерба.
Апелляционная инстанция частично удовлетворил иск. Суд счел, что водитель автомашины «Шкода» при осуществлении на регулируемом перекрестке поворота налево не уступил дорогу служебному автомобилю, двигавшемуся во встречном направлении прямо на желтый сигнал светофора со скоростью 103 км/ч. Суд апелляционной инстанции установил степень вины рядового водителя в ДТП в размере 70% и взыскал с него в пользу УФСИН материальный ущерб в соответствующем размере. Кассационный суд оставил апелляционное определение без изменения.
Правила дорожного движения устанавливают однозначный запрет движения транспортных средств на желтый сигнал светофора, а единственным исключением из данного запрета является случай, при котором транспортное средство не может остановится, не прибегая к экстренному торможению, указал Верховный Суд РФ.
В данном деле суд установил, что водитель служебной машины выехал на перекресток на желтый сигнал светофора, а скорость его движения составляла 103 км/час при максимально установленном ограничении в 60 км/час. При этом в апелляционном определении отсутствуют какие-либо выводы суда о том, что водитель автомобиля УФСИН при включении желтого сигнала не мог остановиться, не прибегая к экстренному торможению, в частности, если бы двигался без превышения допустимой скорости движения.
Между тем, преимущественным признается право на первоочередное движение транспортного средства в намеченном направлении по отношению к другим участникам дорожного движения, которые не должны начинать, возобновлять или продолжать движение, осуществлять какой-либо маневр, если это может вынудить участников движения, имеющих по отношению к ним преимущество, изменить направление движения или скорость, отметил Верховный Суд РФ ВС.
Вывод суда апелляционной инстанции, что водитель служебного автомобиля имел преимущественное право движения и второй автолюбитель в силу пункта 13.4 ПДД должен был уступить ему дорогу, не соответствуют требованиям действующего законодательства, подчеркнула высшая инстанция.
Кроме того, нижестоящий суд не исследовал вопрос, допускал ли режим работы светофора горение желтого сигнала со стороны движения служебной машины при включении зеленного сигнала со стороны движения второго участника аварии.
Верховный Суд РФ определил направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Водитель обратилась в суд с иском о страховой выплате после ДТП, в которой страховщик ей отказал, посчитав, что повреждения автомобиля не соответствуют обстоятельствам аварии.

Решением финансового уполномоченного рассмотрение обращения автовладелицы было прекращено ввиду непредставления заявителем фотоматериалов и схем, относящихся к произошедшему событию.

Суд первой инстанции оставил исковое заявление без рассмотрения, посчитав, что истцом не соблюдён досудебный порядок урегулирования спора: водитель не представила финансовому уполномоченному необходимые для рассмотрения её обращения по существу документы и сведения. С такими выводами согласились суды апелляционной и кассационной инстанций.

Финансовый уполномоченный вправе запросить у финансовой организации разъяснения, документы и сведения, связанные с рассмотрением обращения, в том числе информацию, составляющую коммерческую, служебную, банковскую тайну, тайну страхования или иную охраняемую законом тайну. При этом непредоставление либо несвоевременное предоставление разъяснений, документов и сведений, связанных с рассмотрением обращения, не препятствует рассмотрению обращения по существу, напомнил Верховный Суд РФ.

Оставляя данное исковое заявление без рассмотрения, суд первой инстанции ограничился лишь ссылкой на прекращение финансовым уполномоченным рассмотрения обращения потребителя по мотиву непредставления недостающих документов. Однако при этом суд первой инстанции не учёл, что отсутствие у потребителя отдельных документов и фотографий не может являться непреодолимым препятствием для реализации права на судебную защиту. Кроме того, суд первой инстанции не дал оценку тому, входит ли представление названных финансовым уполномоченным документов и фотографий в перечень предусмотренных законом требований к обращению потребителя финансовых услуг, пояснил Верховный Суд РФ.

Высшая инстанция также обращает внимание, что целью досудебного порядка является возможность урегулировать спор без задействования суда, а также предотвращение излишних судебных споров и судебных расходов, но в данном деле суд не дал оценки тому, высказывал ли ответчик, заявляющий о несоблюдении истцом досудебного порядка разрешения спора, намерение урегулировать этот спор в досудебном или внесудебном порядке. Между тем, согласно материалам дела требования истца ответчиком не признавались, ответчик против иска возражал, намерений закончить дело миром не высказывал.

При таких обстоятельствах оставление судом первой инстанции искового заявления без рассмотрения в целях лишь формального соблюдения процедуры досудебного порядка урегулирования спора противоречит смыслу и целям этого досудебного порядка, а также не соответствует задачам гражданского судопроизводства, - посчитал Верховный Суд РФ.

В результате Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ определила дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции. 

В ноябре 2019 г. в результате ДТП принадлежащему М. автомобилю были причинены механические повреждения. Виновным в совершении происшествия был признан водитель, чья гражданская ответственность застрахована в АО «СОГАЗ».

Гражданская ответственность М. застрахована не была. В декабре 2019 г. М. обратилась к страховщику причинителя вреда с заявлением о наступлении страхового случая и выплате страхового возмещения, предоставив необходимые документы. В январе 2020 г. АО «СОГАЗ» по результатам организованного им транспортно-трасологического исследования отказало в выплате ввиду несоответствия заявленных повреждений ее автомобиля обстоятельствам ДТП.

Затем М. самостоятельно организовала проведение оценки ущерба и, получив заключение от 13 января 2020 г. о стоимости восстановительного ремонта ТС, направила в адрес страховой компании претензию с целью урегулирования спора в досудебном порядке. Страховщик отказал в этом, после чего М. как потребитель обратилась к финансовому уполномоченному. В феврале 2020 г. решением финансового уполномоченного на основании проведенного по его запросу транспортно-трасологического исследования в удовлетворении требований о выплате страхового возмещения, неустойки и расходов на проведение независимой экспертизы было отказано по тем же основаниям.

В сентябре 2020 г. суд назначил судебную комплексную трасологическую и автотехническую экспертизу. Исковые требования удовлетворил частично. Суд, оценив судебную экспертизу с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, положил ее в основу принятого решения и, исходя из выводов экспертного заключения, счел доказанным наступление ДТП при заявленных истцом обстоятельствах как страховое событие, обязывающее страховщика ответственности причинителя вреда осуществить страховое возмещение потерпевшему.

Суд апелляционной инстанции отменил решение суда первой инстанции и в удовлетворении исковых требований отказал, указав, что судебная экспертиза была получена с нарушением закона, поскольку у суда отсутствовали предусмотренные ст. 87 ГПК основания для ее назначения. В связи с этим апелляционный суд счел, что страховой случай по договору ОСАГО не наступил и у страховщика не возникло обязанности по выплате страхового возмещения в пользу истца. Данные выводы поддержал кассационный суд.

М. обратилась с жалобой в Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ обратил внимание, что судом первой инстанции факт наступления страхового случая установлен на основании исследования и оценки различных письменных доказательств и заключения судебной экспертизы, назначение которой было обусловлено противоречием представленных доказательств, устранить которые он в связи с отсутствием специальных знаний самостоятельно не мог. Апелляционная инстанция же не дала оценки достаточности имеющихся в материалах дела доказательств, принятых судом первой инстанции, не оценила их в совокупности и не устранила содержащиеся в них противоречия, выявленные при рассмотрении дела. Отказывая во взыскании страхового возмещения в полном объеме, апелляционный суд основывался только на заключении экспертизы, проведение которой было организовано финансовым уполномоченным, в то время как это доказательство должно быть оценено в совокупности со всеми другими доказательствами по делу для установления факта наличия либо отсутствия ДТП и последствий этого происшествия.

Таким образом, апелляционная инстанция, отменяя решение суда по мотиву необоснованности назначения судебной экспертизы и исключая выводы, содержащиеся в заключении эксперта, из числа доказательств только по этому основанию, данные противоречия сама не устранила, в связи с чем принятое апелляцией решение об отказе в иске не отвечает требованиям о законности и обоснованности.

Верховный Суд РФ отменил определения апелляционной и кассационной инстанций и направил дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

В результате ДТП автомашина К. получила механические повреждения. На момент ДТП автогражданская ответственность причинителя вреда была застрахована в ООО «Транс», а К. в ООО СК «Гласс».
К. направил в СК «Гласс» заявление о прямом возмещении убытков. Страховщик провел осмотр автомобиля К., провел экспертизу, далее направил К. направление на ремонт на СТО автомобилей. Однако по вопросу осуществления ремонта на СТО К. не обратился.
Далее К. отправил претензию в ООО СК «Гласс» с требованием об осуществлении страхового возмещения в денежной форме, а также о выплате ему неустойки, финансовой санкции, возмещении расходов на проведение экспертизы и на юридические услуги. Страховая компания ответила, что заявленное событие не может быть урегулировано денежными выплатами, и уведомила К. о выдаче направления на ремонт.
Не согласившись с отказом изменить форму страхового возмещения, К. обратился к уполномоченному по правам потребителей финансовых услуг в сферах страхования, микрофинансирования, кредитной кооперации и деятельности кредитных организаций, который отказал в удовлетворении его требований.
К. обратился в суд с иском к ООО СК «Гласс» о взыскании страхового возмещения по договору ОСАГО, штрафа, неустойки за нарушение срока выдачи направления на ремонт, компенсации морального вреда, финансовой санкции, о возмещении расходов на проведение независимой экспертизы, на составление претензии, на оформление доверенности, на составление заявления финансовому уполномоченному и почтовых расходов.
Суд первой инстанции в иске отказал, исходя из того, что ответчик своевременно исполнил обязательство по организации восстановительного ремонта транспортного средства истца. Апелляционная инстанция установила факт нарушения страховщиком срока, установленного п. 21 ст. 12 Закона об ОСАГО, удовлетворила требования о взыскании финансовой санкции, неустойки, компенсации морального вреда, однако не усмотрела правовых оснований для удовлетворения требования о взыскании страхового возмещения в денежной форме, указав, что замена формы страхового возмещения возможна либо в случаях, предусмотренных п. 16.1 ст. 12 Закона об ОСАГО, либо в случае нарушения страховщиком обязанности по организации восстановительного ремонта, а в данном случае допущенная ответчиком просрочка является незначительной, укладывается в установленный ст. 16 Закона об ОСАГО срок для разрешения вопроса в претензионном порядке. Суд кассационной инстанции оставила решение апелляции в силе.
К. обратился с жалобой в Верховный Суд РФ. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ сослалась на ст. 15, ст. 309, п. 1 ст. 310 и ст. 393 ГК, отметив, что из приведенных положений закона следует, что должник обязан возместить кредитору убытки, причиненные неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства. В случае неисполнения обязательства в натуре кредитор вправе взыскать с должника убытки в полном объеме.
Верховный Суд РФ указал, что страховщиком был нарушен предусмотренный Законом об ОСАГО срок выдачи направления на ремонт потерпевшему, вследствие чего К. был самостоятельно организован и оплачен ремонт его транспортного средства. Учитывая изложенное, вывод апелляционной инстанции о том, что допущенная ответчиком просрочка является незначительной и укладывается в установленный ст. 16 Закона об ОСАГО срок разрешения вопроса в претензионном порядке, а также о наличии в действиях К. признаков злоупотребления правом ввиду его обращения в страховую компанию с претензией уже после получения направления на ремонт, нельзя признать соответствующим закону.
Верховный Суд РФ отменил решения апелляционной и кассационной инстанций, дело направил на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.
Верховный Суд РФ. Обзор материалов. Адвокатская газета № 20 (397)

Попавшая в ДТП водитель обратилась в страховую компанию за возмещением убытков, но страховщик счел, что заявленные повреждения автомобиля не относятся к указанной аварии. Тогда она заказала другую экспертизу у ИП - о стоимости ремонта, а также с целью досудебного урегулирования нарушения прав обратилась к финансовому уполномоченному, который поручил провести еще одно исследование. Последняя экспертиза также пришла к выводу, что повреждения автомобиля истца были получены при иных обстоятельствах и омбудсмен в удовлетворении требований водителю отказал.
Гражданка обратилась в суд, который назначил новую судебную автотехническую экспертизу, согласно заключению которой механизм формирования повреждений правой боковой стороны автомобиля соответствует обстоятельствам ДТП. Удовлетворяя частично исковые требования, суд первой инстанции пришёл к выводу, что ответчик не исполнил обязанность по выплате страхового возмещения.
Суд апелляционной инстанции счел, что истцом не представлены доказательства наступления страхового случая, в частности подтверждения наличия прямой причинно-следственной связи между заявленными обстоятельствами ДТП и повреждениями её автомобиля. С выводами апелляционной инстанции согласился кассационный суд.
Суд, приходя к выводу о существовании субъективного права или охраняемого законом интереса, должен точно установить юридически значимые факты, с которыми нормы материального права связывают правовые последствия. Эти факты - действия, события, явления, как правило, совершаются до возникновения гражданского дела, суд получает знания о них, прибегая к доказательствам и доказыванию, указал Верховный Суд РФ.
По делам данной категории суду необходимо установить факт наступления либо отсутствия страхового случая и определить размер ущерба, на истца и ответчика возлагается обязанность привести доказательства в обоснование своей позиции, уточнил Верховный Суд РФ. Для правильного разрешения спора суду надлежало дать оценку собранным доказательствам по правилам, установленным гражданским процессуальным законодательством, что сделано не было, пришел к выводу Верховный Суд РФ.
Заключение эксперта не имеет особого доказательственного значения: оно необязательно для суда и оценивается судом в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами, оценка судом заключения эксперта отражается в решении по делу и должна быть мотивирована. Однако, оценивая заключение судебной экспертизы, суд апелляционной инстанции данные требования закона не выполнил, постановленный им судебный акт не мотивирован.
Суд апелляционной инстанции, отменяя решение суда первой инстанции, мер к установлению или опровержению факта наступления страхового случая не предпринял, в связи с чем принятое им решение об отказе в иске не отвечает требованиям о законности и обоснованности.
В связи с чем Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ определила направить дело на новое апелляционное рассмотрение.

В. купила у «Авто ритейл» поддержанный автомобиль. В договоре был предусмотрен пункт о том, что машина с пробегом и в ней есть дефекты. В договоре, в частности, указали, что легковушка технически неисправна (с недостатками), покупатель об этом уведомлен и согласен на приобретение такого транспортного средства. При этом конкретные поломки стороны не прописали.

Спустя 12 дней после покупки машина сгорела. Проведенная владелицей независимая экспертиза установила: пожар начался под капотом из-за нагрева электропроводки. В. обратилась к продавцу с претензией, потребовав расторгнуть договор и вернуть ей деньги за автомобиль, указав, что товар передан с неисправностью, о которой ей не сообщили. Из-за этого дефекта автомобиль сгорел, и ей нанесен ущерб. Не получив ответа на претензию, покупательница обратилась в суд.

В исковом заявлении она просила аннулировать договор с «Авто ритейл», вернуть выплаченную компании сумму, взыскать расходы на экспертное заключение и на юристов, компенсацию морального вреда, потребительский штраф и неустойку. Ответчик требования не признал и запросил судебную экспертизу, которая подтвердила, что пожар начался в моторном отсеке автомобиля. Эксперт предположил, что дело в неисправности электрической цепи. Точно определить, связан ли пожар с неправильной эксплуатацией машины или вмешательством в электропроводку, помешал первичный осмотр автомобиля, который проводил эксперт истца. 

Суд первой инстанции в удовлетворении отказал, посчитав, что истец должна была доказать два момента: неисправность возникла до передачи ей автомобиля, а продавец не рассказал о недостатках транспортного средства. Информация о неисправностях автомобиля была указана в договоре купли-продажи, поэтому возвращать деньги продавец не обязан. С этими выводами согласились суды апелляционной и кассационной инстанций.

В. обратилась с жалобой в Верховный Суд РФ.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отметила: суд первой инстанции установил, что в проданной автомашине были поломки, из-за которых автомобиль загорелся. Но для правильного разрешения спора следовало установить, когда именно этот дефект появился, по чьей вине и предупреждали ли о нем покупателя. 

При рассмотрении требований потребителя продавец должен доказать, что был добросовестным, а вред причинен не по его вине, отметил Верховный Суд РФ.

Несмотря на это, суд первой инстанции посчитал: это покупатель должен доказать, что на момент продажи в автомобиле уже был дефект, и продавец о нем не сообщил. Однако обязанность доказывать добросовестность действий лежит на продавце товара, подчеркнул Верховный Суд РФ.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила нижестоящие акты и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Собственник квартиры припарковал свою машину возле дома, где он живет. Спустя некоторое время с крыши сошел снег прямо на легковой автомобиль, в итоге разбилось лобовое стекло, а на крыше и капоте появились солидные вмятины. Автовладелец вызвал на место происшествия полицейских, которые составили протокол осмотра места происшествия, а позже прислали мужчине отказ в возбуждении уголовного дела. Тогда мужчина провел оценку ущерба своего транспортного средства и обратился в управляющую компанию.

По мнению пострадавшего автовладельца, управляющая компания, которая обслуживает дом, должна оплатить ремонт. Но на претензию гражданину коммунальщики просто не ответили. Он обратился в суд.

Гражданин попросил взыскать ущерб, который причинен его машине: ремонт, расходы по оценке ущерба, услуги юриста, штраф и компенсацию морального вреда.

Суд первой инстанции в удовлетворении исковых требований отказал. Суд посчитал недоказанным, что повреждения машина получила именно от снега, упавшего с крыши дома.

Суд апелляционной инстанции решение суда первой инстанции отменил, так как, по его мнению, факт падения снега подтверждается протоколом осмотра места происшествия. Суд второй инстанции иск удовлетворил иск частично и взыскал материальный ущерб, штраф, компенсацию морального вреда, услуги оценщика и юриста. Управляющая компания обжаловала это решение, и кассация отметила, что присудить водителю компенсацию морального вреда и штраф нельзя, так как положения потребительского закона в этом деле неприменимы.

Дело в итоге дошло до Верховного Суда РФ.

Собственники квартир являются потребителями услуг, которые оказывает управляющая организация по договору управления многоквартирным домом, поэтому к правоотношениям применяется закон о защите прав потребителей, отметил Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ оставил в силе решение апелляционной инстанции, а акт кассационной инстанции отменил.

Российская газета  Федеральный выпуск:№273(9218)

Как вернуть машину из-за долгого ремонта: шесть важных решений суда

Перед вами подборка важных вопросов, которые регулярно на практике выясняются в судах, по спорам о возврате автомобилей. Сами тезисы позиций, которые выделены, просто и четко сформулированы, чтобы была ясна суть и применимость к жизненным ситуациям. Именно судебные формулировки можно посмотреть в приведенных решениях. Вы можете применить эти позиции не только к автомобилю, но и к другим крупногабаритным технически сложным товарам, например: мотоциклы, тракторы, катера или холодильники.

1

Продавец обязан осуществить гарантийный ремонт в срок, не превышающий 45 дней.

В эти же 45 дней он обязан бесплатно вывезти автомобиль для ремонта на эвакуаторе из любой точки России. Если он не успеет даже просто вывезти автомобиль за 45 дней, то это значит, что он нарушил сроки гарантийного ремонта и автомобиль можно возвращать.

Пример из  практики

Продавец Cadillac ООО «МКЦ Автополе» из Санкт-Петербурга продал Cadillac XT5 клиенту из Мурманской области. Автомобиль сломался, клиент обратился за его вывозом для ремонта. Однако продавец сказал, что не обязан вывозить машину и оплачивать эвакуатор и даже сослался на пункт договора купли-продажи, в котором написано, что потребитель обязан сам доставить машину для гарантийного ремонта.

Но нас это не расстроило, так как мы как раз и хотели вернуть авто, в чем дилер нам помог, нарушив сроки. 

Позиции судов, где сформулировано это правило

Определение СК по гражданским делам Верховного суда РФ от 31.01.2017 № 32-КГ16-31:

«По смыслу п. 7 ст. 18 Закона о защите прав потребителей не исключается право потребителя потребовать доставки крупногабаритного товара (автомобиля) продавцу или импортеру для его диагностики с целью последующего ремонта, в связи с чем именно на продавце (импортере) лежит риск возможного нарушения установленных Законом о защите прав потребителей сроков доставки крупногабаритного товара для устранения его недостатков».

Та же позиция указана:

в апелляционном определении СК по гражданским делам Верховного суда Республики Марий Эл от 18.12.2018 по делу № 33-2098/2018;
в Постановленип Президиума Верховного суда Республики Башкортостан от 17.01.2018 по делу № 4Г-5954/2017;
в Постановлении Президиума Тюменского областного суда от 22.06.2017 по делу № 4Г-895/2017.

2

Потребитель может отказаться сам доставлять автомобиль для гарантийного ремонта, даже если он на ходу. 

Продавец все равно обязан вывезти автомобиль и провести гарантийный ремонт.

Позиции судов, где сформулировано это правило

Апелляционное определение СК по гражданским делам Московского городского суда от 12.10.2018 по делу № 33-44652/2018.

3

Если срок гарантийного ремонта нарушен, то неважно, насколько существенными были недостатки, которые нужно было устранить.

Пример из практики

Клиент купил автомобиль KIA Ceed. В автомобиле сломался глушитель, стал раздаваться рев. Продавец ООО «Автоцентр ВИСТ-Моторс» выдал заказ-наряд, в котором указал, что «заказан глушитель по гарантии». 

По истечении 45 дней клиент обратился за обменом автомобиля на новый. Однако продавец вдруг стал утверждать, что глушитель хотели поменять не по гарантии, а просто из доброго отношения. Никакого дефекта нет, так как уровень шума допустимый. К тому же добавил, что это мелочь и они готовы поменять глушитель сейчас.

Однако вопрос был не в том, что уровень шума недопустим. А в том, что раз есть шум, то внутри глушителя разрушилась одна из перегородок, а это значит, что в автомобиле есть дефект. И то, что он якобы несущественный, не имеет значения, так как срок 45 дней уже истек.

Позиции судов, где сформулировано это правило

Апелляционное определение СК по гражданским делам Хабаровского краевого суда от 16.01.2019 по делу № 33-152/2019.

4

Если продавец необоснованно отказал в гарантийном ремонте, то можно возвращать автомобиль.

Дело в том, что необоснованный отказ в проведении гарантийного ремонта приравнивается к нарушению сроков гарантийного ремонта.

Пример из практики

Обратился клиент с дефектами ЛКП автомобиля Peugeot. Было подано требование о проведении гарантийного ремонта ЛКП. Нам в нем отказали, отметив, что ЛКП в норме. Однако мы провели экспертизу, которая показала, что дефекты есть и покрытие кузова не соответствуют действующим требованиям к ЛКП.

Теперь мы возвращаем этот автомобиль, так как дефект есть, и в связи с отказом в его устранении продавец нарушил сроки ремонта.

Позиции судов, где сформулировано это правило

Апелляционное определение СК по гражданским делам Кемеровского областного суда от 19.04.2018 по делу № 33-3831/2018:

«Учитывая, что установленный заключением судебных экспертов недостаток в виде очагов коррозии с максимально поврежденной задней левой дверью является производственным дефектом, о его наличии в проданном автомобиле истец заявлял ответчику как при прохождении очередного технического обслуживания, так и в претензии с требованием о его устранении, указанный недостаток не был устранен и на момент рассмотрения спора судом, вывод суда первой инстанции о нарушении ответчиком установленных Законом о защите прав потребителей сроков устранения недостатков является правильным, основанным на обстоятельствах дела.

Таким образом, у истца отсутствовала объективная возможность сдать автомобиль на гарантийный ремонт для устранения выявленного недостатка лакокрасочного покрытия, поскольку в его устранении ответчиком было отказано. Доказательств обратного материалы дела не содержат».

5

Даже если автомобиль все-таки отремонтировали, но с нарушением максимального срока 45 дней, его все равно можно возвращать. 

Позиции судов, где сформулировано это правило

Справка по результатам обобщения судебной практики рассмотрения судами Пермского края дел по спорам о защите прав потребителей за 2013–2014 годы (утв. на заседании Президиума Пермского краевого суда от 27 марта 2015 года).

Примечание: чтобы не было проблем с возвратом, автомобиль лучше не забирать от дилера, даже если он будет пугать, что выставит вам счет за хранение. Автомобиль хранится бесплатно.

6

Если срок гарантийного ремонта нарушен, то возникает право на его возврат.

При этом неважно, виноват ли в нарушении сроков продавец, насколько существенной была поломка, можно ли было пользоваться автомобилем по целевому назначению из-за этой поломки.

Самое важное — считать нужно срок устранения недостатков, а не срок самих гарантийных работ.

Позиции судов, где сформулировано это правило

Определение СК по гражданским делам Верховного суда РФ от 21.05.2013 № 16-КГ13-5:

«Нарушение продавцом сроков устранения недостатков технически сложного товара, указанных в статье 20 Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей», является самостоятельным основанием для предъявления потребителем требований об отказе от исполнения договора купли-продажи и о возврате уплаченной за товар денежной суммы. Предъявление таких требований законом не обусловлено ни существенностью недостатков, ни невозможностью использования товара по назначению, ни установлением вины продавца в причинах нарушения сроков устранения недостатков товара. Кроме того, в качестве основания для предъявления покупателем требований об отказе от исполнения договора купли-продажи и о возврате уплаченной за товар денежной суммы указанная выше норма Закона предусматривает нарушение сроков устранения недостатков, а не сроков непосредственного производства ремонтных работ».

Также по данному вопросу есть позиция суда, где отдельно сделан акцент, что срок гарантийного ремонта начинается именно с момента предъявления требования (претензии) о проведении ремонта, а не с момента физической передачи автомобиля для ремонта.

Определение Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 31.12.2019 по делу № 8Г-1842/2019.

Самая сложная во всех смыслах и долгая процедура после развода - это дележ нажитого имущества. Тут масса так называемых подводных камней, о существовании которых гражданам лучше знать заранее. Квартиру купили до брака, а оформили в собственность уже после. Какой будет статус у такого жилья после развода? Нескольким инстанциям, включая Верховный суд, пришлось разобраться, считать ли такую квартиру совместно нажитым имуществом.

Мужчина с женщиной прожили вместе девять лет, а потом решили пожениться. Гражданин купил квартиру по договору купли-продажи с оплатой в течение пяти лет. И сложилась такая ситуация - 11 ноября пара зарегистрировала брак. А 21 ноября право собственности на квартиру закрепили за мужчиной в ЕГРН. Супруги прожили вместе еще два года, после чего решили развестись. Вот тогда и встал вопрос о разделе имущества. И камнем преткновения оказалась квартира.

Бывший супруг настаивал, что недвижимость не должна считаться совместной собственностью, ведь договор был подписан раньше, чем зарегистрирован брак. А экс-жена уверяла, что квартиру надо делить как совместно нажитую, поскольку право собственности зарегистрировали после свадьбы.

"Имущество, приобретенное до брака, является собственностью каждого из супругов

Женщина пошла в суд. Спор заметил портал Право ru. В суде она потребовала оставить за ней 2/3 доли, а за бывшим мужем - 1/3, а долг перед фирмой-застройщиком признать общим. Бывшая жена предложила отступить от равенства долей, поскольку с ней осталась несовершеннолетняя дочь.

Районный суд выслушал стороны и отказал женщине. В первой инстанции объяснили, что сделка по покупке квартиры была заключена до брака, поэтому жилье не будет считаться совместно нажитым и его не надо делить между экс-супругами. При этом суд напомнил, что стоимость квартиры оплачивалась за счет личных средств мужчины.

Но апелляция решила иначе. Городской суд сказал, что квартира - совместная собственность супругов, поэтому надо разделить ее поровну. В апелляции сослались на то, что договор купли-продажи квартиры должен быть зарегистрирован. Он считается заключенным именно с момента госрегистрации. Раз регистрация приходится на период брака, то квартира - это совместная собственность супругов. С этим мнением согласился и кассационный суд.

Тогда мужчина пожаловался в Верховный суд РФ. Там он настаивал, что решение о разделе квартиры незаконное. Ее нельзя считать совместной собственностью супругов. Коллегия по гражданским спорам ВС, изучив детали дела, решила отменить акты и апелляции, и кассации.

ВС напомнил, что по статье 36 Семейного кодекса имущество, приобретенное до брака, является собственностью каждого из супругов. Чтобы признать собственность совместной, надо доказать, что ее купили в браке и на общие деньги. Значимы в этом случае такие обстоятельства, как время и основания возникновения права собственности на имущество.

В споре, о котором идет речь, важна дата заключения договора купли-продажи, а это произошло до брака. При этом правило о госрегистрации сделок с недвижимым имуществом вообще не применяется к договорам, заключенным после 1 марта 2013 года, то есть вывод двух инстанций о необходимости такой регистрации - ошибочный. "Регистрация права носит не правоустанавливающий, а правоподтверждающий характер, поэтому безосновательно придавать решающее значение дате регистрационной записи перехода права собственности на спорное имущество при определении статуса такого имущества, как нажитого супругами во время брака", - говорится в решении ВС.

Договор купли-продажи квартиры был заключен до брака, поэтому не было оснований включать жилье в состав совместно нажитого имущества, сказал ВС. То, что личный долг одного из супругов за квартиру был погашен уже в браке, не делает ее совместной собственностью, особенно с учетом того, что остальные платежи пришлись на период после развода. Коллегия ВС оставила в силе решение первой инстанции о разделе квартиры. Жилье оставили за бывшим супругом.

http://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1944526

Определение Верховного суда РФ N 117-КГ20-2-К4.

 Г. и В. обратились в суд с иском к государственному казенному учреждению г. Москвы «Городской центр жилищных субсидий» о признании незаконными отказов в предоставлении субсидии на оплату жилого помещения и коммунальных услуг, об обязании назначить субсидию, о возврате средств неоплаченных субсидий с момента прекращения выплат, взыскании компенсации морального вреда.
В обоснование заявленных требований истцы указывали, что они зарегистрированы и проживают в квартире, принадлежащей им на праве собственности без определения долей, они своевременно и в полном объеме оплачивают жилое помещение и коммунальные услуги, задолженность по оплате жилого помещения и коммунальных услуг у них отсутствует, имеют право на получение субсидии на оплату жилого помещения и коммунальных услуг, Г. является инвалидом. 
Центром жилищных субсидий было отказано в связи с наличием в представленных заявителем Г. документах противоречивых сведений, а также непредставление каждым из собственников (Г. и В.) документа, подтверждающего размер вносимой платы за жилое помещение.
 Решением суда первой инстанции в удовлетворении исковых требований Г. и В. отказано. Суд первой инстанции исходил из того, что ответчиком (центром жилищных субсидий) правомерно отказано в предоставлении субсидии на оплату жилого помещения и коммунальных услуг по поданным Г. заявлениям, поскольку В. не является членом его семьи и обязанность по оплате жилого помещения и коммунальных услуг лежит как на Г., так и на В., а Г. не представил документ, подтверждающий размер вносимой каждым из них платы за жилое помещение и коммунальные услуги, необходимый в соответствии с требованиями подпункта «б» пункта 8 Правил предоставления субсидий на оплату жилого помещения и коммунальных услуг, утвержденных постановлением Правительства РФ от 14 декабря 2005 г. № 761 «О предоставлении субсидий на оплату жилого помещения и коммунальных услуг», и нормативных правовых актов г. Москвы, регламентирующих предоставление субсидий на оплату жилого помещения и коммунальных услуг.
Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции. Кассационный суд общей юрисдикции постановления судов первой и апелляционной инстанций оставил без изменения.
Г. и В. обратились с жалобой в Верховный Суд РФ. 
Статьей 159 Жилищного кодекса РФ предусмотрено предоставление субсидий на оплату жилого помещения и коммунальных услуг. В соответствии с частью 7 статьи 159 Жилищного кодекса РФ порядок определения размера субсидий и порядок их предоставления, перечень прилагаемых к заявлению документов, условия приостановки и прекращения предоставления субсидий, а также особенности предоставления субсидий отдельным категориям граждан устанавливаются Правительством РФ.
Принимая решение об отказе в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции привел лишь причины отказа, указанные центром жилищных субсидий (наличие в представленных заявителем документах противоречивых сведений, представление заявителем неполного комплекта документов), оставив без внимания нормативные положения, определяющие условия назначения субсидии, круг лиц, имеющих право на предоставление субсидии на оплату жилого помещения и коммунальных услуг, и основания к отказу в предоставлении данной субсидии, а также социально-значимый характер спорных отношений и неприемлемость формального подхода уполномоченного органа при реализации гражданином права на меры социальной поддержки. В результате этого суд не исследовал и не оценил имеющиеся в деле доказательства, представленные истцами в обоснование исковых требований.
Между тем Г. приводил в обоснование исковых требований доводы о том, что в его заявлениях не содержалось противоречивых сведений, он излагал в них достоверную информацию о том, что с В. в браке не состоит, на жилое помещение управляющей организацией всегда выставлялся единый платежный документ на имя В., по данному платежному документу собственниками производилась оплата, задолженности по оплате за жилое помещение и коммунальные услуги Г. и В. не имели, при обращении Г. в центр жилищных субсидий с заявлениями им был приложен названный платежный документ и чек, подтверждающий оплату за жилое помещение и коммунальные услуги, у Г. отсутствовала объективная возможность приложить к заявлениям иной платежный документ, подтверждающий размер вносимой каждым из собственников платы за жилое помещение и коммунальные услуги.
Оценивая законность действий центра жилищных субсидий по отказу в предоставлении субсидии Г. и В., суд первой инстанции приведенное выше правовое регулирование и разъяснения Пленума Верховного Суда с учетом жизненной ситуации Г. и В. не принял во внимание, в связи с чем не дал надлежащей оценки действиям центра жилищных субсидий по отказу в предоставлении Г. и В. субсидии, исходя из того, что у Г. при обращении с заявлениями о предоставлении субсидии не имелось объективной возможности представить документы, подтверждающие размер вносимой каждым из собственников платы за жилое помещение и коммунальные услуги, поскольку оплата за жилое помещение и коммунальные услуги всегда производилась собственниками солидарно на основании единого платежного документа, выставляемого управляющей организацией.
Вывод суда первой инстанции об отказе в удовлетворении исковых требований Г. и В. является неправомерным, он сделан при неправильном применении норм материального права и с нарушением норм процессуального права, без установления юридически значимых обстоятельств по делу и без оценки в совокупности имеющихся в материалах дела доказательств, без надлежащей и полной оценки характера спорных отношений. Суд апелляционной инстанции, рассматривая дело по апелляционной жалобе Г. и В., вопреки требованиям статей 3271, 329 ГПК РФ (о пределах рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции и о постановлении суда апелляционной инстанции) допущенные судом первой инстанции нарушения норм права не исправил. Кассационный суд общей юрисдикции допущенные судами первой и апелляционной инстанций нарушения норм права не выявил и не устранил.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила состоявшиеся по делу судебные постановления, дело направила на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

3 декабря 2017г. между истцом и АО «Газпром газораспределение Дальний Восток» заключен договор на техническое обслуживание и ремонт внутриквартирного газового оборудования в ее квартире, по условиям которого документ действует со дня его подписания в течение трех лет, а если ни одна из сторон не заявит о расторжении договора за один месяц до истечения срока его действия, то договор считается пролонгированным на неопределенный срок. Поскольку ни одна из сторон за один месяц до истечения срока действия договора не заявила о его прекращении, то, по мнению истца, договор считается пролонгированным на неопределенный срок и продолжает действовать.

Филиал АО отказался признавать данный договор действующим и исполнять по нему обязанности, полагая, что договор является расторгнутым, так как за две недели до его окончания уведомили заявителя о прекращении подачи услуг.

Истец полагает, что по условиям договора предупреждение должно было быть выслано за месяц, в связи с чем просила суд признать договор, заключенный 3 декабря 2017г., действующим на неопределенный срок.

Три судебные инстанции в удовлетворении исковых требований отказали.

Суд первой инстанции сослался на то, что АО «Газпром газораспределение Дальний Восток» в установленном законом и договором порядке уведомило заявительницу о прекращении действия договора и предупредило ее о приостановлении подачи газа в связи с отсутствием у нее заключенного со специализированной организацией договора на техническое обслуживание и ремонт внутриквартирного газового оборудования. Поскольку истец с какими-либо возражениями к ответчику не обращалась, суд пришел к выводу о том, что заключенный сторонами договор на техническое обслуживание и ремонт внутриквартирного газового оборудования прекратил свое действие 3 декабря 2020г.

Апелляционная и кассационная инстанции с выводами суда первой инстанции согласились.

Верховный Суд РФ напомнил, что по условиям спорного договора он действует со дня подписания в течение трех лет. В тексте договора указано, что в случае если ни одна из сторон не заявила о расторжении договора за один месяц до истечения срока его действия, то договор считается пролонгированным на неопределенный срок.

Ответчик направил истцу уведомление об окончании 3 декабря 2020г. срока действия спорного договора с разъяснением о необходимости заключить новое соглашение о техническом обслуживании и ремонте внутриквартирного газового оборудования с любой специализированной организацией, в том числе АО «Газпром газораспределение Дальний Восток». Однако уведомление было направлено 18 ноября 2020г., то есть за две недели, а не за месяц до окончания срока действия, обратил внимание Верховный Суд РФ. Более того, указанное уведомление клиентка не получила, и оно было возвращено отправителю с отметкой «истек срок хранения». Затем уже в апреле 2021г. АО «Газпром газораспределение Дальний Восток» сообщило заявительнице об отсутствии сведений о наличии у нее заключенного со специализированной организацией договора на техническое обслуживание и ремонт внутриквартирного газового оборудования, а также предупредило о приостановлении подачи газа.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ указала, что судами нижестоящих инстанций существенно нарушены нормы материального права. Так, ст. 309 Гражданского кодекса РФ предусмотрено, что обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с его условиями и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований в соответствии с обычаями или иными обычно предъявляемыми требованиями. В силу п. 1 ст. 310 Гражданского кодекса РФ односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение не допускаются, за исключением случаев, предусмотренных данным кодексом, другими законами или иными правовыми актами. В спорном договоре содержится пункт о том, что он действует со дня его подписания в течение трех лет, и, если ни одна из сторон не заявит о расторжении договора за один месяц до истечения срока его действия, то договор считается пролонгированным на неопределенный срок.

Между тем АО «Газпром газораспределение Дальний Восток» уведомление об окончании срока действия договора направило только 18 ноября 2020г., то есть за две недели до окончания срока договора. При таких обстоятельствах вывод суда о прекращении действия договора и отсутствии его пролонгации на неопределенный срок противоречит нормам материального права и условиям договора. Иных оснований прекращения договора судами не указано, разъяснил Верховный Суд РФ.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила решение нижестоящих инстанций, дело направила на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Вестник Фемиды № 17(122) Май 2024

ражданин А. купил у группы компаний «ПИК» квартиру по договору участия в долевом строительстве. Акт приема-передачи подписали в 2017 году. Спустя пять лет мужчина обратил внимание на недостатки, которые нельзя было определить визуально: они касались неровностей стен и полов. Дольщик обратился к оценщикам компании «Независимая оценка и экспертиза», которые определили стоимость устранения проблем с отделкой в 661 828 руб. Согласно выводам оценщиков, дефекты возникли из-за низкого уровня квалификации приглашенных застройщиком рабочих. А. направил «ПИК» претензию, но компания отказалась ее удовлетворить.

А. обратился в суд с требованием о снижении стоимости сделки с застройщиком на стоимость работ по устранению недостатков.

Три судебные инстанции в удовлетворении иска отказали. Суды обратили внимание на условия договора между дольщиком и застройщиком: там стороны согласились, что гарантийный срок на монтаж напольных и настенных покрытий составляет год. Истец выявил дефекты, которые касались ремонтно-отделочных работ, через четыре года после приемки квартиры. Суды не нашли оснований для удовлетворения иска.

А. обратился с жалобой в Верховный Суд РФ.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ удовлетворила его жалобу. Гарантийный срок для объекта долевого строительства, за исключением технологического и инженерного оборудования, входящего в состав такого объекта долевого строительства, устанавливается договором и не может составлять меньше пяти лет, отметил Верховный Суд РФ. При этом срок гарантии начинается со дня подписания первого передаточного акта или иного документа о передаче недвижимости.

Прописанный в договоре между А. и «ПИК» годичный гарантийный срок на работы по установке имущества, входящего в комплектацию квартиры: дверей, дверных ручек, сантехники, окон, напольных и настенных покрытий, труб и электропроводки, противоречит ч. 5 ст. 7 Закона об участии в долевом строительстве. Указанное условие договора ограничивает права потребителя, гарантированные ему законом о защите прав потребителей, а соответственно, ущемляет права участника долевого строительства, в связи с чем считается ничтожным, отметил Верховный Суд РФ.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила судебные акты нижестоящих инстанций, дело направила на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Гражданин заключил со строительной фирмой договор участия в долевом строительстве. Деньги на жилье выделило ему госучреждение, которое обеспечивает военных жильем. Застройщик обещал передать дольщику квартиру общей площадью 64,81 кв. м, из которых жилая - 35,6 кв. м. Но в итоге дольщику достался 61 кв. м. Прошло время, и покупатель подписал акт приема-передачи, а через полтора года попросил застройщика вернуть 107000 рублей. Ведь его квартира получилась меньше. Направленная гражданином претензия в адрес строительной фирмы осталась без исполнения.
Гражданин обратился в суд о признании пункта 4.4. договора участия в долевом строительстве жилого дома ничтожным (недействительным), о взыскании денежных средств в счет соразмерного снижения цены, морального ущерба и штрафа.
Суд первой инстанции частично удовлетворил требования гражданина, признал недействительным пункт 4.4. договора участия в долевом строительстве, взыскал денежные средства в качестве соразмерного снижения цены, компенсацию морального вреда, штраф.
Суд апелляционной инстанции отменил решение суда первой инстанции. Застройщик убедил суд в том, что условие о фиксированной цене не нарушает законодательство. Суд первой инстанции указал, что площадь квартиры должна четко определяться в соглашении о долевом участии, ведь от нее зависит цена - существенное условие договора. Но суд апелляционной инстанции решил, что в таком соглашении можно указать и ориентировочную площадь квартиры. Дольщик согласился на фиксированную цену и теперь не может требовать перерасчета.
Гражданин обратился с жалобой в Верховный Суд РФ.
Передача застройщиком участнику долевого строительства квартиры меньшей площади свидетельствует о несоответствии площади передаваемого объекта предмету договора и является отступлением от условий договора, предусматривающих характеристики объекта долевого строительства, отметил Верховный Суд РФ.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила судебные акты нижестоящих инстанций, направив дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Администрация города по договору соцнайма предоставила гражданину двухкомнатную квартиру, когда его барак снесли. Там жил сам пенсионер, двое его детей, трое внуков и один правнук. Все семеро были прописаны в указанной квартире. Из-за конфликтов семья не смогла ужиться, в итоге в квартире остались только сам отец и его сын. Остальным пришлось съехать.

Спустя несколько лет пенсионер умер, а его сын, который остался в квартире, решил оспорить права родственников на жилье.

Сын умершего обратился в суд с исковыми требованиями о признании своих родных утратившими право пользования жилым помещением, указав, что хоть они и прописаны, но не живут в квартире. Родственники объяснили, что съехали не по своей воле, а из-за постоянных конфликтов. По встречным требованиям просили вселить их назад.

Суд первой инстанции решил, что согласно статьи 71 Жилищного кодекса РФ права и обязанности временно отсутствующих нанимателя жилого помещения по договору социального найма и членов его семьи, их права и обязанности нанимателя и членов его семьи не меняются только в случае временного отсутствия нанимателя и члена его семьи. Согласно постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 02.07.2009 № 14 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса РФ» если жильцы отсутствуют постоянно, то заинтересованное лицо может потребовать суд признать их утратившими право на жилье по статье 83 Жилищного кодекса РФ – «Расторжение и прекращение договора социального найма жилого помещения», что в случае переезда нанимателя и членов его семьи в другое место договор соцнайма считается расторгнутым. Суд посчитал, что отсутствие ответчиков нельзя называть временным. Ведь они фактически жили по другим адресам.

Суды апелляционной и кассационной инстанций решение суда первой инстанции оставили без изменения.

Признать гражданина утратившим право пользования жильем по договору соцнайма на основании статьи 83 Жилищного кодекса РФ можно, только если он съехал добровольно, отметил Верховный Суд РФ. Суды должны были выяснять, как долго человек не жил в квартире и почему решил переехать (постановление Пленума Верховного Суда РФ от 02.07.2009 № 14). Возможно, выезд был вынужденным, либо человек покинул жилище на время, например, по работе, из-за учебы или лечения в другом городе. А еще нужно выяснить, не мешал ли ему кто-то проживать в доме, предоставленном по соцнайму.

Суды не дали таким важным сведениям должной оценки, хотя свидетели подтверждали конфликт в семье, а сами ответчики уверяли, что съехали временно и вынужденно, отметил Верховный Суд РФ. От своих прав никто из них не отказывался.

Верховный Суд РФ отменил решения нижестоящих инстанций, направил дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Российская газета – Федеральный выпуск:№88(9330)

Гражданин К. продал свою квартиру М. А через две недели гражданин К. умер. При жизни К. выдал доверенность А., чтобы тот представлял его интересы во всех госорганах для продажи квартиры.

После смерти К., гражданин А. вместе с М. подали заявление на регистрацию перехода права собственности на жилье. У Росреестра не возникло вопросов к представленным документам, и ведомство зарегистрировало переход права.

Через несколько месяцев после этого М. заложил новую квартиру в обеспечение возврата долга гражданину Т. Но деньги так и не вернул. Т. обратился в суд. Суд первой инстанции взыскал с М. задолженность и обратил взыскание на квартиру путем продажи ее с публичных торгов.

Победителем торгов стал Х. Он заплатил за объект и обратился за регистрацией перехода права собственности. Но в регистрации ему отказали: у Росреестра возникли сомнения, что первоначальный собственник К. выразил волю на отчуждение квартиры М.

Спустя несколько месяцев свои претензии на квартиру заявила администрация района. Она через суд потребовала признать недействительной госрегистрацию перехода права собственности на квартиру к М.; признать недвижимость выморочным имуществом; истребовать квартиру из незаконного владения. Администрация настаивала, что переход права на квартиру зарегистрировали с нарушением: у А. не было права подавать заявление на нее, ведь его доверенность прекратила свое действие со смертью продавца. А поскольку наследство К. никто не принял, то недвижимость является выморочным имуществом, обратил внимание истец.

В качестве третьего лица к участию в деле привлекли Х. Он заявил самостоятельные требования: признать за ним право собственности на спорную квартиру. Свою просьбу он обосновал тем, что он добросовестный приобретатель, а смерть К. до регистрации перехода права к М. не может быть основанием для признания договора купли-продажи незаключенным или недействительным.

Три судебные инстанции удовлетворили требования администрации и отказали Х. Они решили, что договор между К. и М. ничтожен, поскольку заявление о регистрации перехода права от имени продавца подал представитель на основании утратившей силу доверенности. Кроме того, суды пришли к выводу, что квартира выбыла из собственности К. помимо его воли, а значит, ее можно истребовать в пользу района как выморочное имущество независимо от добросовестности последующих приобретателей.

Х. обратился с жалобой в Верховный Суд РФ.

Договор считается заключенным, если стороны достигли соглашения по всем существенным условиям и соблюли при этом требования по форме, напомнила Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ положения п. 1 ст. 432 Гражданского кодекса РФ.

Никто не оспаривал, что К. собственноручно подписал договор с М. В документе говорится, что стороны оценили квартиру, деньги, согласно тексту договора, покупатель передал до его подписания. Продавец, в свою очередь, передал квартиру. Таким образом, стороны согласовали все существенные условия сделки и исполнили ее, констатировал Верховный Суд РФ.

В п. 60 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 10 говорится, что отсутствие госрегистрации перехода права не позволяет признать договор купли-продажи недвижимости недействительным. Следовательно, нарушения при регистрации перехода права от К. к М. сами по себе не могут являться поводом аннулировать сделку. Других же причин недействительности сделки суды не установили, отметила Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ.

Она обратила внимание и на другие нарушения, которые допустили нижестоящие инстанции. Собственник может истребовать имущество у добросовестного приобретателя, только если актив выбыл из его владения помимо его воли или воли лица, которому он его доверил, следует из п. 1 ст. 302 Гражданского кодекса РФ. Здесь суды сослались лишь на то, что при жизни К. не обращался за госрегистрацией перехода права на квартиру к М. Но суды по-настоящему не исследовали, была ли у К. воля на отчуждение квартиры. Суды не дали никакой оценки тому, что собственник выдал А. доверенность на представление своих интересов в госорганах для продажи жилья, обратил внимание Верховный Суд РФ.  

Таким образом, отказ Х. в его требовании о признании за ним права собственности нельзя признать обоснованным. Он приобрел квартиру на торгах и полностью оплатил ее. Действия пристава, сами торги и заключенный по их результатам договор никто из сторон не оспаривал, их действительность под сомнение не поставлена, отметил Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ отменил акты трех судебных инстанций и направил на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Если квартира пострадала от действий соседей, например, они залили жилье водой и испортили ремонт, то по закону собственники и компенсируют нанесенный ущерб. Но кто заплатит по счетам, если ущерб нанесли в ходе ремонта, который выполняла компания подрядчик, – сама фирма или всё же тот, кто воспользовался ее услугами? Кому расплачиваться за проблемы соседей от некачественного ремонта, определил Верховный Суд РФ.

Жители Омска Владимир Милонов* и Оксана Антонова* решили сделать в своей квартире ремонт. Работы проводила компания ООО "Строй и К" – стороны заключили договор подряда. В договоре помимо прочего было указано: заказчик обязан контролировать работы, а если в процессе пострадали третьи лица, ущерб компенсируется виновником. Пункт договора пригодился: в ходе работ по стяжке пола рабочие залили квартиру этажом ниже, принадлежащую Семену Мельникову*.

Мельников подал на соседей в суд: в иске, направленном в Центральный районный суд г. Омска, он просил взыскать с ответчиков материальный ущерб в размере около 426 000 руб., компенсацию морального вреда в размере 50 000 руб., расходы на оплату услуг оценщика в размере 10 000 руб., а также представительские расходы в размере 10 000 руб. – в общей сложности более полумиллиона рублей. В суде основным вопросом оказалось, кто именно в ответе за ущерб – хозяева ремонтирующейся квартиры или компания-подрядчик, из-за которой и возникла проблема. В первой инстанции признали правоту заявителя, отказав ему только в компенсации морального вреда. Суд решил, что ответчики допустили бесконтрольное проведение ремонтных работ и не доказали, что не виноваты в причинении вреда истцу.

Однако апелляция с таким выводом не согласилась: Мельникову отказали в выплатах. По мнению судей Омского областного суда (дело 33-12141/2016), владельцы квартиры не должны отвечать за залив соседей, поскольку для ремонта они наняли подрядчика, и по условиям заключенного с ним договора именно ООО «Строй и К» должно нести ответственность за ущерб, нанесенный заявителю. Кто прав, разобрался Верховный Суд РФ, куда и обратился истец, чтобы оспорить постановление апелляции.

В Верховном Суде РФ дело рассмотрела коллегия по гражданским спорам, которая пришла к выводу, что апелляция допустила ошибку. Отвечать за проблемы соседей, возникшие из-за некачественного ремонта, должны всё же не подрядчики, а те, кому принадлежит помещение, пришли к выводу в Верховном Суде РФ.

Содержать квартиру в надлежащем состоянии и соблюдать права соседей – обязанность собственников, напомнил Верховный Суд РФ в определении по делу. Согласно п. 1 ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Снять с собственника ответственность можно, но только если удастся доказать, что в случившемся он не виноват. Ведь согласно ст. 403 ГК РФ собственник отвечает за действия третьих лиц в отношении его квартиры.

Перекладывая ответственность за последствия залива на подрядчика, апелляция сослалась на условия договора, однако "договорная обязанность подрядчика по возмещению ущерба, причиненного соседям, сама по себе не может являться основанием для освобождения собственников квартиры от выполнения возложенных на них законом (ст. 210 ГК РФ и ст. 30 ЖК РФ) обязанностей", говорится в определении Верховного Суда РФ. Владелец "пострадавшей" квартиры при этом вообще не был стороной договора подряда, а значит, защищая свои права, не должен был руководствоваться его условиями, обратили внимание в коллегии по гражданским спорам.

В итоге Верховный Суд РФ отменил апелляционное определение Омского областного суда, а дело отправил на новое апелляционное рассмотрение.

Новая квартира для переселенцев из старого и аварийного жилья никак не может быть по площади меньше и хуже старой - заявил Верховный Суд РФ, пересматривая итоги одного весьма типичного спора. Городские власти г. Волгограда судились с потенциальными новоселами, которые категорически отказывались ими становиться.

Ситуация, которой занималась Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, оказалась весьма распространенной. Известно, что в стране полным ходом идет процесс сноса старых и ветхих домов, а их жителям предоставляются взамен нормальные квартиры. И хотя этот процесс идет уже несколько лет и на него государство выделяет большие деньги, аварийного жилья у нас остается еще много и ситуация с расселением касается сотен тысяч граждан. Но мало кто, кроме узкого круга чиновников и жильцов этих старых аварийных домов, знает, что процедуры переселения проходят не всегда гладко. Нередко встречаются ситуации, когда новые квартиры будущим новоселам по разным причинам не нравятся и граждане категорически отказываются переезжать. Итог - дом нельзя заселить, барак нельзя снести и весь процесс останавливается в лучшем случае на долгие месяцы. Вот тогда в дело включается суд, и переезд назначается вердиктом человека в мантии. Разъяснение норм действующего законодательства, которое применяется при переселении жильцов из аварийных бараков и домов в нормальное жилье, может оказаться полезным не только судьям на местах, которые в последнее время все чаще решают эти споры, но и гражданам, перед которыми может встать или уже встала похожая проблема.

Большинство жителей старых домов и ветхих бараков уверены, что они при переселении должны улучшить свои жилищные условия по полной программе, то есть квадратных метров должно быть больше, а условия лучше, чем те, что были. Но Верховный Суд РФ разъяснил, что по закону самым главным критерием при расселении барака считается переезд на безопасную квартиру. Итак, власти г. Волгограда обратились в суд с иском к некой гражданке и ее дочери, жительницам города, и попросили переселить их в новую квартиру согласно решению суда. Дом, в котором у женщины и ее взрослой дочери была квартира, шел на снос, но новая квартира переселенцам не понравилась - у них в старом доме были две изолированные комнаты, а в новом - те же две, но проходные. Хотя новое жилье было по квадратным метрам больше старого. Районный суд, куда попал иск городских властей, принял решение - переселить строптивых жильцов. Апелляция это решение в пользу чиновников отменила и заявила, что новая квартира, по решению городского суда, хуже старой. И в иске городской власти - отказал. Так спор дошел до Верховного Суда РФ. Там дело изучили и сказали, что апелляция была не права, а районный суд, напротив, разобрал спор верно. По разъяснению Верховного Суда РФ в этой ситуации действуют следующие правовые нормы. Ответчица с дочерью жила в квартире в старом доме по договору социального найма и занимала помещение площадью 42 квадратных метра. Две комнаты в старой квартире были - изолированные. Администрация города, после того, как приняла решение снести старый дом, предоставила женщинам квартиру в 44 квадратных метра, но с проходными комнатами. Районный суд, когда выносил решение о принудительном новоселье, указал, что квартира равнозначная и благоустроенная. Апелляция напротив - заявила, что смежные комнаты "не улучшают жилищные условия семьи". Верховный Суд РФ, соглашаясь с районными коллегами, напомнил, про статьи 85, 86 и 89 Жилищного кодекса РФ. В которых указано следующее: когда людей выселяют из ветхого жилья, в котором они проживали по договорам социального найма, то местная власть обязана предоставить им жилье также по договорам социального найма. Новая квартира должна быть благоустроенной "применительно к условиям того населенного пункта", где люди жили, еще должна быть не меньше старой по квадратным метрам и быть в границах того населенного пункта, в котором граждане живут. Был специальный пленум Верховного Суда РФ (N 14 от 2 июля 2009 года) «по делам о применении Жилищного кодекса РФ и по делам о выселении». Там было подчеркнуто главное положение, которое касается именно таких переселенцев из аварийного жилья, - жилье им предоставляют равнозначное по площади, и дают не в порядке улучшения их жилищных условий, а из соображений безопасности. У тех, кто стоит в очереди на улучшение жилищных условий, другие критерии предоставления жилья. И в случае переселенцев из бараков эти критерии для очередников во внимание не принимаются. Именно поэтому, подчеркнул Верховный Суд РФ, выводы районного суда, слушавшего этот спор, были верными. Районный суд решил, что новая квартира "отвечает уровню благоустроенности применительно к условиям данного населенного пункта", да и по метражу новое жилье больше.
А апелляция, которая в смежных комнатах новой квартиры увидела ущемление жилищных прав новоселов, неправильно применила закон. Верховный Суд РФ напомнил, что в статье 89 Жилищного кодекса РФ сказано: при предоставлении жилого помещения взамен аварийного в качестве одного из критериев равнозначности "предусмотрено соответствие общей площади предоставляемого жилья по отношению к ранее занимаемому". Это условие закона городская власть выполнила, констатировал Верховный Суд РФ, а у апелляции "отсутствовали правовые основания для отмены решения суда первой инстанции". В итоге Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила решение апелляции и оставила в силе вердикт Красноармейского районного суда г. Волгограда.

Российская газета - Федеральный выпуск №7447 (281) от 12.12.2017 года.

Государство очень строго относится к постановке на учёт в качестве нуждающегося в жилом помещении или с целью получения единовременной социальной выплаты на покупку жилья. Так, человеку могут отказать из-за неполного пакета документов или если он намеренно ухудшил свои жилищные условия, например, продал жилье или выписался оттуда накануне подачи заявления.

Так, Иван Донин* более 10 лет служил в органах уголовно-исполнительной системы, имел специальное звание майора внутренней службы; с сыном долгое время был зарегистрирован и жил у своей матери, поскольку собственного жилья не имел. В 2013 году Донин выписался из этой квартиры, а спустя менее двух месяцев обратился в территориальную подкомиссию ГУ ФСИН России по Челябинской области с заявлением о принятии его, супруги и сына на учёт для получения единовременной социальной выплаты для приобретения или строительства жилья. Челябинская подкомиссия направила документы Донина во ФСИН России, но там майору отказали в постановке на учёт в связи с непредставлением документов с мест жительства за отдельные периоды. Донин счел этот отказ незаконным и обжаловал его в суде.

Металлургический районный суд г. Челябинска удовлетворил исковые требования Донина, признал решение комиссии ФСИН России незаконным и обязал ведомство поставить семью майора на учёт. Суд исходил из того, что Донин представил все необходимые документы, подтверждающие те условия и основания, с которыми закон связывает право на получение выплаты. Кроме того, по мнению суда первой инстанции, непредставление Дониным отдельных документов не может ограничивать его право на получение выплаты. Суд также отметил, что мать Донина не является членом его семьи, так как они совместно не проживают и общее хозяйство не ведут. Поэтому факт выписки Донина из квартиры матери (в которой все зарегистрированные лица были обеспечены общей площадью жилого помещения более 15 кв. м на каждого) не может приниматься в расчёт при определении обеспеченности его семьи жилой площадью. Значит, Донин имеет право на единовременную социальную выплату и должен быть поставлен на учет. Челябинский областной суд с этим выводом согласился и оставил решение суда первой инстанции без изменения.

Представитель ГУ ФСИН России по Челябинской области подал кассационную жалобу в Верховный Суд РФ, который  отметил: суд первой инстанции неправильно определил, что Донин и его сын – не члены семьи матери Донина. Согласно ч. 1 ст. 31 ЖК РФ, членами семьи собственника жилья являются проживающие совместно с ним его супруг, а также дети и родители; для признания названных лиц членами семьи собственника достаточно установить только факт их совместного проживания и не требуется устанавливать факты ведения ими общего хозяйства, оказания взаимной материальной и иной поддержки. По мнению Верховного Суда РФ, действия Донина по снятию с регистрационного учёта по месту жительства его матери, а также его добровольный отказ от права пользования этим жилым помещением могут свидетельствовать о намеренном создании нуждаемости в жилье – а это является причиной для отказа в постановке на учёт (ч. 8 ст. 4 закона № 283- от 30.12.2012 г. "О социальных гарантиях сотрудникам некоторых федеральных органов исполнительной власти и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации)". Верховный Суд РФ также раскритиковал вывод судов о том, что непредставление Дониным документов с мест жительства за отдельные периоды не может ограничивать его право на получение единовременной социальной выплаты. Это значит, что нижестоящие суды не установили нуждаемость Донина в жилом помещении, а также несовершение им намеренных действий, повлёкших ухудшение жилищных условий. Поэтому Верховный Суд РФ отменил вынесенные ранее решения и направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции (№ 48-КГ17-17). На сегодняшний день дело еще не рассмотрено.

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1610988

Если многоквартирный дом признан аварийным, то администрация должна расселить жильцов в новые квартиры. Но что делать, если новое помещение жильца не устраивает: например, оно слишком маленькое, находится в другом районе или уступает прежнему по другим признакам? Может ли отказ от неравноценного варианта оставить жильца вообще без квартиры, разобрался Верховный Суд РФ.

Так, Наталья Федорова* владела 25-метровой однокомнатной квартирой на втором этаже многоэтажного дома в городе Касимов Рязанской области. В ноябре 2003 года комиссия признала, что дом в аварийном состоянии и должен быть снесен. Городская администрация утвердила порядок, в соответствии с которым собиралась переселять жильцов в новые квартиры. Новое помещение предложили и Федоровой, но она от него отказалась. Новое жилье существенно уступало прежнему и по площади, и по расположению, и по характеристикам. Квартира располагалась на первом этаже и была угловой, в ней было центральное, а не индивидуальное, как в прежней, отопление, а стены покрыты плесенью.

Администрация не смогла договориться с владелицей квартиры, и дело дошло до суда. Чиновники добивались права забрать квартиру и выплатить взамен ее рыночную стоимость – 214 000 руб. Первая инстанция удовлетворила иск, решение устояло в апелляции. Таким образом, со дня выплаты право собственности Федоровой на квартиру прекращалось, а собственником становилась администрация.

Суды подтвердили законность решения об изъятии земельного участка, на котором расположен аварийный дом, а поскольку Федорова сама отказалась заключать соглашение и получать новую квартиру, выкупить помещение можно принудительно, воспользовавшись ст. 32 ЖК РФ. Суды не приняли во внимание аргументы Федоровой о том, что она не отказывалась от равнозначной квартиры, а лишь отвергла худший вариант.

Верховный Суд РФ защитил владелицу квартиры. Коллегия по гражданским спорам под председательством судьи Игоря Юрьева в определении по делу (дело № 6-КГ17-8) подтвердила, что изъять квартиру в аварийном доме можно в случае, когда изъят земельный участок под многоквартирным домом – такие действия допускаются для государственных и муниципальных нужд. Но есть нюанс – "предоставление возмещения за часть жилого помещения допускается не иначе как с согласия собственника".

Если дом включен в региональную адресную программу по переселению граждан из аварийного жилищного фонда, то владелец жилья имеет право выбрать деньги или другую благоустроенную квартиру в собственность. Федорова предпочла второй вариант. А то, что помещение оказалось неравнозначным, не означает, что она в принципе отказалась от жилья, сделал вывод Верховный Суд РФ. Коллегия отправила дело на новое рассмотрение в первую инстанцию.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ изучила дело о компенсации ущерба от пожара в многоквартирном доме. При этом в определении Верховный Суд РФ подробно и по пунктам разъяснил, кто и в какой мере несет ответственность не только за возгорание в своей квартире, но и за пострадавшие квартиры соседей.

Пожар в многоквартирном доме, к сожалению, явление нередкое.
Но после того, как огонь потушен, обычно выясняются дополнительные крайне неприятные вещи: речь - о пострадавших квартирах соседей.

Зачастую бывает, что ущерб расположенных рядом квартир от огня, воды и вообще от работы пожарных, в разы превышает потери самих погорельцев.

Так, в один из районных судов Башкирии обратилась с иском соседка погорельцев.

В суде истица рассказала, что у ее соседей по дому сгорела квартира. В итоге этого происшествия, ее собственной квартире причинен значительный ущерб. Пострадавшее от соседского пожара жилье, пришлось серьезно ремонтировать. Стоимость ремонта превысила сто тысяч рублей.

Уголовное дело по данному факту не возбуждалось. Судя по выводам дознавателя, пожар случился по вине одного из собственников сгоревшей квартиры из-за "неосторожного обращения с огнем".

Истица попросила суд обязать соседей возместить ей расходы на ремонт и выплатить моральный ущерб, почти равный сумме за ремонт. Районный суд с пострадавшей согласился, но - частично: деньги за ремонт вернуть, в компенсации морального ущерба - отказать.

Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине.

Квартира, где случился пожар, принадлежит двум гражданам - мужчине и женщине. Каждому - по половине. Их суд солидарно и обязал погасить ущерб. Апелляция с таким подсчетом не согласилась и заявила, что закон не предусматривает солидарную ответственность собственников жилых помещений за причинение вреда "иным лицам". А еще апелляция уточнила - ущерб в этом случае подлежит возмещению в долевом, а не в солидарном порядке. Поэтому каждый собственник сгоревшей квартиры должен заплатить соседке по 50000 рублей без компенсации морального ущерба. Также вторая инстанция отклонила доводы о том, что виновен в пожаре лишь один собственник сгоревшей квартиры, заявив, что соблюдать противопожарные правила должны все.

Верховный Суд РФ с этим мнением не согласился, заявив, что по Гражданскому кодексу РФ собственники содержат свое имущество, по Жилищному кодексу РФ хозяева также обязаны содержать квартиру в надлежащем состоянии, учитывать интересы соседей и ответственно относиться к общему имуществу. По Закону "О пожарной безопасности", (статья 38) ответственность за нарушение требований противопожарной безопасности несут собственники имущества.

Из всех перечисленных норм следует, что собственники содержат свое имущество, включая обязанность соблюдать противопожарные требования. Но вот что важное подчеркнул Верховный Суд РФ - возникновение пожара само по себе не свидетельствует, что он возник именно в результате нарушения собственниками правил пожарной безопасности. Это не учли оба местных суда, указала высокая инстанция. Башкирские суды в нарушение 196-й статьи Гражданского процессуального кодекса РФ не дали оценки словам хозяйки половины сгоревшей квартиры, что пожар случился из-за действий граждан, не являющихся собственниками. То есть, судя по словам собственницы, в квартире непосредственно перед пожаром были посторонние люди - рабочие, по вине которых, возможно, и случилось несчастье. Если это подтвердится, то вины собственников нет.

Верховный Суд РФ напомнил, что согласно статье 1064 Гражданского кодекса РФ, вред, причиненный человеку или имуществу возмещает тот, кто причинил вред. В этой же статье указано, что лицо, причинившее вред, освобождается от его возмещения, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Особо подчеркнул Верховный Суд РФ следующую мысль - по делам о возмещении вреда суд должен установить факт причинения вреда, вину причинителя и причинно-следственную связь между незаконными действиями (бездействием) причинителя вреда и самим причиненным вредом.

В нашем случае, назначая тех, кто будет платить соседке, местные суды сослались лишь на то, что у сгоревшей квартиры два собственника. Но суды не выяснили, а совершали ли эти люди какие-нибудь "противоправные и виновные действия, находящиеся в причинно-следственной связи с возникновением пожара".

Подводя итог рассмотрения спора, Верховный Суд РФ все принятые по этому спору решения отменил. Дело будет пересмотрено с учетом всех высказанных замечаний.

Российская газета - Федеральный выпуск №7505 (42) от 27.02.2018 года.

Владелица двухкомнатной квартиры увеличила ее на 15 кв.м –провела перепланировку и возвела несколько пристроек. Районный суд решил легализовать обновленную квартиру, ведь она отвечала инженерным и противопожарным требованиям, а соседи жительницы и председатель ТСЖ не возражали против изменений. Администрация города обжаловала решение, но услышали ее только в Верховном Суде РФ. Гражданская коллегия объяснила, что именно упустили из виду нижестоящие инстанции.

Самовольно построенный балкон или лоджию нельзя легализовать по правилам для реконструкции и перепланировки жилья, указал Верховный Суд РФ в одном из недавних дел. Еще в 2014 году Президиум Верховного Суда РФ напоминал судам о необходимости отличать самовольные постройки от менее радикальных преобразований в обзоре судебной практики по делам, связанным с самовольным строительством.

Так произошло в деле Ирины Артюховой*, которая решила узаконить изменения в своей двухкомнатной квартире. Она демонтировала часть перегородок и построила другие, перенесла радиаторы отопления, а также сделала ряд пристроек-«подсобных помещений» к своей квартире. Таким образом, ей удалось увеличить общую площадь жилья с 48,9 кв. м до 63,8 кв. м. Краснодарская администрация не оценила это и отказалась признавать квартиру в измененном виде. Тогда Артюхова решила добиться своего через суд – и это ей удалось. Советский районный суд г. Краснодара учел заключения ООО «Юг-Дом» и отдела надзорной деятельности г. Краснодара – их эксперты подтвердили, что реконструированное жилье безопасно и отвечает инженерным и противопожарным требованиям. Соседи Артюховой тоже не возражали против изменений, что истица подтвердила письмом председателя ТСЖ и протоколом общего собрания. Это убедило суд в законности перепланировки и пристроек (решение №2-5506/2016 ~ М-5809/2016).

Городская администрация обжаловала решение в апелляционном порядке, но безуспешно. Краснодарский краевой суд подтвердил, что истица выполнила оба условия Жилищного кодекса РФ для того, чтобы сохранить квартиру в перепланированном состоянии (№33-196/17); не нарушила прав соседей и не создала угрозу их жизни и здоровью (п. 4 ст. 29 ЖК РФ).

Верховный Суд РФ, наоборот, встал на сторону чиновников, указав, что в данном случае перепутали перепланировку и самовольную постройку. Артюхова не только улучшила свое жилье, но и изменила параметры всего дома, когда возвела к нему пристройки. Изменились ограждающие конструкции многоэтажного дома. Как следует из определения Верховного Суда РФ, спорные пристройки возведены самовольно, потому что истица не получила разрешения на их строительство. Суды неправомерно узаконили пристройки по правилам легализации перепланировки. Ведь признать самострой куда сложнее. Например, у его «автора» должно быть право возвести этот объект, он должен отвечать правилам землепользования и застройки. Все это придется учесть апелляции при новом рассмотрении дела.

Можно ли претендовать на налоговый вычет, если две комнаты в квартире куплены в одно время, а право собственности на всю квартиру зарегистрировано только спустя восемь лет? Налоговая ответила, что нет, поскольку раньше за покупку комнат нельзя было получить налоговый вычет. Такую же точку зрения заняли и суды, но Верховный суд посчитал ее ошибочной.

Ирина Бондарь* в 2006 году купила у двух разных собственников две комнаты в двухкомнатной коммунальной квартире и зарегистрировала право собственности на них. А в 2014 году Бондарь зарегистрировала право собственности на всю квартиру как единый объект. Когда в 2015 году она обратилась в ФНС с целью получить имущественный налоговый вычет в связи с расходами на приобретение этой квартиры, налоговая провела камеральную проверку и отказала в выплате. Причиной отказа явилось то, что фактические расходы на приобретение двух отдельных комнат в квартире Бондарь понесла в 2006 году. Жалоба Бондарь в налоговую результатов не принесла. Тогда налогоплательщица обратилась в суд с административным иском об отмене решения ФНС.

Центральныйрайонныйсудг. Новокузнецка Кемеровской областииКемеровскийобластнойсуд отказали Бондарь в иске. Они пришли к выводу, что на момент возникновения права собственности в 2006 году налоговое законодательство не относило комнаты к объектам, в связи с приобретением которых предоставляются имущественные налоговые вычеты. Регистрация права собственности на квартиру в 2014 году также не является основанием для предоставления налогового вычета, поскольку Бондарь в этот год не приобретала квартиру как единый объект недвижимости. Судья Кемеровского областного суда отказал Бондарь в передаче кассационной жалобы.

Тогда истица обратилась в Верховный Суд РФ. Тот согласился с нижестоящими судами, что налоговый вычет на комнату действительно стало можно получить только с 1 января 2007 года. Однако Верховный Суд обратил внимание на следующее: с момента регистрации комнат в 2006 году Бондарь стала единственной собственницей всех помещений спорной квартиры, следовательно, уже тогда имела право на получение налогового вычета на квартиру. Срок обращения за имущественным налоговым вычетом не ограничен. Судебная коллегия также решила, что к возникшим правоотношениям нужно применять п. 7 ст. 3 Налогового Кодекса о толковании всех неустранимых сомнений, противоречий и неясностей актов законодательства в пользу налогоплательщика, а также п. 1 ст. 11 Налогового кодекса о том, что институты, понятия и термины гражданского, семейного и других отраслей законодательства, используемые в кодексе, применяются в том значении, в каком они используются в этих отраслях. Поскольку в ст. 220 данного кодекса речь идёт о предоставлении налогового вычета при покупке объектов недвижимости именно в целях удовлетворения потребности в жилье, при толковании указанной статьи нужно учитывать положения Жилищного кодекса. Согласно Жилищного кодекса квартиры относятся к жилым помещения, а комнаты – к части жилого дома или квартиры, предназначенной для непосредственного проживания. Поскольку право собственности на все жилые помещения в квартире возникло у Бондарь в 2006 году, следовательно, она приобрела всю квартиру. Поэтому Верховный Суд отменил решения нижестоящих судов и принял новое, которым удовлетворил требований заявительницы и признал незаконным решение ФНС.

Верховный Суд в очередной раз напомнил, что срок наступления права на имущественный налоговый вычет в случае покупки квартиры долями у разных физических лиц возникает не в момент регистрации отдельно каждой доли, а в момент регистрации права собственности на всю квартиру. При покупке долей в квартире у нескольких лиц при условии, что вся квартира становится собственностью покупателя, оформление права собственности многоэтапное. Сначала оформляется доля, и только потом – право собственности на всю квартиру. Такое исчисление сроков возникает в случае, если квартира в дальнейшем становится собственностью одного человека, в случае покупки, например, 1/3 доли в квартире срок будет исчисляться с момента оформления 1/3 доли.

Покупателям стоит быть внимательнее при покупке жилья, собственники которого - несовершеннолетние. Казалось бы, на сделку нужно только согласие органов опеки, но на практике у покупателя или риелтора едва ли хватит знаний, чтобы выявить все риски. Например, суды могут признать недействительной сделку по продаже жилья, если продавец, который должен был приобрести на полученные деньги новую квартиру для детей, не выполнил это условие, следует из очередного дела, рассмотренного Верховным Судом РФ.

Так, Татьяна Хазанова* решила продать квартиру, в которой были прописаны двое ее несовершеннолетних детей, – им принадлежало по 1/3 доли. Для этого она заручилась согласием органов опеки. Они указали, что квартиру продать можно, но с условием, что одновременно будет приобретена другая жилая площадь, в которой дети получат по 1/3 доли. Сообщить о покупке государственным органам надо было в течение месяца после продажи жилья. Как именно должен происходить расчёт с несовершеннолетними, в разрешении указано не было.

            Покупательница Эльмира Назарова* рассчиталась за квартиру и въехала в нее. Однако прежняя владелица, вопреки договоренности, не приобрела на детей новую квартиру, которая упоминалась в согласии органа опеки, – другими словами, нарушила указанное в документе условие. Отдел опеки потребовал признать сделку недействительной в силу ст. 168 ГК РФ (сделка, противоречащая закону). Назарова, в свою очередь, утверждала, что разрешение вообще незаконно, поскольку в нем не указано, как рассчитываться с несовершеннолетними продавцами, и не уточняется, на какой счёт переводить деньги на имя несовершеннолетних после продажи их долей. Кроме того, при выдаче разрешения не выяснили мнение отца детей, указала она, а её как покупательницу не проинформировали, что продавец должен был одновременно купить жильё несовершеннолетним.

Саткинский городской суд Челябинской области удовлетворил иск отдела опеки и признал недействительным договор купли-продажи квартиры. Жилье вернули в собственность Хазановой и ее детей, в пользу Назаровой взыскали компенсацию – 1 050 000 рублей. Суд в обоснование своей позиции сослался на ст. 167 ГК РФ. Челябинский областной суд отменил его и принял новое решение, отказав отделу опеки, а заодно и Назаровой. В определении судьи указали, что то, что Хазанова не купила жильё детям и нарушила договоренности с опекой, не свидетельствует о том, что договор купли-продажи квартиры незаконный. По мнению апелляции, сделку совершили с соблюдением всех процедур, фактически она исполнена и оснований для недействительности нет. При этом позицию в суде объяснили нормами ст. 168 ГК РФ, на которую первая инстанция не ссылалась.

Коллегия по гражданским спорам под председательством судьи Александра Кликушина отменила определение апелляции и направила дело на новое рассмотрение в областной суд. В определении по делу Верховный Суд РФ сослался сразу на две статьи ГК РФ – ст. 168 (сделка, противоречащая закону) и ст. 173.1 (сделка без необходимого в силу закона согласия госоргана).

Если застройщик по своему усмотрению использует не те материалы, которые установлены договором, должен ли он нести за это ответственность? Как понять, ухудшилось при этом качество жилья или нет?

Так, Ольга Голубева* заключила с ОАО "Ипотечная корпорация Чувашской Республики" договор долевого участия, по которому общество обязалось построить и передать ей в собственность определенную квартиру, за 3 096 262 руб. Когда квартира была сдана, Голубева обнаружила: электрические розетки плохо прикреплены к стене, а межкомнатные перегородки состоят из пазогребневых плит – хотя по техническому описанию, являющемуся неотъемлемой частью договора, они должны быть сделаны из кирпича. 

По этому поводу Голубева отправила претензию. Застройщик закрепил розетки, но отказался менять межкомнатные перегородки, – проектной декларацией возведение указанных перегородок предусматривалось из пазогребневых плит. При этом документация получила положительное заключение государственной экспертизы. 

Тогда женщина обратилась в суд. Она попросила уменьшить стоимость квартиры с 3 096 262 руб. до 3 005 233 руб., взыскать с общества 91 029 руб. разницы, 12 000 руб. за заключение специалиста, 33 346 742 руб. неустойки за неудовлетворение требований об устранении недостатков работ, 500 000 руб. компенсации морального вреда, 50% от присужденной суммы штрафа за неисполнение требований добровольно, а также стоимость услуг представителя. Новочебоксарский городской суд Чувашской Республики, опираясь на заключение эксперта, пришел к выводу о несоответствии материала для перегородок условиям заключенного между сторонами договора. При этом суд не стал слушать застройщика, который настаивал: в соответствии с п. 2.4 договора он вправе вносить без дополнительного уведомления незначительные архитектурные и структурные изменения, а также заменять строительные материалы или оборудование на эквивалентные по качеству при условии, что по завершении строительства дом будет отвечать требованиям проектной документации. Суд не взыскал 12 000 руб. за экспертизу, поскольку решил: раз по делу была проведена судебная экспертиза, эти расходы истицы не являлись необходимыми. Первая инстанция также не нашла доказательств того, что истец обращалась к ответчику с требованиями об устранении недостатков в разумный срок, и такой срок был установлен, поэтому отказала во взыскании неустойки. В итоге суд только уменьшил цену объекта и взыскал 91 029 руб. разницы, 1000 руб. компенсации морального вреда и 46 015 руб. штрафа. 

Верховный суд Чувашской Республики отменил это решение и полностью отказал в иске, указав, что при использовании пазогребневых плит истцом не было доказано ухудшение качества объекта долевого строительства, а значит, оснований для уменьшения цены квартиры нет.

Тогда Голубева обратилась в Верховный Суд РФ, который указал, что апелляция в нарушение ст. 56 ГПК РФ возложила бремя доказывания на истца–потребителя. При этом не указала, на каких доказательствах основан вывод, что изменение материала не привело к ухудшению качества перегородки. Поэтому Верховный Суд РФ отменил апелляционное определение и направил дело на новое рассмотрение в тот же суд (№ 31-КГ17-11). На сегодняшний день оно еще не рассмотрено. 

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1627386

В одном из дел суды разбирались, нарушил ли застройщик срок передачи квартиры. Вопрос осложнялся тем, что в договоре была указана пара дат. Первую девелопер пропустил, но во вторую уложился. Два суда по-разному разрешили дело, а точку в деле поставил Верховный Суд РФ.

Как определить срок сдачи новостройки, если в договоре два разных указания на время, разъяснил Верховный Суд РФ в одном из своих недавних определений. Он разобрался в деле Виктории Тимошиной* и «ГлавСтройКомплекса», которые спорили, нарушил ли застройщик срок передачи однокомнатной квартиры в Ленобласти. В тексте договора не было точного ответа на этот вопрос. В одном из пунктов значилось, что девелопер «планирует завершить строительство объекта в I–II квартале 2015 года». В другом пункте говорилось, что квартиру нужно передать не позднее шести месяцев с момента получения разрешения на ввод в эксплуатацию. Его выдали 25 декабря 2014 года, а ключи от квартиры дольщик получил 28 октября 2015 года. 

Если ориентироваться на первое условие, выходит, что девелопер не опоздал, но Тимошина решила отсчитать срок от дня получения разрешения на ввод – тогда получается, что ключи передали позже, чем должны были. Поэтому покупательница отправилась в суд взыскивать с компании 152 324 руб. неустойки, 53 733 руб. убытков, 50 000 руб. компенсации морального вреда и «потребительский» штраф в размере 50% от неудовлетворенных требований.

Первая инстанция отклонила эти требования, поскольку сдать объект предполагалось во II квартале 2015 года, то есть до 30 июня, нарушения сроков нет, ведь ключи передали 28 октября 2015 года. Ленинградский областной суд толковал договор иначе и подтвердил, что просрочка была. «Единственный конкретный срок в договоре – это не позднее шести месяцев после получения разрешения на ввод в эксплуатацию», – объяснила апелляция. С ней не согласился Президиум областного суда, который оставил в силе решение первой инстанции. 

Затем дело оценил Верховный Суд РФ, который разделил мнение апелляции. Как указано в ч. 3 ст. 8 закона об участии в долевом строительстве, застройщик передает объект не позднее срока, который указан в договоре, после того, как он получит разрешение на ввод в эксплуатацию, указано в определении № 33-КГ17-23. «Таким образом, по смыслу статьи именно это разрешение определяет начало течения срока передачи объекта участнику», – сделала вывод коллегия. Кроме того, судьи нашли в материалах дела письмо, которым застройщик подтверждал просрочку. С таким обоснованием они оставили в силе апелляционное определение в пользу дольщицы.

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1624920

Можно ли изъять у должника единственное жилье, если другого имущества у него нет? Вправе ли суд признать за взыскателем право собственности на указанное помещение?

Так, Ирина Шинкарева* взяла у Игоря Солодовкина* взаймы под проценты 3 000 000 руб. Этот заём был подтверждён свидетельством Шинкаревой о праве на наследство по закону. В установленный срок Шинкарева долг не вернула, и Солодовкин обратился в суд. 

Прикубанский районный суд г. Краснодара вынес решение о взыскании с заемщика 3 455 027 руб. займа и процентов. В отношении Шинкаревой было возбуждено исполнительное производство, однако имущества, на которое может быть обращено взыскание, выявить не удалось. В связи с этим исполнительное производство было окончено, а исполнительный лист возвращён взыскателю. 

Тогда Солодовкин обратился в суд с иском об обращении взыскания на наследство Шинкаревой – квартиру. Он полагал, что эта квартира выступала обеспечением исполнения обязательств. Шинкарева, напротив, оспаривала заключение договора залога. Она указывала, что из буквального содержания расписки о получении займа не следует залог объекта недвижимого имущества, не указан предмет ипотеки, его оценка, не проводилась и предусмотренная законом государственная регистрация залога. 

Прикубанский районный суд г. Краснодара отказал Солодовкину в иске. При этом суд исходил из того, что спорное жилое помещение является единственным пригодным для проживания, а значит, на него не может быть обращено взыскание.

Краснодарский краевой суд отменил решение суда первой инстанции и удовлетворил иск Солодовкина. Он не просто постановил передать квартиру взыскателю и признать за ним право собственности на нее, но и взыскал с Солодовкина в пользу Шинкаревой 1 140 974 руб. разницы между суммой взысканной задолженности и стоимостью квартиры, определенной на основании товароведческой экспертизы. При этом судебная коллегия исходила из того, что Шинкарева в расписке подтвердила заём наследственным имуществом, то есть фактически указала это жилое помещение как залог. 

Когда дело дошло до Верховного Суда РФ, обративший внимание на следующее: залогодержатель в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обеспеченного залогом обязательства приобретает не предмет залога, а право получить удовлетворение из стоимости предмета залога, который с этой целью реализуется. Следовательно, по закону обращение взыскания на жилье должно осуществляться путём его продажи с публичных торгов с определением начальной продажной цены. Однако судебная коллегия по гражданским делам Краснодарского краевого суда не учла этого, вынесла определение о передаче квартиры в собственность Солодовкина минуя публичные торги, что недопустимо.  Конечно, в некоторых случаях удовлетворение требования кредитора по обеспеченному залогом обязательству может осуществляться путём передачи предмета залога в собственность залогодержателя (п. 1 ст. 334 ГК РФ), однако, апелляция не указала на этот случай. Она также не привела закон, которым руководствовалась, передавая предмет залога залогодержателю.  Кроме того, по мнению Верховного Суда РФ, апелляция должна была установить характер возникших между сторонами правоотношений и характер взятых на себя сторонами обязательств. Поэтому Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила апелляционное определение и направила дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции (№ 18-КП 7-216). В настоящее время дело еще не рассмотрено.

Незаконная перепланировка является основанием для привлечения к административной ответственности. Однако иногда суды и органы местного самоуправления вместо того, чтобы возбудить дело об административных правонарушениях, наказывают собственника жилья иным образом: отказывают ему в сохранении квартиры в перепланированном состоянии или в согласовании новой перепланировки.

Так, много лет назад Лариса Вербина* произвела в своей квартире перепланировку: установила в комнате перегородки и снесла печь, за счет чего образовался коридор, а жилая площадь изменилась на 1,6 кв. м. Однако за согласованием строительных работ по перепланировке квартиры она так и не обратилась.

В 2016 году Вербина снова запланировала крупный ремонт: захотела заменить пол в ванной и установить перегородку между ванной, кухней и коридором. На этот раз она перед выполнением работ заказала проект перепланировки и обратилась с ним в Управление архитектуры и градостроительства г.Новороссийска, чтобы получить согласование, но ей отказали, ссылаясь на то, что прошлая перепланировка проведена без получения предварительного согласования, и посоветовали сначала узаконить все произведенные изменения в суде. Однако Приморский районный суд г. Новороссийска отказал Вербиной в иске о сохранении квартиры в перепланированном состоянии, решение вступило в силу. Тогда собственница принялась обжаловать в суде отказ управления, мотивируя тем, что ст. 27 ЖК РФ не содержит такого основания для отказа в согласовании планируемой перепланировки "в связи с наличием ранее выполненной перепланировки, не связанной с планируемой". 

Приморский районный суд г. Новороссийска принял сторону управления, судебная коллегия по административным делам Краснодарского краевого суда с ним согласилась. Они исходили из того, что законодательством не регламентирована процедура получения согласования на фактически проведенную перепланировку, которая была осуществлена задолго до обращения истца с заявлением о получении разрешения на проведение новой перепланировки. Кроме того, по мнению судов, оспариваемые отказы по форме и содержанию соответствуют положениям ст. 26–27 ЖК РФ и не нарушают права Вербиной. Судья Краснодарского краевого суда не стал передавать на рассмотрение кассационную жалобу.

Когда дело дошло до Верховного Суда РФ, тот напомнил: ч. 1 ст. 27 ЖК РФ устанавливает исчерпывающий перечень оснований, по которым может быть отказано в согласовании переустройства и перепланировки жилых помещений. Этот перечень не подлежит расширительному толкованию, и основания "в связи с наличием ранее выполненной перепланировки, не связанной с планируемой" в нем действительно нет. Верховный Суд РФ также отметил, что суд первой инстанции не оценил основания отказа; не учел, что административный истец обратилась за перепланировкой только части квартиры; не выяснил, является ли эта перепланировка планируемой или фактически осуществленной и связана ли она с уже имеющейся, поэтому Верховный Суд РФ отменил решения нижестоящих судов и направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции (№ 18-КГ17-281).

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1629646

Участница долевого строительства ждала квартиру три года, а когда узнала, что застройщик может стать банкротом, отказалась от договора и потребовала вернуть деньги. Вместо этого девелопер заключил новый договор на освободившуюся квартиру, а затем в его отношении ввели наблюдение. Дольщица решила встать в реестр банкрота как залоговый кредитор. Осталось ли право залога или прекратилось – решали суды. Три инстанции фактически создали правовую коллизию, которую "разрубил" ВС.

Если дольщик отказался от договора с застройщиком и компания заключила соглашение с новым клиентом – по общему правилу ипотека в отношении прежнего дольщика прекращается. Но если девелопер заключил второй договор с целью лишить первого клиента обеспечения – суды должны встать на защиту добросовестного гражданина. Такие разъяснения дала в одном из недавних дел экономколлегия Верховного суда, возглавляемая Олегом Свириденко. В нем дольщица Марина Разина пыталась встать в реестр кредиторов обанкротившегося девелопера ООО «Римэка» с требованиями 1,6 млн руб., которые обеспечивались залогом квартиры в Балашихе. Клиентка должна была получить жилье в 2012 году, но так его и не дождалась. 6 февраля 2015 года суд принял заявление о банкротстве застройщика. Узнав об этом, 9 февраля Разина отказалась от договора, потребовала вернуть ей деньги и проценты. Девелопер их не выплатил, а вместо этого в мае 2015-го заключил договор на освободившуюся квартиру с новым дольщиком Константином Золотухиным.

А первая клиентка решила включиться в реестр требований банкрота как залоговый кредитор. Три инстанции удовлетворили ее требования. Они согласились, что у Разиной сохранилось право залога в отношении квартиры в силу ст. 13 закона об участии в долевом строительстве. Банкрот был с этим не согласен и указывал, что на дату введения наблюдения дольщик был уже другой. Три инстанции парировали этот довод со ссылкой на п. 1 постановления Пленума ВАС от 23 июля 2009 года: достаточно того, что у должника есть заложенная квартира в натуре и он не доказал, что на нее нельзя обратить взыскание.

Защитить добросовестного участника

С этим не согласилась экономколлегия Верховного суда. Если участник долевого строительства правомерно отказался от договора, а затем застройщик нашел на его место другого желающего, тот получит свободную квартиру, не обремененную ипотекой первого дольщика (ч. 8 ст. 13 закона об участии в долевом строительстве). Но из этого правила есть исключение, о котором рассказывается в определении ВС. Если последующий договор заключался не для привлечения денег в строительство, а для того, чтобы лишить первого дольщика права залога, такое соглашение является злоупотреблением правом.

По мнению Экономколлегии, суть разногласий в том, можно ли признать ипотеку за Разиной на случай передачи квартиры Золотухину. Но суды не проверили доводы Разиной о том, что участники второго договора злоупотребляли правом. Они привлекли к спору Золотухина в качестве соответчика, хотя, по сути, Разина выдвигала требования против него. Арбитражному суду Московской области предстоит это сделать при новом рассмотрении спора.

В своем определении Верховный суд разъяснил судьбу залога в разных отношениях между дольщиком и застройщиком. Приводим тезисы определения в виде таблицы.

ВС устранил дисбаланс интересов бывшего дольщика (кредитора) и нового дольщика, права которого были фактически ущемлены отмененными актами, полагает управляющий партнер юрфирмы «Солнцев и партнеры» Станислав Солнцев. «Другое дело, если суд установит недобросовестность нового дольщика: итоговые акты будут по существу такими же, что и отмененные», – добавляет партнер «Интеллект-С» Александр Латыев. Верховному суду удалось определить правила, которые защищают добросовестного участника правоотношений, полагает партнер юрфирмы «Шаймарданов и партнеры» Айнур Ялилов. Он советует дольщикам застройщиков-банкротов (или будущих банкротов) не отказываться от договора, а дождаться передачи квартиры. «Вы сможете оформить ее на себя и, если потеряете к ней интерес, – просто продать», – рекомендует Ялилов.

Отмененные акты фактически создали правовую коллизию, рассказывает Солнцев. В процедуре банкротства подобные «мозаичные обременения» (в залоге квартира, а не вся многоэтажка) мешают реализовать весь объект новому застройщику, ведь предмет ипотеки надо реализовать на торгах. Если же передан объект незавершенного строительства, новый дольщик должен был бы его получить, но объект залога так же следовало перед этим продать на торгах. «В обоих случаях теряется смысл самого залога», – подытоживает Солнцев.

Основной вывод, который сделал Верховный Суд РФ при рассмотрении спора: отсутствие разрешения на ввод дома в эксплуатацию не является безусловным основанием для отказа в иске о признании права собственности на квартиру в этом доме.

Однако в деле имеются и другие любопытные моменты: о выделении земельного участка под строительство, заключении договора аренды и признании самовольной постройки.

Так, Игорь Кохин* является членом потребительского кооператива "Жилищно­-строительный кооператив "Строим Вместе". Между ним и кооперативом заключён договор о паевом участии, согласно которому после полной выплаты пая Кохин получит в собственность однокомнатную квартиру. Кохин пай выплатил, строительство многоквартирного дома фактически завершилось в феврале 2014 года, технический паспорт на дом изготовлен в марте 2014 года. Однако квартиру Кохин так и не получил. Причина – дом не введен в эксплуатацию. Кохин посчитал, что это незаконно, и обратился в суд с требованием признать его право собственности на квартиру. 

Ленинский районный суд г. Севастополя, а вслед за ним и Севастопольский городской суд  Кохину отказали. При этом суды установили: дом не введен в эксплуатацию, поскольку кооперативу не был предоставлен по закону земельный участок под строительство. Согласно местному законодательству, при предоставлении земельного участка по договору аренды арендатор должен передать в собственность г. Севастополя жилые и нежилые помещения, входящие в состав объекта капитального строительства, расположенного на этом участке. Их количество должно соответствовать доле правообладателя земли в объекте капитального строительства, указанной в гражданско-правовом договоре. Если бы застройщик соблюдал административный порядок предоставления земельного участка в аренду, дом можно было бы ввести в эксплуатацию и зарегистрировать без обращения в суд. 

Когда дело дошло до Верховного Суда РФ, тот пришел к выводу: отсутствие разрешения на ввод дома в эксплуатацию не является безусловным основанием для отказа в иске. Земельный участок, на котором теперь стоит дом, был предоставлен в постоянное пользование государственному предприятию "Севастопольский морской торговый порт". Затем предприятие и ООО "Скальса" заключили договор об инвестиционном финансировании строительства жилого комплекса, а еще спустя некоторое время ООО "Скальса" передало свои обязательства по инвестиционному договору потребительскому кооперативу "Строим Вместе". Сведений о том, что "Севастопольский морской торговый порт" прошел перерегистрацию в соответствии с российским законодательством, а также о ведении им деятельности на территории РФ не имеется. Верховный Суд РФ отметил: суды не дали никакой оценки обстоятельствам о том, что земельный участок под строительство дома выделялся в установленном законом порядке и дом не является самовольной постройкой, поэтому бездействие кооператива по оформлению земельного участка не должно нарушать право Кохина на получение жилого помещения в собственность, решил Верховный Суд РФ. В итоге судебная коллегия отменила решения нижестоящих судов и направила дело на новое рассмотрение в апелляцию (№ 117-КГ17-14).

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1631820

Если квартира находится в долевой собственности, может ли один из дольщиков сделать в ней ремонт и обязать второго компенсировать ему часть расходов? Две инстанции, разбиравшиеся в споре, решили, что это не обязательно.

Когда Эдуард и Элина Магомедовы* состояли в браке, они заключили договор о долевом строительстве однокомнатной квартиры стоимостью около 557 000 руб., но после супруги развелись. За каждым из них осталась половина доли в помещении, строительство которого было еще не завершено. Спустя восемь лет застройщик передал квартиру владельцам. Отделка в ней была черновая, и Эдуард Магомедов отремонтировал ее за свой счёт. На это он потратил больше, чем обошлось само жильё, – около 715 000 руб. Бывшая супруга заявляла, как позже утверждал Магомедов, что квартира ей не нужна. Однако потом она передумала и решила въехать в квартиру. Сделать это получилось по решению суда, который обязал Магомедова не препятствовать ей в пользовании жильём. Тогда половину потраченных  на ремонт средств он решил взыскать с бывшей жены. Для этого пришлось обратиться в суд: она не хотела платить и говорила, что её мнение при проведении ремонта не учли.

В первых двух инстанциях получить компенсацию фактически не вышло. Суды заключили, что заявитель должен был доказать, что согласовал с экс-супругой выполнение ремонта, его объём и расходы, но представленные чеки, по мнению суда, не дают сделать вывод о том, что приобретенные материалы использовались именно для выполненных работ.

Дело дошло до коллегии по гражданским спорам Верховного Суда РФ, которая не согласилась с нижестоящими инстанциями. В определении по делу (дело № 11-КГ17-37) коллегия под председательством судьи Вячеслава Горшкова указала: суды не учли, что, согласно смыслу статьи 980 ГК РФ, тот, кто действовал в чужом интересе, должен понимать, что его действия направлены на обеспечение интересов другого, а его главная цель – улучшение положения другого лица, а не своего собственного. Но суды не установили, что Магомедов действовал исключительно в интересах экс-супруги, заметили в Верховном Суде РФ, значит, нельзя признать правильным то, что суды применили положения ст. 50 ГК РФ о действиях в чужом интересе без поручения, заключил Верховный Суд РФ.

При этом, напомнили в коллегии, согласно ст. 210 ГК РФ, собственник несет бремя содержания принадлежащего ему имущества, а в соответствии с п. 1 ст. 247 ГК РФ, если речь идет о долевой собственности, собственники договариваются о том, как использовать имущество. При этом каждый обязан участвовать соразмерно своей доле, в том числе в издержках по содержанию и сохранению жилья, говорится в ст. 249 ГК РФ. Если согласовать, кто и как несет издержки, не получилось, то вопрос решает суд. 

Коллегия по гражданским спорам напомнила, что владеть имуществом – значит не только физически обладать им, но и относиться, как к своему, в том числе и ремонтировать. Квартиру без отделки Магомедов привёл в пригодное для проживания состояние за свой счёт. После этого его экс-супруга вселилась в спорную квартиру, а его обязали передать ей ключи и не мешать ей пользоваться помещением. Кроме этого, Магомедова  была зарегистрирована в спорной квартире по месту жительства – то есть отремонтированную квартиру она использовала. То, что бывшие супруги не договорились, кто и сколько платит за ремонт, не означает, что в издержках можно вообще не участвовать, заметили в Верховном Суде РФ.

Суды, со своей стороны, не определили разумный размер стоимости ремонта, необходимого для того, чтобы квартиру можно было использовать. Верховный Суд РФ  отменил апелляционное определение и направил дело на новое апелляционное рассмотрение. 

Заказчик капитального ремонта многоквартирного дома несёт перед собственниками ответственность за качество работы и обязан возмещать убытки в случае порчи имущества, указал Верховный суд РФ. Он также отметил, что сумма компенсации в таких случаях не может быть ограничена размером взносов на капитальный ремонт, оплаченных одним жильцом.

Суть спора

Правовая коллизия возникла в деле жительницы Рязани, у которой из-за работ с кровлей в рамках капитального ремонта дважды затопило квартиру во время осадков. Собственница недвижимости подала иск к фонду капитального ремонта многоквартирных домов о возмещении ущерба за испорченное имущество. Комиссионные акты подтвердили связь между заливом квартиры и ремонтными работами. Эксперт оценил стоимость ремонтно-восстановительных работ в квартире истицы в 68 тысяч 394 рубля. Также заявительница просила компенсировать проведённую экспертизу, которая обошлась ей в 8 тысяч рублей. Ответчик в добровольном порядке отказался выплатить эти расходы, мотивируя свою позицию тем, что оба залива квартиры произошли по вине подрядной организации, проводившей ремонт, поэтому она и должна возместить ущерб.

Тогда женщина обратилась с иском в Октябрьский суд Рязани, и он требования заявительницы удовлетворил.

Разрешая спор, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что ответственность за последствия неисполнения или плохо выполненных обязательств по проведению капитального ремонта несет именно региональный оператор — фонд капитального ремонта жилых многоквартирных домов, который привлёк подрядчиков к работе. В связи с чем суд взыскал с ответчика в счет возмещения причиненного подрядчиком материального ущерба 68 тысяч 394 рубля.

Однако суд апелляционной инстанции изменил это решение. По мнению апелляции, в деле необходимо применять часть 5 статьи 178 и статью 188 Жилищного кодекса РФ, которые устанавливают, что размер взыскиваемых убытков за действия регионального оператора определяется суммой внесенных взносов на капитальный ремонт. Поэтому, решил суд, в пользу истицы подлежит взысканию ущерб только в том размере, который она оплатила за капитальный ремонт. В связи с этим он снизил собственнице размер компенсации почти в 12,5 раза — до 5,5 тысячи рублей.

Но судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда РФ с таким решением не согласилась и отменила его, оставив в силе решение суда первой инстанции.

Позиция ВС

«Региональный оператор, как заказчик работ на проведение капитального ремонта общего имущества в многоквартирном доме, несет перед собственниками помещений в таком доме ответственность за последствия неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательств привлеченными им подрядными организациями в соответствии с принципом полного возмещения убытков.

Ответственность регионального оператора за причинение собственнику помещения в многоквартирном доме убытков в результате неисполнения или ненадлежащего исполнения им своих обязательств не ограничивается», — указывает ВС РФ.

Он напоминает, что правовое регулирование деятельности региональных операторов по обеспечению проведения капитального ремонта общего имущества в многоквартирных домах, установлено ЖК РФ, а статья 180 этого кодекса определяет его функции и регламентирует обязанности регионального оператора:

— привлечение для оказания услуг и выполнения работ по капитальному ремонту подрядных организаций и заключение с ними от своего имени соответствующих договоров;

— контроль качества и сроков оказания услуг подрядными организациями и их соответствие требованиям проектной документации;

— приемка оказанных услуг и выполненных работ.

Действительно, ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение региональным оператором перед собственниками своих обязательств установлена частью 5 статьи 178 и частью 1 статьи 188 ЖК Р, согласно которым сумма возмещаемых убытков зависит от размера уплаченных за капремонт взносов или подлежат возмещению в соответствии с гражданским законодательством, указывает ВС.

Вместе с тем частью 6 статьи 182 ЖК РФ установлена ответственность регионального оператора за действия привлеченного им для капитального ремонта подрядчика.

В соответствии с положениями данной нормы региональный оператор несёт ответственность перед собственниками квартир за последствия некачественного ремонта или его отсутствие, напоминает он.

«Из приведенных выше норм права следует, что жилищным законодательством установлены разные виды ответственности регионального оператора перед собственниками помещений в многоквартирном доме: ответственность за неисполнение своих обязательств (часть 5 статьи 178, часть 1 статьи 188 ЖК РФ), при которой региональный оператор отвечает за собственное противоправное поведение как сторона, нарушившая обязательство. И ответственность за последствия неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательств по проведению капитального ремонта подрядными организациями, привлеченными региональным оператором (часть 6 статьи 182 ЖК РФ), при которой в силу прямого указания в законе ответственность регионального оператора возникает за действия (бездействие) третьих лиц, не являющихся стороной обязательства, возникающего между региональным оператором и собственниками помещений при организации проведения капитального ремонта общего имущества дома», — говорится в определении.

Таким образом, считает ВС, апелляция ошибочно истолковала нормы материального права, применив в спорном деле часть 5 статьи 178 и часть 1 статьи 188 ЖК РФ.

«Что касается определения объема ответственности при применении к спорным правоотношениям части 6 статьи 182 ЖК РФ, то в данном случае необходимо исходить из общих правил ответственности должника по обязательствам, установленным главой 25 ГК РФ.

Согласно статьям 15, 393, 400 ГК РФ убытки должны возмещаться в полном объеме, если право на полное возмещение убытков не ограничено законом или договором (ограниченная ответственность)», — отмечает высшая инстанция.

Она поясняет, что часть 6 статьи 182 ЖК РФ не устанавливает ограничение ответственности регионального оператора за проведение негодного ремонта, поэтому он отвечает за действия подрядной организации перед собственниками в соответствии с принципом полного возмещения убытков.

Влияние суммы взносов

При отмене решения апелляционной инстанции ВС также обратил внимание на неправильное толкование и применение ею положений части 5 статьи 178 ЖК РФ по поводу возможности взыскания с регионального оператора убытков только в пределах внесенных истцом взносов на капитальный ремонт.

Эта правовая норма устанавливает, что ущерб, причиненный собственникам помещений в многоквартирных домах в результате неисполнения или ненадлежащего исполнения региональным оператором своих обязательств, подлежит возмещению в размере внесенных взносов на капитальный ремонт в соответствии с гражданским законодательством.

Высшая инстанция отмечает, что в статье отсутствует указание на ограничение ответственности регионального оператора внесенными взносами на капитальный ремонт только одного собственника.

Она ссылается на часть 1 статьи 179 ЖК РФ, по которой имущество регионального оператора формируется за счет:

1) взносов учредителя;

2) платежей собственников помещений в многоквартирных домах, формирующих фонды капитального ремонта на счете, счетах регионального оператора;

3) других не запрещенных законом источников.

То есть в части 5 статьи 178 ЖК РФ конкретизируется вид имущества, за счёт которого будут возмещаться убытки, поскольку оно формируется из разных источников. Однако речь идёт о взносах, оплаченных всеми жильцами дома, а не только одним собственником, подчеркивает ВС РФ.

«Поскольку имущество регионального оператора формируется из различных источников, часть 5 статьи 178 ЖК РФ конкретизируется вид имущества (внесенные взносы на капитальный ремонт, то есть платежи всех собственников помещений в многоквартирных домах в фонд капитального ремонта), за счет и в пределах которого исполняется обязанность регионального оператора по возмещению убытков при неисполнении им своих обязательств перед собственниками.

Такой подход согласуется с принципами, лежащими в основе функционирования централизованной системы аккумулирования накоплений на капитальный ремонт общего имущества в многоквартирных домах, призванной обеспечить совместное участие всех собственников помещений этих домов в создании финансовой основы для осуществления капитального ремонта, а не резервирование денежных средств в отношении каждого конкретного собственника в отдельности», — отмечает высшая инстанция.

Тема капитального ремонта и проблем, с ним связанными, сегодня - одна из актуальных и волнует многих граждан. И когда, если так можно выразиться, капитальный ремонт "шагает по стране", подобное разъяснение острых вопросов может оказаться полезным для многих.

Данная история началась с ремонта крыши многоквартирного дома во время капитального ремонта. Итог таких работ оказался плачевным - ее квартиру дважды затапливало, едва только полили дожди.

Хозяйка жилья подготовила иск к фонду капитального ремонта, потребовав возмещения ущерба за испорченное имущество. Причем гражданке пришлось доказывать, что капремонт крыши и вздувшиеся полы и мокрая мебель в ее квартире - связаны. Экспертиза подтвердила эту связь залитой квартиры с ремонтными работами. Эксперт оценил стоимость приведения квартиры в порядок в 68 394 рубля.

Кроме этой суммы дама требовала компенсации за экспертизу. Фонд капремонта добровольно платить гражданке отказался, заявив, что мол, мокрая квартира - вина подрядной организации, проводившей ремонт, - с ней и судитесь.

Однако районный суд с иском пострадавшей собственницы согласился. Суд пришел к выводу, что ответственность за последствия невыполненных или плохо выполненных обязательств по капремонту лежит на фонде капитального ремонта. Ведь он же нашел этих подрядчиков. Значит, пусть платит 68 394 рублей.

Но апелляция с таким выводом районных коллег не согласилась. Она решила, что в этом случае надо применять часть 5 статьи 178 и статью 188 Жилищного кодекса РФ. В этой статье сказано, что "размер взыскиваемых убытков за действия регионального оператора определяется суммой внесенных взносов на капитальный ремонт". Поэтому, сказала апелляция, с фонда надо взыскать ущерб только в том размере, который дама успела оплатить за капитальный ремонт. Так что апелляция решила размер компенсации уменьшить почти в 12,5 раза. Вышла совсем смешная цифра в 5 500 рублей за залитую квартиру и пострадавшую мебель.

Такой расчет Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ посчитала неверным, указав, что заказчик работ по капремонту несет перед собственниками квартир ответственность за последствия халтуры подрядчиков - "в соответствии с принципом полного возмещения убытков". Суд напомнил: правовое регулирование деятельности региональных операторов по проведению капитального ремонта установлено Жилищным кодексом РФ.

Статья 180 Жилищного кодекса РФ регламентирует обязанности фонда: привлечение подрядчиков, заключение с ними договоров, контроль качества и сроков работ, приемка выполненных работ.

Фонд капремонта несет ответственность перед собственниками квартир за последствия работы подрядчика

Действительно, подчеркнул Верховный Суд РФ, ответственность за неисполнение или плохое исполнение фондом своих обязательств прописаны в части 5 статьи 178 и части 1 статьи 188 Жилищного кодекса РФ. По ним сумма возмещаемых убытков зависит от размера уплаченных за капремонт взносов, но частью 6 статьи 182 того же Жилищного кодекса РФ установлена ответственность регионального оператора за действия или бездействия привлеченного им подрядчика, то есть фонд несет ответственность перед собственниками квартир за последствия некачественного ремонта, напоминает Верховный Суд РФ.

"Из приведенных выше норм права следует, что жилищным законодательством установлены разные виды ответственности регионального оператора перед собственниками помещений в многоквартирном доме: ответственность за неисполнение своих обязательств (часть 5 статьи 178, часть 1 статьи 188 ЖК РФ), при которой региональный оператор отвечает за собственное противоправное поведение как сторона, нарушившая обязательство. И ответственность за последствия привлеченными региональным оператором (часть 6 статьи 182 ЖК РФ).

По мнению Верховного Суда РФ, "в данном случае необходимо исходить из общих правил ответственности должника по обязательствам, установленным главой 25 Гражданского кодекса РФ". Согласно статьям 15, 393, 400 Гражданского кодекса РФ убытки должны возмещаться в полном объеме, - отмечает высшая инстанция.

Часть 6 статьи 182 Жилищного кодекса РФ не устанавливает ограничение ответственности оператора за проведение негодного ремонта, поэтому он отвечает за действия подрядной организации перед собственниками в соответствии с принципом полного возмещения убытков.

Верховный Суд РФ обратил внимание на неправильное толкование и применение апелляцией части 5 статьи 178 Жилищного кодекса РФ о возможности взыскания с регионального оператора убытков только в пределах взносов за капремонт, который заплатил истец.

Эта статья Жилищного кодекса РФ гласит, что ущерб, причиненный собственникам в многоквартирных домах "в результате ненадлежащего исполнения региональным оператором своих обязательств", подлежит возмещению в размере внесенных взносов на капитальный ремонт в соответствии с гражданским законодательством.

Высшая инстанция подчеркивает, что в этой статье отсутствует указание на ограничение ответственности оператора внесенными взносами на капитальный ремонт только одного собственника. По статье 179 Жилищного кодекса РФ, имущество фонда формируется за счет: взносов учредителя и платежей собственников в домах, формирующих фонды капитального ремонта на счете, счетах регионального оператора, а также "других не запрещенных законом источников".

То есть в части 5 статьи 178 Жилищного кодекса РФ конкретизируется вид имущества, за счет которого будут возмещаться убытки, поскольку оно формируется из разных источников, - подчеркнула Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ. Но речь идет о взносах, оплаченных всеми жильцами дома, а не только одним собственником, подчеркивает Верховный Суд РФ.

Проанализировав этот судебный спор, Верховный Суд РФ принял следующее решение. Он сам постановил, какой из решений местных судов считать правильным и законным. В итоге Верховный Суд РФ оставил в силе первоначальное решение местного районного суда, а неправильное решение вышестоящей апелляционной инстанции отменил.

Российская газета - Федеральный выпуск №7640 (177) от 13.08.2018 года.

Верховный Суд России, рассмотрев несколько дел, детально разъяснил важные нюансы перепланировки квартир. Так, пристройку к апартаментам на первом этаже, к примеру, вполне могут признать самовольной постройкой, а серьезная реконструкция без разрешения дает повод забрать у хозяина-нарушителя квадратные метры.

В одном из дел жительница г.Краснодара Светлана С. просила признать незаконным отказ местных властей завизировать ее перепланировку, сделанную самовольно. На руках у женщины было несколько экспертиз, доказывавших, что "выполненная перепланировка и переоборудование квартиры соответствуют строительным, санитарным и противопожарным нормам и правилам, не создают угрозу жизни и здоровью граждан". Однако чиновники все равно сказали "нет".

Первая и вторая инстанции удовлетворили иск женщины и разрешили оставить квартиру в перепланированном состоянии. Но суды не обратили внимания на существенную деталь: в ходе ремонта были расширены кухня и санузел, а по закону нельзя, чтобы ванна, туалет или кухня находились над жилыми помещениями. Кроме того, санузел нельзя располагать над кухней соседей снизу, поэтому чиновники отказали не из вредности: по их мнению, туалет с ванной в квартире женщины "заехали", куда не положено.

Так или нет, и должны были разобраться нижестоящие суды. "С учетом того, что принадлежащая истцу квартира находится на четвертом этаже многоквартирного дома, суду при разрешении спора следовало уточнить, над помещениями какого назначения (на третьем этаже) находятся перепланированные кухня и санузел", сказано в определении Верховного Суда РФ, поскольку нижестоящие инстанции не стали вникать в этот вопрос, их решения отменены, а дело отправлено на новое рассмотрение.

В другом деле семья из четырех человек попыталась узаконить свою разросшуюся квартиру. Еще в 1990 году глава семьи получил ордер на служебной жилье - однокомнатную квартиру на первом этаже. Общий размер жилплощади - 28,4 квадратных метра. Из них 17,9 "квадрата" - жилая площадь.

"Для улучшения жилищно-бытовых условий без проектной документации своими силами и средствами истцы возвели к занимаемой ими квартире две пристройки, в результате чего общая площадь квартиры увеличилась до 60,1 кв. м".

Претензий к безопасности никаких: все пристройки соответствуют требованиям. Законом же предусмотрено: на основании решения суда жилое помещение может быть сохранено в переустроенном или перепланированном состоянии, "если этим не нарушаются права и законные интересы граждан либо это не создает угрозу их жизни или здоровью". Поэтому, когда чиновники отказались легализовать квартиру в ее новом виде, семья пошла в суд и первые две инстанции выиграла. Радость была недолгой: до тех пор, пока дело не попало на рассмотрение в Верховный Суд РФ, которая, изучив материалы, указала: изменились параметры не только квартиры, но и самого дома. За пределами здания на прилегающем земельном участке появились капитальные строения на монолитном железобетонном фундаменте с кирпичными наружными стенами и кровлей из шифера. В одной пристройке жилая комната, в другой - санузел и прихожая с дверью на улицу. Получается, что квартира прихватила кусочек земли, и здесь надо ставить вопрос, не являются ли новые квадратные метры самовольными постройками.

Согласно Гражданскому кодексу РФ, самовольной постройкой является здание, сооружение или другое строение, возведенные на земельном участке, не предоставленном в установленном порядке.

"Лицо, осуществившее самовольную постройку, не приобретает на нее право собственности, - напомнил Верховный Суд РФ, так как оно не вправе распоряжаться постройкой - продавать, дарить, сдавать в аренду, совершать другие сделки".

Конечно, право собственности на самовольную постройку может быть получено через суд при наличии ряда условий. Например, в данном случае помимо прочего надо было разбираться, согласны ли собственники других квартир отдать часть придомовой территории. Также суд должен выявить правовой статус переделок: переустройство, перепланировка или реконструкция. Это принципиальный момент, ведь перепланировку и переустройство можно утвердить задним числом, но если была сделана самовольная реконструкция, то никаких шансов ее легализовать нет.

Разницу между первым, вторым и третьим ремонтом Верховный Суд РФ детально объяснил еще в одном деле, в котором на первом этаже некая предпринимательница устроила парикмахерскую, соединив нежилое помещение с квартирой. Общее собрание собственников дало согласие на "разжалование" квартиры - перевод ее в статус нежилого помещения. Но чиновники все равно отказались признать ремонт, нижестоящие суды поддержали предпринимательницу.

Однако Верховный Суд РФ отменил их решения и отправил дело на новое рассмотрение, поручив в том числе разобраться, не была ли под видом перепланировки проведена реконструкция. Согласно Жилищному кодексу РФ, перепланировка жилого помещения представляет собой изменение конфигурации, то есть когда передвигают стены.

"Перепланировка жилых помещений может включать: перенос и разборку перегородок, перенос и устройство дверных проемов, устройство дополнительных кухонь и санузлов, расширение жилой площади за счет вспомогательных помещений, ликвидацию темных кухонь и т.п.", - поясняют эксперты.

"Переустройство жилого помещения представляет собой установку, замену или перенос инженерных сетей, санитарно-технического, электрического или другого оборудования, требующие внесения изменения в технический паспорт жилого помещения", - напомнил Верховный Суд РФ.

Реконструкция же предполагает изменение параметров дома: высоты, площади, объема, в том числе под нее попадают замена несущих строительных конструкций, надстройка, перестройка и расширение объекта капитального строительства.

Без предварительного согласования такие вещи делать запрещено.

Российская газета - Федеральный выпуск №7664 (201) от 10.09.2018 года

Очень важное и полезное разъяснение сделала Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, когда изучила спор жительницы Республики Чувашии с застройщиком. Строительный бум в стране продолжается, и результаты каждого такого судебного разбирательства помогают гражданам усилить защиту своих прав.

В данном случае внимательная и дотошная гражданка, получив ключи от долгожданной квартиры, увидела, что ее жилье отличается от того, которое ей обещали.

Так, межкомнатные перегородки в квартире, которые по договору должны были быть кирпичными, сделаны из другого, более дешевого материала, а электрические розетки на них и вовсе просто висят. Стоила квартира по местным меркам очень недешево, поэтому, резонно рассудила гражданка, она должна получить то, за что заплатила, а если это невозможно - ведь квартира уже построена, то пусть коммерсанты пересчитают цену квартиры с дешевыми материалами и вернут ей разницу, но выполнять требования дамы застройщик не стал. Пришлось ей отправляться в суд, где истица рассказала, что подписала договор долевого строительства. Аккуратно и в срок выплатила застройщику всю сумму - больше трех миллионов рублей. Свою часть договора она исполнила, а вот фирма - нет. В договоре есть раздел, в котором четко сказано - межкомнатные перегородки сделаны из кирпича, но все перегородки в квартире из плит. Претензию фирма отклонила- квартира "соответствует проектно-сметной документации".

Истица потребовала пересчитать цену квартиры, оплатить работу эксперта, строителей, ликвидировавших недостатки, моральный ущерб и прочее. Новочебоксарский городской суд с требованиями согласился, хотя и снизил сумму. Фирма обжаловала решение. Апелляция судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Чувашии решение коллег отменила и в иске гражданке отказала.

Однако Верховный Суд РФ с таким выводом не согласился и посчитал доводы обиженного новосела заслуживающими внимания. По мнению высокой судебной инстанции, апелляция была не права. Республиканский Верховный Суд посчитал, что замена кирпичей на плиты действительно была, но и "ответчик допустил отступление от условий договора", кроме того, доказательств, что качество объекта от этого стало хуже, нет, так что цену квартиры пересчитывать не надо.

Верховный Суд РФ напомнил коллегам закон о долевом строительстве, где сказано, что застройщик должен передать дольщику объект, качество которого соответствует условиям договора, а если есть отступления от договора, то гражданин по выбору может просить бесплатно устранить недостатки, уменьшить цену договора или потребовать возместить расходы на устранение недостатков.

Также Верховный Суд РФ отметил, что если была замена стройматериалов, то фирма обязана доказать, что замена не ухудшила объект, но местные суды в нарушение закона возложили обязанность доказывать факт некачественного строительства на потребителя, хотя это должен сделать застройщик. Дело направили дело на новое рассмотрение.

   Российская газета - Федеральный выпуск №7670 (207) от 17.09.2018 года.

Верховный Суд РФ вступился за права социально незащищенных категорий граждан на получение льгот по оплате коммунальных услуг и взносов за капитальный ремонт: суд рассмотрел спор инвалида II группы с чиновниками Смоленской области, которые из-за долга всего в 825 рублей лишили ее дотации.

Верховный Суд РФ подчеркнул, что программа помощи определенным категориям граждан является федеральной, поэтому местные законы по ограничению в выплате компенсаций не являются главными.

Высшая инстанция также призвала суды более человечно относиться к жильцам, имеющим долги за ЖКХ, и изучать причины, по которым они не платят по счетам. Сама по себе задолженность не может являться основанием для лишения гражданина социальной поддержки, указывает Верховный Суд РФ.

Жительнице Смоленской области предоставлялась мера социальной поддержки в виде компенсации расходов на оплату жилых помещений и коммунальных услуг и частично — на капитальный ремонт. Женщина исправно оплачивала все счета, но отказывалась вносить плату за четыре месяца на капитальный ремонт по принципиальным соображениям. Из-за этой задолженности местные власти вовсе лишили инвалида II группы компенсации.

Заявительница сочла эти решения незаконными, но поддержки в Ярцевском городском суде, а позднее и в Смоленском областном суде она не нашла.

Отказывая истице в удовлетворении иска, суд, в том числе, сослался на региональный закон о мерах социальной поддержки инвалидов, согласно которому задолженность по оплате ЖКХ уже за два месяца является основанием для прекращения выплаты льготы. У истицы же была пропущена оплата за четыре месяца, значит, чиновники лишили ее компенсаций правомерно, посчитал суд, также указал, что раз гражданин не выполняет своих платежных обязательств, то у него отсутствуют соответствующие расходы, значит и компенсировать ему нечего.

Верховный Суд РФ подчеркнул, что право определённых категорий граждан, в том числе инвалидов, на получение мер социальной поддержки в форме компенсации расходов, на оплату жилого помещения и коммунальных услуг установлено не региональными властями, а федеральными законами.

Порядок и условия компенсации расходов имеют целевое назначение — уменьшение фактических затрат граждан, в данном случае инвалидов, по оплате жилого помещения.

По общему правилу меры социальной поддержки в форме компенсации расходов на оплату ЖКХ предоставляются при отсутствии задолженности по оплате жилого помещения, коммунальных услуг, по уплате взносов на капитальный ремонт, а наличие долгов может являться основанием для приостановления или прекращения предоставления льготы, признает Верховный Суд РФ.

Однако, как указано в пункте 47 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2017 года № 22, само по себе наличие задолженности по оплате жилого помещения и коммунальных услуг не может служить безусловным основанием для отказа в предоставлении мер социальной поддержки.

«Суду при разрешении споров, связанных с предоставлением мер социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг, необходимо выяснять причины образования этой задолженности, период её образования, а также какие меры предприняты гражданином по погашению задолженности. Эти обстоятельства должны быть отражены в судебном решении», — говорится в постановлении.

Верховный Суд РФ отмечает, что при наличии уважительных причин отсутствия оплаты ЖКХ в предоставлении мер социальной поддержки не может быть отказано. К таким причинам могут быть отнесены невыплата заработной платы в срок, тяжёлое материальное положение жильца и дееспособных членов его семьи в связи с утратой ими работы и невозможностью трудоустройства, болезнь, нахождение на стационарном лечении собственника или членов его семьи, наличие в составе семьи инвалидов, несовершеннолетних детей и др., поясняет Верховный Суд РФ.

Нормами смоленского законодательства установлен перечень оснований для приостановления и прекращения выплаты компенсаций, к которым относится и наличие долгов по оплате коммунальных услуг в течение двух месяцев, а также отсутствие мер по погашению задолженности в течение месяца после приостановки перечисления средств. Если же собственник перестал платить за ЖКХ по уважительным причинам, то выплата компенсации возобновляется.

Однако приведённый в местном законе перечень уважительных причин исчерпывающим не является, указывает Верховный Суд РФ.

Между тем судебные инстанции, решавшие спор по иску инвалида II группы, не учли взаимосвязь регионального и федерального законодательства, которые касаются этого вопроса.

Выводы судебных инстанций сделаны без учёта фактических обстоятельств дела и выяснения причин образования задолженности. Суды даже не стали устанавливать достоверный период образования долга, удивилась высшая инстанция.

Из материалов дела следует, что в течение более полутора лет инвалид оплачивала коммунальные услуги в полном объёме. Женщина столкнулась с трудностями лишь при оплате взносов за капитальный ремонт: региональный оператор составил договор таким образом, что из него вытекала обязанность оплатить эти взносы за уже прошедшие четыре месяца. Жительница с таким подходом не согласилась и заключать договор не стала, а компании отправила претензию, на которую та так и не ответила. Но при получении первой же квитанции взносы на капитальный ремонт заявительница перечислила. А по оплате предшествующего до рассылки квитанций периода между жительницей и региональным оператором до сих пор имеется судебный спор.

То есть задолженность в 825 рублей у жительницы образовалась по уважительным причинам, к тому же суду следовало учесть состояние здоровья истицы и тот факт, что впоследствии она регулярно и вовремя вносила оплату, отмечает Верховный Суд РФ.

Таким образом, у департамента Смоленской области по социальному развитию отсутствовали правовые основания для отказа инвалиду в предоставлении компенсации расходов на оплату жилых помещений, коммунальных услуг, уплату взноса на капитальный ремонт, отмечает Верховный Суд РФ.

Высшая инстанция сочла возможным не только отменить все состоявшиеся по делу решения, но и принять новое: об удовлетворении исковых требований, о признании незаконными действий Департамента Смоленской области по социальному развитию и о возложении на чиновников обязанности возобновить выплату инвалиду II группы, включая период, на который ее необоснованно лишили льготы.

"Заходите и живите!" - призывает реклама покупателей квартир с отделкой. Такое жилье дороже, но и ремонт сегодня недешев, поэтому есть немало семей, предпочитающих готовые к заселению квартиры. Но, как часто бывает, рекламный слоган про квартиру, уже готовую к заселению, оказывается очень далеким от действительности. В этом убедилась Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, когда изучала результаты спора гражданина и застройщика.

Человек купил готовую к заселению однокомнатную квартиру и получил целый набор недостатков. Переделывать длинный список недоделок фирма отказалась, и горе-новосел пошел в суд, но проиграл, так как выявленные дефекты "не препятствуют проживанию и не являются существенными недостатками квартиры".

Пришлось новоселу дойти до Верховного Суда РФ, который посчитал требования гражданина вполне справедливыми. По мнению высокой судебной инстанции, многочисленные недоделки могут свидетельствовать о несоответствии квартиры предъявляемым к жилью требованиям, а защитить права гражданина в этом случае должен Закон "О защите прав потребителей".

Так, гражданин получил от застройщика квартиру с многочисленными строительными дефектами: и пол, и стены, и потолок - все кривое, бетонная стяжка хрупкая, обои просто грязные, край радиатора заходит за пределы дверного проема. Покупатель посчитал справедливым, если застройщик бесплатно исправит все недостатки или оплатит ему стоимость ремонта.

Но застройщик выдвинул в суде следующие аргументы: недостатки квартиры несущественные и не мешают использовать квартиру по назначению, а если квартира пригодна для проживания, то дольщик не вправе требовать "безвозмездного устранения недостатков или соразмерного уменьшения цены". Про уменьшение цены говорит закон о долевом строительстве.

А еще, заявил застройщик, в договоре с новоселом было условие о том, что передаваемая дольщику квартира должна соответствовать проектной документации и техническим и градостроительным регламентам. Она им и соответствует, то есть качество квартиры соответствует условиям договора между застройщиком и дольщиком. А значит, по договору никто никому ничего не должен. Ведь у жилья есть разрешение на ввод в эксплуатацию.

Множество недоделок может говорить о несоответствии квартиры предъявляемым к жилью требованиям

В суде фирма утверждала, что дефекты, которые они не оспаривают, являются дефектами только с точки зрения некоторых строительных нормативов. Но эти нормативы "носят всего лишь рекомендательный характер и не включены в перечень обязательных к применению стандартов и сводов правил". Значит, и вменять их нарушение в вину застройщику нельзя.

С такими "железобетонными" аргументами застройщика согласились все местные суды и полностью отказали новоселу в иске.

Однако Верховный Суд РФ, изучив по просьбе новосела отказы, с подобным решением коллег не согласился.

По мнению Верховного Суда РФ, Закон "Об участии в долевом строительстве..." (статья 7) обязывает застройщика передать дольщику квартиру, качество которой соответствует не только условиям договора между ними, требованиям технических регламентов, проектной документации и градостроительных норм, но также и "иным обязательным требованиям".

По мнению Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ, если отдельные виды отношений с участием потребителей регулируются и специальными законами России, содержащими нормы гражданского права (например, договор участия в долевом строительстве), то к отношениям, возникающим из таких договоров, имеет прямое отношение Закон "О защите прав потребителей". Он применяется в части, не урегулированной специальными законами.
Так, в нем перечислено, что считается недостатком товара: это несоответствие товара обязательным требованиям или условиям договора, а при их отсутствии или неполноте условий - обычно предъявляемым требованиям. В договоре между новоселом и застройщиком не определены спорные требования к качеству работ по стяжке пола, выравниванию стен и потолков. Согласно выводам экспертизы выявленные при приемке квартиры отклонения "являются нарушением требований ряда СП и СНиП". Но в договоре истца нет и условий, которые допускали бы наличие строительных дефектов.

Местным судам, подчеркнула высокая инстанция, следовало установить, являются ли требования упомянутых СНиП и сводов правил теми требованиями, которые обычно предъявляются к качеству работ при простой отделке квартиры, и если являются, то могло ли их нарушение вести к отказу в удовлетворении заявленных требований.

В общем, Верховный Суд РФ велел пересмотреть дело.

   Российская газета - Неделя №7703 (240) от 27.10.2018 года.

Верховный Суд РФ считает, что страдающие от топота и грохота соседей жильцы могут считаться потерпевшими и имеют полное право требовать для нарушающих их покой и тишину сурового наказания. 

До высшей инстанции дошла жалоба жительницы г.Чебоксар, которая не согласилась, что ее соседке за громкий смех, крики и грохот после 23 часов вынесли всего лишь предупреждение. Женщина хотела оспорить столь мягкое наказание в суде, однако ее жалобу «развернули», указав, что раз она не понесла физических или моральных страданий, то потерпевшей по делу не является. Верховный Суд РФ с таким подходом не согласился.

Судья Верховного Суда РФ Владимир Меркулов рассмотрел жалобу жительницы г.Чебоксар, соседку которой признали виновной в нарушении покоя остальных жителей дома в неурочные часы. За это ей вынесли предупреждение. Автор жалобы с таким исходом не согласилась и просила ужесточить наказание, но Ленинский суд г.Чебоксар и судья Верховного суда республики Чувашия вернули ей апелляцию без рассмотрения, пояснив, что она не имела права на ее подачу. 

Страдающая от шума жительница попросила Верховный Суд РФ разобраться, имеют ли право соседи требовать для нарушителей тишины более строгого наказания и обжаловать слишком мягкое, на их взгляд, решение. 

Региональные законы устанавливают административную ответственность за шум в неурочное время. В республике Чувашия наказание может настигнуть тех, кто нарушает тишину и покой граждан с 23 часов до 7 часов (а в выходные и установленные федеральным законодательством нерабочие праздничные дни с 22 часов до 8 часов).

Исключения составляют действия, направленные на предотвращение правонарушений, ликвидацию последствий аварий, стихийных бедствий, иных чрезвычайных ситуаций, проведение неотложных работ, связанных с обеспечением личной и общественной безопасности граждан или действий, совершаемых при отправлении религиозных культов в рамках канонических требований соответствующих конфессий, а также при проведении культурно-массовых мероприятий, разрешенных органами госвласти или местного самоуправления, уточняет местный закон. 

Из материалов дела следует, что получившая предупреждение жительница в 23 часа 16 минут шумела, громко разговаривала, смеялась, кричала, грохотала. Административная комиссия признала ее виновной и вынесла нарушительнице покоя предупреждение. 

Ее соседка обратилась в районный суд с жалобой на постановление административной комиссии, посчитав себя потерпевшей. Однако районный суд посчитал, что соседи не относятся к числу лиц, указанных в статьях 25.1 — 25.5.1 КоАП РФ, и не обладают правом подачи жалобы на постановление административной комиссии.

Судья Верховного суда республики с этими выводами согласился, указав, что автор жалобы потерпевшей по этому делу не является и материалы дела не содержат доказательств причинения ей физического, имущественного или морального вреда.

Заместитель председателя Верховного суда республики посчитал, что, напротив, соседка, слушавшая в неурочные часы шум и грохот, в соответствии с положениями статьи 25.2 КоАП РФ, является потерпевшей. Вместе с тем он не нашел оснований для отмены принятых по делу судебных актов с указанием на то, что в жалобе жительница просила ужесточить наказание, а статья 30.17 КоАП не предусматривает возможности отмены или изменения постановления по делу об административном правонарушении в связи с мягкостью наказания. 

Ухудшение положения лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, при пересмотре состоявшихся по делу судебных актов, вступивших в законную силу, недопустимо, указал заместитель главы Верховного Суда Чувашии.

Верховный суд РФ посчитал, что принятые решения нельзя признать законными. 

В своём решении Верховный Суд РФ ссылается на нормы Конституции РФ, положения Кодекса РФ об административных правонарушениях и постановление Пленума от 24 марта 2005 года № 5. 

Право каждого на судебную защиту и обжалование гарантировано статьей 46 Конституции и предполагает предоставление заинтересованным лицам возможности выражать несогласие с вынесенными решениями, добиваться исправления допущенных ошибок при наличии таковых, напоминает Верховный Суд РФ.

Нормы КоАП РФ устанавливают, что потерпевший имеет право подавать жалобу на постановление по административным делам (часть 1 статьи 30.1 и статьи 25.1 — 25.5 кодекса).

Потерпевшим, в соответствии с частями 1 и 2 статьи 25.2 КоАП РФ, является физическое или юридическое лицо, которому правонарушением причинен физический, имущественный или моральный вред. 

Потерпевший вправе знакомиться со всеми материалами дела об административном правонарушении, давать объяснения, представлять доказательства, заявлять ходатайства и отводы, пользоваться юридической помощью представителя, обжаловать постановление по данному делу, пользоваться иными процессуальными правами.

Согласно пункту 11 постановления Пленума от 24 марта 2005 года № 5, право потерпевшего на участие в деле об административном правонарушении должно быть обеспечено независимо от того, является ли наступление последствий признаком состава административного правонарушения.

Судья Верховного Суда РФ указывает, что автор жалобы обратилась в полицию с сообщением, что ее соседка нарушает тишину и покой жителей. Соответственно, действиями нарушительницы были затронуты права позвонившей в Управление внутренних дел, поясняет суд.

По смыслу положений статьи 25.2 КоАП РФ и правовой позиции Пленума Верховного Суда РФ в рассматриваемом случае автор жалобы является потерпевшей и имеет право обжалования постановления административной комиссии.

«Судебный порядок рассмотрения дел подразумевает обязанность суда по созданию на всех стадиях производства по делу равных условий для осуществления сторонами принадлежащих им процессуальных прав», — отмечает Верховный Суд РФ.

Выраженный в определении судьи районного суда и решении судьи Верховного суда республики отказ в реализации права заявительницы на обжалование является незаконным и влечет нарушение ее права на судебную защиту, считает судья Меркулов. 

Исходя из положений части 1 статьи 1.6 КоАП РФ, обеспечение законности при применении мер административного принуждения предполагает не только наличие законных оснований для наказания, но и соблюдение установленного законом порядка привлечения к административной ответственности, напоминает он. 

«В данном случае порядок рассмотрения дела об административном правонарушении нарушен. Указанное процессуальное нарушение носит существенный характер, поскольку не были созданы необходимые условия для обеспечения гарантий процессуальных прав потерпевшей, что лишило ее возможности реализовать свое право на обжалование постановления административной комиссии», — указано в решении.

Верховный Суд РФ считает, что заместитель председателя Верховного суда республики необоснованно оставил судебные акты по делу без изменения: ведь он сам признал неправильными выводы нижестоящих инстанций о том, что обратившаяся за защитой своих прав в суд не является потерпевшей. 

«Вопреки суждениям, приведенным в постановлении заместителя председателя Верховного суда республики, отмена определения судьи районного суда и решения судьи Верховного суда республики не влечет ухудшение положения лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении. Оснований для отказа в рассмотрении жалобы на постановление административной комиссии по существу и проверке заявленных ее доводов не имеется», — указывает Верховный Суд РФ. 

Таким образом, суды Чувашии не приняли меры для всестороннего, полного и объективного рассмотрения дела. В связи с чем высшая инстанция отменила состоявшиеся по делу решения и направила жалобу заявительницы на новое рассмотрение в Ленинский суд г.Чебоксар. 

Покупатель квартиры вправе требовать от застройщика устранения любых, пусть и незначительных дефектов жилья, а также рассчитывать на компенсацию, даже если недостатки не мешают использовать помещения по назначению, отмечает Верховный Суд РФ. Высшая инстанция вступилась за права участников долевого строительства сразу в нескольких делах, указав, что застройщик не имеет права произвольно менять условия договора и уж тем более ухудшать качество жилья заменой материалов на более дешевые.
         Верховный Суд РФ также указал, что бремя доказывания того, что квартира из-за замены материалов не потеряла в цене, лежит все же на строительной компании, а не на покупателе жилья.

Гипс вместо кирпича

Верховный Суд РФ отметил, что в ходе судебного процесса именно застройщик обязан доказать, что замена строительных материалов не ухудшает качество недвижимости и возможна в рамках договора долевого строительства.

Суды не имеют права возлагать на покупателя квартиры бремя доказывания, напоминает он.

Так, Верховный Суд РФ рассматривал спор собственника, которому обещали, что межкомнатные перегородки в квартире будут сделаны из кирпича, а по факту их сделали из пазогребневых плит. Покупатель счёл, что такая ситуация нарушает его договор с застройщиком и просил суд обязать ответчика уменьшить цену объекта, взыскать расходы на заключение специалиста, неустойки и штраф за отказ добровольно исправить ситуацию, а также моральный вред и судебные расходы.

Претензию потребителя об устранении недостатков, связанных с межкомнатными перегородками и ненадлежащим прикреплением электрических розеток, застройщик частично удовлетворил. Однако он отказался заменить материал межкомнатных перегородок, получивших положительное заключение государственной экспертизы, ссылаясь на то, что проектной декларацией их возведение предусматривалось из пазогребневых плит.

Суд первой инстанции удовлетворил иск покупателя частично, снизив стоимость квартиры, и взыскал стоимость работ, которые пришлось провести для приведения жилья в соответствие с условиями договора. Суд, опираясь на заключение эксперта, согласился, что есть существенная разница между кирпичом и плитами из гипса, следовательно, материал межкомнатных перегородок не соответствует условиям договора.

«Поскольку между сторонами согласован материал, из которого должны быть изготовлены межкомнатные перегородки, судом отклонены возражения ответчика о праве застройщика в соответствии с условиями договора вносить без дополнительного уведомления участника незначительные архитектурные, структурные изменения, а также заменять строительные материалы или оборудование, указанные в проектной документации, на эквивалентные по качеству строительные материалы или оборудование при условии, что по завершении строительства объект долевого строительства будет отвечать требованиям проектной документации», — указал Верховный Суд РФ в своём обзоре.

С учетом принципа разумности и справедливости суд также взыскал компенсацию морального вреда и штраф в размере 50% от сумм, присужденных истцу.

Однако апелляционная инстанция это решение отменила и отказала в удовлетворении исковых требований в полном объёме.

Она исходила из того, что застройщик, применив пазогребневые плиты для возведения межкомнатных перегородок, допустил отступление от условий договора. Вместе с тем доказательств, с достаточностью и достоверностью подтверждающих ухудшение в связи с этим качества объекта долевого строительства, материалы дела не содержат, а потому оснований для уменьшения цены квартиры не имеется, посчитала апелляция.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила это определение.

«В соответствии с частью 1 статьи 7 Закона № 214-ФЗ застройщик обязан передать участнику долевого строительства объект долевого строительства, качество которого соответствует условиям договора, требованиям технических регламентов, проектной документации и градостроительных регламентов, а также иным обязательным требованиям.

В случае, если объект долевого строительства построен застройщиком с отступлениями от условий договора, приведшими к ухудшению качества такого объекта, или с иными недостатками, которые делают его непригодным для предусмотренного договором использования, участник долевого строительства, по своему выбору вправе потребовать от застройщика: безвозмездного устранения недостатков в разумный срок; соразмерного уменьшения цены договора; возмещения своих расходов на устранение недостатков (часть 2 статьи 7 закона)», — напоминает Верховный Суд РФ.

Таким образом, отмечает суд, по смыслу правовых норм при установлении факта отступления застройщика от условий договора, предусматривающих возведение межкомнатных перегородок из кирпича, именно на ответчика возлагается обязанность доказывания того обстоятельства, что замена материалов произведена на эквивалентные по качеству, а также что возведение межкомнатных перегородок из пазогребневых плит не привело к ухудшению качества объекта долевого строительства.

Однако апелляционная инстанция почему-то возложила обязанность по доказыванию факта некачественного строительства объекта на потребителя, удивился Верховный Суд РФ.

Кроме того, Верховный Суд РФ отметил, что суд апелляционной инстанции не указал, на каких доказательствах основан вывод о том, что изменение материала не привело к ухудшению качества перегородки и, соответственно, квартиры.

В связи с этим Верховный Суд РФ счёл это решение незаконным (определение № 31-КГ17-11). 

Опасные окна и обои

Если покупателю жилья пришлось потратить деньги на устранение недостатков квартиры, то он имеет полное право требовать компенсации расходов, отмечает Верховный Суд РФ.

«Гражданин вправе требовать от застройщика компенсации понесенных им расходов на устранение недостатков объекта долевого строительства в случае, если объект построен с отступлениями от условий договора и установленных в законе обязательных требований, приведшими к ухудшению качества этого объекта. Такого рода требования, основанные на положениях части 2 статьи 7 Закона № 214-ФЗ, могут быть заявлены в течение установленного гарантийного срока», — указано в обзоре.

Суд ссылается на разбирательство участника долевого строительства с застройщиком, который передал покупателю квартиру с дефектами.

Потребитель хотел вернуть расходы на устранение недостатков, а также получить неустойку, штраф и компенсацию морального вреда. 
Свою позицию он подкрепил выводами строительно-технической экспертизы, которая сочла, что выполненные застройщиком отделочные работы не соответствуют нормативным требованиям: качество отделочных работ, монтаж оконных блоков из ПВХ и отопительных приборов нарушает строительные нормы, установленные для изоляционных покрытий.

Суд первой инстанции удовлетворил требования истца частично, а апелляционная инстанция решение отменила и полностью отклонила требования заявителя. Вышестоящий суд пришел к выводу о том, что расходы и компенсацию можно взыскать только в случае, если квартира совершенно непригодна для жилья, но если недостатки являются несущественными. Квартиру можно использовать по прямому назначению, то ошибки застройщика нет.

Верховный Суд РФ с такими выводами не согласился.

«Застройщик обязан передать участнику долевого строительства объект, качество которого соответствует условиям договора, требованиям технических регламентов, проектной документации и градостроительных регламентов, а также иным обязательным требованиям.

Если объект долевого строительства построен застройщиком с отступлениями от условий договора и обязательных требований, приведшими к ухудшению качества такого объекта, или с иными недостатками, которые делают его непригодным для предусмотренного договором использования, участник долевого строительства, если иное не установлено договором, по своему выбору вправе потребовать от застройщика: 1) безвозмездного устранения недостатков в разумный срок; 2) соразмерного уменьшения цены договора; 3) возмещения своих расходов на устранение недостатков», — напоминает высшая инстанция.

В случае существенного нарушения требований к качеству объекта долевого строительства или неустранения выявленных недостатков участник вправе в разумный срок в одностороннем порядке отказаться от исполнения договора и потребовать от застройщика возврата денежных средств и уплаты процентов, указано в обзоре.

Кроме того, закон позволяет участнику долевого строительства предъявить застройщику требования в связи с ненадлежащим качеством объекта при условии, если недостатки были выявлены в течение гарантийного срока.

Таким образом, «участник долевого строительства в течение гарантийного срока вправе потребовать от застройщика возмещения своих расходов на устранение недостатков объекта долевого строительства, не только если выявленные недостатки делают объект непригодным для предусмотренного договором использования, но также и в случае, если объект построен (создан) застройщиком с отступлениями от условий договора и обязательных требований, приведшими к ухудшению качества такого объекта», — резюмирует Верховный Суд РФ.

Значит, вывод суда апелляционной инстанции о том, что норма части 2 статьи 7 Закона № 214-ФЗ подлежит применению только в случае обнаружения существенных недостатков, не позволяющих использовать объект долевого строительства по назначению, является ошибочным, отмечает высшая инстанция (определение № 18-КГ17-222). 

Верховный Суд РФ сделал важные разъяснения для пострадавших от залива квартир: отсутствие документов, подтверждающих характер и степень причинённого ущерба, и стоимость проведённых ремонтных работ не являются основанием для отказа во взыскании компенсации. Также истцы могут ошибиться с ответчиками по делу о потопе, суд не может отказывать в их требованиях из-за этой оплошности, а должен сам устранить все препятствия для восстановления справедливости, подчеркивает высшая инстанция.

Так, жительница Ставропольского края подала иск к соседям и управляющей компании о возмещении вреда, причиненного заливом квартиры, попросив взыскать солидарно стоимость восстановительного ремонта, судебные расходы на оценку ущерба и производство судебной экспертизы, а также стоимость госпошлины. Общая сумма иска составила более 370 000 рублей.

Согласно материалам дела причиной инцидента стал срыв трубы на разводке горячего водоснабжения в квартире сверху, в результате была испорчена потолочная плитка в жилой комнате, на кухне и в коридоре, пол в коридоре и практически весь санузел. Управляющая компания на следующий день составила об этом акт. Причинённый ущерб и составленный акт ответчики не отрицали и не опровергали, но в удовлетворении требований просили отказать.

Октябрьский суд г.Ставрополя иск удовлетворил и взыскал в пользу пострадавшей дополнительные расходы на проведение судебной строительно-технической экспертизы — чуть более 21 500 рублей.

Однако Ставропольский краевой суд решение суда первой инстанции полностью отменил и вынес постановление об отклонении иска в полном объеме. Более того, апелляция взыскала расходы на экспертизу уже с истицы.

Пострадавшая от залива квартиры с таким решением не согласилась и с обратилась  жалобой в Верховный Суд РФ.

Районный суд, удовлетворяя требования истицы, исходил из того, что материальный ущерб жильцу причинен и соседями, и управляющей компанией, так как они вынесли обоюдное решение о внесении изменений в систему горячего водоснабжения.

«Имеется совокупность условий для возмещения вреда, причиненного в результате залива помещения, вина собственников квартиры, которые не должны были самовольно производить врезку в общедомовую трубу горячего водоснабжения, вина ответчика ООО «Жилищная управляющая компания № 4», работник которого бесконтрольно произвел указанные работы, не согласовав их с собственниками помещений многоквартирного дома и управляющей компанией, а также невыполнение управляющей компанией обязанности по проведению проверки температурно-влажного режима подвальных помещений, контролю состояния технических коммуникаций своевременному устранению выявленных нарушений», — указал суд первой инстанции.

Суд апелляционной инстанции посчитал, что солидарная ответственность наступить не может, так как участок инженерной системы горячего водоснабжения, врез в который привел к потопу, относится к общедомовому имуществу. Следовательно, решил краевой суд, ответственность за такой прорыв несет управляющая компания, так как она некачественно исполняла обязанность по обеспечению технически исправного состояния общего имущества. Доказательств же того, что жильцы квартиры сверху также несут ответственность за потоп суд не получил, указала апелляция.

Также апелляция обратила внимание на то, что истица не представила в процесс доказательства, подтверждающие виды и стоимость ремонтных работ, расходы на материалы и оборудование, необходимые для устранения дефектов, возникших исключительно в результате затопления, то есть истцом не доказан размер причиненного в результате залива материального ущерба, полагает краевой суд.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ сочла, что при рассмотрении дела суд апелляционной инстанции допустил существенное нарушение норм материального и процессуального права. 

Верховный Суд РФ в решении подробно проанализировал обязанности управляющей компании и понятия общего имущества в доме. Также Верховный Суд РФ сослался на  подпункт 3 пункта 1 статьи 36 Жилищного кодекса РФ, согласно которому собственникам принадлежит общее имущество в многоквартирном доме, в том числе санитарно-техническое и иное оборудование.

В соответствии с пунктом 5 «Правил содержания общего имущества в многоквартирном доме», утвержденных постановлением Правительства РФ от 13 августа 2006 года N 491, в состав общего имущества включаются внутридомовые инженерные системы холодного и горячего водоснабжения, состоящие из стояков, ответвлений от стояков до первого отключающего устройства, расположенного на ответвлениях от стояков, указанных отключающих устройств; коллективных (общедомовых) приборов учёта холодной и горячей воды, первых запорно-регулировочных кранов на отводах внутриквартирной разводки от стояков, а также механического, электрического, санитарно-технического и иного оборудования, расположенного на этих сетях, напоминает суд.

«Из приведённых правовых норм следует, что внутридомовые инженерные системы горячего и холодного водоснабжения до первого отключающего устройства, а также это устройство включаются в состав общего имущества многоквартирного дома», — указывает Верховный Суд РФ.

Пункт 10 правил регламентирует, что общее имущество должно содержаться в соответствии с требованиями законодательства (в том числе о санитарно-эпидемиологическом благополучии населения, техническом регулировании, защите прав потребителей) в состоянии, обеспечивающем соблюдение характеристик надежности и безопасности многоквартирного дома; безопасность для жизни и здоровья граждан, сохранность имущества физических или юридических лиц, государственного, муниципального и иного имущества и др.

Управляющие организации отвечают перед собственниками помещений за нарушение своих обязательств и несут ответственность за надлежащее содержание общего имущества — гарантируется пунктом 42 правил.

Также в соответствии с пунктом 2.1 статьи 161 Жилищного кодекса РФ при непосредственном управлении домом ответственность перед собственниками за сохранность общего имущества и качественное выполнение работ несут лица, выполняющие услуги по содержанию и ремонту общего имущества, обеспечивающие холодное и горячее водоснабжение и осуществляющие водоотведение, электроснабжение, газоснабжение (в том числе поставки бытового газа в баллонах), отопление (теплоснабжение, в том числе поставки твердого топлива при наличии печного отопления), обращение с твердыми коммунальными отходами, напоминается в решении.

«Следовательно, обязанность по содержанию и ремонту общего имущества многоквартирного дома, включая внутридомовые инженерные системы холодного водоснабжения до первого отключающего устройства, возложена на управляющую организацию», — отмечает Верховный Суд РФ.

Кроме того, Верховный Суд РФ напомнил, что в ходе процесса было установлено, что причиной залива квартиры истца явился срыв первого запорно-регулировочного крана на отводе разводки от стояка горячего водоснабжения в квартире.

«При таких обстоятельствах для правильного разрешения спора надлежало установить, относится ли участок инженерной системы горячего водоснабжения, прорыв которого послужил причиной залива квартиры, к общему имуществу многоквартирного дома и возлагается ли ответственность за такой прорыв на управляющую компанию, а также обстоятельства, связанные с возникновением причины залива — действия (бездействие) собственников квартиры сверху и управляющей компании по надлежащему содержанию и эксплуатации трубы горячего водоснабжения», — поясняет высшая инстанция.

Верховный Суд РФ удивился позиции апелляции, отказавшей взыскать ущерб пострадавшей от залива квартиры из-за того, что истица настаивала на солидарной ответственности соседей и управляющей компании.

Краевой суд решил, что ответственность за прорыв несёт только управляющая компания, так как он произошёл на участке общего домового имущества. Но раз заявительница хотела получить компенсацию с обоих ответчиков, то суд решил ей в требованиях вовсе отказать. При этом апелляция сослалась на возможность реализации пострадавшей своего нарушенного права иными предусмотренными законом способами.

Между тем суд апелляционной инстанции не опроверг вывод суда первой инстанции, о соответствии выбранного истцом способа защиты своего права и не обосновал в определении, каким именно иным способом соизмеримым нарушенному праву, возможно устранить допущенное ответчиком нарушение прав истца, указывает Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ отмечает, что «суд апелляционной инстанции не учел, что отсутствие солидарной ответственности не является основанием для освобождения от обязанности его возмещения лицом, причинившим вред, привлеченным к участию в деле в качестве ответчика». Также не согласился с выводами об отсутствии оснований взыскивать жительнице ущерб из-за того, что не доказан размер причинённого материального ущерба. Такая позиция не основана на законе, подчеркивает Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ ссылается на пункт 1 статьи 1064 ГК РФ, которым предусмотрено, что вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Кроме того, в силу части 2 статьи 56 ГПК РФ именно суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Согласно пункту 1 статьи 15 ГК РФ, лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Верховный Суд РФ также приводит разъяснения Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 года, в абзаце втором пункта 12 которого указано, что размер подлежащих возмещению убытков должен быть установлен с разумной степенью достоверности.

«По смыслу пункта 1 статьи 15 ГК РФ, в удовлетворении требования о возмещении убытков не может быть отказано только на том основании, что их точный размер невозможно установить. В этом случае размер подлежащих возмещению убытков определяется судом с учетом всех обстоятельств дела исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению», — подчеркивает высшая инстанция.

Верховный Суд РФ отмечает, что в таких случаях обязанностью суда является выяснение действительных обстоятельств дела: установление факта залива и виновного в произошедшем инциденте, факта причинения вреда имуществу истца и его оценки в материальном выражении. Но суд апелляционной инстанции эту обязанность не выполнил.

«При этом обязанность по возмещению причинённого вреда и случаи, в которых возможно освобождение от такой обязанности, предусмотрены законом. Недоказанность размера причинённого ущерба к основаниям, позволяющим не возлагать гражданско-правовую ответственность на причинителя вреда, действующим законодательством не отнесена», — поясняет Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ посчитал допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм материального и процессуального права существенными и непреодолимыми, в связи, с чем отменил определение и отправил дело на новое рассмотрение.

Так, в суд обратилась Н., указав в иске, что еще в 2005 году между ней и ее родственницей был подписан договор дарения, то есть ей родственница безвозмездно отписала часть квартиры, но сейчас, пожаловалась истица, дарительница "уклоняется от регистрации перехода права собственности в добровольном порядке".

Центральный районный суд г.Волгограда в иске о регистрации договора дарения отказал.

Судебная коллегия по гражданским делам областного суда оставила решение районного суда в силе.

Недовольной истице пришлось обратиться в Верховный Суд РФ, который проверил материалы дела, обсудил доводы кассационной жалобы и решил, что гражданке местные суды отказали неправильно, и к ее аргументам стоит прислушаться.

Сначала Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда РФ напомнила про ст. 387 Гражданского процессуального кодекса РФ, в которой указано, что основанием для отмены или изменения судебных решений в кассационном порядке является "существенное нарушение норм материального или процессуального права", которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможно восстановить законность и защитить нарушенные права и свободы, а такие нарушения, по мнению высшей инстанции и сделали местные суды.

В ст. 390 Гражданского процессуального кодекса РФ указано, что суд, рассматривающий дело в кассационном порядке, проверяет правильность применения и толкования норм закона нижестоящими коллегами. И "в интересах законности" этот суд "вправе выйти за пределы доводов кассационной жалобы", именно об этом и сказано в постановлении  Пленума Верховного Суда РФ от 11.12.2012 N 29 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции"

По разъяснению Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ под словами «в интересах законности и праве суда выйти за пределы доводов кассационной жалобы" понимается необходимость обеспечить правильное применение норм закона по тому делу, которое она изучает.

Все эти разъяснения про выходы за пределы доводов жалобы понадобились Верховному Суду РФ исключительно для того, чтобы растолковать, какие "существенные нарушения правовых норм" были сделаны как районным, так и областным судами, когда они рассматривали иск Н. к своей родственнице.

Вот главное, что подчеркнул Верховный Суд РФ: по Гражданскому процессуальному кодексу РФ суд не имеет права самостоятельно изменить предмет или основание иска. Суд может принимать решение только по заявленным требованиям и выйти за их пределы только в тех случаях, тогда, когда это разрешено законом.

Так, Н. получила от родственницы договор дарения и была уверена, что с таким документом она стала обладательницей одной трети в квартире. Но так сложилась жизнь, что дальше написания дарственной родственница не пошла. Тогда, спустя годы с этим документом истица отправилась в суд. Она очень хотела, чтобы заманчивые обещания на бумаге превратились, наконец, в реальность.

В данном случае, как подчеркнула Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, гражданка, именуя обращение в суд исковым заявлением о регистрации договора дарения, тем не менее просила произвести регистрацию перехода права собственности на недвижимое имущество.

Верховный Суд РФ обратил внимание коллег на то, что в процессе рассмотрения этого гражданского дела исковые требования не менялись, не уточнялись и не дополнялись.

Районный суд, когда отказал истице, сослался на разъяснение, данное в постановлении  Пленума Верховного Суда РФ N 10, Пленума ВАС РФ N 22 от 29.04.2010 (ред. от 23.06.2015)"О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", где указано, что "сторона сделки не имеет права на удовлетворение иска о признании права, основанного на этой сделке, так как соответствующая сделка до ее регистрации не считается заключенной либо действительной в случаях, установленных законом".

Между тем этот же районный суд признал рассматриваемый иск как иск о регистрации договора дарения и своим решением отказал именно в иске о регистрации договора дарения.

Областной суд тоже признал этот иск иском о регистрации договора дарения, но, описывая его, назвал предъявленные претензии требованием о регистрации перехода прав собственности. Однако при этом он оставил в силе решение районного суда - отказать в регистрации договора дарения.

Таким образом, местные суды приняли решение не по тем требованиям, что были предъявлены истцом. По предъявленным же Н. исковым требованиям суды первой и второй инстанций не приняли никакого решения.

В итоге, как указала Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, требования о регистрации договора дарения и регистрации перехода прав собственности на недвижимое имущество имеют разные основания и требуют установления разных обстоятельств дела. Именно поэтому Верховному Суду РФ пришлось не только объяснить, что произошло, но и оба решения местных судов отменить.

Верховный Суд РФ направил дело на новое рассмотрение.

Российская газета - Федеральный выпуск № 18(7776) от 28.01.2019 г.

Жилищная инспекция согласовала переустройство помещений многоквартирного дома, при этом управляющая компания и жильцы настаивают, что из-за такой реконструкции не могут беспрепятственно пользоваться общим имуществом. Две инстанции не увидели в этом никакого противоречия, но Верховный Суд РФ не согласился с таким подходом.

Так, Евгений Терлин* застрял в лифте многоэтажного дома. Сотрудники аварийной службы не смогли установить причины случившегося и отремонтировать лифт, поскольку у них отсутствовал доступ к лифтовому оборудованию. Как выяснилось, машинное помещение лифта и часть лифтовой шахты теперь находятся в частной собственности – в трехэтажной квартире площадью 1486,4 кв. м. с надстройкой и бассейном, которая принадлежит Ивану Бондарю*. Из-за этой квартиры ООО «УК Плющиха», которое управляет многоквартирным домом, не имеет доступа к общедомовому инженерному оборудованию (шахте лифта, водопроводной сети, вентиляционной системе). Соответственно, общество не может в полном объеме управлять домом и оказывать услуги надлежащего качества.

ООО «УК Плющиха», Терлин и другие жильцы обратились в суд с иском к Бондарю о признании действий по перепланировке помещений незаконными и возложении обязанности устранить выявленные нарушения. Они настаивали: переустройство квартиры создает угрозу жизни и здоровью других жильцов, в подъезде образуются трещины, а заполнение бассейна на крыше водой может привести к затоплению и непредсказуемому поведению перекрытий дома. Кроме того, собственники помещений не могут беспрепятственно пользоваться общим имуществом и не давали на это согласия.  

Суд запросил и изучил ответ Московской жилищной инспекции по ЦАО г. Москвы, согласно которому Бондарь представил пакет документов на согласование переустройства и перепланировки, на основании которого оформлены соответствующие распоряжения. На момент обследования в 2006 году комиссия отклонений от указанной разрешительной документации не выявила, поэтому составила комиссионный акт о завершенном переустройстве, утвержденный начальником инспекции по надзору за переустройством помещений в жилых домах по ЦАО г. Москвы. Хамовнический районный суд г. Москвы отметил: выданные Московской жилищной инспекцией распоряжения о проведении перепланировки не отменялись, не оспаривались и не признавались незаконными. При этом истцы не представили доказательств, что после законной перепланировки Бондарь включил часть общего имущества в состав своей квартиры. Поэтому суд первой инстанции отказал в иске.

Во время рассмотрения дела в Московском городском суде выяснилось, что ранее другие жильцы дома уже пытались через суд оспорить право собственности Бондаря и изъять из его владения спорные помещения, но ничего не вышло. Суд отказал в требовании из-за пропуска срока исковой давности, соответствующее определение вступило в силу. Московский городской суд сослался на преюдицию этого определения и подтвердил законность решения Хамовнического суда г. Москвы.

Верховный Суд РФ изучил пояснения к архитектурному проекту и поэтажные планы квартиры Бондаря по состоянию на 2004 и 2006 годы и установил: после проведенных работ этажность квартиры и ее общая площадь увеличились, но это обстоятельство нижестоящие суды не учли. Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суды, по мнению Верховного Суда РФ, ограничились лишь формальным указанием на наличие распоряжений Московской жилищной инспекции о проведении перепланировки. Верховный Суд РФ указал, что нужно было определить способ изменения спорного объекта (реконструкция, перепланировка или переустройство), установить наличие у ответчика надлежащего разрешения и согласия всех собственников помещений. Кроме того, апелляция нарушила принцип преюдициальности судебного решения, не указав, какие фактические обстоятельства не нуждаются в доказывании. Верховный Суд РФ посчитал, что у Московского городского суда отсутствовали основания для применения преюдиции по этому делу. Поэтому Верховный Суд РФ отменил акты нижестоящих судов и направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции (№ 5-КГ 18-320).

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1735714

Так, в 2010 году Оксана Красникова* взяла жилищный заём в размере 735 000 руб. у ЗАО «Ипотечный агент АИЖК 2012-1», чтобы купить однокомнатную квартиру. Но четыре года спустя компания подала в суд и потребовала расторгнуть договор займа, взыскать долг и арестовать ипотечное имущество заемщика, сообщив в суде о якобы имеющейся значительной просрочке по платежам. Суд вынес решение в пользу компании заочно, после чего квартиру продали с торгов на открытом аукционе. С Софьей Фролкиной*, его победителем, заключили договор купли-продажи квартиры.

Но Красникова не знала ни о заочном решении суда, ни об исполнительном производстве, ни о дальнейшем аресте имущества и продаже квартиры. Она продолжала вносить платежи по договору займа. Когда же ей стало известно об этих обстоятельствах, она обратилась в суд.

Отстоять свою позицию ей удалось: суд установил, что фактически задолженности, нарушений по возврату займа не было, а значит, не было и причин обращать взыскание на ипотечную квартиру. Соответственно, АИЖК действовало недобросовестно.

Красникова решила, что при таких обстоятельствах оснований для продажи квартиры с торгов не было. Она попыталась признать торги недействительными, указав на нарушения в процедуре: так, квартиру продали по цене ниже рыночной на момент торгов, извещение об их проведении в интернете появилось с нарушением срока, а в печати этой информации не было вовсе. Также она хотела признать недействительным договор купли-продажи квартиры с Фролкиной и признать за собой право собственности. В первой инстанции Красникову поддержали, а вот в двух других ее ждал отказ: там решили, что нарушений при организации торгов не было, а значит, и отменять их нельзя.

Однако Верховный Суд РФ указал, что предусмотренный п. 1 ст. 449 ГК РФ перечень оснований для признания торгов недействительными не ограничивается нарушениями организаторов торгов. 

Для подтверждения своей позиции Верховный Суд РФ сослался на Обзор практики № 2 за 2016 год, указывающий на то, что торги признают недействительными, если имущество передали на них из-за нарушений со стороны пристава. В частности, при возбуждении исполнительного производства без законных оснований или при обращении взыскания на имущество, не подлежащее реализации. То есть в ситуации, аналогичной той, с которой столкнулась Красникова. При этом отдельное производство для признания действий пристава незаконными не нужно: оценка им дается при рассмотрении иска о признании торгов недействительными, отмечено в определении. 

Также в Верховном Суде РФ обратили внимание на то, что истец фактически была не допущена к процессу реализации её имущества. Это обстоятельство, которое проигнорировали в нижестоящих инстанциях. При этом суды не опровергли выводы первой инстанции об отсутствии у заявителя долгов и о недобросовестных действиях компании, выдавшей ипотечный кредит. Дело отправили на новое рассмотрение в апелляцию.

Так, управляющая компания хотела осмотреть квартиры жителей г.Красногорска, подозревая что в помещениях сделана перепланировка, которая может привести к изменениям технического и санитарного состояния оборудования. Коммунальщики потребовали у жильцов документы о согласовании проведённой перепланировки, но не получили их. Тогда управляющая компания направила собственникам требование о предоставлении доступа в квартиру для осмотра внутреннего оборудования в целях обеспечения надлежащего обслуживания инженерных систем многоквартирного дома. Однако доступ в жилое помещение предоставлен не был, и тогда компания обратилась в суд.

Решением Красногорского городского суда Московской области иск был удовлетворён. Суд первой инстанции сослался на положения статей 31 и 161 Жилищного кодекса РФ, а также «Правила предоставления коммунальных услуг», утвержденные Постановлением Правительства № 354 от 6 мая 2011 года (ред. от 23.02.2019) "О предоставлении коммунальных услуг собственникам и пользователям помещений в многоквартирных домах и жилых домов"; суд исходил из того, что истец имеет право на осмотр внутриквартирного оборудования для предотвращения аварийных ситуаций.

Однако Московский областной суд отменил это решение и отказал коммунальщикам в доступе в квартиру. Суд апелляционной инстанции исходил из того, что основания для предоставления доступа в квартиру для осмотра кухни и комнаты отсутствуют, поскольку в этих помещениях нет технического и санитарного внутриквартирного оборудования; к тому же никаких аварийных ситуаций в доме не произошло. Также Московский областной суд сослался на отсутствие  жалоб собственников других помещений из-за перепланировки. Это обстоятельство, по мнению апелляционной инстанции, свидетельствует об отсутствии нарушения прав истца и иных лиц действиями ответчиков.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ посчитала, что выводы суда апелляционной инстанции основаны на неправильном толковании и применении норм материального права, указав, что собственники обязаны поддерживать жилое помещение в надлежащем состоянии, не допуская бесхозяйственного обращения с ним, соблюдать права и законные интересы соседей, правила пользования жилыми помещениями, а также правила содержания общего имущества (часть 4 статьи 30 ЖК РФ).

Долг собственников соблюдать законные интересы соседей, а также исполнять нормы пожарной безопасности, санитарно-гигиенические и экологические требования закона также закреплён в части 4 статьи 17 ЖК РФ. 

          Кроме того, «Правила пользования жилыми помещениями», утверждённые Постановлением Правительства от 21 января 2006 года № 25 (с изм. от 16.01.2008) "Об утверждении Правил пользования жилыми помещениями", предписывают немедленно принимать меры к устранению обнаруженных неисправностей жилого помещения или санитарно-технического и иного оборудования, находящегося в нем, и в случае необходимости сообщать о них наймодателю или в управляющую организацию. При этом наниматель обязан допускать в квартиру уполномоченных лиц для осмотра технического и санитарного состояния жилого помещения, находящегося в нем оборудования и для проведения необходимых ремонтных работ (подпункты "д" и "и" пункта 10), указал Верховный Суд РФ. 

Часть 1 статьи 161 ЖК РФ предписывает, что управление многоквартирным домом должно обеспечивать благоприятные и безопасные условия проживания граждан и надлежащее содержание общего имущества, к которым относятся: 

- соблюдение требований к надежности и безопасности многоквартирного дома;

- безопасность жизни и здоровья граждан, имущества физических лиц, имущества юридических лиц, государственного и муниципального имущества;

- соблюдение прав и законных интересов собственников помещений в многоквартирном доме, а также иных лиц.

Необходимость обеспечивать безопасность зданий в процессе их эксплуатации также закреплена в Градостроительном кодексе РФ, который прямо предписывает проводить эксплуатационный контроль путем осуществления периодических осмотров, контрольных проверок и мониторинга состояния конструкций и оборудования, указано в определении. 

Об обязанности проводить регулярные осмотры с целью выявления несоответствия состояния общего имущества требованиям законодательства, а также угрозы безопасности жизни и здоровью граждан говорится и в пункте 10 Правил содержания общего имущества в многоквартирном доме.

Эти правила регламентируют, что сотрудники управляющих компаний могут проводить такие осмотры (пункты 11 и 13), но они должны заранее согласовать с собственником время визита и приходить в гости не чаще одного раза в 3 месяца, при этом жильцы должны впускать их в занимаемые помещения (пункт 32 и 34). 

"По смыслу приведённых норм, требования по осуществлению технического обслуживания и текущего ремонта носят обязательный характер, относятся как к зданию и сооружению в целом, так и к входящим в состав таких объектов системам инженерно-технического обеспечения и их элементам, внутриквартирному оборудованию и являются неотъемлемой частью процесса эксплуатации этих систем, оборудования, обеспечивающей его безопасность. При этом техническое состояние внутриквартирного оборудования, которое должно соответствовать установленным требованиям и быть готово для предоставления коммунальных услуг, является условием предоставления коммунальных услуг потребителю в многоквартирном доме или в жилом доме (домовладении) (подпункт "е" пункта 3 Правил №354)", - отметил Верховный Суд РФ, подчеркнув, что закон прямо требует от управляющих компаний осуществлять эксплуатационный контроль за техническим состоянием зданий и внутриквартирного оборудования путём осуществления периодических осмотров.

Суд апелляционной инстанции сделал ошибочный вывод о том, что право требовать допуск в помещение у коммунальщиков имеется только при аварийных ситуациях или в связи с жалобами других потребителей на нарушение их законных прав, пояснил Верховный Суд РФ. 

"Такое право имеется у представителей исполнителя в силу прямого указания в законе, не зависит от конкретных обстоятельств и установлено, в том числе, для профилактики и предупреждения аварийных ситуаций или возможных нарушений прав граждан в будущем", - подчеркнула высшая инстанция. 

В связи с чем коллегия отменила апелляционное определение Московского областного суда и оставила в силе решение Красногорского городского суда о допуске представителей управляющей компании УК "Вертикаль" в квартиру.

Проживание родителей с детьми-инвалидами вместе с другими родственниками не является основанием для отказа предоставить им квартиру вне очереди, разъяснил Верховный Суд РФ, отметив, что факт проживания страдающего от заболевания ребёнка и его матери вместе с бабушкой и дедушкой не доказывает, что все они являются членами одной семьи, тем более, когда родственники оказались в ссоре и ведут отдельное хозяйство.
         Суть спора

В суд обратилась жительница г.Тольятти, которая просила обязать администрацию предоставить ей и ребёнку жилое помещение по договору социального наи?ма вне очереди, пояснив, что живет со своими родителями и сыном, который является инвалидом детства по психическому заболеванию. Его состояние здоровья уже является фактором, дающим право на получение дополнительной? жилои? площади: при таком заболевании совместное проживание граждан в однои? квартире невозможно.

Однако заместитель мэра г.Тольятти в декабре 2017 года в предоставлении ей муниципального жилья вне очереди отказал. Чиновник счёл, что раз сын истицы имеет в собственности 1/3 доли в квартире и проживает не с посторонними людьми, а родными бабушкой и дедушкой, то в муниципальном жилье он не нуждается.

Истица в суде пояснила, что в статье 31 Жилищного кодекса РФ бабушки и дедушки в качестве членов семьи не указаны. Кроме того, в связи с психическим заболеванием ребёнка между истицей и ее родителями сложились неприязненные отношения: общее хозяи?ство они не ведут, имеют раздельныи? бюджет и лицевые счета на оплату жилищно-коммунальных услуг, занимают отдельные комнаты, в жизни друг друга не участвуют.

При этом принадлежащая сыну доля в размере 14,9 квадратных метров с учетом двоих членов семьи составляет менее 7,35 квадратных метров на человека, что почти в два раза менее учетнои? нормы — 12 квадратных метров.

Между тем Центральный суд г.Тольятти в удовлетворении исковых требовании? отказал, а апелляционная инстанция Самарского областного суда это решение оставила без изменения.

Верховный Суд РФ посчитал, что суды ошибочно трактовали законодательные нормы.

Позиция Верховного Суда РФ

В силу ч. 3 статьи 40 Конституции РФ бесплатное жильё предоставляется малоимущим и иным указанным в законе гражданам, напоминает Верховный Суд РФ.

В соответствии с пунктом 4 части 1 статьи 51 Жилищного кодекса РФ нуждающимися в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального наи?ма, признаются в том числе семьи, где родственник страдает тяжелои? формои? хронического заболевания, при которои? совместное проживание с ним в однои? квартире невозможно.

«Будучи исключением из общего правила, позволяющим таким гражданам встать на учет независимо от характеристик занимаемого ими жилого помещения, данная гарантия установлена как в интересах самих граждан, страдающих соответствующими заболеваниями, так и в интересах иных лиц, проживающих с ними в одной квартире в составе других семей», — пояснил Верховный Суд РФ.

Суды первой и апелляционной инстанции, отказываясь обязать власти предоставить квартиру, исходили из того, что жилье может быть признано занятым несколькими семьями, если проживающие в нем не являются родственниками. Если же людей вселили как членов семьи собственника или нанимателя жилья, то они не могут признаваться разными семьями вне зависимости от того, ведут ли они общее хозяйство, посчитали нижестоящие инстанции.

Данное толкование пункта 4 части 1 статьи 51 Жилищного кодекса РФ судами первой и апелляционной инстанций является ошибочным, считает Верховный Суд РФ.

«Законодатель не связывает возможность признания граждан нуждающимися в жилом помещении по основанию пункта 4 части 1 статьи 51 Жилищного кодекса РФ с наличием семейных отношений исключительно на момент вселения лиц в жилое помещение, такие основания должны наличествовать на момент обращения с соответствующим заявлением», — отметила высшая инстанция.

В данном деле видно, что на момент обращения за помощью в спорном помещении проживало несколько семей. Это подтверждается актом обследования жилищных условий, а также решением Автозаводского районного суда г.Тольятти и распоряжением заместителя мэра города о постановке матери и сына на учет граждан, нуждающихся в жилых помещениях.

При этом, жилые помещения по договорам социального наи?ма гражданам, страдающим тяжелыми формами хронических заболевании?, указанных в предусмотренном пунктом 4 части 1 статьи 51 Жилищного кодекса РФ перечне, предоставляются вне очереди (пункт 3 части 2 статьи 57 ЖК РФ).

Согласно материалам дела, сын истицы страдает заболеванием, которое входит в Перечень тяжелых форм хронических заболевании?, при которых невозможно совместное проживание граждан в одной квартире (перечень содержится в постановлении Правительства от 16 июня 2006 года N378, а также в настоящее время деи?ствует приказ Минздрава России от 29 ноября 2012 года N987н).

Таким образом, положения норм ЖК РФ устанавливают особыи? (льготныи?) порядок реализации жилищных прав определенной категории граждан.

«Для предоставления жилого помещения вне очереди, исходя из положении? пункта 3 части 2 статьи 57 Жилищного кодекса РФ, необходимы такие условия, как принятие гражданина, признанного в установленном законом порядке малоимущим (после 1 марта 2005 года), на учет нуждающихся в предоставлении жилых помещении? по любому из основании?, предусмотренных частью 1 статьи 51 Жилищного кодекса РФ, и наличие у него тяжелои? формы хронического заболевания, указанного в Перечне соответствующих заболевании?.

При этом каких-либо иных (дополнительных) требовании? для предоставления даннои? категории граждан жилых помещении? вне очереди деи?ствующим жилищным законодательством не предусмотрено», — подчеркнул Верховный Суд РФ.

Иное толкование положении? статьи 57 Жилищного кодекса РФ противоречит прямо установленному даннои? нормои? исключению для лиц, страдающих тяжелыми формами хронических заболевании?, указанных в Перечне, отметил Верховный Суд РФ.

Однако эти правовые нормы не были учтены судом первои? и апелляционнои? инстанции?, что привело к неправильному разрешению спора, указывает высшая инстанция.

В связи с чем Верховный Суд РФ отменил и решение районного, и определение областного суда и направил дело на новое рассмотрение в первую инстанцию.

Про опасность покупки жилья по ипотеке знают все. Если в жизни возникнут какие-либо проблемы с такой квартирой, то банк легко может забрать ее и не вернет уже выплаченную часть кредита. Но так ли это во всех случаях? Оказывается, есть варианты: Верховный Суд РФ разъяснил, в каких ситуациях кредитору не удастся забрать ипотечное жилье.

Так, молодая семья из Башкирии купила по ипотечному кредиту однокомнатную квартиру. Практически десять лет супруги аккуратно и вовремя расплачивались с банком, погашая кредит. Но за эти десять лет у должников сменился кредитор. Новый хозяин кредита потребовал от семьи досрочно выплатить оставшуюся задолженность, кроме того, ему понравилась квартира заемщиков, и он захотел выставить жилье на торги. Причину объяснил просто - просрочка платежей супругами по этой квартире, которые в течение двух последних лет несколько раз просрочили платежи по кредиту. Это дало основание коммерческой конторе потребовать назад всю оставшуюся на тот момент задолженность, а именно - 458 379 рублей, плюс к этому истцы просили выплатить проценты по кредиту, за пользование займом в размере 14 процентов годовых, пени за просрочку - 115 992 рубля. И под конец, перечислив все требуемые суммы, истец попросил выставить квартиру на торги, определив начальную стоимость однокомнатной квартиры в 1 280 000 рублей.

Но Октябрьский районный суд г.Уфы с такими расчетами истца не согласился, решив, что ООО надо присудить с ответчиков только 145 584 рубля, а почти выплаченную квартиру не трогать.

В своем решении районный суд указал о "несоразмерности" оставшейся части долга по кредиту стоимости заложенной недвижимости. Несогласный с этим решением истец обжаловал решение районного суда.

Апелляция с доводами коммерческой структуры согласилась и отменила решение районного суда, взыскав с ответчиков 298 811 рублей - столько, сколько насчитал сам истец, и указал о возможности обращения взыскания на квартиру, так как имела место просрочка платежа.

По мнению высшей судебной инстанции, в ситуациях, аналогичных этой, забирать недвижимость не стоит, если должник допустил крайне незначительное нарушение. И если размер требований залогодержателя явно несоразмерен стоимости заложенного актива. Странно, почему такой серьезный пассаж, как цену просрочки на фоне почти выплаченной квартиры не заметил местный суд.

Есть еще важный момент, на который указала Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ. По ее мнению, разрешая этот спор, нижестоящему суду нужно было "точно рассчитать количество просрочек должника по платежам, их период и учесть рыночную стоимость квартиры". Но ничего из этого сделано не было. Суд без слов взял за основу те расчеты, которые сделали заинтересованные коммерсанты.

Верховный Суд РФ направил дело на новое рассмотрение, однако, истец, узнав о таком решении высшей инстанции, отказался от иска. 

Так, после смерти хозяйки однокомнатной квартиры ее дочь переписала жилье на себя. При оформлении гражданка объяснила, что они с матерью жили вместе. Нотариус все, что положено, сделал.

И через какое-то время новая собственница материнскую квартиру продала. Прошло время, и чиновники местного департамента имущества подготовили и подали в суд иск к дочери умершей хозяйки квартиры.

В иске было указано, что дочь в этой квартире на самом деле не жила и вообще не доказала принятие наследства, поэтому квартира является выморочным имуществом. Чиновники просили признать недействительным свидетельство о праве на наследство, забрать квартиру и выселить жильцов.

Однако чиновники суд проиграли, суд решил, что дочь является наследницей первой очереди, а сами чиновники вовремя не зарегистрировали право на выморочное имущество. Новый хозяин квартиры - вообще добросовестный приобретатель, который вел себя при покупке правильно и проверил все по ЕГРН.

Чиновники оспорили отказ в городском суде и там нашли понимание. Решение районного суда было отменено, и апелляция приняла новое решение. По нему, как и просили чиновники, было отменено свидетельство о праве на наследство дочери, а продажа квартиры признана незаконной, то есть квартира должна отойти городу, а нового жильца решено - выселить.

Однако заявление нового хозяина, что он перед покупкой все тщательно проверил и квартира была "чистой", апелляция не приняла во внимание.

В решении городского суда указано, что новый собственник должен был проверить целый список обстоятельств и документов. К примеру, свидетельство о рождении продавщицы жилья, выяснить, почему она долго не оформляла право собственности, а через месяц после оформления продала квартиру. Городской суд даже отметил, что покупателю надо было проверить копию паспорта продавщицы и если бы он это сделал, то увидел бы, что прежняя хозяйка несколько раз меняла паспорт. По мнению городского суда, если бы новый хозяин все это проверил, то не попал бы в такую ситуацию.

В общем, городской суд предъявил новому собственнику квартиры такие требования, которые сделали бы покупку жилья просто невозможной. Так, покупатель, по мнению апелляции, должен был проверить действия нотариуса по выдаче свидетельства о праве на наследство. На это заявление Верховный Суд РФ отреагировал так - это, с одной стороны, практически подрывает смысл существования нотариата как специального института, предназначенного для проверки этих обстоятельств. Тем более что нотариальные акты должны приниматься всеми как юридически достоверные. А с другой - требует от покупателя практически невозможного: проверки того, о чем у него нет никакой информации.

В итоге Верховный Суд РФ разъяснил, что входит в понятие "должная осмотрительность" при покупке жилья. По мнению Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ, когда чиновники не оформляют выморочное имущество вовремя, то они создают предпосылки к его утрате, в том числе в результате противоправных действий третьих лиц, сказано в решении Верховного Суда РФ.

Что касается добросовестности приобретателя, то Верховный Суд РФ напомнил о статье 302 Гражданского кодекса РФ, согласно которой собственник может истребовать имущество у добросовестного приобретателя, когда оно выбыло из владения собственника помимо его воли. Кстати, эта статья уже обсуждалась в Конституционном Суде РФ, напомнил Верховный Суд РФ, и Конституционный Суд РФ признал ее частичную неконституционность. Так, Конституционный Суд РФ указал, что имущественный департамент не может ссылаться на то, что выморочное имущество выбыло из его владения помимо его воли, если город слишком долго не интересовался судьбой этого имущества, а добросовестный покупатель полагался на данные Единого государственного реестра.

В данном случае чиновники вовремя не предприняли никаких действий, чтобы оформить жилье, говорится в определении Судебной коллегии по гражданским делам.

В итоге Верховный Суд РФ направил дело на новое рассмотрение.

   Российская газета - Федеральный выпуск № 201(7959) от 09.09.2019 года

Так, с иском в суд обратилась подмосковная управляющая компания, пытавшаяся взыскать долги за коммунальные услуги: собственница квартиры более семи лет вносила оплату несвоевременно и не в полном объёме. Коммунальщики сначала добились вынесения в отношении должницы судебного приказа, но он был отменён.

Тогда управляющая компания подала в суд исковое заявление. Две инстанции по разному рассчитали сумму, которую должна была вернуть собственница. 

Одинцовский городской суд взыскал с ответчицы чуть более 100 000 рублей, учитывая, что она с декабря 2014 года по май 2018 года все же перечислила управляющей компании 305 000 рублей.

Однако Московский областной суд это решение отменил и обязал ответчицу заплатить более 400 000 рублей, а также выплатить пени. Апелляционная инстанция сочла, что уже перечисленные 305 000 рублей идут в зачёт ранее образовавшегося долга - за неоплату услуг до 2014 года.

Как учитывать поступившие от собственника платежи и когда по таким делам наступает срок исковой давности объяснил Верховный Суд РФ. Если должник гасит сумму, которой недостаточно для покрытия всех его однородных обязательств, то считается оплаченной та задолженность, которую указал должник (пункты 1 и 3 статьи 319 Гражданского кодекса РФ), напомнил Верховный Суд РФ. 

Верховный Суд РФ также указал на Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.06.2017 N 22 "О некоторых вопросах рассмотрения судами споров по оплате коммунальных услуг и жилого помещения, занимаемого гражданами в многоквартирном доме по договору социального найма или принадлежащего им на праве собственности", где указано, что если плате?жныи? документ не содержит данных о расче?тном периоде, денежные средства засчитываются в сче?т оплаты жилого помещения и коммунальных услуг за период, указанныи? гражданином.

«В случае, когда наниматель (собственник) не указал, в сче?т какого расче?тного периода им осуществлено исполнение, исполненное засчитывается за периоды, по которым срок исковои? давности не исте?к (часть 1 статьи 7 Жилищного кодекса РФ, пункт 3 статьи 199, пункт 3 статьи 319.1 Гражданского кодекс РФ), отметил Верховный Суд РФ. 

При этом срок исковои? давности по требованиям о взыскании задолженности по оплате жилого помещения и коммунальных услуг исчисляется отдельно по каждому ежемесячному платежу (пункт 41 указанного ранее Постановления Пленум № 22, часть 1 статьи 155 ЖК РФ и пункт 2 статьи 200 ГК РФ), пояснила высшая инстанция. 

Общий срок исковои? давности составляет три года, а в случае отмены судебного приказа, если неистекшая часть срока исковои? давности составляет менее шести месяцев, то она удлиняется до шести месяцев (абзац второй пункт 18 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.09.2015 N 43 (ред. от 07.02.2017) "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности"

«Таким образом, исходя из смысла приведе?нных правовых норм и разъяснении? Постановлений Пленумов по их применению, исполненное добровольно (должницей) не могло быть зачтено за периоды, по которым исте?к срок исковои? давности», - подчёркнул Верховный Суд РФ.

Однако суд апелляционнои? инстанции все внесе?нные ответчицей средства счёл погашением долга, который возник ещё до мая 2014 года.  Верховный Суд РФ же пояснил, что по подобным вопросам юридически значимыми обстоятельствами являлись конкретные даты платежеи? и размер внесе?ннои? денежнои? суммы. Суд должен был по каждому ежемесячному платежу посчитать срок исковои? давности, а также выяснить вопрос, к какому виду долга и за какои? период управляющая организация зачла каждую перечисленную сумму.

Именно эти обстоятельства имели существенное значение для правильного разрешения спора, однако суд апелляционнои? инстанции оставил их без исследования и правовои? оценки.

«В нарушение приведе?нных норм права суд апелляционнои? инстанции засчитал исполненное в сче?т задолженности без исчисления срока исковои? давности в отношении каждого платежа и без ссылки на доказательства, в связи с чем судебное постановление нельзя признать отвечающим требованиям закона», - указал Верховный Суд РФ, посчитав, что допущенные судом апелляционнои? инстанции нарушения норм материального и процессуального права являются существенными, в связи с чем отменил определение Московского областного суда и направил дело на новое рассмотрение.

Верховный Суд РФ рассматривал кассационную жалобу сироты из города Гусь-Хрустальный, который просил бесплатно обеспечить его благоустроенным жилым помещением.

Согласно материалам дела, воспитанник детского дома является собственником 1/2 квартиры его матери, которую лишили родительских прав. Когда мать умерла, он не стал принимать наследство, поскольку вместе с долей в квартире к нему бы перешли и ее долги. Также заявитель понимал, что проживать в помещении невозможно в связи с его несоответствием санитарным и техническим требованиям. 

Истец указал, что в квартире отсутствует энергоснабжение, вода, сантехническое оборудование, требуется ремонт полов, окон и присутствует масса других недостатков, поэтому заявитель полагал, что как сирота имеет право на однократное предоставление благоустроенного жилого помещения по месту своей регистрации в г.Владимире.

Однако межведомственная комиссия факт непригодности жилого помещения для проживания не установила, но сделала вывод о необходимости капитального ремонта. Глава муниципального образования согласился на проведение этих работ. 

Поэтому Гусь-Хрустальный городской суд отказал в удовлетворении иска, а апелляционная инстанция с этим решением согласилась.

Обязанность государства предоставить дополнительные гарантии жилищных прав путем обеспечения бесплатным жильем социально уязвимые слои населения закреплена в части 3 статьи 40 Конституции РФ, напомнил Верховный Суд РФ. 

Сироты и оставшиеся без попечения родителей дети имеют право на бесплатное благоустроенное жилье, если установлено, что в ранее занимаемых помещениях проживание невозможно.

Порядок этой процедуры устанавливается региональным законом. 

Во Владимирской области, согласно постановлению губернатора, одним из оснований невозможности проживания является непригодность квартиры для проживания, а также несоответствие помещений санитарным и техническим нормам. 

Таким образом, отметил Верховный Суд РФ, это два самостоятельных основания, которые не должны рассматриваться в совокупности. 

Отказывая в обеспечении сироты квартирой, суды сослались на выводы комиссии, что спорное помещение не является непригодным для проживания.

В то же время заявитель ссылался не на это обстоятельство, а на то, что жилье не соответствует санитарным и техническим требованиям.

Так, один из актов осмотра квартиры установил, что в помещение имеется беспрепятственный доступ посторонним лицам, отсутствуют и выведены из строя санитарно-технические, газовые, электрические и иные приборы. В некоторых помещениях отсутствуют доски пола. Входная дверь разбита, не закрывается, оконные проемы разрушены, отделка в жилых помещениях имеет сильные разрушения и повреждения, имеются следы отслоения отделочных слоев на стенах и потолке. В другом акте отмечается, что квартира находится в антисанитарном состоянии, захламлена мусором, замок на двери отсутствует, со слов соседки, в квартире был пожар. В то же время специалисты сочли, что проживание в квартире возможно, просто необходимо провести капитальный ремонт.

При последующих двух обследованиях комиссия пришла к выводу, что квартира не соответствует требованиям СанПин и противопожарной безопасности: общий износ квартиры равен 52%; техническое состояние основных строительных конструкций ограниченно-работоспособное, переходящее в аварийное состояние; имеются деформации перегородок и значительная степень биологического повреждения элементов деревянных конструкций; завалы мусора. Здесь эксперты уже указали, что помещения квартиры непригодны для проживания. 

Однако суд фактически оставил доводы истца о том, что квартира не отвечает санитарным и техническим правилам без исследования, а представленные им доказательства не получили правовой оценки, указал Верховный Суд РФ. 

В связи с этим судья определил передать кассационную жалобу заявителя на рассмотрение в Судебную коллегию по гражданским делам Верховного суда. 

Так, до высшей инстанции дошёл спор жителей Архангельской области с местными властями, которые обязали заявителей внести доплату за квартиры, в которые истцы должны были переехать из аварийного жилья. Своё требование чиновники объяснили разницей рыночной стоимости между новой и ветхой недвижимостью.

Согласно материалам дела, администрация сочла, что многоквартирный дом, в котором проживали заявители, необходимо снести, поскольку он признан аварийным. В связи с чем стороны заключили договор об изъятии старой квартиры и предоставлении нового жилья. В этом же документе администрация прописала обязанность переселенцев доплатить примерно два миллиона рублей — разницу между рыночной стоимостью предоставляемого и изымаемого жилого помещения. 

Собственники выразили несогласие с доплатой и оспорили данное требование договора в суде и даже получили поддержку при разбирательстве в первой инстанции. Суд указал, что, поскольку дом признан аварийным и подлежащим сносу и включен в региональную адресную программу, а истцами избран способ обеспечения своих прав путем предоставления нового жилого помещения в собственность взамен аварийного, следовательно, требования администрации о выплате разницы в цене являются незаконными. В связи с чем районный суд обязал власти предоставить истцам жилые помещения. 

Однако апелляционная инстанция отменила это решение, сославшись на нормы жилищного законодательства об обязанности оплатить разницу в цене: при отсутствии соглашения сторон и в случае предоставления жилого помещения стоимостью выше выкупной цены. Областной суд счёл, что раз заявители не согласились с формулировками договора, значит стороны не достигли согласия об условиях изъятия у них недвижимости и предоставления новой квартиры. 

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ с такой трактовкой законов не согласилась.

Верховный Суд РФ напомнил, что в соответствии со статьей 40 Конституции РФ каждый имеет право на жилище и никто не может быть произвольно его лишен.

В целях создания безопасных и благоприятных условий проживания граждан, а также повышения качества реформирования жилищно-коммунального хозяйства законодательство устанавливает правовые и организационные основы предоставления финансовой поддержки субъектам РФ и муниципальным образованиям на проведение капитального ремонта многоквартирных домов и переселение граждан из аварийного жилищного фонда, указал Верховный Суд РФ.

Коллегия напомнила свою правовую позицию, изложенную в обзоре судебной практики по делам о жилищных правах граждан от 29 апреля 2014 года: в случае если жилой дом признан аварийным и подлежащим сносу, то собственник помещения в таком доме имеет право на предоставление другого жилья в собственность либо его выкуп.

«При этом собственник жилого помещения имеет право выбора любого из названных способов обеспечения его жилищных прав», — отметил  Верховный Суд РФ.

Региональная же программа переселения регламентирует, что после 1 августа 2013 года оплата разницы по площади между расселяемым и получаемым жильем осуществляется за счет средств фонда и областного бюджета. 

В случае если стоимость приобретаемого или строящегося жилого помещения превышает стоимость переселения, то оно оплачивается за счет средств местного бюджета муниципального образования, на территории которого находится расселяемый многоквартирный дом, говорится в положениях программы.

Права переселенцев из аварийного жилья закреплены и в соответствующем кодексе, нормы которого также определяют, что собственники получают либо новое жилье, либо выкуп за старую непригодную к жительству недвижимость.

«Гражданам, выселяемым из жилых помещений в аварийном многоквартирном доме, принадлежащих им на праве собственности, предоставляется право выбора в соответствии со статьей 32 ЖК РФ получить возмещение за изымаемые у них жилые помещения или по соглашению с собственником ему предоставляется другое жилое помещение.

Таким образом, ни федеральным законодательством, ни региональной адресной программой не установлена доплата гражданами, переселяемыми из жилых помещений в аварийном многоквартирном доме, разницы между стоимостью изымаемого жилого помещения и вновь предоставляемого», — подчеркнул Верховный Суд РФ.

В связи с этим судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила апелляционное определение и направила дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции (определение №1-КГ19-9).

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=1777082

Так, в Челябинской области гражданка решила продать квартиру, в которой были прописаны двое ее несовершеннолетних детей, каждому из них принадлежало по 1/3 доли.

На продажу мама получила письменное согласие органов опеки в ответ на то, что она одновременно приобретет другое жилье, в котором дети получат по 1/3 доли. Сообщить о покупке государственным органам надо было в течение месяца после продажи жилья.

Сделка состоялась, новая хозяйка квартиры полностью рассчиталась за покупку и справила новоселье, однако, пожить спокойно в новой квартире ей не удалось ввиду того, что прежняя собственница, вопреки договоренности, не приобрела на детей новую квартиру, которая упоминалась в согласии органа опеки, то есть гражданка нарушила прописанное в разрешении условие. Отдел опеки потребовал признать сделку недействительной по статье 168 Гражданского кодекса РФ.

Расстроенная новая собственница квартиры попыталась защищаться и обратилась в суд, утверждая, что разрешение органа опеки на сделку вообще незаконно, поскольку в нем не сказано, как рассчитываться с несовершеннолетними продавцами, и не уточняется, на какой счет переводить деньги на имя несовершеннолетних после продажи их долей. Кроме того, она аргументировала тем, что при выдаче разрешения не выяснили мнение отца детей, а ее, как покупательницу, не проинформировали, что продавец должен был одновременно купить жилье несовершеннолетним.

Городской суд с доводами органа опеки согласился целиком и полностью, который удовлетворил иск отдела опеки, признав недействительным договор купли-продажи квартиры. Жилье вернули в собственность прежней владелицы и ее детей, истице присудили компенсацию в сумме стоимости жилья.

В своем решении городской суд сослался на статью 167 Гражданского кодекса РФ, которая указывает о последствиях недействительной сделки. Однако Челябинский областной суд отменил решение городского суда, приняв новое решение, отказав органу опеки и истице.

По мнению апелляции, то, что прежняя хозяйка не купила своим детям жилье и нарушила договоренности с органом опеки, не делает договор купли-продажи квартиры незаконным. Сделку совершили с соблюдением всех процедур, фактически она исполнена и оснований для недействительности нет. При этом позицию в суде объяснили нормами статьи 168 Гражданского кодекса, на которую первая инстанция не ссылалась.

Орган опеки с таким отказом не согласился, обратился с жалобой в Верховный Суд РФ, который с выводами областного суда не согласился. При этом Верховный Суд РФ сослался сразу на две статьи Гражданского кодекса РФ - статью 168 "Сделка, противоречащая закону" и статью 173.1 "Сделка без необходимого в силу закона согласия госоргана".

Верховный Суд РФ указал, что суд первой инстанции не мог признать недействительной сделку, основываясь только на статье 167 Гражданского кодекса РФ. В этой статье не установлены основания, по которым признается недействительность. Но эти основания предусмотрены в других статьях того же кодекса - 168 "Сделка, противоречащая закону" и статье 173.1 "Сделка без необходимого в силу закона согласия госоргана".

Верховный Суд РФ подчеркнул - в первой инстанции не сослались ни на одну из этих статей, а апелляция не только не исправила эту ошибку, но и неправильно истолковала нормы, на которые сослалась. Суд основал свое решение на утратившем силу варианте статьи 168 Гражданского кодекса РФ. Апелляция должна была уточнить, по каким основаниям истец оспаривает сделку, и в зависимости от этого определить, какие обстоятельства значимы для спора и влияют на действительность сделки или свидетельствуют о ее ничтожности, указала Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ.

Кроме того, областной суд не принял во внимание, что согласно статье 173.1 Гражданского кодекса РФ, установлены специальные основания для признания недействительными сделок, совершенных без необходимого согласия третьего лица, органа юридического лица или государственного органа либо органа местного самоуправления. По мнению истца, не было оснований для вывода, что сделку совершили с согласия органа опеки, ведь ответчик не получил согласия на отчуждение недвижимости без обеспечения детей другим жильем, и этот довод в Верховном Суде РФ сочли важным. Кроме того, Верховный Суд РФ также отметил, что нет доказательств соблюдения прав детей, - того, что средства от продажи квартиры попали на их счет в банке или были израсходованы в их интересах, поэтому дело направили на новое рассмотрение.

Российская газета - Федеральный выпуск № 39(8093) от 24.02.2020 года.

Так, 15 лет назад в Ростовской области через два года после свадьбы молодой супруг получил наследство от бабушки. Это были доли в частном доме и земельном участке. Наследство супруг решил продать и на вырученные деньги купить квартиру для своей семьи. Так все полученные деньги целиком ушли на покупку жилья. Новую квартиру оформили на супругу.

Однако через несколько лет семья распалась, тогда и встал вопрос раздела нажитого имущества, и в первую очередь - квартиры. Мужчина обратился с иском в суд, потребовав признать квартиру не совместной супружеской собственностью, а только его личной собственностью. В суде истец объяснил, что квартира полностью куплена на его деньги, которые он выручил от продажи наследства, представил соответствующие документы. Правда, бывшая супруга этого не отрицала.

Волгодонской районный суд Ростовской области удовлетворил иск бывшего супруга, указав, что квартиру супруги купили на личные деньги мужа, поэтому она не может относиться к совместной собственности супругов.

Однако суд апелляционной инстанции отменил решение суда первой инстанции, разделив квартиру пополам, указав, что муж "фактически внес деньги в семейный бюджет, так как купил совместную жилую площадь". Областной суд отметил, что муж согласился оформить квартиру на супругу, а это лишний раз подтверждает, что оснований считать имущество личной собственностью нет.

Тогда бывший супруг обратился с жалобой в Верховный Суд РФ, указав, что чтобы правильно определить статус имущества (общее или личное), нужно понять, на какие средства его покупали и по каким сделкам. Согласно п. 1 ст. 36 СК РФ("Имущество каждого из супругов"), то, что один из партнеров получил безвозмездно (в том числе унаследовал), не является общим. Личным оно останется, если партнер продаст его и взамен купит другой дом или квартиру.

Купленное в браке имущество на деньги одного из супругов исключает его из режима общей совместной собственности, даже если оно оформлено на имя другого супруга, отметил Верховный Суд РФ.

Также Верховный Суд РФ напомнил про постановление Пленума от 5 ноября 1998 года "О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака", где четко указано - не является общим имущество, купленное во время брака, но на личные средства, поэтому Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ заявила, что правильную позицию при рассмотрении заняла первая инстанция.

В спорах, если супруг хочет признать имущество личным, он должен доказать суду, что средства, на которые купили спорный объект, не были общими. Доказывать можно по-разному: можно показать, что средства заработаны до брака, или указать на получение наследства или в дар. В таких случаях суд должен оценить стоимость приобретенного имущества, размер личных средств и время между получением дохода и приобретением недвижимости. В данном случае прошло очень мало времени с момента продажи одного объекта и покупкой другого. 

В итоге Верховный Суд РФ оставил в силе решение районного суда, согласно которому квартира не подлежала разделу.

Российская газета - Федеральный выпуск № 246(8300) от 29.10.2020 года

Верховный Суд России рассмотрел дело С.

Мальчик рос без отца, а в 2017 году его мать лишили родительских прав. Мальчика включили в список по предоставлению жилья детям-сиротам и детям, оставшимся без попечения родителей. Но когда ему исполнилось 18 лет, квартиру парню не выдали: перед ним в списке были еще претенденты. По данным на 1 апреля 2019 года он значился 223-м по городу и 3558-м в очереди по региону. Молодой человек решил добиться жилплощади в судебном порядке, потребовав обязать региональный комитет строительства обеспечить его жильем.

Центральный районный суд Волгограда,признавая, что у С., как ребенка, росшего без родителей, есть право на получение недвижимости по договору найма специализированного жилого помещения, обязал региональный комитет предоставить истцу жилье в порядке очередности, которая предусмотрена списком по городу Волжский.

Волгоградский областной суд, а следом за ним и Четвертый кассационный суд общей юрисдикции это решение подтвердили. Однако С. не согласился с тем, что ему обязательно ждать в очереди, и подал жалобу в вышестоящую судебную инстанцию.

Верховный Суд России напомнил, что согласно п. 1 ст. 8 ФЗ № 159 «О дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей» дети-сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей, у которых нет жилплощади в собственности и которые не снимают ее по договору социального найма, могут получить жилье от государства, когда достигнут совершеннолетия. При этом вопросы предоставления квартир регулируются на уровне субъектов.

В соответствии с законодательством Волгоградской области уполномоченный орган формирует список нуждающихся детей. А в соответствии с постановлением регионального правительства квартиры им предоставляются по достижении совершеннолетия на основании письменного заявления. При этом ни федеральное законодательство, ни нормативно-правовые акты Волгоградской области не устанавливают очередность предоставления жилплощади - обратила внимание гражданская коллегия, - ввиду чего формулировка «в порядке очередности» не соответствуют нормам права и нарушает право истца на обеспечение жильем.

Решения апелляции и первой кассации отменены, дело направлено на новое рассмотрение в областной суд.

Важное для многих граждан разъяснение по «квартирному вопросу» дал Верховный Суд России, изучив материалы гражданского спора умершего банкрота и проблемы, с которыми столкнулись его наследники. Ситуация оказалась настолько жизненной и распространенной, что привлекла внимание многих граждан, оказавшихся в аналогичной ситуации.

В многоэтажном доме в отдельной квартире г. Москвы жила семья: мать, взрослая дочь и ее ребенок. У каждого из них имелось по одной трети доли в этой квартире. После смерти пожилой женщины в квартире остались проживать ее дочь и внук. Оказалось, что у умершей при жизни были финансовые проблемы, в связи с чем ее кредиторы возбудили посмертную процедуру банкротства с намерением забрать долю умершей в столичной квартире и продать ее с торгов.

Однако наследница покойной – её родная дочь – оформила заявление с просьбой исключить из конкурсной массы принадлежавшую матери треть доли на данную квартиру, поскольку оставшиеся две трети доли принадлежат ей и ее сыну, а квартира является единственным для них жильем. Продажа доли квартиры постороннему человеку не просто ухудшит качество жизни её и ребенка, но и не позволит семье пользоваться всеми помещениями квартиры в полном объеме.

Но кредиторы внимания на это заявление не обратили. Тогда гражданка обратилась с исковым заявлением в суд.

Три судебные инстанции в удовлетворении иска наследницы отказали, встав на сторону кредиторов. Суды решили, что продажа доли квартиры никак не нарушит права наследницы, поскольку она сохранит за собой право собственности на доли в помещении, а значит, сможет продолжать жить в указанной квартире. Кроме того, они указали, что исключение ликвидного имущества из конкурсной массы при наличии у наследников права собственности на доли в квартире «существенным образом» нарушит права кредиторов.

В поисках защиты своих прав истица обратилась в Верховный Суд России. Дело рассматривала Экономколлегия.

Верховный Суд России напомнил коллегам, что согласно действующему законодательству в конкурсную массу по процедуре банкротства умершего гражданина не включается жилое помещение или его части, если такое имущество является единственным жильем для его наследников. В данном случае квартира, доля в которой принадлежала умершей, является для ее дочери и внука единственным пригодным для проживания помещением.

Вывод нижестоящих судов о том, что продажа трети квартиры с торгов никак не повлияет на право заявительницы и ее ребенка, Верховный Суд России назвал ошибочным, поскольку трехкомнатная квартира не являлась коммуналкой, и наследница вправе рассчитывать на оставление ее за собой в полном обьёме.

Кроме того, судьи Верховного Суда РФ напомнили, что процедура несостоятельности уже умершего гражданина ничем не отличается от его прижизненного банкротства. Так, если бы хозяйка одной трети в квартире была жива, когда процедура банкротства началась, то отбирать долю в квартире у нее было бы крайне не допустимо.

Верховный Суд России подчеркнул важный момент: примененный нижестоящими судами подход «способствует потенциальному возникновению долевой собственности никак не связанных между собою лиц», что приводит к ситуации, когда для членов одной семьи квартира, по сути, становится коммунальной. Это нарушает право наследницы на достойную жизнь, достоинство личности и неприкосновенность жилища.

Такой подход Верховный суд РФ назвал недопустимым, отменив все прежние решения по делу и приняв новое - исключив долю в квартире умершей из конкурсной массы.

Российская газета - Федеральный выпуск №95(8446)

Cтроительная компания передала дольщику недвижимость с недостатками: в жилое помещение со стороны наклонного окна попадала вода, летом температура помещения была повышена, зимой понижена, в квартиру проникали пыль и сквозняк. На претензию истицы застройщик ответил отказом, в связи с чем женщина обратилась с иском в суд.

Химкинский городской суд Московской области иск удовлетворил частично, взыскав компенсацию расходов на устранение недостатков, моральный вред, неустойку и штраф, при этом снизил общую сумму выплаты почти в 9 раз: только на устранение недостатков женщина просила более 2,7 миллионов рублей, а получила 380 тысяч рублей.

Суд первой инстанции за основу решения взял одно из заключений эксперта, согласно которому трещины в стеклопакетах возникли в результате механического воздействия изнутри помещения, ввиду чего стоимость их устранения подлежит исключению из общей стоимости компенсации недостатков. Суд указал, что установленные окна и витражи хоть и не соответствуют предусмотренным в договоре условиям, однако не требуют замены, поскольку характеристики стеклопакетов удовлетворяют требованиям в части безопасности и поддержания комфортных условий микроклимата в квартире.

Московский областной суд и Первый кассационный суд общей юрисдикции решение суда первой инстанции оставили без изменения.

Верховный Суд России установил, что в материалах дела содержится не только экспертиза, на которую сослался суд, но и экспертиза, представленная заявительницей, согласно которой стоимость устранения недостатков в квартире составляет 2,7 миллиона рублей, а установленные застройщиком однокамерные стеклопакеты противоречат проекту и используются для остекленения лоджий и балконов, где не предусмотрено поддержание комфортной температуры. В экспертизе со ссылкой на сайт изготовителя указано, что одинарный стеклопакет считается устаревшим решением на фоне активно развивающихся энергосберегающих технологий, но благодаря низкой стоимости и легкому весу по-прежнему пользуется спросом.

Как следует из материалов дела, заключённый сторонами договор долевого участия в строительстве предусматривал установку в квартире деревянных окон и витражей с двухкамерными стеклопакетами, однако ответчик при строительстве  отступил от условий договора, установив окна с однокамерными стеклопакетами. При этом в заключении, положенном в основу решения, отсутствовал однозначный ответ на вопрос, ухудшают ли качество квартиры окна с однокамерными стеклопакетами по сравнению с двухкамерными. 

Таким образом, расчет общей стоимости устранения недостатков выполнен без учета замены однокамерных стеклопакетов на двухкамерные, что способствовало необоснованному уменьшению суммы, подлежащей взысканию с ответчика.

Решения нижестоящих судов отменены, дело направлено на новое рассмотрение.

Весьма полезное для граждан, решающих жилищный вопрос, толкование законов произвел Верховный Суд, когда разобрал спор о квартире, купленной на вторичном рынке. Известно, что у покупателей такого жилья нередко возникают очень серьезные проблемы. И одна из них - ситуация, когда предыдущий владелец квартиры становится банкротом. Как правило, в этом случае квартиру могут забрать в конкурсную массу должника, а сделку купли-продажи признать недействительной.
      Гражданка продала свою однокомнатную квартиру. Покупательница зарегистрировала своё право собственности. Но два года спустя продавец обанкротилась. Суд начал реализацию имущества, а арбитражный управляющий попросил признать недействительным договор купли-продажи жилья, заключенный с покупателем. И арбитражный суд это сделал, признав право собственности на квартиру за прежней хозяйкой. В итоге квартиру, вернувшуюся прежней владелице, продали с торгов. За день до подписания договора покупатель вместе с арбитражным управляющим отправился посмотреть жилье. Владелицы не оказалось дома, а соседи хозяйки не пустили мужчин в коридор, вызвали полицию и позвонили родственникам собственницы. Тогда управляющий подал иск о признании  владелицы жилья утратившей право на пользование квартирой, и жилье зарегистрировали на нового покупателя. 

       Женщина до последнего ничего не знала о ситуации. Ей не было известно ни о банкротстве бывшей хозяйки квартиры, ни о прошедшем суде, его результатах и последующей продаже ее жилья. В итоге  женщине пришлось вести сразу три процесса в суде: оспаривать недействительность договора купли-продажи квартиры, собственное выселение, а также добиваться признания права собственности на жилье. Изначально, суд общей юрисдикции установил, что женщина была добросовестным покупателем, и квартира никогда не выбывала из ее собственности. Но оспорить торги и признать право собственности на квартиру в арбитражном суде оказалось сложнее. Арбитражный суд признал недействительными результаты торгов, но апелляция это решение отменила. Там заявление хозяйки признали необоснованным. Суд решил, что торги можно признать недействительными только при нарушении процедуры их проведения, а в случае с квартирой женщины их не было. Квартира на момент продажи новому владельцу была включена в конкурсную массу должника. Суд округа согласился с таким подходом. Женщина обратилась в Верховный Суд и там с ней согласились.

       Верховный Суд пояснил, что женщина  стала собственницей квартиры на основании действительного договора купли-продажи, а записи о восстановлении права собственности прежней хозяйки на квартиру недостоверны. Это значит, что управляющий не мог распоряжаться квартирой, а новый покупатель на торгах должен был, как минимум осмотреть недвижимость перед сделкой.
       В сложившихся же обстоятельствах его нельзя считать добросовестным приобретателем. Верховный Суд  напомнил о специальных правилах передачи недвижимости от продавца к покупателю, включая подписание передаточного акта и регистрацию перехода права собственности, которая делается в первую очередь. Если же передача происходит после регистрации, то такое условие указывают в договоре. В случае с данной  квартирой управляющий и новый покупатель в соглашении этого не предусмотрели. Из чего следует, что акт передачи жилья новому владельцу заведомо недостоверный, ведь имуществом на момент передачи владел другой человек. Суд решил, что права истицы нарушил не факт торгов и договора с новым покупателем, а регистрация права собственности. Она была осуществлена безосновательно и привела к тому, что юридическая судьба квартиры была решена вопреки воле собственника, оставшегося лишь фактическим владельцем.  При этом право собственности нового владельца на квартиру никогда не возникало. Постановления судов апелляционной инстанции и округа полностью отменены, а определение первой инстанции отменено в части: требование о признании права собственности первого покупателя на квартиру суд направил на новое рассмотрение. Суду предстоит привлечь в качестве ответчика последнего правообладателя квартиры, оценить его действия в рамках очередной сделки с имуществом уже в процессе суда и разрешить вопрос о признании права собственности первой покупательницы на спорное жилье.

Российская газета - Федеральный выпуск № 233 (8584) от 13 октября 2021 года.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации изучила спор, касающийся прав должника по отношению к своему жилью, на которое судебный пристав наложил арест. Суд разъяснил, что закон запрещает сотруднику службы судебных приставов ограничивать права должника, данные ему другими нормами.

Из материалов дела следует, что спор возник из-за того, что человек не вернул другому данную взаймы крупную сумму денег. И в итоге кредитор обратился в суд. Судья вынес решение о взыскании с должника денежных средств и в отношении последнего возбудили исполнительное производство. Судебный пристав-исполнитель наложил запрет на регистрационные действия в отношении квартиры должника, в том числе ограничил возможность регистрации. О таком ограничении собственник узнал не сразу, а лишь спустя два года, когда попытался зарегистрироваться в своей квартире, в чем ему отказали, сославшись на постановление пристава. Сначала гражданин написал заявление в местное подразделение Службы судебных приставов, попросил снять с его квартиры ограничения, но получил отказ. Должник, обращаясь в суд, просил суд признать незаконным постановление пристава о запрете регистрации в жилом помещении его как собственника, поскольку квартира для него является единственным жильем, из-за запрета на регистрацию он не может получать медицинскую помощь по адресу фактического проживания, кроме того, ущемляются и другие его права.

Районный суд, рассматривая спор, указал, что запрет на регистрацию в квартире должника вынес судебный пристав, то есть уполномоченное на это лицо. Такое ограничение, указал суд, отвечает требованиям закона, запрет на регистрацию не мешает должнику проживать в квартире, в связи с чем решение пристава-исполнителя не нарушает прав истца. Это решение поддержали апелляция и кассация.

Верховный Суд, изучив материалы спора, указал, что запрещать человеку регистрироваться нельзя, и объяснил на каком основании. Закон «Об исполнительном производстве» действительно наделяет приставов правом принуждать должника к исполнению требований, в том числе они могут накладывать арест на имущество, запрещать распоряжаться им и ограничивать регистрационные действия. Но закон не дает приставам право ограничивать иные права должника или применять ограничения, которые помешают ему исполнять обязанности, возложенные другими законами.

Таким образом, по мнению Верховного Суда, накладывать запрет пристав может только для того, чтобы помешать должнику распорядиться имуществом. А не разрешать ему регистрироваться в своей квартире - незаконно.

В итоге Верховный Суд отменил акты нижестоящих судов и принял по делу новое решение, а также отменил постановление судебного пристава в части, запрещающей совершать регистрационные действия в отношении самого должника.

Российская газета - Федеральный выпуск №265 (8616) от 23.11.2021 г.

Житель Ярославской области расширил свою квартиру за счет пристройки, которая заняла часть участка под многоквартирным домом, в пристройке он расположил ванную комнату, а проход в новое помещение разместил на месте окна. В итоге площадь недвижимости увеличилась с 38,5 м² до 51,1 м².

        После окончания работ собственник направил заявление на ввод объекта в эксплуатацию в областной департамент строительства, но там отказались выдавать разрешение, так как мужчина не согласовывал строительные работы ранее, а также не получал согласия на возведение пристройки от других жильцов дома. 

        Тогда собственник обратился к специалистам для проведения экспертизы. Специалисты в заключении указали, что самовольная реконструкция жилого дома соответствует требованиям строительных норм и правил, не нарушает права и интересы других лиц, а также не создает угрозу жизни и здоровью кого-либо.

        Жители дома решили оспорить действия соседа и обратились в суд, чтобы признать постройку самовольной, поскольку  земельный участок согласно ст. 36 Жилищного кодекса Российской Федерации является общим  имуществом собственников помещений в многоквартирном доме. Ответчик подал встречный иск, в котором потребовал признать право собственности на реконструированную квартиру, поскольку до начала работ он получил устное согласие на строительство от всех жильцов дома и постройка не нарушает права и интересы других собственников.

         Районный суд признал пристройку незаконной и обязал ответчика ее снести, указав, что для проведения реконструкции ответчик должен был получить письменное согласие от всех собственников помещений дома и без этого пристройку нельзя признать законной. 

         Областной суд занял иную позицию по этому спору, обратив внимание, что согласно заключениям экспертов пристройка соответствует строительным, санитарным и противопожарным нормам. Это является основанием для сохранения пристройки по правилам ст. 222 Гражданского кодекса Российской Федерации, указав, что другие собственники помещений дома дали согласие на реконструкцию в устной форме, что подтверждается пояснениями ответчика и его супруги. По мнению областного суда, получение согласия других жильцов в письменной форме  является  необязательным, в связи с чем решение первой инстанции отменено с удовлетворением  встречного иска. С этим согласилась и кассация.

         Верховный Суд при рассмотрении данного дела указал, что для проведения реконструкции многоквартирного дома, которая привела к уменьшению размера общего имущества, ответчик  был обязан получить согласие всех других собственников помещений в многоквартирном доме. Надлежащим подтверждением согласия жильцов является решение общего собрания собственников помещений многоквартирного дома, что следует из статей 36 и 44 Жилищного кодекса Российской Федерации.  Участок, на котором построен многоквартирный дом, предназначен для того, чтобы жильцы могли пользоваться помещениями этого дома и другими объектами на участке. Согласно ст. 37 Жилищного кодекса Российской Федерации собственникам помещений запрещено выделять и отчуждать свои доли в праве собственности на общее имущество в многоквартирном доме. Но суды не учли эти положения закона и не обратили внимания на то, что земля под домом находится в общей собственности участников спора, в связи с чем у судов не было оснований считать пристройку законной. Верховный Суд РФ отменил акты нижестоящих инстанций и вернул  дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Верховный Суд РФ, изучив материалы жилищного спора о приватизации квартиры, дал важное разъяснение норм законодательства.

Из материалов рассмотренного дела следует, что после того, как один из домов признали аварийным, местная жительница передала приватизированную квартиру обратно в муниципальную собственность. По договору социального найма она переселилась в другое жилье и захотела зарегистрировать на него права. В городской администрации ей отказали, ведь по закону приватизировать жилье можно только один раз. Гражданка с ответом чиновников не согласилась и обратилась в суд.

Городской суд, соглашаясь с требованиями гражданки, указал, что в законе нет запрета участвовать в приватизации больше одного раза. Тем более, фактически гражданка не реализовала это право, ведь ранее принадлежащую ей квартиру она передала в муниципальную собственность, а другое жилое помещение ей предоставили на условиях социального найма. Выводы суда первой инстанции поддержали и вышестоящие инстанции.

Дело дошло до Верховного Суда РФ, который разъяснил следующее.

По Закону «О приватизации жилищного фонда в РФ» приватизировать квартиру можно только один раз. У граждан не возникает права на повторную приватизацию, даже если ранее принадлежащую им квартиру они передали обратно в муниципальную собственность. При этом Верховный Суд РФ подчеркнул, что мотивы в этом случае не имеют значения. Главное, что гражданка уже воспользовалась своим правом на регистрацию прав на жилье, и муниципалитет не обязан заключать с ней новый договор о приватизации.

Верховный Суд РФ отменил все решения нижестоящих инстанций и направил дело на новое рассмотрение.

Важное для многих граждан решение вынес Верховный Суд РФ, рассмотрев жалобу семьи, которая купила квартиру «с темным прошлым».

Из материалов дела следует, что в 2014 году умерла женщина, у которой в собственности была квартира в г. Москве. Столичную недвижимость унаследовала некая гражданка, которая представилась ее дочерью. Девушка подтвердила свои родственные связи, предъявив свидетельство о рождении. Получив квартиру, эта гражданка оперативно продала жилье. Позже оно еще несколько раз сменяло владельцев. Гражданин узнал о продажи данной квартиры через сайт объявлений, проверил перед покупкой все документы и стал ее собственником. Спустя три года он подарил квартиру своей жене. Семья не знала, что их квартира оказалась фигурантом уголовного дела о мошенничестве. Правоохранители расследовали серьезную аферу со столичным жильем, связанную с обманным переоформлением столичного жилья после смерти одиноких собственников. В большом списке таким образом украденного у города жилья была и квартира пожилой москвички. На самом деле у скончавшейся пенсионерки не было детей, а наследница предоставила нотариусу липовую справку о рождении. При расследовании этого дела следователи признали потерпевшим департамент городского имущества Москвы.

После того, как мошенников осудили, городские власти обратились в суд с иском о признании свидетельства о праве на наследство недействительным, как и все дальнейшие сделки с квартирой. Супруги предъявили встречный иск о признании их добросовестными приобретателями.

Районный суд г. Москвы решил, что жилье перешло в собственность якобы дочки незаконно, поэтому и последующие сделки являются недействительными,  указав, что при покупке истец должен был проверить свидетельство о рождении ненастоящей наследницы через официальный сайт Единого государственного реестра ЗАГС. Суд признал право собственности города на жилое помещение, а семью выселил из квартиры. Апелляция и кассация согласились с районным судом. Тогда супруги обжаловали решение в Верховный Суд РФ, который в ходе рассмотрения дела выделил главные моменты – у первоначальной собственницы не было родственников, поэтому ее похороны организовали соответствующие службы города. Несмотря на это, департамент имущества почти шесть лет не проявлял никакого интереса к жилью. Чиновники могли узнать в нотариальной палате о наличии наследственного дела, принять жилье и зарегистрировать право собственности на город.

Как подчеркнул Верховный Суд РФ, нижестоящие инстанции не оценили то, что уполномоченные органы надлежащим образом не выполнили свои обязанности – не выявили вовремя  жилье одинокого человека, что привело к тому, что его незаконно перепродали. Высшая инстанция не согласилась с тем, что супругов нельзя признать добросовестными покупателями, поскольку у продавца  квартиры было свидетельство о праве на наследство, которое выдал нотариус, то есть у покупателей не могло быть сомнений в праве собственности продавца.

Верховный Суд РФ отменил все решения нижестоящих инстанций и направил дело на новое рассмотрение.

Российская газета  № 216 (8864)

Верховный Суд Российской Федерации пересмотрел решение об аресте имущества в квартире, где жил должник.

Из материала дела следует, что должник задолжал по договору займа 310 000 рублей. Пристав, исполняя решение суда, арестовал имущество в квартире, где живет должник: газовую плиту, унитаз, зеркало, две двери и комод - все это пристав обнаружил в съемной квартире должника. Должник с этим не согласился и обратился в суд, пояснив, что снимает квартиру, а мебель в ней принадлежит собственнику. Кроме того, спорное имущество относится к предметам обычной обстановки и не является роскошью, а значит, его нельзя арестовать.

Первая инстанция встала на сторону должника и не увидела оснований для ареста вещей. Суд указал, что пристав знал о съемной квартире, и то, что гражданин живет в ней, еще не значит, что имущество в ней принадлежит должнику. Других доказательств принадлежности вещей должнику пристав не представил. Апелляция согласилась с райсудом о незаконности ареста плиты, унитаза и дверей, но про зеркало и комод решила иначе. Это, по ее мнению, не предметы первой необходимости, и их можно заменить другими вещами, которые есть в квартире. Апелляция изменила решение райсуда в этой части. Кассационный суд с выводами облсуда согласился.

Должник пошел в Верховный Суд, который объяснил, что наложить арест можно только на вещи, которые принадлежат должнику. Несмотря на это, пристав арестовал имущество, которое было в чужой квартире, хотя у него не было сведений, что вещи принадлежат должнику. В итоге Верховный Суд РФ отменил решения апелляции и кассации и оставил в силе решение райсуда.

Российская газета - Федеральный выпуск: №219(8867)

Верховный Суд РФ пересмотрел результаты спора гражданки и администрации города по квартирному вопросу. Гражданке вместо старого жилья в аварийном доме предложили другое, но она с предложением не согласилась, посчитав, что ее старая квартира была лучше, на что администрация города обратилась в суд.

Если многоквартирный дом признан аварийным, то администрация должна расселить жильцов в новые квартиры. Но часто бывают ситуации, когда гражданина новое жилье не устраивает. К примеру, новая квартира может оказаться слишком маленькой, находится очень далеко от прежнего места жительства или уступает прежнему по другим признакам.

Так, городская комиссия признала, что дом в аварийном состоянии и должен быть снесен. Администрация населенного пункта утвердила порядок, в соответствии с которым собиралась переселять жильцов в новые квартиры. Новое жилье предложили всем жителям аварийного дома, в том числе и данной собственнице однокомнатной квартиры. Но гражданка от предложения отказалась. Она увидела, что предложенная ей квартира существенно уступает прежней сразу по нескольким параметрам - и по площади, и по расположению, и по характеристикам. Эта квартира была угловой, на первом этаже, а стены ее были покрыты плесенью. Администрация города не смогла договориться с гражданкой, и обратилась в суд, где добивалась права забрать аварийную квартиру и взамен выплатить гражданке рыночную стоимость этого жилья.

Суд первой инстанции удовлетворил иск городской администрации. С таким решением согласилась и апелляция. Таким образом, со дня выплаты право собственности гражданки на аварийную квартиру прекращалось, а собственником становилась администрация. Все местные суды подтвердили законность решения об изъятии земельного участка, на котором расположен аварийный дом, а поскольку гражданка не захотела заключать соглашение и получать новую квартиру, то суды решили, что по закону выкупить у нее аварийную квартиру можно принудительно, воспользовавшись статьей 32 Жилищного кодекса РФ.

Тогда гражданка обратилась в Верховный Суд РФ, где с ее позицией согласились. Нижестоящие суды не приняли во внимание аргументы гражданки о том, что она не отказывалась от равнозначной квартиры, а лишь отвергла худший вариант.

Судебная коллегия по гражданским делам подтвердила, что изъять квартиру в аварийном доме можно в случае, когда изъят земельный участок под многоквартирным домом - такие действия допускаются для государственных и муниципальных нужд. Но в этом вопросе есть важный нюанс: предоставление возмещения за часть жилого помещения допускается не иначе как с согласия собственника. То, что жилье оказалось неравнозначным прежнему, не означает, что человек отказался от квартиры.

Если дом включен в региональную адресную программу по переселению граждан из аварийного жилищного фонда, то владелец жилья имеет право выбрать или деньги, или другую благоустроенную квартиру в собственность. Истица предпочла второй вариант. А то, что помещение оказалось неравнозначным, не означает, что она в принципе отказалась от жилья, сделал вывод Верховный Суд РФ и направил дело на новое рассмотрение.

Верховный Суд РФ рассмотрел дело о возложении обязанности заключить договор социального найма—с иском обратилась вдова военнослужащего, которая заявила его также в интересах двух несовершеннолетних детей.

Казус ситуации возник из-за того, что войсковая часть обеспечила семью из четырёх человек двумя квартирами — однокомнатной и двухкомнатной, поскольку одного жилья необходимой площади не имелось. На недвижимость были заключены и два договора социального найма - один на военнослужащего, а второй на его супругу и детей. После смерти главы семейства вдова попросила заключить договор на однокомнатную квартиру уже с ней, но власти ей отказали, сославшись на пункт 5 статьи 83 Жилищного кодекса РФ.

Суд первой инстанции пришел к выводу, что отказ городской администрации нарушает жилищные права истцов на пользование жилыми помещениями, которые предоставлены семье в рамках реализации социальных гарантий военнослужащим и членам их семей.Суд указал, что жилые помещения предоставлялись на всех членов семьи военнослужащего и были в совместном (общем) пользовании. Предоставление не одного жилого помещения, а двух произведено в связи с отсутствием в распоряжении уполномоченного органа одной квартиры соответствующей площади, что не может повлечь неблагоприятные последствия для истцов после смерти военнослужащего. Суд апелляционной инстанции решение отменил и в требовании отказал, посчитав, что вдова и дети военнослужащего самостоятельного права пользования спорной квартирой не приобрели и в связи со смертью нанимателя квартиры действие договора социального найма однокомнатной квартиры прекращено. Также апелляционная инстанция указала, что поскольку истцам на основании договора социального найма предоставлена двухкомнатная квартира и они зарегистрированы в ней, то к категории лиц, нуждающихся в улучшении жилищных условий, не относятся и не имеют преимущественного права на получение освободившегося жилого помещения. Кассационный суд общей юрисдикции согласился с этим мнением.

Как напоминает Верховный Суд РФ, государство заботится о социальном обеспечении военнослужащих, в том числе гарантирует им обеспечение жильем либо денежной компенсацией на его приобретение. При выделении квартиры учитывается состав семьи нуждающегося и в данном случае супруга и дети обеспечивалась жильем не самостоятельно, а как члены семьи военнослужащего. Поскольку в распоряжении уполномоченного органа отсутствовало одно помещение соответствующей нормам площади, им выделили две квартиры, но предоставлены они были совместно на всю семью военнослужащего. То есть обе квартиры в совокупности их площадей реализовывали право военнослужащего и членов его семьи на улучшение жилищных условий и у военнослужащего и его супруги и детей в равной степени возникло право пользования каждым из помещений.

При таких обстоятельствах заключение двух договоров социального найма с указанием разных нанимателей не может повлечь негативные последствия для лиц, которым были предоставлены жилые помещения, в случае смерти одного из нанимателей.Кроме того, в соответствии с пунктом 1.1 договора социального найма, заключенного в отношении спорной квартиры, наймодатель предоставил ее в бессрочное пользование военнослужащему и членам его семьи, что также свидетельствует о том, что квартира была предоставлена с учетом права пользования ею истцами.

Выводы же суда апелляционной инстанции, которые послужили основанием для отказа в удовлетворении исковых требований, о том, что истцы не вселялись в спорное жилое помещение, правомерно отклонены ещё при разбирательстве в первой инстанции: военнослужащий и истица состояли в браке, супруги и их дети являлись членами одной семьи, имели общий семейный бюджет, обе квартиры находились в пользовании семьи, супруги несли совместные расходы на содержание квартир. Как следует из материалов дела, истцы пользовались спорной квартирой при жизни главы семьи и продолжают пользоваться ею после его смерти, оплачивают коммунальные платежи, что никем не оспаривалось.

В силу части 2 статьи 82 Жилищного кодекса дееспособный член семьи нанимателя с согласия остальных членов своей семьи и наймодателя вправе требовать признания себя нанимателем по ранее заключенному договору социального найма вместо первоначального нанимателя. Аналогичные требования содержатся в абзаце втором части 2 статьи 672 Гражданского кодекса. Сын военнослужащего, не являющийся нанимателем другого жилого помещения, вправе претендовать на признание его нанимателем спорного жилого помещения после смерти его отца, а положения пункта 5 статьи 83 Жилищного кодекса о прекращении договора социального найма в связи со смертью одиноко проживающего нанимателя применены судом апелляционной инстанции к рассматриваемым правоотношениям ошибочно.

Таким образом, судом первой инстанции установлены все обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения спора, и правильно применен закон, а судом апелляционной инстанции и кассационным судом общей юрисдикции при рассмотрении дела допущена ошибка в применении норм права. В связи с чем Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ определила оставить в силе решение суда первой инстанции.

Право на перерасчет платы за коммунальную услугу по обращению с твердыми коммунальными отходами не может зависить от прописки. Конституционный Суд РФ разрешил перерасчет платы за вывоз мусора, если в доме или квартире в определенный момент никто не проживает.

Нормы статьи 155 Жилищного кодекса РФ во взаимосвязи с положениями Правил предоставления коммунальных услуг собственникам и пользователям помещений в многоквартирных домах и жилых домов признаны не противоречащими Конституции РФ.

Пункт 11 статьи 155 Жилищного кодекса устанавливает, что при временном отсутствии граждан внесение платы за отдельные виды коммунальных услуг, рассчитываемой исходя из нормативов потребления, осуществляется с учетом перерасчета платежей за период временного отсутствия.

Конституционное право граждан на жилище и благоприятную среду неизбежно порождает для них обязанность бережно относиться к природным богатствам. Государство с этой целью обеспечивает функционирование необходимой инфраструктуры обращения с отходами, граждане, внося плату за услугу по обращению с ТКО, таким образом исполняют обязанность каждого охранять природу.

В силу презумпции необходимости собственник обязан обеспечивать не только сохранность своего помещения, но и поддержание в надлежащем санитарном состоянии многоквартирного дома в целом, то есть полностью освободить его от оплаты данной коммунальной услуги невозможно. Тем более, что плата за ТКО – это не только неотъемлемая часть бремени собственника, но и возмещение затрат, понесенных организациями, предоставляющими коммунальные услуги.

Возможность перерасчета платы за коммунальные услуги предусмотрена законодательно, а факт регистрации по месту жительства (равно как и факт отсутствия) сам по себе не порождает для гражданина каких-либо прав и обязанностей и не может служить основанием ограничения или условием реализации прав и свобод. Следовательно, действующая норма Жилищного кодекса РФ не предполагает дифференциации граждан по этому признаку для перерасчета платы за ТКО в связи с временным отсутствием потребителя.

Российская газета, Федеральный выпуск: № 275 (8923)

Женщине, живущей в отдельном одноэтажном доме, который разделен на две квартиры, запретили использовать материнский капитал на реконструкцию жилья. Ведь по нормам закона использовать средства таким образом можно только на отдельный жилой дом, а не на квартиру. Конституционный Суд РФ с этим не согласился и объяснил почему.

Конституционный Суд РФ напомнил, что основная задача материнского капитала – улучшить жилищные условия для семьи и ребенка. Предназначению маткапитала как меры государственной поддержки не противоречит реконструкция иного объекта капстроительства, направленная на увеличение его жилой площади.

Кроме того, с учетом особенностей формирования жилищного фонда и развития градостроительного законодательства возникают ситуации, когда в целом сходные по фактическим характеристикам объекты относятся в кадастровом учете к разным видам объектов. Поэтому граждане, которые хотят реконструировать похожие жилища, могут получить разный уровень социальной поддержки. Это нарушает принципы равенства и справедливости, отметил Конституционный Суд РФ.

Поэтому действующее законодательство не должно при соблюдении необходимых условий препятствовать направлению маткапитала на улучшение жилищных условий за счет реконструкции любого объекта капитального строительства, предназначенного для постоянного проживания.

До внесения изменений в законодательство в части возможности реконструкции квартир за счет маткапитала, заявители смогут ссылаться на Постановление Конституционного Суда РФ (от 21.12.2022 № 56-П) в своей просьбе предоставить материнский капитал на реконструкцию квартиры.

Весьма важное для нашего времени разъяснение сделал Верховный Суд РФ, когда изучил спор супружеской пары и фирмы-застройщика.

Супруги приобрели квартиру у компании, которая была инвестором стройки, а застройщиком выступало другое ООО с похожим названием. Многоквартирный дом перешел в собственность второго ООО после сдачи дома в эксплуатацию.

Пожив в квартире некоторое время, покупатели разглядели все недостатки и отправили продавцу претензию об их исправлении. Но ответа не получили. Тогда супруги обратились в местный «Центр строительно-технической экспертизы». Там дали заключение - для устранения недостатков нужно 205 000 рублей. Продавец признал недостатки, но добровольно выплатил супружеской паре только часть денег на ремонт. После этого семья отправила компании еще одну претензию уже с заключением специалистов. На это фирма добровольно выплатила лишь около 100 000 рублей, то есть в два раза меньше. И семья обратилась в суд.

В суде супруги попросили взыскать с застройщиков денежные средства для устранения недостатков ремонта, компенсацию морального вреда, потребительский штраф, а еще расходы на экспертизу и на изготовление техпаспорта жилого помещения. Плюс к этому судебная экспертиза подтвердила, что недостатки возникли из-за низкого качества строительных работ и нарушений в проекте.

Фирма настаивала в суде, что семья пропустила срок для предъявления требований. Он составляет два года по статье 19 Закона «О защите прав потребителей» - сроки предъявления потребителем требований в отношении недостатков товара. Супруги же первую претензию отправили спустя три года после покупки, а в суд обратились спустя четыре года после подписания договора.

Суд же применил статью 7 Закона «Об участии в долевом строительстве...» - гарантии качества, предусмотренные договором. Статья устанавливает гарантийный срок для объекта долевого строительства пять лет. Первая инстанция посчитала, что супруги обратились в суд в пределах установленного срока. В итоге суд удовлетворил требования истцов частично.

Проигравшая сторона пыталась оспорить это решение. Аргумент был такой - компания-продавец не является застройщиком дома, она приобрела квартиру по договору инвестирования, а потом перепродала ее этой супружеской паре. Но апелляция согласилась с позицией суда первой инстанции, без изменения решения оставила и кассация. Тогда компания пошла в Верховный Суд РФ.

На заседании Верховного Суда РФ представитель фирмы пояснила, что до подписания договора купли-продажи семья осмотрела квартиру и претензий не возникло. По ее словам у покупателей было два года для предъявления иска. Вскоре закончился гарантийный срок. Теперь же применять нормы Закона «Об участии в долевом строительстве...» к фирме нельзя, так как она не застройщик объекта. Покупатель квартиры в суде пояснил, что они с женой направляли компании три претензии, и ни разу фирма не ответила, что гарантийный срок прошел. А получив второе требование, она даже выплатила часть денег. Представитель фирмы возразила, что юридическое лицо попыталось решить возникший спор. Супруг обратил внимание и на другой момент. По данным из ЕГРЮЛ, учредителем компаний застройщика и продавца выступает один и тот же гражданин, то есть организации аффилированы. «И такую схему перевыкупа квартир они использовали, чтобы обойти пятилетний гарантийный срок», - настаивал покупатель. Тогда покупатель квартиры заявил, что в первой инстанции фирма-продавец не говорила о том, что хозяин у фирм - один.

В итоге Верховный Суд РФ отменил акты апелляции и кассации, а спор вернул в суд первой инстанции.

Верховный Суд РФ в своем решении признал незаконным включение в конкурсную массу жилья должника, в котором живут его родственники. В свое время должник переписал квартиру на них, однако нижестоящие инстанции разорвали сделку. Квартира же была включена в список имущества должника, которое может быть выставлено на торги.

В своем определении Верховный Суд РФ указал на ошибочность выводов нижестоящих инстанций в части отказа в исключении из конкурсной массы возвращенного по оспоренной в деле о банкротстве сделке. При отчуждении должником имущества хоть и были допущены злоупотребления, но должник имел намерение сохранить имущество во владении семьи, тем самым, обеспечив интересы членов своей семьи.

При этом Верховный Суд РФ указал, что поскольку обстоятельства, определенные Конституционным Судом РФ и позволяющие отказать в применении исполнительского иммунитета, не были выявлены, то включение имущества в конкурсную массу должника незаконно. Таким образом, Верховный Суд РФ защитил право членов семьи должника на проживание в единственном пригодном для проживания жилье должника, применив исполнительский иммунитет в отношении имущества.

Ранее вопрос о сохранении права членов семьи на имущество, формально подпадающее под критерии единственного пригодного для проживания жилья, не рассматривался с точки зрения исполнительского иммунитета. Теперь же кредиторы должны будут специально доказывать, что, переписывая единственное жилье на родных, которым больше жить негде, банкрот поступал крайне нечестно. Например, жилье на самом деле не единственное, и родне есть куда пойти.

Иначе говоря, включение жилья в конкурсную массу еще не означает, что буквально завтра оно уйдет. Вполне может оказаться, что дело до торгов не дойдет. Однако безопасней и спокойней для граждан, когда единственное жилье вообще не включается в конкурсную массу.

Российская газета - Федеральный выпуск: №14(8959)

Очень полезное будущим новоселам решение принял Верховный Суд РФ после того, как изучил спор простой гражданки и фирмы-застройщика, которая ей пообещала в срок построить дом и предоставить в нем квартиру. И обещание не выполнила.

Строительная компания больше чем на полгода затянула со сдачей многоквартирного дома. Все это время дольщица платила за съем квартиры, а потом решила взыскать с застройщика эти траты как убытки.

Первая судебная  инстанция удовлетворила требование истца.

Апелляционная и Кассационная инстанции решили, что истица могла жить по месту регистрации, а не тратить деньги на аренду помещения. Но Верховный Суд РФ объяснил, почему суды не правы, а дольщица все-таки имеет право на компенсацию.

Истец переехала в другой город, нашла работу и решила приобрести там жилье. Она заключила договор долевого участия с ООО, где было прописано, что застройщик должен передать ей однокомнатную квартиру с указанием даты передачи. Пока шло строительство дома, истец снимала квартиру.

Так как застройщик затянул со сдачей дома, ей пришлось арендовать жилье вплоть до момента, пока ей не передали ключи от квартиры. Вышло, что она по вине фирмы платила за съемное жилье почти год.

Истец обратилась в суд с иском к строительной компании. Из-за нарушения предусмотренного договором срока истец просила взыскать с застройщика неустойку, потребительский штраф, компенсацию морального вреда и расходы на съемное жилье.

Суд первой инстанции удовлетворил исковые требования частично.

Строительная компания оспорила такое решение. Суд апелляционной инстанции не согласился с тем, что гражданка может просить компенсировать убытки за съем квартиры. Он решил, что между просрочкой сдачи дома и затратами по найму жилого помещения нет причинно-следственной связи, что истец не доказал невозможность проживания по месту регистрации. Суд счел съем квартиры не вынужденной мерой, а личным желанием истца. Апелляционная инстанция приняла новое решение об отказе во взыскании расходов за арендуемое жилье. В остальном суд оставил без изменения решение суда первой инстанции. Кассационная инстанции поддержала решение апелляционной инстанции.

Верховный Суд РФ  указал, что в связи с тем, что застройщик передал квартиру истцу почти через год после планового срока, женщина вынуждена была оплачивать временное жилье. Ей должны были передать готовую квартиру после проведения всех отделочных работ, то есть она могла бы сразу переехать и не тратить деньги на съем. Но из-за несвоевременной передачи объекта она вынуждена была оплачивать временное жилье. Поэтому Верховный Суд РФ не согласился с выводом апелляции об отсутствии связи между просрочкой застройщика по передаче объекта и затратами истца.

Верховный Суд РФ отменил акты апелляции и кассации и оставил в силе решение первой инстанции.

Суд первой инстанции удовлетворил гражданский иск в рамках уголовного дела о мошенничестве с субсидиями на развитие сельского хозяйства и в целях его обеспечения обратил взыскание на арестованное имущество осужденного в виде 1/4 доли в однокомнатной квартире. Судами апелляционной и кассационной инстанций приговор в этой части оставлен без изменения.

Верховный Суд РФ, рассмотрев жалобу на приговор, указал, что в нарушение статьи 307 УПК РФ в приговоре суд первой инстанции не привел обоснование обращения взыскания на указанное имущество, а лишь ограничился ссылкой на статью 1064 ГК РФ, согласно которой вред, причинённый личности или имуществу гражданина, а также вред, причинённый имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объёме лицом, причинившим вред. Кроме того, судом не учтены положения пункта 11 части 1 статьи 299 УПК РФ, обязывающие при постановлении приговора разрешить вопрос о том, как поступить с имуществом, на которое наложен арест для обеспечения гражданского иска, не предусматривают обращение взыскания на это имущество. 

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 29 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 13.10.2020 г. № 23 «О практике рассмотрения судами гражданского иска по уголовному делу», если по уголовному делу на имущество обвиняемого или лиц, несущих по закону материальную ответственность за его действия, для обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска был наложен арест, то в случае удовлетворения гражданского иска суд в приговоре указывает имущество, соразмерное удовлетворённым требованиям, арест на которое сохраняет свое действие до исполнения приговора в части гражданского иска. 

Процедура обращения взыскания на имущество предусмотрена Федеральным законом от 2 октября 2007 года № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» и относится к полномочиям судебного пристава-исполнителя. Защита прав осуждённого и других лиц, связанных с имуществом, на которое наложен арест, может быть обеспечена на стадии исполнительного производства.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ определила приговор, апелляционное определение и кассационное определение отменить в части решения об обращении взыскания на арестованное имущество осужденного в виде 1/4 доли в однокомнатной квартире.  

Гражданин М. проходил службу в ГУ МЧС по РК. Впоследствии был уволен с работы на основании заключения военно-врачебной комиссии о негодности к службе по состоянию здоровья.

Из материалов дела следует, что М. в период прохождения службы был принят на учет для получения единовременной социальной выплаты для приобретения или строительства жилого помещения с составом семьи 5 человек. На дату постановки на учет М. и члены его семьи имели на праве общей долевой собственности жилое помещение в Элисте, которое они в декабре 2020 г. продали в связи с тяжелым материальным положением. В 2022 г. решением жилищной комиссии управления М. был исключен из списка лиц, состоящих на учете для получения единовременной социальной выплаты, в связи с тем, что его действия по отчуждению квартиры были намеренными, привели к ухудшению его жилищных условий и были направлены на получение единовременной социальной выплаты в большем размере.

Судом установлено, что при постановке М. на учет комиссией было учтено, что истцу и членам его семьи принадлежало на праве общей долевой собственности жилое помещение общей площадью 41,97 кв.м, на каждого члена семьи приходилась по 8,39 кв.м площади, что менее установленной учетной нормы - 15 кв.м. В 2020 году в связи с тяжелым материальным положением (истец признан инвалидом первой группы) указанная квартира по договору купли-продажи отчуждена третьему лицу. Материалами дела подтверждается, что М. и на момент приобретения квартиры в 2011 г., и на день постановки в 2014 г. на учет, а также во время возникновения спорных отношений являлся и является нуждающимся в улучшении жилищных условий.

Как неоднократно указывал Конституционный Суд РФ, по смыслу статьи 53 ЖК РФ, препятствующей необоснованному сверхнормативному обеспечению жильем за счет бюджетных средств, ограничения должны считаться допустимыми лишь в том случае, если гражданами совершались умышленные действия с целью создания искусственного ухудшения жилищных условий, могущего привести к состоянию, требующему участия со стороны органов государственной власти и местного самоуправления в обеспечении их другим жильем.

Ответчиком не представлено доказательств такого поведения истца, что, заключая договор об отчуждении квартиры, он действовал недобросовестно, с целью создания искусственного ухудшения жилищных условий и возникновения права на получение выплаты в большем размере.

При таком положении вывод комиссии о совершении М. действий, повлекших ухудшение жилищных условий, с намерением приобретения права состоять на учете в качестве, имеющего право на получение единовременной социальной выплаты в большем размере, не соответствует фактическим обстоятельствам.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РК оставила без изменения решение Элистинского городского суда, которым удовлетворен иск М. к ГУ МЧС России по РК о признании незаконным решения комиссии об исключении из списка лиц, состоящих на учете для получения единовременной социальной выплаты, и возложении обязанности восстановить на учете для получения выплаты.

Верховный Суд РФ рассмотрел жалобу по делу об установке собственником квартиры кондиционера с наружным блоком на фасаде: управляющая компания потребовала его демонтировать, так как эти работы не были с нею согласованы.

Управляющая компания пояснила, что целостность фасада, который является общим имуществом собственников, была нарушена, к тому же договором управления, утвержденным решением общего собрания, установлена обязанность владельцев квартир не допускать без согласования с управляющей организацией установку на фасаде дома и в местах общего пользования внешних блоков кондиционеров.

Суд первой инстанции обязал собственницу демонтировать наружный блок кондиционера, а также взыскал судебную неустойку за каждый день неисполнения решения суда.

Апелляционным определением решение оставлено без изменения.

Однако суд кассационной инстанции вернул дело на новое рассмотрение, посчитав, что на установку кондиционеров не требуется получения соответствующих разрешений компетентных органов. При этом сам по себе факт размещения ответчиком кондиционера на карнизе фасада здания не означает осуществление им действий, затрудняющих реализацию прав владения, пользования или  распоряжения общим имуществом, поскольку в результате такой установки общее имущество жильцов жилого дома не уменьшилось, а иные негативные последствия в виде повышенного шума, вибрации и прочего не установлены.

При рассмотрении настоящего дела судами был установлен факт размещения ответчиком внешнего блока кондиционера на фасаде (карнизе фасада) многоквартирного жилого дома, являющемся его ограждающей конструкцией, а в силу норм закона он относится к общему имуществу собственников помещений в этом доме.

По решению владельцев недвижимости, принятому на общем собрании, объекты общего имущества в многоквартирном доме могут быть переданы в пользование иным лицам в случае, если это не нарушает права и законные интересы граждан и юридических лиц.

При этом право собственников помещений в многоквартирном доме владеть, пользоваться и распоряжаться общим имуществом в многоквартирном доме не может быть истолковано как позволяющее одному собственнику нарушать аналогичные права других собственников, противопоставляя свой интерес интересам всех остальных, отметил Верховный Суд РФ.

Лицо, обладающее равными с другими собственниками правами владеть, пользоваться и распоряжаться общим имуществом многоквартирного дома, вправе реализовать данное право лишь в случае достижения соглашения между всеми участниками долевой собственности, напоминает высшая инстанция правовую позицию Президиума Верховного Суда РФ (пункт 39 Обзора практики разрешения судами споров, возникающих в связи с участием граждан в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости, утвержденного 4 декабря 2013 года).

Таким образом, действия собственника помещения в многоквартирном доме, выражающиеся в несоблюдении установленного порядка пользования общим имуществом и в размещении на общем имуществе многоквартирного дома личного оборудования без соответствующего на то решения общего собрания собственников помещений в доме подлежат признанию нарушающими права общей долевой собственности, принадлежащие всем собственникам помещений в многоквартирном доме, - считает Верховный Суд РФ.

При этом ссылка суда кассационной инстанции на то, что в результате размещения ответчиком наружного блока кондиционера на фасаде многоквартирного дома общее имущество жильцов дома не уменьшилось, не отвечает требованиям части 1 статьи 379, части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса РФ, предоставляющим суду кассационной инстанции при проверке судебных постановлений право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяющим ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела, поскольку указанное обстоятельство судами первой и апелляционной инстанций не устанавливалось, соответствующие доказательства не исследовались, указал Верховный Суд РФ.

Более того, обстоятельства, связанные с уменьшением размера общего имущества собственников помещений многоквартирного дома, не являются юридически значимыми при разрешении вопроса о соблюдении одним из собственников установленного законом порядка пользования общим имуществом, - пояснил Верховный Суд РФ.В результате Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ определила направить дело на новое рассмотрение в суд кассационной инстанции. 

Верховный Суд РФ рассмотрел спор соседей из-за установленной в общем коридоре перегородки: истец посчитал, что ответчик не только уменьшил долю общедомового имущества, но и незаконно перекрыл остальным жильцам доступ к кабелям сети Интернет, а также трубе стока дождевых осадков и талого снега.

Заявитель требовал привести площадку в первоначальное состояние. Но три судебные инстанции его требования не поддержали. Суды указали, что дверь возведена с согласия общего собрания собственников - за её установку проголосовали 95,14% владельцев квартир. Перегородка с дверным блоком перед квартирами не нарушает права и законные интересы других жильцов многоквартирного дома, в том числе истца, и ее установка не противоречит требованиям пожарной безопасности. 

В состав общего имущества включаются помещения в многоквартирном доме, не являющиеся частями квартир и предназначенные для обслуживания более одного жилого или нежилого помещения в этом доме, в том числе межквартирные лестничные площадки, лестницы, лифты, лифтовые и иные шахты, коридоры, колясочные, чердаки, технические этажи, включая построенные за счет средств собственников помещений встроенные гаражи и площадки для автомобильного транспорта, мастерские, технические чердаки, а также технические подвалы, в которых имеются инженерные коммуникации, мусороприемные камеры, мусоропроводы, иное обслуживающее более одного жилого или нежилого помещения в многоквартирном доме оборудование (включая котельные, бойлерные, элеваторные узлы и другое инженерное оборудование). То есть межквартирные лестничные площадки и коридоры входят в состав общего имущества в многоквартирном доме.

Уменьшение же размера общего имущества в многоквартирном доме возможно только с согласия всех собственников помещений в данном доме путем его реконструкции. Если реконструкция, переустройство и (или) перепланировка помещений невозможны без присоединения к ним части общего имущества в многоквартирном доме, на такие реконструкцию, переустройство и (или) перепланировку помещений должно быть получено согласие всех собственников помещений в многоквартирном доме (часть 2 статьи 40 ЖК РФ) - указал Верховный Суд РФ.

При этом согласие всех собственников помещений является обязательным условием. В силу процессуального закона именно суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались, отметил Верховный Суд РФ.

В данном деле юридически значимыми и подлежащими доказыванию обстоятельствами являлись выявление правовой природы принятого общим собранием решения относительно судьбы общего имущества: влекло или нет данное решение уменьшение общего имущества многоквартирного дома, а также установление того, являлись ли произведенные работы перепланировкой, переустройством или реконструкцией, предусмотрено ли возведение перегородки с дверным блоком проектом дома, являлась ли установка перегородки с дверным блоком изменением конфигурации межквартирного коридора и является ли ее установка фактическим присоединением части общего имущества к квартирам ответчиков.

Однако суды оставили эти вопросы без правовой оценки, равно как и не была дана оценка доводам истца о необходимости получения согласия абсолютно всех собственников помещений, а также о нарушении его права пользоваться общим коридором.

В связи с чем Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суд РФ направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Что такое неубранный подъезд многоквартирного дома и неухоженная территория вокруг него, переполненные мусорные контейнеры во дворе - объяснять никому не нужно. За порядок на этих территориях отвечает управляющая компания. Но случается, что на бумаге вроде бы отвечает, а в реальности - нет. Как правильно наказать коммунальщиков, которые игнорируют интересы граждан, и какие нормы права действуют в этой сфере, объяснил Верховный Суд РФ.

Суть спора: жители многоквартирного дома нескольких лет вели безуспешные переговоры с управляющей компанией. Жильцы дома просили привести их дом в порядок, а именно: провести ремонт общего имущества многоквартирного дома, убрать подъезды дома и придомовую территорию вокруг него. На протяжении четырех лет они обращались с жалобами в городскую и краевую прокуратуры на плохое оказание услуг со стороны управляющей компании, но ситуация не менялась.

В итоге трое жильцов этого неухоженного дома обратились в суд с иском к управляющей компании о взыскании выплаченных денежные средства, начисленных за содержание и ремонт общего имущества в связи с некачественным оказанием услуг, компенсации морального ущерба и штрафа.

Суд первой и апелляционной инстанций поддержали требования жильцов, при этом исходили из доказанного и подтвержденного факта оказания гражданам услуг ненадлежащего качества в спорный период.

Управляющая компания, не согласившись с вынесенными решениями, обратилась в кассационную инстанцию, где решение о штрафе с управляющей компании было отменено. По мнению кассационной инстанции, жильцы не обращались в адрес управляющей компании с заявлением или претензией о возврате им денег, а штраф взыскивается только за отказ от добровольного удовлетворения требований потребителя, в то время как таких требований граждане в досудебном порядке не заявляли. Соблюдение досудебного порядка, по мнению кассационного суда, являлось обязательным.

Не согласившись с решением кассационной инстанции, жильцы обратились в Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ не только разобрался в деле, но и постановил: за неоказанные услуги коммунальщиков нужно наказывать независимо от того, заявлялось ли такое требование суду или нет.

По мнению Верховного Суда РФ, кассационная инстанция, рассматривая этот спор, проигнорировала положения Жилищного кодекса и Закон «О защите прав потребителя». Оба документа не предусматривают обязательного досудебного или внесудебного порядка решения таких споров.

Судебная коллегия напомнила коллегам про постановление Пленума Верховного Суда РФ (от 28 июня 2012 года N 17), в соответствии с разъяснениями которого при удовлетворении судом требований потребителя из-за нарушения его прав, которые не были удовлетворены в добровольном порядке, суд взыскивает с ответчика в пользу потребителя штраф независимо от того, заявлялось ли такое требование суду или нет.

Верховный Суд РФ в своем решении подчеркнул: жильцы дома неоднократно обращались письменно и устно к управляющей компании. И за этими гражданами судом было признано право на перерасчет из-за длительного неисполнения управляющей компанией своих обязательств.

В итоге Судебная коллегия отменила определение кассационного суда в части отказа от взыскания штрафа с управляющей компании, посчитав его существенным нарушением норм материального права, без устранения которого невозможны восстановление и защита нарушенных прав.

 Российская газета – Федеральный выпуск: №86(9031)

Верховный Суд РФ рассмотрел спор жильца многоквартирного дома с управляющей компанией, которая в одностороннем порядке изменила размер оплаты за содержание жилого помещения в сторону увеличения. При этом решением внеочередного общего собрания собственников была определена другая – более низкая – ставка, а договором между собственниками и коммунальщиками предусмотрено, что размер платы за работы и услуги по ремонту и содержанию общего имущества устанавливается именно по решению собственников. Однако управляющая компания посчитала, что зафиксированная собранием ставка экономически не обоснована и не позволит ей обеспечить содержание общего имущества, поэтому она выставила счета по тарифам, утвержденным органом местного самоуправления. В результате жильцы получили счета на оплату с большей суммой, чем они рассчитывали.

Суд первой инстанции требования удовлетворил, в частности, сославшись на заключение местного Управления Роспотребнадзора, что у управляющей компании отсутствовали основания для применения муниципальных тарифов. Применение ставки платы за ремонт и содержание жилья, установленной органом местного самоуправления, возможно только в том случае, если на состоявшемся общем собрании собственников помещений в многоквартирном доме решение об установлении размера такого платежа не принято. 

Апелляционная инстанция посчитала решение собрания собственников ничтожным и отказала в иске. Полагая, что решение об установлении платы за содержание и ремонт жилого помещения принято общим собранием собственников помещений в многоквартирном доме без учета обстоятельств, способных повлиять на объем и качество работ в целях поддержания многоквартирного дома в надлежащем техническом состоянии, что посягает на публичные интересы – интересы неопределенного круга лиц по обеспечению безопасности жизни и здоровья граждан, проживающих в многоквартирном доме – суд счел, что имеются основания для признания данного решения в части ничтожным.

Кассационный суд общей юрисдикции согласился с этим выводом, дополнительно указав, что существенное отличие размера платы, установленного решением собрания, от размера, определенного органом местного самоуправления (более чем на 35%), подтверждает невозможность содержания и ремонта общего имущества дома на полученные от владельцев квартир деньги, и, как следствие, причиняет убытки управляющей организации, которая в силу закона обязана обеспечить надлежащее оказание услуг.

Проигравшая сторона обратилась в Верховный Суд РФ.

Управляющая организация не вправе в одностороннем порядке изменять порядок определения размера платы за содержание жилого помещения и начислять плату в размере, превышающем определенный заключенным договором (пункт 17 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2017 г. №22), отметил Верховный Суд РФ.

Поскольку порядок определения и размер платы за содержание общего имущества дома являются условиями договора управления, при этом изменение условий договора возможно исключительно по решению общего собрания собственников, то оно может быть оспорено лишь по правилам недействительности сделок.

Действительно, договор, условия которого противоречат существу законодательного регулирования соответствующего вида обязательства, может быть квалифицирован как ничтожный полностью или в соответствующей части, причем даже если в законе не содержится прямого указания на его ничтожность (пункт 74 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. №25). Пленум Верховного Суда РФ также разъяснял, что допускается возможность предъявления самостоятельных исков о признании недействительным ничтожного решения собрания; споры по таким требованиям подлежат разрешению судом в общем порядке по заявлению любого лица, имеющего охраняемый законом интерес в таком признании (пункт 106 постановления от 23 июня 2015 г. №25).

В данном деле суд первой инстанции отклонил доводы ответчика относительно ничтожности решения внеочередного общего собрания. Также он указал, что каких-либо расчетов с указанием стоимости услуг, не учитывающих технические характеристики объекта, физический износ здания, а также иные обстоятельства, способные повлиять на объем и качество работ в целях поддержания многоквартирного дома в надлежащем состоянии, стороной ответчика не приведено.

Апелляционная и кассационная инстанции встали в споре на сторону коммунальщиков, полагая, что разница в более 35% между двумя тарифами и подтверждает невозможность содержания и ремонта общего имущества дома и, как следствие, причинение убытков управляющей организации. 

Данные выводы основаны на ошибочном применении норм материального и процессуального права, указал Верховный Суд РФ. 

Управляющая организация вправе обратиться в суд за защитой своих гражданских прав путем признания недействительным решения общего собрания, в том числе в случае, если решение общего собрания собственников помещений в многоквартирном доме изменяет установленный договором управления размер платы и порождает убытки для одной стороны договора (управляющей организации), связанные с выполнением предусмотренного нормативными актами объема работ и услуг, следовательно, для другой стороны договора (собственников помещений в многоквартирном доме) - неосновательное обогащение.

Между тем, данным правом управляющая компания не воспользовалось, решение внеочередного общего собрания собственников управляющей организацией в установленном законом порядке обжаловано не было. Управляющей компанией по настоящему спору сделано заявление о ничтожности решения собрания в части. Однако бремя доказывания ничтожности принятого решения, включая экономическое обоснование правомерности принятых общим собранием тарифов, суды ошибочно возложили на собственников многоквартирного дома, - отметил Верховный Суд РФ.

При этом, правовое регулирование, позволяющее признать решения собраний собственников ничтожными, направлено на поддержание основ правопорядка и нравственности, недопущение совершения антисоциальных сделок и позволяющей судам в рамках их полномочий на основе фактических обстоятельств дела определять цель совершения сделки. Наряду с этим установление антисоциальности сделки носит исключительный характер и выявляется в ходе судопроизводства с учетом всех фактических обстоятельств, характера допущенных сторонами нарушений и их последствий.

Но в данном деле выводы судов о посягательстве решения общего собрания на публичные интересы  и его влияния на обеспечение безопасности жизни и здоровья граждан абсолютно абстрактны и не подтверждены доказательствами, указал Верховный Суд РФ.

В результате Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ определила направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Раздел нажитого в браке имущества - самый сложный и болезненный процесс в процедуре развода. Простое правило - что появилось в то время, пока мужчина и женщина вели общее хозяйство, будет поделено поровну - действует, но далеко не всегда. Речь идет о том, что является личной собственностью человека. Например, квартира, купленная до заключения брака, а оформленная в собственность уже после, - далеко не редкая ситуация. Каков будет статус у такого жилья после развода?

Детали спора. Супружеская пара прожила вместе девять лет, а потом решила официально оформить отношения - пожениться. Гражданин купил квартиру по договору купли-продажи с застройщиком с оплатой в течение пяти лет, а спустя десять дней был зарегистрирован брак. Еще через две недели право собственности на квартиру закрепили за гражданином в ЕГРН. Супруги прожили вместе еще два года, после чего решили развестись. И вот тогда встал вопрос о разделе имущества.

Бывший супруг настаивал, что недвижимость не должна считаться совместной собственностью, ведь договор был подписан раньше, чем зарегистрирован брак. Бывшая супруга настаивала на том, что квартиру надо делить как совместно нажитую, поскольку право собственности зарегистрировали уже после свадьбы. Договориться не вышло, и экс-супруга обратилась в суд, потребовав оставить за ней 2/3 доли, поскольку с ней осталась несовершеннолетняя дочь а за бывшим мужем - 1/3, долг же перед фирмой-застройщиком признать общим.

Суд первой инстанции отказал в удовлетворении исковых требований бывшей супруги, заявив, что сделка по покупке квартиры была заключена до брака, поэтому жилье не будет считаться совместно нажитым и его не надо делить между экс-супругами. При этом суд напомнил, что стоимость квартиры оплачивалась за счет личных средств бывшего мужа.

Бывшая супруга оспорила это решение. Суд апелляционной инстанции заявил, что квартира - совместная собственность супругов, поэтому надо разделить ее поровну. Договор купли-продажи квартиры считается заключенным именно с момента государственной регистрации. Если регистрация приходится на период брака, то квартира - это совместная собственность супругов. С этим мнением согласился кассационный суд. Бывший супруг обратился в Верховный Суд РФ.

Согласно статьи 36 Семейного кодекса РФ имущество, приобретенное до брака, является собственностью каждого из супругов. Чтобы признать собственность совместной, надо доказать, что квартира куплена в браке и на общие деньги. Имущество, приобретенное до брака, считается собственностью каждого из супругов. Договор купли-продажи квартиры был заключен до брака, поэтому оснований включать жилье в состав совместно нажитого имущества нет, отметил Верховный Суд РФ. Личный долг одного из супругов за квартиру был погашен уже в браке, что не делает её совместной собственностью, особенно с учетом того, что остальные платежи пришлись на период после расторжении брака.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ оставила в силе решение первой инстанции о разделе квартиры. Жилье оставили за бывшим супругом.

Российская газета – Федеральный выпуск: №93(9038)

Как жить в одной маленькой квартире разным собственникам этой недвижимости - растолковал Верховный Суд РФ. Может ли собственник большей части помещения не допускать в квартиру второго владельца?
Верховный Суд РФ заявил, что такая возможность есть. Надо только этому владельцу заплатить.
История началась с того, что гражданин получил в дар четверть однокомнатной квартиры. Он не жил в этой квартире больше семи лет. Но потом, когда такая потребность появилась, вселиться туда не смог.
Второй собственник - владелица оставшихся трех четвертей, с которой у гражданина были плохие отношения, - поселила туда другого человека. А тот поменял замки и не пускал первого владельца.
Тогда хозяин четверти квартиры решил добиться возможности жить на своих метрах. Он обратился в суд  с требованием вселить его в квартиру.
Суд первой инстанции в удовлетворении иска отказал. В решении сказано, что участник общей долевой собственности на жилое помещение не обладает безусловным правом на вселение в него и, следовательно, на проживание в нем. То, как будут реализовываться права собственников, зависит от размеров доли. И если соглашения о пользовании квартирой нет, удовлетворить требование о вселении можно только определив при этом, как пользоваться помещением. Но комнаты, соразмерной доле гражданина, в однокомнатной квартире быть не может. И еще суд учел, что гражданин никогда не жил в этой квартире.
Апелляционная инстанция не согласилась с таким решением. В определении указано, что вопрос о незначительности доли правового значения не имеет: это не ограничивает право на владение и пользование имуществом.
Дело дошло до Верховного Суда РФ. В определении по делу Верховный Суд РФ указал - собственники не смогли договориться о том, как пользоваться жильем, но и проживать в квартире совместно они не могут - ведь речь идет об однокомнатной квартире. При этом владелец части помещения в ней имеет право на соответствующую компенсацию.
Суд не может отказать в удовлетворении требования об определении порядка права пользования помещением. Такой порядок и должен быть установлен в рассматриваемом деле, поскольку конфликт сторон неизбежно приведет к нарушению прав одного из собственников, пояснила Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ. При этом суд вправе в том числе отказать во вселении конкретному человеку, установив в качестве компенсации ему ежемесячную выплату другими сособственниками денег за фактическое использование его доли. Другими словами, те, кто живет в квартире, могут выплачивать гражданину деньги за аренду.
В итоге Верховный Суд РФ отменил все принятые по делу решения и направил дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Российская газета – Федеральный выпуск: №105 (9050)

Полезное для владельцев квартир разъяснение сделал Верховный Суд РФ после того, как изучил спор о компенсации за последствия пожара.

Гражданка делала в своей квартире ремонт, для чего наняла бригаду рабочих. Строительный мусор рабочие складывали во дворе многоквартирного дома, возле гаража нанимательницы. Строители часто курили рядом со свалкой, на что несколько раз обращали внимание соседи и просили хозяйку квартиры что-то предпринять. Но - безрезультатно. Куча с мусором загорелась, огонь перекинулся на две квартиры на первом этаже - самой заказчицы ремонта и ее соседки. Дознаватель МЧС, который отказал в возбуждении уголовного дела по ст. 168 УК - уничтожение или повреждение имущества по неосторожности, подтвердил, что очаг возгорания находился около гаража заказчицы ремонта. В своем постановлении он указал, что мусор мог загореться от непотушенной сигареты, поскольку рядом со свалкой он обнаружил много окурков.

Пострадавшая соседка пригласила экспертов для оценки ущерба от огня в своей квартире. Добровольно соседка, затеявшая ремонт, платить не захотела. В итоге пострадавшая соседка обратилась в суд. Суд назначил судебную экспертизу, соласно которой очаг пожара, скорее всего, находился в куче строительного мусора. В суде ответчица заявила, что никакого ущерба она возмещать не станет. Суд с ответчицей не согласился. Он решил, что женщина, делавшая ремонт, является ответственной за причинение ущерба своей соседке.

Суд апелляционной инстанции с таким выводом не согласился, указав, что в деле нет доказательства вины соседки в причинении ущерба и связи между ее ремонтом и случившимся пожаром. Причина пожара сама по себе не является основанием для взыскания с нее денег на ремонт, ведь мусор был свален не в ее квартире, а во дворе, собственником которого ответчик не является. Суд отменил решение суда первой инстанции, отказав в иске. Кассационная инстанция согласилась с мнением апелляционной инстанции.

Пострадавшая обратилась в Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ заявил, не важно, принадлежал ли ответчице участок с мусором или нет. Бремя содержания имущества предполагает в том числе и недопущение пожароопасных ситуаций. Ответственность собственника за причинение вреда наступает при наличии нескольких условий, подчеркнул Верховный Суд РФ. Это сам факт причинения вреда, противоправность поведения того, кто этот вред причинил, вина причинителя вреда и связь между действиями и последствиями.

Согласно 1068 Гражданского кодекса РФ гражданин возмещает и вред, причиненный его работником. Таковыми признаются не только те, кто выполняет задачу по трудовому договору, но и по гражданско-правовому. Это означает, что женщина в ответе за поведение строителей, которых наняла. Верховный Суд РФ обратил внимание, что дознаватель МЧС при осмотре места происшествия нашел много окурков. А о том, что рядом с мусорной кучей курят рабочие, хозяйке не раз говорили соседи.

Верховный Суд РФ отменил все предыдущие решения, дело направил на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции, отметив, что при новом рассмотрении дела суд должен исследовать договорные отношения между собственником и подрядчиком, действовали ли они под его контролем, и кто следил за безопасностью работ.

В браке супруги купили две квартиры, а после развода решили поделить недвижимость. Суды учитывали личные средства, которые супруги вложили при приобретении недвижимости. Но Верховный Суд РФ обратил внимание, что супруги использовали материнский капитал. В этом случае делить активы нужно не только между экс-супругами, но и между их детьми. Имущество бывших супругов после развода делят поровну. Это следует из п. 1 ст. 39 Семейного кодекса РФ - определение долей при разделе общего имущества супругов. Даже если один из супругов не работал или получал минимальную зарплату, его вклад в семейный бюджет признается равным вкладу второго супруга.

Детали спора. Молодая пара заключили брак, у них родилась дочь. Спустя девять лет супруги купили две квартиры. Для покупки первой квартиры муж и жена использовали средства материнского капитала, личные сбережения мужа, а еще взяли ипотеку. Через недолгое время супруги приобрели вторую квартиру. Затем супруги развелись. После этого бывшая супруга обратилась в суд, чтобы поделить совместно нажитое имущество. Она просила разделить доли в двух квартирах поровну между ней и бывшим мужем.

Бывший супруг обратился со встречным иском. Он просил передать ему в собственность первую квартиру. Мужчина объяснил, что деньги на покупку ему подарила мать, поэтому недвижимость - его личное имущество. Еще он отметил, что досрочно погасил ипотеку на первую квартиру, поэтому просил взыскать с бывшей супруги половину выплаченных средств. А вторую недвижимость, по его мнению, нужно разделить таким образом: 669/1000 доли в праве собственности передать ему, а 331/1000 — бывшей супруге.

Суд первой инстанции согласился с бывшим супругом частично, поделив первую квартиру поровну. Квартира - совместное имущество, так как ее купили за счет личных сбережений супруга и средств, полученных в кредит, решил суд. Вторую квартиру суд разделил в предложенных бывшим мужем долях: бывшей супруге отошла 331/1000 доли, а бывшему супругу 669/1000 доли. 

Апелляционная инстанция изменила решение суда первой инстанции в плане раздела первой квартиры. За бывшим супругом признали не половину, а 585/1000 доли в праве общей долевой собственности. Суд пришел к такому решению, так как на покупку недвижимости бывший супруг вносил личные сбережения, поэтому апелляционная инстанция отошла от равенства долей. Суд кассационной инстанции с этим решением согласился. 

Бывшая супруга обратилась с жалобой в Верховный Суд РФ. Одну из квартир бывшие супруги купили на средства материнского капитала, обратил внимание Верховный Суд РФ. В тематическом обзоре судебной практики от 22 июня 2016 года сказано: при определении долей в квартире нужно учитывать равенство долей родителей и детей на средства материнского капитала. То есть если жилье покупают за счет единовременной выплаты на детей, то право собственности на него возникает у родителей и детей. Спорную квартиру бывшие супруги приобретали за счет средств материнского капитала. Первая инстанция в решении указала, что сумма, полученная на основании государственного сертификата, не учитывается в общем имуществе супругов. Ведь она имеет целевое назначение и выдана государством в интересах детей. Но несмотря на этот вывод, суд выделил доли только супругам. Этим, как считает Верховный Суд РФ, нарушили имущественные права несовершеннолетнего ребенка.

Верховный Суд РФ отменил акты трех судебных инстанций в части раздела первой квартиры, дело направил в суд первой инстанции. 

Суды по иску управляющей компании солидарно взыскали с прописанных в одной квартире членов семьи долг по коммунальным и жилищным услугам. Верховный Суд РФ отменил решения и указал, что оплачивать эти расходы должен был собственник квартиры, и поэтому взыскивать долг нужно только с него.

Управляющая компания просила взыскать с Т., его супруги и их дочери долг по оплате содержания квартиры и коммунальным услугам, который накопился за три года.

Суд первой инстанции удовлетворил исковые требования, солидарно взыскал долг со всех трех членов семьи. Апелляция и кассация оставили решение без изменения.

Т. подали жалобу в Верховный Суд РФ.

Судебная коллегия по гражданским делам  Верховного Суда РФ установила, что в квартире зарегистрированы все члены семьи, но принадлежит она лишь Т., а у его жены и дочери нет права собственности на это жилье. Именно собственник должен оплачивать расходы на содержание жилья, указал Верховный Суд РФ. Причем эту обязанность нельзя перекладывать на семью собственника, которая проживает совместно с ним, что и сделали суды нижестоящих инстанций.

Верховный Суд РФ отменил все вынесенные по делу решения и направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В регионе многоквартирный дом был признан аварийным и подлежащим сносу. Городская администрация приняла решение об изъятии земельного участка, на котором находится дом, с предоставлением жильцам новых квартир. Но тут возникла проблема. Оказалось, что рыночная стоимость одной из передаваемых квартир составляла 4 192 000 рублей, а изымаемой - 2 379 000 рублей. И администрация потребовала у жильцов заплатить разницу в цене. Собственники квартиры с такими условиями не согласились и отправились в суд.

Суд первой инстанции пришел к выводу, что муниципальное образование должно обеспечить безопасные жилищные условия в пределах стоимости выкупной цены изымаемых квартир. Суд решил, что стороны выбрали способ обеспечения своих прав путем предоставления иного жилого помещения взамен аварийного, поэтому не обязаны доплачивать разницу в стоимости. По мнению суда, требования администрации были незаконны. Чиновники с подобным решением не согласились и обжаловали его.

Суд апелляционной инстанции отменил решение суда первой инстанции и принял новое - об отказе гражданам в иске. Областной суд сослался на жилищное законодательство, которое предусматривает обязанность собственника изымаемого жилья в случае предоставления помещения стоимостью выше выкупной цены оплатить разницу между ними.

Граждане обратились с жалобой в Верховный Суд РФ. Собственники, выселяемые из жилых помещений в аварийном многоквартирном доме, могут выбрать возмещение или другое помещение за изымаемое жилье, отметил Верховный Суд РФ. Ни федеральным законодательством, ни адресной программой области не предусмотрена доплата разницы между стоимостью изымаемой квартиры и вновь предоставляемой. Высшая судебная инстанция напомнила, что источниками финансирования программы являются средства областного бюджета, средства местных бюджетов и средства фонда, а не деньги граждан, что не учла апелляционная инстанция.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила апелляционное определение и отправила дело на новое рассмотрение в суд второй инстанции. 

Хозяйка новой квартиры обратила внимание, что окна в её жилище стали пропускать воду. Быстро обнаружились и другие недостатки: шумно, пыль, сквозняк, зимой холодно, а летом жарко. В договоре с застройщиком указано, что гарантийный срок на квартиру - 5 лет.

Гражданка потребовала починить окна, при этом была согласна и на компенсацию ей расходов на ремонт. К своей претензии женщина приложила заключение специалиста, который подтвердил недостатки. Застройщик попросил другого эксперта оценить этот документ. Тот указал, что заключение противоречивое и не соответствует закону, поэтому застройщик решил, что он ничего не должен дольщице.

Гражданка квартиры заказала новое исследование. Выяснилось, что стоимость устранения недостатков больше 2,7 миллиона рублей. И тогда она пошла в суд, где потребовала на окна именно эту сумму и еще почти 10 миллионов рублей неустойки за то, что застройщик вовремя не устранил недостатки, штраф и компенсацию морального вреда.

Застройщик просил суд перепроверить цену починки окон. Для этого была назначена экспертиза. Выяснилось, что вместо деревянных окон с двухкамерными стеклопакетами, которые фигурировали в договоре долевого участия, застройщик поставил алюминиевые с однокамерными. Поэтому суд попросил экспертов оценить, не ухудшается ли от такой замены качество квартиры.

В целом характеристики стеклопакетов удовлетворяют повышенным требованиям в части безопасности и поддержания комфортных условий микроклимата, - ответили эксперты. Гражданка просила суд провести повторное исследование. Но суд этого делать не стал и вынес решение о том, что стеклопакеты из квартиры не хуже обещанных в договоре.

Ремонт окон эксперт оценил в 428 000 рублей. Из этой суммы суд исключил стоимость устранения тех недостатков, которые возникли уже при использовании окон, и взыскал 345 000 рублей на ремонт. Собственнице также присудили 30 000 руб. неустойки и такой же потребительский штраф, плюс 20 000 рублей компенсации морального вреда.

Апелляционная и кассационная инстанции согласились с этим решением.

Гражданка обратилась с жалобой в Верховный Суд РФ. А там заметили, что эксперт не ответил на главный вопрос: ухудшают ли однокамерные стеклопакеты качество квартиры по сравнению с двухкамерными. В заключении сказано только то, что окна от застройщика безопасны и поддерживают комфортный микроклимат в квартире. Эксперт при расчете стоимости устранения недостатков квартиры не учел замену однокамерных стеклопакетов на двухкамерные. Из-за этого необоснованно уменьшилась сумма, которую должен заплатить ответчик, решил Верховный Суд РФ.

Если собственник квартиры подписал передаточный акт, это не освобождает застройщика от обязанности устранить недостатки в рамках гарантийного срока, отметил Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ отменил решения нижестоящих инстанций и направил дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции. 

Российская газета – Федеральный выпуск: №124 (9069)

В 2015 году П. купил квартиру в новостройке, ключи от которой получил с опозданием. За это компания добровольно заплатила компенсацию и штраф - в общей сложности около 100 000 руб. Кроме квартиры, по другому договору П. получал подсобное помещение в том же доме. Оно обошлось дешево: за 9 кв. м по акции он заплатил всего 1000 руб. Но место покупатель не получил и в мае 2019 года отказался от договора. В ответ компания вернула ему 1000 руб. и проценты за пользование деньгами. Покупателя это не устроило.

П. обратился с иском в суд с требованием взыскать с застройщика деньги, но уже не тысячу, а разницу между рыночной стоимостью такого места и переданной за него суммой 1000 руб., а заодно деньги за нарушение срока передачи квартиры и 30 000 руб. в счет компенсации морального ущерба. Истец указал, что на момент предъявления требований стоимость подсобки составила около 280 000 руб., а не получив помещение, он вынужден был снимать гараж.

Три судебные инстанции удовлетворили иск частично. 

Решением суда первой инстанции, которое устояло в двух следующих инстанциях, с компании взыскали неустойку за нарушение срока передачи квартиры, еще 1000 руб. присудили в качестве компенсации морального вреда. За подсобку не взыскали ничего. Суды решили, что, требуя рыночную стоимость машиноместа, истец злоупотребляет правом.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ указала, что при расторжении договора долевого участия по вине застройщика тот обязан не только вернуть деньги с процентами, но и возместить убытки сверх этих сумм. Раз специальных положений об убытках в законе о долевом участии в строительстве нет, то надо применять общие положения Гражданского кодекса РФ о возмещении убытков вследствие ненадлежащего исполнения обязательств. Верховный Суд РФ напомнил, что положением статьи 393 Гражданского кодекса РФ, в случае, когда должник не исполнил договор и кредитору пришлось его прекратить и заключить аналогичный, кредитор может потребовать возместить убытки. Из-за неисполнения или ненадлежащего исполнения должником договора кредитору пришлось его прекратить и заключить аналогичный. Он может требовать возместить ему убытки - разницу между ценой прекращенного и нового договоров. Если нового договора нет, то можно потребовать разницу между ценой договора и текущей ценой на сопоставимые товары или услуги.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ определила, что права дольщика были нарушены.

Дело отправлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=2238814

Гражданин и гражданка были зарегистрированы в однокомнатной квартире и жили в ней с 1972 года. В 1995 году они приватизировали жилье и получили на неё право совместной собственности, они не были ни родственниками, ни супругами. Совладелец квартиры умер, наследников у него не было. Гражданка же продолжала жить в квартире и её содержать. Через несколько лет гражданка умерла. Её наследница по завещанию решила, что умершая приобрела право собственности на долю покойного совладельца жилья по приобретательной давности, и подала иск к администрации города о включении доли в квартире в наследственную массу и признании за ней собственности в порядке наследования.

Чиновники не согласились и предъявили встречный иск. По их мнению, если нет наследников по закону и по завещанию, имущество умершего считается выморочным. Поэтому администрация города просила признать 1/2 доли в праве собственности на квартиру выморочным имуществом и отдать городу.

Суд первой инстанции отказал наследнице и согласился с чиновниками. Суд признал 1/2 доли квартиры выморочным имуществом с правом муниципальной собственности. Суд апелляционной инстанции с этим согласился, указав, что наследодательница знала, что у неё не возникло право собственности на долю покойного совладельца квартиры, а пользование квартирой и её содержание 19 лет еще не значит наступления приобретательной давности.

Гражданка обратилась с жалобой в Верховный Суд РФ. С актами нижестоящих инстанций Верховный Суд РФ не согласился. Администрация до подачи наследницей иска не предпринимала никаких действий, обратил внимание Верховный Суд РФ, поэтому местным судам нужно дать правовую оценку действиям администрации, предпринятым после смерти мужчины.

По мнению Верховного Суда РФ, нельзя исключать наступления приобретательной давности. Лицо может отказаться от права собственности на принадлежащее ему имущество, если оно устранилось от владения этим имуществом и перестало предпринимать меры по его содержанию, отметил  Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ отменил акты нижестоящих инстанций и направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Российская газета - Федеральный выпуск: №131(9076)

Верховный Суд РФ изучил спор хозяина квартиры и управляющей компании о замене сломанных почтовых ящиков в доме. Детали спора. Многоквартирный дом нуждался в текущем и капитальном ремонте. Эксперты указали, что ящики в этом доме давно не меняли, и они пришли в негодность, поэтому их надо заменить. Коммунальщики отказали в этом, указав, что это не входит в их обязанность. 

Собственник одной из квартир указанного дома обратился в суд с иском к МУП УК о возложении обязанности по выполнению работ по текущему и капитальному ремонту, а именно, произвести ремонт общего имущества за счет денежных средств, поступивших от собственников помещений жилого дома в качестве платы за содержание жилья, в том числе заменить почтовые ящики на современные и функциональные ящики, взыскании компенсации морального вреда и штрафа. 

Суд первой инстанции исковые требования удовлетворил частично, в удовлетворении требований о замене почтовых ящиков на современные и функциональные ящики отказал. Суд сослался на условия договора управления многоквартирным домом, где есть перечень услуг и работ, необходимых для обеспечения надлежащего содержания общего имущества в доме. Документ утвержден Постановлением Правительства РФ от 3 апреля 2013 года № 290. По мнению суда, почтовые ящики не входят в состав общего имущества, поэтому их ремонт и замена возможны только в качестве дополнительной услуги, которая должна быть включена в договор управления.

Суды апелляционной и кассационной инстанций с таким выводом согласились.

Истец обратился с жалобой в Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ посчитал, что эти решения приняты с существенным нарушением норм права и согласиться с ними нельзя. По мнению высшего суда, управление многоквартирным домом должно обеспечивать благоприятные и безопасные условия проживания граждан. Все текущие и неотложные работы и услуги в отношении общего имущества многоквартирного дома считаются предусмотренными в договоре в силу правил содержания дома как объекта недвижимости и должны осуществляться управляющими компаниями независимо от того, упоминаются ли в договоре соответствующие конкретные работы и услуги, - пояснил Верховный Суд РФ.

В состав общего имущества включается не только механическое, электрическое, санитарно-техническое и прочее оборудование, но и иные объекты, предназначенные для обслуживания, эксплуатации и благоустройства дома. Перечень этот не является исчерпывающим. Это указано в Правилах содержания общего имущества в многоквартирном доме. Кроме того, имеется приказ Министерства регионального развития РФ от 1 июня 2007 года № 45, в котором утверждено положение о разработке, передаче, пользовании и хранении инструкции по эксплуатации многоквартирного дома, а также рекомендации по содержанию и ремонту почтовых шкафов как объектов общедомового имущества.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила судебные акты нижестоящих судов в части выполнения ремонта почтовых ящиков и направила дело в этой части на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

  Российская газета - Федеральный выпуск: №151(9096)

Квартиру Н., расположенной на пятом этаже многоквартирного дома, затопило талой водой с крыши. Собственница обратилась в Управляющую компанию, к ней направили комиссию. Комиссия установила, что талая вода попала в квартиру с козырька балкона, который владельцы квартиры остеклили и установили самовольно, то есть виноваты они сами. Н. с этим не согласилась и направила в Управляющую компанию  претензию о возмещении ущерба. Компания провела дополнительный осмотр, но в итоге отказала.

Н. обратилась с иском в суд. Судебная экспертиза установила, что устранение повреждений стоит 86377 руб. Н. просила взыскать эту сумму в качестве материального ущерба, а еще неустойку и штраф в размере 50% от суммы, которую присудят в пользу потребителя. Компания настаивала, что затопление произошло из-за неправильного монтажа козырька балкона. Причина залива не связана с действиями управляющей компании.

Три судебные инстанции взыскали с ответчика запрашиваемую сумму ущерба, а вот в части требований о неустойке и штрафе отказали: неустойку взыскивают, если убытки причинены из-за отказа исполнителя выполнить договор. Убытки же Н. не связаны с отказом от сделки. Для взыскания штрафа надо, чтобы ответчик добровольно не исполнил требования потребителя, которые он заявил до обращения в суд. Н. в претензии к компании ставила вопрос о возможной сумме восстановительного ремонта для дальнейшего возмещения ущерба. А вот с требованием о выплате компенсации за причинение вреда она не обращалась.

Н. обжаловала выводы нижестоящих инстанций в Верховном Суде РФ. В жалобе она обратила внимание на п.46 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 № 17. Согласно ему, когда суд удовлетворяет требование потребителя, которое добровольно не исполнила компания, то с ответчика взыскивают штраф независимо от того, заявлял ли истец такую просьбу. Еще Н. отметила: она подавала претензию к управляющей организации, но суды по ошибке не признали, что она таким образом соблюдала досудебный порядок. По мнению ответчика, в том, что собственнице причинен ущерб, его вины нет, а значит нет и оснований взыскивать штраф.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила акты трех судебных инстанций в части отказа взыскать штраф в пользу потребителя и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции. В остальном акты нижестоящих судов оставлены без изменений. 

Житель Подмосковья получил квартиру по договору соцнайма с администрацией Балашихи. Он женился, и в этом браке у него родилась дочь. Супруга и ребенок вселились в квартиру, и девочку прописали в ней. Чуть позже семья распалась. Бывшая супруга с дочкой уехали из квартиры, забрав вещи. Спустя пару лет и мужчина выехал и выписался из квартиры. А потом решил, что оттуда нужно выписать и дочь. Он попытался договориться с ее матерью, но бывшая супруга отказалась. Он обратился в суд.
В судебном заседании мужчина рассказал, что бывшая супруга не оплачивала коммунальные услуги и не участвовала в расходах на содержание жилья. Супруга с дочкой уехали не временно, а навсегда, поэтому по статье 83 Жилищного кодекса РФ они утратили право пользоваться квартирой. Он и его дочь не живут вместе, поэтому по статье 69 Жилищного кодекса РФ девочку нельзя считать членом его семьи. Кроме того, бывшая супруга прописана в другой квартире, а значит, у ребенка есть где жить. Мать девочки как представитель несовершеннолетней в суде возразила, пояснив, что ребенок временно выехал из квартиры, и то, что собирается ли девочка там жить, нужно спросить ее после достижения совершеннолетия. Дополнительно пояснила, что она с дочкой снимают жилье в той квартире, где она зарегистрирована, и там живут шесть человек, поэтому ей с дочкой там неудобно.
Суд первой инстанции сказал, что по соглашению родители определили место жительства несовершеннолетней по месту жительства ее отца, но он выехал из квартиры, тем самым расторгнув договор соцнайма. А право ребенка пользоваться квартирой производно от прав ее отца, поэтому девочку надо выписать из квартиры. С выводами суда первой инстанции согласились суды апелляционной и кассационной инстанций. Гражданка обратилась с жалобой в Верховный Суд РФ.
Несовершеннолетние приобретают право на жилплощадь по соглашению родителей, подчеркнул Верховный Суд РФ. Результат такого соглашения - регистрация ребенка в квартире. На ее основании ребенок может пользоваться жильем независимо от того, вселился ли он туда. Суды не учли, что девочка, как член семьи отца, получила право пользоваться квартирой по договору соцнайма. Но пока в силу возраста девочка не может сама реализовать свои жилищные права. Суды не установили, что у ребенка появилось право пользоваться другим жилым помещением. Поэтому ошибочен вывод о производности прав ребенка от прав отца. То, что отец выехал из квартиры, не прекращает право дочери пользоваться ею.
Верховный Суд РФ отменил решения нижестоящих инстанций и отправил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Российская газета-Федеральный выпуск:№156(9101)

Супружеская пара купила квартиру у фирмы в новом доме. Компания была инвестором стройки, а застройщиком выступало другое ООО. Объект перешел в собственность продавца после завершения работ и сдачи дома в эксплуатацию. Пожив в квартире некоторое время, покупатели увидели все недостатки и строительных, и отделочных работ. Стены неровные, штукатурка и краска местами треснули, а обои оказались наклеены с зазорами. Супруги написали продавцу претензию об исправлении недостатков, но ответа не получили. Тогда они обратились в местный центр строительно-технической экспертизы. В его заключении было сказано, что для устранения недостатков нужно 205 000 рублей. Супруги отправили компании еще одну претензию, но фирма-продавец добровольно выплатила лишь около 100 000 рублей - в два раза меньше.
Семья обратилась в суд, где просила взыскать с продавца 314 617 рублей для устранения недостатков ремонта, компенсацию морального вреда, потребительский штраф (50% от присужденной суммы), расходы на экспертизу, потраченные для изготовления техпаспорта жилого помещения.
В суде фирма заявила, что супруги пропустили срок для предъявления исковых требований, граждане обратились в суд спустя четыре года после подписания договора. Суд первой инстанции применил статью 7 Закона об участии в долевом строительстве, согласно которой срок для объекта долевого строительства составляет пять лет. Суд посчитал, что новоселы обратились в суд в пределах установленного срока. В итоге суд удовлетворил иск частично, уменьшив суммы. Продавец пытался оспорить это решение. Его главный аргумент - компания не застройщик дома, она всего лишь приобрела квартиру по договору инвестирования, а потом перепродала ее семье. Суд апелляционной инстанции согласился с позицией суда первой инстанции, без изменения решения оставил и суд кассационной инстанции.
Компания обратилась с жалобой в Верховный Суд РФ.
Представитель фирмы-продавца заявил, что до подписания договора купли-продажи семья осмотрела квартиру и претензий по качеству ремонта у них тогда не возникло. Кроме того, у квартиры закончился гарантийный срок, а применять нормы закона об участии в долевом строительстве нельзя, так как фирма не застройщик объекта. Семья с таким аргументом не согласилась. По ее мнению, они с самого начала направляли компании три претензии. И ни разу фирма не ответила, что гарантийный срок прошел, а получив второе требование, она даже выплатила часть денег.
В итоге Верховный Суд РФ отменил акты апелляции и кассации, дело направил на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Российская газета-Федеральный выпуск: №161(9107)

Застройщик не включил в состав общего имущества так называемый технический этаж. Помещения в нем передали инвесторам, и  их купила одна гражданка.
После покупки данного помещения гражданка провела ремонт и обустроила там изолированные благоустроенные квартиры. В глухих стенах дома она сделала окна, а в комнатах - спальни и кухни. Провела электрическое отопление, водопровод и канализацию. Использовала эти помещения для временного проживания людей, что то вроде гостиницы. Выяснилось, что в результате реконструкции гражданка нарушила систему вентиляции всего здания. ТСЖ обратилось в суд с иском к гражданке об обязании привести помещения в первоначальное состояние, то есть убрать квартиры и сделать вместо них то, что было - чердак.
Суд первой инстанции это требование ТСЖ удовлетворил. Решение поддержала кассационная инстанция.
Далее несколько собственников квартир в многоэтажном доме обратились с иском к этой гражданке, чтобы признать ее право собственности отсутствующим и истребовать помещения из ее владения. Жильцы многоквартирного дома просили суд назначить экспертизу, чтобы определить назначение помещений и выяснить, какие коммуникации там находятся. Суд отказал в ходатайстве, а потом не удовлетворил и сам иск. Две судебные инстанции с этим решением согласились.
Местные суды, аргументируя такое решение, заявили, что гражданка купила активы по договорам, которые на текущий момент не аннулированы. Собственники квартир, которые пошли в суд, хозяевами спорных помещений не значатся, поэтому их требования нельзя удовлетворить. Местные суды отметили, что технический этаж нельзя расценивать как общее имущество, так как еще во время строительства дома помещения там квалифицировались как самостоятельные объекты недвижимости. Им даже присвоили индивидуальные кадастровые номера.
Собственники квартир обратились с жалобой в Верховный Суд РФ.
Верховный Суд РФ обратил внимание на то, что суд обязал собственницу чердака вернуть помещение в прежнее состояние, чего она так и не сделала. Причем нижестоящие инстанции не учли это обстоятельство при рассмотрении дела.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отметила, что в первой судебной инстанции представитель ТСЖ просил назначить строительно-техническую экспертизу. Суд первой инстанции отказал в назначении экспертизы, не объяснив причин и формально указав на затягивание процесса. В подобных делах юридически значимым будет то, какую функцию выполняет нежилое помещение и предназначено ли оно для обслуживания квартир. Без этого нельзя правильно разрешить этот спор, посчитал Верховный Суд РФ.
В итоге Верховный Суд РФ отменил все решения нижестоящих судов и вернул дело в суд первой инстанции.

Российская газета - Федеральный выпуск:№166(9111)

М. и К. на четвертый год совместной жизни решили приобрести квартиру. По словам М., сожительница убедила его оформить ипотеку на её друга П., который работал в банке, и ему давали более выгодные условия - всего 10% годовых как сотруднику. Платить пара планировала вместе, а после погашения кредита К. обещала М. оформить квартиру на них двоих в равных долях.

Сумму ипотечного займа, который П. взял в банке необходимо было вернуть в течение 15 лет. По договору допускалась выплата кредита с помощью третьих лиц. Ежемесячные платежи вносил сам М. В итоге, ипотеку погасили досрочно. М. утверждает, что из всей суммы он отдал большую часть денег, но сожительница зарегистрировала недвижимость только на себя.

У К. другая версия, она попросила П. взять на себя кредит, но долг гасили только за счет ее средств, М. же просто носил деньги в банк. Более того, она с П. заключили договор, по обязательствам которого, она обязуется погасить долг по ипотеке, а он передать ей квартиру в собственность. Причем в документе есть пункт, что К. может вносить платежи с помощью третьих лиц.

М. обратился в суд о взыскании с П. денежных средств, которые он вносил в счет погашения ипотечного кредита, как неосновательное обогащение, проценты за пользование чужими деньгами. В подтверждение истец предоставил платежные поручения, что именно он вносил деньги в банк по кредиту, оформленному на П.

П. возражал, пояснив, что истца не знает и не имел с ним никаких устных соглашений. Согласился оформить на себя кредит для своей подруги К.

Суд первой инстанции удовлетворил требования М. Апелляционная инстанция с таким подходом согласилась, без изменений акты оставил и суд кассационной инстанции.

П. обратился с жалобой в Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ заметил, что неосновательное обогащение происходит, когда кто-то случайно, по ошибке, вообще без оснований совершает платеж. Выводы судов по этому делу носят взаимоисключающий характер. С одной стороны, нижестоящие инстанции указывают, что деньги истец передавал с определенной целью: чтобы погасить ипотеку, оформленную на знакомого, и получить долю в квартире. С другой стороны, они подчеркивают, что на стороне ответчика возникло неосновательное обогащение из-за отсутствия каких-либо обязательственных отношений между ними.

Верховный Суд РФ отменил акты трех судебных инстанций, дело вернул в суд первой инстанции.

Хозяйка двухкомнатной квартиры в областном центре увеличила ее на 15 квадратных метров. Женщина провела перепланировку внутри квартиры и возвела еще несколько пристроек, но уже с улицы. Потом попросила местную власть согласовать такое расширение жизненного пространства. Но с чиновниками местной администрации по этому вопросу она не нашла взаимопонимания и вынуждена была обратиться в суд, чтобы узаконить такое жилье - улучшенное и дополненное.

Суд первой инстанции разрешил истице легализовать обновленную и солидно увеличенную квартиру. По мнению суда, расширенная за счет нескольких пристроек квартира отвечала инженерным и противопожарным требованиям, а соседи жительницы и председатель ТСЖ письменно не возражали против изменений. Соседи собственницы, если судить по материалам дела, также не возражали против изменений. Администрация города обжаловала такое решение, но безуспешно.

В итоге администрация дошла до Верховного Суда РФ.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ объяснила, что именно упустили из виду коллеги в нижестоящих инстанциях.

Суды нижестоящих инстанций перепутали два разных понятия - перепланировку и самовольную постройку. Собственница квартиры не только улучшила свое жилье, но и изменила параметры всего дома, когда возвела к нему свои пристройки. Суд подчеркнул - изменились ограждающие конструкции многоэтажки.

Верховный Суд РФ подчеркнул: пристройки возведены собственницей квартиры именно самовольно, потому что истица не получила разрешения на их строительство. В этой ситуации местные суды неправомерно узаконили пристройки, причем сделали это по правилам легализации перепланировки.

В аналогичных ситуациях эксперты обязательно подчеркивают разницу между совсем не тождественными понятиями - перепланировкой, переустройством и реконструкцией. И это важный момент, который необходимо помнить.

Так, перепланировка изменяет план квартиры без переноса коммуникаций, а переустройство - с переносом коммуникаций. Реконструкция же означает новые площади за пределами старого периметра дома.

Все эти разъяснения придется учесть суду апелляционной инстанции при новом рассмотрении дела.

В 1989 году между П. и К. был зарегистрирован брак. На основании типового договора от 5 июля 1991 г. на имя П. была приобретена квартира. В декабре 1995 г. супруги развелись, в 1997 г. возобновили брачные отношения, и в этот же день П. приобрел новую квартиру за счет продажи прежней. В 2004 г. брак вновь был расторгнут. В январе 2021 г. П. умер, и, согласно удостоверенному нотариусом завещанию, завещал все принадлежащее ему на день смерти имущество своей племяннице - У., которая приняла наследство. К. обратилась к нотариусу с заявлением о принятии наследства, но он ей отказал в принятии заявления в связи с отсутствием свидетельства о заключении брака.

К. обратилась в суд с иском к У., просила признать спорную квартиру общим имуществом супругов, выделить супружескую долю в виде 1/2 доли в праве общей долевой собственности на данную квартиру в ее пользу, исключить из наследственной массы указанную супружескую долю и признать за ней право собственности на эту квартиру.

Суд первой инстанции отказал в удовлетворении исковых требований, исходя из того что спорная квартира была приобретена П. за счет продажи принадлежащей ему до брака квартиры. При этом суд указал, что истцом не представлено доказательств наличия у супругов общих совместных средств на приобретение спорной квартиры с учетом непродолжительного периода (один день) нахождения в браке. Суды апелляционной и кассационной инстанций согласились с такими выводами.

К. обратилась с жалобой в Верховный Суд РФ. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ напомнила, что в силу ст. 1150 ГК РФ принадлежащее пережившему супругу наследодателя в силу завещания или закона право наследования не умаляет его права на часть имущества, нажитого во время брака с наследодателем и являющегося их совместной собственностью. Доля умершего супруга в этом имуществе, определяемая в соответствии со ст. 256 ГК, входит в состав наследства и переходит к наследникам в соответствии с правилами, установленными Кодексом.

Судебная коллегия указала, что судом не дана оценка доводам истца о том, что квартира (за счет продажи которой П. купил спорную квартиру) была приобретена им в период брака с истцом (с июня 1989 г. по декабрь 1995 г.), в связи с чем относилась к совместно нажитому имуществу супругов в силу закона. Верховный Суд РФ отметил, что указанные истцом обстоятельства, имеющие юридическое значение для правильного разрешения спора, судом первой инстанции не устанавливались, представленные истцом доказательства не исследовались и правовой оценки не получили. Следовательно, вывод суда о том, что квартира являлась личной собственностью П., не основан на законе.

Суд пояснил, что поскольку ответчик возражала против того, что спорное имущество, приобретенное в период брака П. и К., является совместной собственностью, то именно на ответчике лежала обязанность доказать факт приобретения имущества за счет личных средств наследодателя. Однако суд первой инстанции неправильно распределил бремя доказывания юридически значимых обстоятельств, указав, что истец не доказала факт приобретения спорного имущества на совместные средства супругов.

Верховный Суд РФ отменил обжалуемые судебные акты, направив дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Войсковая часть обеспечила семью из четырёх человек двумя квартирами: однокомнатной и двухкомнатной, поскольку одного жилья необходимой площади не имелось. На недвижимость были заключены и два договора социального найма - один на полковника, а второй на его супругу и детей. После смерти главы семейства вдова просила заключить договор на однокомнатную квартиру уже с ней, но власти ей отказали.

Вдова обратилась в суд. Суд первой инстанции пришел к выводу, что отказ городской администрации нарушает жилищные права истцов на пользование жилыми помещениями, которые предоставлены семье в рамках реализации социальных гарантий военнослужащим и членам их семей. Суд указал, что жилые помещения предоставлялись на всех членов семьи полковника и были в совместном (общем) пользовании. Предоставление не одного жилого помещения, а двух произведено в связи с отсутствием в распоряжении уполномоченного органа одной квартиры соответствующей площади, что не может повлечь неблагоприятные последствия для истцов после смерти военнослужащего.

Суд апелляционной инстанции решение суда первой инстанции отменил, в удовлетворении иска отказал, посчитав, что вдова и дети полковника самостоятельного права пользования спорной квартирой не приобрели и в связи со смертью нанимателя квартиры действие договора социального найма однокомнатной квартиры прекращено. Кассационный суд согласился с этим мнением.

Вдова обратилась с жалобой в Верховный Суд РФ.

При выделении квартиры учитывается состав семьи нуждающегося. Поскольку в распоряжении уполномоченного органа отсутствовало одно помещение соответствующей нормам площади, им выделили две квартиры, но предоставлены они были совместно на всю семью военнослужащего. То есть обе квартиры в совокупности их площадей реализовывали право полковника и членов его семьи на улучшение жилищных условий и у военнослужащего и его супруги и детей в равной степени возникло право пользования каждым из помещений. При таких обстоятельствах заключение двух договоров социального найма с указанием разных нанимателей не может повлечь негативные последствия для лиц, которым были предоставлены жилые помещения, в случае смерти одного из нанимателей, — отметил  Верховный Суд РФ. 

Выводы же суда апелляционной инстанции, которые послужили основанием для отказа в удовлетворении исковых требований, о том, что истцы не вселялись в спорное жилое помещение, правомерно отклонены ещё при разбирательстве в первой инстанции: полковник и истица состояли в браке, супруги и их дети являлись членами одной семьи, имели общий семейный бюджет, обе квартиры находились в пользовании семьи, супруги несли совместные расходы на содержание квартир.

В силу части 2 статьи 82 Жилищного кодекса РФ дееспособный член семьи нанимателя с согласия остальных членов своей семьи и наймодателя вправе требовать признания себя нанимателем по ранее заключенному договору социального найма вместо первоначального нанимателя. Таким образом, судом первой инстанции установлены все обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения спора, и правильно применен закон, а судом апелляционной инстанции и кассационным судом общей юрисдикции при рассмотрении дела допущена ошибка в применении норм права.

В связи с чем Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ определила оставить в силе решение суда первой инстанции.

Предприятие и гражданин 18 лет назад заключили договор найма жилья. Работник с женой и сыном заняли две комнаты в общежитии 24,9 кв. м. Прошли годы, и дом, в котором жила семья, признали аварийным и подлежащим сносу. Семье предложили однокомнатную квартиру-студию площадью 23,3 кв. м., но те отказались.

Чиновники обратились в суд с требованием о выселении с предоставлением другого жилого помещения, снятии с регистрационного учета.

Суд первой инстанции удовлетворил исковые требования администрации, суд апелляционной инстанции с ним согласился. Суды указали, что семья не стоит в очереди нуждающихся в улучшении жилищных условий и не признана малоимущей. Значит, оснований для внеочередного предоставления жилья по договору соцнайма взамен аварийного нет. Поэтому они должны переехать в квартиру-студию. Суды решили, что речь идет об улучшении жилищных условий, а не о предоставлении равнозначного жилья в связи с выселением.

Гражданин обратился с жалобой в Верховный Суд РФ.

При выселении из аварийного жилья другое помещение предоставляется не в связи с улучшением жилищных условий, а в качестве компенсации, поэтому условия проживания в нем не должны быть хуже прежних, указал Верховный Суд РФ. Если до выселения семья занимала квартиру не менее двух комнат, она вправе претендовать на жилье с таким же количеством комнат. Это значит, что семья с детьми должна получить квартиру не менее 24,9 кв. м. При этом выселенные граждане сохраняют право состоять на учете как нуждающиеся в жилье, если для этого не отпали основания.

Верховный Суд РФ отменил решения нижестоящих судов и направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Российская газета – Федеральный выпуск:№232(9177)

Жилинспекция обратилась в суд с иском о возложении на ответчика обязанности привести жилое помещение в соответствие с технической документацией. Истец указал, что собственник квартиры при отсутствии разрешительной документации произвел работы по переустройству и переоборудованию помещения, а именно произвел замену газовой плиты на электрическую, ванной на душевую кабину.  

В свою очередь ответчик предъявил к инспекции встречные исковые требования о сохранении квартиры в переоборудованном виде, ссылаясь на то, что проведенные работы не создают угрозы жизни и здоровью граждан, не нарушают их прав и законных интересов третьих лиц. 

Суд первой инстанции удовлетворил требования Жилинспекции, при этом отклонив встречный иск собственника квартиры. Апелляционная инстанция оставила решение суда первой инстанции без изменения. 

По общему правилу, установленному частью 2 статьи 29 Жилищного кодекса РФ, собственник помещения в многоквартирном доме, которое было самовольно переустроено и (или) перепланировано, обязан привести такое помещение в прежнее состояние в разумный срок и в порядке, которые установлены органом, осуществляющим согласование, напомнил Кассационный Суд. 

При этом суд отметил, что на основании решения суда помещение в многоквартирном доме может быть сохранено в переустроенном и (или) перепланированном состоянии, если этим не нарушаются права и законные интересы граждан либо это не создает угрозу их жизни или здоровью.  

Однако данные положения жилищного законодательства не были правильно применены судами в спорных правоотношениях, отметил Кассационный Суд. 

Отказывая в удовлетворении заявленных встречных исковых требований о сохранении произведенного переустройства помещения, суд первой инстанции сослался на недоказанность такого юридически важного для правильного разрешения указанных требований обстоятельства, как отсутствие угрозы жизни и здоровью людей, однако не указал, по какой причине представленное заключение о безопасности проведенной перепланировки им отклонено и не признано в качестве надлежащего доказательства по делу, указал Кассационный Суд. 

В свою очередь суд апелляционной инстанции не дал какой-либо самостоятельной правовой оценки акту о завершенном переустройстве и (или) перепланировки помещения, представленному Жилинспекцией по запросу суда, согласно которому работы в квартире были выполнены в соответствии с требованиями нормативных документов.

В итоге Второй Кассационный Суд направил дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции. 

А. обратился в суд с иском к своему соседу С., который без разрешительной документации и согласия остальных собственников дома?произвёл реконструкцию второго этажа здания и надстроил третий этаж, тем самым увеличив площадь своего жилого помещения более чем в два раза, в том числе за счёт уменьшения размера общедомового имущества.? Истец просил признать реконструированное здание самовольной постройкой, а также возложить на ответчика обязанности привести его в первоначальное состояние.?

Суд первой инстанции с доводами истца не согласился и отказал в удовлетворении заявленных требований, сославшись на заключение судебной строительно-технической экспертизы, которая установила, что сохранение постройки не создаёт угрозу жизни и здоровью граждан, не нарушает права и охраняемые законом интересы иных лиц, а сама постройка? соответствует требованиям несущей способности, пожарной безопасности, строительным нормам и правилам, а также регламентам о безопасности зданий и сооружений. ?

Суды апелляционной и кассационной инстанций оставили решение суда первой инстанции без изменения.?

А. обратился с жалобой в Верховный Суд РФ.?

В соответствии с частью 1 статьи 36 Жилищного кодекса РФ собственникам помещений в многоквартирном доме принадлежит на праве общей долевой собственности общее имущество в многоквартирном доме, в частности помещения в данном доме, не являющиеся частями квартир и предназначенные для обслуживания более одного помещения в данном доме, в том числе чердаки, подвалы, в которых имеются инженерные коммуникации, иное обслуживающее более одного помещения в данном доме оборудование (технические подвалы), крыши, ограждающие несущие и ненесущие конструкции данного дома, напомнил Верховный Суд РФ.? Подчеркнув, что уменьшение размера общего имущества в многоквартирном доме возможно только с согласия всех собственников помещений в данном доме путём его реконструкции. ?

Согласие всех собственников помещений в многоквартирном доме является обязательным условием для проведения реконструкции помещения в многоквартирном доме, влекущей присоединение к реконструированному помещению части общего имущества многоквартирного дома, отметил Верховный Суд РФ.?

Таким образом, проведение С. реконструкции своей квартиры возможно только при наличии согласия истца как собственника квартиры?в этом доме, отметила высшая инстанция.?

При рассмотрении настоящего дела судебными инстанциями установлено, что произведённые С. строительно-монтажные работы по изменению площади второго этажа путём расширения жилого помещения, возведению дополнительного этажа в жилом доме, имеющем общую кровлю, общий фасад, являются реконструкцией, затрагивающей общее имущество собственников помещений в этом доме, согласие на проведение которой от А. получено не было.?

Между тем, установив данные юридически значимые для настоящего дела обстоятельства, суды не применили к рассматриваемым правоотношениям нормы жилищного законодательства.?

В итоге Верховный Суд РФ отменил оспариваемые судебные акты и направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции?.

Согласно договору застройщик обязался передать участнику объект долевого строительства двухкомнатную квартиру площадью 67,13 м2 (с учетом понижающего коэффициента 0,5), общей проектной площадью без учета лоджий 65 м2. По условиям договора стоимость квартиры, уплаченная С., является окончательной и изменению не подлежит. Согласно акту приема-передачи С. передана квартира, общая площадь которой с учетом площади лоджии с коэффициентом 0,5-68 м2., а без учета площади лоджии 63,8 м2. Таким образом, общая проектная площадь без учета площади лоджии сократилась на 1,2 м2, общая площадь с учетом лоджии (с коэффициентом 0,5) – выросла на 0,87 м2.

С. направил претензию о возврате части денежных средств в счет соразмерного уменьшения цены договора в связи с уменьшением общей проектной площади. От застройщика ответа не поступило.

С. обратился в суд с иском о взыскании денежных средств в счет соразмерного уменьшения цены договора участия в долевом строительстве многоквартирного дома, неустойки за просрочку удовлетворения требования потребителя.

Суд первой инстанции отказал в иске, поскольку уменьшение площади квартиры не свидетельствует о наличии недостатка качества объекта участия в долевом строительстве в том смысле, который заложен законодателем в положениях ч. 2 ст. 7 Закона № 214-ФЗ. При этом суд первой инстанции указал, что положениями заключенного сторонами договора однозначно определено - цена договора является окончательной и изменению не подлежит.

Суд апелляционной инстанции, признавая правильным решение суда первой инстанции об отказе в удовлетворении иска, однако указал, что право требовать от застройщика соразмерного уменьшения цены влечет нелюбые недостатки объекта долевого строительства, а только те, которые приводят к ухудшению качества объекта, делают его непригодным для использования. Отличие проектной площади от фактической, по мнению суда апелляционной инстанции, не является качественной характеристикой объект, влияющей на степень пригодности товара для использования по назначению, поскольку договором может быть предусмотрено иное. Поскольку изменение площади квартиры составило менее 5% от общей площади, суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отсутствии существенных изменений проектной документации и оснований для взыскания с застройщика денежных средств в счет соразмерного уменьшения цены договора. Кассационный суд общей юрисдикции судебные постановления судов первой и апелляционной инстанций оставил без изменения.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ признала состоявшиеся по делу  судебные постановления незаконными.

Верховный Суд РФ указал, что цена договора может быть определена как произведение цены единицы общей площади жилого помещения или площади нежилого помещения, являющихся объектом долевого строительства, и соответствующей общей площади или площади объекта долевого строительства. По соглашению сторон цена договора может быть изменена после его заключения, если договором предусмотрены возможности изменения цены, случаи и условия ее изменения. Из содержания приведенных норм права в их взаимосвязи следует, что стороны вправе предусмотреть в договоре как условие о твердой цене объекта договора — жилого помещения — с указанием его параметров и допустимых отступлений от них, так и условие о цене жилого помещения, определенной исходя из цены единицы общей площади жилого помещения, с учетом возможного изменения этой площади при определенных условиях. Как следует из материалов дела, условиями договора долевого участия не согласован размер определенных отступлений передаваемого объекта долевого строительства от проектной площади как в части ее уменьшения, так и в части ее превышения. При таких обстоятельствах участник долевого строительства не может быть лишен права требовать соразмерного уменьшения цены договора в случае уменьшения площади переданного помещения, в том числе и на 1,2 м2, что не было учтено судебными инстанциями.

Ссылка суда апелляционной инстанции на то, что такое уменьшение не превышает 5% от общей площади жилого помещения, не может быть принята во внимание, поскольку этот процент установлен законом не для определения допустимости уменьшения размера передаваемого объекта без соразмерного уменьшения цены, а в качестве основания для одностороннего расторжения договора долевого участия участником долевого строительства.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила судебные постановления судов апелляционной и кассационной инстанций, дело направила на новое апелляционное рассмотрение. 

Вестник Фемиды №36 (96)

Л. является нанимателем трехкомнатной квартиры по договору социального найма. Также в ней были зарегистрированы ее сыновья О. и Ю. и дочь последнего – З. Впоследствии семья обратилась в суд с иском о признании З. утратившей право пользования этим жилым помещением и снятии её с регистрационного учета. По словам истцов, ответчик не проживает в спорной квартире долгое время, не оплачивает коммунальные услуги с момента достижения совершеннолетия. В иске отмечалось, что истцы не препятствовали З. в проживании и пользовании жильем, а ее отказ от проживания вместе с ними носит добровольный характер.

В свою очередь З. предъявила встречный иск о признании права на долю в квартире со ссылкой на то, что после развода родителей она съехала ввиду своего малолетнего возраста и конфликтных отношений между отцом и матерью, с которой она проживает и поныне. З. добавила, что её бабушка отказывалась получать деньги за коммунальные услуги от нее, однако она готова нести такие расходы.

Суд отказал в удовлетворении первоначального и встречного иска, посчитав, что выезд З. из спорного жилья был вынужденным по причине несовершеннолетнего возраста ввиду развода родителей, в связи с чем её проживание в спорной квартире было невозможно по причине конфликтных отношений между сторонами, но при этом она не отказывалась добровольно от своих прав и обязанностей в отношении спорного жилья. Суд также не усмотрел оснований для удовлетворения встречного иска, поскольку спорная квартира является муниципальной собственностью.

Поддерживая это решение, апелляционная инстанция отметила, что выводы первой инстанции основаны на всестороннем исследовании доказательств по делу, а неиспользование квартиры для проживания ответчиком обусловлено обстоятельствами объективного характера, а именно несовершеннолетним возрастом, а после достижения 18 лет – конфликтными отношениями между сторонами. Кассационный суд согласился с этими выводами.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отметила, что юридически значимым по спорам о признании нанимателя, текущего или бывшего члена его семьи утратившими право пользования жильем по договору соцнайма из-за их постоянного отсутствия в квартире по причине выезда из него является установление того, по какой причине и как долго ответчик отсутствует в квартире. Кроме того, следует выяснить, был ли его выезд из жилья вынужденным или добровольным, временным или постоянным, не чинились ли ему препятствия в пользовании квартирой со стороны других жильцов, приобрел ли ответчик право пользования другим жильем в новом месте жительства, исполняет ли он обязанности по договору по оплате недвижимости, коммунальных услуг и др. В этом деле, заметил Верховный Суд РФ, нет доказательств того, что З. чинились препятствия в проживании в спорной квартире; она лишилась возможности пользоваться этим жильем; у сторон имелись конфликтные отношения. Эти обстоятельства не были определены судом в качестве юридически значимых для правильного разрешения спора, они не вошли в предмет доказывания по делу и, соответственно, не получили правовой оценки.

В итоге Верховный Суд РФ отменил судебные акты нижестоящих инстанций в части отказа в удовлетворении исковых требований, отправив дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В одной из квартир многоквартирного дома был организован частный детский сад. ТСЖ это не понравилось. Конфликт произошел во дворе одного многоквартирного дома. ТСЖ, которое обслуживает дом, возмутилось, что в песочнице на придомовой детской площадке играют ребята из частного детского садика. И товарищество пошло в суд с иском к владельцу квартиры. Там ТСЖ потребовало запретить частный садик в квартире и запретить выпускать ребят на детскую площадку дома.
Вот аргументы ТСЖ в суде: работа детского садика в квартире связана с использованием общего имущества многоквартирного дома. А, конкретнее, земельного участка, детской площадки и малых архитектурных форм на ней, лестницы, межэтажных площадок, дверей и лифта. По мнению товарищества, работа садика причиняет неудобства жителям дома - шум, крики, плач, топот ног родителей и детей, хлопанье дверями. Свои аргументы ТСЖ подкрепило письмом жильцов к ним. Под письмом стояли подписи 42 собственников.
В соответствии со статьей 1065 Гражданского кодекса РФ, опасность причинения вреда в будущем может явиться основанием к иску о запрещении деятельности, создающей такую опасность, отметили суды. Вот только такая опасность должна иметь реальный характер и подтверждаться соответствующими доказательствами. Причем, бремя доказывания возможности причинения в будущем вреда и необходимости запрета той или иной деятельности по статье 65 Кодекса административного судопроизводства лежит на ТСЖ. Но он такими доказательствами не располагает. Собственница квартиры, где работает детский садик, принесла в суд акт прокурорской проверки, из которого следует, что во время инспекции не было выявлено каких-либо нарушений действующего закона.
Суды подчеркнули: сами по себе факты жалоб и обращений жильцов дома не являются допустимыми доказательствами, подтверждающими перечисленные обстоятельства. А вот руководительница частного садика принесла письма жителей дома, чьи дети и внуки посещают этот садик. Им работа садика очень нравится.
Не согласились суды и с доводами ТСЖ о повышенном шуме от воспитанников садика. Доказательств шума в деле - нет. Превышение допустимого уровня шума в квартире должно быть зафиксировано надлежащим образом уполномоченными государственными органами с применением технических средств. А пояснения свидетелей, также как и составленные ТСЖ акты, о громких звуках, доносящихся из квартиры, не могут подменить собой отсутствие в материалах дела официальных документов уполномоченных государственных органов, - сказано в решении судов.
Там же подчеркнуто: присмотр и уход за детьми в жилом помещении ни в коем случае не мешает покою соседям, как и обычное проживание других детей в той же самой квартире. Аналогично нахождение детей на детской площадке - иногда и шумное, оно является нормальным ее использованием и не может мешать жителям дома.
ТСЖ обратился с жалобой в Верховный Суд РФ, но Верховный Суд РФ отказал в пересмотре дела.

Российская газета – Федеральный выпуск: №254 (9199)

В браке супруги купили двухкомнатную квартиру 33 квадратных метра. Чуть менее трети этой суммы внесла жена - она продала собственную комнату. Еще супруги подарили двум своим дочкам по доле в недвижимости.

При разделе имущества в суде оказалось, что доля мужа в малогабаритной двухкомнатной квартире 3,9 квадратных метра. Бывшая супруга попросила суд оставить эту долю ей. Объяснила в суде, что  квартира - ее единственное жилье, в котором она живет с дочками. Экс-супруг прописан и живет у своей матери. Свои требования гражданка аргументировала статьей 252 Гражданского кодекса РФ. Там сказано, что если участники долевой собственности согласились на раздел общего имущества, вопрос может решить суд. Если доля собственника мала, ее нельзя реально выделить и нет существенного интереса в использовании общего имущества, суд может и без его согласия обязать остальных участников долевой собственности выплатить ему компенсацию. В счет этой суммы женщина предложила отдать бывшему мужу другое совместно нажитое имущество - автомобиль. Экс-супруг отказался - у него другого жилья в собственности нет.

Суд первой инстанции согласился с истцом. Но суд апелляционной инстанции оказался другого мнения. Он разделил квартиру на всех, сказал, что долю гражданина нельзя признать незначительной, поскольку для него квартира тоже единственное жилье. Суд кассационной и инстанции с этим согласился.

Верховный Суд РФ напомнил, каковы юридически значимые обстоятельства в этом споре. Про них сказано в статье 252 Гражданского кодекса РФ. Первое: может ли бывший муж проживать в квартире, не нарушая прав собственников, у которых большая доля. Второе: есть ли возможность предоставить мужчине изолированное жилье, соразмерное его доле. И третье: есть ли у бывшего мужа существенный интерес в использовании общего имущества.

Верховный Суд РФ подчеркнул: три судебные инстанции не уделили внимания этим моментам, сославшись на то, что квартира - единственное жилье гражданина. Но это само по себе не позволяет отказать женщине. Судам надо сравнить, смогут ли все существовать под одной крышей. Для матери и ее детей уехать жить в другое место сложно: школа, садик, поликлиника - все рядом. Мужчина давно живет в другом месте.

Верховный Суд РФ отправил дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции. Суду предстоит исполнить указания Верховного Суда РФ и заново определить размер компенсации мужчине за имущество при разделе квартиры и машины.

Российская газета – Федеральный выпуск: №257 (9202)

Гражданка купила квартиру в доме, который за три года до этого был признан аварийным и подлежащим сносу. Когда же наконец дом решили снести, гражданка захотела получить другое благоустроенное жилье. Но ей отказали на том основании, что она приобрела право собственности на квартиру уже после того, как дом признали аварийным и включили дом в адресную программу Архангельской области по переселению из аварийного жилищного фонда.
Администрация города отправила гражданке проект соглашения, по которому ей предложили компенсацию. Но гражданка не согласилась.
Гражданка обратилась в суд с требованиями обязать власти заключить с ней соглашение, по которому ей предоставляют благоустроенное помещение вместо нынешнего, в доме под снос. Чиновники с ней не согласились. По их словам, квартира гражданке не положена, так как она купила жилье уже после того, как дом признали аварийным, она имеет право лишь на денежную компенсацию. И чиновники сослались на статью 32 Жилищного кодекса РФ.
Суд первой инстанции в удовлетворении требований отказал, пояснив, что отсутствуют основания предоставлять гражданке равнозначное жилье.
Апелляционная и кассационная инстанции поддержали суд первой инстанции.
Гражданка обжаловала эти выводы в Верховном Суде РФ.
Норма, на которую ссылались суды, - статья 32 Жилищного кодекса РФ вступила в силу в декабре 2019 года, а гражданка купила жилье на несколько лет раньше. Согласно статье 6 Жилищного кодекса РФ акты жилищного законодательства не имеют обратной силы. Их применяют к отношениям, которые возникли после того, как документы стали действовать, указала Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ.
Верховный Суд РФ подчеркнул, - все случаи ретроактивности (обратной силы) и ультраактивности (когда утративший силу закон продолжает применяться) должны быть прямо перечислены в тексте нормативного правового акта, содержащего нормы жилищного права. Право собственности на квартиру возникло у гражданки за несколько лет до того, как ввели в действие соответствующую норму Жилищного кодекса РФ. В законе, который дополнял Жилищный кодекс РФ этим правилом, нет указаний на то, что новую норму надо применять к договорам, заключенным до того, как он вступил в силу. То есть новое правило не имеет обратной силы и его нельзя применять к этому жилищному спору.
Верховный Суд РФ заявил, что нижестоящие суды ошиблись, когда пришли к выводу, что у гражданки нет права претендовать на получение другого жилья из-за признания дома аварийным. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, сослалась на второй раздел Обзора судебной практики (от 29 апреля 2014 года). Там сказано, что если жилой дом, который признали аварийным и подлежащим сносу, включили в региональную адресную программу по переселению граждан из аварийного жилищного фонда, то собственник помещения может выбрать: другое жилье либо выкуп.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила акты нижестоящих судов и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Квартиру гражданки П. затопило  стекающей с крыши талой водой. П. обратилась в управляющую компанию. Комиссия осмотрела квартиру, и сказала, что вода проникла в квартиру с козырька балкона, который владельцы остеклили без соответствующего разрешения. Следовательно, ответственность лежит на самих жильцах. Гражданка не согласилась и потребовала с управляющей компании возмещение ущерба. Написала претензию, в которой не было точной суммы повреждений, и не указан пятидесятипроцентный штраф, который ждал компанию в случае отказа. УК гражданке П. отказала.

Гражданка П. обратилась в суд. Она утверждала, что залив произошел по вине УК, и попросила взыскать стоимость устранения повреждений, которую независимая экспертиза оценила в 86377 рублей, а также неустойку и штраф (50% от взысканной суммы). УК вину не признала.

Суд первой инстанции согласился с собственницей и взыскал с УК ущерб, расходы на экспертизу и моральный вред, но отказал в неустойке и штрафе. Залив кухни из-за воды с крыши суд посчитал недостаточным основанием для взыскания штрафа с компании. Чтобы присудить пятидесятипроцентный штраф от взысканной суммы, ответчик должен отказаться исполнить требования потребителя, которые тот заявил до обращения в суд. Но гражданка не указала в претензии, что при обращении в суд с УК взыщут потребительский штраф.

С этими выводами согласились суды апелляционной и кассационной инстанций.

П. обратилась с жалобой в Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ посчитал, что суд первой инстанции сделал неправильный вывод, решив, что нет оснований для взыскания штрафа. Если требования потребителя не удовлетворили добровольно, суд должен взыскать с ответчика штраф, даже если истец не заявил его в суде, отметил Верховный Суд РФ.

Из Закона «О защите прав потребителей» и разъяснений Пленума Верховного Суда нельзя сделать вывод, что потребитель должен просить о назначении штрафа в какой-то определенной форме. Не установлен и обязательный досудебный или внесудебный порядок для требований о пятидесятипроцентном штрафе.

По мнению Верховного Суда РФ, суд первой инстанции ошибся, не посчитав претензию требованием о возмещении вреда. То, что в досудебном письме не была прописана конкретная сумма ущерба, не мешало управляющей компании самостоятельно оценить вред от залива и добровольно его оплатить.

Верховный Суд РФ отменил акты нижестоящих судов и направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Российская газета – Федеральный выпуск:№268(9213)

Утром З. вышла из квартиры на работу. В это время во всем многоэтажном доме произошел скачок напряжения. У соседей сгорела бытовая техника, а в квартире у З. вспыхнул телевизор. Комната, где он стоял, серьезно пострадала от пожара. В других комнатах вещи покрылись гарью.

Сотрудники МЧС обследовали место пожара и заключили, что причиной чрезвычайного происшествия стал перепад напряжения. Был обследован весь дом и обнаружен обрыв электрического провода. Тогда З. провела независимую экспертизу. По ее заключению, квартире причинен вред почти на 515 000 рублей.

З. решила, что в пожаре виновата управляющая организация. Она обратилась с иском в суд и просила взыскать с управляющей компании ущерб, расходы на экспертизу, компенсацию морального вреда и штраф.

Суд назначил по делу экспертизу, которая подтвердила, что из-за обрыва провода произошел скачок напряжения, он и привел к пожару. Таким образом, суд решил, что провод, на котором произошел обрыв, входит в общее имущество дома, и следить за ним должна была управляющая компания. Суд удовлетворил исковые требования З.

Апелляция и кассация оставили без изменения это решение суда первой инстанции.

Не согласившись с вынесенным решением, управляющая компания оспорила это решение, обратилась с жалобой в Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ изучил материалы спора о вине коммунальщиков за пожар в квартире и подтвердил, что есть ситуации, когда ущерб хозяину жилья обязана покрыть управляющая компания, так как пожар случился по ее вине. 

Российская газета – Федеральный выпуск:№285(9229)

Жилье гражданина затопило после поломки фильтра для воды. Компания - изготовитель фильтра добровольно выплатила ему деньги за ущерб от произошедшего, но в аварии пострадали и соседние квартиры. Хозяева пострадавшей недвижимости пошли в суд и предъявили иски к соседу - покупателю фильтра. А тот потребовал деньги с компании-изготовителя. Прибывшие на место происшествия сотрудники управляющей компании установили, что за потопом в доме стоит сломанный фильтр для воды.

Владельцы других пострадавших квартир решили взыскать ущерб от потопа с хозяина жилья, с которого все началось. Суды приняли их иски и решили в пользу пострадавших соседей. В итоге по решению суда были удовлетворены требования других собственников.

Тогда гражданин, с квартиры которого все и началось, решил взыскать эти деньги с фирмы, установившей фильтр. Для этого он также обратился в суд.

Две местные судебные инстанции ему отказали. Суды заявили, что мужчина не доказал факта продажи ему бракованного товара. По мнению судов, заключение специалиста - это недостаточный аргумент в такой ситуации, так как того не предупреждали об уголовной ответственности перед проведением исследования. А добровольное возмещение вреда компанией тоже не доказывает ее вину. Выплата за фильтр - это добрая воля фирмы, направленная на поддержание своего имиджа, отметили суды. Кроме того, местные суды в своем решении указали, что фирма - не тот ответчик. По их мнению, ответственность организации перед потребителем застрахована в страховой фирме, поэтому вопросы о выплатах к ней.

Гражданин обратился с жалобой в Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ заявил, что в этой ситуации судам следовало точно определить, из-за чего произошел залив квартир. Суд подчеркнул, что коллеги, считая заключение специалиста недопустимым доказательством, даже не обсудили вопрос о проведении судебной экспертизы. А фирма по изготовлению фильтров никак не опровергла результаты представленного исследования.

Нижестоящим судам нужно было изучить, имелась ли у хозяина неисправного фильтра реальная возможность получить деньги у страховой компании. Как заявила Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, в этой ситуации судам следовало точно определить, из-за чего произошел залив квартир.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила все акты нижестоящих судов и отправила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Российская газета – Федеральный выпуск:№286(9230)

Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда РФ пересмотрела решение архангельских коллег, которые назвали правильным отказ Росреестра местному жителю в регистрации права собственности на его садовый домик.

Верховный Суд РФ не только объяснил, какие документы вправе требовать от гражданина чиновники при регистрации недвижимости, но и, отменив незаконные решения региональных судов, сам принял решение по этому спору.

Так, житель города Коряжма, что в Архангельской области, попробовал зарегистрировать дачный домик. Этот гражданин был членом садового товарищества еще с советских времен - с 1988 года. В 1991 году садовод на своем участке построил и ввел в эксплуатацию дом, который получил кадастровый номер. В 2005 году вышло постановление мэра Коряжмы о передаче участка садовода, на котором стоял его дом, в его же частную собственность, на следующий год гражданин зарегистрировал право собственности на свой участок.

Прошло десять лет, и садовод обратился в местное отделение Росреестра с просьбой зарегистрировать свой дом на участке как частную собственность. В этой просьбе ему было отказано. В ответе регистраторов было сказано следующее: право собственности на сотки, на которых стоит домик, гражданин получил уже после того, как построил дом, и у них "отсутствуют документы, подтверждающие право гражданина на участок на момент создания садового дома".

Никто не вправе требовать с граждан дополнительные документы для регистрации дачного дома.

Возмущенный садовод подал иск в городской суд с просьбой обязать регистраторов узаконить его постройку. Но городской суд, а за ним и областной встали на сторону Росреестра. Тогда гражданин обратился в Верховный Суд РФ.

Когда местные суды отказывали человеку, они исходили из следующего. По их мнению, регистраторы имели законные основания для отказа, поскольку гражданин не принес им документы, подтверждающие его право собственности на землю в то время, когда садовод начал строить дом.

Вот с таким выводом и не согласилась Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда РФ, напомнив коллегам, что по Земельному кодексу 1970 года, который действовал в момент, когда гражданин стал членом садового товарищества, земельные участки предоставлялись гражданам предприятиями и организациями в бессрочное пользование. А использовались эти участки в соответствии с уставом СНТ. Новый Земельный кодекс РФ приняли в 1991 году и в нем продублировали эти же нормы.

В Гражданском кодексе РФ (статья 51) сказано - выдача разрешений на строительство не требуется, если речь идет о строительстве на участке, предоставленном для ведения садоводства или дачного хозяйства.

Кроме Гражданского кодекса РФ еще для таких ситуаций действует Закон "О государственной регистрации", где перечислены основания для регистрации права собственности на объект недвижимости. И, в частности, подчеркнуто - если для строительства объекта недвижимости не требуется выдача разрешения, то основанием для государственной регистрации будут следующие документы: подтверждающие факт создания объекта, с его описаниями, и правоустанавливающий документ на землю, на которой стоит эта недвижимость.

Нельзя регистрировать недвижимость, если сведения о земле, на которой он стоит, отсутствуют в кадастре. Исключения - если участок раньше был зарегистрирован, или если он предназначен для садоводства в СНТ и когда для строительства не требуется разрешения.

Верховный Суд РФ подчеркнул, документом, подтверждающим факт создания объекта недвижимости на земле, предназначенной для ведения дачного хозяйства или садоводства (если закон не требует выдавать разрешение на строительство), будет декларация о таком объекте недвижимости. В законе сказано, что требование дополнительных документов "не допускается".

Верховный Суд РФ посчитал правильным не отправлять дело назад, а просто огласить решение,  признав незаконным решение управления регистрации об отказе в регистрации его дачного домика.

  Российская газета - Федеральный выпуск №7532 (69) от 03.04.2018 года.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ ответила на особенно актуальный в связи с началом дачного сезона вопрос - как надо поступать с теми, кто, пользуясь в полной мере услугами садового товарищества, не желает становиться его членом и платить общие взносы?

Так, садоводческое товарищество обратилось в суд с иском к гражданину, который трудился и отдыхал на территории этого садового некоммерческого товарищества, но членом его не был.

Так как этот садовод уже два года не платил членские взносы, но спокойно пользовался здешней инфраструктурой и "имуществом общего пользования", то садовое некоммерческое товарищество попросило суд взыскать с гражданина долг и пени за два года, обязать ответчика подписать с товариществом договор, такой же, как подписали члены садового товарищества.

Ответчик не остался в долгу и со своей стороны подал встречный иск - он согласен подписать договор с садовым некоммерческим товариществом , но - на своих условиях. По мнению индивидуального садовода, ему правление товарищества должно подробно расписать, сколько ему платить за каждый объект местной инфраструктуры отдельно, еще гражданин-ответчик потребовал по каждому объекту инфраструктуры предоставить ему формулы, по которым в каждом отдельном случае высчитывалась стоимость пользования общим имуществом садового некоммерческого товарищества.

Иск садового некоммерческого товарищества районный суд удовлетворил, но не полностью , а частично. Сделал он это следующим образом - долг с дачника по уплате общих взносов он взыскал, а вот обязать его подписать с садовым товариществом договор за пользование инфраструктурой поселка - отказался.

Что касается встречного иска, то индивидуальному садоводу не повезло - суд с его требованиями к правлению садового товарищества не согласился, аргументировав свой отказ суд следующим образом: по закону о садовых товариществах предложенный дачником вариант договора, с подробным делением по каждому объекту и формулами - незаконный и нарушает права остальных садоводов. Поэтому суд не может заставить правление садового товарищества подписать вариант договора ответчика. Индивидуальному дачнику во встречном иске было отказано полностью.

Апелляция с таким решением районного суда была согласна, а вот Верховный Суд РФ - нет.

Районный суд, рассматривая этот спор, заявил, что право требовать заключить договор имеет гражданин, ведущий садоводство в индивидуальном порядке, а вот у садоводческого товарищества такого права нет.

Верховный Суд РФ напомнил коллегам - по Гражданскому кодексу РФ (статья 421), граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Принуждать их к заключению договора нельзя, за исключением случаев, когда обязанность подписать договор прописана в законе или если есть добровольно принятое обязательство.

В другой статье того же Гражданского кодекса РФ (445-й) сказано дословно следующее - если заключение договора является обязательным, а одна из сторон от этого упорно уклоняется, то другая имеет право пойти в суд с требованием обязать подписать договор. В этом "принудительном" случае договор считается заключенным с момента вступления в законную силу решения суда.

Верховный Суд РФ подчеркнул - в законе о садоводческих товариществах сказано, что граждане имеют право вести садоводство индивидуально. При этом они вправе пользоваться объектами инфраструктуры и общим имуществом садового товарищества.

Пользоваться общими благами индивидуальные садоводы должны за плату и на условиях договора, заключенным с товариществом "в письменной форме и в порядке, определенном общим собранием членов".

Но такие индивидуальные садоводы , и это подчеркнуто в законе, лишаются права пользоваться благами своего садового товарищества, в случае неуплаты по договору и на основании решения правления или общего собрания. Еще важный момент, на который обратила внимание коллег Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ - размер платы и с индивидуального садовода, и с члена садового некоммерческого товарищества должен быть одинаков. Вывод из всего сказанного: заключение договора о пользовании объектами инфраструктуры садового товарищества для индивидуальных садоводов является обязательным в силу закона. Кроме того, Верховный Суд РФ уточнил - с иском о понуждении подписать договор с садовым некоммерческим товариществом могло обратиться как само садовое товарищество, так и индивидуальный садовод. Однако отказывать правлению садового товарищества в праве подавать подобный иск, как заявил районный суд, - незаконно.

Также Верховный Суд РФ подтвердил не только права садового товарищества, но и права садовода, желающего независимости от садового некоммерческого товарищества. Верховный Суд РФ указал - у местного суда не было оснований для "оставления без удовлетворения встречных требований садовода". При этом напомнив про Гражданский кодекс РФ, где в статье 445 - перечисляются условия, на которых договор считается заключенным с момента вступления в силу решения суда. Поэтому ссылка районного суда на то, что вариант договора индивидуального дачника не соответствует закону о садоводческих товариществах, нарушает права членов садового некоммерческого товарищества, не освобождает суд от необходимости самому доходчиво прописать условия, на которых должен быть заключен договор отдельного садовода с товариществом.

В результате Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ постановила отменить принятые по этому спору решения местных судов и пересмотреть "дачный" спор заново, но с учетом замечаний, высказанных Судебной коллегией по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.

Российская газета - Федеральный выпуск №7538 (75) от 10.04.2018 года.

Знаковые решения высшая инстанция вынесла сразу по двум делам: в одном случае указав на недопустимость придания законам обратной силы, а в другом пояснив, что у «Газпрома» есть обязанность ставить в известность власти о прокладке трубопроводов, чтобы их вносили в карты.

Примечательно, что в обоих спорах Верховный Суд РФ встал на сторону владельцев участков, на которых постройки расположены даже не в прежней 100-метровой зоне безопасности, а ещё ближе.

Опасность обнаружили через 40 лет

Так, ООО «Газпром трансгаз Нижний Новгород» потребовало от жительницы г.Пензы снести за ее счет дачный домик и хозяйственные строения, а также возместить судебные расходы в 6 тысяч рублей.

Аргументом как раз послужило нахождение частных владений в зоне минимально допустимых расстояний до газопровода, что, по утверждению истца, нарушает его права и охраняемые законом интересы, а также создает угрозу жизни и здоровью граждан.

Октябрьский суд требования компании удовлетворил, а Пензенский областной оставил решение в силе.

Суды установили, что ответчица купила земельный участок в 2008 году, вообще спорные сотки входят в 70 гектар, которые по решению совета депутатов ещё в 1956 году были выделены заводу «Пензхиммаш» под коллективное садоводство рабочих. Газопровод же был введён в эксплуатацию значительно позже появления в этом месте дач — только в 1977 году, но и тогда ему садовые постройки нисколько не мешали. Спустя ещё 40 лет выяснилось, что садовый домик расположен слишком близко: всего в 90 метрах от оси газопровода-отвода.

Суд первой инстанции посчитал, что спорные постройки возведены с нарушением минимального расстояния до оси газопровода и пришёл к выводу о том, что частные владения возведены самовольно, поэтому подлежат сносу за счет ответчика.

В своём решении он исходил из положений статьи 109 Гражданского кодекса РСФСР (1964 года), статьи 1 Указа Президиума Верховного Совета РСФСР от 1 декабря 1977 года «Об ответственности за самовольное возведение гражданами хозяйственных и бытовых строений и сооружений», статьи 222 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также из положений Федерального закона от 31 марта 1999 года No 69-ФЗ «О газоснабжении в РФ» и закона от 21 июля 1997 года N 116-ФЗ «О промышленной безопасности опасных производственных объектов».

Суд апелляционной инстанции с таким подходом согласился.

Верховный Суд РФ указал, что такая трактовка существенно нарушает нормы права.  

По мнению высшей инстанции, суды не учли, что акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие (пункт 1 статьи 4 ГК РФ).

«Действие закона распространяется на отношения, возникшие до введения его в действие, только в случаях, когда это прямо предусмотрено законом», — отмечает Верховный Суд РФ, напомнив об аналогичной позиции Конституционного Суда РФ, который неоднократно отмечал, что недопустимо придание обратной силы толкованию правовых норм, ухудшающему положение подчиненной, слабой стороны в публичном правоотношении.

Однако пензенские суды применили к спорным отношениям правовые акты, действующие в разное время, при этом оставив без выяснения обстоятельства, связанные с моментом возведения построек.

«Вместе с тем установление времени постройки садового домика и других хозяйственных строений, соотношение периодов их строительства со временем выполнения работ по прокладке газопровода-отвода к ГРС-4 г. Пензы имеют значение не только для определения норм права, регулирующих спорные правоотношения, но и для выяснения вопроса о противоправности действий ответчика либо его правопредшественника по возведению спорных построек», — поясняет Верховный Суд РФ.

Эти обстоятельства, указывает он, имеют существенное значение для разрешения конфликта владелицы дачи и Газпрома, но в нарушение требований части 4 статьи 67 и части 4 статьи 198 Гражданского процессуального кодекса РФ суд первой инстанции их не установил, а апелляция эти ошибки не исправила.

В итоге Верховный Суд РФ направил дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Через 20 лет стало опасно

Газораспределительная станция «Павлово» в Нижегородской области была построена и введена в эксплуатацию в 1973 году, а в 2013-ом ее внесли в государственный реестр опасных производственных объектов и отнесли ко II классу опасности. С тех пор начались проблемы у владельцев земельных участков, которые выделили для размещения коллективных садоводческих товариществ за 20 и 30 лет до признания станции опасной.

Так, владелицу одного из участков обязали снести строения, поскольку выяснилось, что расстояние между ними и станцией составляет всего 78 метров.

Суд согласился, что спорные постройки возведены с нарушением минимального расстояния до оси газопровода, которое и на момент их возведения, и в настоящее время составляет 150 метров.

Поэтому, по мнению суда, садовый домик является самовольной постройкой и подлежит сносу за счёт его владелицы.

В споре жительницы Нижегородской области с Газпромом Верховный Суд РФ также сослался на невозможность применять к прежним отношениям новые законодательные нормы, которые не действовали ранее.

Также высшая инстанция обратила внимание на ещё один важный нюанс: компании должны передавать органам власти данные о фактическом нахождении трубопровода с привязкой охранных зон и его съемку, чтобы эти сведения были внесены в районные карты землепользователей. Такое требование закреплено в пункте 1.4 Правил охраны магистральных газопроводов, утвержденных постановлением Федерального горного и промышленного надзора России от 24 апреля 1992 года N 9.

Аналогичные нормы содержались в Правилах охраны магистральных трубопроводов, утвержденных постановлением Совета министров СССР от 12 апреля 1979 года N 341 (пункт 6).

Кроме того, в соответствии с пунктом 1.13 Правил технической эксплуатации магистральных газопроводов, утвержденных Министерством газовой промышленности СССР 22 марта 1988 года, после приема газопровода в эксплуатацию организация должна проконтролировать, чтобы в месячный срок фактическое положение газопровода было нанесено на карты землепользователей.

Таким образом, указывает Верховный Суд РФ, эти подзаконные акты устанавливали обязанность организации газовой промышленности по информированию заинтересованных лиц о месте расположения газопровода в целях недопущения причинения вреда при возможных аварийных ситуациях.

Между тем, как следует из материалов дела, двусторонний акт о нанесении на картах землепользования и землеустройства фактического расположения магистральных газопроводов и кабельных линий связи в спорном случае был подписан только в 2010 году. А до этого времени необходимые данные в органы местного самоуправления не представлялись, сведений о точном расположении газопровода - отвода на город Павлово по состоянию на 1991 год не имелось.

Однако это обстоятельство не получило какой-либо оценки суда, хотя оно имело юридическое значение для решения вопроса о том, являлось ли возведение садового дома самовольным и относится ли к противоправным действиям.

Удовлетворяя требования газовой компании, суд указал, что владелица земельного участка была обязана соблюдать действующие строительные нормы и правила, а именно «СНиП 2.05.06-85. Магистральные трубопроводы», которые были утверждены постановлением Госстроя СССР 30 марта 1985 года N 30 и устанавливают возможное расстояние от зданий до газопроводов и нефтеперекачивающих насосных станций.

«Однако суд не высказал суждения относительно того, могла ли быть соблюдена эта обязанность при отсутствии до 2010 года в местных органах власти сведений о фактическом расположении трубопровода, поскольку таковые отсутствовали на районных картах землепользователей», — удивилась высшая инстанция.

При таких обстоятельствах Верховный Суд РФ счел необходимым определение Нижегородского областного суда отменить и направить дело на новое апелляционное рассмотрение. 

Важное разъяснение сделала Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, когда изучила жалобу дачницы, которой велели быстро и за свой счет снести эту самую дачу из-за близости подземной газовой трубы. С подобными проблемами в последние годы столкнулись многие граждане, которые годами спокойно работали на своих приусадебных участках, а потом вдруг оказывались в такой ситуации.

Верховный Суд РФ разъяснил нормы права, которые должны применяться, если частные постройки оказываются в опасной близости к газовым коммуникациям.

Так, в Нижегородской области с иском в суд обратилось общество с ограниченной ответственностью, указав требование к гражданке-ответчице снести за свой счет свой же садовый домик вместе с хозяйственной постройкой, которые расположены на ее дачном участке в садоводческом товариществе.

В обоснование иска истец заявил, что дом с сараем стоят "в зоне минимально допустимых расстояний от газопровода-отвода к газораспределительной станции на расстоянии 104,6 метра от оси газопровода-отвода" (допустимое расстояние - 150 метров).

Дачница с требованием о сносе не согласилась. Павловский городской суд Нижегородской области встал на сторону истца и удовлетворил иск. Спустя три месяца судебная коллегия по гражданским делам Нижегородского областного суда оставила решение первой инстанции в силе.

Ответчица добилась того, чтобы ее дело изучил Верховный суд РФ. Добиваться пришлось с трудом, так как был пропущен процессуальный срок для подачи кассационной жалобы, но в итоге определением заместителя председателя Верховного Суда РФ срок был восстановлен.

Изучив материалы дела, обсудив все приведенные доводы, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ заявила, что жалоба дачницы "подлежит удовлетворению", указав, что ответчица владеет участком в шесть соток на территории старого садового товарищества. Земля у нее - сельскохозяйственного назначения и предназначена как раз для ведения садоводства и огородничества. На участке расположены небольшой домик и хозяйственная постройка (сарай). Эти постройки возведены на расстоянии 105 метров от оси газопровода-отвода.

Данный газопровод-отвод был введен в эксплуатацию в 1973 году и ведет он к газораспределительной станции. В 2014 году по договору аренды истец - общество с ограниченной ответственностью - получил во временное пользование трубу и является по документам газоэксплуатирующей организацией этого объекта.

Местный городской суд, когда рассматривал этот иск, решил, что садовый домик и сарай - самовольные постройки, и они должны быть снесены за счет их хозяйки, поскольку стоят на расстоянии 105 метров от оси газопровода, а по нормам должны стоять в 150 метрах.

Когда Верховный Суд РФ разбирался с этим спором, он начал со ст. 18  Конституции РФ, так как права и свободы человека являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием. К таким правам относится и охраняемое законом право частной собственности (статья 35 Конституции РФ).

Далее Верховный Суд РФ процитировал ст. 4 Гражданского кодекса РФ: акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после их введения в действие. Действие закона распространяется на отношения, возникшие до введения его в действие, только в тех случаях, когда это прямо сказано в этом законе. К отношениям, возникшим до введения в действие акта гражданского законодательства, закон применяется к правам и обязанностям, возникшим после введения его в действие. Отношения сторон по договору, заключенному до введения в действие акта гражданского законодательства, регулирует ст. 422 Гражданского кодекса РФ.

В данном случае дом и сарай дачницы были построены в 1991 году. Суд первой инстанции, рассматривая иск о сносе построек, привел ст. 222 Гражданского кодекса РФ и Закон "О газоснабжении в Российской Федерации" от 31 марта 1999 года, но не учел, что эти нормы не действовали на момент, когда женщина строила дом и сарай, а в приведенных нормах нет ни одного слова, что они имеют обратную силу.

Другого закона, предусматривающего возможность сноса строений, принадлежащих гражданину на правах собственности, местные суды не указали, а подзаконные нормативные акты такую меру ответственности, как снос частной собственности, устанавливать не могут.

И еще важный момент, о котором указал Верховный Суд РФ, что нижегородские суды сослались на то, что истец неоднократно уведомлял органы местного самоуправления Павловского района и автобусный завод о необходимости соблюдения минимально допустимых расстояний до газопровода. В итоге почему-то свои требования ООО предъявило не к юридическим лицам, которых предупреждало, а к собственнику построек. По мнению Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ, местный суд должен был поставить на обсуждение вопрос - знала или должна была знать ответчица об ограничениях, которые существуют в отношении ее участка. Это называется процессуальными требованиями, и они судом не выполнены. Вышестоящий областной суд должен был устранить нарушения, которые сделал городской суд, но этого не случилось, поэтому дело о сносе дома и сарая отправили на новое рассмотрение.

Российская газета - Федеральный выпуск № 36(7794) от 18.02.2019 года

До Верховного Суда РФ дошёл спор подмосковного садового товарищества, требовавшего денежные средства с собственницы двух земельных участков на его территории. Однако ответчица не являлась членом товарищества и, по сути, участками не пользовалась. Тем не менее истец решил, что раз собственница в течение двух лет не платила взносы за пользование общим имуществом, значит, имел место факт неосновательного обогащения, также товарищество настаивало на взыскании процентов за пользование чужими денежными средствам. 

В обоснование своих претензий заявитель ссылался на решение общего собрания собственников, которым утверждена смета расходов и определён размер ежемесячных взносов за участки без построек и с инфраструктурой. По его мнению, тот факт, что участок ответчицы «голый», не является основанием для освобождения от уплаты.

Суд первой инстанции удовлетворил требования частично, а суд апелляционной инстанции оставил решение в силе.

Суды сослались на нормы деи?ствовавшего на тот момент Федерального закона от 15 апреля 1998 года №66-ФЗ «О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан»: отсутствие договора между товариществом и ответчиком, а также неиспользование земельных участков не влияет на отношения собственника земельного участка, расположенного на территории товарищества, с этим товариществом и не может служить основанием для освобождения от установленной? законом обязанности участвовать в содержании имущества общего пользования.

Верховный Суд РФ с такой позицией не согласился.

Товарищество собственников жилья может быть создано собственниками нескольких расположенных близко жилых домов, если они находятся на земельных участках, которые имеют общую границу и в пределах которых имеются сети инженерно-технического обеспечения, другие элементы инфраструктуры, которые предназначены для обслуживания более чем одного жилого дома (пункт 2 части 2 статьи 136 Жилищного кодекса РФ), напомнил Верховный Суд РФ.

При этом решение о создании товарищества принимается по соглашению всех собственников домов, указала высшая инстанция. 

«Из приведе?нных положении? законодательства следует, что при создании собственниками нескольких расположенных близко жилых домов товарищества собственников жилья необходимо соблюдение совокупности условии?: наличие общеи? границы, а также нахождение в пределах этои? границы сетеи? инженерно-технического обеспечения, других элементов инфраструктуры, предназначенных для обслуживания более чем одного жилого дома.

Таким образом, для применения приведе?нных выше норм необходимо установление объективных обстоятельств в виде единства территории и обслуживающеи? эту территорию инфраструктуры», — пояснил Верховный Суд РФ, напомнив, что закон от 24 июля 2007 года №221-ФЗ «О государственном кадастре недвижимости» не содержит понятия «общая граница земельных участков».

Но разъяснения по этому вопросу давало  Министерство по строительству в письме от 1 августа 2016 года №24192-0Д/04: под общеи? границеи? земельных участков понимается граница прилегающих земельных участков, что должно подтверждаться информацией?, содержащеи?ся в государственном кадастре недвижимости.

Также Верховный Суд РФ напомнил позицию Конституционного Суда РФ по данному вопросу: отсутствие в деи?ствующем законодательстве единого специального регулирования, посвященного правовому режиму общего имущества в многоквартирном доме и имущества общего пользования собственников индивидуальных жилых домов, обусловлено тем, что обслуживающая индивидуальные жилые дома инфраструктура, в силу своеи? пространственнои? обособленности, обладает отличными от общего имущества в многоквартирном доме характеристиками (постановление от 10 ноября 2016 года №23-П). 

«Соответственно, закон непосредственно не связывает сам по себе факт приобретения права собственности на индивидуальныи? жилои? дом с возникновением доли в праве собственности на имущество общего пользования. Основания и порядок приобретения прав на отдельные объекты из числа имущества общего пользования определяются земельным и гражданским законодательством. С уче?том принадлежности большинства из соответствующих объектов к недвижимым вещам права на них подлежат государственнои? регистрации и возникают с момента такои? регистрации», — указал Верховный Суд РФ на мнение Конституционного Суда РФ. 

Таким образом, государственная регистрация прав на объекты обслуживающеи? индивидуальные жилые дома инфраструктуры — инженерные сети и системы, трансформаторные подстанции, тепловые пункты, коллективные автостоянки, гаражи, детские и спортивные площадки, дороги и т.д. — завершает юридическии? состав, влекущии? возникновение прав на объект недвижимости, отметил Верховный Суд РФ. 

Закон позволяет товариществу представлять интересы собственников, но в таком случае товарищество представляет в регистрирующии? орган соответствующие правоустанавливающие документы, являющиеся основанием для государственнои? регистрации наличия, возникновения, прекращения, перехода, ограничения (обременения) прав на недвижимое имущество. 

При этом, согласно нормам законодательства, в собственности созданного собственниками индивидуальных жилых домов товарищества может находиться не только недвижимое, но и движимое имущество.

«Следовательно, если сторонои? сделки по созданию или приобретению объектов обслуживающеи? жилые дома инфраструктуры в интересах домовладельцев выступает товарищество собственников жилья, оно же и указывается в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним в качестве собственника имущества общего пользования», — пояснил Верховный Суд РФ. 

В итоге Верховный Суд РФ указал на целый ряд ошибок, допущенных при рассмотрении данного спора. Во-первых, суд не установил, деи?ствительно ли смежные земельные участки ответчика расположены в границах территории ведения истца, а также является ли то имущество, бремя по содержанию и обслуживанию которого несло садовое товарищество, имуществом общего пользования товарищества. Также суды не установили наличие элементов инфраструктуры, предназначенных для обслуживания одновременно земельных участков членов садового товарищества и земельных участков ответчика.

Кроме того, нижестоящие инстанции не определили гражданско-правовое сообщество, создавшее товарищество или поручившее ему управление общим имуществом, не установили рамки территории этого сообщества и не установили объективные обстоятельства, позволяющие отнести определенные земельные участки к этои? территории, в том числе не установлены смежность каких-либо границ, наличие зарегистрированных прав на объекты общеи? инфраструктуры, равно как и сам факт пользования заявителем такими объектами.

При рассмотрении дела ответчик указывала, что коттеджныи? посе?лок «Онтарио» является условным названием, данная совокупность земельных участков и объектов недвижимости не являлась и не является ни населе?нным пунктом, ни садовым, дачным либо огородническим товариществом, объедине?нным однои? территориеи?, напомнил Верховный Суд РФ.

При этом, по утверждению ответчика, товарищество было создано за пять лет до проведения собрания о выборе способа управления, его членами являлись пять человек, связанные семеи?ными и личными отношениями, которые позднее также между собой провели собрание собственников недвижимости. Данные доводы, имеющие значение для правильного разрешения спора, судом проверены не были, указал Верховный Суд РФ.

Суды также не установили ни одного объективного обстоятельства, позволяющего отнести ответчицу как собственника земельных участков к данному товариществу.

В отсутствие этих обстоятельств включение ответчика в члены товарищества и возложение обязанности вносить средства на содержание общего имущества не основаны на законе, посчитал Верховный Суд РФ.

Кроме того, положения деи?ствовавшего на тот момент закона от 15 апреля 1998 года №66-ФЗ в данном споре применению не подлежали, поскольку этот закон регулировал отношения, возникающие в связи с ведением гражданами садоводства, огородничества и дачного хозяи?ства, в то время как стороны подобной деятельностью не занимались.

К тому же в силу подпункта 6 пункта 2 статьи 19 закона от 15 апреля 1998 года №66, которым руководствовался суд, обязанность по уплате целевых взносов лежит только на членах садоводческого, огороднического или дачного некоммерческого объединения, а ответчица членом товарищества не является.

Верховный Суд РФ отменил и решение, и определение, направив дело на новое рассмотрение в Люберецкий городской суд Московскои? области, посчитав допущенные судами первои? и апелляционнои? инстанции? нарушения норм материального и процессуального права существенными и непреодолимыми.

Так, в одном товариществе гражданка приобрела два участка, членом товарищества она так и не стала, да и на участке ничего соорудить не успела и фактически землей не пользовалась. Тем не менее товарищество потребовало у нее взносы за два года, в течение которых она владела участками. Ничего платить хозяйка земли не стала, и товарищество собственников недвижимости обратилось в суд с иском о взыскании взносов за пользование общим имуществом поселка за два года и проценты. В суде представитель товарищества пояснил, что было решение общего собрания собственников, которое утвердило смету расходов и определило размер ежемесячных взносов за участки "без построек и инфраструктуры". По мнению истца, если на участках ничего не построено, это не основание для освобождения владелицы от уплаты взносов.

Местные суды встали на сторону товарищества.
Ответчица с таким решением не согласилась и обратилась с жалобой в Верховный Суд РФ, который разъяснил, что покупатель участка или дома не обязан сразу оплачивать взносы в ТСН. Факт приобретения недвижимости не делает граждан автоматически членами товарищества и пользователями общего имущества, а право собирать с садоводов деньги возникает только в том случае, если товарищество выполнит несколько прописанных в законодательстве условий.

В данном случае местные суды в своих решениях сделали ссылку на действующий в тот момент закон "О садоводческих, огороднических, дачных некоммерческих объединениях граждан" (ФЗ № 66 от 15 апреля 1998 года). В нем было сказано, что отсутствие договора между собственником земли и товариществом, а также неиспользование земли не будут основанием для освобождения от обязанности участвовать в содержании общего имущества. Верховный Суд РФ с таким выводом не согласился, разъяснив, что товарищество собственников могут создавать хозяева нескольких рядом стоящих домов, если они располагаются на участках, имеющих общую границу, и "в пределах которой, имеются сети инженерно-технического обеспечения" (ст. 136 Жилищного кодекса РФ.

Верховный Суд РФ напомнил, что в законе "О государственном кадастре" (№221 от 24 июля 2007 года) нет такого понятия, как общая граница земельных участков, однако, оно есть в разъяснениях Министерства строительства (№ 24192-0Д/04 от 1 августа 2016 года). Кроме того, Верховный Суд РФ напомнил про позицию Конституционного Суда РФ, указавший, что отсутствие в законодательстве единого регулирования правового режима общего имущества в многоквартирном доме и имущества общего пользования индивидуальных жилых домов объясняется различием обслуживания частных и многоквартирных домов.

Вывод Верховного Суда РФ - "закон не связывает факт приобретения прав собственности на индивидуальный жилой дом с возникновением доли в праве собственности на общее имущество". Основание и порядок получения прав на общее имущество прописаны земельным и гражданским кодексами, а права на общие объекты возникают только после того, как они будут зарегистрированы. Верховный Суд РФ подчеркнул - нужна государственная регистрация на обслуживающие частные дома общие объекты. Вот их перечень: инженерные сети, трансформаторные подстанции, тепловые пункты, общие автостоянки, дороги.

 Товарищество собственников, если желает представлять интересы, должно принести в регистрирующий орган документы на общее имущество. В Едином государственном реестре недвижимости товарищество может выступать собственником общего имущества.

Верховный Суд РФ подчеркнул - местные суды не нашли ни одного обстоятельства, по которому ответчика можно связать с товариществом собственников недвижимости, поэтому сделал вывод, что включение ответчика в члены товарищества, и возложение обязанности вносить средства на содержание общего имущества не основаны на законе. Решения местных судов отменены, дело направлено на новое рассмотрение.

Российская газета - Федеральный выпуск № 105(8159) от 18.05.2020 года

Верховный суд разъяснил, что делать, если с соседнего участка льется вода.

Так, в Самарской области общество с ограниченной ответственностью купило несколько дачных участков в садовом товариществе и устроило там базу отдыха. На соседнем участке хозяйка дачи возводила загородный дом для своей семьи. В итоге от действий фирмы её участок затопило так, что фундамент недостроенного дома треснул. Оказалось, что его подтапливала база отдыха, на которой был установлен огромный резервуар с водой, по непонятным причинам протекавший, а из-за рельефа местности вода стекала и на соседний участок.

Женщина подошла к решению проблемы совершенно правильно - она наняла эксперта, который, изучив ситуацию, дал свое заключение: дефекты у фундамента «с наибольшей вероятностью» возникли из-за деформации грунта, вызванной «замачиванием», а выливающаяся вода из резервуара с соседнего участка «оказывает прямое негативное влияние на фундамент». Весь ущерб эксперт оценил почти в 60 тысяч рублей. Но платить пострадавшей женщине фирма отказалась.

Хозяйка участка обратилась в местный суд, чтобы призвать к ответственности коммерсантов, потребовав взыскать с них нанесенный ей материальный ущерб и обязать компанию отремонтировать емкость для воды.

Суд первой инстанции назначил судебную экспертизу, чтобы разобраться в причинах трещин. Итог работы экспертов оказался такой: дефекты могли возникнуть в силу разных обстоятельств, не только из-за трещин в резервуаре на соседнем участке, но из-за климатических изменений, повлиявших на грунт.

Учитывая такие выводы, суд отказал истице из-за «отсутствия прямой причинно-следственной связи между подтоплениями участка истца и дефектами фундамента». Первая инстанция подчеркнула, что перелив воды из резервуара действительно имеет место быть, и он является вероятной, но не единственной причиной ущерба. А вот степень влияния конкретных факторов определить сложно.

Это отказное решение пострадавшая гражданка обжаловала, но суды апелляционной и кассационной инстанций с коллегами согласились и оставили решение без изменений. В поисках правды гражданка дошла до Верховного Суда России, где к ее доводам прислушались и разъяснили, как правильно доказывать ущерб в подобных случаях.

Главная мысль Верховного суда РФ звучит так: нельзя отказывать заявителям, когда ущерб возник «по совокупности факторов и нельзя достоверно определить степень воздействия каждого из них». Высшая судебная инстанция обратила внимание своих нижестоящих коллег, что заключение эксперта, которого привлек суд, только подтверждает подтопление участка по совокупности причин, в числе которых и проблемы с резервуаром у ответчика.

Решение по данному делу Верховный Суд РФ отменил и направил дело на новое рассмотрение.

Российская газета - Федеральный выпуск №20 (8371) от 1 февраля 2021 г.

Об исключениях в правилах раздела совместно нажитого имущества рассказал Верховный Суд РФ. Суд напомнил, что есть такое семейное добро, которое гражданам поделить не получится ни в каком случае. Речь идет о зданиях и сооружениях, на которые нет документов, то есть о самострое.

Супруги решили купить участок в садовом товариществе и открыть автосервис на своем дачном участке. Они оформили землю в собственность, построили гаражные боксы, но разрешение на ведение бизнеса им не выдали. Во время выездной проверки об этом узнал прокурор района, который решил, что объекты строятся незаконно и обратился в суд с иском. Прокурор настаивал, что размещение объектов для оказания услуг относится к условно разрешенному виду использования, а значит по статье 39 Гражданского кодекса РФ разрешение на это могут дать лишь при проведении публичных слушаний, собственники не имеют право вести на даче бизнес.

Суд первой инстанции встал на сторону надзорного ведомства и запретил супругам использовать землю не по целевому назначению.

Прошло еще несколько лет, и супруги решили расторгнуть брак. Бывший муж обратился с иском к бывшей супруге, чтобы поровну разделить строения, указав, что участок они купили в браке, тогда же и возвели строения. Значит, по его мнению, имущество можно признать совместно нажитым и разделить поровну.

С таким заявлением не согласился представитель администрации города. Он утверждал, что разделить строения нельзя, ведь супругам запретили использовать землю не по целевому назначению. С чиновником не согласился суд первой инстанции. По мнению суда, прокурор не настаивал на сносе гаражных боксов, когда рассматривался вопрос о запрете их использования. Суд учел, что постройки возведены за общий счет и применил статью 34 Семейного кодекса. Она гласит, что имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью, а доли признаются равными. С этим решением позже согласились апелляционная и кассационная инстанции, оставив решение суда первой инстанции без изменения.

По мнению Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ, нижестоящие суды упустили из виду, что спорные постройки - самовольные, их возвели на участке для садоводства. Супруги не получали разрешение администрации города на строительство автосервиса. Это подтверждает и вступившее в законную силу решение суда первой инстанции. Номинальный владелец самостроя не приобретает на него право собственности, не может им распоряжаться. Это значит, что такие объекты нельзя включать в состав совместно нажитого имущества и разделить между супругами, подчеркнул Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ отменил все принятые по делу решения и направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В доме заявительницы произошла деформация стен, образовались трещины, возникли разломы кирпича, сдвижка кирпичной кладки, повреждение основания фундамента дома, что привело жилое помещение в непригодное для проживания состояние. Кроме того, в жилом доме отмечался повышенный уровень шума и вибрация, в связи с чем у истца нарушился сон и начались головные боли. По ее инициативе было проведено обследование жилого дома, и, согласно отчету экспертов, значительные динамические воздействия от тяжелой техники привели к вибрации грунта, просадке фундаментов, деформации стен. Истица обратилась с иском в суд о возмещении ущерба из-за строительства автотрассы.

В ходе судебного процесса была назначена судебная экспертиза, которая пришла к выводу о фактическом несоответствии стены жилого дома обязательным строительным нормам и правилам, в том числе об отсутствии армирования. Специалисты сочли, что причиной возникновения выявленных дефектов является совокупность совместного и попеременного воздействия вибрационных нагрузок, связанных с работами по строительству автокольца и термического расширения грунта, не связанных с этими работами. В заключении также указано, что прямая причинно-следственная связь между выявленными дефектами и строительными работами отсутствует.

Не согласившись с этими выводами, истец произвел дополнительное обследование, в том числе с выемкой отдельных кирпичей из стены с целью визуального осмотра, в результате чего стали видны армировочные сетки на кирпичной кладке.

В целях устранения противоречий в судебное заседание вызвали эксперта, который пояснил, что в ходе проведения экспертизы осуществлен визуальный осмотр трещин в кирпичной кладке стен дома, в которых следы армирования не просматривались, а для более детального исследования требуется разбор части кирпичной кладки. Но истец от такой процедуры уже отказалась.

Три судебные инстанции ее претензии отклонили, сославшись на заключение эксперта, что кирпичная кладка индивидуального жилого дома выполнена с нарушениями действующих строительных норм и правил, повлекшими образование в ней трещин под совокупным воздействием внешних факторов.

Истец обратилась с жалобой в Верховный Суд РФ.

Суд первой инстанции сделал вывод об отсутствии вины ответчика на основании заключения судебной экспертизы, однако из документа следует, что причиной возникновения дефектов является совокупность воздействий, в числе которых вибрационные нагрузки, связанные со строительством дороги, обратил внимание Верховный Суд РФ. Следовательно, решение об отказе в иске в полном объеме противоречит выводам эксперта. 

Что касается повторной экспертизы, то истец объясняла свой отказ боязнью чрезмерной затратности предложенного экспертом способа выявления армирования кирпичной кладки путем разборки стены и указывала на наличие более щадящих и менее затратных способов его выявления. Однако судебными инстанциями этим обстоятельствам оценки не дано, заметила высшая инстанция.

Невозможность точного расчета убытков не является основанием для лишения потерпевшего права на возмещение ущерба, размер которого в таком случае определяется судом с учетом всех обстоятельств дела, исходя из принципов разумности и соразмерности (пункта 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года №25).

Верховный Суд РФ считает несправедливым отсутствие оценки суда доводам жительницы в исковом заявлении, что как во время строительства, так и в настоящее время, уровень звука в ее доме превышает допустимые нормативные значения, в связи с чем она испытывает регулярные головные боли и проблемы со сном.

В связи с этим истец также просила взыскать с ответчика компенсацию морального вреда, однако судами данные требования не были рассмотрены.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила все судебные акты нижестоящих инстанций, дело направила на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Практически всегда при разделе общего имущества бывших супругов суды делят их квартиру или дом так, что каждому достается часть от общего. Но то, что юридически правильно - каждому достается по половине от целого, не всегда может быть решением проблемы в реальности. Можно ли заставить вторую половину выкупить долю у первой? И если это возможно, то когда и при каких условиях? 

Пара поженились в 1989 году. В начале двухтысячных годов купили половину дома, которую зарегистрировали на супруга. В 2022 году супруги развелись и в суде разделили имущество. По решению суда каждому из них досталось по одной четвертой, или 32 квадратных метра коттеджа. После развода отношения у бывших супругов сложились плохие, поэтому жить в одном доме у них не получилось. Тогда в доме остался экс-муж, а его бывшая жена захотела получить от него денежную компенсацию за свою долю. На такое предложение бывший супруг не отреагировал, и она обратилась в суд, где просила обязать бывшего мужа купить ее часть дома.                                                                                                                                                                                                                                                                              Чтобы точно определить стоимость доли бывшей супруги, суд первой инстанции поручил исследовать вопрос местной экспертной компании. Специалисты выяснили, что долю нельзя выделить в натуре, потому что дом ветхий и перепланировка может привести к его разрушению. Эксперты подсчитали, что рыночная стоимость доли бывшей супруги составляет 756491 руб. Именно такую сумму ей и следует получить в качестве компенсации. Но вызванный в суд бывший супруг отказался выкупать долю бывшей жены. С учетом этого суд посчитал, что гражданка не имеет права на выплату ей компенсации. Тем более что формально экс-супруги могут использовать дом совместно, в деле нет доказательств обратного, гражданке в удовлетворении ее требований отказали.   

Апелляция решила, что доля бывшей супруги незначительна. К тому же между сторонами сложились конфликтные отношения. Суд в своем решении указал, что размер компенсации за недвижимость справедливый и обоснованный, поэтому он отменил акт суда первой инстанции, обязав бывшего мужа выкупить долю гражданки за 756 491 руб.                                              С позицией суда апелляционной инстанции согласился суд кассационной инстанции. Эти выводы не устроили экс-супруга, и он обратился с жалобой в Верховный Суд РФ.      Взыскивая с гражданина в пользу его бывшей супруги компенсацию, нижестоящие судебные инстанции не учли, что экс-супруг не хочет покупать долю в доме, отметил Верховный Суд РФ. Суды не выяснили, есть ли вообще у гражданина деньги, чтобы купить недвижимость по такой цене.                                                              В итоге Верховный Суд РФ направил дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

 Российская газета – Федеральный выпуск №85(9326)

По каким правилам обыкновенный гражданин может совершенно законно стать владельцем чужого имущества, разъяснил недавно Верховный суд РФ. Он пересмотрел решения региональных коллег, которые отказали жительнице Ростовской области в желании получить в собственность часть дома, записанную на другую хозяйку. Гражданка владела лишь частью дома. Вторая половина частного строения принадлежала другому человеку, про которого много лет никто ничего не слышал и который внимания к своей собственности не проявлял.

            Мало кто знает, но российские законы позволяют гражданину совершенно легально получить в свое распоряжение чужое имущество по так называемой "приобретательной давности". На самом деле в стране много бесхозной недвижимости, например, в тех же заброшенных деревнях.

            Известно, что дома без людей стареют очень быстро, ветшают и умирают. Но их вполне можно спасти, если в доме поселится новый человек, претендующий на звание его хозяина. Правда, для того, чтобы таковым стать, надо соблюсти некие правила и законы. Все они были названы в решении Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда РФ.

            Все началось в городе Шахты Ростовской области. Там в суд пришла некая гражданка с иском к местной администрации и еще к одной женщине - совладелице спорного дома. В суде истица рассказала, что она владеет частью жилого дома в городе. У оставшейся части другая хозяйка. Вот только ее никто не видел уже почти три десятка лет. Истица же свою долю в доме получила по наследству и владеет ею с далекого 1965 года. За все это время вторая собственница не появилась, попытки ее найти ничего не дали. У дома, оказавшегося в центре судебного разбирательства, была долгая жизнь. В нем с 1945 года до конца 50-х годов жил некий гражданин. Он завещал половину дома своей жене, а половину - племяннице. Но жена таким решением осталась недовольна и его оспорила, получив в итоге большую часть дома - 3/4. Племянница, которая в 80-х годах прошлого века уехала в Магаданскую область, с таким делением спорить не стала и новый раздел не оспаривала.

            В начале 90-х годов умерла вдова, она же владелица большей части дома, и в наследство вступила член ее семьи. Эта женщина - новая хозяйка, с тех пор и по сегодняшний день живет и прописана в этом доме. За все прошедшие десятилетия в судьбе самого дома много что изменилось. Главное - его перестроили, и он стал больше.

            Но владелицей одной четверти дома так и числится незнакомая новой хозяйке далекая племянница первого собственника.

            Владелица большей части дома в итоге сейчас и обратилась в суд, попросив отдать ей весь дом по так называемой "приобретательной давности". Ведь она столько лет единолично управляет всем домом, платит за него все налоги и несет все прочие расходы. Поэтому, уверена гражданка, она имеет право на всю недвижимость целиком.

            Городской суд города Шахты с аргументами истицы не согласился. Областной суд такое решение поддержал. Гражданка вынуждена была оспорить эти отказы в Верховном суде. Там дело изучили и заявили, что местные суды были не правы.

            Вот как пересматривал спор Верховный суд. Нынешняя хозяйка прописана в спорном доме и живет в нем с 1965 года. А перестраивать его она начала лишь в 2010 году, когда стала собственником большей части здания.

            Городской суд, отказывая женщине в иске, сказал, что право приобретательной собственности можно признать только за добросовестным владельцем. То есть за человеком, который не знал, что у недвижимости есть другой собственник. И еще один аргумент местного суда - истица никаких доказательств не предъявила, что вторая хозяйка отказывалась от своей доли. К этим доводам горсуд добавил еще и то, что истица сделала реконструкцию дома без согласия второй собственницы. Апелляция с этими доводами согласилась, а вот Верховный суд - нет. Судебная коллегия по гражданским делам ВС привела свои доводы.

            Вот они. По статье 218 Гражданского кодекса гражданин может приобрести право собственности на имущество, которое хозяина не имеет или он неизвестен. А еще если собственник сам отказался от имущества или утратил на него право.

В другой статье Гражданского кодекса, 225-й, сказано, что бесхозяйной по закону считается вещь, которая собственника не имеет или он неизвестен. А еще в этой статье написано, что если такая ничейная недвижимая собственность не передана судом в муниципальную собственность, то она может вновь вернуться к прежнему владельцу или к новому по "приобретательной давности". Верховный суд напомнил о постановлении пленума своего и Высшего арбитражного суда. На нем разбиралась судебная практика споров по правам собственности (N 10/22 от 29 апреля 2010 года). Там было сказано, что право собственности по "приобретательной давности" можно получить на имущество, принадлежащее на праве собственности другому человеку.

            По 236-й статье Гражданского кодекса человек может отказаться от права собственности на свое добро, объявив об этом или совершив действия, которые показывают, что чужой может забрать его добро. Но местные суды не стали устанавливать подобные факты, а именно то, что собственник утратил интерес к своему имуществу.

            Истица долгое время содержит дом полностью. В деле нет документов, что вторая собственница когда-либо оспаривала любые действия той хозяйки, что все это время жила в доме. Миграционная служба Магаданской области, куда уехала совладелица дома, прислала справку, что такая гражданка в области не живет. Соседи в суде подтвердили - они видели ответчицу последний раз примерно лет тридцать назад. Эти факты, по мнению Верховного суда, опровергают выводы местных судов, что истица не привела доказательств, что ответчица от своей доли отказалась. И опровергают мнение местных судей, что за истицей нельзя признать право собственности на весь дом, потому что она, делая реконструкцию дома, не спросила согласие сособственника. Верховный суд велел дело пересмотреть.

Факт утраты архивных документов на старый дом и отсутствие информации об обстоятельствах его строительства не дают права властям признавать здание самостроем и отказывать в его регистрации. В случае длительного открытого и добросовестного владения недвижимостью владелец приобретает право собственности на имущество, напоминает Верховный Суд РФ.

Высшая инстанция рассмотрела жалобу жительницы г. Новосибирска, которая 20 лет прожила в жилом доме, построенном ещё в 1949 году, а когда захотела взять землю под ним в аренду, власти выяснили, что здание является самостроем и не может быть введено в эксплуатацию. Суды позицию чиновников поддержали.

Однако Верховный Суд РФ отметил, что при отсутствии правоустанавливающих документов на древние постройки ее владельцы могут ссылаться на приобретательную давность и на ее основании требовать регистрации собственности. Аргументом в пользу хозяина дома также следует считать отсутствие претензий со стороны властей и соответствие дома всем необходимым техническим параметрам, указывает суд. 

Так, суды установили, что спорный жилой дом на улице Декабристов был построен ещё в 1949 году, а в 1954, 1971, 1978, 1980, 2006, 2010 годах к нему добавляли пристройки. Владельцами дома, по данным технического учёта и технической инвентаризации, были учтены двое собственников, которые 1 апреля 1977 года продали его матери истицы за 3 тысячи рублей, о чем имеется соответствующая расписка. 

Из выписки домовой книги следует, что мать была зарегистрирована по адресу этого дома с апреля 1977 года, а заявительница – с ноября 1996 года. Когда мать истицы умерла, она вступила в наследство.

Летом 2016 года женщина попросила департамент земельных и имущественных отношений Мэрии г. Новосибирска предоставить ей земельный участок под домом на условиях выкупа или аренды. И тогда выяснилось, что никаких документов на дом нет и он, по сути, является самостроем.

Из «Новосибирского городского архива» пришёл ответ, что в имеющихся на хранении документах за 1946–1957 года решение об отводе земельного участка и регистрации домостроения, расположенного на улице Декабристов не обнаружено.

Власти пришли к выводу, что земельный участок под домом не может быть сформирован и предоставлен, раз отсутствует правоустанавливающий документ на само жилое здание. Осенью же администрация отказала истице и в вводе дома в эксплуатацию. Тогда она обратилась за защитой своих прав в суд, однако и тот ее не поддержал.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суды первой и апелляционной инстанций пришли к выводу, что спорный жилой дом является самовольной постройкой, земельный участок, на котором расположен жилой дом, не сформирован и не поставлен на кадастровый учет, не предоставлен истцу на каком-либо праве, а потому оснований для признания права собственности на самовольную постройку не имеется в силу пункта 3 статьи 222 Гражданского кодекса РФ. 

Верховный Суд РФ напомнил, что право собственности на самовольную постройку может быть признано при одновременном соблюдении следующих условий:

— если в отношении земельного участка лицо, осуществившее постройку, имеет права, допускающие строительство на нем данного объекта;

— если на день обращения в суд постройка соответствует параметрам, установленным документацией по планировке территории, правилами землепользования и застройки или обязательными требованиями к параметрам постройки, содержащимися в иных документах;

— если сохранение постройки не нарушает права и охраняемые законом интересы других лиц и не создает угрозу жизни и здоровью граждан.

В этом случае лицо, за которым признано право собственности на постройку, возмещает осуществившему ее лицу расходы на постройку, размер которых определит суд, уточняется в определении.

Немаловажным фактором в подобных делах является приобретательная давность, на анализе которой Верховный Суд РФостановился подробно.

Суд напомнил, что если гражданин не является собственником недвижимости, но добросовестно, открыто и непрерывно владел им как своим собственным в течение 15 лет, то он приобретает право собственности на это имущество (приобретательная давность – часть 1 статьи 234 ГК РФ).

При этом действие статьи 234 ГК РФ распространяется и на случаи, когда владение имуществом началось до 1 января 1995 года и продолжается в момент введения в действие части первой кодекса, указывает Верховный Суд РФ.

Давностное владение является добросовестным и открытым, если гражданин не знал и не должен был знать об отсутствии основания возникновения у него права собственности, но при этом не скрывал факта нахождения имущества в его владении, отмечает суд со ссылкой на постановления пленума Верховного Суда № 10 и Высшего Арбитражного Суда № 22 от 29 апреля 2010 года.

В решении также указывается, что по смыслу статей 225 и 234 ГК РФ, право собственности в силу приобретательной давности может быть получено как на имущество, принадлежащее другому лицу, так и на бесхозную вещь.

Возможность обращения в суд с иском о признании права собственности в силу приобретательной давности вытекает из статей 11 и 12 ГК РФ. Поэтому лицо, считающее, что стало собственником имущества в силу приобретательной давности, вправе обратиться в суд с иском о признании за ним права собственности, напоминает суд.

«По смыслу указанных положений закона и разъяснений Пленума, давностное владение является добросовестным, если, приобретая вещь, лицо не знало и не должно было знать о неправомерности завладения ею. Это относится к случаям, когда вещь приобретается внешне правомерными действиями, однако право собственности в силу тех или иных обстоятельств возникнуть не может. При этом лицо владеет вещью открыто, как своей собственной, то есть вместо собственника, без какого-либо правового основания (титула)», — резюмирует Верховный Суд РФ.

Согласно материалам дела, истица и ее мать открыто, непрерывно и добросовестно в течение почти 40 лет пользовались жилым домом и несли бремя расходов на его содержание.

За все это время никем, в том числе местной администрацией, не оспаривалось владение ни домом, ни землей под ним. Каких-либо требований о сносе дома либо его безвозмездном изъятии или об истребовании земельного также не заявлялось.

При этом согласно техническому заключению, жилой дом соответствует противопожарным нормам, его строительные конструкции не представляют опасности для жизни и здоровья людей, жилое помещение отвечает санитарно-эпидемиологическим требованиям, несущие и ограждающие конструкции находятся в работоспособном состоянии.

Между тем эти обстоятельства не были предметом исследования и оценки судебных инстанций полагавших, что они не имеют правового значения для рассмотрения возникшего спора, указывает Верховный Суд РФ.

«Однако с этим выводом согласиться нельзя, поскольку само по себе отсутствие в архивном фонде документов об отводе земельного участка, а также невозможность доказать право собственности на основании надлежащим образом заключенного и зарегистрированного договора не препятствуют приобретению по давности недвижимого имущества, обстоятельства возведения которого неизвестны.

Иной подход ограничивал бы применение статьи 234 ГК РФ и введение в гражданский оборот недвижимого имущества, возведенного в период действия гражданского законодательства, не предусматривавшего признание права собственности на самовольную постройку, и в отношении которого истекли сроки предъявления требований о сносе», — отмечается в определении.

С учётом этих обстоятельств Верховный Суд РФ отменил решение апелляционной инстанции и отправил дело на новое рассмотрение с этой стадии.

«При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенное, установить обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, правоотношения сторон и разрешить возникший спор в соответствии с требованиями закона», — отметил Верховный Суд РФ.

Собственник решил продать дом и по предварительному договору получил задаток, а потом передумал – деньги не вернул, а недвижимость подарил родственнице. Добросовестно ли такое поведение, разбирался Верховный Суд РФ.

Так, в феврале 2013 года Евгения Глухова заключила предварительный договор продажи земель и жилого дома в Подмосковье со Светланой Шелудяковой, которая уплатила за имущество задаток в размере $490 000 (10% от всей цены). Основное соглашение стороны договорились подписать до 30 апреля 2013 года, но так и не сделали этого. Пользуясь таким обстоятельством, в мае 2013-го Глухова подарила участки с коттеджем своей дочери Оксане Солнышковой.

Шелудякова сначала попробовала через суд заставить продавца заключить основной договор, но ей отказали. Первая инстанция сослалась на то, что ответчик уже не является владельцем недвижимости. Но Московский областной суд отменил это решение (дело № 33-13252/2014). Апелляция признала предварительный договор сторон спора незаключенным и постановила взыскать $490 000 с Глуховой как неосновательное обогащение. Однако судебное решение не помогло вернуть деньги покупателю, и она инициировала дело о несостоятельности продавца (дело № А40-209178/2015). В рамках банкротного процесса арбитражный управляющий Арег Афян попытался признать недействительным договор дарения имущества.

Три инстанции отклонили его требование, так как не нашли в действиях Глуховой злоупотреблений. Суды указали, что банкрот решил подарить недвижимость уже после того, как истек срок предварительного договора. Тогда нельзя было предположить, что это соглашение впоследствии признают недействительным, объяснили три инстанции. Закон не запрещает собственнику распоряжаться имуществом, добавили суды.

Управляющий не согласился с такими выводами и обжаловал акты нижестоящих инстанций в Верховный Суд РФ. На заседании в Верховном Суде РФ представитель заявителя, юрист Екатерина Иващенко, настаивала, что Глухова подарила все свое имущество, так как не хотела допустить взыскания на него. А обязанность по возврату денег у должника возникла не позже 30 апреля 2013 года, поясняла юрист. Она подчеркнула, что в момент заключения договора дарения у Глуховой уже присутствовала кредиторская задолженность. 

Представитель банкрота, управляющий Михаил Хомяков, уверял, что его доверитель не знала о существовании долга: «Продавец исходила из того, что у нее $490 000 остаются как задаток, ведь основной договор покупатель не стала заключать». Проект такого соглашения Шелудякова направила Глуховой только 13 июня 2013 года, подчеркнул Хомяков: «Хотя, должник еще до 30 апреля сама четыре раза посылала телеграммы с просьбой подписать основной договор, но реакция на эти письма отсутствовала».

Дочь банкрота на заседании в Верховном Суде РФ объяснила, почему мать решила подарить ей имущество: «У нас возникла сложная ситуация в семье, мама тяжело заболела и развелась с мужем, она боялась, что в случае смерти он попытается претендовать на эту недвижимость». Солнышкова утверждала, что договор дарения заключили исключительно из-за семейных обстоятельств: «Никакого злого умысла в наших действиях не было».     

Представитель Шелудяковой, юрист Дмитрий Чуванов, в ответ настаивал, что все действия должника в совокупности свидетельствуют о недобросовестности банкрота. 

– Так, а в чем проявилась эта недобросовестность? – уточнил судья Иван Разумов.

– Глухова не хотела возвращать $490 000, которые взяла, – пояснил Чуванов. 

– Так ведь вы изначально исходили из того, что эта сумма является задатком, который не возвращается в спорной ситуации, – заметил Разумов. 

– Нет, надо исходить из того, что у продавца было безусловное обязательство вернуть эти деньги. Да и Мособлсуд их признал не задатком, а неосновательным обогащением, – ответил юрист Шелудяковой. 

После этого Солнышкова подчеркнула, что полученные $490 000 они получили не просто так: «По условиям соглашения с потенциальным покупателем мы должны были на эти средства доделать дом и собрать пакет документов для продажи, что добросовестно выполнили». 

Выслушав все доводы сторон, коллегия судей под председательством Ирины Букиной удалилась в совещательную комнату и спустя несколько минут огласила решение: в удовлетворении жалобы управляющего отказать, а акты нижестоящих инстанций оставить без изменений. Таким образом, договор дарения имущества признали действительным. 

Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда РФ сделала важные разъяснения, которые касаются тех, кто начал строиться на своей земле и столкнулся с проблемами.

Данная конфликтная ситуация сложилась в Краснодарском крае, где хозяйка земельного участка начала строить на нем двухэтажный дом для себя и своей семьи, но местные чиновники отказали гражданке в выдаче разрешительных бумаг на возведение дома. Суды встали на сторону чиновников, вынудив хозяйку дойти до Верховного Суда РФ, где с ее доводами согласились.

Отказ чиновников в выдаче разрешения на строитель­ство Верховный Суд РФ признал незаконным и отменил его.

Все началось с того, что гражданка была собственницей участка. Управление муниципального контроля администрации города провело плановую проверку "соблюдения земельного законодательства". Нашлись недостатки. Итогом проверки стал акт, в котором было написано, что собственницей не выполнены предписания Правил землепользования и застройки на территории г.Краснодара, а именно - на ее участке возведен капитальный объект без разрешения на строительство.

Собственница участка обратилась в администрацию и попросила выдать ей разрешение на строительство. В выдаче разрешения чиновники отказали, попутно заметив, что "не предусмотрена выдача разрешений на строительство на уже возведенные объекты капитального строительства". Кроме того, гражданке сообщили, что материалы "по факту самовольного строительства" они отправили в управление муниципального контроля администрации, для принятия к ней административных мер.

Хозяйка участка посчитала отказ чиновников незаконным и отправилась в суд. Там она попросила обязать чиновников выдать ей разрешение на строительство дома для своей семьи. Однако суд встал на сторону чиновников. Апелляция с таким решением согласилась. Пришлось обращаться в Верховный Суд РФ, указавший, что местные суды допустили "существенное нарушение норм материального права". Краснодарские суды исходили из того, что приступать к строительству капитального объекта только после получения разрешения, поскольку истица не выполнила эти требования, то ее "объект имеет признаки самовольной постройки". Суды подчеркнули - получение разрешения на строительство после начала строительства законом не предусмотрено.

По мнению Верховного Суда РФ, такая позиция ошибочна, и суд разъяснил, почему. В Градостроительном кодексе РФ сказано, что к ведению местной власти относится выдача разрешений на строительство, ввод в эксплуатацию и реконструкцию объектов капитального строительства в городе. В том же кодексе разъясняется, что из себя представляет разрешение на строительство. Это документ, подтверждающий соответствие проектной документации требованиям градостроительного плана участка или проекту планировки территории.

На участке жительницы г.Краснодара был построен лишь фундамент дома. Верховный Суд РФ из приведенных норм Градостроительного кодекса РФ делает вывод - чиновники вправе отказать в выдаче разрешения на строительство исключительно на основании правовых норм и обстоятельств, указанных в законе, но начало строительных работ к таковым основаниям не отнесено. Отказ в разрешении из-за строительства фундамента не соответствует 51 статье Гражданского кодекса РФ - подчеркнул суд.

Из анализа этой статьи Градостроительного кодекса РФ следует, что проверки уполномоченного органа проводятся исключительно с целью установить возможность строительства объекта по проекту на этом участке. При этом начало строительных работ не влияет на принятие решения о соответствии проектной документации требованиям градостроительного регламента, и возможности постройки на этом участке дома по предоставленному проекту. В случае положительного заключения - законные основания для отказа в выдаче разрешения на строительство отсутствуют - заявил Верховный Суд РФ.

Местные суды признали отказ в выдаче разрешения на строительство дома правильным и заявили, что объект "имеет признаки самовольной постройки". Однако Верховный Суд РФ возразил - в материалах дела нет доказательств, что гражданка начала строительство своего индивидуального дома с "существенными нарушениями градостроительных и строительных норм". Нет такого заключения и в письменном отказе выдать разрешение на строительство.

Такие заключения исключают в будущем для хозяйки участка возможность в обычном порядке зарегистрировать дом и являются незаконными.

Отказ чиновников в выдаче разрешения на строительство Верховный Суд РФ  признал незаконным и отменил его. Верховный Суд РФ принял решение, в котором он обязал чиновников рассмотреть заявление гражданки о выдаче ей разрешения на строительство дома.

Российская газета - Федеральный выпуск №7544 (81) от 17.04.2018 года.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ пересмотрела результаты спора собственника старого кирпичного гаража и городских властей, на чьей земле он располагался. История сегодня - типичная и очень распространенная, она касается тысяч владельцев не только гаражей, но и сараев, и прочих построек, законно возведенных в прошлом веке и оказавшихся в нынешнем едва ли не по ту сторону закона.

Гараж был построен давно - в шестидесятых годах прошлого века. Тогда ни о какой частной собственности на подобные сооружения в городской черте и речи быть не могло. В наши дни пожилой хозяин гаража решил оформить строение в собственность. Но это у него не вышло.

Пришлось идти в суд с иском к отказавшим чиновникам. Районный суд встал на сторону пожилого человека, но городской суд это решение отменил и принял новое - в пользу чиновников, которые доказывали в суде, что нет оснований признать за хозяином гаража право собственности на эту недвижимость. История появления гаражного бокса № 7 стандартна для советских времен. Он был построен по разрешению исполкома районного Совета депутатов в 1969 году. Строили гаражный кооператив за счет средств самих владельцев машин - каждый свой отдельно стоящий бокс. Потраченные на строительство деньги и считались взносом в ГСК. Сегодня для регистрации прав собственности на недвижимость нужен известный набор документов. Вот как раз их у пенсионера и не было.

Пока тянулись судебные тяжбы, пенсионер умер, и наследницей по закону стала дочь строителя гаража. Она продолжила дело отца - попытки узаконить право собственности на кирпичное строение. Для этого пришлось обращаться в Верховный Суд РФ, так как городской решил спор не в ее пользу. И там владелица старого гаража победила.

Исполком районного Совета депутатов поручил в 1967 году отделу капитального строительства зарегистрировать кооператив по строительству гаража-стоянки на 20 машин. Было вынесено постановление с просьбой к управлению регулирования застройки закрепить за этим ГСК участок земли, на котором гаражи располагались. В судебном деле есть выписка из протокола заседания комиссии исполкома, которое в феврале 1969 года разрешало нашему герою строительство гаража. Все последующие годы мужчина был бессменным членом ГСК, долгов по уплате членских взносов не имел.

В 2005 году департамент земельных ресурсов города передал участок земли под гаражами кооперативу в аренду. Через десять лет хозяин попросил свой гараж в собственность. Районный суд иск удовлетворил. Суд решил, что земля под гаражом выделялась именно для его строительства. Пай за гараж выплачен и здание крепкое.

Право собственности членов кооператива на недвижимость возникает в силу действующего закона

Но чиновники оспорили это решение, и апелляция с ними согласилась. По мнению городского суда, в деле нет доказательств, что землю выделяли для возведения капитальных строений. Еще аргумент - ГСК не владеет землей под гаражами, кооператив всего лишь арендатор, а аренда не предусматривает возведение капитальных строений. С такими выводами апелляции Верховный Суд РФ не согласился.

Вот что важно - по закону государственная регистрация права на вещь не является обязательным условием для признания ее объектом недвижимости. Поэтому являются недвижимыми вещами здания и сооружения, построенные до введения в стране системы государственной регистрации прав на недвижимое имущество даже в том случае, если права на них не зарегистрированы, то есть по Гражданскому кодексу РФ правомерно возведенное здание является объектом недвижимости, в том числе до регистрации на него права собственности гражданина, в законном владении которого оно находилось.

По 218-й статье Гражданского кодекса РФ гражданин приобретает право собственности на новую вещь, которую он создал сам для себя, если при этом были соблюдены закон и нужные правовые акты. По закону члены жилищного, дачного, гаражного, потребительского и прочих кооперативов, полностью внесшие свой пай за квартиру, дачу, гараж, получают их в собственность.

Вывод Верховного Суда РФ из всего сказанного - право собственности членов кооператива на недвижимое имущество возникает в силу закона. В нашем случае гаражный кооператив был создан законно, а наш герой был его членом и пай выплатил . Напомним, городской суд сказал, что земля не предоставлялась под строительство капитальных зданий, ведь у ГСК на землю лишь договор аренды.

На это утверждение Верховный Суд РФ заметил - гараж был построен задолго до того, как участок под ГСК дали ему в аренду, поэтому условия договора не могут свидетельствовать о законности или незаконности строительства пенсионером своего гаража.

Строительство гаража, напомнил Верховный Суд РФ, гражданину разрешила государственная власть, и в ее разрешении нет никаких ограничений - капитально строить или нет. Сам гараж, по выводу эксперта, - капитальное здание, возведено по действующим строительным нормам, эксплуатируется правильно, угрозу ни для кого не представляет. Городской суд сослался на то, что факт создания капитального объекта "не доказан", но по каким основаниям гараж не относится к объектам недвижимости, не сказал.

Верховный Суд РФ решение апелляции отменил и велел его пересмотреть с учетом своих разъяснений.

               Российская газета - Федеральный выпуск №7550 (87) от 24.04.2018 года.

Верховный Суд России фактически запретил должникам переписывать имущество на жен и детей без учета интересов взыскателей. Так, у человека не получится спрятаться за спинами родных, чтобы не платить по счетам.

Верховному суду РФ пришлось разбираться с делом, которое может удивить граждан, далеких от тонкостей семейного права. Супруги делили имущество через суд, но сами не разводились. Точнее муж благородно согласился отдать жене и дочери почти все. Мол, не жалко.

Подобное поведение могло бы стать примером для остальных мужчин, если бы не одно "но": глава семейства должен был по суду выплатить почти два миллиона рублей. Задолжал некоему гражданину, не отдал вовремя, возникли проблемы.

Судебные приставы арестовали два дома, принадлежащие должнику, но вскоре муж получил повестку в суд от собственной супруги, требовавшей разделить совместно нажитое имущество.

Дело решили полюбовно - в прямом смысле. Супруги заключили мировое соглашение, по которому один дом был переписан на жену. В другом доме треть доли закрепили за дочерью. Движимое имущество - мебель, бытовая техника, компьютеры также досталось жене и дочке.

Суды первой и второй инстанций утвердили мировое соглашение и сняли арест с домов. В самом деле, мужчина там больше не хозяин. Но раз так, то и взять с него нечего.

Как ни странно, формально все было сделано правильно. Действительно, супруги могут поделить свое добро и без развода.

Однако взыскатель явно почувствовал себя обманутым и пожаловался в Верховный Суд РФ, которая, изучив дело,согласиласьс тем, что с человеком как минимум поступили нехорошо.

По закону суд не утверждает мировое соглашение сторон, если оно нарушает права и законные интересы других лиц. Поэтому в данном случае суды должны были учесть интересы должника. Как обратила внимание Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, по условиям данного мирового соглашения сторон все перечисленное в исковом заявлении совместно нажитое в браке имущество супругов было передано в собственность супруги должника и их дочери. То есть что женщина потребовала, то ей безоговорочно и отдали. И суды даже не задумались о том, останется ли что-то у мужа, чтобы он мог погасить долги.

Поэтому решения нижестоящих инстанций отменены, а дело направлено на новое рассмотрение.

Российская газета - Федеральный выпуск №7659 (196) от 04.09.2018 года

Гражданину из-за ошибки администрации продали землю из лесного фонда. Право собственности на участок прекратили, а покупатель, успевший построить на земле дом, отправился за компенсацией в суд, но там заключили, что если здание не снесено, то и компенсация не положена – ведь утраты имущества не было.

В 2010 году Алексею Павленко* администрация одного из районов Омской области выдала в аренду участок под застройку. Ему разрешили построить на земле двухэтажный жилой дом, а в мае 2012 года зарегистрировали право собственности на недостроенное здание. Через месяц Павленко купил участок. 

Однако четыре года спустя выяснилось, что земля входит в состав лесного фонда и находится в федеральной собственности, а администрация не имела права им распоряжаться. В результате суды признали, что у Павленко нет прав на участок. Он, со своей стороны, потребовал компенсацию морального вреда и 3 700 000 руб.

Две инстанции заключили, что оснований для выплаты нет: у Павленко свободный доступ к построенному дому, вопрос о том, надо ли снести или изъять строение, не разрешен – а значит, истец не понес убытков в связи с тем, что больше не является собственником участка. Кроме того, землю можно предоставить в пользование истца, согласились суды.

Однако Верховный Суд РФ счел такой подход неверным (дело № 50-КГ18-14). Суду пришлось разъяснить, что такое утрата имущества. Верховный Суд РФ пришел к выводу, что нижестоящие суды трактовали это понятие неверно. Так, обратил внимание Верховный Суд РФ, речь не обязательно идет о физическом уничтожении здания.

«Под утратой имущества следует понимать лишение права владения, пользования и распоряжения этим имуществом, а не только его фактическая утрата в результате, например, сноса», – уточнил суд.

В Верховном Суде РФ указали, что суд признал действия администрации района, передавшей в собственность участок, противоправными. Учитывая, что Павленко построил дом, основываясь на соответствующем разрешении, суду следовало установить ряд обстоятельств, чтобы разобраться, был ли истцу причинен ущерб и идет ли речь об утрате имущества. 

В подобных случаях суду следует установить следующее:

– имеется ли у истца возможность на законных основаниях владеть, пользоваться и распоряжаться названным объектом незавершенного строительства; 

– может ли истец завершить строительство и зарегистрировать за собой право собственности здания;

– может ли заявитель легально проживать в нем, произвести отчуждение или иначе распорядиться домом. 

Две инстанции этого не установили, а также не учли верное толкование понятия «утрата имущества» – исходили только из того, что дом не снесен. Они также не учли, что, согласно ст. 21 Лесного кодекса РФ, на землях лесного фонда нельзя строить жилые дома, обратил внимание Верховный Суд РФ и отменил постановления нижестоящих судов. Дело отправлено на новое рассмотрение в апелляцию.

Предприятие обнаружило, что в ЕГРП его участок значится как застроенный складами предпринимателя, однако, он не был с этим согласен. Где же на самом деле расположены эти склады, разбирался областной суд, а Верховный Суд РФ нашел ошибку в его решении и направил дело на новое рассмотрение.

Так, гражданская коллегия Верховного Суда РФ разобралась в деле о реестровой ошибке, которую потребовал исправить арендатор муниципальной земли «Авангард-Агро-Белгород», обнаруживший, что в государственном реестре недвижимости было записано, что его участок занят складами ИП Татьяны Шемякиной, однако, по факту таких построек там не было, считала компания. Она сначала попросила исправить ошибку местное отделение Росреестра, где заявителю ответили, что установить или опровергнуть связь объекта с участком можно только на основании технического плана кадастрового инженера. Компания с этим не согласилась и решила добиться своего в суде.

Белгородский областной суд удовлетворил требования, исключив запись, что сооружения находятся на этом участке. Как отметила апелляция, у регистрирующего органа не было оснований вносить спорную запись в ЕГРН, а Шемякина не доказала, что ее склады находятся там, где указано.

Ответчик обжаловала решение в Верховный Суд РФ, который разобрал ошибки нижестоящей инстанции. Оказалось, что областной суд неправильно определил бремя доказывания: он возложил его на Шемякину. Однако согласно ч. 3 и 4 ст. 61 закона «О государственной регистрации недвижимости», доказывать кадастровую ошибку должен тот, кто требует ее исправить. Из этого Верховный суд РФ сделал вывод, что проявлять активность в деле обязан «Авангард-Агро-Белгород», а не Шемякина. Именно компания должна была доказать, что чужие склады не находятся на спорном участке.

Но истец не обосновал своих требований, хотя он должен был обратиться к кадастровым инженерам за техническим планом, говорится в определении № 57-КГ18-24. Когда рассматривалось судебное дело, вопрос о кадастровых работах также не ставился, отметила гражданская коллегия. С такими выводами она отправила дело на новое рассмотрение. Также Верховный Суд РФ напомнил истцу о возможности землеустроительной экспертизы.

Верховный Суд РФ сделал важное разъяснение для соседей по земельным участкам, которые расположили постройки так, что доступ к ним затруднён, но они не могут договориться об их использовании или перепланировке территории: сервитут должен являться исключительной мерой и быть наименее обременительным для владельца недвижимости. При рассмотрении подобных споров суд обязан исходить из разумного баланса интересов сторон с тем, чтобы владелец, чьи права будут ограничены, не испытывал из-за этого существенных неудобств, отмечает высшая инстанция.

Высшая инстанция разбирала спор жителей Ставропольского края. Истец требовал установить бессрочный сервитут на территории участка соседки и обязать ее демонтировать часть забора. Свои претензии заявитель обосновал тем, что не может пользоваться своим гаражом и туалетом, так как при существующем расположении построек технически невозможен доступ автомобиля к гаражу и проезд ассенизаторской машины к выгребной яме.

Ответчица предъявила встречный иск о демонтаже системы водоотведения и канализации, которую заявитель провёл по ее земельному участку, указав, что когда-то добровольно отступила 4 метра от своего участка, чтобы дать возможность проезжать соседу, но тот соорудил на этой территории навес и устроил под ним место хранения автомобилей и запчастей. Позднее он построил на границе участков гараж, хотя заранее было ясно, что он не сможет пользоваться этим строением по назначению даже при наличии сервитута.

Кроме того, сосед без согласия ответчицы и соблюдения проекта проложил по участку канализационные трубы, повредив бетонное покрытие двора, так как трубы проложены на небольшом углублении, то владелица участка не может использовать эту часть земли для огорода, а в случае прорыва все фекальные стоки окажутся у нее во дворе, а потому она протестовала против дальнейшего сохранения канализации в таком виде.

Минераловодский городской суд Ставропольского края в 2017 году отказал в удовлетворении обоих исков, посчитав, что у заявителя есть техническая возможность обустройства проезда к гаражу без ограничения прав ответчицы.

Но Ставропольский краевой суд отменил решение в части, поддержав позицию истца. Суд апелляционной инстанции сослался на выводы экспертизы и постановил установить бессрочный сервитут на часть земельного участка ответчицы для обеспечения проезда к гаражу и выгребной канализационной яме. Он обязал соседку заявителя разобрать часть забора, ограждения клумб и отмостку летней кухни.

Женщина не согласилась с таким раскладом и обратилась с жалобой в Верховный Суд РФ, который сделал важные разъяснения о правилах установления сервитута.

Право требовать от собственника соседнего земельного участка ограниченно пользоваться его территорией закреплено в пункте 1 статьи 274 Гражданского кодекса РФ, напомнил Верховный Суд РФ.

Сервитут может устанавливаться для обеспечения прохода и проезда через соседний земельный участок, строительства, реконструкции и эксплуатации линейных объектов, не препятствующих использованию земельного участка в соответствии с разрешенным использованием, а также других нужд собственника недвижимого имущества, которые не могут быть обеспечены без установления сервитута, указал Верховный Суд РФ.

Сервитут устанавливается по соглашению между лицом, требующим установления сервитута, и собственником соседнего участка и подлежит регистрации в порядке, установленном для регистрации прав на недвижимое имущество (пункт 3 статьи 274 ГК РФ). Если же стороны не могут достигнуть соглашения, то спор разрешается в судебном порядке.

Верховный Суд РФ обращает внимание, что при рассмотрении таких дел следует определять, имеется ли у истца возможность доступа к своему имуществу без установления сервитута. При этом он признает, что проезд и проход к недвижимому имуществу прямо отнесены к потребностям, при наличии которых возможно предоставление ограниченного вещного права.

Тем не менее сервитут должен устанавливаться в исключительных случаях и быть наименее обременительным для ответчика, указывает Верховный Суд РФ.

«Сервитут может быть установлен судом в исключительных случаях, когда предоставление этого права является единственным способом обеспечения основных потребностей истца как собственника недвижимости.

Сервитут должен быть наименее обременительным для ответчика, поэтому при определении содержания этого права и условий его осуществления суд обязан исходить из разумного баланса интересов сторон спора с тем, чтобы это ограниченное вещное право, обеспечивая только необходимые нужды истца, не создавало существенных неудобств для собственника обслуживающего земельного участка», — подчеркивает высшая инстанция.

Однако в рассматриваемом споре апелляционная инстанция не указала, является ли предоставление истцу права ограничить соседку в использовании ее участка единственным способом обеспечения его основных потребностей как собственника недвижимости.

Верховный Суд РФ считает, что краевому суду следовало определить, имеется ли у заявителя возможность доступа к своему имуществу без установления сервитута, однако этого не было сделано.

Ограничившись формальным указанием на то, что проезд к гаражу и выгребной яме возможен только через участок соседки, вторая инстанция в нарушение положений статьи 67 Гражданского процессуального кодекса РФ не оценила заключение экспертов, согласно которому возможны и другие варианты обустройства проезда к постройкам истца, установила высшая инстанция.

Кроме того, предоставляя истцу в порядке сервитута право пользоваться земельным участком соседки, суд апелляционной инстанции возложил на нее обязанность за свой счет демонтировать возведённые ею же забор, клумбы и другие строения, удивился Верховный Суд РФ.

Однако по смыслу пункта 5 статьи 274 Гражданского кодекса РФ расходы, связанные с установлением сервитута, возлагаются на лицо, в пользу которого сервитут установлен, напомнила высшая инстанция.

Верховный Суд РФ посчитал допущенные апелляционной инстанцией нарушения норм права существенными, в связи с чем отменил ее определение и направил дело на новое рассмотрение в краевой суд.

Гражданка собралась построить дом на своем собственном участке, но в таком разрешении ей было отказано. Упорная собственница все равно начала строить дом. Дом чиновники назвали в иске "самовольной постройкой" и попросили снести. Районный суд в таком решении чиновникам отказал, но краевой с коллегами не согласился, решив, что дом надо снести. В Верховный Суд РФ обратилась ответчица, который решил, что требования гражданки справедливы.

Спор начался с иска краснодарских чиновников с просьбой снести построенный без разрешения дом, но на требования чиновников ответчица подала встречный иск, в котором заявила, что она собственница участка, а построенный на нем дом не нарушает целевого использования земли, не нарушает ничьи права, не создает угрозу жизни окружающих и отвечает всем санитарным, строительным и противопожарным нормам, поэтому оснований сносить дом она не видит, а просит признать за ней право собственности на дом. В иске гражданка подчеркнула, что разрешение на строительство она просила, но ей его не дали.

Прикубанский районный суд иск чиновников и встречный иск хозяйки дома рассмотрел и решил отказать двум сторонам.

Краснодарский краевой суд с решением районного суда не согласился, и, отменив его, принял новое решение, согласившись с требованием чиновников.

Но Судебную коллегию по гражданским делам Верховного Суда РФ такие решения не устроил, объяснив, какие нарушения были допущены при рассмотрении этого спора. Участок ответчицы находится в ее собственности, имеет кадастровый номер, категория участка - земли населенных пунктов, разрешенное использование - для строительства жилых домов. Администрация одного из округов г.Краснодара отказалась дать собственнице земли разрешение на строительство дома. Была выездная проверка соблюдения земельного законодательства администрацией города. Проверка показала, что на участке нашей героини без разрешения на строительство возводится жилой дом. Комиссия составила протокол о привлечении гражданки к административной ответственности.

По заключению судебной экспертизы построенный объект является жилым домом и соответствует строительным и экологическим нормам, а также требованиям пожарной безопасности, правила землепользования и застройки "на спорном объекте незавершенного строительства не нарушены".

Районный суд, отказывая чиновникам, исходил из того, что гражданка построила дом на своем участке и не нарушила никаких норм, правил, законов. Отказывая застройщице во встречном иске, районный суд подчеркнул: разрешения на строительство не было, ответчица не предпринимала мер для легализации постройки.

Краевой суд, когда отменил решение районного суда и принимал новое решение, сказал, что хозяйка участка не представила доказательств, что оспаривала отказ местных чиновников разрешить стройку, поэтому "возводимое строение обладает признаками самовольной постройки, которая подлежит сносу лицом, осуществившим ее и за его счет".                                           Именно с этим выводом и не согласился Верховный Суд РФ, начавший с Гражданского кодекса РФ, в котором разъясняется, что такое "самовольная постройка". Под таким названием понимается здание или сооружение, построенное на участке, для строительства не предоставленном, и возведенное без разрешений в нарушение норм и правил. В той же статье сказано, что право собственности на самовольную постройку может быть признано судом, но лишь в том случае, если в собственности находится участок, на котором "создана постройка", но для признания права собственности на дом без разрешения должны быть соблюдены несколько условий.

Первое - если на землю, на которой стоит постройка, у застройщика есть права. Второе - если на день обращения в суд постройка соответствует параметрам, "установленным документацией по планировке территорий, правилам землепользования и застройки". Третье - если сохранение постройки не нарушает права и интересы других людей и не создает угрозу жизни.

В данном случае суд установил, что гражданка строила дом на своей земле и не нарушила никакие нормы и правила, а ее дом не создавал никому угрозу. Верховный Суд РФ подчеркнул: отсутствие разрешения на строительство само по себе не может служить основанием для отказа в иске о признании права собственности на незавершенный объект строительства. Эти обстоятельства апелляцией не были учтены. Это в итоге и повлекло вынесение судом незаконного решения.

   Российская газета - Неделя № 203(7961) от 14.09.2019 года

Так, больше двадцати лет назад некий местный житель купил маленький дом площадью чуть больше десяти квадратных метров. Прошло совсем не много времени, и он получил у местных властей разрешение на постройку на этом месте большого и современного дома, кроме того сельская власть предоставила местному жителю в пожизненное наследуемое владение землю вокруг приобретенной недвижимости. Так через год мужчина на месте маленького, старого дома отстроил новый. Этот дом был больше и лучше старого и оказался размером в 18 квадратных метров. Через несколько лет после постройки хозяин женился. Вся земля вокруг дома была им оформлена по всем правилам и, согласно документам, стала собственностью мужа.

А вот дом, судя по оформленным бумагам, увеличился в размере до 67 кв. м. Но на самом деле дом с годами продолжал расти, и дошел до 169,3 кв. м. Частью дома стала даже пристройка к нему с летним кафе. Но потом у супругов начались проблемы в личной жизни. Итог - супруги развелись тихо, не предъявляя друг другу материальных претензий. И лишь спустя какое-то время все же пошли в суд делить здание. Для суда была заказана экспертиза. И специалист дал заключение, что фактическая площадь дома составляет 169,3 кв. м., а цена недвижимости за время брака супругов выросла на 1 200 000 рублей. Тут и встал вопрос - как делить общую недвижимость? По бумагам или в натуре? Ведь дома были очень разные.

Первая инстанция решила, что часть дома размером 18 кв. м. относится к личному имуществу бывшего супруга, точно так же, как и участок земли вокруг. Право собственности на зарегистрированные 67 кв. м. суд решил поделить в пропорции: 63/100 - мужу, а 37/100 - жене.

Вторая инстанция - Верховный суд Республики Башкортостана - с таким решением категорически не согласилась, решив, что надо просто поделить пополам между мужем и женой всю реально существующую на сегодняшний день недвижимость. В обоснование такого решения Верховный суд Республики Башкортостан сослался на статью 37 Семейного кодекса РФ, указав, что имущество каждого из супругов можно признать их совместной собственностью, если в период брака оно разрослось и значительно улучшилось.

Это решение в первую очередь не устроило бывшего мужа, и он подал жалобу в Верховный Суд РФ. Судебная коллегия по гражданским делам не согласилась с выводами апелляции, выделив сначала "неделимое", указав, что  часть дома размером 18 кв. м. бывший супруг построил лично еще до заключения брака, поэтому это не должно делиться, так как эта часть дома считается его личным имуществом.

По мнению Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ, в подобных случаях нужно в первую очередь учитывать и объем личных средств, которые каждый из супругов вложил в улучшение активов. Кроме того, Верховный Суд РФ подчеркнул - стороны дела не просили делить пристройку к дому, однако, ее почему-то стали делить.

Учитывая перечисленные обстоятельства, Верховный Суд РФ отменил судебный акт апелляции и отправил дело на новое рассмотрение.

Верховный Суд Российской Федерации рассмотрел спор между Администрацией города и жителями аварийного дома, квартира которых была в социальном найме, о признании членов семьи утратившими право пользования жилым помещением, расторжении договора социального найма и снятии их с регистрационного учета, в связи с выездом из аварийного дома и неуплатой коммунальных услуг.

Суд первой инстанции удовлетворил требования истца частично и признал ответчиков утратившими право пользования жилым помещением, при этом сослался на то, что члены семьи добровольно выехали из спорной квартиры, а также имеют в собственности иное благоустроенное жилое помещение и отсутствуют какие-либо препятствия в пользовании спорной квартирой со стороны собственника жилого помещения. Суд апелляционной инстанции и кассационный суд общей юрисдикции согласились с выводами суда первой инстанции.

Юридически значимым при разрешении данного спора является установление того обстоятельства, по какой причине и как долго ответчик отсутствует в жилом помещении, носит ли его выезд из жилого помещения вынужденный характер или добровольный, временный, приобрел ли ответчик право пользования другим жилым помещением в новом месте жительства, исполняет ли он обязанности по договору по оплате жилого помещения и коммунальных услуг.

При установлении судом обстоятельств, свидетельствующих о добровольном выезде жильца из помещения в другое место жительства и об отсутствии препятствий в пользовании спорным жильем, а также о его отказе в одностороннем порядке от прав и обязанностей по договору социального найма, иск о признании его утратившим право на жилое помещение подлежит удовлетворению на основании части 3 статьи 83 Жилищного кодекса РФ, в связи с расторжением ответчиком в отношении себя договора социального найма.

Удовлетворяя исковые требования о признании ответчиков утратившими право пользования спорным жилым помещением, суды сослались на их добровольный выезд из квартиры в другое место жительства. В то же время, суды не обеспечили надлежащую проверку доводов ответчиков о невозможности проживания в ранее занимаемом жилом помещении по мотиву того, что такое помещение не отвечает установленным для жилых помещений санитарным и техническим правилам и нормам, не дали в нарушение статей 55, 67 Гражданского процессуального кодекса правовой оценки доказательствам, представленным ответчиками в подтверждение факта невозможности проживания в жилом помещении, угрозы их жизни и здоровью. Кроме того, не были приняты во внимание доводы ответчиков о том, что акт обследования квартиры составлен после того, как дом был признан аварийным и невозможность проживания в нем юридически была подтверждена. Все жильцы, проживающие в этом доме, на момент составления акта обследования выехали из занимаемых квартир. Ссылки суда на то, что на момент заключения договора социального найма у одного из членов семьи имелось в собственности иное жилье, не могут служить основанием для признания ответчиков утратившими право пользования жилым помещением.

В связи с допущенными многочисленными и существенными нарушениями норм права Верховный Суд направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

https://vsrf.ru/stor_pdf.php?id=2083816

Конституционный Суд разъяснил, что включение в краткосрочный договор условия о возможности расторгнуть его в одностороннем порядке по инициативе наймодателя допустимо прежде всего потому, что нанимателю доступен последующий судебный контроль, и он вправе прибегнуть к защите правосудия.

При рассмотрении жалобы гражданки Т.В. Пыкиной установлено, что, заключая  договор краткосрочного коммерческого найма жилья, стороны закрепили право наймодателя в ряде ситуаций расторгнуть соглашение в одностороннем порядке. Наймодатель сделал это, когда гражданка не внесла платеж, и выселил ее. Гражданка оспорила действия контрагента. По ее мнению, специальное правило Гражданского кодекса Российской Федерации разрешает наймодателю расторгнуть договор лишь через суд. Все инстанции с ней не согласились. Одно из обоснований - глава Кодекса о найме жилья не запрещает какой-либо стороне досрочно расторгнуть документ в согласованных случаях.

Рассматривая дело, Конституционный Суд РФ отметил следующее: судебное расторжение договора может занять столько же времени, сколько сам краткосрочный наем жилья (или больше); применение только такого порядка создавало бы отрицательный стимул сдавать жилые помещения внаем, а при сдаче - надлежаще оформлять договоры; когда наниматель существенно или долго нарушает обязательства, его контрагент теряет деньги; если в договоре указали явно несправедливые основания одностороннего расторжения, наниматель может заявить суду, например, об их ничтожности.

Таким образом, при краткосрочном найме жилья стороны могут согласовать условия, при которых наймодатель вправе расторгнуть договор в одностороннем внесудебном порядке. Они должны быть однозначными и защищать наймодателя лишь от существенных нарушений договора, например от просрочки оплаты.

Выводы Конституционного Суда РФ нельзя применять, когда формально краткосрочный договор из-за его продления действует больше года.

Постановление КС РФ от 02.06.2022 № 23-П

Сегодня почти невозможно найти частный дом или дачу, собственники которых со временем не решали бы увеличить свой дом. Хозяева домов, чтобы увеличить свою недвижимость, пристраивают к жилью мансарды, веранды и прочие всевозможные постройки. Вот только после окончания строительства у хозяев этих объектов могут возникнуть трудности с признанием права собственности на них.

Как правильно легализовать такие постройки, а когда это сделать точно не удастся, объяснил Верховный Суд.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ рассмотрела спор собственницы дачи и муниципальных чиновников, которые не согласились узаконить пристройки к ее дому.

Так, истица расширила свой частный дом, пристроив к нему сначала сарай, а позже и веранду. После окончания строительства гражданка решила легализовать эти постройки в судебном порядке, указав в иске, что новые объекты стоят на ее же участке, возведенная недвижимость не нарушает чьих-либо прав и не влечет угрозы для жизни и здоровья граждан.

Однако первая инстанция, а позже и апелляция отказали истице, ссылаясь на то, что пристройки к жилому дому частично расположены на земле памятника природы регионального значения. Соответственно, возведенные сооружения нарушают права неопределенного круга лиц на благоприятную окружающую среду.

По Градостроительному кодексу пристройки к жилым домам могут не относиться к объектам капитального строительства. Но для того, чтобы узаконить постройки потребуется наличие у собственника участка права на строительство объекта, соответствие параметров постройки требованиям градостроительных регламентов, а также отсутствие нарушения прав и законных интересов других лиц и безопасность возведенного объекта.

Верховный Суд РФ, рассматривая дело, указал, что территории, где возведены сарай и веранда, более 20 лет являются зоной особого режима, новое жилищное строительство и достройки на данной земле запрещены, поэтому узаконить объекты нельзя, в связи с чем признал акты нижестоящих инстанций законными.

Российская газета - Федеральный выпуск: №168 (8816)

Можно ли получить участок под разрушенным домом, у которого нет ни крыши,  ни окон, ни дверей – такой вопрос встал перед судами.

            Гражданка имела в собственности дом площадью 50 кв.м., правда в нем нельзя было жить после пожара. Разрушенное здание располагалось на земельном участке с назначением «для индивидуального жилищного строительства». Данный земельный участок гражданка и хотела получить в собственность. Она обратилась в департамент имущественных и земельных отношений с заявлением о предоставлении ей участка бесплатно, но ей было отказано. Гражданка обжаловала отказ в суде.

Все три судебные инстанции в удовлетворении требования гражданки отказали. По мнению судов, собственник здания, строения, сооружения вправе испрашивать в собственность земельный участок с целью эксплуатации уже имеющихся в натуре объектов, жилой дом должен быть пригоден для постоянного проживания граждан, отвечать санитарным и техническим нормам. Собственник поврежденного объекта недвижимости может претендовать на землю только после того, как объект будет восстановлен, и его можно будет использовать.

Верховный Суд РФ не согласился с коллегами нижестоящих инстанций, пояснив, что для приватизации участка достаточно права собственности на сам объект, право на дом зарегистрировано в ЕГРН, никем не оспорено, отсутствующим не признано. Пусть он поврежден после пожара, нет крыши, окон и дверей — это не говорит о том, что объект перестал существовать, и не влияет на право приватизировать землю. Оформление прав на участок нужно для восстановления дома.

В итоге Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила решения нижестоящих судов и обязала департамент имущественных и земельных отношений повторно рассмотреть заявление.

Российская газета - Федеральный выпуск: №33(8987)

Соседу не нравится, что рядом, на соседних сотках, процветает семейный бизнес.

Все началось с того, что у двух соседей были участки с видом разрешенного использования «для индивидуального жилищного строительства». Несколько лет назад один из них увеличил площадь своей земли, построил на увеличенном участке дом. В этом доме на постоянной основе и стала проживать семья гражданина. Его супруга решила заняться чем-то еще кроме домашнего хозяйства и открыла в доме официально на коммерческой основе детский досуговый центр, где стала присматривать за чужими детьми.

Соседу детские голоса за забором очень не понравились. Устные переговоры ничем не завершились, и недовольный сосед отправился в суд с иском к супругу предпринимательницы. В суде гражданин потребовал запретить соседу использовать участок «не по назначению», прекратить право собственности соседа на землю в обновленных границах, поскольку тот самовольно и без согласования с соседями изменил размеры своего участка. Истец был уверен, что раз участок предназначен для индивидуального жилищного строительства, то заниматься коммерческой деятельностью на нем нельзя.

Три судебные инстанции частично согласились с недовольным соседом. Они решили, что гражданин имел полное право увеличить площадь своего участка, а вот организация частного центра для детей в доме - это «нецелевое использование земли». Так заявил в своем решении районный суд. Две следующие инстанции - апелляция и кассация согласились с вердиктом суда о «нецелевом использовании» указав, что супруга собственника не имела права вести в доме «образовательную деятельность». Для этого вид разрешенного использования участка должен быть другим, а именно: «размещение объектов капитального строительства, предназначенных для просвещения, дошкольного, начального и среднего образования».

Проигравшая сторона с решением не согласилась и обратилась в Верховный Суд РФ.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ в своем решении указала, что в центре только присматривали и ухаживали за детьми, то есть отнести его к категории образовательных организаций нельзя. Следовательно, не нужен был и особый вид разрешенного использования земли.
По закону граждане не должны согласовывать с соседями занятие предпринимательством на дому, указал Верховный Суд РФ. Если гражданин, который законно проживает в доме, занимается в нем профессиональной деятельностью или работает там как индивидуальный предприниматель, это нельзя считать нецелевым использованием жилья. Супруга гражданина жила в доме на законных основаниях и могла использовать его для предпринимательства, не нарушая права других, заключила коллегия.

Российская газета – Федеральный выпуск: №49(8994)

Собственница участка и дома на нем обратилась в орган местного самоуправления с просьбой включить дорогу около ее дома в реестр муниципального имущества, обеспечить подъезд к этой дороге, ее ремонт, уборку и очистку от снега. Органом местного самоуправления ей было отказано. Она отправилась в суд с теми же требованиями.

По мнению суда первой инстанции, проезд к дому гражданки не подлежит включению в реестр муниципального имущества, а обязанность содержать проезд в зоне индивидуальной застройки возлагается на собственников домов. Расчистка и содержание съездов с автодороги к частным домам осуществляется за счет средств собственников жилья. Апелляционная и кассационная инстанции с такими выводами согласились. Гражданка обратилась в Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ пересмотрел вердикт местных судов по иску граждански к чиновникам, отвечающим за состояние дорог, ведущих к так называемому частному сектору. Главное, суд ответил на вопрос, который десятилетиями задавали себе собственники частных домов: кто должен содержать подъезды к их домовладениям - они сами или местные власти? Наличие входящего в улично-дорожную сеть населенного пункта подъездного пути и содержание его в надлежащем состоянии является одним из условий соблюдения прав и законных интересов собственника жилья. В том числе, и права собственника на свободный доступ к объектам социальной инфраструктуры, и доступ к нему экстренных служб.

Верховный Суд РФ объяснил, что закон в этом случае - также на стороне собственника.

В Правилах благоустройства территории муниципального образования, где живет женщина, сказано, что ответственность за организацию и уборку улично-дорожной сети возлагается на балансодержателей и подрядные организации. К слову, то же самое сказано в подобных документах по всей стране. Гражданка в суде заявила, что отказ чиновников привести в порядок подъезд к ее дому и участку привел к нарушению ее прав, ведь проезд к ее дому расположен на землях населенного пункта общего пользования. Эти доводы гражданки правовой оценки не получили, заявил Верховный Суд РФ.

Незаконными назвал Верховный Суд РФ и выводы судов о том, что дорогу сочли бесхозяйным имуществом. Согласно статьи 214 Гражданского кодекса РФ, земля и другие природные ресурсы, не находящиеся в собственности граждан, юридических лиц или муниципальных образований, являются государственной собственностью. Напомнил Верховный Суд РФ и про решение Конституционного суда (№ 186-О от 11.02.2021 г.) в котором сказано о наличии на территории Российской Федерации значительного количества нераспределенной земли. И заявлено, что «несформированность земельного участка и отсутствие государственной регистрации прав собственности... не означает, что публичное образование фактически отказалось от собственности или проявляет безразличие к правовой судьбе участка. А отсутствие учета, не свидетельствует о том, что участок является бесхозяйным».

Содержание подъезда к дому в надлежащем состоянии - одно из условий соблюдения прав собственника на доступ к объектам социальной инфраструктуры.

По мнению Верховного Суда РФ, нижестоящие суды не дали правовой оценки тому обстоятельству, что орган местного самоуправления не исполнил свою обязанность - не включил проезд к дому гражданки в документы территориального планирования муниципального образования, не определил балансодержателя или подрядчика по содержанию проезда. Это повлекло нарушение прав нашей героини на свободный доступ к объектам социальной инфраструктуры и доступ к ее дому экстренных служб.

Дело направлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Российская газета – Федеральный выпуск: №52(8997)

Если дом с участком находятся в ипотеке, то их все равно можно поделить. В таком случае все собственники имущества станут солидарными залогодателями. Так решил Верховный Суд РФ, рассматривая спор между бывшими супругами.

Супруги купили земельный участок и возвели на нем коттедж. Затем взяли кредит под залог этой недвижимости, на благоустройство которой еще и потратили материнский капитал. После развода имущество стали делить, но банк, как залогодержатель, был против. Суд объяснил, что мнение кредитной организации в этой ситуации не учитывается.

В суде первой инстанции бывший супруг просил разделить недвижимость на четыре равных части: по ¼ доли должно достаться ему, бывшей жене и двум детям. Суд удовлетворил иск: по закону супруга должна была оформить дом и участок на всех членов семьи, но не сделала этого. 

С таким решением не согласился банк, в ипотеке у которого находятся дом и участок. Представитель финансовой организации написал жалобу в  суд апелляционной инстанции. Банк настаивал, что без его разрешения нельзя распоряжаться залоговым имуществом, а оформить недвижимость на всю семью можно будет после того, как кредит погасят, а залог — снимут. 

Суд поддержал позицию банка и  отменил акт первой инстанции, отказавшись делить дом и участок. Эти выводы поддержала кассационная инстанция.

Супруг обратился в Верховный Суд РФ. Чтобы выделить доли членов семьи, не нужно получать согласие банка, указала Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ. Сам по себе раздел дома и участка не прекращает ипотечные обязательства (п. 1 ст. 353 ГК). В такой ситуации недвижимость становится общей, а всех собственников можно считать солидарными залогодателями. Нельзя отказывать в разделе имущества, обустроенного за счет материнского капитала, только потому, что оно залоговое, подчеркнул Верховный Суд РФ.

Дело отправили на новое рассмотрение в апелляционную инстанцию. На этот раз акт первой инстанции остался в силе: дом и участок разрешили поделить поровну между бывшими супругами и двумя детьми. 

Суд не может считать доказанными обстоятельства, подтверждаемые только копиями документа, содержание которых у спорящих сторон не тождественны между собой, а установить подлинное содержание оригинала невозможно, разъяснил Верховный Суд РФ.

Региональный филиал «Газпрома» и М. заключили договор купли-продажи природного газа, а когда комиссия провела проверку прибора учёта, то выявила признаки нарушения контрольной пломбы поставщика и пластиковой пломбы-заглушки. В связи с выявлением вмешательства в счётный механизм региональный филиал «Газпрома» потребовал возместить задолженность по оплате, но М. делать этого не стала. 

Представитель  Регионального филиала «Газпрома» посчитал, что в период 2017-2020 годов с учётом произведённой частичной оплаты долг М. составил 102385,34 рублей.

Суд первой инстанции обязал М. выплатить задолженность, поскольку установил факт нарушения контрольной пломбы поставщика газа. Суд пришёл к выводу, что на момент проверки клиент использовала прибор с нарушениями и не известила поставщика газа о нарушении контрольной пломбы.

С такими выводами согласились апелляционная и кассационная инстанции.

В таких спорах судам необходимо установить, обоснованно ли газовщиками определено, что прибор учёта газа вышел из строя по вине потребителя, причём бремя доказывания должно ложиться именно на истца, а также установить, обоснованно ли истцом определено, что прибор учёта газа ответчика вышел из строя по вине потребителя и задолженность за поставку газа исчислена исходя из объёма, рассчитанного на основании нормативов потребления. Кроме того, ответчик апеллировала к факту неправильного составления акта проверки, чем было нарушено её право на получение качественной услуги. Причём бремя доказывания правомерности действий в этом случае возлагается на истца, являющегося поставщиком услуги.

Согласно доводам потребителя, несанкционированного вмешательства в работу прибора учёта она не производила и не нарушала его пломбу. Более того, контрольная пломба поставщика была снята представителем истца, который проводил ее осмотр, а зафиксированные в акте проверки сколы на пластиковой пломбе-заглушке завода изготовителя на работу прибора не влияли. То есть, по словам ответчицы, прибор был исправен и учитывал корректные показания расхода газа, оснований для признания его вышедшим из строя не имелось. Суды все эти аргументы никак не оценили, хотя и были должны и бремя доказывания ложилось на газовщиков, а не потребителя, указал Верховный Суд РФ. 

Немаловажным является и тот факт, что в акте проверки не отражено наличие признаков вмешательства в работу прибора учёта потребления газа, а, напротив, имеется прямое указание, что счётный механизм регистрирует показания расхода газа. При рассмотрении дела суду представлена копия акта проверки с дописанными нарушениями в верхней части акта: ЛКВ с признаками вскрытия, пластиковая пломба не поверительная и не заводская, повреждено стекло посадочного гнезда пломбы. Однако у ответчицы есть копия аналогичного акта без всяких дописок.

При оценке копии документа или иного письменного доказательства суд проверяет, не произошло ли при копировании изменение содержания копии документа по сравнению с его оригиналом, с помощью какого технического приёма выполнено копирование, гарантирует ли копирование тождественность копии документа и его оригинала, каким образом сохранялась копия документа.

Суд не может считать доказанными обстоятельства, подтверждаемые только копией документа или иного письменного доказательства, если утрачен и не передан суду оригинал документа, и представленные каждой из спорящих сторон копии этого документа не тождественны между собой, и невозможно установить подлинное содержание оригинала документа с помощью других доказательств, отметил Верховный Суд РФ.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ определила направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Спор за землю между собственниками одного дома - дело весьма сложное не только с моральной, но и с юридической стороны. Как выделить в натуре доли небольшого участка, принадлежащего сразу нескольким собственникам?

Детали спора. Участок площадью 6 соток и расположенный на нем дом находятся в общей долевой собственности у трех совладельцев - гражданина и двух гражданок. Гражданин через суд попросил выделить его долю в праве собственности. И хотя ему причиталось чуть меньше двух соток земли, он попросил отдать ему 2,65 сотки.

Обе сособственницы в суде возражали против удовлетворения исковых требований. Они хотели сохранить 2 сотки участка, на котором расположен дом, в общей долевой собственности.

Суд первой инстанции удовлетворил иск гражданина. Суд отверг вариант, предложенный двумя сособственницами этого дома, поскольку выделение доли в натуре должно прекратить долю выделяющегося сособственника на весь земельный участок, а они предлагали частично сохранить ее. В то же время суд постановил выделить в общее пользование всех трех сособственников дорожку в 22 кв. м.

Сособственницы с таким решением суда не согласились и оспорили его в вышестоящей инстанции. Суд апелляционной инстанции отменил вынесенное решение суда первой инстанции и принял новое решение об отказе в удовлетворении иска. Суд заявил, что предложенный гражданином вариант раздела не учитывает размер принадлежащих сторонам долей в праве собственности, что противоречит закону. С решением апелляционной инстанции гражданин не согласился и оспорил решение в Верховный Суд РФ.

Статья 252 Гражданского кодекса РФ допускает выделение земельного участка, который по площади превышает размер доли выделяемого. При несогласии апелляционной инстанции с решением суда первой инстанции нужно было выбрать другие варианты раздела.

Полностью отказав в иске, апелляционный суд не разрешил спор, а значит, не выполнил задачи гражданского судопроизводства, отметил Верховный Суд РФ.

В итоге Верховный Суд РФ отменил определение суда апелляционной инстанции и направил дело на новое рассмотрение в апелляцию.

Женщина по договору уступки получила в аренду участок земли для строительства жилого дома. Но потом оказалось, что рядом проходит газопровод и строить нельзя. Тогда арендатор решила взыскать с муниципалитета кадастровую стоимость участка и уплаченные арендные платежи. Ведь именно муниципалы допустили ошибку, поставив землю на кадастровый учет. В местной администрации не согласились с требованиями и указали, что деньги стоит требовать с прошлого арендатора.

Верховный Суд РФ решил, кто прав в этом споре. В 2009 году Администрация муниципального района области утвердила границы охранной зоны газопровода. Через год в этих границах поставили на кадастровый учет земельный участок, который официально значился пригодным для строительства жилого дома. Г. взял его в аренду до 2020 года, а в 2013 году по договору уступки передал его Т., за что Т. заплатила 550 000 руб. 

В 2015 году муниципалитет внес в ЕГРН сведения, что на участке нельзя строить, потому что рядом проходит газопровод. К тому моменту Т. так ничего и не построила на участке. Ей предложили расторгнуть договор аренды. Та согласилась, но только при условии, что ей выплатят убытки в виде кадастровой стоимости земельного участка и вернут уплаченные арендные платежи. Администрация отказалась. Тогда Т. пошла в суд. 

Т. хотела взыскать с муниципалитета 411192 руб. убытки в виде кадастровой стоимости участка и 50851 руб. неосновательного обогащения в виде выплаченных арендных платежей. Она указала, что ответчик по ошибке сформировал земельный участок для строительства дома в охранной зоне и тем самым нарушил ее права. Т. взяла землю для того, чтобы построить дом, но оказалось, что это невозможно.

Представитель ответчика указала, что Т. передала деньги за участок не администрации, а бывшему арендатору. Поэтому требовать деньги с администрации нельзя. Т. пользовалась землей, а это платно, поэтому нет законных оснований для возврата арендных платежей. Их нельзя считать неосновательным обогащением.

Суд первой инстанции указал, что первоначально администрация безвозмездно передала земельный участок Г., а у Т. денег не брала. Поэтому суд отказал в удовлетворении иска. 

Истец обжаловала решение. Апелляционная инстанция поддержала вывод суда первой инстанции, указав, что Т. не начала строительство дома, а значит, не потратила деньги. Когда администрация узнала об ограничениях, то сразу же сообщила об этом Т. Но истец отказалась расторгать договор и внесла арендную плату. 

Кассационная инстанция поддержала выводы нижестоящих инстанций. Истец обжаловала это решение в Верховный Суд РФ. 

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отметила, что муниципалитет поставил земельный участок на кадастровый учет в 2010 году, а о газопроводе знал еще в 2009-м, при этом сведения о том, что на участке нельзя строить жилой дом в ЕГРН внесли только в 2015 году. Нижестоящие инстанции не обратили на это внимания. Т. не может построить на земельном участке жилой дом, хотя это было оговорено в договоре аренды.

Верховный Суд РФ отменил решения апелляционной и кассационной инстанций и направил дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Собственник жилого дома обратился в региональный отдел Росреестра, чтобы получить право собственности на землю под домом, принадлежащим ему с 1985 года. Он попросил зарегистрировать участок как ранее учтенный объект недвижимости - это позволило бы собственнику не платить госпошлину за регистрацию недвижимости. 

Ему в этом отказали, потому что представленные на регистрацию документы не подтвердили ранее возникшее право на землю. Кроме того, региональный отдел Росреестра обвинил его в неуплате государственной пошлины.

Три судебные инстанции подтвердили отказ.

Собственник обратился в Верховный Суд РФ.

Коллегия по административным делам Верховного Суда РФ обратила внимание на два доказательства. Во-первых, о выделении участка под строительство дома в 1955 году правопредшественнику истца. По законам тех лет участок не мог быть в собственности - только на праве постоянного пользования. Во-вторых, в деле был договор купли-продажи дома новому собственнику от 1985 года. По мнению суда, этих доказательств достаточно, чтобы подтвердить: земельный участок был ранее учтенным. А раз так, то собственник дома мог не платить пошлину, ведь право на участок возникло у него до вступления закона о государственной регистрации недвижимости в 1997 году. Суд обязал чиновников из Росреестра зарегистрировать за собственником дома земельный участок на праве собственности.

Верховный Суд РФ отменил все принятые по делу решения и принял новое решение об удовлетворении требований.

Гражданин арендовал участок, который был в государственной собственности. Его можно было использовать для ведения личного подсобного хозяйства. Через год администрация района утвердила градостроительный план участка и разрешила арендатору строить. А еще год спустя на участке появился маленький дом - 15,7 квадратных метра. Гражданин зарегистрировал право собственности на постройку, сведения об этом внесли в ЕГРН. Еще через полтора года он через суд получил в собственность и землю. В решении было сказано: согласно статье 39.3 Земельного кодекса РФ собственникам домов можно без торгов продать участок, на котором построено здание. Статья так и называется – «Случаи продажи земельных участков, находящихся в государственной или муниципальной собственности, на торгах и без проведения торгов».

Примерно через год прошла прокурорская проверка. Прокурор решил, что гражданин получил землю в собственность незаконно, ведь дом построен без учета строительных требований: комнаты в доме не соответствуют стандартам, они слишком маленькие. Тогда администрация района отменила свое решение о передаче участка. Гражданин обратился в суд.

Суд первой инстанции решил, что построенный гражданином дом не соответствует строительным требованиям. А это значит, что у него в соответствии со ст. 39.20 Земельного кодекса РФ - особенности предоставления земельного участка, находящегося в государственной или муниципальной собственности, на котором расположены здание, сооружение - не возникает права собственности на участок. Таким образом, построенный гражданином дом оказался по сути в подвешенном состоянии. Гражданин с решением не согласился и обжаловал его. Выводы суда первой инстанции поддержали апелляционная и кассационная инстанции.

Гражданин обратился с жалобой в Верховный Суд РФ. По нормам статьи 39.20 Земельного кодекса РФ исключительным правом на приобретение участка в собственность обладают собственники расположенных на этой земле зданий. В законе нет уточнений, должна ли постройка соответствовать каким-либо стандартам. И если дом им не соответствует, то это нельзя считать несоблюдением технических регламентов. Суды должны были обратить внимание на последовательность действий гражданина: он получил план на участок и разрешение на строительство дома, построил его и зарегистрировал на него права, а потом внес деньги, чтобы выкупить землю, дом зарегистрирован в ЕГРН.

В итоге Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда РФ отменила все вынесенные по делу решения, направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В 2010 году Л. на 10 лет арендовал земельный участок  у городской администрации. Стороны договорились, что здесь появится трехэтажный жилой дом площадью 112,8 м². В 2013 году Л. передумал заниматься стройкой и заключил договор перенайма с Н. 
Зимой 2020 года городская администрация направила Н. уведомление, что срок аренды заканчивается. К этому моменту арендатор построил на участке обшитое металлосайдингом здание со стеклопакетами и дверью. Н. зарегистрировал право собственности на это строение как на жилой дом. Еще на участке появился разборной металлический автогараж и колодец. Из-за того, что стройка не закончилась, арендатор попросил муниципалитет продлить срок аренды на три года без проведения торгов. 
Городская администрация провела экспертизу на участке и выявила, что на земле нет объектов капитального строительства. Степень готовности здания - 12%, а площадь застройки - 31,5 м², то есть строение не соответствует параметрам, которые изначально были оговорены в договоре аренды. Поэтому Н. не стали продлевать аренду. 
Вместо этого городская администрация обратилась в суд. Она пыталась признать, что у Н. нет права собственности на недостроенный объект. Поэтому здание надо снести, а землю - вернуть муниципалитету. Н. подал встречный иск и просил обязать муниципалитет продлить аренду на три года, чтобы закончить строительство. 
Две судебные инстанции встали на сторону арендатора. Судебный эксперт сделал заключение, что строение хоть и не достроено, но имеет прочную связь с землей. Его нельзя переместить без повреждений. Параметры объекта не соответствуют тем, что указаны в договоре, но это нельзя назвать серьезным нарушением градостроительных норм. 
Суд кассационной инстанции не согласился с такими выводами и направил дело на новое рассмотрение. Суды встали на сторону муниципалитета: Н. построил не то, о чем договаривались, а сама постройка похожа на самовольную. 
Н. с таким решением не согласился и написал жалобу в Верховный Суд РФ. Н. как собственник объекта незавершенного строительства вправе однократно взять в аренду земельный участок на три года без проведения торгов, отметил Верховный Суд РФ.
По Правилам землепользования, минимальная площадь застройки - 30 м². Н. это требование исполнил, ведь площадь его строения - 31,5 м². Верховный Суд РФ отметил: в деле нет оснований считать, что Н. нарушил градостроительные нормы. Он проявил себя как добросовестный арендатор и регулярно вносил оплату.
Если на участке находится объект незавершенного строительства, то нельзя применять ст. 622 Гражданского кодекса РФ, добавил Верховный Суд РФ. К тому же иск о признании права собственности отсутствующим, который подала администрация, - исключительный способ защиты применяется, только если право нельзя защитить никаким другим способом. 
В итоге Верховный Суд РФ направил дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции. 

Соседи жили мирно много лет, но однажды на соседнем участке началась стройка. Один из соседей, улучшая свою жизнь, начал возводить на своей земле большой коттедж, из-за чего по соседнему дому пошли трещины. Пострадавшая обратилась с жалобой в местный минстрой, заявив, что соседка возводит коттедж с нарушением норм градостроительного законодательства. Пострадавшая также обратилась к экспертам с просьбой оценить состояние ее дома. Исследование показало, что пострадавшая недвижимость восстановлению не подлежит, а проживание в ней является опасным для жизни из-за угрозы разрушения, размер же причиненного вреда составляет несколько миллионов рублей. Эти деньги гражданка и попыталась получить с соседки, но та отказалась платить такую сумму.
Пострадавшая обратилась с иском в суд о взыскании нанесенного ущерба и компенсации морального вреда.
Суд первой инстанции назначил экспертизу, чтобы точно определить причины повреждений жилья пострадавшей. Эксперты пришли к выводу, что трещины на доме образовались из-за совокупности причин: длительная эксплуатация недвижимости - дом был построен в 1932 году, несоответствие разрушающейся постройки требованиям, которые предъявляются к строительству, и возведение коттеджа на соседнем участке. После получения результатов судебной экспертизы пострадавшая снесла свой дом, опасаясь его обрушения. Суд первой инстанции присудил пострадавшей компенсацию за дом, и моральный ущерб.
Хозяйка коттеджа оспорила решение в апелляционной инстанции. Верховный Суд республики отменил решение суда первой инстанции, сославшись на то, что пострадавшая соседка не доказала причинно-следственную связь между строительством коттеджа на соседнем участке и появлением повреждений на своем доме, что по результатам экспертизы одной из причин образовавшихся трещин может служить несоответствие этой постройки требованиям, которые предъявляются к строительству.
Верховный Суд республики заметил, что экспертиза посчитала цифру ущерба исходя из стоимости новых стройматериалов, когда определяла обоснованность заявленной суммы убытков. Значит, пострадавшая из-за решения первой инстанции неосновательно обогатилась, заключил суд. Дополнительно пояснил, что теперь невозможно установить размер убытков из-за того, что она снесла свой дом.
Пострадавшая обратилась с жалобой в Верховный Суд РФ.
Верховный Суд РФ разъяснил, что в подобных делах суд должен установить наличие факта причинения вреда, вины ответчика в этом и причинно-следственной связи между действиями причинителя ущерба и возникшими последствиями. Суд апелляционной инстанции этого не сделал, формально сославшись на несоответствие поврежденного дома требованиям к строительству, уточнил Верховный Суд РФ.
Невозможность установить точный размер убытков не является основанием, чтобы отказать истцу в подобных делах, объяснил Верховный Суд РФ. Суду надо определить сумму причиненных убытков с учетом всех обстоятельств дела исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению. Верховный Суд РФ также посчитал неверным и еще один вывод суда апелляционной инстанции, которая решила, что нельзя включать в состав убытков стоимость новых стройматериалов.
В итоге Верховный Суд РФ отменил апелляционное решение и отправил дело на новое рассмотрение в Верховный суд республики.

Российская газета - Федеральный выпуск: №141(9086)

В 2003 году супруги купили половину жилого дома площадью, которую зарегистрировали на мужа. В 2020 году супруги развелись и разделили имущество. По решению суда З. и Г. досталось по одной четвертой. 

После развода у бывших супругов сложились плохие отношения. В доме остался жить З., а Г. захотела получить денежную компенсацию за свою долю и обратилась в суд.

Чтобы определить стоимость доли истца, суд первой инстанции поручил провести экспертизу. Специалисты выяснили, что долю Г. нельзя выделить в натуре, потому что дом ветхий и перепланировка может привести к разрушению. Эксперты подсчитали, что рыночная стоимость доли истца - 756 491 руб. Именно такую сумму ей следует выплатить в качестве компенсации. 

Но З. отказался выкупать долю бывшей жены. С учетом этого суд посчитал, что Г. не имеет права на выплату компенсации. Тем более, что формально экс-супруги могут использовать дом совместно, в деле нет доказательств обратного, поэтому в иске отказали.

Истец с такими выводами не согласилась и написала жалобу в суд апелляционной инстанции. Суд решил, что доля Г. незначительна. К тому же между сторонами сложились конфликтные отношения. Размер компенсации за недвижимость справедливый и обоснованный, поэтому отменил акт первой инстанции, обязав ответчика выкупить долю Г. за 756 491 руб. С такой позицией согласился суд кассационной инстанции.

Выводы суда не устроили З., он обратился с жалобой в Верховный Суд РФ.

Взыскивая с З. в пользу Г. компенсацию, нижестоящие инстанции не учли, что экс-супруг не хочет покупать долю в доме. К тому же суды не выяснили, есть ли у ответчика деньги, чтобы купить недвижимость по такой цене.

В итоге Верховный Суд РФ направил дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции. 

В 2010 г. Л. на десять лет арендовал земельный участок площадью 1209 м² у администрации города. Стороны договорились, что здесь появится трехэтажный жилой дом площадью 112,8 м². В 2013 г. Л. передумал заниматься стройкой и заключил договор перенайма с Н. 

Зимой 2020 года администрация города направила Н. уведомление, что срок аренды заканчивается. К этому моменту арендатор построил на участке обшитое металлосайдингом здание со стеклопакетами и дверью. Н. зарегистрировал право собственности на это строение как на жилой дом, на участке появился разборной металлический автогараж и колодец. Из-за того, что стройка не закончилась, арендатор попросил муниципалитет продлить срок аренды на три года без проведения торгов. 

Администрация города провела экспертизу на участке и выявила, что на земле нет объектов капитального строительства, степень готовности здания - 12%, а площадь застройки - 31,5 м², то есть строение не соответствует параметрам, которые изначально были оговорены в договоре аренды. В связи с этим администрация  не стала продлевать аренду. 

Администрация обратилась в суд о признании права собственности отсутствующим на недостроенный объект, об обязании снести здание, а землю вернуть муниципалитету. Н. подал встречный иск и просил обязать муниципалитет продлить аренду на три года, чтобы закончить строительство. 

Суды первой и апелляционной инстанций встали на сторону арендатора. Судебный эксперт сделал заключение, что строение хоть и не достроено, но имеет прочную связь с землей. Его нельзя переместить без повреждений. Параметры объекта не соответствуют тем, что указаны в договоре, но это нельзя назвать серьезным нарушением градостроительных норм. Кассационный суд не согласился с такими выводами и направил дело на новое рассмотрение. При новом рассмотрении суды встали на сторону муниципалитета: Н. построил не то, о чем договаривались, а сама постройка похожа на самовольную. 

Н. обратился с жалобой в Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ отметил, что Н. как собственник объекта незавершенного строительства вправе однократно взять в аренду земельный участок на три года без проведения торгов. По Правилам землепользования, минимальная площадь застройки - 30 м². Н. это требование исполнил, ведь площадь его строения - 31,5 м². В деле нет оснований считать, что Н. нарушил градостроительные нормы, он проявил себя как добросовестный арендатор и регулярно вносил оплату, отметил Верховный Суд РФ. 

Если на участке находится объект незавершенного строительства, то нельзя применять ст. 622 Гражданского кодекса РФ - возврат арендованного имущества арендодателю. К тому же иск о признании права собственности отсутствующим, который подала администрация, - исключительный способ защиты и применяется, только если право нельзя защитить никаким другим способом. Срок аренды муниципального участка истек, но арендатор не успел полностью построить дом, а возвел только часть строения.

В итоге Верховный Суд РФ направил дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции. 

 2003 году С. вместе с женой и дочерью поставили на учет для улучшения жилищных условий. Спустя три года супруги развелись, ребенок остался жить с матерью. Несмотря на это, в 2012 году С. купили дом, дочь получила 1/4 в праве общей долевой собственности в нем.

В 2013 году администрация города заключила с С. договор социального найма жилого помещения. На тот момент чиновники исходили из того, что его семья состоит из двух человек: самого мужчины и его дочери. Половину предоставленной комнаты отец в последующем приватизировал.

В 2019 году администрация города узнала, что у дочери есть доля в доме, и поэтому сняла главу семьи с учета как нуждающегося в жилом помещении. С. с этим не согласился и обратился в суд с административным иском, чтобы признать решение органа местного самоуправления недействительным  и обязать вновь поставить его на учет. Суд первой инстанции иск удовлетворила. Суд учел, что с дочерью заявитель живет раздельно, а само наличие у неё в собственности доли в жилом доме - это не основание считать, что С. решил жилищную проблему.

Суды апелляционной и кассационной инстанций оказались другого мнения. Они сослались на ст. 51 Жилищного кодекса РФ, при определении уровня обеспеченности жильем учитывать площадь помещений, которые находятся в собственности и у членов семьи. Суды согласились, что административного истца следовало снять с учета.

Верховный Суд РФ отметил, что брать в расчет жилье членов семьи нужно, только если они проживают вместе с нуждающимся. А С. живет отдельно от дочери, то есть её долю в доме учитывать не нужно. Поэтому Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда РФ отменила определения апелляционной и кассационной инстанций, решение первой инстанции оставила в силе.

Супружеская пара после свадьбы и рождения первого ребенка купили участок и начали строить на нем дом. Через пару лет супруга заключила договор ипотеки: взяла кредит в банке под залог земли. На следующий год коттедж достроили, при этом всю недвижимость оформили на супругу. Когда у пары родился второй ребенок, супруга получила материнский капитал и потратила его на благоустройство дома с участком. Поскольку государственная выплата пошла на недвижимость, коттедж с землей нужно было в течение полугода переоформить на всю семью, но супруга этого не сделала. Брак распался.

Через пять лет после развода бывший супруг пошел в суд, чтобы разделить семейное имущество. Он просил суд разделить недвижимость на четыре равных части - по четверти доли должно достаться ему, бывшей супруге и двум детям.

Суд первой инстанции удовлетворил исковые требования, ведь по закону бывшая жена должна была оформить дом и участок на всех членов семьи, но не сделала этого.

С этим решением не согласился банк, в ипотеке у которого была недвижимость. Банк обратился в суд и настаивал на том, что без его разрешения нельзя распоряжаться залоговым имуществом. Оформить недвижимость на всю семью можно будет лишь после того, как кредит погасят, а залог снимут.

Суд апелляционной инстанции отменил решение суда первой инстанции. Эти выводы позже поддержала кассация. Бывший супруг обратился с жалобой в Верховный Суд РФ.

Для того чтобы выделить доли членов семьи, согласие банка не нужно, отметил Верховный Суд РФ. Раздел дома и участка не прекращает ипотечные обязательства. Об этом говорит статья 353 Гражданского кодекса РФ. В такой ситуации недвижимость становится общей, а всех собственников можно считать солидарными залогодателями.

Нельзя отказывать в разделе имущества, обустроенного за счет материнского капитала, только потому, что оно залоговое, подчеркнул Верховный Суд РФ в своем заключении и отправил дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Российская газета – Федеральный выпуск:№227(9172)

К. была владелицей дома и земельного участка, но правоустанавливающих документов не получила. То, что дом и участок принадлежали К., подтверждала только хозяйственная книга, которая хранилась в администрации сельского округа. Там было указано,что домовладение 1963 года постройки записано на праве личной собственности за К.

К. умерла, ее внук У. захотел принять наследство, но столкнулся с проблемами, поскольку право бабушки на дом и участок он смог подтвердить только выпиской из хозяйственной книги, которую выдала администрация сельского округа. Нотариус сочла, что такого подтверждения мало, и отказалась выдавать свидетельство о праве на наследство. Наследник обратился в суд.

Три судебные инстанции в удовлетворении иска отказали. Суды согласились, что представленная истцом выписка из хозяйственной книги не является правоустанавливающим документом, то есть не может подтвердить право собственности наследодателя на недвижимость.

У. обратился с жалобой в Верховный Суд РФ.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ решила, что суды допустили ошибку, отказавшись включать дом и участок в наследственную массу.

В конце января 1998 года в силу вступил закон о государственной регистрации прав на недвижимость № 122-ФЗ, действовавший до января 2017 года. Затем его сменил закон № 218, где п.1 ст. 6 этого закона предусматривает: права на недвижимость, возникшие до вступления в силу закона № 122-ФЗ о регистрации недвижимости, признаются действительными при отсутствии их государственной регистрации.

Если право на недвижимость в данном случае на спорный жилой дом возникло до 31 января 1998 года (вступление в силу закона № 122-ФЗ), то момент возникновения такого права не связан с его государственной регистрацией. Такое право признается юридически действительным и без государственной регистрации. Нижестоящие суды проигнорировали эти положения. Верховный Суд РФ отметил, что судам следовало выяснить значимые обстоятельства: например, когда у К. возникло право собственности на дом, произошло ли это до вступления в силу закона № 122-ФЗ или после, на каком правовом основании возникло право, была ли это новая постройка, купля-продажа и так далее.

Кроме того, суды никак не оценили указание в выписке на то, что дом принадлежит К. на праве личной собственности. Возникшие еще в советское время похозяйственные книги учитывали дома в личной собственности, напомнил Верховный Суд РФ. 

Верховный Суд РФ отменил акты нижестоящих инстанций и направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В декабре 2018 года П. и С. подписали предварительный договор купли-продажи жилого дома и земельного участка с намерением заключить основную сделку не позднее 31 января следующего года. В связи с этим С. передал продавцу задаток по расписке. По условиям предварительного договора, в случае отказа продавца от подписания основного договора купли-продажи недвижимости последний возвращал покупателю полученный им залог в двукратном размере, а при отказе покупателя от сделки продавец освобождался от обязанности вернуть деньги.

Основной договор купли-продажи недвижимости так и не был заключен, поскольку в январе 2019 года С. скончался. Наследниками покойного по закону стали его супруга и две дочери, каждой из которых перешло по 1/3 доли наследства. П. предложил им заключить основной договор купли-продажи жилого дома и земельного участка, однако они не стали этого делать. П. отказался возвращать полученный задаток, настаивая на выкупе у него недвижимости. Наследницы обратились в суд иском к П. о взыскании неосновательного обогащения в виде уплаченного задатка.

Суд первой инстанции отказал в удовлетворении иска со ссылкой на то, что истицы вступили в права наследования на наследственное имущество. Соответственно, в порядке универсального правопреемства они унаследовали как имущество, так и обязанности, вытекающие из заключенного наследодателем предварительного договора купли-продажи домовладения и земельного участка, по заключению основного договора купли-продажи жилого дома и земельного участка. Обязательство, возникшее из предварительного договора, не связано неразрывно с личностью должника, а гражданское законодательство не запрещает переход обязанности заключить основной договор купли-продажи недвижимости к наследникам, принявшим наследство.

Апелляционная инстанция отменила решение нижестоящего суда. Суд расценил полученные ответчиком по предварительному договору денежные средства как неосновательное обогащение в связи с невозможностью исполнения обязательств из-за смерти покупателя. Исполнение обязательства по заключению основного договора купли-продажи спорного имущества могло быть исполнено только С., поскольку неразрывно связано именно с его личностью как покупателя, и что правопреемство в данном случае не предусмотрено, так как истцы не имеют намерения заключать основной договор купли-продажи, в том числе на условиях предварительного договора. Суд кассационной инстанции поддержал судебный акт суда апелляционной инстанции.

П. обратился с жалобой в Верховный Суд РФ.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ согласилась с выводом суда первой инстанции, что возникшее из предварительного договора обязательство не связано неразрывно с личностью должника, а текущее законодательство не содержит запрета на переход обязанности заключить основной договор купли-продажи в порядке наследования к наследникам, принявшим наследство.

Верховный Суд РФ отменил судебные акты апелляционной и кассационной инстанций, оставив в силе решение суда первой инстанции.

Жительница Ставропольского края сняла в аренду участок площадью 7800 кв. м и обратилась в суд с просьбой установить кадастровую стоимость земли. В ходе массовой кадастровой оценки стоимость данного участка существенно завысили, что привело к непропорционально высоким арендным платежам. Гражданка обратилась с просьбой перепроверить оценку.

Суд первой инстанции удовлетворил её требования, в результате чего апелляционная инстанция частично изменила решение и провела повторную судебную экспертизу, которая подтвердила наличие ошибки в оценке. На основании результатов экспертизы суды признали, что кадастровая стоимость её участка была завышена по сравнению с рыночной. После получения такого решения гражданка решила потребовать компенсацию судебных издержек от органов, с которыми она вела спор. В число таких организаций вошли министерство имущества края, кадастровая палата по Ставропольскому краю и краевое управление службы госрегистрации и кадастра.

Сумма, которую запросила гражданка, включала расходы на составление отчета по оценке и проведение экспертизы, а также сопровождение процесса рассмотрения дела в суде. Кроме того, сумма включала расходы на проведение экспертизы в первой судебной инстанции и, естественно, государственную пошлину.

Организации отказались оплатить это требование, гражданка обратилась в суд.

Две судебные инстанции отклонили её требования, ссылаясь на то, что указанные организации не оспаривали право женщины обратиться в суд для корректировки кадастровой стоимости объекта недвижимости, и что речь не шла о исправлении ошибки в кадастровой оценке или о фальсификации информации о участке. Исходя из этого, нет оснований для компенсации судебных издержек гражданке.

Гражданка не согласилась с такими решениями и обратилась в Верховный Суд РФ, чтобы оспорить решения.

Верховный Суд РФ изучил данный спор и пришел к выводу, что решения нижестоящих инстанций были ошибочными.

При удовлетворении требований об установлении рыночной стоимости объекта недвижимости судебные издержки взыскиваются с органа, утвердившего результаты кадастровой оценки, - подчеркнул Верховный Суд РФ.

Ситуация, при которой налогоплательщик вынужден сам оплачивать судебные издержки при обращении в суд для исправления ошибки в массовой кадастровой оценке, ограничивает реальную доступность правосудия, отметил Верховный Суд РФ.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда РФ также напомнила коллегам о том, что данный подход описан в Постановлении Конституционного суда от 11 июля 2017 года № 20-П, где Конституционный суд признал право лиц, оспаривающих кадастровую стоимость земли, на возмещение судебных издержек.

Коллегия отметила, что две местные судебные инстанции не рассмотрели вопрос о соотношении кадастровой и рыночной стоимости земли, разница между которыми может свидетельствовать об ошибках в методике оценки.

В результате Верховный Суд РФ отменил судебные акты нижестоящих инстанций, направив дело на повторное рассмотрение в суд первой инстанции.

Российская газета – Федеральный выпуск: №258 (9203)

Супруги приобрели земельный участок, на котором построили дом. При покупке право собственности на землю было зарегистрировано на мужа. Через четыре года они развелись, а спустя несколько месяцев экс-супруг продал дом с участком.

Бывшая супруга посчитала, что её права нарушены, ведь своего согласия на продажу она не давала. Она обратилась в суд с иском к экс-супругу и покупателю. Потребовала признать заключенный между ними договор купли-продажи недействительным и прекратить право собственности нового хозяина на дом и участок, а также просила суд признать за собой и за экс-супругом права собственности на равные доли в спорной недвижимости.

Суд первой инстанции требования бывшей супруги удовлетворил частично. Суд признал недвижимость совместно нажитой и взыскал с бывшего супруга половину её стоимости, но отказал в признании сделки недействительной, ведь нет доказательств того, что покупатель знал или должен был знать о несогласии бывшей супруги.

Суд апелляционной инстанции с этим не согласился. Суд признал куплю-продажу недействительной и прекратил право собственности покупателя на имущество. На дом и участок распространяется режим совместной собственности супругов, отметил суд. По статье 35 Семейного кодекса РФ одному супругу, чтобы совершить сделку по распоряжению недвижимостью, нужно получить нотариально удостоверенное согласие другого супруга.

Покупатель дома обратился с жалобой в Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ пришел к выводу, что семейное законодательство здесь неприменимо. Статья 35 Семейного кодекса РФ распространяется только на отношения, возникшие между супругами. Под действие этой нормы не подпадают другие участники гражданского оборота, включая бывших супругов, отметил Верховный Суд РФ.

Для продажи дома и участка бывшему супругу нотариально удостоверенное согласие бывшей жены не требовалось. После развода экс-супруги приобрели статус участников совместной собственности, которая регулируется гражданским законодательством.

По статье 253 Гражданского кодекса РФ каждый из участников совместной собственности вправе совершать сделки по распоряжению общим имуществом, если иное не установлено соглашением. Другой участник может оспорить такую сделку, но только доказав, что у совершившего ее лица не было на то полномочий и что его контрагент знал или должен был об этом знать.

Судам следовало установить, были ли у её бывшего супруга полномочия на отчуждение недвижимости, и проверить осведомленность покупателя об этом, указал Верховный Суд РФ.

Верховный Суд РФ отменил акты нижестоящих судов и направил дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции. 

Российская газета – Федеральный выпуск:№269(9214)

Верховный Суд России в своем обзоре судебной практики сделал специальные разъяснения по поводу коттеджных поселков: правление, выставляя счет за содержание общего имущества, обязано детально объяснять, за что именно и почему берет деньги.

Сегодня эта проблема остро актуальна. Во многих коттеджных поселках кипят споры: жильцы ругают администрацию, а администрация - жильцов. Самое главное яблоко раздора - деньги. А стандартное обвинение в сторону управленцев в коттеджных поселках - берут много и не пойми за что. Верховный суд подчеркнул две вещи. Первое: жильцы обязаны платить за содержание общего имущества. Второе: администрация обязана обосновывать счета.

В качестве примера приведено дело жителя Хабаровска. Правление коттеджного поселка сочло, что он за год задолжал 113 тысяч рублей за содержание общего имущества. Но человек решил, что ничего никому не должен, так как ему непонятно, о каком имуществе идет речь. Дороги? Газоны? Может быть, свежий воздух?

Нижестоящие судебные инстанции сочли, что спорить не о чем. Мол, надо платить и точка. Однако Верховный суд указал, что люди в мантиях подошли к делу формально.

Действительно, в законодательстве сегодня существуют пробелы. Масса вопросов, касающихся жизни в коттеджных поселках, не урегулированы. При этом надо заметить, что законодатели сейчас активно работают над решением проблем. Но пока приходится довольствоваться теми нормами, что есть.

"В отсутствие законодательной регламентации правового режима имущества общего пользования в комплексе индивидуальных жилых домов и земельных участков с общей инфраструктурой, а равно регулирования отношений, связанных с управлением таким имуществом и с его содержанием, участники данных отношений и суды вынуждены прибегать к аналогии закона", - напомнил Верховный суд России в своем обзоре.

При этом необходимо ориентироваться в том числе на правовые позиции Конституционного суда России, давшего в свое время разъяснения по данному поводу.

Между тем, как указал Верховный суд, в данном деле нижестоящие инстанции подошли к делу формально. По их мнению, раз сметы и взносы были официально утверждены, то житель поселка обязан их оплачивать.

Между тем гражданин не отказывался платить в принципе, но жаловался "на произвольное, без какого-либо экономического обоснования установление размера платы за пользование общим имуществом и инфраструктурой товарищества, на отсутствие в материалах дела доказательств, подтверждающих факт действительного выполнения ТСЖ работ (предоставления услуг) по содержанию общего имущества и принадлежащего ответчику жилого дома".

Поэтому, как объяснила Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда России, "судам надлежало исследовать вопросы факта действительного оказания истцу услуг, связанных с содержанием и эксплуатацией общего имущества ТСЖ, связи между затратами на оказание таких услуг с правом истца пользоваться принадлежащим ему имуществом и обязанностью его содержать; установить, какими из услуг фактически пользовался истец; исследовать расходы на оказание соответствующих услуг на предмет экономической обоснованности и разумности".

"При ином подходе невозможно было бы исключить вероятность навязывания каких-либо услуг, работ или расходов, в которых ответчик не нуждается, и обеспечить справедливый баланс прав и обязанностей, а также законных интересов субъектов возникших правоотношений", - подчеркивается в определении Судебной коллегии*.

"Необходимо исследовать, насколько разумны тарифы, пользовался ли житель коттеджа данными услугами или его просят платить за воздух

Потому дело было направлено на новое рассмотрение, чтобы нижестоящие инстанции подошли к делу уже не формально. А правовые позиции включены в обзор судебной практики, чтобы стать ориентиром для всех судей страны.

Кстати, минувшим летом в Гражданский кодекс внесены поправки, детально прописывающие правила использования общего имущества. В первую очередь речь идет об общем имуществе в дачных и коттеджных поселках. Больше никто не сможет приватизировать в СНТ дорогу, ворота или кочегарку, чтобы потом диктовать жителям свои правила. Отныне все должны жить сообща, таков закон.

"Мы продолжаем работу по совершенствованию систематизации гражданского законодательства. Основные положения закона вступят в силу с 1 октября 2023 года, так как необходимо время для внесения поправок в различные акты, регулирующие правовой режим общей собственности", - пояснил председатель Комитета Госдумы по госстроительству и законодательству Павел Крашенинников.

Кроме того, готовится и другой законопроект, прописывающий правила в том числе для коттеджных поселков.

Определение № 58-КГ22-8-К9.